Твой номер 1.

— Господь боженька, пожалуйста, помоги, — Лукас почти ползал по залу, умоляя их капитана отпустить его. Но Мауро был непреклонен и очень зол на такое поведение посреди недели. Тоору же выглядел лучше, но спать хотел не меньше. Он все поглядывал в сторону Сорано, которая появилась под конец их тренировки, словно между ними рухнул семилетний барьер. Да и Лукасу сегодня было настолько плохо, что он и не заметит, что Ойкава лезет к ней. Но Мауро и не думает никого отпускать сегодня рано, объявляя о пляжном волейболе в наказание этим двум бабникам. — Не хочешь посмотреть? — напарник Като предложил передохнуть от работы. Она была не против, ведь сама ещё не отошла от похмелья. И отлынуть от работы было как кстати. — Я тебя ненавижу, Мауро, — сквозь зубы процедил Лукас. Ведь именно пляжный волейбол обожал блондин, потому что это была отличная возможность покрасоваться перед девушками. Да к тому же они часто были там в купальниках. Пока все располагались на горячем песке, Като сняла сандалии и уселась, когда увидела подходящего к ней Тоору. — Давно ты добровольно смотришь как играют в волейбол? — Иногда приходится, если я хочу работать со спортивными объектами. — О, уже даже разбираешься? — его светлая кожа светилась под ярким солнцем, а волосы отдавали янтарным отблеском. Он прищурился и прикрылся рукой, напрягая мышцы на ней. — Немного. — И как ты училась? — бог свидетель, он сам спросил. — Парень был волейболистом. Семилетняя стена вдруг выросла вдвое, и Тоору даже не знал что сказать на такое заявление. Она больше не та школьница, это стоило ему уже понять и принять. — Небось, какой-нибудь средний игрок, — самодовольно хмыкнул парень, скрывая эмоции за нелепой шуткой. — Мия Осаму. — А? — он не сдержал эмоций, и искривился в лице. — Один из близнецов Мия!? — Так ты знаешь их? — Сорано сказала это не специально. Она просто не видела смысла скрывать это, тем более, он спросил сам. — Э-э.. да. — Тоору, начинаем! — парень растерянно поплелся к команде, утопая ногами в песке. Сорано тряхнула головой, не желая ворошить прошлого. — Воды? — Фабио протянул ей бутылку. — Мхм. Игра на песке отличалась от обычной в зале. Во-первых, они играли по трое, благо, Лукасу не досталось место, и он в полуобмороке лежал недалеко на песке под палящим солнцем. Наверное, и бегать было в разы сложнее, не было твердой поверхности, и не было разметки, так что можно было бить откуда угодно. — Сорано, осторожно! — но пока она среагировала на предупреждение было уже поздно. Мяч прилетел ей прямо в лицо, когда она пила воду, и выбил пластик из рук. — Ты в порядке? — Тоору был ближе всех и настороженно заглядывал в её лицо. Но все было в порядке, разве что одежда промокла. Она поднялась с песка. — Да, — девушка хаотично проводит руками по подбородку, вытирая влагу, и замечает, что взгляд Ойкавы смещается вниз. — Прошу прощения, вы не ушиблись? — обидчик бежал с другого конца поля. — Нет, все в порядке, — он тоже непроизвольно опускает взгляд. «Черт!» - Като складывает руки на груди, поняв, что мокрая блузка просвечивала её тонкое белье, настолько тонкое, что если постараться, можно было увидеть её грудь. — Здесь жарко, вам так не кажется? — Тоору обращает на себя внимание и стягивает синюю майку с номером 13. Сорано быстро моргает, пытаясь утихомирить свои гормоны. В голову лезли пошлые мысли и образы, было невозможно перестать представлять Тоору в постели! Особенно когда он развернулся и встал к ней своей прекрасной рельефной спиной, по которой так и хотелось провести ногтями и вцепиться в эти мышцы. — М? — она непонимающе уставилась на протянутую им майку. — Возьми, — Ойкава прищурился, и