Час крысы

      Утро наступило быстро. Я видел, как город начинает подсвечиваться восходящим солнцем, но мое тело так и не смогло растопиться. Буквально и переносно. Мое сознание было далеко от этих мест, этого времени и этих людей. Перед глазами всплывал образ А-Ксу, и в душе в эти мгновения становилось спокойно.       Так я и сидел, пока кто-то не потянул меня за рубашку.       — Господин, залезьте обратно, пожалуйста. У меня голова кружится смотреть на вас.       Я исполнил его просьбу, хотя каждое движение затекших конечностей давалось мне с трудом.       — Небожители… Что с вашим лицом? — первое, что сказал Мин Цао, когда я смог твердо стоять на полу.       — А что?       — Ваши глаза… они красные. — осознав, что ответ от меня получит не скоро, он решил проигнорировать свой же вопрос. — Ладно, постарайтесь побыстрей привести себя в порядок по возможности. К нам в дверь уже стучался глашатай барона.       Я кивнул. Мы и без того успели совершить немало ошибок, чтобы вызывать еще большее подозрения. И нельзя допустить, чтобы барон узнал о нашей осведомленности. Поэтому я вновь последовал совету Его Высочества, и вскоре мы уже сидели все в той же знакомой карете и ехали к резиденции барона Тань Ди.       Мы уже подъезжали к воротам, когда я понял, что возничий не собирается останавливаться. Вместо этого мы объехали территорию дворца и встали на границе с лесом.       Все это время я запоминал дорогу, глядя из окна, поэтому заранее увидел целое столпотворение из слуг барона. Они все бегали между поставленных на скорую руку тканевых шатров, отчего напоминали пчелиный рой.       Стоило двери распахнуться, как нас встретил барон.       — Приветствую дорогих Господ Ниандзу и …. Господин Ниандзу, а где господин Зиксин?       — Барон, здравствуйте. Приношу вам свои извинения вместо брата. К несчастью, после вчерашнего он слег с сильной головной болью, и боюсь, вам придется довольствоваться лишь моей скромной компанией.       — Ничего, ничего. Желаю скорейшего выздоровления господину Зиксину. — сказал барон, пристально всматриваясь в мои глаза. — Уверен, что несмотря на отсутствие вашего брата, мы сможем неплохо провести время. Поэтому прошу. — и он указал мне на красивого белого скакуна, что стоял рядом. — Ну, и чтобы лошадь не простаивалась, предлагаю вашему слуге Мао присоединиться к нам. Если конечно, он в состояние.       — Мне отнюдь не в тягость. Я довольно легко приспосабливаюсь. И вообще хороший наездник.       Мин Цао при этом задорно улыбнулся и залез на предназначенную Чженю лошадь. Барон многозначительно приподнял бровь.       Хотя вся картина представлялась достаточно дружелюбной, наличие только двух лошадей зародило в моей душе подозрение. Он все знает.       Снабдив меня луком и стрелами, лесничий барона подул в свисток, и стая собак вместе с нашей небольшой группой из Его Высочества, барона, трех его телохранителей и меня пустились по охотничьим угодьям.       Лошади скакали во всю прыть, пока одна из собак в своей пасте не принесла нам маленького горностая. Лесничий забрал его, и дальше мы скакали легким галопом, как раз чтобы было удобно говорить.       — Как вам нравится охота? — заботливым голосом поинтересовался барон.       — Спасибо. Все замечательно. У вас богатые угодья. — сказал я, всматриваясь с пригорка на спокойное течение Хуанхэ.       — Хах, благодарю за комплимент. Но, господин Ниандзу, я не мог не заметить вашу отрешенность и нездоровый вид этим утром. Надеюсь, это не было вызвано моей вчерашней просьбой. — и Тань Ди бросил взгляд на Мин Цао.       — Нет, барон. На меня просто сказались избыток впечатлений и новое место.       — Хорошо, а то я уж было решил, что мог вас ненароком обидеть, а потом подумал, что если бы вы сами были заинтересованы в вашем слуге в прошедшую ночь, то просто сказали бы мне напрямую.       Я на секунду остолбенел. А так можно было?       — Вы правы. — сказал я и улыбнулся.       Мы проехали еще на какое-то расстояние. Барон все это время рассказывал историю этих мест, ссылаясь на своего отца и деда, как вдруг прямо под нами у подножья склона вырос дворец.       Это оно.       — Господин Ниандзу, я бы хотел показать вам кое-что. Не изволите сойти с лошади.       Я почувствовал, что ситуация начинает выходить из-под контроля.       Придав своему лицу как можно более беспристрастное выражение, под внимательным взглядом барона я спустился на землю. То же проделал и Мин Цао и пошел за мной следом, не забывая при этом издавать охи восхищения.       Барон же еще несколько минут понаблюдал за мной, а потом и сам слез со своего скакуна.       — Как вам? Красивый вид?       — Действительно величественное строение, господин Тань Ди. А что это? — спросил я, всматриваясь в толпы крестьян, что поднимали клубы пыли своим мельтешением.       — Когда-то это место было выбрано для императорского дворца в Лояне, но из-за природных особенностей этой затее не суждено было исполниться. А сейчас здесь строюсь я.       — Поздравляю вас, барон.       — Что вы, что вы… — и с этими словами Тань Ди пошел вдоль края склона, как бы любуясь своей собственностью.       Я остался стоять на месте. Барон определенно привез нас сюда не случайно. Скорее всего, он попытается вывести нас на чистую воду. Следовательно, нужно быть готовым ко всему…       Мои размышления прервал приближающийся стук копыт. Незнакомец в скором времени доскакал до охранников, и, передав им поводья, спустился с лошади.       — Барон Тань Ди. — позвал незнакомец.       — Да, да, сейчас. Простите, господин Ниандзу. Я оставлю вас ненадолго.       Я кивнул, и он подошел к наезднику. Тот что-то нашептывал барону, от чего улыбка на лице Тань Ди стала расти. Вскоре незнакомец вновь вскочил на лошадь и скрылся с глаз так же неожиданно, как и появился.       — Господин Ниандзу, вы должно быть видели вчера среди моих слуг одного потрепанного жизнью крестьянина?       — Нет, господин, не довелось. — солгал я, осознав, что непредвиденная ситуация наступила.       — Господин Ниандзу, к несчастью, в отличии от своего брата вы не умеете лгать. То как вы неумело сейчас это сделали, напомнило мне вашу попытку отвадить меня от вашего слуги — голос говорит одно, а на лице при этом написано обратное. Хотя вы вчера поступили достаточно самоотверженно, отдав своего любовника мне в услужение, но ваши заплаканные глаза, печальный вид, когда Мао флиртовал со мной сегодня утром, и конечно же банальные отговорки говорят сами за себя.       Любовники? Печальный взгляд, когда Мао с ним флиртовал? Это так выглядит?       — Барон, вы ошибаетесь.       — Да? Раз так, то приношу свои извинения. Но я все же поделюсь с вами интересным фактом. Крестьянин, о котором зашла речь, сейчас лежит в канаве, избитый до смерти. С учетом того, что мои слуги не нашли вашего брата сегодня в ваших покоях, я могу также предположить, что он отсутствовал в них и ночью, что делает из него подозреваемого в краже и убийстве этого крестьянина. Но зачем же это ему? Наверное, потому что тот признал в вас бунтовщиков из Ханьданя.       Смерть крестьянина не вызвала у меня удивления. Это был лишь вопрос времени. Даже я это понимал. Единственное, что теперь меня беспокоило, кто же пошел на это. Но думать об этом я буду потом.       — Это не так. — уверенно сказал я.       — Но тем не менее крестьянин мертв, и брат ваш пропал. И знаете, я скорее поверю тому крестьянину, нежели вам.       Пока говорил барон, я потерял бдительность, и трое его охранников уже спустились с лошадей, один из которых подошел почти вплотную к Мин Цао со спины. Моя реакция была незамедлительной. Я схватил Его Высочество за плечо и притянул к себе.       — Что вы делаете?       — Проблема в том, что с востока сюда идут протестующие, и есть у меня такое чувство, что вы можете мне пригодиться. В качестве заложников, конечно.       Охранник, который изначально пытался поймать Мин Цао, схватил меня одной рукой за плечо и занес вторую, чтобы запихнуть кляп мне в рот. Не став ждать, когда ткань коснется моего лица, я надавил на акупунктурную точку под ключицей нападавшего, что отвечала за координацию, и этот господин отшатнулся от меня.       Лицо барона исказилось.       — Лучше остановитесь. — искренне попросил я.       — Дорогой, ты посмотри на них. Их же мозги созрели до состояния тысячелетних яиц. Такие же гнилые и не…       Провокация Мин Цао довела второго охранника, что был самым крепким из них, до гнева. Он размахнулся и хотел было ударить принца, но вместо этого упал навзничь с вывихнутым плечом, после того как я, схватив его под локоть, с силой ударил в кадык. Мин Цао же я успел оттолкнуть, и тот повалился на землю.       Лошади, что испугано заржали, после крика громилы, пустились галопом прочь.       — Сукин сын. — Проорал воин, и тут же на меня напал первый охранник.       Он буквально навалился на меня, и это дало результат. Под его весом я был не в состоянии дышать. Он катал меня, выбивая последние остатки воздуха из моих легких, но, увидев, как третий телохранитель пошел на принца, что все это время даже не пытался защищаться, я почувствовал прилив сил.       Под рукой все это время ощущалась рыхлая сухая земля, поэтому я первым же делом схватил горсть оной и бросил своему противнику в глаза. Он на секунду потерял контроль над ситуацией, и, воспользовавшись этим, я применил любимый прием Чженя — открытой ладонью ударил по шеи, второй рукой в солнечное сплетение, и коленом в пах.       Барон теперь с ужасом смотрел на то, как я сбрасывал тело его охранника. До него начало доходить, что вместо нас в заложниках может оказаться и он сам. Этот исход явно его не устраивал, поэтому без лишних размышлений он бросился бежать, пока я расправлялся с третьим телохранителем.       Когда все три охранника были обезврежены, я направился к Мин Цао.       — Надо идти на восток. — только и успел сказать.       — Зачем же, братец, восток сам придет к тебе. — раздался голос Чженя, и я обернулся на него.       Брат вел под уздцы коня барона, на холке которого как мешок с мукой лежало тело его хозяина. Чженя как всегда украшала самодовольная улыбка, которая развеялась в следующее мгновение, стоило мне открыть рот.       — На чьих руках смерть крестьянина?       Вырвавшийся из моих уст вопрос вызвал удивление даже у меня самого, но я был готов на все, чтобы узнать ответ.       — Ты даже не поздороваешься с братом…?       — Я жду. — даже несколько сурово спросил я.       И зная, что именно я пытаюсь узнать, Чжень раздраженно сказал.       — Можешь выдохнуть, не император. Это дело рук бунтовщиков.       Внешне я никак не показал своего облегчения, но брату это было не нужно, чтобы понять мое состояние. Он лишь кинул.       — Как мало тебе надо для счастья, Ниандзу. Надеюсь, ты сейчас соизволишь поздороваться со мной.       — Да, брат, рад тебя видеть.       — То-то же. Итак, мы с твоим драгоценным выполнили задуманное. Отряд разъяренных крестьян идет на Лоян. Скоро они будут здесь. Мы отправили пару стражников, что больше всего впечатлились от нашего выступления, за помощью к министру обороны, и сейчас он должен быть на подходе. — и оглядевшись, Чжень продолжил. — Вы, как я могу судить, тоже постарались. За барона отдельное спасибо. Нам именно его не хватает.       — Что вы собираетесь с ним сделать? — спросил я.       — Полагаю, они его используют в качестве знамени. — сказал Мин Цао.       — Вы очень проницательный, Мао.       Чжень какое-то время еще смотрел на Мин Цао, на что тот незаметно кивнул. Я вновь почувствовал между ними удивительное единство душ.       — Кхм, итак, — опять начал Чжень, — я поймал только одну лошадь, а барона необходимо как можно скорей доставить к бунтовщикам, и тебе, брат, придется этим заняться.       — Что? — я наконец расслабился, поэтому заявление брата выбило почву у меня из-под ног.       — Быстрей всего это можно будет сделать, используя Ци. Я больше не могу видеть этого напыщенного индюка, поэтому остаешься только ты. Так что, держи свою ношу. — и он скинул барона. — Он еще надолго останется в отключке.       — Но я не знаю, где их искать.       — Ты же недавно предлагал Мао идти на восток. Вот и иди, не ошибешься. А мы проедем следом.       Больше я не стал спорить.       Схватив барона, я поднялся, и перепрыгивая по верхушкам деревьев, направился в указанном направлении.       Брат оказался прав. Почти сразу за стройкой я увидел толпу людей, что шли прямо навстречу мне. Если быть точнее, сначала я их услышал.       