"Не надоело, сталкер?"

ᅠСолнечный свет бьёт в глаза, заставляя тут же закрыть их слабыми руками и ёжиться от неприятной боли. Через минут бессмысленного существования на полу какой-то комнаты и попыток привыкнуть к яркому счету, Со оглядывается. В помещении парень не сразу узнаёт гостиную Чонина, и то, только из-за лежащего неподалёку хозяина этой самой квартиры, спящего на полу, в обнимку с пустой, стеклянной бутылкой, и истекающего слюнями прям на собственный ковёр. Ничего нового в прочем, каждый раз оставаясь у Яна с ночёвкой на следующее утро картина одна и та же. ᅠЧанбин еле как поднимается на ватных ногах, и тут же хватается за голову, которая ощущается настолько тяжёлой, будто на неё десяти килограммовую гирьку повешали. Видимо, в ближайшее время кто-то не пьёт. Со еле как доползает до кухни, и выпучивает глаза, смотря на настенные часы. 11:47 - прошло уже полторы пары, а Чанбин только продрал глаза и соскрёб себя с пола. ᅠНа сборы времени мало: никакого завтрака, душа или новой одежды. Чонин ещё дрыхнет, во всю пуская слюни, а Со просто обязан появится хотябы на двух парах из четырёх. Надо набивать авторитет среди преподов, начало года как-никак. ᅠПарень вылетает из чужой квартиры, накинув на плечи пальто, а сверху и рюкзак, где одна лишь ручка бесхозно валяется, и тетрадка на девяносто листов. По пути набирает другу короткое сообщение, мол всё с ним хорошо, и никто его ночью не спиздил, и в последнюю секунду заходит в, битком забитый, автобус. ᅠСо слегка шатается и периодически ёжится от головной боли. Большая загадка для самого парня, как он ещё только не блеванул. Ну конечно, безбожно бухать до потемнения в глазах - это парень может. Вот правда о последствиях думать никто не собирался, а похмелью и жуткому сушняку особого приглашения не надо, но кого это волнует? События прошлой ночи Чанбин вспомнить не может, лишь с трудом вспоминает причину внезапного пьянства, и тут же сжимает кулаки, настолько, насколько это ему позволяет ослабшее тело. ᅠСо уже даже злиться устал. Устал страдать и боятся. Устал выражать какие-либо эмоции. Да и не утруждает он себя этим в последнее время. Улыбка на рожу как-то не лезет, глаза бездонные тоже огонёк жизни потеряли. Единственное, что изобразить получается - хмурые брови и злостный оскал, и те выглядят сильно блёкло и натянуто. С каждым появлением веснушчатого лица в голове, Бин может лишь устало выдохнуть. Незнание облика того, кто держит тебя в страхе - заставляет бояться лишь сильнее. А вдруг это какой-то извращенец, два метра ростом и вообще с горой мышц? Но когда на деле это оказывается крохотный парень, красящий волосы и неспособный нормально контролировать свои действия - чувствуешь лишь отчаяние. Жалость к самому себе утешает, шепча на ухо, что: "ты не виноват, и вообще ты не знал, чего ожидать", вытирает слёзы и истерики выслушивает. Пока здравый смысл даёт смачную такую пощёчину, напоминая, какой же ты жалкий и несчастный. И посреди такой дилеммы теряешься. С одной стороны тебе сладко ссут в уши, лилеют и успокаивают. С другой же - кидают в лицо жестокую правду и выставляют посмешищем перед своим отражением в зеркале. Тут кто угодно потеряется в своих эмоциях, забыв, как вообще что-то выражать своим лицом. Хотя ты можешь вести себя как раньше: улыбаться, смеяться, злится. Вот только окружающие будут видеть лишь неизменно каменное "нихуя". ᅠИз раздумий Чанбина буквально вырывает резкое торможение автобуса, ведь он, не устояв на своих, и без того трясущихся, ногах, валится на стоящего впереди мужчину. Оглядывается, понимая, что проехал свою остановку, быстро извиняется и выбегает из транспорта. Просто замечательно, Со Чанбин, теперь тебе ещё и бежать до универа лишние пару сотен метров. Занавес. ᅠНаконец добравшись до злосчастного здания, Со заходит внутрь, натягивает медицинскую маску, под натиском охранника, и всё же проходит дальше. Пальто остаётся висеть в раздевалке, а Чанбин с ужасом осознаёт, что до конца второй пары десять минут, а он просто не может туда не прийти. Благо преподаватель добрый, и даже если крыса-староста не отметила Бина как присутствующего - он на защиту встанет.

