Наказание судьбы

      Смерть Исмана была тяжёлой для всех, а в особенности для Эвы. С того момента прошло три дня. Всё это время девушка не выходила из хижины и ни с кем не разговаривала. Дия пыталась разговорить подругу, но та лишь отмахивалась, грубила и зарывалась под одеяло, будто найдя там своё личное убежище.       Охотники не тревожили её, по приказу Эпистата, лишь Тизиан раз зашёл, занести еды, и та осталась не тронута.       Эвтида потеряла единственного дорогого ей человека, который был ей как родной брат. Такого удара от судьбы она точно не ожидала и решила для себя, что больше никогда ни к кому не привяжется. Ей казалось, что весь мир погас, с потерей Исмана, и она была благодарна, что хотябы в таком состоянии её не тревожат работой.       «Он хотел бы, чтобы я двигалась дальше. Ну же, Эва, возьми себя в руки и покажи всем, что ты сильная! Но это так тяжело...»       Уверенно поднявшись с кровати и вытащив предательски цветущее растение с горшка, девушка отряхнула свёрток одежды, схватила первую свечу, что попалась под руку, и выбежала из дома. Благо Дия снова где-то пропадала, поэтому не будет лишних вопросов.       На дворе уже полночь, а Эва уверенно шла в конец поселения, в сторону Нила. На её удивление и удачу, не было ни охотников, ни меджаев, что могли бы препятствовать её затее.       Подобравшись ближе к Нилу, она кинула свёрток с одеждой на землю, отделяя свою накидку от вещей Эпистата. Девушка и не заметила как за ней кто-то следил. Ей было плевать, пусть узнают, пусть покалечат или того хуже – убьют. Она была готова на всё, лишь бы уйти с, хоть немного, чистой душой.       Эвтида взяла вещи Амена, отчего-то прижимая к сердцу и лишь смотрела как догорает свеча в её руке. — Ради тебя, дорогой Исман. Я брошу своё занятие, как ты того и хотел, – одинокая слеза скатилась по щеке вниз, оставляя тёмное пятнышко на одежде эпистата.       Эва подпалила краешек своей накидки и кинула на неё свечу. Присев напротив и обнимая чужие ткани, пропитаные запахом граната и мирта, она лишь смотрела как пламя обхватывает её чёрную одежду. — И стоило это того? – разговор с собой и знакомый запах дарили некое спокойствие её Ка, — Прости меня, Исман. Прости, что не уберегла, что не послушала тебя.       Даже находясь в одиночестве, Эва не могла себе позволить плакать. Она была сильнее этого. Или ей так хотелось казаться?       Посидев ещё какое-то время, девушка глубоко вздохнула и отправилась обратно в поселение. Как только она скрылась с виду, на поляну вышел беловолосый мужчина, заинтересованый сие представлением.       «Всё таки, догадки были верны.»       Эвтида шла к хижине по инерции, не видя перед собой дороги и всё так же прижимая к себе белоснежную одежду Эпистата, будто это её последняя нить жизни. Она и не услышала как её кто-то звал, была сильно погружена в свои мысли. Из которых её вырвала цепкая мужская рука на плече.       Незнакомый меджай повернул её к себе, лихорадочно обводя тело девушки, скрытое, лишь, под ночным полупрозрачным платьем. Едкая ухмылка озарилась на его, и без того уродливом, лице, преобретая оскал дикого животного, что и вывело Эву из лёгкого транса, заставляя инстинктивно дёрнутся. — Амир, смотри кто тут у нас. Какая изящная. Жаль глухая, иначе услышала бы нас с первого раза, – рука на плече сжалась сильнее, оставляя красные следы на смуглой коже. — Отпусти меня, сейчас же! – рявкнула девушка, уже с яростью в глазах и снова попыталась вырваться. — Дерзкая какая, – сзади подошёл второй меджай, заламывая Эве руки и заставляя встать на колени перед первым, — и что с ней делать будем? — Попробуйте только что-то сделать, мерзавцы, вам головы не сносить, – Эвтида закипала, двигаться было больно, но честь была выше этого.       Резкий удар в висок рукоятью хопеша, пришёлся ей очень болезненной пульсаций и помутнением в глазах. — Молчать сказал. Будешь послушной девочкой и мы тебя отпустим по доброй воле, – первый меджай начал развязывать шнуровку своих штанов, ближе подходя к девушке.       Она уже осознала, что они от неё потребуют и найдя в себе силы – истошно закричала. Ещё один удар, в этот раз в живот, заставил лёгкие выдавить весь оставшийся воздух. Цепкие, грубые пальцы отпустили руки и вцепились в волосы, больно натягивая и отрывая несколько из них. На горле ощущалась холодная сталь клинка. — Дурная девка, ты чего орёшь среди ночи?! – злобно зашипел второй мужчина, прижимая оружие ближе, — ещё один писк издашь, знаешь, что будет. Мы просто немного развлечёмся, потерпишь.       