При том, что кричали крестьяне каждый свое, они делали это сплоченно. Поэтому, когда кто-то первым заметил меня, все остальные почти синхронно подняли головы. Большинство из них явно являлось жителями деревень, и если и были знакомы с заклинателями, то только с теми, что проводили обряды по задабриванию духов, отчего мое появление буквально из воздуха вызвало у этой части непонимание на грани с испугом.       Особо отчаянные, похватав камни, даже стали целиться ими в меня, но неожиданно впереди их отряда вышло два человека. Это был император и уже знакомый мне лидер бунтовщиков.       — Это наш единомышленник. — прокричал император, как раз вовремя, чтобы мне безопасно приземлиться на землю и не получить этими камнями по голове. Но не рассчитав еще и свою ношу, который своими конечностями стал мешаться мне устойчиво встать, я потерял равновесие и уже полетел лицом в место, на котором должны были располагаться мои ступни.       Краем глаза я увидел возникшую за моей спиной фигуру Его Величества, и в следующий момент меня поймали за талию. Я даже издал вздох облегчения — не очень то приятно вытирать своим носом землю. Но этой мысли было суждено не долго сидеть в моей голове.       Рука, что поймала меня, все сильней стала притягивать меня к ее хозяину, и вскоре я был вплотную прижат к императору, да с такой силой, что мог прочувствовать его стальной пресс. От этих ощущений я почувствовал небывалое отвращения и по моей коже прошлась целая волна мурашек. Я тут же захотел мести носом грязь, как мне было предназначено изначально, если бы император не вмешался в мой путь Дао.       Видимо, почувствовал мою дрожь император все-таки смиловался надо мной, и оставил на попечение меня самого, только перед этим перехватив тело барона.       — Лан, вы хотя бы не при людях такое вытворяли. — сказал главарь, заговорщически подмигивая мне.       Я спокойно отнесся к его словам, но меня в очередной раз удивило, то, как люди воспринимают меня. Со своей стороны я всегда стремился вести себя праведно и уважительно к другим, но в отношении меня все равно постоянно строились ложные догадки. В итоге я становился источником пересудов. Как все-таки удивительно, что Чжень, который так далек от Дао, всегда оказывается прав.       — Приветствую вас. — сказал я одновременно им обоим, после чего обратился непосредственно к Его Величеству. — Мы встретили Зиксина, он как раз и поймал барона. Сейчас они с Мао мчаться сюда на лошадях. Полагаю, что они будут здесь меньше, чем за четверть часа.       — А я все не верил, что вы выполните свое обещание, Лан. — задумчиво сказал главарь, рассматривая барона и взяв его за подбородок.       — Ну я же вам говорил, что на свете нет того, что не мог бы выполнить мой господин.       Главарь ухмыльнулся, и еще раз многозначительно посмотрев на меня, похлопал императора по плечу.       Их немой диалог был очевиден до скрипа зубов, но действовать из-за этого я не спешил.       Император же все это время смотрел мне прямо в глаза, но вскоре опомнился.       — Господин, пойдемте за мной. Скоро развернется большое действие.       Я кивнул, и мы с императором, который теперь сам нес барона, отправились в центр отряда. Там оказался переносной помост, в центре которого стояла деревянная колонна.       — Вы что, украли позорный столб вместе с площадным помостом? — Не веря своим глазам, спросил я.       — Хах, вот и остальные так же. Хаха.- от души рассмеялся главарь, что шел за нами. — Да, это было одна из лучших идей вашего брата.       — Как минимум, реакция министра ничем не уступит вашей, а следовательно мы сумеем дезориентировать его. — добавил император мягким, и в то же самое время низким голосом, как обычно бывает, когда пытаются сказать что-то незаметно. Но следом он разразился криком. — Эй, вы двое! Да, вы. Привяжите барона к его почетному месту.       Пара крестьян незамедлительно стала выполнять приказ императора, и в моей голове вновь стали проноситься тысячи мыслей.       Дао Цзиньлуна было неоспоримо. Он был рожден, чтобы стать императором, и то насколько естественно у него получалось давать распоряжения, а люди беспрекословно его слушались, доказывало это лучше любого пакта о передаче власти.       