Лимит твоей боли

Ветки хлестали по лицу. Вопросом, онемели ли конечности от мороза вокруг или от медленно подползающего шока, было некогда задаваться. Тонкие царапины на руках, ногах и открытых участках шеи только подгоняли работу мышц. Ноги бегут сами по себе, отдельно от тела, выполняя поставленную задачу. Камни, спрятанные сугробами, до крови раздирают стопы. С веток падает снег, не выдерживая силы и скорости мчащегося сквозь деревья человека. Девочка старается разбудить в себе всю потаенную энергию, убегая так быстро, как никогда прежде. С каждым прыжком через мощный корень, каждой заминкой и секундой на раздумье, позади все отчетливее раздается громкое надрывистое дыхание. Ребенок оборачивается, в отместку получая веткой царапину на щеке, и успевает взглядом ухватить из винегрета красок лишь блеснувшие клыки. Пасть зверя вгрызается ей в лицо.                                     ***

Jack Savoretti — Harder Than Easy

Дверь в помещение открывается. На порог заходит женщина в потрепанном сарафане, прерывая безобразным скрипом в миллионной по счету комнате осточертевшую ей тишину. Взмахом палочки помещает магию в пределы лампочек на потолочной люстре и придает ей видимое свечение. Освещенная комната упрощает выполнение и без того откровенно бесхитростной работы. Завидев зашторенные окна, женщина делает повторный пас рукой и раздвигает ткань в стороны. Бессмысленное действие на первый взгляд — солнце то еще не зашло -, но, так как привести шторы в порядок и очистить от пыли входит в ее обязанности, махнуть рукой на этот пункт она не может. Намереваясь подойти к окну, замечает шебуршание на кровати. Что-то под простыней ворочается, напоминая гусеницу в коконе. Тени на покрывале быстро меняются, становясь то глубокими, то крошечными. С каждой секундой нечто все бойче брыкается, а покрывало чуть ли не подлетает до потолка. Раздается пронзительный крик и с кровати подрывается человек. Женщина, подхватив его страх, издает вопль, рефлекторно отлетая от кровати и падая на пол. Хватается рукой за сердце, ногами перебирая и отползая назад к двери. Голова человека резко поворачивается в ее сторону. Черные волосы закрывают его лицо, а белое полотно на теле сочетается с бледностью кожи. Вошедшая в комнату издает хрип, силясь вздохнуть. Пытается заставить себя вытянуть руки над головой и достать до дверной ручки, когда понимает, что спиной упирается вовсе не в дерево, а в стену. Рядом с громким хлопком распахивается некогда спасительный выход, и в комнату заходит девушка, одним плавным движением доставая палочку откуда-то из недр пальто. На время в помещении воцаряется молчание. Сидящая на полу женщина приводит дыхание в порядок, полностью вверяя ситуацию в руки вошедшей. На кровати человек в белом проводит пальцами по волосам, произнося на выдохе: — Розье… — В обстановке не менее понятной, но чуть более безрискованной, удается разобрать белую рубашку на говорившем, в приступе страха принявшую вид полотна. — Объясни мне, какого лешего происходит? Убирая палочку назад в пальто, Розье подходит к сидящему на кровати. Оценив чужой внешний вид, приподнимет его голову за подбородок и всматривается в мутные глаза. — Выйди. — приказным тоном произносит она. Человек с еще затуманенным мышлением не успевает должно отреагировать и задаться вопросом, как звучит тихий хлопок. Пытаясь разглядеть за спиной Винды третью персону, но никого не примечая, возвращается к лицу девушки. — А как вы… — Слышишь меня? Все буквы отчетливо разбираешь? — Я хорошо вас и слышу, и вижу. Особенно, когда так тесно приближаете мое лицо к вашему. — Розье вздохнула, отходя от кровати. — Вы обратили на себя внимание, Эмалия. — глаза Винды сверкнули. — Тени по углам не отнимают большую часть видимости? — Нет. Картинка не смазывается, и люди не превращаются в ужас, летящий на крыльях ночи. — Ведьма потерла виски пальцами и вскинула голову на собеседницу. — Интересно, к чему все это? Почему от вас исходит такая забота? — А почему от вас веет такой резкостью? Я понимаю, никто не любит, когда его будят появлением лишнего тела в комнате, но просыпаться от этого с криками… Такое слегка сбивает с толку добродетельных горничных. — Вы как по вызову на помощь прилетели. Дверь караулили? — На прогулку выходила голову проветрить, да мысль посетила. — Розье развела руками. — И вот я здесь, по вашу душу. — Спрашивайте. Только давайте побыстрее, а то сходить ко мне на прием еще несколько пациентов в очереди дожидаются. — Я к вам не с вопросом или делом. — казалось, Винда сейчас лопнет от поглощения чужого недовольства. — Нет же. То, что мне нужно было, я узнала. — Она взмахнула рукой, погасив свет в комнате, и неспешным шагом направилась к выходу. На секунду остановившись в дверях, сказала: — Понадеюсь, что в ближайшем времени у вас будут тихие сновидения, — и исчезла в коридорах поместья. Эмалия зашторила окна. Упала на подушку, укуталась одеялом и помолилась на беспрерывный десятичасовой сон.                                     *** Маркес теребил между пальцами зубочистку, стараясь не ерзать на стуле. Отбивая ритм носком ботинка, изредка коленом ударялся о стол. Он пытался принять вид, более располагающий к беседе, но опасливо -тихий взгляд выдавал зарождающуюся бурю в его душе. И его собеседник удовлетворенно наблюдал за всеми этими душевными метаниями. — У вас уютное заведение. Клиенты кафе, о котором он говорил, в свою очередь наблюдали за дискуссией владельца с не по наслышке известным лицом. Искоса смотрели на представление, закусывая или запивая это своими заказами. Маркес улыбнулся, оставляя комплимент без внимания. — Говоря откровенно, когда мне из министерства прислали письмо с просьбой принять гостя, меньше всего я ожидал увидеть вас. — Он недолго помолчал. — А если и предполагал ваш приход, то гораздо, гораздо раньше. Я был удивлен узнать имя и титул человека, о прибытии которого сообщалось. — Бармен вновь помедлил. — После общеизвестных событий вас не лишили должности? — Как видите. Работы не лишили — более того, меня благосклонно оставили на привычном месте. — Удивительно. Не уничтожили человеку будущее по случаю связи с Грин-де-Вальдом. — То был мой прокол. Главное, министерство позаботилось о беглом преступнике, и теперь граждане могут спать с чистой от выполненного долга совестью, — он слегка улыбнулся. — В этом и заключается прок от законов и его исполнителей, разве нет? «Магическое население, исправил про себя Маркес. Не граждане.» — Перед тем, как я перейду к сути, могу предложить вам повод для любопытства. Да, можно сказать, что я подготовил вам своеобразный сюрприз. Узнаете о чем я во время исполнения моей просьбы. — И вы вспомнили о нем как раз на момент поднятия темы о темном маге. — собеседник Маркеса удивленно приподнял брови. — Хах, значит, не я один сейчас считаю краткость в диалоге как нельзя греющей душу. — Он театрально обвел посетителей взглядом. — В их глазах мы очень дружелюбно распиваем чай. — Благодарю. В данный момент я выступаю от лица министерства. Идея предлагаемой работы исходит от его высших представителей. — говоривший запустил руку в скрытый карман своего пальто и выудил оттуда два небольших листка, кладя их лицом на середину стола перед Маркесом. — Это, — он пододвинул вперед один из листков, — человек, который будет являться для вас центральной задачей. На листке том был изображен портрет мужчины средних лет. Непринужденная поза, нарочито дорого пошитый костюм, который создает видное противопоставление взлохмаченным темным волосам с проседью. Грубые черты лица, нахмуренные брови и плотно поджатые губы, искривленные в усмешке. В глазах его переливались искорки, да и вся композиция была написана так, что создавалось впечатление надменности воззрения этого мужчины. — Ваш Барон. — После он указал пальцем на второй листок. — Собственно говоря, то, зачем понадобились ваши навыки. Фотография крупным планом показывает кулон-подвеску, закрепленную на чьей-то жилетке. Украшение с цепочкой, которая обвивает кулон, создавая также крепление для красного камня, заключенного в оправе. — И мне нужно его украсть, — сказал Маркес, просматривая листки. — Мужчину-то? Нет, что вы. — Бармен посмотрел на говорившего, как на умалишенного. — Кулон. Ради предложения его своровать вы здесь. Хотя, я все еще в толк кое-что не возьму. Если вам нужен был вор, не лучше ли взять настоящего профессионала своего дела? — Вы знаете, почему я обратился именно к вам. Всего-навсего не желаете признавать этого. — Находясь в близком отношении с президентом Конгресса, все пути открыты. Возможности. А вы сейчас сидите в какой-то кафешке и теребите старую рану его владельца. — Так вы будете делать свой выбор? — Выбор между чем? Молотом и наковальней? — Маркес вздохнул. — Ну конечно я принимаю ваше предложение, сэр. — Персиваль Грейвс. Не стоит говорить «сэр». — Он кивнул. — Вы не представляете, насколько я вам признателен. Выручили меня в последний момент. — Рад помочь министерству. — Грейвс хмыкнул, тоже подметив оговорку в своей фразе. — Однако, первопричиной вашего согласия все же являются родные вам люди. — Персиваль положил локти на стол, сцепив пальцы рук в замок. — Вы знаете, а я планировал посетить данное заведение и попробовать здешние предложения бара. — Маркес моментально напрягся, но виду старался не подавать. — Мы рады приветствовать здесь вменяемых клиентов любого статуса, — спокойно произнес он. — Но меня остановила здешняя некомпетентность, казалось бы, профессиональных работников, — продолжил маг как ни в чем не бывало. — Если вас что-то не устраивает, вы можете написать об этом в книге жалоб. — Бармен произнес это с нажимом, наклоняясь к собеседнику. — Работники фаворитизируют понравившихся клиентов, уделяя им больше рабочего времени. — Маркес приподнял одну бровь. — Что же, у нас есть привилегированные клиенты. Двое мужчин все больше распалялись. — Должны ли работники уделять больше времени спонтанным посетителям или компетентно продолжать свое дело, игнорируя личные увлечения? — Ох, я полагаю, что установленные правила не должны вас волновать. — Это директора-то правопорядка волновать не должны? Молнии между собеседниками так и искрились, норовя привести за собой гром. Маркес сцепил зубы, унимая свою разгоряченность. Грейвс провел рукой по лицу, на секунду прикрывая рот ладонью и, в конце концов улыбнувшись, поднялся со стула. — Через несколько часов услышите стук в окно вашей квартиры. Совиной почтой вам прибудет конверт с более подробными указаниями. До скорой встречи. — он протянул руку бармену для рукопожатия. — Знаете, между нашими людьми мгновенно любые вести птичками разлетаются. — Маркес с силой сжал протянутую руку. Персиваль забрал назад листочки и прошел к входной двери. Уже ступая за порог кофейни, он провел кончиками пальцев по внутренней стороне стены кафе. Из подушечек его пальцев появились слабо заметные искорки и перепрыгнули на стену. Вспыхнули и в тот же миг развеялись. Мужчина хмыкнул, выходя на тротуар. Остановился и подставил свое лицо под освежающие капли дождя. Скоро грязь вновь заполонит собой все улицы.                                      *** Ведьму временно обескуражил льющийся свет из зала. Казалось, все лампы, люстры и свечи загорелись разом. После мрачной дороги в никуда от комнаты дальше по коридору, контраст был невероятно заметен. Столики расставлены вдоль стен, освобождая центр зала. На каждом из них стояли небольшие подсвечники и были разложены столовые приборы. Пышная люстра со множеством свисающих вниз переливающихся кристаллов находилась прямо над центром пустующей площади. Эмалия поняла, что смотрит на картину с неверного угла, наблюдая за тем, как исчезает за парадной дверью мужчина с пакетами. На противоположной от главного входа стене чисто отполированный рояль блестел и сверкал, непременно привлекая к себе внимание. За ним сидел пианист, на пробу играя разные аккорды. Мягкая мелодия разносилась по залу. Получается, для входящих через пригласительную дверь людей, это будет первым, что они оценят. Прекрасный выбор для формирования ведущих впечатлений. Эмалия замечает две женские фигуры около одного из столиков. Розье, о чем-то рьяно переговариваясь с собеседницей, нервно топает ногой по кафелю. Рядом с ней ведьма узнает горничную, сидевшую на полу при недавнем бардачном пробуждении. Та поворачивает голову и, разглядев во тьме холла причину возможной остановки сердца, показательно принимает равнодушный вид. Уловив молчание собеседницы во время диалога и проследив взглядом за причиной заминки, Винда вылавливает тень силуэта девушки в стенах коридора. Улыбается, разглядев в незнакомке Эмалию, и пальцем ее манит, безмолвно прося подойти. Увидев «просьбу», изначально не решаясь к Розье приблизиться, но поддавшись любопытству и царившему в зале сказочному антуражу, ведьма решает воспользоваться моментом ради утоления интереса. «Не в первой», — усмехается она, с каждым шагом все больше утопая в теплых лучах света. Горничная же, устав стоять на одном месте, на вооружение принимает все указания и уходит продолжать работать. — С пробуждением. Хорошо спалось? — спрашивает Винда, заглядывая в глаза Эмалии. — Как вы и надеялись, без сновидений. — Радует слух. Поделишься самочувствием? — Хоть петь и плясать на столе предлагайте. — поведя плечами, задерживает взгляд где-то в стороне. — Я ведь и не должна чувствовать себя прекрасно и трепетать, не так ли? Все кажется наваждением. — Она прикоснулась ладонью ко лбу. — Думаю, могу себе позволить утонуть в этом мираже и не ведать о внешней суете. Хоть это и делает меня в некой мере слепцом, желание не видеть и не слышать мысли этого мира превосходит альтернативные надобности. Как ни крути, все это — привычная схема… Девушка запинается, ощутив руку под лопаткой. Удивленно переводит взгляд на собеседницу. Розье плавно берет руку Эмалии и, мягко удерживая ее в своей ладони, делает шаг назад. Ведьма интуитивно хватается свободной рукой за подставленное в помощь плечо. Винда выдерживает паузу, прислушиваясь к игре пианиста. Шаг вперед, скользящий полуоборот, и вот ведьмы уже плывут по залу, окутываемые нежными нотами мелодии. — Это… — Эмалия замолчала, когда Винда, следя за изменениями в темпе, притянула к себе спутницу. Резкое, при этом умелое движение, заставило девушек образовать зрительный контакт. — …способ уйти от светской беседы? — Ну как я могу. Такие неожиданности уже перестали являться чем-то удивительным. Наоборот, это помогает вознести нужный купол предпочитающим разговоры без лишних ушей. Люди оглядываются, но видят только пару, прибывающую в своем мирке. Девушки передвигались по залу, вальсируя и разгоняя ветер. На некоторых свечах плясал огонь, который на пробу, для представления общей картины, разожгли снующие туда-сюда работники. Посмотрев на кристаллы, раскачивающиеся под рядами люстры, изредка можно было увидеть размытое отражение двух фигур. — По пути сюда я еще не встречала, — ведьма запнулась. «И как мне его называть? Помнится, Винда произносила имя. Только его и помню. Но не по одному же имени мне ссылаться на человека в диалоге! Да и как, ради всего святого, я могла отложить в памяти чью-то фамилию, произнесенную едва ли ни единожды?» -, истинную причину всей этой суеты. Господин не будет присутствовать на собственном гулянье? — Перед каждым празднеством состоятся приготовления. В этой части Господин не стал исключением. Обожаю такие кристально ясные ответы, подумала Эмалия. Вслух же произнесла: — Люди суетятся, — обвела взглядом комнату. — Не становится ли это чересчур утомляющим из раза в раз? — Мне обыденно видеть эту картину. Привычка разрабатывается быстро. Эмалия на ходу думала, как бы обойти яму под названием «приверженность». Неожиданно ведьма сбилась с мысли, уловив перемену в танце. Вместо того, чтобы сделать шаг после полуоборота и повести за собой партнершу, Розье остановилась. По инерции Эмалия полетела назад, но напарница ее удержала, и ведьма, прогнувшись и согнув колени, повисла на крепкой руке. Улыбнувшись, Винда притянула ее к себе. Сделала несколько шагов назад и продолжила вести в