Змеиная Радость

      Утро следующего дня было такое же солнечное, как и прошлое, что воодушевляло. Намного приятнее «работать» когда кожу греет яркое солнце, а по спине не бегут мурашки от прохлады и холодные капли воды не падают за шиворот одежды.       Вчера Уэйн рассказал о своей долгожданной находке Хуану и тот был очень рад успехам Брюса, а когда брюнет показал фотографию нага, Хуан, к сожалению, сказал, что не встречал ещё такого, но сказал, что, раз змеечеловек не напал в первый раз, то и во второй раз не нападёт, если Брюс не будет провоцировать. Уэйн хотел бы в это верить, но не желая рисковать, всегда был готов обороняться или бежать, оба варианта хороши для сохранения жизни взависимости от обстоятельств

***

      Придя снова на ту топь, Уэйн без промедления направился к тому месту, где произошла первая встреча и собирался уйти в том направлении, куда уполз наг. Пробраться меж низко опущенных голых ветвей — так себе удовольствие, но в конечном итоге это стоило того. Лес тут был старый и тёмный, несмотря на отсутвие листвы, солнечного света становилось все меньше и меньше, по мере продвижения вглубь, чёрные ветви деревьев смыкались над головой, закрывая небо, а низкие кустарники цеплялись колючками за одежду. Продравшись через заросли, Брюс вышел к краю топи. Тут земля была намного суше, а вокруг были видны только голые кусты и огромная, своего рода, нора. Хотя норой это назвать было бы, наверное, ошибкой. То, что Уэйн изначально принял за нору, представляло собой ход, образованный гибкими, длинными ветвыми куста, когда-то давно, ещё участь в институте, Брюс писал курсовую, где описывал собак, что жили в подобных домиках из кустов. Уэйн удивился, что вход был достаточно большим, чтобы внутрь мог войти человек, такое он видел впервые, хотя неудивительно, учитывая возраст этого леса и то, что человеческая нога тут похоже не ступала, а если и ступала, то один или пару раз. Подойдя ближе, учёный с тихим ликованием нашёл там кусочки старой, сброшенной чешуйчатой кожи, полупрозрачной, иссушеной и хрустящей, если её смять. Земля вокруг хода, была вся исчерченная уже знакомыми следами, как если бы их оставила анаконда или титанобоа, но истенный создатель этих следов должен был быть, по мнению Брюса, намного приятнее. Сделав пару фотографий входа, Уэйн услышал тихое шипение, оно поначалу показалось просто шелестом листвы, как осенью, когда листва падает с деревьев и засыхает, а потом шуршит по асфальту, гонимая ветром, но тут не было никакой сухой листвы, и подняв взгляд от фотоаппарата, Уэйн увидел, что на него из тьмы норы смотрела пара глаз, а позже и их обладатель резким выпадом оказался практически вплотную к учёному, отчего тот от неожиданности сделал шаг назад, увеличивая дистанцию. Перед ним был тот же наг, что и вчера.       Джокер не любил незваных гостей. Изначально его позабавила вчерашняя встреча, но когда этот мужчина заявился к нему, уже было не до смеха.       Поняв, что в руках незнакомца нет оружия и что тот, кажется, напуган, наг чуть успокоился, но все равно продолжал подползать к учёному всё ближе в то время, как Брюс наоборот пятился назад.       — Приходить в гости без приглашения очень невежливо, — судя по выражению лица учёного, Джокер понял, что тот сильно удивлён, отчего на лицо нага скользнула лёгкая усмешка, искривленная продолжением рта, улыбкой Глазго, — Ну и что тебе понадобилось от тихого скромного меня, раз тебе было недостаточно одной встречи?       Джокер говорил с лёгким французским акцентом, из-за чего речь немного не вписывалась в окружающую их обстановку. Конечно, Брюс не ожидал, что наг впринципе сможет говорить на его языке, а тут ещё и откуда-то взявшийся акцент.       Уэйн нашёлся с ответом не сразу.       — Я учёный, Брюс Уэйн, приехал сюда, чтобы изучить твой вид, — Брюс понимал, как глупо звучит и выглядит, но прежнюю холодность вернуть не получалось.       — О! Как чудненько! Ну тогда вот, изучай, — Джокер рассмеялся, покрутившись, слегка покрасовавшись, перед Брюсом, так же могла красоваться какая-нибудь непрофессиональная модель-дурочка, но в исполнении нага эти движении были полны театральности и сарказма, — Насмотрелся? Тогда оставь меня в покое! — неожиданно рявкнув, наг, выглядя раздражённым, направился обратно внутрь своего жилища. Такое поведение окончательно убедило Брюса в том, что над ним сейчас зло шутили.       — Стой, подожди! — Уэйн подался за змеем, коснувшись его плеча, посчитав, что хватать змея будет очень плохой идеей, о которой он сиюжесекунду пожалеет — Я прошу прощения, что вторгся к тебе, но это правда очень важно. Можем ли мы договориться? Пожалуйста, — вероятность, что договориться получится была мала, но черт с два, Брюс откажется даже от мизерной возможности, он потратил достаточно много времени и сил, чтобы сейчас взять и отступить.       Джокер замер и чуть выдвинул вперёд нижнюю губу, задумываясь. Настойчивость учёного раздражала, и Джокер не отказал себе в удовольствии послать брюнета куда подальше и подольше только из своей вредности.       — Мммм… Дай-ка подумать… Нет!       Хвост нага, до этого спокойно лежащий на земле, с завораживающей прыткостью и гибкостью изогнулся и концом почти, как хлыст, щенклун Брюса по ногам. Из-за боли и самой силы удара Уэйн не удержался в привычном вертикальном положении и упал на землю.       Змеиный хвост же, обвившись вокруг него так, как удав обвивает свою добычу в удущающих объятиях, сдавил, выбивая из лёгких Брюса сдавленый вздох. Хвост сжал в железных тисках, и Брюс был готов поклясться, что слышит, как хрустят его кости, а ещё, что в таких объятиях сделать вздох практически невозможно и с каждым мгновение кислорода становится котосрафически мало.       — Хочешь знать, что стало с таким же настойчтвым мужчиной, как ты? — наг говорил это гнусавым, наигранно-слащавым голосом, — На самом деле я не знаю, его так и не нашли. О, нет-нет-нет-нет, нееееет… Нет. Я не угрожаю, что ты! Я всего лишь намекаю тебе, недалёкому, чтобы ты больше не совался ко мне, — змей говорил это все таким же приторно-дружелюбный голосом, активно жестекулирую, пока Брюс молился, чтобы его ребра не сломали столь крепкие объятия. Уэйну пока что было сложно сосредоточиться на словах нага. Тем временем Джокер продолжал свой монолог.       — Знаешь, это моветон, вот так вырваться ко мне и что-то просииить меня, — брови нага нахмурились, а тот недовольно оскалился в улыбке, морщась в почти брезгливой манере, — Понимаешь, я просто хочу спокойно себе жить и в мои планы не входит быть участником каких-то там экспериментов и исследований. И уж тем более в мои планы не входит делать надоедливых и невоспитанных людишек уже не такими надоедливыми и невоспитанными. Смекаешь? — змей широко улыбнулся, наблюдая, как его собеседник сначала богровеет, а потом синеет. Ослабив хватку хвоста, наг наблюдает, как Брюс с жадностью вытягивает кислород, возвращаясь к нормальному виду, переставая походить на Аватара. Хотя Джокера забавляло сходство Брюса со смурфиком.       — Вижу, что ты абсолютно со мной согласен! Ну что? Я так рад, что мы смогли все разъяснить и договориться. Пока-пока, Брюсик-пупсик, не приходи сюдааа, проваливай на четыре стороны и подальше отсюда.       Змеиный хвост отпускает Уэйна окончательно, а его обладатель, выглядя довольным собой, скрылся в темноте своего убежища. Брюсу же, отдышавшись, не оставалось ничего больше, кроме как уйти, как и сказал наг, и радоваться, что его не убили. Что, собственно, Уэйн и сделал, но вот только для себя он решил, что точно вернётся. Нет, не из вредности или своеобразного желания отомстить, а исключительно в научных целях, и если змей по-хорошему не захотел, Уэйн сделает по-плохому.       Стоит ли говорить, что практически в этот же вечер, после столь неприятного первого знакомства, почти все тело Уэйна покрылось синяками и ужасно болело? К слову, знакомство было некрасиво одностронним, ведь наг даже не подумал представиться Брюсу.       Оказавшись уже в своей хижине, Уэйн сделал пометку в исследовательской дневнике, что ему попался наг с редкостно мерзким и сложным характером.