Несмотря на копошение на помосте, люди продолжали идти вперед, и вскоре мы добрались до пункта назначения — строящегося дворца барона, из-за которого вся эта история и началась.       Территория была скрыта высоким ограждением, и еще на подходе мы опасались, как бы охранники со стены не открыли огонь по нам. Но этого не случилось. Более того, оттуда доносились яростные крики, который вскоре сменились радостными воплями. Это ознаменовало захват рабочими этой территории.       К этому моменту Мин Цао с Чженем уже добрались до нашего отряда, но подходить к нам с императором не стали, продолжая замыкать шествие.       Барона, как и предсказал Мин Цао, использовали в качестве знамени, что было воспринято местными рабочими в высшей степени положительно.       — Смерть ублюдку.       — Сжечь его.       — Да, сжечь…       Правда, вскоре закидывание камнями переросло в явное побоище. Находились те, кто залезал на помост и пытался ударить его палкой или другим подобным предметом, и когда я уже отогнал с тройку таких людей, на холме, на котором мы с Мин Цао были, появилось императорское войско во главе с министром обороны Тань Су.       — Сейчас же сложите ваше оружие. — выкрикнул сидящий рядом с министром воин, но тут же осознал свою ошибку.       Перед ним стояли люди, что не только были безоружны, но некоторые из них окрамя набедренной повязки и вовсе ничего не имели. Этот мужчина стушевался, но не министр. Я предположил, что он с непониманием осматривал окружающую обстановку, но, не смотря ни на что, уверенным голосом обратился к нам.       — Мое имя Тань Су и я министр обороны Цзи. Я даю вам шанс убраться отсюда невредимыми, и обещаю, что преследования не будет, если вы… Он еще сам не знал, что одна его фамилия воспринимается этими крестьянами как сильнейшее оскорбление. Поэтому ему не дали договорить.       — Защитничек пришел…       — И его на костер!       Кричали все. Мальчишки, что пошли поддержать своих старших братьев, взрослые мужи и женщины с вилами наперевес, бабушки с внуками, но все они разом замолчали, когда помост, на котором я стоял, вдруг накренился. Я невольно обернулся.       Позади меня стоял император, и рука его была при этом поднята, как бы приказывая всех замолчать. Он величественно возвышался над этой самодельной армией, что сейчас напоминала стаю голодных волков.       — Министр, мы вняли вашей доброй воле, но уйти отсюда мы не можем.       Лучники министра уже натянули тетиву, и только ждали малейшего повода, чтобы выпустить свои стрелы в тело этого бунтовщика. Только знали бы они, что сделай они так, стрелы достигнут их собственного императора.       — Кто вы? — сурово спросил министр, копируя жест императора, и лучники, разочарованные, тут же спрятали свое оружие до лучших времен.       — Мое имя вам ничего не скажет, министр. Все, что вам надо знать обо мне, это только то, что я здесь, чтобы защитить народ Цзи от произвола зарвавшегося аристократа.       Не думаю, что ошибусь, заявив, что подобного прецедента в истории еще не было.       — Что вы несете? Вы разрушили и разворовали Лоян, а теперь несете чушь о своей великой миссии. — прокричал все тот же воин Тань Су.       — Я вообще-то разговаривал с министром, а не с тобой, сошка ты боязливая. Но раз уж тебе приспичило переброситься со мной парой фраз, то тогда посмотри вокруг, и быть может в твоей пустой голове проясниться, почему мы так поступили.       — Ах тыж, сученыш…       — Постой. — проговорил министр, и положив руку на плечо своего помощника, обратился к императору. — Что вы хотите сказать?       — Ваш брат, министр, пользуясь положением, решил наживиться не только на народе, но и на самой стране, выпрашивая крестьян для строительства своего дворца. Мы же, думая, что идем строить каналы, возводили ему хоромы. — и император указал на барона. — Сколько в итоге вы думаете он украл у империи? А скольких добрых людей он обманул, а, министр Тань?       Тань Су на секунду потерял дар речи. Слова императора попали в цель, и теперь он явно был в замешательстве, вспоминая свой горький опыт.       