action «Avalanche»

      Спускаются молодые люди на первый этаж спустя два часа: Дилюку было необходимо подтвердить своё хорошее самочувствие перед журналистами какого-то канала, название которого, должно быть, сам впервые услышал, а у Итера после долгого разговора пересохло в горле. Рагнвиндр любезно предложил ему пообедать с коллегами прямо здесь, чтобы лишний раз не бегать по округе в поисках свободного столика, и даже согласился на приличную скидку в честь первого рабочего дня, так что настроение у последнего было вполне приподнятое.       Ободряющей улыбкой юноша встречает и Альбедо, без особого энтузиазма выползшего из комнаты персонала, проскользнувшего мимо сотрудников с микрофонами и громоздких камер с завидной грацией и устало опустившегося на плетёный стул напротив.       — Ротанговая мебель? Удобно и красиво, но я представляю, сколько это стоит, — высказывает свою рецензию криминалист, проводя рукой по спинке предмета мебели. Его рабочая сумка теперь покоится в ногах за неимением альтернативы, а свободная рука — на небольшом столе, как раз возле скромного по содержанию буклета меню. В конце концов, заведение являлось баром, а не обычным кафе, из-за чего еды «посущественнее» в ассортименте было не так уж много.       — Капитан Альберих ещё долго будет? — Итер выглядывает из-за его спины ненадолго, но становится свидетелем интервью в самом разгаре. Альбедо неопределённо пожимает плечами, и он прислоняется к спинке собственного стула с усталым выдохом. — Понятно. И как оно?       — Если ты про отпечатки и всё в этом духе, то ответ тебя разочарует, — белокурый юноша отрицательно качает головой. — Я не могу сказать на месте. Но судя по тому, что большинство из них смазанные, преступник оказался не таким глупым, как ты предполагал, и использовал перчатки. Сомневаюсь, что найду там нечто ценное, — он открывает меню и скользит взглядом по наименованиям напротив раздела закусок. — Говорю же, дело гиблое. В комнате даже погрома нет, лёгкий беспорядок только. Здесь ничего не произошло.       Психолог скрещивает в замок руки и отводит взгляд к ближайшему окну — снаружи циркулируют в привычном городском темпе толпы людей. Возможно, в нескольких кварталах сливается с одной из них и Люмин, вышедшая за продуктами для одинокого обеда. Или просто на прогулку, пусть с дружелюбной на вид соседкой по имени Эмбер: он не видел её, когда выходил из квартиры утром, потому вполне возможно, что эта девушка не работала в дневную смену. Как бы ему хотелось переброситься с сестрой хотя бы парой слов! Но такая возможность появится только ближе к ужину, потому стоит хотя бы написать короткое смс.       И всё же, что за странное дело им попалось? Альбедо был отчасти прав: единственной проблемой станет только шишка на голове Дилюка. Действия неизвестного лица совсем не были похожи на покушение как таковое: даже деревянной битой можно успешно убить человека, если ударить точно и с определённой силой. Жертву без сознания, какой бы крупной та ни была — тем более, тут количество попыток ограничено гораздо меньше. К тому же, назревает иной вопрос: каким образом преступник умудрился протащить орудие с собой, если никого подозрительного в помещении замечено не было? Загадка. Если тот использовал телескопическую дубинку, которую спрятал где-то в сумке или мешковатой одежде, оправдается и вопрос об относительно безобидной травме, но…       — … И ты не слушал, не так ли?       — А? — Итер вздрагивает инстинктивно, встречаясь со слегка раздражённой лазурью глаз вновь. Криминалист со скрещенными на груди руками ожидает объяснений, и он невесомо касается тыльной стороны шеи, неловко усмехаясь. — Извини, я ушёл в теории немного. Можешь повторить?       — Если тебе это действительно нужно, то напомни об этом, когда мы вернёмся в участок, — Альбедо вздыхает, сдаваясь. — Мой монолог тут был посвящён тому, как тщательно и, увы, безуспешно мы с капитаном здесь внизу искали. А ещё я спросил о том, как прошла беседа с господином Рагнвиндром.       — Ну… — близнец хмыкает, вспоминая детали их разговора. — Навела на некоторые мысли, скажем. Нужно будет проверить кое-какие вещи. К слову, они с Кейей не выглядят так, словно очень близки, почему?       Криминалист оборачивается: действительно, молодые люди стоят около друг друга, но вместе с тем и весьма разрозненно, не обмениваясь даже ни единым взглядом. Психолог готов поклясться, что в заряженном воздухе между ними аж мелькают искры взаимной неприязни.       — Мне-то откуда знать, что за семейные ссоры у них происходят? — Альбедо всматривается в чужое лицо с момент, прежде чем собственное выражение проясняется. — Ох, ты не можешь вызвать его на допрос без доказательств. Но ты прав, спросить напрямую будет проблематично…       — Постой-постой, я не подозреваю капитана Альбериха! — возражает Итер, почти толкая руками случайно стол. Начало фразы вышло слишком громким, и обернувшиеся сводные братья заставляют его почувствовать себя неловко. — То есть… а нет ли шанса того, что он может знать что-то о врагах господина Рагнвиндра?       — Тут я тебе не помощник — его разговорить сложнее, чем отправить в отпуск генерал-майора Гуннхильдр, — на чужой непонимающий взгляд криминалист спешит пояснить. — Вообще никак, то есть. Не то что бы я пытался, но слышал, как жаловались на эту черту рядовые под его руководством.       Психолог вздыхает уже который раз за их разговор, и этот выглядит ещё более обречённо. Браться за первое дело всегда сложно: вроде бы, и множество мыслей беспорядочно клубится в голове, но выцепить ни одну не удаётся — конкретные вопросы ударяют полной пустотой в сознании, наступившей так же внезапно.       — С другой стороны, тебя ведь приняли в полицию не за красивые глаза, — Альбедо, кажется, воспринимает жест по-своему и старается найти правдоподобное утешение. — Ты смог узнать что-то от Дилюка, значит, и к Кейе подход найдёшь, — задумавшись ненадолго, он всё же решает продолжить. — А если дело касается более неодушевлённых вещей, я или мой ассистент почти всегда сидим в 106 кабинете.       — Спасибо, — с улыбкой кивает Итер. — Я воспользуюсь этим по необходимости, думаю. Но…       — В чём дело?       — То есть, ты не считаешь, что у меня красивые глаза?       Альбедо поднимает брови настолько красноречиво, что лишние вопросы вовсе не требуются: Итер давится смехом от его реакции на сомнительную попытку разрядить обстановку вновь.       — О боги, я просто шучу!