танце. Эмалия бросила взгляд на то место, где они только что остановились. Стол, подумала она. Мы слишком близко приблизились к нему. Не заметь его Винда вовремя, мы бы на него налетели. — Господин не пунктуален в преддверии гулянки. — Сделала вывод гостья, недавно появившаяся в дверях поместья. Интересно, какие вещи ты считала, чтобы добиться такого умозаключения. Но нет. На голову всем присутствующим в поместье, он до дрожи любит точность. Иногда достается и невинным прохожим. Появился около разгорающегося с ним спора — беги. Однако, по поведению или повадкам Господина нельзя узнать, в каком он настроении прибывает. Но, услышав тембр голоса и посмотрев ему в глаза, все станет ясно слишком поздно. — Винда прервала себя, осознавая, насколько язык ее сейчас развязен. И, чтобы сгладить момент, добавила: — Запоминай это, ведьмочка. Быть может, это как-либо сыграет тебе на руку. Эмалия посмотрела на Розье. «Она стала клинком человека, которому прислуживает. Господин и его «оружие» уже давно срослись в единую напасть.» На девушек падает свет. Один из помощников, проходя мимо зала, вынося мусор на улицу, бросил взгляд на открывшееся представление. Занеся ногу для следующего шага, так на месте и остановился, превратившись в несуразную статую. Все то время, что он здесь работает, на его памяти правая рука работодателя ни разу не позволяла себе таких вольностей. «Кажется, рак с горы упал.», — подумал он и, тряхнув головой, продолжил свой путь. Винда оглядела зал. Провела глазами по весело пляшущим огонькам на свечах, заигрывающим со светом кристаллам, по роялю, перенимающему на себя все внимание и столь же стойкому к любопытным взглядам пианисту. Девушка выдохнула, почувствовав легкость в голове. Розье посмотрела на свою партнершу. Отстраненное выражение лица и размеренное дыхание. Ее пушистые волосы задевали румянец на щеках, а грудь вздымалась, сопровождая тихие вдохи и выдохи. — Знаешь, мне припомнилась царившая обстановка балов, где все гости — твои знакомые или кровные родственники, — заулыбалась Винда. — То, как на этих вечерах маленькие леди вальсируют со своими отцами, стоя на их ногах и позволяя родителю вести, — Речь не была закончена, но ход мыслей Эмалия уловила. — Нет, — отрезала она. — А я думаю, это бы придало танцу сказочности. — Говорившая переместила руку Эмалии на свое плечо, чтобы та полностью могла иметь опору. Пальцами Винда придерживала талию партнерши, стараясь излишне не надавливать. Следующим движением был полуоборот. Не теряя шанса, ведущая ведьма приподняла еще спокойную спутницу на несколько сантиметров в воздух, рассчитывая на мгновение подарить ей чувство полета. Но не на то, каким получился результат. Эмалия потерялась. Потолок поплыл вниз, а пол вверх — мир закружился. Все светящиеся и бликующие предметы превратились в одно месиво. Ведьма уже не ощущала тепла находящегося близ человека. С чем можно сравнить такую потерю в пространстве? С обволакивающей безграничностью водоема, на дно которого ты медленно опускаешься. Слезящиеся глаза, вакуум вокруг дыхательных путей, пустота в голове и желудке. Сердце зашлось неистовым бегом. Перед глазами замигали воспоминания. Теплая, ни к чему не принуждающая улыбка, блеск в глазах. Надежные руки, придерживающие за спину. Свет от небольшой лампы, падающий на нас двоих. И зритель, хлопающий в ладоши. Эмалия возвращается в свое тело от жесткой пощечины прошлого. — Я же сказала «нет»! — кричит она и отталкивает взбудораженную Винду. Обводит потерянным взглядом зал, уже не кажущийся столь волшебным и зазывающим, и уходит на улицу через парадную дверь. «Кажется, мне совсем вскружило голову», — подумала Розье.                                      *** Туфли с острым носком, ботинки до колен, туфли с высоченными каблуками, балетки, снова туфли с острым носком, снова балетки, каблуки. «Вжух» — часть подола чьего-то платья попала в поле зрения, стремительно увеличиваясь. Пробудился рефлекс и пришлось всем туловищем откинуться назад. Подол взметнулся вверх и полетел обратно к ногам хозяйки платья. Путем включившегося рефлекса Эмалия распласталась на ступеньках. Подняла взгляд до уровня лиц гостей, интуитивно высматривая женщину, чуть не влепившую пощечину своим туалетом, но та уже скрылась за спинами других гостей. Невысокий спуск вел к залу, где сейчас роилось до невозможного большое количество людей. Танцевать при такой духоте равносильно пытке, вариант коммуникации и поддержания социума отпадает из-за той же плотности воздуха. «Сидеть в комнате и пилить глазами потолок осточертело, — про себя Эмалия расставляла все по полочкам. Почему бы не мчаться сломя голову в булочную? Как ни иронично, простой человеческий фактор заставляет притормозить. Любопытство. Факт того, что меня предостерегли не убегать из поместья, чтобы не пропустить обещанный лично главной примой сегодняшнего вечера сюрприз. Продвижение булочной мне куда важнее мимолетного удивления. Но сегодня глобальное пополнение новых ингредиентов, которые должны под ночь завести. Я зависима от поставщиков и компаний, с которыми подписала договор. Как ни крути, моя булочная — это малый бизнес. Единственная открытая в городе с таким названием. А у меня нет в планах создавать целую сеть. Прибыли от продажи достаточно для жизнеобеспечения, аренды квартиры и покупки незначительных мелочей. Поставщики в условное время доставляют