У меня на тебя есть особые планы

      — Так-так-так! — вскочил Игорь. — Во-первых, я с напарниками не работаю, во-вторых, тем более с омегами.       — Игорек, не психуй, — поморщился Прокопенко.       Петя оторвал свой взгляд от телефона и вскинул бровь.       — Знаете, мне батя всегда говорил, что омеги истерички. Но за пять минут в кабинете пока психует тут только один Игорек…       Гром, взбешенный, посмотрел на Петю, и тот только хмыкнул и снова посмотрел в телефон. Ему мало был интересен Игорев кризис среднего возраста, или переходный возраст, или из-за чего там альфы вечно психуют? Может гон скоро?       — Так, Игорь, сядь на место, — попросил его Прокопенко, — ничего с тобой не случится.       — Но он омега!       — А еще майор и бывший сотрудник ГУНКа.       — Знаем мы, че он там делал в ГУНКе…       — Игорь, — Прокопенко ударил кулаком по столу.       — Гром, я-то думал ты выше этих слухов, — презрительно фыркнул Петя, не отрывая взгляда от телефона.       — А че, якобы это неправда? — прохрипел Игорь, оглядывая Петю. Сам Игорь знал прекрасно, че он бесится: просто Петя нереально красивый, а сам Игорь к омегам подход искать не умел, понятия не имел, как это вообще происходит, вот и бесился, что Петя сидит, такой красивый, доступный, но не его.       — Если б ты был в самом деле хорошим ментом, — сказал Петя, глядя Игорю в глаза, — то ты бы еще знал фамилию Горюнов. И знал бы, кто его крышует. И что он очень обиделся, что я ему не дал в кабинке туалета в клубе. Так он так обиделся, что ему писю не пососали, что уже на следующий день меня на вид поставили. Вроде отмазался, я же чище снега в Антарктике, прямо как кокс, который Ильюша нюхал, но батя посоветовал сюда перевестись. Да вы ж хуже омег в десятом классе на переменке перед физрой — я прийти не успел, а вы уже по углам шушукались.       Игорь фыркнул и отвернулся, на самом деле очень удовлетворенный таким ответом. Пока возле Пети был этот флер странной, пугающей прошлой жизни, полной наркотиков, Игорю не по себе было от того, кто ему в сердце запал, но Петя оказался чист, так что можно продолжать злиться на Петю, что он не прочел его мысли и не влюбился в ответ, с чистой совестью.       Прокопенко откашлялся:       — Отношения будете позже выяснять, у вас много времени на это будет. Так что, Игорь, слушай сюда: без наркоконтроля не обойтись. У нас тут обнаружился Питерский Эскобар, все бы ничего, но, кажется, в трех недавних трупах тоже он замешан — обычные гражданские, по экспертизе употребляли на кануне, но ни разу до. Так что так и вышло… убойный вопрос для тебя, Игорек, а остальные их грязные делишки для тебя.       Он посмотрел на Петю, и тот спокойно кивнул. К работе он относился прохладно, но не слишком. Если можно было не делать — не делал, но и отлынивать не пытался. В общем, не перетруждался.       — Все равно не понимаю… — пробормотал Игорь, — ну пускай ими только Хазин будет заниматься, я-то тут при чем?       — С каких это пор Хазин у нас по трупам?       Прокопенко разыграл удивление, до последнего скрывая свои истинные помыслы. Что недавно у них машина заглохла — ехали с Ленкой из театра. Выручил их Петька, который как раз с работы возвращался. Тросом сцепились, докатились до дома, а Ленка уже Петю на чай утащила, и смотрела на него влюбленными глазами. После ухода щебетала ему, какой Петя хорошенький мальчик — умный, воспитанный, красивый, ах, если бы Игорек его заметил! И тут Прокопенко подумал… Ну, заставлять их, конечно, он бы не стал, но вот сделать все, чтобы они друг к другу пригляделись…       — Да и у вас все документы по трупам, ты там уже все знаешь, быстрее закончишь, — продолжал Прокопенко.       — Ладно, — в итоге буркнул Игорь и смущенно глянул на Петю. Тот, заметив его взгляд, усмехнулся. Игорь резко отвернулся.       