кинул ей вещь, которую она с лёгкостью поймала. На неё никто уже не обращал внимания, потому что обнаженный по пояс Тоору вернулся под сетку, собирая довольные возгласы девушек. Сорано подозрительно посмотрела на его майку и все-таки решила надеть. Она могла сойти ей даже за платье, и так в принципе и выглядела сейчас, закрывая короткие шорты. Като не сдержалась и сделала глубокий вдох, ощущая запах Тоору, смешанный с дезодорантом и потом. По телу, словно слоны, пробежали мурашки, забирая её сознание в прошлое. «Какая ностальгия..» *** — Спасибо, — Сорано подошла к Ойкаве и протянула аккуратно сложенную вещь, когда он вышел из тренировочного зале с еще мокрыми волосами после душа. — Угу, — он убрал её в сумку. — Ты закончила? — Ещё нет, но я больше не могу работать. — О да, понимаю. Можем, выпить по бодрящему коктейлю. Като оглянулась, не зная к чему это приведёт, но все-таки слабо кивает в знак согласия. — Держи, огуречный должен помочь, — Тоору протягивает ей высокий стакан. Они сидят в летнем кафе, у воды на побережье. Уже вечереет, и солнце не так сильно греет, и дышать становится легче. — Так значит, Мия? — Тоору все-таки не выдерживает и начинает расспрос о том, что так сильно шокировало его. Даже не тот факт, что это был один из известных близнецов, а что у неё и вправду кто-то был. Одно дело догадываться, и совсем другое знать наверняка. — Ты действительно хочешь об этом поговорить? — Сорано устало ухмыляется. Он бы хотел, чтобы Осаму и вовсе не было, но он должен был услышать от неё, чтобы подтверждало, что она его не любит, и в её жизни Тоору оставался настоящей любовью. Было эгоистично с его стороны так думать. Ведь она не расспрашивала его о бывших, а он ничего не предлагал ей «строить» вместе. — Ну, как так получилось, что вы пересеклись? И почему расстались? — Ну, это было на первом курсе, когда я только поступила в Токийский. Удивительно, что я так ненавижу волейбол, но жизнь постоянно меня сталкивает именно с ним. — Хах, думаю, это судьба. — Именно мой университет любезно предоставил свободные комнаты в общежитии для волейболистов, которые прибыли на Национальный турнир. Так мы познакомились. А расстались.. Ну, я ведь говорила, что уехала на последнем курсе домой. Мы не смогли быть на расстоянии и не поняли друг друга. — Так он ведь не из Токио, как вы тогда встречались? — Он переехал после проигрыша на Национальном. — О-о.. вы жили вместе? Сорано не хотела расстраивать Тоору подробностями. Ведь она была с Осаму больше, чем с ним. — Типа того. Тоору замолкает и пьет свой напиток, глядя куда-то за горизонт. Ему нужно переварить эту информацию. — Кстати, почему ты уехала на последнем курсе? — Отец болел.. — теперь замолчала Сорано. Уже не так сильно болело, она не хотела нагружать парня. — С ним все хорошо? Я помню, Коичи-сан хорошо относился ко мне. Кажется, он был рад, что у тебя был я, — Ойкава поправил короткие волосы и улыбнулся. — Он болел. И тогда я ухаживала за ним.. и в тот год его не стало. Говорить все же ещё было больно. Она смирилась с этим в душе, а делиться, видимо, была не готова. Тоору остановил руку в воздухе со стаканом, который тянул к лицу. — Прости. — Все в порядке. — Мне очень жаль. — … — Ну а ты? — М? — Давай рассказывай о своей жизни. В мою ты бессовестно залез. С кем встречался, жил, может, женился на ком. — А-а-а.. хах. Я живу один. — Хорошо, с кем встречался? Небось, у тебя длиннющий список из девушек, разных национальностей, рас и возрастов. Ойкава слегка хмыкнул. Но это было далеко не так. Он не встречался ни с кем серьёзно. В плане, ему было не до этого. Да, он мог выйти в бар с кем-нибудь, выпить, переспать, попереписываться, но