ингредиенты и полуфабрикаты, но такой приток заставляет прекратить работу на день.» Эмалия схватилась за волосы и взлохматила их, нервно вздохнув. «Пару часов назад пришлось на время арендовать сову, чтобы попросить Маркеса присмотреть за булочной и принять ингредиенты, а также договориться с поставщиком изменить дату прибытия с завтрашнего числа на сегодняшнее. Благослови Аполлон идею Маркеса еженедельно руководителям компаний выпечку присылать. Знает же чертила толк в том, как взгляды людей смягчить.» Эмалия выпрямила спину, отряхнув с рубашки скопившуюся пыль. «На самом-то деле, это удобно, — продолжила она поток мыслей. Поспал в одной одежде и в ней же отправился совершать подвиги днем. Главное, в шкафу уцепить брюки. Погода промозглая и с жутким ветром. Признаки работающего отопления в здании не показывались. Вспотеть при всем желании не получится. С другой стороны, платье еще сохнет, а путь горничной еще с утра затерялся. Потрясающе, вот и выяснилась очередная причина прогуляться до квартиры.» Ведьма рассматривала разношерстных гостей. Одно лицо, другое. Перевела взгляд в противоположный от нее угол зала. И встретила темноту чьих-то радужек. Люди пропали из поля зрения. Ее схватили за плечи и с громким хрустом опустили наземь. Действуя принципом оптического увеличения, черные глаза все приближались. Ближе и ближе. Перед взором протанцевала парочка, развеяв наваждение. Эмалия проследила за ними до того момента, как партнеры поблагодарили друг друга и разошлись. — Да, я сижу на ступеньках, — пробормотала она. — Не прибираю столики гостей, но и не веду интригующие беседы с окружением. Посмотрели один раз, подивились и продолжили заниматься собственными делами. Тут человеку душно и нечем заняться, хватит его взглядом пилить. Но чернота не спешила быть развеянной монологом и притягивала к себе. Ведьма посмотрела в ту же сторону, где стоял человек. Мужчина средних лет. Прекрасным образом скроенный костюм резонировал с открыто сбившимися из прически волосами. Но интерес привлекал яркий кулон красного цвета, на цепочке свисающий с кармана жилетки. — Не боятся же некоторые люди в улье гулять с драгоценностями так открыто. Выбирал долго человек украшение специально для вечера, тратил свое время. А после гулянки смотрит на то место, где была его «драгоценная» любовь и с тоской в груди медленно осознает ее потерю. Да и многие понимают прибыльность схожих вечеров, выраженную такими мелочами. Небольшая группа людей отходит в сторону, и ведьма замечает напарника мужчины по дискуссии. Двое людей настойчиво обсуждают насущные дела. Эмалия водит взглядом по костюму собеседника. Пошито до идеальности правильно. Верные стежки и четко выбранный фасон. Не кричит о роскоши, обращая внимание на хозяина одежды. Задерживается на верхних пуговицах рубашки. Медля, поднимается выше подбородка и ударяется о выдержанность разноцветных глаз. Геллерт словно в отместку глядит на ведьму с отзеркаленной леньцой во взгляде. «Не стоит так делать. Зеркало души людей — мое слабое место. Не обратите поток мыслей на что-нибудь иное, я это тем паче не сделаю. Утону на месте и все тут. Волной в океане поглотит.» Вокруг глаз мага на миг собрались еле заметные морщинки. Не миновало и пары секунд, как беседчики продолжили диалог. — Скорее всего, он понял безнадежность моего случая. Эмалия возвращается к мужчине с черными очами. Тот, с особым акцентом выделив сказанную фразу, в ожидании намека на единодушие смолкает. Геллерт указывает рукой на арку коридора в нескольких метров. Маг первый проходит вперед, уводя за собой гостя. Проволока натягивается с каждым шагом двух людей, грозясь сокрушить неизменное равновесие ведьмы. В недовольстве ударяя рукой по мраморной поверхности, вскакивает девушка со ступенек и следует в ту сторону, куда направились переговорщики. Варьируя меж гостями, мысленно удерживает цель, боковым зрением улавливая подвижные препятствия в лице приверженцев. В какой-то момент вперед налетает стая шушукающихся гостей, разбивая фокусировку. Переждав бурю, Эмалия напролом и без изворачивающихся приемов продолжает путь. В миг потерянная крепость позволяет нервозности и хаосу занять свои почетные первые ряда и наблюдать за ситуацией. Слева возникает человек, непреднамеренно расталкивая всех на своем пути. Как домино, люди пятятся. Попав под раздачу, ведьма налетает на официанта, сбивая того беспорядочным размахиванием рук. Чьи-то закуски улетают в воздух и безвозвратно портятся. — Епт! — Пальцы инстинктивно схватывают летящее рядом серебро. Эмалия, согнувшись сначала назад, потом вперед, принимает вертикальную позу. Протянув ошалевшему работнику поднос, в суматохе пытается через головы разглядеть ориентир. По-малому, но все постепенно стихают и расходятся. Некоторые задерживаются, не последними словами полевая виновника бедлама. — Извините, да. Поспешил. — Окруженный вниманием, он обходит каждого, умудряясь лишний раз никого не задеть. — Стоп. — Ведьма встревоженно оглядывается. — Какого лешего? Марк? — Она машет ему рукой. — Хэй, ненаглядный! — Лия, — с волнением произносит, подходя, — почему ты тут? В прошлый раз речь шла о неотлагательном деле, в котором нужно разобраться. Ты. Министерство отныне бестолково людей под одну гребенку смахивает? К совести своей нужно им изредка прислушиваться. Бармен взбудоражен. Эмалия положила руки ему на