Маленькая нимфа

Алиса Проснулась я в довольно пугающем положении. Руки мои находились над головой, привязанные чем-то к кровати. Не знаю, что это должно мне говорить, но, пытаясь вспомнить хоть что-то со вчерашней ночи, я получала лишь дозу головной боли. Радует хоть то, что я нахожусь в своей комнате и, в добавок ко всему, абсолютно одетая. Дверь открылась и на пороге показалось недовольное лицо, в момент сменившееся на пошлую ухмылку. — Ну, доброе утро, мелкая извращенка, — он подошёл ко мне и хотел отвязать руки, но не стал. Только просил: — А ты точно больше не попытаешься меня изнасиловать? Я громко фыркнула. Ну что за ерунда? Это его величество хочет со мной переспать и закончить всё на веселой ноте «До». — Очень смешная шутка, — я изобразила пару фальшивых «ха-ха», — Я оценила. В комнате вдруг откуда ни возьмись появился брат. — Он сейчас на полном серьëзе. Один из Безликих подмешал тебе виагру, — объяснения его мне совсем ничего не дали, и видимо он это заметил, раз стал всё дословно объяснять. Спустя минут двадцати увлекательных рассказов Кирилла, я узнала много интересной информации, вот только не знаю, полезной ли. Как оказалось, открыв свой бизнес, парни перешли дорогу какой-то там компании, которая занималась нелегальными вещами. Кир со Стасом их случайно накрыли. Компания эта, на удивление, не обанкротилась. Зато решила мстить. Наняла кучку на голову отбитых идиотов. Собственно, их и называют Безликими — они всегда ходят в капюшонах и с банданами на лицах, скрывающими всё, кроме глаз. Их задачей является портить жизнь брату и Каратову, что, по словам обоих, у них хорошо получается. В свободное же время занимаются неприлично гадкой деятельностью: пьют, курят косяки, дерутся и насилуют девушек. Их не заботят последствия, потому что они знают, что их не будет. Компании не выгодно, если их посадят, компания их прикроет. Мерзкие, однако, люди… — Мы чуть позже поедем разбираться, — Кирилл тяжело выдохнул, параллельно развязывая мои руки, — Но, как теперь уже неотъемлемой части «Фениксов», тебе придется ехать с нами. — Хорошо, — я потерла запястья, ощущая блаженную свободу, — Выйдите, пожалуйста. Мальчики вышли, прикрыв дверь, и я спокойно переодела свой помятый наряд на нормальную одежду, в которой также было бы удобно ехать на разборки. Спускаясь на первый этаж, я уловила довольно вкусный запах вперемешку с горелым. Предчувствуя беду, я слетела с лестницы и побежала на кухню, где стоял непросветный едкий дым. — Вы как вообще жили, если готовить не умеете? — я попыталась рассеясь рукой серые облака, но тщетно. — Из ресторана заказывали, — двое взрослых парней стояли и смотрели на меня сверху вниз своими грустными глазами, словно нашкодившие котята. — Как с вами тяжело… — я настежь распахнула окно, — Идите давайте отсюда. Приготовлю, позову. Шилов с Каратовым молча смылись и оставили мне на попечение чуть не сгоревшую кухню. Обнаружив в холодильнике чуть больше десятка яиц, зелень, молоко, овощи и пару стеклянных бутылок пива, видимо оставшихся с вечеринки, я уже поняла, что единственное, что из всего этого выйдет — это омлет с овощами. Помаявшись немного с приготовлением, я всё же получила в итоге три ароматных порции и позвала мальчиков к столу. Они же в свою очередь варварски напали на еду и уплели её в два счета, не забыв поблагодарить. — Лисёнок, а сколько времени? — вдруг поинтересовался брат. Включив телефон, я посмотрела на высветившиеся цифры и ответила: — Пол одиннадцатого, а что? — Нам в одиннадцать уже нужно быть на месте, так что ешь побыстрее и идём, — брат обращался ко мне, ведь омлет на моей тарелке был съеден лишь наполовину. Я лишь «агакнула» и, быстро орудуя