На лице Эвтиды появилась злорадная усмешка. Страх начал разгонять адреналин по всему телу, придавая уверенности. Не теряя времени она со всей силы локтем врезала в пах держащему её сзади. Тот отпустил её, вырвав клок из густых волос и оцарапав шею девушке. Клинок выпал из его рук и девушка без промедлений схватила его, собираясь встать.       Голова закружилась от резкого рывка, а ноги подкосились, заставляя снова упасть на землю. Первый меджай бросился на неё, хватая за ногу. — Значит будем по плохому, тупая девка, – он подтянул девушку к себе и тут же получил лезвием по руке, в ответ снова пихая её ногой в живот, — ах ты, мерзкая...       Не успел он договорить, как его тело отлетело на пару метров в соторну. Перед Эвой, из ниоткуда, предстал Эпистат, грозно направляющийся в сторону другого меджая. Схватив того за шею, он в миг свернул её, даже не прилаживая больших усилий. — Амен, – шёпотом, Эва произнесла его имя, надеясь, что он не услышал.       Но как бы не так. Мужчина в два шага оказался перед девушкой, заставляя ту отползти назад. — Не приближайся ко мне, – голос предательски дрогнул, а дрожь по телу было трудно не заметить. — Позволь помочь, – в глазах охотника читались нотки беспокойства и злости, — ты ранена. Говорил же не гулять по ночи. — Нет. Не трогай меня, – девушка сама того не ведая направила клинок на Эпистата. — Эвтида, побойся Богов, – Амен нахмурил брови, но всё же присел, соблюдая дистанцию, — отдай мне оружие и позволь помочь. Упрямая.       Мужчина протянул ей руку, ладонью вверх. Аккуратно. Без резких движений. Словно пытаясь приручить дикого зверя, покормив его с ладони. Он видел страх и злость в её глазах. Если бы он ещё немного задержался у Нила, то мог и не успеть.       Эву приковал взгляд голубых, словно чистейшая вода, глаз. В них читалось то же беспокойство, только она не могла понять одного... — Почему так бережен со мной? Мне не нужна ничья помощь, а тем более твоя, – вложив клинок в его ладонь, девушка начала понемногу подниматься, ощущая острую, режущую боль в висках и притуплённую в животе.       Ноги резко оторвались от земли. Амен бережно поднял её на руки и быстрым шагом направился в поселение. — Отпусти меня сейчас же, я могу идти сама, – Эвтида пыталась вырваться из цепкой хватки, что удавалось слабо. — Угомонись сейчас же, непокорная. Не ври хотябы себе – ты не можешь идти, – холодная сталь в его голосе заставила девушку замереть и нахмурить брови.       Лишь крупная дрожь по всему телу выдавала её беспокойство и страх. Это не осталось незамеченным зорким взглядом эпистата. Прижав её сильнее к себе, он ускорился, переходя почти на бег. Спустя несколько секунд они оказались в его хижине. Мужчина аккуратно усадил, на удивление, молчаливую девушку на свою кровать и отошёл к столу, доставая какие-то склянки с мазями. — Тебе нужно в купальню для начала, – не поднимая глаз на Эву произнёс эпистат, — позволь помочь... — Ещё чего! Лучше умереть, – не дав ему договорить вскрикнула девушка и немного подумав продолжила, — справлюсь сама. Зачем вообще притащил меня сюда? — Общая купальня закрыта, Эвтида. Омоешься в моей, – эпистат перевёл свой взгляд в омут зелёных глаз и резко успокоился, завидев в них животный страх, — не обижу. Просто позволь помочь. — Зачем? Почему помогаешь мне? Просто оставь меня одну, – Эва задрожала ещё сильнее, уже не пытаясь скрыть своего волнения. — Боишься меня, шезму? — Да.       Ответ не заставил себя долго ждать. — Не отрицаешь даже, – мужчина тяжело вздохнул и двинулся в сторону девушки, — я не стану тебя убивать, Неферут, — увидев её удивлённый взгляд, присел напротив и пояснил, — ты ведь бросила это дело, мне нет причин убивать тебя. — Ты был там, следил за мной... И так легко в это поверил? — Хочу верить, – он взял её дрожащую ладонь в свою, нежно поглаживая костяшки, — поэтому позволь помочь. Обещаю, что ничего дурного не сделаю.       Его глаза изучали её лицо, эмоции. Эвтида не выдержала и отвела взгляд в сторону, слегка кивнув. Амен тут же поднял её хрупкое, слабое тело и понёс в купальню. Вода в ней была уже прохладной, но для быстрого омовения сойдёт. Мужчина постепенно начал заходить в воду с девушкой на руках, вызвав удивление на её лице. — Ты тоже будешь? – Эве вдруг стало жарко, а кровь прилила к щекам, что вызвало у Эпистата лёгкую усмешку. — Тебя омою, лишнего не трону. Сказал же, не обижу, – он сел на бортик в купальне и усадил Неферут себе на колени, — расслабся, – его низкий шёпот на ухо заставил сердце биться ещё чаще, а дыхание сбиться.       