- - -

      Кабинет Итеру выделили совсем крошечный: четыре мрачных стены, массивные жалюзи на небольшом окне, обезоруживающе чистый стол и почти такое же кресло на колёсиках, как в кабинете у действующего начальника, но меньше и скромнее. Около двери он нашёл несколько небольших шкафов да полок под самым потолком — те служили для документов, судя по хлипким органайзерам внутри и оставшимся сшитым папкам. Ах, да, ещё и стул с твёрдой и неудобной спинкой, стоящий прямо напротив его собственного. Не густо, в целом.       Первым делом психолог толкает небольшую дверь в стенах его «каморки». Та ведёт в помещение ещё более тёмное, чем «приёмная» — тем не менее, лампы на потолке сияют настолько ярко, что близнец мигом выключает их обратно, с шипением растирая неготовые к такой пытке глаза. Эта комната сделана весьма стереотипно: тёмная кушетка для потрёпанных жизнью клиентов, мягкое кресло для него самого. В углу скромно ютится чудом живой фикус, а на журнальном столике возле горшка хаотично разбросаны какие-то бумаги. Он подходит ближе, чтобы посмотреть: классические тесты. Что же, предшественник его, увы, не позаботился о должном порядке — Итер вздыхает, в уме примечая, сколько же сил он потратит на то чтобы обустроить рабочий кабинет под себя. Это всё детали, конечно, которые не должны влиять на его основные рабочие моменты: допросы свидетелей, преступников и потерпевших, а также принятие некоторых полицейских на тяготящие душу разговоры и проверка их профессиональной компетенции. И юноша обречённо вздыхает вновь, понимая, что у прошлого коллеги понятия эти со средой, в которой люди находились, совершенно не вязались. А ведь ошибки-то разгребать ему       Разобравшись с попытками освоиться в тесном кабинете, Итер с высоты своего роста падает на стул на колёсиках и отъезжает на чистой инерции к стене, устало растекаясь по предмету мебели. Вот оно, его первое официальное место работы! … Нет, даже в мыслях это звучит не так радостно, как казалось пару лет назад. До зарплаты далеко, коллеги какие-то странные, в городе сразу же с его вступлением в должность какая-то ересь начала твориться. Начали сразу за упокой, как говорится.       Близнец выуживает из кармана брюк телефон, щёлкает на первый и единственный пока контакт в списке важных.

