come rest your bones next to me

(\(\ ( • • ) ♡°

━━━━━━━━━∪∪━━━━━━━━

В которой Вэй Усянь сбегает, а Лань Ванцзи узнаёт, что есть вещи куда мучительнее Круциатуса.

━━━━━━━━━━━━━━━━━━━

       — А знаешь, — Вэнь Сюй улыбнулся, — отец как-то говорил, что тебе стоит попрактиковаться в Круциатусе.        У Вэй Усяня кровь застыла в жилах.        Вэнь Чао широко улыбнулся, голос его сочился злобой.        — Пусть Вэнь Чжулю постережёт дверь.        Вэй Ин изо всех сил пытался вырваться из хватки Вэнь Сюя и уже совсем выдохся, когда его швырнули на кровать.        — Схожу за ним, — произнёс Вэнь Сюй. — Не забудь о том, что я сказал.        — Ага, ага.        Вэнь Чао ухмыльнулся, когда дверь за его братом закрылась. Вытащил свою палочку и направил на Вэй Усяня, едва успевшего отдышаться.        — Лучше бы тебе, блять, сотрудничать, — предупредил тот, удерживая его за живот. — Круцио…        Вэй Усянь пнул его задними лапами и скатился с кровати, уклоняясь от заклинания. Вернулся в человеческое обличие ещё до того, как его спина коснулась пола. Поднялся на ноги и выбил палочку из рук Вэнь Чао, уже подскочившего к нему в попытке напасть.        — Грёбаный ты псих, — Вэй Усянь прижал его за горло ногой к полу. — Собрался запрещённые заклинания на кролике использовать? Что из твоего отца за Министр Магии вообще?        Вэй Усянь заклинанием заставил открыться окно, и небольшую подушку выпрыгнуть из него.        — Всё, кролик сбежал. Рискнёшь на мне попрактиковаться?        Вэй Усянь сверкнул глазами.        — От-откуда… — Вэнь Чао закашлялся, ступня Вэй Усяня перекрывала ему кислород. — Откуда ты… кх… взялся?        Тот хрипел и задыхался.        — Под кроватью был, — ответил Вэй Усянь. Хвала Мерлину, что Вэнь Чао слишком тупой, чтобы сложить два и два.        Тот заворочался и попытался дотянуться до палочки, но Вэй Усянь и её вышвырнул в окно. Вэнь Чао принялся кричать и звать на помощь, но Чары Молчания надёжно закрыли ему рот. Дальше тот мог кричать только сквозь сжатые губы.        Вэнь Чао призвал нож и вонзил ему ногу. Шок заставил Вэй Усяня отстраниться, ослабить давление на его шею. Он отскочил назад и заклинанием ослепил Вэнь Чао, заставив его веки плотно сомкнуться. Тот упал на пол, держась за лицо, и Вэй Усянь отправил одну из кроватей в полёт через всю комнату, чтобы прижать ей хнычущего Вэнь Чао к стене.        — Калворио! — вспомнилось ему заклинание из одной книги Лань Ванцзи. Волосы на голове Вэнь Чао тут же вспыхнули и сгорели, оставив на своём месте лишь голую кожу.        — Ступефай!        Дверь вдруг распахнулась, и Вэй Усяня отбросило к стене. На пороге с палочкой в руке стоял Вэнь Чжулю, и Вэнь Чао, такой жалкий, пополз к нему, слепо следуя на его голос.        Вэнь Чжулю встал между ними, и Вэй Усянь бросился на него, раздумывая, какое же заклинание использовать следующим…        — Редукто! — раздался другой голос, и обломки потолка посыпались между Вэнь Чжулю и ним.        — Инкарцеро! — ещё один голос, и Вэнь Чжулю оказался на полу, крепко связанный. Палочка вылетела из его пальцев, и прежде чем тот успел её поймать, второй голос наложил на него Чары Косноязычия. Вэнь Чжулю больше ни слова не мог произнести правильно.        Когда потолок закончил рушиться, Вэй Усянь протёр глаза и увидел Вэнь Цин и Вэнь Нина. Вэнь Цин стряхнула пыль с ладоней и переступила через Вэнь Чжулю, чтобы подойти к нему и помочь встать. Вэнь Нин связал заклинанием Вэнь Чао, лишив и того возможности двигаться.        — А-Нин нашёл застывшего Лань Цзюня в коридоре, и злорадствующую над ним Ван Линцзяо.        — И что та говорила? — спросил Вэй Усянь, поднимаясь на ноги.        — Что-то о пытках над кроликом, — Вэни помогли ему выйти из комнаты. — Этим кроликом был ты?        Вэнь Цин смотрела на него тем самым взглядом, который не оставлял ни шанса уклониться от ответа на её вопрос.        — Скажем так, да.

◆◆◆

       Раз уж все заклинания, что Вэй Усянь использовал на Вэнь Чао и Вэнь Чжулю, были обратимыми и несмертельными, исключения ему удалось избежать. Из-за достаточно разрушительного характера этой драки он лишился значка старосты, а его семье отправили письмо. Его единственного из этой пятёрки не отстранили от занятий, и это, похоже, было заслугой вступившихся за него профессора Сун и профессора Сяо.        Это была самозащита. Вэй Усянь всего лишь пытался остановить их от пыток над животным, которое было отнято у другого ученика. Мы можем принять меры, чтобы убедиться в том, что подобное с его стороны больше не повторится.        Большая часть Слизерина была в ярости из-за снятых баллов, и ему объявили бойкот, отказываясь с ним разговаривать. Хотя, если начистоту, с ним не особо-то разговаривали и до этого.        — Мне кажется, они слишком остро реагируют, — посетовала мадам Вэнь, меняя бинты на его ноге. — Если не считать волос, всё у Вэнь Чао вернулось в норму.        Она наклонилась к нему немного ниже.        — К сожалению, если позволишь добавить.        Вэй Усянь широко ей улыбнулся.        — И ты ведь знаешь, — продолжала она. — Тебе всегда рады в нашем доме.        Он кивнул.        Вэнь Цин заглянула в больничное крыло со свежим выпуском Еженедельного Пророка. Бросила газету на кровать, чтобы они увидели заголовок.        «Со следующей недели начинается расследование деятельности Вэнь Жоханя, Министра Магии».