***

ᅠДесять минут пары пролетели незаметно (кто бы сомневался), но получить нагоняй от преподавателя всё таки пришлось, ведь: "я конечно добрый, но чтоб ты ещё раз явился меньше, чем на половину занятия". Чанбин на это лишь попытался правдоподобно посмеяться, и, вроде, что-то даже получилось. ᅠПосле звонка одногруппники вдруг засуетились, собирая свои сумки и выбегая из аудитории. А Со, не без помощи поющего кита в своём животе, вспоминает, что как раз сейчас все идут обедать, и что прожить три дня без какой-либо пищи - затея так себе, особенно учитывая количество выпитого днём ранее алкоголя. Да как он только не помер с таким режимом жизни? ᅠВ буфете шумно и людно. В воздухе витает запах непонятной, столовской еды, а скрип алюминиевых вилок о керамические тарелки уже через секунды начинает раздражать, медленно и мучительно разрезая барабанные перепонки парня. Очередь за едой стелется через половину помещения, и Со безысходно вздыхает, влетая в конец очереди, прямо перед носом какого-то парня. Или девушки. Хрен поймёшь - чёрный капюшон скрывает всё лицо, да и толстовка почти половину тела закрывает. ᅠОчередь двигается мучительно медленно, но не бесконечно, ведь очередь, наконец-то, доходит до Чанбина. Парень бегло осматривает витрину с едой. ᅠ— мне пожалуйста- ᅠТолько Чанбин открывает рот, собираясь сделать заказ, и наконец поесть, впервые за последние пару дней, как внимание отвлекает резкое движение рядом. Странный человек в тёмном капюшоне, ранее смотрящий только в пол, вдруг взгляд поднимает, и у Со невольно внутренние органы вверх тормашками становится. ᅠВидимо, сегодня поесть снова не выйдет. ᅠ— Чанбин... ᅠРастерянно шепчет парень напротив. До самого Со всё доходит с большим опозданием, но когда, наконец, доходит, и все черты чужого лица, словно пазл, встают в одну картинку, перестав вразнобой маячить перед глазами, губы вдруг поджимаются и начинают дрожать, а глаза щиплет от влаги. Чанбин машинально вцепляется в чужую руку, грозясь прорезать отросшими ногтями светлую кожу, и тащит парня с, некогда блондинистыми волосами, прочь из буфета. Женщина за прилавком тяжело выдыхает и по сучьи закатывает глаза. Чанбин это даже за спиной прекрасно видит, и держится, чтобы не уебать эту пышную сударыню о её кассовый аппарат, за подливание бензина в горящую комнату. ᅠПод крепко сжатыми пальцами чувствуется, как чужая рука ощутимо дрожит, но сам парень послушно плетётся вслед за Со. На кой чёрт Чанбин сейчас тащит человека, заставившего его страдать от паранойи последний год, за собой в тихий уголок универа? Понятия сам парень не имеет, но неконтролируемая злость, захлестнувшая с головой, управляет всеми частями тела, заставляя Со, против его же воли, тащить противного ему человека за собой. ᅠНаконец найдя место, где мало кто сможет их найти - под ближайшей лестницей - Чанбин буквально швыряет податливое тело в стену, отчего парень не сильно бьётся о неё затылком, и скатывается вниз, еле держась на ватных ногах. Со отчаянно держит ярость внутри себя, чтобы случайно не избить паренька, что перед ним чуть ли не на колени встаёт, смотря снизу вверх с блестящими от влаги глазами. А такой исход был бы вероятен, ведь Феликс - как тонкая ветка, сломать которую можно даже не приложив особых усилий. Так и хочется разломать на мелкие кусочки, и бросить перегнивать. ᅠИ всё же, вопреки желаниям, Чанбин лишь смотрит на, беспомощно опустившего вниз голову, Ли и дышит тяжело, невольно сжимая кулаки. ᅠ— зачем ты вообще это делаешь? — риторически спрашивает Бин, ведь на деле причину знать совсем не хочет. — тебе так нравится заставлять меня страдать? — старается говорить спокойно и не повышать голос, чтобы не привлечь лишнее внимание. — просто держись от меня подальше, иначе я сдам тебя полиции. ᅠО да, Со врёт. Лжёт и не краснеет, до чёртиков запугивая Ликса, который, кажется, даже не дышит. Клин клином, что уж тут поделаешь. Чанбин успел настрадаться, живя в страхе, казавшийся бесконечным. Теперь очередь Ли быть жертвой. А кто ему виноват? Надо было лучше прятаться, и не нести ноутбук на починку человеку, которому видеть некоторые вещи совсем не обязательно. ᅠСо сжимает кулаки, на последок бросая взгляд на подавленного брюнета. И он бы даже победно ухмыльнулся, если бы только лицевые мышцы смогли отобразить что-то большее, чем суровый оскал и хмурые брови. Чанбин молча уходит, оставив Феликса одного, где-то под лестницей, и не ощущает ничего, кроме ужасной злости. Ни ненависти, ни жалости, ни самоудовлетворения. Лишь злоба, от которой кулаки чешутся, так и норовясь ударить что-то или кого-то. Без разницы, на самом деле.

