Life Anew

Когда Тим видит, выбегающего из комнаты Коннора Дэмиана с заколотыми волосами, скрепленными несколькими розовыми бантиками, тот рычит: не смей. Тим не знает, что делать. Он делал всё возможное, чтобы избегать Дэмиана. Ему не слишком нравилась идея быть с ним в одной комнате, особенно после того, как младший попытался убить его при первой встрече. Однако его нынешний образ заставил Тима переосмыслить своё первоначальное впечатление. Дэмиан был совсем не похож на того гордого убийцу, каким он его помнил. Он был похож на рассерженного восьмилетнего ребёнка, которого причесали против его воли, и, судя по румянцу на его щеках, очень смущённого. Тим смотрит, как Дэмиан сердито топает прочь, выдергивая банты из волос и бормоча оскорбления, а затем поворачивается, чтобы заглянуть в открытую комнату Коннора. Что за...? Стефани сидела на полу в изножье кровати Коннора с расчёской в руке. Она расчёсывала короткие волосы Коннора, что-то бормоча ему о том, какие они мягкие, и старалась избегать маленькой заколки, которая не давала волосам попасть в глаза. Коннор был её покорной жертвой. Его глаза были закрыты, как будто он наслаждался происходящим, но Тим не мог проверить это из-за отсутствия эмоций на его лице. Точно так же, как Стефани, он сидел на полу, скрестив ноги. — Что здесь происходит? — спрашивает Тим, вспоминая о побеге Дэмиана с долей юмора. Он не знал, как Стефани удавалось это делать, но у неё всегда были способы добиться того, чего она хотела. — Тусуемся, — объясняет Стефани, не глядя на Тима. Она откладывает расчёску и нежно берёт Коннора за волосы. Она собирает в пучок пару прядей. Затем она вслепую хватает с пола фиолетовый бант и закрепляет его на его волосах. — Я всегда хотела младшую сестру, — продолжает она, — но, думаю, хватит и трёх младших братьев. — Трёх? — Да. Коннор. Дэмиан. Ты. — Стефани, мы с тобой одного возраста. — И что? — Я на месяц старше тебя. — Хм...? — Я не могу быть твоим младшим братом. — Ну, ты определенно ведешь себя так, потому что у тебя удивительный талант раздражать меня, — поддразнивает Стефани, свободной рукой хватая с земли расчёску и бросая её в Тима. Тим не собирался становится мишенью. Он двигается, отступая в сторону как можно быстрее, и позволяет предмету попасть по стене позади него, а не по лицу. — Если бы я не знал тебя лучше, я бы предположил, что ты целилась мне в лицо. — Просто проверяю твои рефлексы. — А если бы она ударила меня? — Это почти невозможно, — упрямо отвечает Стефани. Она убирает руки с волос Коннора, а затем протягивает ему зеркало через плечо. Коннор с любопытством смотрит на зеркало у себя на плече, прежде чем забрать его из рук Стефани. — В последнее время ты часто бываешь в поместье, — замечает Тим. Он наблюдает, как Коннор смотрит на твердую сторону зеркала, держа его вверх ногами и направленным не в ту сторону. Стефани отползает от своего места и тянется к зеркалу, чтобы помочь Коннору. — У Бэб дома скучно. Последние пару недель её не было дома. Кэсс тоже никогда не бывает дома, — говорит Стефани, переворачивая зеркало в руке Коннора, — И, в довершение всего, Брюс попросил нас… ты знаешь. Тим точно знал, о чём она говорит. — Верно, — он кивает. — Итак... Стефани улыбается, наблюдая, как Коннор любуется своим лицом в зеркале. Он тянется к своей щеке и проводит пальцами вниз по изгибу. Затем Стефани снова садится, смотрит на Тима и указывает на груду бантов. — Хочешь преобразиться? Тим поднимает руку. — Нет, спасибо. Я пас. — Тим! Я сделаю тебя супер красивым! — Стефани надувает губы. Тим ухмыляется. — Стеф. Я и так красивый. Ты видела это лицо? — И к тому же самовлюблённый, — добавляет Стефани. — Ты просто завидуешь. — Завидую кучке девчонок, вьющихся вокруг тебя, как стая жуков? Да. Нет спасибо. К тому же я знаю, что я великолепна. В этом нет никаких сомнений. — О, да? Где же тогда твои поклонники? Стефани смеётся, хватает Коннора за плечо и аккуратно сжимает его. — Вот один из них! Коннор! А ты как думаешь? Я хорошенькая? Коннор отворачивается от зеркала и смотрит в ярко-голубые глаза Стефани. Стефани терпеливо ждёт, пока он рассматривает её, и, наконец, молча кивает. — Я знала, что ты мой любимчик, Коннор! — Стефани громко смеётся, похлопывая его по плечу. Коннор не сводит с неё глаз, пока она смеётся, и тут Тим замечает, как подёргиваются уголки губ Коннора. Тим моргнул и движение исчезло. — Это несправедливо, — говорит Тим, гадая, показалось ли ему, что Коннор пытался улыбнуться, или нет. — Ах, я просто шучу, Тим, я всех вас люблю, — поёт Стефани. При этом она раскачивается на своем месте из стороны в сторону. — Я не думала, что тебя действительно волнует, кто мой любимый. — Мы были друзьями задолго до того, как пришли Коннор и