Выйдя из кабинета, Петя потянулся и сказал:       — Схожу нам за кофе, ты возьми доки и ко мне, ок?       — А че это к тебе?       — Потому что у меня, балда ты, кабинет есть и никто мешать не будет, эт ты че-то с лейтенантами в одном помещении тусуешься. Ты кстати какой кофе пьешь?       — Американо, — буркнул Игорь.              Петя вздохнул:       — Нда, следовало предугадать…       В кабинете Петя поставил кофе и сел на край стола — Игорь нагло занял его кресло, но Петя ничего не сказал. Оба в молчании изучали, что каждый успел узнать. Петя сказал:       — Так он этим год промышляет?       — Да, последний труп был найден месяц назад, но по экспертизе ему как раз около года.       Петя присвистнул.       — Значит, вероятно, есть еще жертвы?       — Скорее всего, просто их еще не нашли. Я проверял тех, о ком подали, как о без вести пропавших, часть из них… может подойти под описания. Все три жертвы — юные омеги, ранее не употреблявшие и почти не пьющие. Мы не можем говорить точно, но по заявлению очевидцев, одна из недавних жертв говорила, что познакомилась с мужчиной через приложение для знакомств. У всех троих замечены следы сексуального насилия — разрывы промежности, повреждения шейки матки, гематомы, следы удушья и повреждены внутренние органы. Взята на образец сперма, но… четких результатов нет, такое бывает, когда смешиваются образцы нескольких мужчин.       — Ага, что ж… Ясно, — Петя кивнул. — Вы уже ищите возможных жертв?       — Да, проверяем очевидцев и близких, зацепки есть, но трупов пока не нашли. А у вас там что?       — Шелуха, — фыркнул Петя, — нашли только мелких сошек, но молчат, хоть убей. Наши даже колотили их — хрен да нихрена.       — Я могу поколотить более… внушаемо…       Петя глянул на него.       — Это незаконно.       — Если следовать только закону, то я бы вообще ни одно дело не раскрыл.       — Показания, данные под пытками, не имеют силы.       — Да пошли на хер эти показания. Нам зацепки нужны, а они силу имеют, как их не обзывай.       — Ладно, как хочешь. Саня скоро придет, попросишь его, он ими занимается.       — Лады. А ты чем займешься?       — Ну, как будут зацепки — пойду по горячему следу белого и чистого.       Игорь фыркнул.       — Интересный из тебя напарник…       — Ну так ты и хотел? Ведь я омега. Буду хлопать глазами и улыбаться.       — Да ну тебя… — буркнул Игорь. — Хотя так будет лучше. Не понимаю, нахрен вы вообще на опасную работу претесь…       — Ну да, мы же сломаемся.       — Нет, ну вот если… повредят вам че? А вам еще рожать.       Петя тупо уставился на него. Это было настолько ужасно-тупая фраза, что Петя даже не разозлился. Он сказал:       — Возможность, что мне отобьют матку такая же, что тебе отрежут яйца. А тебе еще детей делать!       Игорь что-то пробурчал и снова зарылся в бумажки, весь красный. Петя фыркнул и покачал головой. Он вроде и понимал эту заботу, но, вероятно, только альфы могут заботиться до того мерзко, что лучше бы прямо в лицо оскорбляли. И ведь из лучших побуждений еще!       Пока Игорь занимался обвиняемыми, Петя занялся другой работой. Пришлось играть на живца, ну а что делать? Создал анкету в тиндере, фотки поискал невинные, что пиздец, указал, что ЗОЖник, спорт, смузи там, хуе-мое. Посмотрел на анкету и подозвал одного из подчиненных.       — Как впечатление?       Альфа проглядел анкету уверенным взглядом и сказал:       — Будто бы дева Мария сделала аборт и дает земле второй шанс.       — То, что надо, — довольно цокнул Петя и принялся ждать.       Анкету лайкал каждый второй, а сам Петя проглядывал каждого, понимая, что пока дело бесполезное — он даже примерно не знал, кого искать. По виду сказать ничего нельзя. Отморозков видать только в маргинальных слоях, тут уже мужики поумнее, красивее, на свою же харю омег ловят.       