плечи. — Марк, выдохни. Все в порядке. Послушай, я здесь волей случая, можно сказать. Просто нахожусь на вечере без всякой задней мысли. Когда все закончится, сразу же уйду. Можем вместе прогуляться до булочной, — откопаю со склада огневиски и мы поговорим. Но сейчас ни у тебя, ни у меня лишнего времени не найдется. Оба куда-то спешим. — Она быстро обняла друга за талию. — Если что-то тебя поколеблет или собьет с пути, то повторно обдумай намерения; «стоит ли это свеч?». — Ответил бармен, положив ладонь на голову ведьмы и прижав ее к себе. Несколько пар протанцевало мимо них. — Раз уж появилась возможность высказаться… Выглядишь сегодня чуть более презентабельно, чем обычно. — Издеваешься? — сказано с нервным смешком. — А это случаем не ворот рубашки от твоей обычной формы выглядывает из-под пиджака? — Издеваешься. — Синхронно хмыкнув, они отстранились. — Не забудь ставить зарубки на поворотах, которые уже проходила. Заблудишься еще ненароком. — Очень воодушевляющая картина, где на тебя из поворота выпрыгивает какой-то жмурик с ножом. — Уже отсчитывая секунды потерянного времени, добавила: — Да пусть устойчивая трезвость станет сопровождающей на нашем пути. — Если что случится, мой адрес ты знаешь.                                     *** Эмалия убегает в коридор, где на удивление практически ни души. Все развлекаются в подготовленном зале. Тьма здесь хоть глаз выколи. Расположили бы одну люстру и искоренили возможность что-нибудь себе навернуть. Шагая вперед, заставляла себя не вслушиваться в гам позади, обращаясь к любым шорохам неподалеку. Вскоре с одной стороны стены появились очертания двери. Припав к ней, никаких звуков так и не расслышала. Через несколько шагов вновь проглядывалась створка. И снова ни единого шороха. Проверив порядком четыре комнаты, свернув пару раз за поворот и не получив заметных изменений, ведьма распознала усталость в своих движениях. Напоследок прислушивалась к тишине в комнате слева от нее, на ходу разворачиваясь. «Стук», — глухой звук разнесся по разветвленным лабиринтам поместья. Приостановившись, Эмалия на пятках повернулась к двери на углу. Прижавшись к ней, уловила напряженный голос человека. — Мне еще назад добираться. А тут ух какие разветвленные дороги — без головы путь назад не разыщу, скажу я вам. Второй голос был тише, приходилось удерживать все свое внимание, чтобы его расслышать. — Не напоишь, не разговоришь. Вы цените предусмотрительность. — Как бы это качество не было ценно, находить его в людях мне приходится по крупицам. Тоже самое относится и к жажде. Готовые на все ремесленники под рукой у каждого кормильца или жмота не валяются, скажу я вам. А из раза в раз просвещать желторотиков становится каким-то подобием рутины. Эмалия втянула воздух носом. Легкие не были готовы к забегу на удержание дыхания. Такой незначительный звук стал для ушей подобно помех на частоте у радио. — … восстановить. Хоть и служат как полагается, они не только слишком быстро истощают, но и сами являются до смешного хрупкими. Шаги удалялись от ведьмы. Кто-то уходил вглубь комнаты. — Мои слова не изменятся. До поры до времени шестеренки будут работать. — Но, мосье, это абсурдно! — … легко заменимым. По вашим словам, мало кто задерживается… — человек слишком далеко находился. Его голос превратился в легкий шелест. Выделялись только внятно проговариваемые слова. -… готовы стать оплачиваемыми в нужную сумму… если случай особой оценки… а этим пристально занимается готовый человек… Но ваше восклицание остается лишь порывом. Известно и вам, и мне, что принятый вариант обоснованно является ценным для обеих сторон. — Голос принял неизменную четкость звучания. Скорее всего, мужчина занял одно положение — присел на стул или продолжил стоять значения не имеет. — Ха, — то ли крякнули, то ли издали короткий смешок, — мы готовы пахать. Но чем больше проходит времени, тем чаще кажется, что эта канитель превращается в долгострой. — Все это и представляет собой долговременное хождение по кругу. Напряжение в груди у ведьмы нарастало. Сердце стучало до пагубного громко, подтрунивая над эмоциями девушки. Волнение накрывало с головой, от адреналина орган в груди заходился неистовым бегом. Стало необходимым потреблять в разы больше кислорода. — Изначально речь опиралась на прибыль. Но вот опять эти ваши увиливания. Люди хотят видеть результат, так сказать. — Сделанное наспех редко бывает сделано хорошо! * Вы же торопите меня, да и себе выставляете временные ограничения. Это скажется на выполнимости помощников, находящихся под главенством рьяно подгоняющей персоны. — Мужчина был на грани раздражения и озлобленности. Вдох. — … рассержены, мосье. Нельзя идти вверх по склону с завязанными глазами и не упасть! А вы крепко держите узлы в своих руках-! — Чем больше проходит времени, тем труднее отыскать прежний настрой в лицах людей. За любые старания нужно вознаграждение. И оно вам выдается, повышается из раза в раз. Выдох. — … временно. — Спрос есть. На такое он будет беспрерывным. — Да скоро придется листовки раздавать! Вдох. — …беспочвенный нападок. В комнате повисла тишина. — Значит, без изменений, мосье? — Ваш расчет на большую компенсацию за старания провалился. Потому да, без изменений. Выдох. Больше никто из мужчин не сказал и слова. «Прекрасно, — подумала Эмалия. Чертово человеческое любопытство. Гори оно про-!» Не успела она