Staring at the Sunshine (Burning Into My Mind)

Сидя в аудитории, Ханбин изо всех сил старался быть начеку, но это было трудно сделать, так как Хао выглядел таким растерянным, глядя на только что появившиеся молекулярные уравнения. Он чесал голову, что-то бормотал про себя и злобно искал ответы по аудитории, как будто они должны были прийти к нему извне. Ханбин находил это забавным. Он займется университетскими делами позже, тем более что, когда телефон сломался, он уже ушел далеко вперед. Ведь у Хао были милые привычки. Ханбин не мог не обратить на них внимания. Он уже отвлекся от темы, лишь наполовину слушая преподавателя, когда Хао повернулся в сторону, глядя на него с приподнятой бровью. — Хочешь стать моим партнером, Ханбин? — А? — он моргнул в ответ. — Партнером? Хао кивнул. — Она сейчас представляет проект, который мы должны делать с партнером. Хочешь сделать его вместе? Ханбину пришлось успокоить внутреннее волнение, которое вот-вот готово было закричать и перевернуть стол. Поспешно кивнув, он сказал. — Да, звучит здорово. Ты знаешь, о чем должен быть проект? — Мы должны что-то сделать с животными. Она сказала, что позже выложит в Интернет план работы. Ты что, не обратил внимания? — спросил Хао с легким юмором в голосе. Ханбин обиженно поджал губы. — Не очень, нет. На лице Хао появилась улыбка. — В один день я обратил внимание, а ты нет? — Я потерял интерес… Тут его слова прервал удар по спинке стула. Ханбин быстро повернулся лицом к сидящему позади парню, заметив его тяжелый взгляд. — Ребята, вы можете хотя бы десять минут не разговаривать? — Почему бы тебе просто не пересесть в другое место на следующем занятии? — ответил Хао, переместив свое тело. — И перестань пинать стулья, это по-детски. Парень лишь насмешливо хмыкнул, и Ханбин решил, что у него не нашлось лучшего ответа. Этого оказалось достаточно, и Ханбин обернулся, почувствовав, что в голове у него возникла идея. — О, мой двоюродный брат владеет фермой примерно в тридцати минутах езды отсюда. Если нам нужно сделать доклад о животных, то мы могли бы попробовать сделать это там. — Ферма? Да, звучит заманчиво! Ханбин кивнул, радуясь неожиданному плану. Если все удастся спланировать, то почти целый день будет посвящен только Хао и разнообразным животным. Оставалось только заглянуть в рубрику и выяснить, соответствует ли эта прогулка требованиям. Ханбин глубокомысленно усмехнулся и ответил. — Отлично. Я позже проведу исследование и сообщу тебе. До конца занятия Ханбин не мог заставить себя перестать стучать ногой, а разум — устремиться в другое измерение, обезумев от идей, которые никак не хотели покидать его голову. Если бы только кто-то, кроме Хао, завладел его сознанием, то он снова смог бы нормально функционировать. Но он не хотел этого. Он хотел, чтобы Хао был как можно ближе.