вилкой, съела остатки омлета. Сразу после этого все быстро разбежались по комнатам. Собравшись, мы надели на себя куртки и обувь и сели в машину Каратова. Брат посчитал нужным дать мне биту на случай, если драка всё же завяжется и решил, что ехать на моей машине очень опасно. Мало ли, вздумается Безликим вдруг запомнить мои номера, а потом отыгрываться на мне, как на слабом звене всей банды. Приехав наконец таки на место назначения, мы увидели с одной стороны наших парней и с другой — тех Безликих, которые дожидались нашего прихода. Встав в первую линию, я стала внимательно слушать, что скажет главарь, тот который подмешал мне виагру. Собственно я и узнала, что это он только благодаря Стасу. Тот тихо шепнул мне об этом. Вглядевшись в единственную незакрытую часть лица, я заметила что-то больно знакомое, но всё никак не могла понять, кого так напоминает мне этот человек. — Какие люди пожаловали! Лисичка, ты связалась с очень плохими людьми, — серые, словно стальные, глаза сверкнули недоброй искрой. Голос такой знакомый… И только сейчас дошло вдруг, как назвал меня Безликий. Только один единственный человек звал меня так, и я бы совсем не хотела сейчас его видеть, но увы видела. Хоть и не полностью. — Плохие люди — это ты и твоя компания! Вы звери! — посмотрела на «Фениксов» и увидела шок в их глазах. Я была бы тоже шокирована, если бы кто-то приезжий вдруг узнал известного «гангстера» города. — Ну, любимая, какими бы мы ни были, я всё равно заберу то, что по праву принадлежит мне, — главарь хотел подойти ко мне ближе, но перед ним, заслоняя меня, словно каменная стена, выросли брат и Каратов. — Нет, Марк, ты не получишь этого! Это не принадлежит тебе! — крикнула я, заставляя бывшего парня злиться. Он вдруг кинулся ко мне, занося вверх кулак, но парни не дали ступить ему и шагу ближе ко мне, обезвредив за считанные секунды. Дальше мы с парнями завязали драку с остальными Безликими, заставляя их страдать, не меньше их главаря. Ударив очередного нападающего всё-таки пригодившейся битой, я совсем не заметила, как сзади кто-то подошёл, а после, окольцевав одной рукой шею, другой выбил из рук биту и закрыл рот, утаскивая куда-то назад. Я не могла кричать. Получались лишь нечленораздельные мычания. «Фениксы» совсем увлеклись дракой, не замечая, как где-то с краю меня волокут к ближайшему, скрывающему от чужих глаз, убежищу. Территория заброшенного здания, где происходила бойня, уже была почти не видна, а сами мы шли по узкой тропе между сгущающимися деревьями. Видимо идем вглубь леса. — Отпусти меня, придурок! — я стала брыкаться, понимая, что чем дальше мы зайдем, те меньше вероятность, что парни найдут нас вовремя. — Если хорошо попросить и отдашь мне моё, по праву принадлежащее, я отпущу тебя, — он остановился, очень мерзко улыбнулся и заметно поменялся в лице, когда я ударила его по руке, скользящей всё выше и выше, под футболку. — Я ни за что не отдам тебе свою девственность! — заверещала, все же надеясь, что кто-нибудь услышит. Он молча посмотрел на меня с хитростью и азартом. Хищно сорвав с меня верхнюю часть одежды, он приступил к нижней. Я пыталась вырваться, дергалась, как могла, надеясь, что выскользну из его плена, но он крепко держал мои руки своей, больнее сжимая при попытке сбежать. Покончив с моей одеждой, он снял свои джинсы. Стас Долго проходив по лесу, находящемуся около заброшенного здания, мы всё же нашли Алису. Она была одна, жутко подавленная. Футболка, а точнее остатки от неё еле прикрывали лифчик, немного порванные лосины были одеты на быструю руку. Её реакция меня очень удивила, ведь увидев нас, она быстро встала с земли и кинулась в мои объятия, громко зарыдала.