додумать, как услышала грузные приближающиеся шаги. Что-то щелкнуло и ручка на двери повернулась. Успев отпрыгнуть в сторону так, чтобы ей не прилетело по голове, увидела высунувшуюся голову, а следом и туловище человека. Он слегка прошел вперед. Резко глянул на ведьму. Казалось, что волосы его были наэлектризованы. Тело вытянуто по струнке. Весь вид предупреждал о его взрывоопасности в данный момент. Смотря глазами в душу ведьмы, пробормотал: «А, пташка темного мага.», и ушел, постепенно поедаемый темнотой коридора. Следом за ним, из комнаты вышел Геллерт. Не пытаясь окликнуть удаляющегося человека, перевел взгляд на Эмалию. Еще более яростный, чем у гостя. Негодование так и вырывалось наружу. «Осторожно отхожу, — думала она. Тихо, без лишних эмоций. Лишь бы он сильнее не распалялся. Не хотелось бы осложнений.» Маг схватил ведьму за кисть и без лишних усилий потянул, уводя за поворот. Через секунду резко развернул в пол-оборота, припечатав к стене. Ударившись головой, девушка прошипела: — Без этого никак? — Можно было уже раз пять помахать кулаками. Если в вас проснулась надобность выпустить адреналин, я весь внимание. Жду следующих действий. Уверен, малопристойный шаг вызвал неминуемое напряжение. Эмалия успела пожалеть о своем побуждении не отворачиваться от мага. Смотря ему в глаза, она была готова поклясться, что под конец разговора вместо зрительного органа у нее останутся одни сожженные круги. Разноцветные радужки сверкали, отображая внутренний спор. Геллерт глядел прямо, но не имел перед собой четкого фокуса. Сейчас он блуждал меж двух границ. Исследовал лучшие исходы разрешения прений в одном мире и выискивал способ скинуть все тошные внутренние колебания в другом. — Вам доставило моральное удовольствие услышанное? — Диалог был насыщен обилием энтузиазма. Однако, я думаю, стоило потратить больше времени на изучение истинных желаний собеседника. Как-то все закончилось до изумительного быстро, — Эмалия сжала кулаки сильнее, отгоняя от себя позывы вцепиться в одежду мага, схватив того за грудки. — Да вы специалист в этом! Быть может, просветите меня в истину умений различать подноготную человека по одному только звучанию его голоса? Эти знания наверняка можно применить еще и для чтения персоны по внешнему виду. Бессмыслица. Разница в толковании была слишком очевидной. И Геллерт прекрасно это понимал. — Будь у вас возможность научиться подобному, она бы скоро забылась. Вы и без этого истинные мысли вскроете, — усмехнулась она. — А вы без раздумий кинулись на утоление своего интереса. Только острый предмет по пути затерялся. Замок как был на двери, так в той же сохранности и остался. — Неуемность плескалось в тембре его голоса. У Эмалии в груди запылало. Она резко ощутила прилив жуткого раздражения. Захотелось окончательно довести мага до взрыва. — При нашей первой встрече на меня произвел впечатление весь потенциал скрытой магии. Той силы, что по комнате витала ураганом. И вот сейчас, стоя здесь и выслушивая всю накопившуюся ерунду, которую каждый советчик в вас закладывает, начинаю сомневаться в собственных выводах. Любое ремесло закаляет человека. То, как превосходно в руках стало это ремесло, и как оно подверглось изменениям по степени обучения персоны, несомненно влияет на многие его внутренние привычки. Так почему же эти изменения молчали, когда вы стали высказывать накопившуюся ерунду при первой возможности, еще и маскируя причину порыва от самого себя? Притом осознавая, что мой невежественный поступок не служил изначальным предлогом спуска с курка вашей внутренней мигрени, — произнесла она и наконец впустила в легкие кислород. — Да вы хороший специалист! — приподнял брови в притворном восторге и усмехнулся. Миг помолчав, продолжил, но уже без прежнего проблеска веселья: — Совершая одно и то же действие из раза в раз в один момент нельзя не запутаться в порядке. Если заставить себя считать до огромного числа, по мере возрастания можно попросту сбиться. Быть отвлеченным мыслями или чьим-либо окриком, — на секунду показалось, что молчание затянулась Но в следующей же фразе голос его зазвучал с игриво-насмешливыми нотками: — Но вы, безусловно, зрите в корень. Улучшая свои магические навыки я мог по невнимательности перепрыгнуть с одного числа на другое. Проще говоря, в своем обучении случайно пропустить одно занятие, в котором как раз-таки проходили очень важную тему, — он прикоснулся пальцами к своему подбородку. — Для наглядности, назовем ее «Пособие для любителей поломать уши». И как я могу судить, вы намекаете на то, что эту самую тему мне и не удалось посетить. Какое упущение, ведь, как и твердили профессора, любое знание может в будущем пригодиться, — сказал, нахмурив брови. — Что же, по-видимому, я и здесь успел заблестеть. — Как быстро вы перескочили на другую тему. Чуть не провели, — девушка намеревалась добавить еще пару слов, но замолчала, когда собеседник сильнее наклонился вперед. Геллерт оперся двумя руками о стену, сделав это движение до странности мягким. Но его пылающий взгляд не давал лишнего повода обмануться. Эмалия еле заметно дернулась, поняв, что он теперь уже открыто не давал ей пути отхода. Сделай она шаг в любую в сторону, наткнулась бы на легкую ткань рубашки. Девушка была окутана глазами мага. Нависая над ней, он до непозволительного близко наклонился. Ведьма чувствовала мерное дыхание