***

Ханбин часами придумывал захватывающие приключения. Он тесно общался с Хао по поводу плана и того, как будет осуществляться их проект. Это было увлекательное занятие, которое вносило оживление в неизменно скучные дни учебы в университете. В рамках проекта они собирались непосредственно анализировать различные виды сельскохозяйственных животных, а именно кур. Это казалось сложным, но это не мешало Ханбину кипеть от восторга. Куры, коровы, свиньи, овцы — он любил их всех. К тому же почти целый день он провел бы с Хао. Это, пожалуй, еще больше усилило его восторг. С учетом изложенного материала им предстояло много работы, и Ханбин обратился к Гювину с просьбой отвезти его на место. Ехать было долго, но Гювин, будучи Гювином, быстро сориентировался. Несмотря на свои бесконечные детские манеры, Гювин был добрым другом и обладал хорошим характером, этого нельзя было отрицать. Ханбин еще не достиг той степени близости с Хао, чтобы просить о совместной поездке, но надеялся, что это произойдет в ближайшем будущем. Гювин решил посидеть в местном кафе, пока Ханбин разбирался с обычными выходками фермерских животных. Он поприветствовал кузена и пообщался с ним несколько минут, прежде чем наступило время, о котором он договорился с Хао. Полдень. Это был день, когда ни у кого из них не было утренних занятий. Идеальный план. Ханбин вышел на поле и опустился на скамейку, глядя на стада животных, разбросанные по открытой площадке. Многочисленные легкие звуки животных мгновенно разожгли огонь в его сердце. Ханбин любил все это. Ферма давно стала частью семьи, и возвращаться туда было всегда приятно. Ему не терпелось увидеть реакцию Хао. Но время шло, и Ханбин стал чаще проверять телефон, и в его сердце постепенно угасало волнение. Искра возбуждения и предвкушения веселого дня быстро превратилась в небольшое чувство разочарования: прошло уже тридцать минут, а ответа все не было. Вообще никакого. Он несколько раз писал Хао, проверяя, не собирается ли он еще прийти, но прошел уже час после назначенного времени, и Ханбин терял надежду. В голове все перевернулось. Нет встречи. Никакого ответа. Хао не придет. Вздохнув, он встал со скамейки и решил сам разобраться с цыплятами. Ему не нужна была помощь в этом проекте, тем более от так называемой знаменитости университета и любимчика фанатов. При его приближении куры стали быстро разбредаться, издавая небольшие писки, от которых ему стало немного легче. Он высыпал кучу корма на грязный пол и подошел к краю забора, оказавшись лицом к лицу с двумя очаровательными цыплятами. Животные. Они не могли сделать ничего плохого, у них не было сознательного мышления. Они не знали ничего лучшего. Может быть, если бы Ханбин договорился о проекте с этими проклятыми курами, он не чувствовал бы разочарования, сжимающего его сердце. Вздохнув, Ханбин присел на корточки и осторожно взял в руки одну из пищащих кур. Медленно забравшись под крыло, он счистил грязь с пера и сделал несколько снимков и селфи. То, что Хао не пришел, не означало, что он не сможет закончить проект. В любом случае он должен был его сдать, и нельзя было допустить, чтобы его оценка пострадала. Улыбнувшись, он отложил курицу и перешел к следующей. Фотографии получились размытыми и странными, но вполне подходящими для проекта. — Люди — отстой, верно? Я просто поиграю с вами, ребята, — сказал он, хихикнув, когда понял, что шепчет слова цыплятам. И все же, несмотря на то, что с цыплятами прошло уже больше часа, Хао так и не обратился к нему ни с каким вопросом. Ни разу. Ханбин посидел еще немного, ожидая хотя бы сообщения, но так ничего и не дождался. Он так хотел, так хотел, чтобы Хао не сомневался, но ведь они подтвердили свой план только накануне вечером. И в его голове засела мысль, что Хао не такой, каким его представлял себе Ханбин. Это было разочарование на самом последнем уровне. Хао был человеком. У него были те же требования и обязательства, которым он должен был следовать. В силу своего статуса он не имел права на поблажки. Поэтому Ханбин отнесся к Хао так же, как