***

Весь вечер, я провёл в комнате Алисы, успокаивая её и следя за каждым её движением. Странно, ведь она не подпускала к себе Кира весь этот вечер, хотя он её брат. Первое время, она сидела на моих коленях и плакала, а я её успокаивал. Я гладил её мягкие белëсые волосы и старался сдержаться, чтобы не сорваться к чертовому Безликому и не надрать ему зад. Я понял, что поступи я так, как Он, то этому маленькому ангелу было бы не лучше. Я не собирался принуждать её, но теперь откинул эту идею насовсем. Она отныне часть «Фениксов», а они — моя единственная семья, за них я горой, как и за неё теперь. Примерно через пару-тройку часов плача, она немного успокоилась, а спустя ещё час начала улыбаться. Пусть улыбка и была хмурой, но она хотя бы была. Я рассказывал ей всякие смешные, нелепые, даже постыдные истории из моей жизни. Я говорил то, что никогда не хотел, чтобы кто-то слышал, потому что знал, что это её рассмешит. Да и чего греха таить, я надеялся таким образом завязать с ней дружбу и заслужить хоть толику её доверия. Мы говорили долго. Наверное, около четырёх часов. Лиса таки поддержала мою идею с смешными рассказами из детства и рассказала несколько таких, от которых мы смеялись до слез и боли в животе. На такой истерический хохот даже Шилов прибежал. По началу он смотрел на нас, как на душевно больных, но когда понял, что его сестра более-менее пришла в норму, одобрительно мне кивнул и присоединился к нашим посиделкам. Но ненадолго. Сославшись, что время позднее он ушёл, но мне немного показалось, что он просто не хотел мешать нашему общению, потому спать он так рано никогда не ложится. Вот же чертяка… Запрещал же мне еë в постель уложить, а сам теперь одних бросает. Мало ли, что я могу сделать с ней. Хотя не суть. Я этого не хочу. Я не так низок, как Безликие. Где-то ближе к полуночи, мы решили посмотреть фильм, но как выразилась эта маленькая чертовка: «Сейчас ночь, поэтому даже думать не смей о ужастиках!». Мы смотрели комедию, но я же сама хитрость, и именно поэтому местами в фильме были ужасно страшные эпизоды. Девушка каждый раз дергалась, хваталась за мою руку и за неё же прятала лицо, чтобы не видеть, что происходит на экране ноутбука. — Каратов, я на тебя обиделась! Мне теперь страшно, — блондинка сложила руки на груди и смешно надула губки. — Я кажеться говорил уже, ты можешь спать со мной, — я улыбнулся ей, но не намекающей улыбкой, как в прошлый раз, а дружеской, — Так вот, предложение всё ещё актуально. Она вздохнула, подумала о чем-то с минуту и все-таки ответила: — Только без рук! Я усмехнулся, понимая, что без рук не обойдется. В конце концов, что-то её напугает, и она попросит еë обнять. Мы легли на её кровать под одеяло и повернувшись друг к другу, стали всматриваться в черты лица сквозь темноту. Нежные белые локоны беспорядочно лежали на подушке, а серые, один в один как у Кирилла, глаза непринужденно изучали меня. Такая маленькая беззащитная нимфа, и сколько чертовщины же она пережила. Мне так хотелось спросить это, слова так и рвались наружу, но я не хотел делать этой малышке больнее своими расспросами. — Знаешь… Я познакомилась с Марком ещё в Питере, — начала она, словно прочитав мои мысли, — Он был такой весь из себя милый и добрый парень. Поначалу мы были просто друзьями. А потом он начал за мной ухаживать. Цветы любимые дарил, домой провожал, каждый день звал гулять. В конце концов, мы начали встречаться. Все было хорошо, до какого-то времени… — она сглотнула навернувшиеся слезы и совсем ничего не сказала, когда в знак поддержки я обнял её за плечи, — Совсем скоро после начала отношений ему надоело, что я всегда прошу подождать, потому что не готова, и он решил меня принудить, изнасиловать… Мне повезло тогда. Мать все-таки соизволила вернуться домой, и после того дня я больше Марка не видела. По слухам, он много раз по каким-то причинам попадал в полицию и поэтому его депортировали в другой город, — следующее, что она сказала, малось меня шокировало, — Стась, обними меня, пожалуйста… — и я обнял, нет, не потому что попросила обнять, а потому что назвала мое имя вместо привычного «Каратов». Это звучало настолько устало и подавлено, что не хотелось совсем победно ликовать и ухмыляться. Я только притянул её к себе и крепко обнял. Она не проронила ни одной дерзости. Была такой доброй, по-особенному красивой и нежной… Казалось бы, что такой, как она не присущ этот характер, также как и мне, но судьба видимо считает совершенно иначе. Обнимая её хрупкие плечи, я уткнулся в блондинистую макушку и вдыхал сладкий запах волос. Этот аромат вдруг что-то разбудил внутри меня, что-то такое доселе незнакомое, но я, не придав этому особого значения, начал проваливаться в сон.