Дэмиан. — Да. Я знаю, — говорит Стефани. — Не волнуйся, Тим. Ты незаменим. Я никогда не забуду, что ты сделал для меня, когда мой отец попал в тюрьму. Тим чувствует, как у него теплеёт на сердце от признания Стефани. — Прости, — извиняется Тим. — Я не хотел, чтобы это прозвучало грубо. — Ну, что ж, я в порядке. Но тебе лучше извиниться перед Коннором. Ты можешь задеть его чувства, верно, Коннор? Задеть его чувства? Как? думает про себя Тим. Думала ли она так из-за его замечания о том, как долго они знают друг друга? Хотя в этом не было никакого смысла. Коннор поворачивается, чтобы ещё раз посмотреть на Стефани. Он опускает зеркало, вероятно, потому, что у него устала рука, а затем кивает ей. Он просто соглашается со всем, что она говорит, весело замечает Тим. — Почему я должен извиняться перед Коннором...? — Тим высказывает свои мысли вслух. Стефани приподнимает бровь. — Ты был тем, кто сказал 'Извини, это прозвучало грубо'. И ты говорил о Конноре так, как будто его здесь даже не было. Тим отвлекается от Стефани и смотрит прямо в затылок Коннору. Ему требуется мгновение, чтобы обдумать слова Стефани, прежде чем он с ужасом осознает, что она была права. Он не готов к волне вины, которая накатывает на него, когда он думает о других случаях, когда он говорил о Конноре, не обращаясь конкретно к нему. Он также думал о нём как о... чём-то... большем, чем человек. Тайна, которую нужно разгадать. Не настоящий человек. И, чёрт возьми, от этой мысли у него разрывалось сердце. Откровение пришло так быстро, так стремительно, что Тим потерял дар речи, стоя в дверях комнаты Коннора. Я... не такой уж хороший брат… думает Тим почти с горечью. Конечно, было непривычно, что он больше не был единственным человеком в поместье, но это не означало, что он мог продолжить вести себя так. Избегать Дэмиана. Притворяться, что Коннор даже не человек. Торчать весь день в своей комнате. Он даже с Альфредом нормально не разговаривал, чёрт возьми, только отвечал, когда тот ходил проведать его последние пару дней. Тяжело находиться рядом с кем-то, кто хочет тебя убить, думает Тим, когда ситуация касается конкретно Дэмиана, но что он был ожидать от ребёнка, который просто не знал другое? Ему не на кого было равняться. У него не было никаких примеров того, как должен вести себя нормальный человек. Это будет неприятно, мрачно думает Тим. Возможно, Дэмиан больше не нападал на него, но он не был уверен, что сможет так легко его простить. Существовала свобода, которую могло дать только прощение, но Тим ещё не был уверен, готов ли он простить. Я имею в виду… Я, по крайней мере, мог бы попытаться. Стефани пытается. Брюс пытается. Я не знаю. Это просто… слишком. Он мог бы начать с Коннора. Он мог бы начать с того, что начал относиться к нему скорее как к личности, а не как к научному эксперименту. Конечно, он был взволнован, узнав, почему Коннор такой, какой он есть, но это не означало, что он должен был относиться к нему иначе. И, конечно, он не был нормальным человеком по обычным меркам, но он заслуживал уважения. Должно быть, это так странно — появиться в мире, имея только тело подростка и странноватую семью, единственный пример, с которого можно учиться… Тим не мог представить себя на его месте. Он бы этого не вынес. Тим неловко переминается с ноги на ногу в дверном проёме. — Коннор, прости. Коннор отвечает на его пристальный взгляд своим почти безразличным, но Тим старается этого не замечать. Они оба на короткое время встречаются взглядами, прежде чем Коннор вопросительно наклоняет голову набок. — Он извиняется за то, что был груб с тобой, Коннор, — говорит ему Стефани. — Ты должен сказать в ответ что-нибудь вроде 'всё в порядке', если хочешь простить его. Коннор не отводит свой взгляд, когда открывает рот. Тим видит, как он пытается пошевелить языком, пытаясь издать какой-то звук, но затем закрывает рот. Он пытается снова. И снова. Ничего. — Всё в порядке, Коннор, только слово за раз, да? — утешает Стефани. — Да. Мы никуда не спешим, — Тим почувствовал необходимость добавить. Коннор сильно хмурится, поджимая губы, а Тим замирает так неподвижно, что рискует превратиться в каменное изваяние. Стефани даже не казалась взволнованной. По крайней мере, внешне. — Всё в порядке, приятель! У каждого свой темп! Интересно, как бы он выглядел, если бы мог выражать эмоции, думает Тим. Он пытается представить себе это. Какой у него характер...? Я не знаю. Я знаю только на что он способен. Возможно. Стефани похлопала Коннора по спине, и Тим удивился, почему люди не относятся друг с другом так всё время. Почему люди не пытаются утешить друг друга, когда ошибаются или расстроены? Почему они всегда так осуждают и критикуют? Я стану лучше, клянётся Тим. Он попытается.