В кабинет вломился Гром — затопав ногами и захлопав дверьми. Петя скептически посмотрел на жалобно скрипнувшую дверь. Слава Богу хотя бы не выломал…       — В общем! — прогремел Гром. — Гипотеза подтвердилась, ищет всех таких невинных и чистых, разводят на кокс, дальше — передоз, рвота пеной и другие прелести. Дальше — сексуальные измывательства. Пятеро из них участвовали, остальные только видели. Когда жертва теряла сознание, её убивали. Способы разные: от удушья до разбитых голов. Точки сдали все — но у всех разные. Мои уже пробили: отели, мотели, заброшенные заводы и дома. Отели и мотели проверяются, запрашиваются имена постояльцев в нужные даты.       — Интересно, почему не слышали криков? Кляпы?       — Вероятно. Или просто насрать было — как будто ты наших людей не знаешь. Слышал недавно прикол? Соседку убивали сутки, ни звонка, ничего. А другой? Что вызывали ментов, а те только через два часа приехали? Да пиздец, Петь.       — Ну ладно, а на кого ловят-то жертв? Есть же у них кто-то, кто пишет всем?       — Блин… Ща спрошу.       Петя неловко на него посмотрел и кивнул.       — Я с тобой.       Игорь с сомнением на него посмотрел и сказал:       — Только это работа, ничего лишнего.       — Постараюсь все понять, — вздохнул Петя.       На обвиняемого смотреть было страшно. Завидев Грома, тот отчаянно замычал:       — Не трогайте только! Все скажу, клянусь, все, что знаю!       — Отлично, — прохрипел Игорь, садясь за стол. — Знаешь, на кого омег ловите?       Мужик отчаянно кивнул.       — На мужика какого-то, мы его фотки из инета нашли, понятия не имеем, кто это.       — Как выглядит? — спросил Петя.       — Высокий, смуглый, брюнет с бородой. Здоровый такой…       Пока Игорь предлагал сделать фоторобот, Петя достал свой телефон и просмотрел тех, кто его лайкал, показал варианты, и мужик сначала качал головой, а потом сказал:       — О, да, он!       — Откуда у тебя его фото? — изумился Игорь.       — Секрет фирмы, — хмыкнул Петя и лайкнул анкету. Сначала из вредности не хотел Игорю говорить свой план, но профессионал был в нем выше обид. Очевидно, для собственной безопасности молчать было нельзя, тем более такое продвижение за такое короткое время случились именно благодаря Грому. Точнее — его кулакам.       Игорь глянул на Петю, после — на обвиняемого, и крикнул:       — Уводите.       — Про главного ничего не говорят? — обернулся из-за плеча Петя.       Игорь покачал головой.              — Его боятся больше, чем меня или смерти.       — Понял. Пошли, Рокки.       И Игорь тупо пошел, засунув руки в карманы и нахмуришивсь. В кабинете Петя грохнулся на свое место и закинул ноги на стол.       — Короче, спасибо за такое содействие… Мне его даже немного жаль стало, как увидел.       — Ага. Только он участвовал во всех сексуальных истязаниях.       Петя нахмурился:       — Ладно. Не жаль. Короче, вот.       Он показал Игорю открытую анкету нужного мужика. Игорь удивленно приподнял брови.              — Как ты его так быстро?..       — Не я его, а он меня. Создал анкету идеального невинного ЗОЖника тут. Вот он и повелся.       — Петь, ты че… с ума сошел? Ты нормальный вообще?       — Дядь, че за вопросы? Я мент и выполняю свою работу. Или тебя предлагаешь обмазать омежьими феромонами, побрить и понадеяться, что прокатит?       — Нет, но…       — Что но? Другой вариант есть?       — Можно попытаться все-таки выбить данные главного и…       — И че? По фотороботу будем искать еще сто лет, а это — быстро. Я буду на связи, на телефоне включу джпс, и еще наверное чип тоже какой-нибудь присобачу, не знаю, в трусы засуну, чтоб уж точно не сняли. Найдете по бырику и все чики-пуки будет. Самое худшее, что со мной может успеть случиться — передоз, но в больничке быстро почистят. Так что не ссы, дядь.       — Петь, но это опасно… Ты омега, тебе там сильно навредить могут… — пробормотал Игорь.       — Так а че ты предлагаешь?       — Да хоть бету вместо тебя всунуть! Или альфу! Найти кого потоньше, духами побры…       — А им навредить не смогут? — уточнил Петя хмуро. — Ты майор и ты, думаю, знаешь главное правило: не навредить подчиненным, так что я не дам никому туда суваться вместо меня.       Игорь затих, и Петя, кивнув, залез в документы. Через пару минут Игорь подал тихий голос:       — Ну можно и меня побрить…       Петя глянул на него и тяжело вздохнул.       Игорь места себя не находил. Дело было опасное, сложное, подключили и наркоконтроль, и убойников. Даже Игорь напялил бронежелет, и теперь сидел в машине, дожидаясь Петиной отмашки. Он таким красивым шел — и это ранило Игоря еще сильнее. Знать, что ему по-любому там сделают больно, что этого не избежать… В голове шумел ритм сердца, руки дрожали. Игорь оглядывал всех в спец. форме, сидели спокойные, ждали, а Игорь места себе не находил.       Отмашки все не было, и Игорь не выдержал:       — Блять, а если че-то случилось?       — На случай «че-то случилось» у нас есть крайнее время, — пробасил кто-то с ним рядом сидящий с винтовкой — из наркоконтроля. Петин дружок.       — Да, но…       — Громыч, я волнуюсь не меньше твоего, мы с Хазиным хорошие друзья, хоть он меня и отшил, но я знаю точно: если мы придем раньше, все испортив, то Петя нам не простит, что его работа была зазря. Кроме того они потом затихорятся, еще годы будем их ловить. Оно нам надо?       Игорь сжал зубы и качнул головой. Он сам это понимал отлично, но мент в нем никак не включался, вместо этого в голове на одной ноте кричал влюбленный альфа, который не понимал, почему его пару (будущую, но!) подвергают опасности! Игорь прижался лбом к холодному стеклу и тяжело выдохнул, принявшись ждать. Руки дрожали, сердце совершало двойное сальто в груди. Игоря тошнило.       Отмашки не было, и Игорь знал, чего они ждут — крайнего времени, когда неважно, есть отмашка или нет, надо будет идти. Тут никому не будет важно, зря или нет, смерти единицы не позволяется и никто этого не хотел и не допускал.       Игорь смотрел на свои часы, мерно тикающие в гудящей тишине. Секундная стрелка шагнула вперед, сделала свой последний шаг перед неизвестностью, и рядом с ним кто-то сказал:       — Пора.       Игорь надел шлем и с грохотом открыл дверь, становясь на мягкие ноги, в которые вернулись силы в этот же момент, как он побежал вперед.       Петя открыл глаза и тут же их закрыл, сморщившись. Что-то рядом зашуршало, хлопнула дверь, голоса, шум и — укол. Прошло еще немного времени и боль совсем отпустила. Петя вздохнул и снова открыл глаза, смотря в больничный потолок. Было тихо, спокойно. Он нихрена не помнил.       Когда его руки коснулось что-то теплое, он повернул голову и увидел Игоря. Тот устало улыбался. Был растрепанный, ей-Богу, как мокрая псина, заросший, и с синяками под глазами. В общем, выглядел крайне сексуально.       — Привет, Петь? Как ты?       — Охуенно, — захрипел Петя пересохшими губами. — Дай воды.       Игорь спокойно кивнул и, налив воды в стакан, помог Пете выпить, придерживая его голову. Петя, в общем, мог сам, но это оказалась приятно и он не стыл брыкаться.       — Нихрена не помню, Игорек, нихрена… Так, но все-таки… Давай по делу сразу, а? Помню, что шел на свиданку эту под прикрытием…       Игорь вздохнул и чем-то зашелестел. В его руках блеснул белый листок, в который Игорь опустил взгляд, а после снова посмотрел на Петю. Гром сказал:       — Самое главное — всех словили, ща идет следствие, осмотры, досмотры, в жопу без мыла, ну, ты знаешь.       — Ну и отлично, — хмыкнул Петя.       — Ты… ты ничего не помнишь и…       — Я эт заметил, — огрызнулся Петя.       — И это хорошо, — спокойно продолжил Игорь. — Вообще это действие кокса, после него ничего не помнишь, вспомнить есть возможность только при следующем употреблении. Но ты не нюхаешь и слава Богу.       