на этом все заканчивалось. Со временем и это надоело, и парень жил в полном одиночестве. — Если бы в мире было разрешено многоженство, у тебя точно была бы не одна жена, — улыбнулась Сорано. — И как у тебя еще ребенок не появился? Если честно, я думала, у тебя уже есть трехлетний сын какой-нибудь. — Я настолько безнадёжен? — Тоору отпил прохладного напитка, задерживая взгляд на девушке, ловя на ней блики уходящего дня. Нет, причина была не в том, что ему не было дела до девушек, а в том, что они не были ею. — Ну, знаешь, сколько у тебя было девушек только в выпускном классе. «До тебя», - подумал парень, но в ответ лишь хмыкнул. Так прошла неделя, и у Като оставалась еще одна в Сан-Хуане. Она пару раз появлялась в волейбольном зале, но в основном уже работала в офисе, так что с Тоору они почти не виделись. Наверное, это завершение их отношений. Прошлое на то и прошлое. И ни он, ни она не собирались его возрождать. *** Сегодня волейбольная команда пригласила её команду вместе выйти, ведь они уже заканчивали с проектом и должны были покинуть их через день. Так что было единогласно решено пойти выпить. Вечер был теплым и шумным. Бар был на открытом воздухе, и люди без конца подтягивались к ним, так что никто не скучал. Ойкава был в своем репертуаре, окруженный тремя девушками и красующийся своей внешностью. Като сидела с Лукасом и парой ребят, обсуждая нелепые случаи, которые случались в их жизни. Алкоголь быстро растворялся в организме и казалось, что его все мало. Пустых бокалов становилось все больше, танцы громче, и вот она уже прижимается к Тоору на остывшем песке под латинскую музыку. Сорано не заметила, когда стерлась эта грань, но было уже неважно. Она уедет, он останется, и все что у них будет, это сегодняшняя ночь. Като танцевала спиной к нему, ритмично двигая бедрами и постоянно касаясь его паха. А руки парня продолжали держать её за талию и изредка притягивать к себе. Было слишком жарко и воздуха катастрофически не хватало, несмотря на открытую площадь, и возбуждение плотно сжимало обоих. Сорано откидывается назад на его жесткую грудь, чувствуя как его тело горит, и проводит рукой от шеи и ниже, при этом не переставая танцевать. Ойкава старается не отставать от неё в ритме, и переплетает пальцы их рук. Все слишком хорошо, чтобы быть правдой. И он тоже решает отпустить ситуацию и подумать об этом потом. Он наклоняется к ней, к её лицу, убирает волосы и целует в шею, прохладную и немного солоноватую от пота. Чувствует как она буквально тает в его объятиях и закрывает глаза, прижимаясь своей пятой точкой к нему сильнее. Тоору сложно сдерживать своё возбуждение, наверное, она уже чувствует, как у него встал. — Пойдем отсюда? — шепчет парень у уха, заставляя влажную дорожку из поцелуев трепетать от холода. — Мхм, — она готова согласиться на все что угодно. И вовсе не от выпитого спиртного. Дверь в его квартиру с шумом распахивается, ударяясь о стену. — Чш-ш, — смеется Ойкава и проверяет не ударилась ли она. В ночной темноте он ведёт в спальню, где они тут же падают на кровать. Голова немного кружится и взгляд не сразу фокусируется. Они быстро и громко дышат, пытаясь быть взрослыми и принять правильное решение. Сорано поправляет упавшую с плеча лямку платья и поворачивает к нему голову. Тоору тоже немного успокаивается и смотрит с улыбкой, с такой заботой как тогда. — Поцелуй меня, — говорит Като, что первое приходит ей на ум, совсем не думая. Ойкава убирает ухмылку и приближается, жадно впиваясь в её распухшие губы. Она отвечает ему не менее чувственным вздохом и притягивает к себе за шею. Он перекатывается и оказывается над ней сверху, словно щит, под которым