◆◆◆

       В этот раз он получил не письмо-кричалку. Просто письмо от мадам Юй с одной единственной строчкой, в которой та требовала никогда больше не появляться в Пристани Лотоса. Брат с сестрой пытались найти какой-нибудь выход из этой ситуации, даже хотели пригрозить, что они тоже там больше не покажутся. Пришлось вмешаться Цзян Фэнмяню и прислать всем троим письма с просьбой ничего не предпринимать, пока он сам не поговорит со своей женой.        Цзян Чэн даже не отчитал его в этот раз. И как-то страшно было от того, насколько молчаливым тот был. Его сестра и Не Хуайсан пресекли все слухи в Хаффлпаффе, а сам Вэй Усянь больше не возвращался в Башню Рэйвенкло, узнав, что Лань Ванцзи попал в неприятности из-за того, что солгал своему дяде про кролика.        Он провел всё занятие по Защите от Тёмных Искусств, пялясь тому в затылок, даже когда Сяо Синчэнь поднял весь класс для практических упражнений. Ещё пару недель назад Вэй Усянь был бы от этого в восторге. Он так сильно скучал по Лань Ванцзи.        У него подчистую закончились варианты того, как ещё можно было свести Лань Ванцзи с Вэнь Нином, да и при нынешнем положении вещей в семье Вэнь это как-то ушло на второй план. И как бы сильно Вэй Усянь ни любил проводить время с Лань Ванцзи в гостиной Рэйвенкло, делать это только ради себя казалось эгоистичным.        Но ему этого не хватало. Он никогда до этого момента не осознавал, как много на самом деле Лань Ванцзи улыбался, насколько бывал увлечён книгами и как же искренне рассказывал обо всём, что случалось с ним за день. И каким же идеальным было его лицо вблизи. Ни единого изъяна. Насколько мягкими были его волосы, и каким безграничным было его терпение, когда Вэй Усянь зарывался в них, ероша и спутывая. Как пах после того, как принял ванну. Как бережно прижимал к себе.        Он чувствовал, будто потерял что-то, хоть никогда этого и не имел.        Лань Ванцзи наконец посмотрел на него из другого конца кабинета, и в кои-то веки Вэй Усянь отвёл взгляд первым.