собеседника у своего лица. Растянула губы в улыбке, но сама же как могла вдавливала свое тело в твердую поверхность позади, в надежде слиться с ней или просочиться сквозь нее в какую-нибудь комнату. «Putain de diable! **, — думала она. Спокойно. Нужно успокоиться. Зараза, да меня всю дрожь пробирает!» Эмалия хотела обнять себя за плечи, чтобы чем-то занять руки, но сдерживалась. Ей нестерпимо хотелось прикоснуться к Геллерту. Погладить по руке, провести пальцами по скуле или же оттолкнуть — неважно. Вместо этого она вздохнула, опустила расслабленные плечи и сказала: — Не стоит сдавать позиции. Особенно тебе, — разглядывая собеседника, задумчиво делилась своими наблюдениями с ним. — Все же, приверженцы в этом маневре занимают особенную роль. Тебе, как игроку или строителю, стремящемуся возвести постройку, невозможно избавиться от мыслей. Ведь если запнешься, все доминошки по очереди упадут, — ей захотелось рассмеяться. «И говорю об этом я? — вопрошала она себя, подавляя зачатки истерического смеха, — Как в «Спящей красавице». Все в замке находятся под заклятьем, дремлющие и предоставленные только своим снам.» Маг пропустил между пальцами прядь волос ведьмы и заправил ей за ушко, провел рукой вниз по шее и на миг помедлил. Он ощутил, как по коже девушки пробежали мурашки. Прикрыл глаза и тут же отдернул руку. — Хоть иногда, но надо принимать во внимание свои человеческие нужды, Геллерт, — прошептала ведьма без тени насмешки. — Трудно давать четкие указания войску и одновременно играть в покер на высоких ставках, не упустив что-нибудь из поля зрения. — Его ресницы дрогнули. Он приоткрыл глаза, в которых читался проблеск чего-то. Изумление, растерянность, интерес? — перебирала в голове Эмалия, бегая взглядом по его лицу. В тот миг ей стало важно понять чувства этого человека. Маг наклонил голову вперед. Со стороны могло показаться, что мужчина устало положил голову на плечо ведьмы. Но на самом деле, к девушке он не прикасался, хоть виски и налились тяжестью. Только слегка задевал носом ее волосы. — Волшебство в тебе практически умерло. Его слишком мало. Ты не пользуешься теми дарованными тебе крупицами, — он тихо рассмеялся. — Старость не радость. Не смог твое присутствие уловить. Маг отступил. Эмалии, по неведомой причине, не хотелось отпускать его. Она придвинулась вперед и дотронулась пальцами до его груди. Геллерт изумленно замер. Ведьма провела рукой по его груди, задевая пуговицы на жилете. — Не хотите, чтобы я уходил? — он слегка улыбнулся. Ведьма сделала шаг вперед, приподняв голову и заглянув ему в глаза. — Это сказала вам ваша проницательность? — отразив улыбку мужчины, спросила она. — Если вы столь не терпеливы, боюсь, как бы при следующем нашем разговоре эта нетерпеливость не отразилась на мне. — Волнуетесь, что я сломаю ваши барьеры? — Волнуюсь, что это может сказаться на моей проницательности. — Большая потеря для вас, — Эмалия игралась с пуговицей на чужом жилете, теребя ее и прокручивая между пальцами. — Но для вас это повод возрадоваться, — Геллерт наблюдал, как ведьмочка балуется с проклятой пуговицей. Он сглотнул, на его лице заиграли желваки, но себя сдерживал, контролируя дыхания. — Да, поводов для ликования вы достаточно предоставили. — Многие любят этим обманываться. — А ты и рад такой реакции, — она пронзила мага стойким взглядом. Миг — он поддается вперед, припечатав Эмалию обратно к стене. Оба смотрят на губы друг друга. — Заблуждение других людей может в моменте выручить, — Геллерт приблизил руку к лицу девушки. — Стать для них собственным открытием и лазейкой для твоего воздействия? — В некоторой мере. — Но нрав того человека и надежда на свою наживу не считались с твоими словами. — При продолжительном общении он мог приноровиться к моим подначкам. Слишком хорошо он приспособился к своим ролям. Рука мага остановилась в миллиметрах от щеки ведьмы. Собеседники встречаются взглядами. — Оу, вот оно как, — сверкает глазами ведьма. Геллерт издает смешок. — Touché. Эмалия задорно улыбается и сильнее приникает к магу, выдыхая ему в губы. Но тут же уворачивается, уходя из капкана и слегка отступая по направлению к выходу из глубин коридора. — Веселого вам празднования. «Надеюсь, — подумала она, — ты хотя бы изредка даешь себе отчет о собственном состоянии.» — Безмятежных сновидений тебе, ведьмочка, — произносит в ответ Геллерт уже удаляющейся девушке, проведя рукой по лицу и на секунду прикрыв пальцами свою улыбку.                                      *** Маркес в томительном ожидании стоял около входа в коридор, наблюдая за проплывающими парами. Внутренне он подрагивал. Живот сводило от сдерживаемого напряжения. Хотелось бы забыть это ощущение возбужденности. «Эх, — размышлял он, — сейчас бы по рюмочке. Работа работой, но что-то я все чаще стал об этом задумываться.» Вдруг он ощутил чье-то быстрое приближение позади. Его в спешке толкнули плечом, без оглядки мча к парадному входу. Спина разъяренного мужчины была напряжена. Казалось, он был на грани того, чтобы не отталкивать со своего пути все подряд. Человек, брызгая слюной, высказывался на работнике, который "слишком быстро переходил через дорогу". Пригрозив тому парочкой проклятий, мужчина вырвался на улицу. Маркес смотрел, как закрывались двери, плавно скользя пальцами по холодному окаймлению красного камня. «И к чему был весь сыр-бор от министерства днем?»