Игорь прервался, растерянно посмотрел в сторону. Он бы сам с удовольствием оказался бы в тот момент нанюханным, чтобы забыть ту картину, что перед ним открылась. Белое тело, рваная одежда, красно-синие пятна, лужа крови под бедрами, отсутствующий взгляд, судороги в теле, пена на губах… Пиздец, Господи, какой пиздец. Игорь зажмурился, отгоняя воспоминание, и Петя заметил это, обеспокоенно на него посмотрев. Игорь вздохнул, переводя дух, и продолжил.       — В общем… В общем… — бормотал он, — сейчас все хорошо. Тебя почистили и прокапали, обработали раны и… Щас самое неприятное, — он хотел бы скрыть это, чтобы Петя даже не знал, не то что не помнил, но понимал, что это глупо — Пете врачи расскажут, да и сам он поймет.       — Есть че-то хуже передоза? — скептически уточнил Петя.       — Не знаю… Смотря как ты это расцениваешь, — он потер уставшие веки. — У тебя хламидиоз. Уже лечат, все ок, там…       — Блять. Они че… меня? Ой блять, фу, — Петя сморщился. — Фу-фу-фу! Этой заразы больше нет, скажи, нет же?       — Петь, он три недели лечится… — неуверенно сказал Игорь.       — Фу! Господи, гадость! Там эти хрены… со своими немытыми хренами! Блять, тьфу! Дай еще воды!       Игорь растерянно его послушался, сам плохо понимая, как ему расценивать реакцию Пети. Дай Бог он не будет страдать. В конце концов, перед ним есть только факт того, что с ним произошло и он, кажется, вызывал у него только бесконечную злость. Выпив воды, Петя шумно выдохнул.       — Ну? Че еще? ВИЧ? СПИД?       — Кандидоз.       — Да блять, — выдохнул Петя. — Гадость какая…       — Петь, это не гадость, просто болезнь, вылечишься и все ок. Тебя это не делает хуже.       — Да понимаю я, все равно приятного мало. Гром, я на осмотры хожу каждые полгода и прививку от ВПЧ делал ради чего? Чтобы меня какие-то нарики, которые никогда хрен не мыли, вот этим наградили?!       — Возможно, именно благодаря прививке не заработал ВПЧ?       — Ну хоть че-то хорошее, — фыркнул Петя. — Есть новости хуже? — когда Игорь кивнул, Петя устало застонал. Больше наживкой не пойдет! Все, хватило ему развлечений!       Игорь выдохнул и начал говорить:       — В общем, Петь… Щас самое будет тяжелое. Я бы предпочел не говорить, пока точно не станет ясно, но…       — Да что там такое? — Петя аж побледнел. — Реально СПИД?       Игорь тряхнул головой:       — Ничего, что нельзя… исправить.       Он вдохнул и посмотрел на Петю.       — Тебе надо будет потом сдать тест на ХГЧ в случае задержки. На шестой день.       Петя побледнел еще сильнее. Следовало догадаться, что раз его наградили таким букетом, то был риск и беременности. Он качнул головой.       — Ладно. Это — ужасно, отвратительно, но я тут же выпью все, что скажут, сделаю медикаментозный. Бля, а че мне сразу не дали таблетку экстренной контрацепции?       — Петь, у тебя передоз был. Это опасно было.       Петя вздохнул.       — Ясно… Это все?       Игорь покачал головой. Петя обреченно на него посмотрел. Он даже не думал, что последствия будут такими! Был уверен, что обойдется передозом. Тоже мало приятного, но хоть без венеры и риска беременности!       Игорь опустил взгляд в лист и прочитал:       — Вывихнутый сустав бедра, разрыв слизистой, кровоизлияние и…       — В общем — порвали.       — И повреждение шейки матки.       Петя уставился на Игоря нечитаемым взглядом.       — Я вот думаю: может легче просто повеситься?       — Петь, да…       — Не кипишуй, дядь, никаких веревок. Я просто рад, что не помню этого пиздец. Это никак на здоровье не повлияет?       — Нет, на репродуктивную функцию — никак. Некоторое время будет больно садиться и ходить. Ну и никакого секса с проникновением, конечно.       Петя закрыл глаза и кивнул.       — Ладно, тащ майор, спасибо за инфу, можете идти.       