Это и было нашей целью, и теперь я считал нашу миссию выполненной.       Но ко всеобщей неожиданности, барон, что все это время оставался в бессознательном состоянии, проорал из своей разбитой челюсти.       — Брат, не слушай этих скотин. Они все лгут. Да, я строю дворец, но не для себя, для…       Император, чье эмоциональное состояние было на пределе, размахнулся и ударил его по челюсти, и в тот же момент в цуне от императора пролетела стрела и вошла в помост. Теперь за свою ошибку императору предстояло расплачиваться уже физически.       Крестьяне, что к тому моменту потушили огонь в своих сердцах, распалили его с новой силой и стали бросаться камнями в того злосчастного мальчика лучника, что так сильно хотел стать героем. Остальные воины тоже не собирались стоять в стороне, когда к тому же угрожают расправой их же товарищу.       Все всполошились, и самое печальное, что как император не смог вовремя укротить своих демонов, так теперь народ не слушался императора.       Я понял, что нам теперь здесь уже ничего не исправить, поэтому схватил обезумевшего императора под руки и побежал с ним в конец отряда, туда, где нас ждали Чжень и Мин Цао.       — Ну и наворотил ты, братик, дров. — встретил нас Мин Цао с этими словами, когда мы добрались до них.       — Ваше Высочество, по-моему уже поздно кидаться камнями. — сказал я, не желая копаться в том, что уже не изменить.       Император же стоял недвижимый, осознавая свой промах. Его Высочество видимо тоже осознал свою неправоту, и смущенно затараторил.       — Вы правы, советник. В любом случае, мы же ведь сделали то, что должны были. Теперь надо срочно уходить.       — А где остальные лошади? — спросил император, пытаясь вернуть свою былую беспечность.       Действительно, ситуация была до глупости смешной — у нас была лишь одна лошадь, та самая лошадь барона.       Чжень же восприняв этот вопрос лично, оскалился.       — А откуда бы им взяться?       — Ну хотя бы из гостиницы? Вы же как-то добирались до Ли Сы и Мин Цао.       — Я что похож на дурака, чтобы искать их на лошади. Сколько бы тогда это у меня заняло, а? По лесу. На лошади. Подумайте.       — Подумал, да вот только, даже если и так, то можно было бы задуматься о том, что мы можем оказаться в такой ситуации, как сейчас. — перепалка с Чженем благотворно повлияла на императора, но в сложившейся ситуации я все равно не видел ничего хорошего.       — Брат, послушай. — начал я, прерывая их словесную дуэль. — Освободи место для Его Величества. Мы отправимся с помощью Ци, а они поскачут за нами следом.       — Я не уступлю ему место! — проорал Чжень, на что последовал возглас Мин Цао.       — К нам приближаются воины министра.       — Тогда Его Величество поскачет с тобой, потому что я и так использовал много сил, и на себе я его не донесу.       Мой ответ вывел его окончательно из себя, но сдаваться он не собирался.       — Я не уступлю. — прошипел Чжень.       — Значит, мне предстоит полетать. Чудненько. Советник, а вы знали, что высота — это моя слабость? — сказал Мин Цао и тут же вцепился в меня мертвой хваткой, обхватив за талию, и мы вознеслись.       Я держал средний темп, но даже так мы опережали Чженя с Его Величеством. Погоня при этом не прекращалось. На это во многом сказывалось то, что лошадь, на которой сидели брат и император, не была готова везти сразу двух путников, да к тому же уступала имперским скакунам на выносливость. Поэтому, когда Чжень сошел с тракта и поскакал по буеракам, я не удивился и также изменил маршрут.       Преследователи, как и ожидалось, не отступились от своего намерения и поскакали за нами, но уже в гораздо меньшем составе — всего их осталось пятеро. В какой-то момент лошадь одного из воинов не смогла перепрыгнуть через поваленное бревно, и я уже подумал, что мы оторвались.       Мне не долго удалось побыть в заблуждении. Чжень проехал не больше чжана, как его лошадь споткнулась о ветку. Вместо того, чтобы продолжить движение, она взбеленилась, встала на дыбы и в итоге сбросила своих наездников. Я так и замер.       