и ко всем остальным. Рассказывать Гювину о случившемся было почти унизительно, ведь он знал, что его друг — большой поклонник Хао. Но не было силы воли, чтобы разрушить его мечты о том, чтобы равняться на так называемую суперзвезду. Наконец пришло время уезжать. Ханбин вернулся в дом, быстро попрощался с двоюродным братом и встретился с Гювином у входа в дом. Вздохнув, он открыл дверь и опустился на сиденье. Гювин с улыбкой смотрел на него, положив руку на руль. — Как все прошло? Ханбин отмахнулся. — Не знаю. Цыплята были в порядке, но Хао так и не появился. — Что? — вздохнул Гювин. — Он так и не появился? — Нет. И на связь не выходил. Буквально ничего, — пробормотал Ханбин, чувствуя, как в теле поднимается жар. Последние несколько часов, в течение которых он не видел ничего, кроме цыплят, немного помутили его разум. — Серьезно, вообще ничего. Кем он себя возомнил? — Воу, воу. Успокойся. Я уверен, что на это есть причина. — Ну, лучше бы это была уважительная, блять, причина, — со вздохом сказал Ханбин, пристегивая ремень безопасности и прикладывая лицо к стеклу окна. Это дало Гювину понять, что он не хочет, чтобы с ним разговаривали, и это как-то сработало. По дороге Ханбин с разочарованием размышлял о случившемся. С каждой минутой в голове все больше путались мысли о том, что он потратил почти четыре часа своего дня во время напряженного семестра на выполнение сложного проекта. А Хао даже не удосужился появиться. В этом и заключалась ирония судьбы. Ханбин приложил все усилия, чтобы они не потерпели неудачу, и, скорее всего, ему придется позволить Хао поживиться теми же сокровищами. — Не хочешь остановиться где-нибудь и перекусить? — осторожно спросил Гювин. — Нет, — пробормотал он в ответ. — Просто вернемся в кампус, — день все равно был неудачным, он мог бы просто вернуться в свою квартиру и найти что-нибудь другое, чтобы отвлечься. Что бы это ни было. Может быть, просто ради интереса, он сделает домашнее задание. Возможно, из чувства обиды. Через несколько минут машина Гювина выехала с черного хода на территорию университета, и Ханбин почувствовал мгновенное облегчение. Он то и дело проверял телефон, надеясь на какое-нибудь сообщение от баскетболиста, но его ждало разочарование. По дороге на глаза попалось здание. Ханбин уже бывал в нем и узнал его достаточно хорошо, чтобы догадаться о содержимом. — Подожди, Гювин, — проговорил Ханбин, прежде чем мысли пронеслись в голове. — Высади меня здесь, — он указал в сторону стильных апартаментов. — Где мы, черт возьми, находимся? — Не волнуйся об этом, просто высади меня, — пробормотал Ханбин, уже потянувшись к ремню безопасности, чтобы отстегнуться. Гювин вздохнул, но протестовать не стал. — Хорошо, — двери открылись, и Ханбин, почти спотыкаясь, вышел из машины, лишь слегка помахав Гювину на прощание. Были и более важные дела. А именно, то, что имело отношение к зданию перед ним. От этого зрелища Ханбин сузил глаза. Его разум был уже слишком глубоко в грязи, чтобы увидеть в этом что-то положительное. Ханбин быстро подошел к входу, с легкостью распахнул дверь и глубоко вздохнул. Сердце заколотилось в груди, когда он понял, что остался считанный миг до того, чтобы наброситься на Хао и потребовать ответа за свое отсутствие. Эта идея звучала в его голове все отчетливее. Но он уже потратил силы на то, чтобы приехать, и мог бы попытаться осуществить задуманное. Даже если это заставит его сердце чуть не выскочить из груди от волнения. Глубоко вздохнув, Ханбин нажал на номер этажа в лифте, надеясь, что к тому времени, как он поднимется наверх, его мысли немного освежатся. Ему не хотелось кричать на Хао, но он постоянно напоминал себе, что у него есть все основания для этого. Хао был тем, кто не ответил, Хао был тем, кто бросил его. Это было правильно. Сердцебиение участилось, когда он вышел в коридор, оказавшись в нескольких сантиметрах от двери Хао. Сделав резкий и глубокий вдох, он осторожно постучал кулаком по дереву. Он ничего не сказал, надеясь, что слова сами придут к нему в этот момент. Все, чего он желал — это