Игорь замялся, положив лист на тумбу. Наверное, должен был послушаться, понимал, что Петя из себя строил хрен пойми что, и ему не нравится из последних сил держать лицо. Вместо того, чтобы послушаться, Игорь подсел ближе, и Петя недоверчиво на него посмотрел. Гром нежно взял руку Пети в свою и погладил бледную тыльную сторону ладони. Кажется, Хазин хотел вырвать руку, но Игорь сказал:       — Я здесь не как майор. Я там вообще ниче не как майор. И ебла им бил до того, что теперь опознание только по татухам и невнятной речи, не как майор. И мурзилку этого главного чуть не убил тоже не как майор. И в допросной ногами хуярил тоже не как майор. Сидел возле твоей койки тоже не как майор.       Петя смотрел на него уставшим взглядом и сказал:       — Знаешь… мне приятно это слышать. Им было очень больно?       — Весьма.       — Я рад.       Игорь улыбнулся, продолжая нежно гладить его руку.       — Если не как майор… Тогда как кто? Как друг? Мы так себе друзья, Игорек, не серчай.       — Знаю. Не как друг.       — Заинтриговал.       — Я… ну ты мне очень нравишься, Петь… Давно.       Петя медленно моргнул, не отвечая, видимо думал, что это шутка и Игорь сейчас засмеется. Но Игорь не смеялся, смотрел только спокойно, выжидающе, с состраданием.       — Прикалываешься, дядь? И сейчас нравлюсь?       — Конечно. Почему нет?       — Потому что у меня целый букет и, наверное, ща между ног из-за него запашок такой, что тараканов травить можно и…       — Да не будет никакого запаха, Петь, ты ж уже на лечении.       — Не перебивай. И еще, возможно, беременный от какого-то нарика. А потом еще и в мед карточке с графой аборт тире один.       — И что? С тобой сделали это силой, причинили боль, почему это должно уменьшить мою симпатию к тебе? Мне очень жаль тебя, не более. Мне не противно. Немного злюсь на себя, что раньше не пошел… Чувствовал, что что-то не так идет. Ты что-то помнишь до этого? Почему не смог подать знак?       — Немного помню… — неуверенно сказал Петя, стараясь вспомнить. — Я думал, что у нас будет типа свидание, где мне предложат кокс или что-то такое, но меня, кажется, просто вырубили, а дальше — ничего.       Игорь вздохнул.       — Да, они о том же говорили, что накачивали насильно, часто жертвы были не в сознании. Блять, — он потер лицо руками. — Говяная эта была идея.       — Ну почему же? Мы накрыли сразу всех.       — Ага, а какой ценой?       — Ну, меня не убили, инвалидом не сделали, все можно вылечить… Так что все неплохо… Так че, я тебе нравлюсь? Прям сильно?       Игорь аж покраснел и тупо кивнул.       — Сильно, Петь…       Петя внезапно улыбнулся, и посмотрел так на Игоря ласково, что если какие-то в нем сомнения еще были, то после этого взгляда не осталось и их.       — Ну, охуеть конечно, мне теперь от самого себя противно, а ты даже вон как…       — Петь, как ты себя чувствуешь? Только честно.       Петя тяжело выдохнул и отвернулся, будто ему и без того было сложно говорить правду, а глядя в глаза — почти невозможно.       — Использованным гандоном я себя чувствую, Игорек. Грязно, использовано и мерзко. Хочется пойти и отхуярить их, но ты сделал это за меня, и то хорошо, у меня столько силенок нет… Немного хочется удавиться, а еще — реветь. Ну как-то.       — Давиться не надо. Реветь — надо.       Петя устало на него посмотрел, поджал губы. Видно было, как ему тяжело и больно. Да, то, что с ним произошло для Пети простой факт, он не помнит этого ужаса, но принять такое, и все эти последствия, особенно омеге, невероятно тяжело. Игорь это понимал и аккуратно склонился к нему. Петя воровато на него поглядел, закусив губу, но сам вытянул руки, тянясь к нему. Они обнялись и, когда Петя заерзал, Игорь сказал:       — Тшш, не вставай, не надо, тебе больно будет.       