◆◆◆

       И хоть Мяньмянь оказалась достаточно мила, чтобы всё ещё здороваться с ним, её друзья нахмурились и оттащили ту прочь. Он покинул кабинет в одиночестве, вышел в пустой от учеников двор. Большая часть занятий в этот день уже закончилась, и все вернулись в свои гостиные.        Вэй Усянь со вздохом опустился на клочок травы, потянулся и зевнул.        — Вэй Ин.        Он повернулся и увидел стоящего неподалёку Лань Ванцзи. Даже не услышал, как тот подошёл. Улыбнулся почти на автомате, в рефлексе, приобретённом за время всех его отчаянных попыток заставить Лань Ванцзи заметить его по-настоящему. Попыток доводить его постоянно, убирать всех со своего пути, чтобы тот видел только его, Вэй Усяня, попыток кружить вокруг его тихой невозмутимости, пока та наконец не рухнет.        Теперь, на этом открытом пространстве, где не было ни души, единственным, кого мог видеть Лань Ванцзи, был он.        Вэй Усянь кивнул и без слов предложил присоединиться к нему. И Лань Ванцзи, к его большому удивлению, сел рядом, подобрав под себя ноги.        — Я надеялся привлечь внимание Вэй Ина после занятия.        — Да? Что ж, теперь оно у тебя есть.        Я весь твой.        — … мой кролик, — произнёс Лань Ванцзи после долгой паузы.        — О, — Вэй Усянь обхватил руками колени. — Прости, я позволил ему сбежать. Просто хотел уберечь его от Вэнь Чао.        — Спасибо.        Распахнув глаза, Вэй Усянь повернулся к нему.        — Лань Чжань, за что ты меня благодаришь?        — Ты его спас.        — Я позволил ему убежать. Он может больше никогда и не вернуться.        Как бы сильно ни хотел обратного.        Он заметил, как напрягся слегка Лань Ванцзи, и осторожно положил руку тому на плечо.        — Ты помог ему спастись. Пока и он, и Вэй Ин в безопасности, я благодарен. Спасибо тебе.        Вэй Усянь улыбнулся. Лань Ванцзи. Просто сама искренность, такой очаровательно вызывающий и упрямый. Он ведь так хорошо его знал теперь, только сейчас это понял.        — Ты хороший человек, Лань Чжань. Знаешь?        Тот отвёл взгляд и немного ушёл в себя.        — Однажды ты очень сильно осчастливишь кого-нибудь, — продолжил Вэй Усянь и подумал о Вэнь Нине. Вэнь Нине, который встал на его защиту без лишних вопросов. Вэнь Нине, который открыл для него двери своего дома, когда Вэй Усяню было некуда идти. Лань Ванцзи был невероятно хорошим и заслуживал вот такого человека. Кого-то гораздо лучшего, чем он. — Кого-нибудь, кто по-настоящему тебя заслуживает.        Лань Ванцзи наконец посмотрел на него снова. Вэй Усянь не смог сдержаться и немного придвинулся к нему. Ему не суждено было оказаться к Лань Ванцзи так близко снова, так что он не мог позволить себе потерять хоть мгновение этого…        Лань Ванцзи поцеловал его.        Шок отступил тут же, и Вэй Усянь ответил на поцелуй, даже не задумываясь. Лань Ванцзи нежно коснулся его щеки, а потом зарылся пальцами в волосы. Потянул за ленту, позволяя тем рассыпаться по плечам.        Поцелуй был идеальным, настолько идеальным, что Вэй Усянь даже не думал о том, насколько он сам ужасен. В его мыслях был только Лань Ванцзи, его мягкие губы и осознание того, как же давно Вэй Усянь этого хотел.        Он открыл глаза, отстранившись, и прекрасная иллюзия разлетелась на осколки.        — Лань Чжань… — прошептал он. Они всё ещё касались лбами. Лань Ванцзи слегка улыбнулся и снова потянулся к нему. Вэй Усянь его оттолкнул. — Остановись.        Улыбка исчезла с лица Лань Ванцзи. Тот молча отодвинулся и уставился в траву. У Вэй Усяня ладони зудели от нестерпимого желания обхватить его лицо и поцеловать снова, но он сдержал себя.        — Извини, — произнёс Вэй Усянь, дёргая рукава своего свитера. — Я… Лань Чжань, мы друзья… и я знаю, что тебе нравится кто-то другой, так что я не могу…        … позволить себе влюбиться в тебя.        — Кто? — спросил Лань Ванцзи. — Кто мне нравится?        Вэй Усянь подхватил с земли пучок травы.        — Лань Чжань…        — Кто?        — Очевидно же, что Вэнь Нин? — ответил он, вырвав ещё пучок. — Тебе нравятся милые слизеринцы, одарённые в магии и…        Лань Ванцзи смотрел на него с самым ошарашенным выражением лица, которое он у него когда-либо видел. Вэй Усянь нахмурился.        — Что?        — Кто тебе это сказал? — спросил тот и поджал губы. Ну, по крайней мере, хотя бы снова смотрел на него, а не в сторону.        — Что… Я… — сам закопал себя. Лань Ванцзи не рассказывал об этом никому, кроме своего брата, и очень маловероятно, чтобы Лань Сичэнь мог о подобном проболтаться. — Это видно! Ты всегда смотришь на него, когда мы сидим за слизеринским столом. Разозлился, когда я сказал, что люблю его. Согласился пойти погулять с ним, когда я позвал тебя…        — Вэй Ин. Нет, мне никогда не нравился Вэнь Цюнлинь.        — Что? Лань Чжань, нет смысла врать, если я и так уже знаю! Ты даже сегодня смотрел на него за завтраком!        — Я не на него смотрел! — отозвался Лань Ванцзи с каким-то раздражением в голосе. — Вэй Ин, ты и правда всё это время думал, что мне он нравится?        — Что? Лань Чжань, что ты…        Вэй Усянь распахнул глаза, наконец собрав воедино все детали.        Хотел бы я, чтобы он ходил со мной на Нумерологию. Брат его мне не нравится, властный и грубый. Он снова был с сестрой. Возможно, он любимый ученик профессора Сяо. И мой… Мне стоило уже догадаться, что он никогда не полюбит меня так же, как я его.        Тебе нравится твоё имя, А-Ин? Я назвал тебя в честь кого-то, кто очень мне дорог.        Никогда я ещё не встречал кого-нибудь настолько доброго и гениального. Тот, кого я люблю, это…        — Вэй Ин.        Вэй Усянь даже рот раскрыл. Это насколько же идиотом он был? Он нравился Лань Ванцзи всё это время? Тот назвал в честь него своего кролика, ради всего святого! А-Ином!        Лань Ванцзи смотрел на него с выражением лица серьёзным и разочарованным, а Вэй Усянь был в ужасе. Он проворачивал все эти схемы, пытаясь свести Лань Ванцзи с Вэнь Нином, пока Лань Ванцзи был… влюблён… в него самого всё это время? Лицо его пылало от стыда.        Лань Ванцзи заметил его реакцию и нахмурил брови. Открыл рот, чтобы сказать что-то. Или, может, снова поцеловать его, посмеяться над ним, назвать его идиотом… признаться, что лгал кролику, потому что быть такого не могло, чтобы самый выдающийся волшебник их поколения влюбился в него…        Прежде чем Лань Ванцзи успел сказать хоть слово, Вэй Усянь подскочил и сбежал так далеко, как только мог.