[Итер; 15:47] ты как?

[Люмин; 15:48] Всё хорошо, не отвлекайся. [Люмин; 15:48] Купила нам ужин, успела разузнать всё у Эмбер. На неделе начну разбираться с мебелью. [Люмин; 15:49] Но мне одиноко. Не задерживайся и приезжай домой по возможности.

[Итер; 15:51] ок.

      Итер откладывает смартфон на край рабочего стола экраном вниз: сестра права, ему лучше не отвлекаться и постараться управиться с делами на сегодня пораньше. И всё же, короткий разговор с ней принёс ему желанное облегчение и прилив новых сил, достаточный, чтобы дотянуться до белого листа с гелевой ручкой и начать выводить на нём слова.

- - -

      — Привет, можно?       Психолог отворяет дверь кабинета без стука, словно вовсе и не думает прервать сотрудников за его стенами от какого-то важного процесса, и не без любопытства заглядывает внутрь. Тут стены, кажется, изначально были белыми, но сказать наверняка из-за жуткого мрака внутри было сложно: только яркие мониторы на широких столах служили единственными источниками освещения здесь, не считая временно созданного им же самим. В такой обстановке оказывается сложно разглядеть более мелкие детали, но испуганно вздрогнувший силуэт он отмечает отчётливо.       — А! Эм… — раздаётся высокий голос девушки в темноте: она поправляет отражающие белый свет очки нервным движением и крепко-крепко жмёт к груди стопку бумаг, словно опасаясь, что нежданный гость собирается её отобрать.       — Ой, извини, — Итер поднимает руки в мирном жесте, осторожно шагая внутрь, навстречу этой враждебной тьме. Незнакомка в белом медицинском халате так и мнётся посередине комнаты безмолвно, и он решает продолжить. — Я не хотел напугать тебя. Я Итер, работаю здесь с сегодняшнего дня и коллег толком не знаю, а ты?       — Ох, вот оно как, — она вновь поправляет оправу, но на этот раз юноша видит глаза, скрытые за линзами: не такие испуганные, как он ожидал, но больше заинтересованные. — Добро пожаловать, Итер… наверное. Меня зовут Сахароза, я-       — Сахароза, кто там пришёл? — доносится уже знакомый голос из недр кабинета: тут подпрыгивают от неожиданности уже оба, рефлекторно разворачиваясь на звук и после обмениваясь неловкими взглядами. — А, это ты. Извините, что прервал.       Итер не сразу заметил Альбедо за дальним столом, отклонившего спинку слишком большого для его фигуры кресла и обернувшегося к своим коллегам. На нём вновь надет идеально чистый халат, на мониторе за его спиной открыты вкладки явно каких-то служебных программ, анализирующих состав веществ, а на столе и даже полу лежат документы, в содержимом который ровно такой же беспорядок, как и в помещении вокруг. И криминалист, весь из себя аккуратный и на вид совершенно отстранённый, совсем не соответствует атмосфере вокруг себя.       — Сахароза, — он оборачивается к девушке. — это психолог, о котором я тебе рассказывал. Итер, — он вновь кивает уже немного сбитому с толку юноше. — Сахароза — наш патологоанатом, вас судьба явно ещё не раз вместе сведёт. Клиенты-то зачастую от одного к другому весьма быстро переходят.       — Господин Альбедо! — укоризненно начинает было коллега, но он только неопределённо машет в воздухе рукой.       — Шутка. Точнее, не совсем, но… вы поняли, — Альбедо вновь разворачивается к яркому экрану, скрывая за спинкой кожаного кресла несдержанный зевок. — Будем надеяться, что статистика теперь начнёт постепенно исправляться. Итер, ты что-то хотел?       