Петя в ответ только тяжело выдохнул и крепче обнял его за шею. В руках Игоря почему-то стало безопасно и спокойно, стало чуть-чуть легче.       — Игорек, у нас праздник! — Петя ворвался к Игорю в кабинет к Прокопенко, где его заставили переодеться в форму. Раз уж он на деле был со стороны обвинения, то вести его в кепке было негоже.       — Конечно праздник! Я планирую посадить ублюдков на пожизненное, — фыркнул Игорь, застегивая рубашку, которая, кажется, стала ему маловата. Он глянул на Петю и удивленно посмотрел на его руку. — Че это? — он растерянно моргнул, глядя на небольшую упаковку в его руке.       — Эта пачка тампонов, которая пригодилась мне спустя неделю задержки!       Игорь замер, а после облегченно выдохнул и, широко улыбнувшийся, аж на диван сел позади него. Вчера Петя ходил сдавать анализы на ХГЧ, они ждали самого худшего. Петя едва-едва пришел в себя после этого кошмара, лечился от всего этого букета и старался переставать шутить о том, что он мерзкий — Игорь очень просил. А тут — такая новость, потом аборт и снова все с начала. И оба сегодня хоть и радовались суду над ублюдками, но были на нервах в ожиданиях результатов, которые должны были прийти вот-вот.       Петя, широко улыбаясь, грохнулся к Игорю на колени, пошел на удушающий, который он гордо называл «объятьями» и крепко поцеловал Игоря. Игорь обнял его, нежно погладил по спине и ответил на поцелуй.       — Бля, сегодня лучший день! — заявил Игорь.       — Реально. Все почти кончилось. Болячки вылечил, не беременный, осталось вот этих вот посадить и дело с концом. Господи, Игорь… пиздец, как камень с плеч. Я бы на аборт пошел, даже не думал, но это все равно адски больно. У всех по-разному, но я читал, что кто-то от таблетки на второй день корчился так, что почти сознание терял.       — К счастью, все прошло, теперь все хорошо, — он нежно поцеловал Петю в плечо. — На этом все, да, Петь? Дальше рейдов ходить не будешь?       — Дядь, да я и без твоих учений больше бы такое не провернул. Ну его в пизду — впечатлений на сто лет хватило. Так, ну все, вставай, дай я тебе галстук перевяжу, ужасный какой-то узел.       Игорь послушался и встал, а Петя, прикусив кончик язык, принялся мастерить новый узел. Игорь глянул на его лицо и, умилившись, чмокнул его в кончик носа. Петя замер, растерянно посмотрел на Игоря и моргнул. Игорь засмеялся.       Петя будто в трансе сказал:       — А я до сих пор в шоке, что тебе не противно…       — Петь…       — Я знаю, что ты скажешь — говорил уже сто раз. Просто мне все еще от самого себя противно. В зеркало даже не смотрю, когда переодеваюсь, кажется, что на мне метка какая-то: нарики пустили по кругу.       — Нет, не так. Они причинили тебе очень много боли. Все.       Петя нахмурился и глянул на готовый узел. Ровненький, как с картинки. Игорь сказал:       — Если тебя волнует вопрос секса или че-то такое, говорю сразу: я хочу, но только тогда, когда тебе самому будет в кайф. Твое тело для меня абсолютно чистое. Клянусь.       Петя призадумался и сказал:       — Я наверное это… к психеру пойду. Думал само пройдет, я ж ниче не помню, но че-то…       — Я вижу. Сходи.       Петя вздохнул и оглядел его с ног до головы.       — Форма тебя идет — просто пиздец, отвал жопы.       — Мне не очень нравится, немного жать в плечах стала.       — Ну конечно, кабан такой. Ладно, все, удачи, посади их на пожизненное ради меня.       — Разумеется. Ты же придешь?       — Спрашиваешь, — Петя фыркнул. — Говорят, что главному так и не сняли швы после того, как ты его разукрасил? Или это новые?       — Новые.       Петя мечтательно выдохнул и с любовью на него посмотрел.       — Обожаю тебя.       Игорь глянул на него с мягкой улыбкой и снова поцеловал — на этот раз нежнее. Петя прильнул к нему, погладил по волосам, надеясь, что они, забывшись в обожании друг к другу, не опоздают…