◆◆◆

       — Да прекрати ты уже стенать, Мерлин! — Цзян Чэн стукнул его по голове. — Дурацкое ты недоразумение.        Вэй Усянь вздохнул. Брат, очевидно, перестал ходить вокруг него на цыпочках. Это успокаивало, но не слишком.        — И с волосами своими сделай что-нибудь! Когда ты вообще в последний раз расчёсывался?        — Это работа Лань Чжаня, — проворчал Вэй Усянь в стол. К счастью, Цзян Чэн, кажется, не услышал этого, иначе бы ему снова прилетело по голове. Он не заглядывал к Лань Ванцзи уже три недели, ни кроликом, ни как либо ещё. Не мог побороть своё смущение. Худшим в этой ситуации было то, что Лань Чжань забрал себе его ленту, и теперь Вэй Усянь просто в знак протеста (и из-за того, что был неспособен заговорить с ним снова) перестал собирать волосы и вовсе.        Как он мог не заметить всех этих признаков? Лань Ванцзи же был так очевиден. Был таким милым и уязвимым, а он открыто его высмеял. Поцеловал его и сбежал.        Их последнее занятие по Защите от Тёмных Искусств прошло ужаснее некуда. Лань Ванцзи сидел всего через стол от его места, и Вэй Усянь каждые минут пять спохватывался, что пялится на него. Это напряжение было настолько отчётливым, что профессор Сяо попросил его задержаться после занятия и спросил, все ли у него хорошо.        — Вещи уже собрал? — поинтересовался Вэй Усянь у брата в своей лучшей попытке сменить тему. Цзян Чэн со вздохом кивнул и призвал к себе свой чемодан. Одна снежинка из праздничных украшений упала тому на нос, и Цзян Чэн стряхнул её, словно та была каким-нибудь проклятием. На чемодане лежал узкий бумажный свёрток.        — Что это такое? — Вэй Усянь поиграл бровями. — Подарок?        — Нет, низзл, — едко отозвался Цзян Чэн и вернулся к своей газете. Вот только взгляд его не переставал метаться к свёртку, и Вэй Усянь широко улыбнулся.        — А-Чэн, — брат сердито на него зыркнул. Кажется, это прозвище из его уст тому милым не казалось. — Это мне? — спросил Вэй Усянь тошнотворно сладким голосом.        — Закройся, — надменно отозвался Цзян Чэн, чьё лицо по цвету сравнялось с его пурпурной шапкой.        — Акцио! — произнёс Вэй Усянь, и свёрток полетел к нему.        — Эй! Стой! — закричал брат, когда он начал разрывать обёртку. — Цзецзе хотела, чтобы ты открыл при ней!        Внутри небрежно упакованного подарка оказалась резная бамбуковая флейта. Чёрная, явно качественно выполненная, с красными вставками и подвеской с вырезанным из нефрита лотосом и кисточкой на конце. Она была прекрасной и наполненной магией куда сильнее любой другой флейты, что он когда-либо держал в руках.        — Придурок, — фыркнул Цзян Чэн. — Что бы ты делал, если бы это не тебе подарок был?        — Цзян Чэн, вы её мне купили?        Вэй Усянь не отводил от флейты взгляда.        — А-Чэн! А-Сянь! — окликнула их сестра, элегантно подъехав к ним на своём чемодане. Неподалёку Цзинь Цзысюань зачаровывал их багаж.        — О нет! Вы меня подождать не могли? — она покачала головой. — А я так хотела увидеть реакцию А-Сяня!        Вэй Усянь потянулся через стол, чтобы обнять их обоих. Сестра засмеялась, а Цзян Чэн начал ёрзать и вырываться.        — Тьфу! Да собери ты наконец свои волосы! Они у меня во рту уже!        Тот принялся отплёвываться, и Вэй Усянь стукнул его, но крепко сжимать в объятиях не перестал.        — Ты уверен, что не поедешь с нами? — серьёзно спросила Цзян Яньли, отстранившись, чтобы поймать в ладони его лицо. Вэй Усянь покачал головой.        — Всё в порядке, — он слабо ей улыбнулся. — Мне и в замке будет неплохо.        — Не едешь к Вэням в этом году? — спросил павлин. Мелкий и назойливый хорёк, вот правда. Вэй Усянь показал ему язык.        — Не твоё дело.        Не едет. Вэнь Нин надулся, Вэнь Цин одарила его недовольным взглядом, но он был слишком смущён, чтобы даже смотреть на её брата, да и к тому же ему хотелось похандрить в одиночестве. В пустом замке, в своей комнате в общежитии, соседи по которой уже успели разъехаться, он мог дать волю своим сожалениям из-за того, что не рассказал Лань Ванцзи правду.        Он мог валяться на кровати и объедаться сладостями из-за того, что больше не мог с ним видеться.        — Ну, сыграй что-нибудь, А-Сянь, — с улыбкой попросила сестра.        Вэй Усянь кивнул и, поднёся флейту к губам, сыграл первые ноты, что пришли ему в голову. Он чувствовал, как магия флейты перетекала в него всё то время, пока он не доиграл до конца.        — Вау, А-Сянь, это было красиво, — Цзян Яньли улыбалась. — Что это за мелодия?        — Не знаю, если честно, — Вэй Усянь разглядывал свою новую игрушку. — Но мне просто показалось правильным сыграть её сейчас.        — Ха, — сестра вздохнула. — Меня она как-то успокоила.        Цзян Чэн медленно перевёл взгляд с неё на Вэй Усяня.        — А меня взбесила. Худшая мелодия, что я только слышал.        Вэй Усянь закатил глаза. Они попрощались, и он достал из кармана пакетик с порошком.        — Элючео! — порошок поднялся в воздух и разлетелся вокруг облаком маленьких серебристых снежинок, накрыв его брата и сестру. Снежинки исчезали от прикосновения, но несколько человек в зале ахнуло, когда маленькие сияющие точки осели на них и их багаже.        Его родные повернулись к нему — сестра выглядела радостной, Цзян Чэн улыбался. Павлин отплёвывался от снежинок, которые совершенно случайно попали тому в рот и забились в нос.        Вэй Усянь помахал им на прощание, но не всем — опустил руку, встретив взгляд Цзинь Цзысюаня.        — Вау! — донёсся до него жизнерадостный голос Не Хуайсана, торопливо приближающегося, чтобы окунуться в серебристое облако. Снежинки оседали на его тёмных волосах и длинной мантии, разлетаясь искрами от прикосновения. Великолепное зрелище. — Что это за заклинание, Вэй-сюн?        — Я использовал смесь изумрудного корня и волос феи, — Вэй Усянь показал ему остатки порошка. — Разговорился с одной на Уходе за Магическими Существами в прошлом году, и та дала мне прядь. Всё ждал шанса опробовать своё заклинание.        — Вау, ты снова придумал собственное? — глаза Не Хуайсана сияли любопытством. — Можешь деньги на нём делать …        Что-то вновь промелькнуло у того на лице, и в этот раз уже явно не просто любопытство.        — Не думаю, что феям это понравится.        Не Хуайсан засмеялся и сел рядом с ним, пока его брат торчал с чемоданами возле гриффиндорского стола, и начал рассказывать о новых подарках, последних сплетнях и планах на каникулы, но Вэй Усянь мало вслушивался. Цзинь Гуанъяо ждал вместе с Не Минцзюэ, не было только третьего члена их маленькой компании и, что важнее, его брата.        — Профессора Лань не будет в этом году на Рождественском ужине, так что дагэ решил, что сможет тайком протащить бутылку огневиски. Сичэнь-гэ против этой затеи, ровно как и я! Ты вот хоть можешь себе представить, как же тяжело тащить пьяного дагэ до кровати?! Лани не пьют, а А-Яо вообще уезжает в Башню Карпа!        — Ах да, — Вэй Усянь приподнял бровь. — Я и забыл, что вы празднуете Рождество с Ланями.        — Каждый год с момента, как мне исполнилось десять лет, — Хуайсан вздохнул. Интересно было бы взглянуть на маленьких Хуайсана и Лань Ванцзи, готовящихся к празднику в Облачных Глубинах. — Хотя в этом году без Лань-сюна всё будет по-другому.        Мечущиеся мысли Вэй Усяня резко замерли.        — Лань Чжань не едет домой в этом году?        — Неа, — пожал плечами Не Хуайсан. — Сичэнь-гэ расстроился, скажу я тебе. Вот почему, скорее всего, он так задерживается — всё ещё пытается уговорить брата поехать с нами.        — А почему он решил не ехать?        — Вроде бы, хочет побыть один.        И тут, как по сигналу, в Большой Зал вошли братья Лань. Как Хуайсан и говорил, Лань Ванцзи не нёс с собой сумок и, очевидно, просто шёл проводить брата. На нём был тот самый голубой свитер, который так нравился Вэй Усяню, на котором он очень любил спать, свернувшись кроликом в клубочек.        В сторону Вэй Усяня Лань Ванцзи не смотрел.        — Ну ладно, Вэй-сюн, рад был поболтать! Счастливого Рождества!        Хуайсан обнял его и убежал, прежде чем Вэй Усянь успел хоть что-нибудь ответить. Братья Лань обменялись долгими кивками, прежде чем уезжающие взяли свои вещи и выдвинулись к поезду. Лань Ванцзи не сел за стол, не сел на то самое идеальное место, с которого мог смотреть на него, как всегда делал. На него. Лань Ванцзи садился на это место каждый раз, чтобы удобнее было смотреть на него.        Лицо Вэй Усяня запылало настолько, что он едва не выронил зажатый в пальцах порошок. Посмотрел на его остатки у себя в ладони и произнёс то, что не должен был.        — Авис!        Порошок тут же превратился в прекрасную сияющую птицу, совсем как серебряная ложка когда-то. Словно зная, что от неё требовалось, птица подлетела к Лань Ванцзи и зависла над ним. Тот поднял голову, так очаровательно её запрокинув, и птица взорвалась облаком снежинок, опадающих вниз мерцающей, переливающейся вуалью.        Вэй Усянь ждал. Ждал, что Лань Ванцзи обернётся, посмотрит на него, зыркнет, одарит его вниманием, которого он всегда так жаждал.        Но тот просто ушёл.