так уютно и безопасно. Все эти годы ей не хватало именно его, и от этого осознания заболело в груди, его не хотелось отпускать. — Ай.. шалунья, — Тоору отрывается от неё, когда она кусает его за губу, не рассчитав силы. Он облизывает выступившую кровь. — Прост.. — но снова крепко целует и сжимает тонкую талию. Цепкими пальцами хватается за те несчастные лямки и тянет вниз, обнажая возбужденную грудь. Влажная дорожка тянется от её подбородка вниз по её шее, ключицам. — Тоору.. — шепчет девушка, когда он опускается ниже, продолжая четко очерчивать линии на её теле. Вещи летят куда-то на пол, и теперь горячее натянутое тело парня беспрепятственно соприкасалось с её прохладным и мягким. Он двигался в ней плавно, ощущая всю её изнутри. Её стоны только больше заводили его, но стены здесь были до ужаса тонкие, так что одной рукой он прикрыл ей рот. И ощущать её сбитое рваное дыхание вместе с этими звуками на своей ладони заставляло его сильнее вбивать её в свою постель. Её глаза блестели как никогда. Такие черные во этой тьме они казались ярче любого цвета, и он не хотел её никуда отпускать. "Ты всегда была моей", - повторял он про себя, когда оставлял грубые засосы на светлой коже. Простынь собиралась под его руками и ногами, и все хаотично сплелось, тела, эмоции и движения. *** Сорано проснулась от того, что было невыносимо жарко. Кожу словно обжигало, и она поняла, что это тяжелая рука парня, которая мирно покоилась на её талии. За окном уже было светло, и она с неким волнением вспомнила их прошлую ночь. Но вместе с приятным чувством пришло горькое осознание того, что она улетает завтра. И все это и вправду останется лишь воспоминанием. Ойкава переместил руку выше, совсем не сонно хватаясь за её грудь. — М-м-м.. — куда-то в волосы мычит и прижимается грудью к её спине. Сорано закрывает глаза, пытаясь совладать с нахлынувшими эмоциями, затем насильно поднимает себя с постели. Ойкава недовольно хмурится и открывает один глаз, наблюдая как Като быстро собирает вещи с пола. — Эй, все хорошо? — хриплым и ленивым голосом спрашивает Тоору, и открывает второй глаз. — Конечно. Просто замечательно, — она резко поднимает платье, прикрываясь им. — Что-то не похоже.. — А что? Мне пора в офис. Завтра я улетаю, — кидает девушка, быстро его отрезвляя, не дав проснуться. — Хорошо. Может позавтракаем? — Хорошо? То есть это тебя устраивает!? — Сорано не хотела ругаться, но из-за переизбытка несказанных слов и чувств все в ней кипело. — Сорано, я только проснулся. Мы можем поговорить позже. — Мы ни разу не говорили, пока я была здесь, потому что тебе оно не нужно. Так о чем нам говорить сейчас!? — такая чувственная и интимная ночь резко сменилась реальностью утра, и Сорано не могла этого выносить. — Вчера ты об этом не думала, — Тоору не хотел переходить границу, но тоже злился. Злился, что у них так мало времени и что все складывается именно так. И что им делать? Сорано сжимает платье и начинает быстро моргать, чтобы не заплакать. Нервы сдают, и Ойкава понимает, что должен сказать ей сейчас совсем другое. — Прости.. — Ты прав. Я не думала вчера ни о чем, — она старательно скрывает дрожь в голосе. — Хотя почему-то на что-то надеялась, но мы не меняемся. А раз мы не можем поменяться друг для друга, то что тогда получится? Ойкава еще был в полудреме, так что не мог дать ей более логичные ответы, поэтому задумчиво молчал. — Надеюсь, у тебя все будет хорошо. Хотя, пока с тобой волейбол, ты всегда будешь счастлив, — она отводит взгляд и быстро выходит с вещами из комнаты. Спустя время слышится звук закрывающейся двери. Тоору устало выдыхает и закрывает лицо руками, совершенно не зная что ему делать.