чтобы дверь открылась. Если Хао не отвечает и его нет в квартире, значит, происходит что-то более серьезное. Ханбин надеялся, что это не так. К счастью, через несколько секунд дверь распахнулась, но Ханбин увидел совсем не то, на что рассчитывал. Хао выглядел неважно. Он выглядел так, словно уже давно не спал, а день пролетел для него на одной лишь силе воли. Вокруг глаз и на щеках было покраснение, и Ханбин быстро сообразил, что Хао плакал. Судя по всему, очень сильно. Разочарование быстро выплеснулось наружу, и Ханбин остался обеспокоенным видом Хао, который, похоже, был так же шокирован, увидев Ханбина. — Ханбин? — голос Хао был низким и сопровождался хрипом. Его глаза были широко раскрыты, а пальцы проводили по краю двери. — Я… — Ханбин растерялся, перебирая в памяти все черты лица. Взъерошенные волосы, мокрые глаза и щеки, пижама износилась и почти прилипла к телу. Зрелище было шокирующим. — Я просто пришел, потому что ты не отвечал на звонки, и… и проект, и все остальное, и я… — его голос прервался, так как он быстро сообразил, что не может объяснить причину своего появления. Затем глаза Хао стали еще шире, и он прикрыл рот рукой. — Черт. Ферма. Это ведь было сегодня, не так ли? — он застонал и провел рукой по залитому слезами лицу. — Я совсем забыл, Ханбин. Мне так жаль. Но сердце Ханбина уже было почти разбито. — Да, было, но… Хао, что-то произошло? Что случилось? Хао замер на мгновение, теребя волосы. — Да так… ничего особенного. — Не похоже, что это пустяк, — нахмурил брови Ханбин. — Ты весь день не отвечал на звонки. Я написал тебе утром, это было около семи часов назад. — Да, — вздохнул Хао. — Я не отвечал на звонки. — Почему? — Это сложно. Но… в университете мне посоветовали не делать этого, — на последних словах Хао скривился, и по его лицу покатилась очередная слеза. — Университет? — Да. Сегодня утром было собрание, посвященное социальным сетям, и некоторые… некоторые вещи были сказаны обо мне в Интернете, — он закрыл глаза. Эти слова показались ему слишком знакомыми. Судя по тому, что Ханбин слышал о себе в Интернете, было очевидно, что люди будут говорить и о Хао. И, насколько он знал, не исключено, что все эти слова были сказаны с чистыми намерениями. Ханбину захотелось сделать шаг вперед и вытереть слезы, катившиеся по щекам Хао, но он решил этого не делать. — Что было сказано? Ненавистные комментарии? — Все гораздо серьезнее, — подал голос Хао. — Какие-то… угрозы. — Угрозы? Например, в твой адрес? Хао грустно кивнул. — О… Боже мой, — выдохнул он, чувствуя, как замирает сердце. — Мне так жаль, Хао, — Ханбин инстинктивно наклонился и обнял Хао за грудь. Он тут же обнял его в ответ. Ханбин похлопал его по спине, услышав несколько неровных вдохов. Было видно, что Хао пытается сдержать слезы. — Да, это… это тяжело. — Мне очень жаль, это… это так ужасно, — Ханбин прижался к плечу Хао, чувствуя тепло, исходящее от его тела. — А что сказали в университете по этому поводу, если не возражаешь? — Что я должен быть осторожен и остерегаться своего окружения, — прошептал Хао. Ханбин почувствовал, как на глаза навернулись слезы, но поборол их. Это было неуместно в то время, когда Хао так сильно переживал. Достаточно было просто обнять его, не нужно было раскрывать тайную эмоциональную привязанность, которую он испытывал к этому парню. Кроме того, он чувствовал себя виноватым за все те слова, которые он думал о Хао. В сравнении с этим проект казался таким ужасным. Единственное, чего хотелось Ханбину — это крепко обнять его и всячески поддержать. — Я надеюсь, что все будет хорошо, Хао, очень надеюсь, — сказал Ханбин, осторожно вдыхая слова в его рубашку. Он не хотел говорить слишком громко, желая не испортить настроение. Он провел рукой по спине Хао, растирая осторожные круги. — Прости, что пришел сюда и беспокоился из-за этого дурацкого проекта. Я просто закончу его, не беспокойся об этом. Твое здоровье и безопасность гораздо важнее. Хао слегка покачал головой, чувствуя, как его волосы теребят щеку. — Нет, нет. Ты не должен заканчивать его один. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь, — пробормотал он, отстраняясь от объятий. Ханбин отпустил его, хотя и пытался удержать, и вытер ладонь о рубашку. На Хао попали капельки слез, но он не стал возражать. — Все в порядке. Ничего страшного. У меня уже есть почти все, что нужно. Поколебавшись, Хао медленно кивнул. Положив руку на дверь, он снова посмотрел на Ханбина своими блестящими глазами. — Вообще-то… спасибо, что заглянул. Было как-то тоскливо сидеть здесь одному, без телефона. Так что, пока не разберусь со всем этим, не мешало бы чем-нибудь отвлечься. — Тогда я рад, что могу помочь. Я буду рядом, если понадобится, — он поморщился, когда слова сорвались с языка, но Хао, похоже, не обратил внимания на это. — Спасибо, Ханбин. Правда, — Хао подтвердил кивком. Он окинул взглядом квартиру и указал на диван. — Не хочешь зайти ненадолго? Я знаю, что здесь беспорядок, и, наверное, я тоже так выгляжу, но мне бы хотелось послушать о ферме. Жаль, что я не смог поехать, это просто вылетело у меня из головы. Ханбин быстро кивнул, и Хао посторонился, чтобы дать ему возможность войти. Конечно, в квартире царил беспорядок и было немного душно, но это была квартира Хао, поэтому Ханбин не стал возражать. — Я в основном общался с курами. Но в целом было довольно весело. — Ты разговаривал с цыплятами? — спросил Хао, следуя за Ханбином. Он подошел к дивану и сел на него. — Да, разговаривал. Они были забавными. Куры издают очень милые звуки. — Особенно когда они будят нас по утрам. Ку-ка-ре-ку, — подражает Хао. — Это петух, Хао! — Ханбин, подавив хихиканье, заметил. — Конечно, они похожи, но они очень разные. Хао растерянно моргнул в ответ. — Чем же? — Во-первых, мы фактически едим цыплят. Хао положил руку на сердце. — Ханбин, я судил об их различиях не по тому, что мы их едим! — он притворно вздохнул. — Как ты можешь говорить о том, что ешь их, после того как часами играл с ними? — Я даже помогал им, чистил их перья и фотографировал. Я не просто играл с ними, — Ханбин светился от гордости. Несмотря ни на что, он всегда гордился своим планом. — Мило. У тебя есть фотографии? — Да! Очень много, — Ханбин быстро достал телефон и стал листать папку с фотографиями. — Я рад, что ты спросил. Пока Ханбин показывал фотографии, Хао положил руку на запястье Ханбина, легкие пальцы обвились под его рукой. Он заметил капельку слезы, застывшую на ресницах Хао, и задумался, стоит ли ее вытирать. Решив так, Ханбин протянул палец к его глазу, так как пальцы Хао были заняты под его головой, на которую он опирался. Хао моргнул. — Мои ресницы? — Извини, у тебя на них капелька слезы, — пробормотал Ханбин, вытирая палец о джинсы и мысленно ругая себя. — Я не смог удержаться. — Все в порядке, — Хао улыбнулся, потирая пальцем глаз. — Надеюсь, слезы закончились. Я вообще не очень люблю плакать. — Дай мне знать, когда встретишь человека, который любит плакать. — Ты забавный. Очень смешной. Так продолжалось некоторое время, они остались вдвоем, наслаждаясь присутствием друг друга. Ханбин уже не чувствовал, что общается с фигурой, вызывающей восхищение. Чувствовалось, что уважение взаимно, и Хао принес свои извинения за сегодняшний день. Ханбин поклялся больше никогда не думать о подобном, не узнав всей правды. Спустя несколько часов Ханбин со свежими силами шел к своей квартире. Ему было все равно, что он пропустил два занятия. Их можно было наверстать, но человеческие эмоции нельзя было отложить на потом. Особенно такие серьезные, как угрозы. Даже мелкие замечания пугали Ханбина, а ведь они были простыми и анонимными, сказанными только из-за отпора Хао. Небольшие разногласия, если уж на то пошло. Он не мог представить, что чувствует Хао. Ханбин был бы зол, если бы это было сказано в его адрес. С глубоким вздохом он опустился на кровать и стал наблюдать за уходящим небом за окном. Он поглубже зарылся ногами в простыни и заерзал на них, чувствуя, как по телу пробегает волна волнения. Ханбин понемногу начинал понимать, насколько Хао нежный, и от этого становился еще более очаровательным.