◆◆◆

       Рождество было скучным.        Вэй Усянь быстро и жадно поел на пиру — первом Рождественском Хогвартском пиру за все годы его учёбы. А после него поиграл в Волшебные Шахматы с профессором Сяо лишь ради того, чтобы слепой преподаватель ловил его каждый раз, когда он пытался смухлевать.        Ему надарили ещё больше безделушек. Он получил средство для чистки мётел от Цзян Чэна и кучу домашней еды быстрого приготовления «Просто Скажи Инсендио!» от шицзе. Вэнь Цин подарила ему набор перьев для письма, Вэнь Нин и Мяньмянь кучу конфет и пирожных. От Не Хуайсана ему перепало руководство по «Зельям для Шалостей», а Цзян Фэнмянь прислал ему многословное письмо с извинениями и стеклянный шар с заключённым в него миниатюрным тисовым деревом — из такого же была изготовлена палочка Вэй Усяня. Он наложил на шар Чары Неразбития и поставил на тумбочку рядом с кроватью.        Ещё два аккуратно упакованных подарка были не подписаны, и он понятия не имел от кого они. Один из них явно был завёрнутой в пергамент книгой, которая оказалась потрёпанной копией «Продвинутой Защиты от Тёмных Искусств, том седьмой» — одним из учебников, по которому он будет учиться в следующем году. Обрадованный, что придётся покупать на одну книгу меньше, он открыл её, чтобы просто полистать, и обнаружил целую кучу пометок, начёрканных на страницах. Одно из магических изображений отчаянно пыталось оттереть чернила со своего лица, но безрезультатно. Пометки эти были особо ничем не примечательны, но уже в самом конце из книги ему на колени выпала фотография.        Он поднял её и увидел смутно знакомую ему пару — сияющую от счастья красивую женщину в белой мантии и стоящего рядом с ней мужчину в старомодной мантии Юньмэн Цзян. Этим людям, завёрнутым в несколько слоёв тёплой ткани, казалось, было комфортно и уютно, даже несмотря на холодный ветер. Женщина улыбалась в камеру, поворачивала голову к своему мужу, а потом те оба с улыбками переводили взгляд на маленького ребёнка между ними. Надёжно устроившись на руках своей матери, ребёнок улыбался и сжимал в одной ладошке игрушечную метлу, а в другой руку своего отца.        Вэй Усянь перевернул фотографию и едва не выронил её.        «Вэй Ину два года», — гласила надпись на ней.        К глазам подступили слёзы, и он порадовался, что его соседей не было в комнате, и они не могли его увидеть. Он схватил книгу и открыл на первой странице, где вверху мелким и кривоватым почерком было написано несколько слов.        Собственность ‎Цансэ Саньжэнь.        Он поспешно спрятал книгу в безопасное место и прорыдался в подушку, потому что книгу запачкать не хотел. Осмотрел потом всю обёртку в поисках подписи и не нашёл ничего. У Цзян Фэнмяня была парочка фотографий, но и те мадам Юй надёжно и со всей страстью спрятала. У его родителей не было родственников, о которых он бы знал, но…        Ответ нашёлся сам собой, когда он посмотрел на белую мантию своей матери, её улыбку, так похожую на его улыбку. Он был не единственным, кто её потерял.        Снова придя в себя, Вэй Усянь открыл второй подарок. Внутри оказался бело-голубой шарф с фамильным гербом семьи Лань. Недостающая часть комплекта с его варежками.