Не говоря больше ни слова, Эпистат взял немного шершавое полотенце и стал аккуратно обтирать им руки и ключицы девушки. Та в свою очередь покорно сидела у него на коленях, пытаясь понять, что сейчас происходит и как они к этому пришли. — Почему ты это делаешь? – голос предательски надломился, — почему так добр ко мне, зная всю правду? – слёзы начали течь по щекам, уже не выдерживая такой эмоциональной нагрузки. — Просто хочу, чтобы ты была в безопасности, – Амен взял её за подбородок поворачивая к себе. Брови тут же взлетели вверх от удивления, — Эвтида, ты снова плачешь, прекрати, – развернул её к себе в пол оборота, зарываясь большими пальцами в густую копну волос и прижимая к своей груди, — прошу, перестань, мне больно на это смотреть.       Последние слова вырвались сами по себе. Сердце Эпистата обливалось кровью от вида своей Неферут. Всегда такая дерзкая, непокорная, сильная, сейчас сидит и тихо плачет у него на руках. Тогда он и понял, что чувствовал к ней. Она ему слишком дорога. С самой первой встречи в Гермополе зацепила своей дерзостью, изящностью, дикостью. Она была прекрасна, словно сама Бастет снизошла на землю. Он полюбил её. А она казалось и забыла о любых чувствах. — Спасибо, Амен, – пересилив гордость, которой осталось совсем немного, и страх, Эва обвила шею Эпистата, утыкаясь лбом ему в ключицу. — Я не дам тебя в обиду, моя непокорная Неферут, – сделав глубокий вдох, он обвил её талию, вытаскивая из воды.       Одежда в которой они были намокла, плотно прилегая к телу. Мужчина всеми силами старался отводить взгляд от затвердевших сосков девушки, что сильно просвечивались через, и без того, прозрачное ночное платье и надеясь, что она не заметит ответную реакцию его тела.       Накинув на неё сухое полотенце, отнёс обратно на кровать, кинув рядом свою рубаху. — Вытрись и переоденься. Заварю мятный чай, – Амен уже собирался скрыться в соседнем проёме, но её остановил голос Эвы. — Можно чего-то покрепче?       Эпистат лишь хмыкнул и ухмыльнулся, но согласился, что можно и выпить. Подождав ещё минуты две, он зашёл в комнату с кувшином вина и двумя стаканами. Эвтида уже сидела на кровати в его рубахе в позе лотоса, держа края внизу, якобы прикрываясь. — Исфет, Эва... – от этой картины мужчина смущённо отвёл взгляд вызывая лёгкое удивление на лице девушки.       Опустив взгляд ниже, она поняла, почему у него такая реакция и тихо охнула, немного сжимаясь. Эпистат шумно выдохнул и поставив кувшин со стаканами на стол, выхватил сухие штаны из шкафа и поспешил скрыться обратно в купальне.       Через минуту он вернулся и заметил Эву уже за столом с двумя полными стаканами вина. — Я тебе нравлюсь? – девушка не смела поднять взгляд на Амена, боясь услышать отказ. — Больше чем ты думаешь, – голубые глаза встретились с её зелёными омутами, когда он сел рядом с ней. — Не нужно, – Эвтида сделала несколько глотков алкоголя, что сразу ударил в голову, – я не хочу привязываться.       Мужчина не сводил взгляда с уставшего, похудевшего лица, пытаясь её понять. В груди что-то неприятно кольнуло, но он не подал виду. Эва хотела, очень хотела, чтобы он ответил положительно. Но не могла пересилить себя, хотя вся её Ка тянулась к этому мужчине. Больше не было страха к нему, было лишь доверие и чувство защищённости. Может можно сделать исключение?...       Сделав ещё несколько глотков вина, она поняла, что ей уже дурно. Голова всё ещё раскалывалась, а живот неприятно пульсировал. Амен перехватил её руку, в которой был стакан с напитком, заставляя остановиться. Молча, помог ей встать и уложил на постель, накрывая простынью по бёдра. Эвтида заворожённо наблюдала за тем, как он бережно поднимает рубаху на ней, оставляя под грудью. Эпистат нахмурился и тут же дёрнулся в сторону склянок, что доставал ранее.       Прохлада мази вызвала табун мурашек у Эвы, или же это было из-за того, что мужчина сам обрабатывал синяки на её животе? Лёгкие, плавные движения шершавых пальцев успокаивали, а внизу живота постепенно разрасталось тепло. Девушка лишь на миг прикрыла глаза и не заметила как провалилась в сон.