Близнец переглядывается с Сахарозой вновь — на этот раз она одаривает его усталой и немного виноватой улыбкой. Мол, Альбедо в процессе работы чаще всего такой: раздражённый посторонними людьми, мешающими процессу, и немного менее обходительный, чем на публике — эти слова он практически читает на чужом лице. Выдыхает чтобы успокоиться и подходит ближе к чужому рабочему креслу, заглядывая в бумаги через плечо и оставляя патологоанатома позади. Она же, тотчас упорхнув на другой конец кабинета подобно пугливой бабочке, начинает вынимать из какого-то прибора колбы и печатать что-то с сосредоточенным видом на громко стучащей клавиатуре.       — Можешь рассказать о том, что ты нашёл в комнате для персонала? И показать фотографии оттуда, если ты их сохранил, — Итер замечает, как после его слов криминалист, не утруждая себя ответом, уже щёлкает на пару нужных ему вкладок. — Спасибо! Мне просто нужно бы проверить собственные догадки, прежде чем я свяжусь с господином Рагнвиндром вновь.       Он опирается на спинку чужого кресла в попытках устроиться поудобнее и обращает взгляд на монитор. Место сомнительного преступления не представляет из себя ничего более интересного, чем классическая комната отдыха для сотрудников бара: только покоятся на полу осколки какого-то графина в луже воды и почти спадает на пол декоративный плед на маленьком диване.       — Всё же, я больше всего сейчас склоняюсь к варианту кражи, — высказывает свой вердикт психолог, потянувшись к мышке чтобы щёлкнуть на следующую фотографию и приблизить её. — Вот, вещи на столике в беспорядке. Словно кто-то здесь отчаянно что-то искал, но времени у него было не так много.       — Разумно, с одной стороны, — хмыкает Альбедо, скрещивая на груди руки. — С другой, если целью вора был Рагнвиндр, почему они не вломились к нему в дом? Или не сняли часы там, телефон, бумажник… что угодно. Всё же осталось при нём?       — Да, наверное. Он не говорил о том, что какая-то вещь пропала, да и не выглядел обеспокоенным проверкой этого, — настаёт очередь Итера задуматься, отводя взгляд вниз в попытке вспомнить их сегодняшний «сеанс». Он отрицательно качает головой. — Нет, точно не говорил. Я бы записал это.       — Гм. Значит, либо он не успел заметить, либо специально скрыл от тебя сам факт.       — То есть, возможность ошибки в предположении ты не рассматриваешь?       — Зачем? Надо же с чего-то начинать, — криминалист пожимает плечами, встречаясь с удивлённым взглядом юноши. — Здесь всё предельно просто, как в логических задачах: если придём к противоречию, то будем знать, где искать ошибку.       А если ошибку нельзя будет исправить? Если она будет стоить им человеческой жизни?       Итер осекается, не произнося вслух. Альбедо работает не первый день, а в отношении к нему коллег читается какое-никакое уважение: особенно ясно это видно на примере Сахарозы. И пусть от сестры ему передалась эта дурная привычка ставить многое под сомнение, собственная интуиция предлагала довериться чужому опыту. Будто с таким же предложением ожидающе смотрят на него холодные глаза: по ним вообще не скажешь, беспокоится ли обладатель по какому-либо поводу. И психолог сдаётся, выдыхая и наконец отстраняясь на пару шагов с целью устало помассировать пульсирующие виски.       — К слову, мы можем уже начать делать шаги к решению конкретно этой задачи, — криминалист прерывает ту неловкую тишину, между делом потягиваясь и поднимаясь со своего места. — Я немного поспешил с выводами ранее: весомая зацепка у нас всё-таки есть.       — Ох, правда? — заметно воодушевляется Итер. — Что это?       — Кто-то неудачно уронил графин и порезался об осколок стекла, — подаёт голос Сахароза. Вместе с тем пищит очередной прибор рядом с ней, оповещая об окончании таинственной для близнеца процедуры. — Кажется, анализ крови уже завершён… надеюсь, фрагменты ДНК принадлежат тому, кого мы ищем.