◆◆◆

       Вэй Усянь не мог заснуть.        То ли из-за фото, то ли из-за того, что объелся, то ли просто из-за своей тоски — не мог и всё тут. Он попробовал наложить на себя чары, выпил сонное зелье, даже выстроил все пустые кровати в одну огромную, на которой можно было развалиться морской звездой, но ничего не помогало. Было слишком одиноко, слишком тихо. После нескольких часов борьбы Вэй Усянь наконец сдался и признал, что было только одно место, куда бы он мог пойти.        Он отправился в Башню Рэйвенкло.        Поскрёбся в дверь Лань Ванцзи, как обычно, и принялся терпеливо ждать, пока тот откроет. Не дождавшись никакой реакции, Вэй Усянь быстро оглянулся по сторонам и вернулся обратно в человеческую форму. Медленно вошёл в комнату, которую знал уже очень хорошо, и решил побыть собой ещё несколько секунд.        Лань Ванцзи выглядел неподвижным, как и всегда, расслабленным и спящим — слишком погружённым в свой сон, чтобы отреагировать. Он грациозно перевернулся, не отрывая головы от подушки, и прошептал что-то в простыни. Вэй Усянь не расслышал и опустился на колени, чтобы было лучше слышно. Никогда раньше он не замечал, чтобы Лань Ванцзи разговаривал во сне. Ему всегда казалось, что это как-то не в его характере, но, быть может, расстройство вот настолько повлияло на его сон.        Лань Чжань, надеюсь, с тобой всё в порядке.        — Вэй Ин, — пробормотал тот в этот раз внезапно отчётливо, и Вэй Усянь едва не отскочил от него в ужасе. Его заметили? Лань Ванцзи нахмурился, всё ещё пребывая во сне, и он выдохнул. Так значит, это он ему снился. Ну конечно, кто же ещё — для кого ещё у Лань Ванцзи могло быть припасено вот это вот кислое выражение лица?        Вэй Усянь вздохнул и сложил руки на кровати, чтобы оказаться к нему поближе. Это напомнило, как Лань Ванцзи сидел с ним, когда Вэй Усянь был ранен. Так хотел быть к нему ближе, что уснул рядом.        Я нравился тебе уже тогда, Лань Чжань? Вот почему ты меня спас?        Вэй Усянь наблюдал за ним так трепетно, так осторожно, что сам себя не понимал. Так люди обычно ведут себя с теми, кто им нравится? Вэй Усянь никогда не был чуток к кому-либо, и меньше всего к Лань Ванцзи. Он никогда не мог быть осмотрительным с ним, никогда не мог бережно относиться к кому-то…        Кого он любил.        Вэй Усянь моргнул и задумался, что бы сказал Лань Ванцзи, узнай тот, что Вэй Усянь любит его в ответ. Был ли бы он счастлив? Или испытывал бы отвращение? Или, может, удивился бы, что Вэй Усянь хоть что-то к нему чувствует? Вэй Усянь пристроил подбородок на своих руках, осознанно наблюдая за Лань Ванцзи и сдерживая своё желание забраться к нему в кровать.        Он устал. Устал пытаться привлечь к себе его внимание, которое, оказывается, у него всегда было. Устал от того, что не мог больше проводить с ним время, не мог больше слышать его голос. Лань Ванцзи тоже остался один в комнате. И засыпал, чувствуя себя одиноким? Или тоже не мог заснуть без него?        Вэй Усянь вздохнул и склонился немного над кроватью, опустив на неё голову. Непонятно, что послужило причиной — груз целого прожитого дня или его новоприобретённых чувств, а может, просто уютная близость Лань Ванцзи, — он заснул.

◆◆◆

       Вэй Усянь проснулся от самого пронзительного будильника, который когда-либо слышал. Открыв было рот и чуть не принявшись возмущаться, он заметил, что начал просыпаться и Лань Ванцзи. Поперхнулся воздухом и превратился в кролика за рекордное время — резкие перемены в размере тела заставили его на мгновение зависнуть в воздухе. Он пискнул, приземлившись, и слишком ушибся, чтобы перевернуться.        Лань Ванцзи подскочил от звука и подхватил его на руки.        — А-Ин! — воскликнул тот и прижал кролика к груди. — А-Ин! Ты в порядке! Вернулся!        Лань Ванцзи улыбался, навёрстывая недели пропущенных поцелуев. Вэй Усянь уткнулся носом в его ладонь и принялся её вылизывать — был счастлив как никогда снова оказаться в его руках.        — А-Ин, — Лань Ванцзи поцеловал его в нос. — Тебе было страшно?        Его снова прижали к груди, свободной рукой Лань Ванцзи поглаживал его по спинке.        — Мне так… мне так жаль, А-Ин. И Лань Цзюню тоже… Нам очень повезло, что Вэй Ин вытащил тебя оттуда целым и невредимым.        Его объятия стали крепче, и Вэй Усянь заметил, как сердце у того забилось быстрее.        — Я так волновался, и так счастлив, что ты в безопасности.        Вэй Усянь смотрел на него, широко распахнув глаза.        Лань Ванцзи был счастлив. Так безумно счастлив — он никогда ещё не видел его таким за всё время их знакомства. Тот счастлив, потому что А-Ин с ним. Счастлив из-за лжи.        Разве он уже не достаточно его предал? Разве не лгал ему месяцами, разве не пытался свести с Вэнь Нином, разве не отверг, несмотря на собственные чувства? Может, хватит уже? Он не мог позволить Лань Ванцзи вот такое счастье, которое обернётся очередным расстройством, виноват в котором будет Вэй Усянь. Этому не бывать.        Он начал ёрзать, выбираясь из объятий Лань Ванцзи, но тот держал крепко.        — А-Ин? — Лань Ванцзи нахмурился. — А-Ин, тебе неудобно?        Тот немного ослабил хватку, и Вэй Усянь скатился с его рук и отчаянно попытался слезть с кровати. Лань Ванцзи потянулся к нему, чтобы поймать раньше, чем он успеет это сделать, и Вэй Усянь поступил так, как никогда до этого не поступал раньше.        Укусил его.        Достаточно сильно, до крови. До снова затопившего его чувства вины. Вэй Усянь скатился с кровати, каким-то чудом приземлившись на лапы, и прошмыгнул в приоткрытую дверь. Лань Ванцзи попытался поймать его, но он забрался на ближайшую книжную полку, оттуда на перила лестницы и скатился по ним вниз. Напуганный и полный решимости сбежать как можно быстрее.        Лань Ванцзи почти догнал его у двери гостиной, но Вэй Усянь воспользовался своим секретным проходом, чтобы скрыться. Он слышал панические шаги Лань Ванцзи с места, где прятался, и задержал дыхание, пока те не затихли. Решив, что Лань Ванцзи спустился по лестнице, он направился в другую сторону, превратившись прямо на ходу, чтобы идти быстрее.        Спустя парочку обходных путей он оказался на лестнице, и та сменила своё направление, приведя Вэй Усяня к выходу во двор, к тому маленькому и отдалённому закутку, где Лань Ванцзи когда-то впервые его нашёл. Его волосы были спутанными и растрёпанными, лезли в лицо. Он всё ещё был в пижаме, при нём была только палочка. Придётся переждать здесь какое-то время. Вэй Усянь привалился к дереву и призвал свою флейту.