***

ᅠГлаза ужасно ноют, продолжая извергать целые потоки слёз, и капилляры лопаются, отчего белок ярко красный становится. В голове плотно сидят слова Чана, а перед лицом медленно мокнет лист бумаги. Рука, в которой сильно сжата шариковая ручка, трясётся, словно по ней ток пустили. И не понятно, от страха или силы, с которой длинные пальцы давят на письменную принадлежность. Хотя на деле, одно из другого вытекает. ᅠРукав чёрной толстовки проходит по покрасневшим глазам, впалым щекам и дрожащему подбородку, стирая лишнюю влагу. Парень громко всхлипывает, но всё же тянется ручкой к прямоугольному отрезку бумаги в полосочку, и пишет первое слово. Первое, что приходит в мозг. ᅠ"Прости" ᅠА дальше по накатанной. Ручка скользит, как по маслу, слова, что ранее старательно подбирал разум, тормозя процесс, вдруг начинают беспорядочно проявлятся чернилами на бумаге, но уже от всего сердца. Бумага покрывается всё новыми, мокрыми пятнышками от слёз и деформируется, размывая, и без того кривые, буквы. Парень игнорирует упавшую на глаза чёлку, совершенно не замечает трескающуюся, под сильно сжатыми пальцами, ручку и нечитабельность текста. Он лишь пишет, и пишет. Выливает все мысли чернилами и слезами на бумагу, исписывает все свободные участки с двух сторон и чувствует, как легче становится. Совсем немного, но ощутимо. Словно небольшой кусочек камня, что облепил горячее сердце, вдруг отпал. Ли утыкается красным носом в рукава толстовки, закрывает глаза, громко хныча, и тихо молится, чтобы не вызвать лишнее внимание соседей. ᅠТеперь, небольшая часть чувств, гложащих последнее время - остались на бумаге. То отдельными вразами, то целыми стихами, которые спокойно можно поместить в сборник "пометки сумасшедшего". Но остаётся всё. Признание вины и извинения. Признания в любви, и вновь извинения. Самопроклятие, и извинения. Извинения, извинения, извинения. Без указания причины, что незнакомый человек не поймёт, к чему вообще привязан этот шквал извинений. ᅠГолос в голове отчаянно вопит, что идея эта, мягко говоря, не из лучших. Второй голос говорит, что если для самого Ли так лучше, то он должен это сделать. Вот только загвоздка в том, что понять, где здравый смысл, а где отчаяние - ну просто невозможно. Третьим голосом всплывают слова Чана. Мягкий голос, словно пеной тушит разбушевавшийся в груди Ли пожар отчаяния и безнадёги. Ладони обнимают и мягко хлопают по спине, позволяя повиснуть на широких плечах всем телом, и горько реветь в чужую грудь. Глубокие глаза так добродушно глядят, словно в душу, вытаскивая всю правду из потаённых уголков души. И Феликс не сопротивляется. Выдаёт всю поднагодную, откровенно жалуется, прося поддержки, которой так не хватает, а друг находит слова, успокаивает как мать испугавшегося ребёнка. Но когда Ли, наконец, перестаёт реветь, приступает к делу. Выкладывает все свои знания с многочисленных курсов психологии, даёт советы и наставления, как настоящий врач, хотя таковым не является. А Феликс слушает. Старается выгравировать в своём курином мозге всё, что советует друг, попутно вытирая, изредка срывающиеся, слёзы. ᅠОн обязательно отблагодарит его при следующей встрече.

***

ᅠОчередной день в универе, и Ли чувствует себя просто ужасно. Выспаться у парня так и не вышло, глаза безумно болят, да и выглядят не очень, мягко говоря. Да и параноидальные мысли заставляют каждую минуту озираться, по пути к злосчастному кабинету. ᅠПарень вновь осматривается по сторонам, и совсем незаметно осматривает, почти пустую, аудиторию. Не найдя среди немногочисленных студентов знакомое лицо, Феликс просачивается через, слегка приоткрытую, дверь, и неуверенно подходит к парню за задней партой. ᅠ— хэй, приятель — старается уверенно сказать Ли, и вроде даже что-то выходит, но глаз парень поднять не решается. ᅠНезнакомец лишь заинтересованно хмыкает и, кажется, поднимает на брюнета глаза. Феликс лишь достаёт из кармана толстовки небольшой конверт. Обычный белый свёрток, с явным мокрым пятном. ᅠ— передай это Чанбину. Он же с тобой учится? — настороженно переспрашивает Феликс, слегка поднимая голову, но собеседник невольно поворачивается на рядом стоящую парту, чем подтверждает слова Ли. ᅠ— ладно, давай. — парень недоверчиво вскидывает бровь, но конверт из рук Феликса принимает, кладя себе на стол. ᅠ— спасибо. ᅠКротко бросает Ли, ещё раз оглядывается и выбегает из аудитории. Вновь натягивает капюшон на самые глаза, и быстрым шагом уносится прочь, в другое крыло уневера. ᅠОстаётся лишь ждать. ᅠ ᅠ ᅠ