◆◆◆

       Лань Ванцзи не мог похвастаться кучей друзей. Его брат был добр к нему, а соседи достаточно дружелюбны, но он едва ли мог считать их друзьями. Ло Цинъян была милой, но даже она была скорее напарницей по старостатству, чем подругой. Он ценил её за благородную и сильную натуру, но не мог представить себя рядом с ней на постоянной основе. Не Хуайсан был скорее просто невольным приятелем, кем-то, с кем он был не против провести время, пока его брат был чем-то занят.        Сичэнь вернулся на лето после своего первого года в Хогвартсе с рассказами о том, как там замечательно. О том, что это место знаний, место утешения, место, где ему не будет одиноко. Лань Ванцзи и сам мечтал о Хогвартсе каждый день того года, проведённого без брата. Перечитал все книги о замке, которые только мог, чтобы подготовиться.        И ему не было одиноко, когда он туда приехал. Его занимали книги и занятия. Брат его жил всего через комнату, через две кровати от него стояла кровать его двоюродного брата. Он не был одинок, замок бы никогда не позволил ему этого. Но он был один.        Вдали от своего дома, в месте, которое не давало ему социальных поблажек, Лань Ванцзи ощущал себя ещё изолированнее, чем прежде. У него были только его способности к магии, брат был занят своей собственной жизнью. Лань Ванцзи не нужны были ни сладости, ни забавные зелья, ни какой-нибудь ещё способ развлекать себя — ему просто нужен был друг.        И тогда он встретил Вэй Усяня. Друга, который мелькал у него перед глазами с первого дня, как он переступил порог Хогвартса. Друга, который ворвался в его жизнь, когда единственным его собеседником был призрак Башни Рэйвенкло. Вэй Усянь был его другом. Возможно, первым настоящим другом в его жизни. Какое-то время всё было просто идеально. Ему всегда занимали место на его любимом занятии, а за едой ему теперь было на кого смотреть. И Лань Ванцзи смотрел — Вэй Усянь был просто потрясающим зрелищем. Единственным, которое он страстно желал наблюдать.        Тот расцветал и заводил всё больше друзей, окружал себя людьми при каждой возможности. Лань Ванцзи тогда задавался вопросом, занимал ли он вообще какое-нибудь место в его мыслях, раз уж тому нужно было думать о стольких людях. Если бы только Лань Чжань мог претендовать хоть на крупицу его времени, пока всё его время принадлежало лишь Вэй Ину.        Но они были друзьями. И Лань Ванцзи не мог просить большего. В день, когда он впервые уезжал из Хогвартса на Рождество, кутаясь в пальто и согревающее его прощальное объятие Вэй Усяня, Лань Ванцзи понял, что вовсе тот ему не друг.        Лань Ванцзи любил его шесть лет.        И прекрасно знал, что тот не ответит на его чувства. Что Вэй Усянь не проводит дни в мыслях о нём, и что все его попытки привлечь внимание Лань Ванцзи не несут в себе никакого скрытого смысла. Он был расстроен, конечно же, но не удивлён. У Вэй Усяня была куча друзей. И Лань Ванцзи, очевидно, был просто одним из них.        Он же никогда не сможет считать Вэй Усяня своим другом. Даже несмотря на столь жестокий отказ, тот всегда будет кем-то большим.        Животные всегда нравились Лань Ванцзи куда больше, чем люди. Он их понимал, и так было всегда. В детстве он соблюдал правило, запрещавшее домашних животных, с неподобающей досадой. Бичэнь восполнил этот пробел, и Лань Ванцзи любил его. Но когда в его жизнь ворвался милый кролик, о котором он всегда мечтал, Лань Ванцзи наконец смог исполнить свою мечту о друге.        А-Ин был идеальным. Умным и милым, заслуживающим заботы. Тот был куда смышлёнее среднестатистических кроликов, и с ним всегда было весело. А-Ин всегда был добр и очень внимательно слушал, и Лань Ванцзи только и хотел, что читать ему целыми днями. Ему нравилось, что ленточка на шее кролика была похожа на ленту в волосах Вэй Усяня — постоянное напоминание о его тёзке.        Он понимал, что А-Ин очень странный кролик. Ни одно нормальное живое существо не стало бы посреди ночи забираться по всем восьмидесяти ступенькам на своих коротеньких лапках и отвечать на загадку, чтобы войти в гостиную Рэйвенкло. Но Хогвартс был полон волшебных существ, и Лань Ванцзи сталкивался с вещами куда страннее, чем сообразительный, милый и одарённый кролик.        Когда кролик исчез, сердце Лань Ванцзи разбилось. Он наконец нашёл друга, с которым пусть и не мог проводить всё своё время, но отпускал его, куда тот только хотел пойти, пока тот благополучно возвращался к нему. Однажды не вернулся. Лань Ванцзи не спал нормально неделями, слишком волновался, как он там. Сокрушительный отказ Вэй Усяня сделал всё ещё хуже — Лань Ванцзи потерял двух самых дорогих ему созданий — человека и кролика — за такой короткий промежуток времени.        Но А-Ин вернулся, как не вернётся никогда Вэй Усянь, и Лань Ванцзи бросился вниз по лестнице, чтобы снова найти его.        Ноги сами привели его к тому месту, где они с кроликом впервые встретились — небольшому заросшему травой уголку двора, где Лань Ванцзи любил читать. Он подбежал к кустам, посмотреть, не решил ли поспать кролик там, где солнце его не достанет. Двинулся дальше между деревьев, отчаянно оглядываясь по сторонам в поиске А-Ина, а потом остановился.        До него донеслись звуки флейты, мелодия коснулась его ушей, заставив замереть в ужасе. Его мысли бежали быстрее него. Лань Ванцзи полез в карман и достал из него длинную ленту — ту, что осталась у него после их поцелуя. Он хотел отдать её, но не мог найти в себе сил встретиться с Вэй Усянем лицом к лицу. Рассмотрел её внимательно, заметил растрёпанный кончик. Лента была тёмно-красной.        Как много раз уже он держал её в своих руках? Находил в своей кровати, на полу? Сколько раз она путалась в его пальцах, когда он пытался завязать её…        Лань Ванцзи крепко сжал ленту в кулаке и последовал на звук.

◆◆◆

       Прислонившись к дереву, Вэй Усянь доиграл мелодию до конца. Всё ещё не мог вспомнить, откуда знал её, но что-то в ней заставляло его трепетать. Он опустил флейту и открыл глаза. Перед ним стоял Лань Ванцзи.        В пальцах тот сжимал его ленту, и Вэй Усянь задумался, ударят ли его сейчас. Лань Ванцзи был по-прежнему в пижаме, слегка запыхался, и что-то в виде Вэй Усяня не давало тому сдвинуться с места.        — Ты играл, — произнёс Лань Ванцзи. — Ты играл на флейте.        Глаза Вэй Усяня стали шире. Он никогда ещё не слышал столько обвиняющей убеждённости в его голосе.        — Я… эм, да, Лань Чжань. Я разбудил т…        Лань Ванцзи схватил его за плечо, развернул к себе спиной, повергнув Вэй Усяня в ужас на какой-то миг. Но прикосновения его были нежными, Лань Ванцзи просто собрал его волосы и завязал, чтобы те не лезли в лицо.        — Оу, — произнёс Вэй Усянь, ещё больше сбитый с толку. Ему нравилось чувствовать ленту в волосах, но ещё больше ему нравилось чувствовать руки Лань Ванцзи в них же. — Спасибо, что вернул.        Он смущённо повернулся к Лань Ванцзи.        Тот смотрел на него с какой-то твёрдой уверенностью во взгляде, пальцами ласково перебирая его волосы. Лицо Вэй Усяня горело, он едва ли не начал заикаться, но Лань Ванцзи заговорил раньше, чем сумел он.        — Это ты. Ты мой кролик.        Глаза Вэй Усяня едва не вылезли из орбит.        — Чт… Как!        Лань Ванцзи обхватил ладонями его лицо и поцеловал.        Вэй Усянь мгновенно лишился всех своих сомнений, обхватив того руками за плечи. Ответил на поцелуй так же яростно, как хотел ещё в первый раз. Прижался ближе, когда ладони Лань Ванцзи опустились на его бёдра. Он почувствовал призрак улыбки на чужих губах и вздохнул, позволяя Лань Ванцзи вжать его в дерево.        Они целовались, а когда оторвались друг от друга, всё равно не отодвинулись, продолжая стоять так с закрытыми глазами.        Когда Вэй Усянь открыл свои, его снова поцеловали, и он не сдержал смешка, когда ладони Лань Ванцзи обхватили его лицо.        Стоило им остановиться, и Вэй Усяня снова затопило чувством вины. Он наконец посмотрел на Лань Ванцзи.        — Ты злишься? — спросил Вэй Усянь, всё ещё цепляясь пальцами за его пижамную рубашку. Лань Ванцзи мягко покачал головой и обнял его. — Как ты узнал?        — Мелодия.        Лань Ванцзи уткнулся лицом в основание его шеи. Было так щекотно, что Вэй Усянь заёрзал, но объятия были крепкими.        — Ты её знаешь?        — Я её написал.        Вэй Усянь уставился на него во все глаза.        — Что? А откуда тогда я её знаю?        — Я напевал её А-Ину… он единственный её слышал, — слишком честно ответил Лань Ванцзи. Вэй Усянь покраснел.        — Лань Чжань, это самая милая вещь, которую я только слышал. Как эта мелодия называется?        — …        Тот помолчал несколько мгновений, а потом потянулся к нему за очередным поцелуем. Вэй Усянь почти попался на это, но всё-таки выставил ладонь, чтобы того остановить.        — Неа, — заявил он. — Ты должен мне сказать.        Лань Ванцзи состроил самое очаровательное упрямое выражение лица и пробормотал что-то еле слышно.        — М? — переспросил Вэй Усянь. — Как-как?        — … вансянь, — прошептал Лань Ванцзи.        — Как?        — Вансянь, — наконец произнёс тот громко. Вэй Усянь не знал, чего ему хотелось больше в этот момент: засмеяться или спрятаться под какое-нибудь одеяло с головой.        — Вансянь… как наши имена вместе? — уточнил Вэй Усянь, явно сдерживая смех. Лань Ванцзи тут же повернулся, чтобы уйти, но он не дал, схватил его и крепко прижал к себе, смеясь в его плечо.        — Нет-нет! Не сбегай! Мне нравится, — заявил Вэй Усянь абсолютно честно. — Мелодия красивая.        — Мне было тринадцать… — признался Лань Ванцзи, нахмурившись. Вэй Усянь снова засмеялся. Это просто очаровательно.        — Ты написал её в тринадцать?        Вэй Усянь приподнял бровь. Это было очень давно.        — Я люблю тебя с нашей первой встречи.        Шутки в сторону, Вэй Усянь замолчал. Его щёки были краснее, чем когда-либо. Как мог Лань Ванцзи заявлять подобное с таким серьёзным видом?        — Лань Чжань!        — Это правда.        — Как ты можешь говорить такое? Бесстыдник! — отчитал его Вэй Усянь, словно они поменялись ролями. — Это смущает.        Лань Ванцзи приподнял бровь.        — Я каждый день говорил тебе, что люблю тебя, а ты думал, что у меня есть чувства к Вэнь Цюнлиню.        Вэй Усянь улыбнулся, взмахнув ресницами, и поймал его лицо в свои ладони.        — Ещё раз припомнишь мне это, и я не побрезгую зачаровать твой язык в рог какой-нибудь.        — Учту, — ответил Лань Ванцзи и снова поцеловал его. Кажется, Вэй Усяню стоило найти какой-нибудь другой объект для своей угрозы.