Чжень рухнул на Его Величество, благодаря чему падение для него было почти безболезненным, и он быстро поднялся. Сзади доносился приближающийся топот копыт, а их лошадь уже унеслась в неизвестном направлении. Медлить было нельзя.       — Чжень. — прокричал я, подгоняя его схватить императора и помчаться вслед за мной.       Брат же мельком взглянул на меня и с помощью Ци один подпрыгнул на верхушку дерева, оставив Его Величество лежать на том же месте.       Я почувствовал подступающую панику. Не дав себе времени на раздумье, с Его Высочеством в обнимку, я перенесся к императору. Он лежал без сознания, и попросить уцепиться за меня я не мог, поэтому, поставив Мин Цао на землю, я взял на руки Его Величество.       Это оказалось сложнее чем показалось на первый взгляд, из-за чего я параллельно стал направлять энергию по меридианам в область рук.       — Держитесь. — Скомандовал я принцу.       Он молниеносно обхватил меня через плечо, и мы подпрыгнули прямо перед самым носом одного из воинов министра.       Я несся, не разбирая дороги, ведомый лишь светлой накидкой брата. И родившаяся злость на него прекрасно наполняла меня энергией, чтобы двигаться дальше, но стоило мне его нагнать, как что-то во мне надломилось. То ли, от того что император очнулся, а может я подскользнулся, когда отталкивался о ветку одного из деревьев, но мы втроем стали падать, при этом задев Чженя, который полетел вниз вслед за нами.       Когда я открыл глаза, то обнаружил себя лежащим на животе в какой-то луже. Дышать давалось с трудом. Поверх меня навалилось как минимум двое, если вообще не весь наш отряд.       — Простите… — проговорил я и сам удивился, насколько жалобно звучал мой голос.       Как я и думал, никто не подал даже сигнала. Назвать это проблемой язык не поворачивался, но все же не хотелось самостоятельно стаскивать с себя людей. Мало ли…       Но выхода не было. Я поднял голову, и попытался распрямить руки, чтобы приподнять верхнюю часть торса, с навалившимися на нее разными частями чужих тел, но у меня это не получилось. Руки тряслись от малейшей попытки ими пошевелить.       И тут неожиданно я услышал шорох, а следом и с моего тела исчезла вся тяжесть, а именно навалившиеся.       Когда я перевернулся на спину, то увидел императора, что стоял надо мной и протягивал мне руку, в то время как Мин Цао валялся рядом, раскинув все свои конечности.       — Дедушка, дедушка, прости своего глупого внука, что он не молился тебе как должно. Обещаю, если я вернусь живым во дворец, то прикажу приготовить тысячу твоих любимых жареных лотосов… Нет, десять тысяч, только, пожалуйста, не дай мне больше так больно падать… Ну, и чтобы не в грязь. — причитал принц.       Я не стал пользоваться помощью императора и сам попытался подняться, но меня хватило лишь на то, чтобы переместить себя в сидячее положение.       Присмотревшись, я увидел Чженя, который сидел чуть поодаль. Весь он был в грязи, да так, что его некогда белое одеяние приобрело темно серый оттенок.       — Что? Себя то вообще видел? Видок не лучше, чем у меня. — Кинул он невзначай, заметив мой взгляд, но не получив никакого отклика на свои слова, внимательно посмотрел на меня в ответ. — Ты не хочешь ничего сказать? Например, что находишь мой поступок низким и не достойным даоса?       Я опять проигнорировал его. Это было вызвано вовсе не злостью, как могло показаться на первый взгляд. Просто до меня наконец дошло, что единственным виновником произошедшего являюсь я сам. Об их с императором противостояние мне было прекрасно известно, но я все равно настоял на том, чтобы они передвигались вместе. Более того, Чжень поступил достаточно очевидно, оставив императора, и это только моя вина, что я не сумел вовремя предсказать его поведение. Поэтому я вовсе не собирался читать ему нотации, который к тому же ни к чему бы не привели, но и отвечать ему я тоже не хотел, а точнее не мог.       — Ты и дальше собираешься меня игнорировать? — накручивал себя Чжень, отчего в голосе его появились стальные нотки. — Хорошо, но то что ты не будешь со мной разговаривать, еще не значит, что тебе не придется меня слушать. Так вот, я никому ничего не должен. Нашему дракону ничего не угрожало. Ну, поймали бы его, побили, а потом он бы раскрыл рот, и его бы после этого торжественно отправили во дворец, еще и прощения просили бы. А по возвращении к нему бы приставили двойную охрану, и больше этих детских выходок он бы себе позволить не смог.       — Вы складно говорите, но вам в голову не приходило, что все может пойти не так, как вы задумали? Вы осознаете, что поставили под угрозу жизнь вашего брата? — неожиданно влез император, который больше не мог сдерживать свой гнев.       — Ваше Величество, мой брат вроде бы не просил вас стать его защитником. — сказал Чжень и вскоре добавил. — К тому же с ним же сейчас все в порядке, как впрочем и с вами.       Мне стало грустно от того, что я так хорошо знаю брата. В переводе на человеческий язык его слова означали, что он даже не подумал обо мне в тот момент.       Вот бы этот разговор наконец закончился…       Но император считал иначе.       — Но вы же видели, что вашему брату пришлось нести сразу двух человек на себе. Неужели было сложно вернуться и помочь ему?       Чжень ухмыльнулся.       — Сильный и всесильный это разные вещи. Вот я — сильный, даже очень. Но на этом все, а вот Вам как раз полагается быть всесильным. — сказав это императору, Чжень мстительно посмотрел на меня.       В этот раз я наконец сделал то, чего хотел брат, только вместо того, чтобы подбросить дров в костер этого конфликта, я, опередив императора, сказал.       — Чжень, Ваше Величество, давайте закончим этот разговор. Мы выполнили нашу миссию, и сейчас самое время возвращаться домой. При этом не стоит забывать, что погоня еще не закончилась, и нам срочно надо покинуть это место.       На этом я посчитал свои полномочия выполненными, оставляя им самостоятельно решить детали возвращения. Но Чженя это не удовлетворило. Он засмеялся, а потом зашелся в оскорблении. Император поступил идентично, схватив его под грудки. Как я себе и обещал, я больше не вмешивался.       В сложившейся обстановке единственным здравомыслящим человеком по праву считался Мин Цао. Когда драка между нашими братьями достигла пика, он резко прервал свой разговор с покойным дедушкой и, с серьезным выражением на лице, подошел к ним, дав обоим по подзатыльнику. От такой неожиданности брат и император остолбенели. Мин Цао же сказал.       — Я вымотался и хочу есть. А еще замерз и чувствую себя грязной собакой. Поэтому соизвольте прислушаться к советнику и поднять свои задницы навстречу вкусному ужину и теплой постели.       Не дав им ни секунды на размышления, Его Высочество пошел в противоположном направлении, из которого мы пришли.       В итоге, мы все наконец подняли свои задницы, как выразился Мин Цао.       На удивление, это движение в никуда привело нас к небольшой деревушке, что стояла на окраине леса. Правда, для этого нам пришлось сначала полчаса плутать следом за Его Высочеством, который совершал достаточно распространенную ошибку людей, что никогда не покидали пределы знакомых им мест, и ходил кругами.       Чжень замкнулся после того спектакля, что устроил, поэтому мне пришлось ждать, когда восстановятся мои силы, и, стоило этому все же произойти, я поравнялся с братом императора и стал путаться у него под ногами каждый раз, когда он шел не в том направлении. Спустя еще час, будучи ведомыми моим ощущением чужой ци где-то вдалеке, мы вышли к опушке леса.       Красный закат цвета спелой сливы уже был поглощен горизонтом, и теперь среди верениц маленьких домов выделялся один единственный с подсвеченными окнами и ставнями.       Стоило этому виду предстать перед нашими взорами, как мы все радостно направились вкусить гостеприимство местных жителей.       Вблизи дом оказался достаточно большим, хоть и ветхим. Я настороженно присмотрелся к остальным постройкам, но из-за темноты разглядеть их у меня не получилось.       — Господин Ниандзу, не тормозите. — шикнул на меня Мин Цао, прерывая мое изучение обстановки, и заодно изучения императора меня.       — Иду. — ответил я, и мы открыли дверь.       Внутри кипела жизнь. Из-за большого количества людей разглядеть убранство помещения было сложно, но одно было ясно — мы попали на постоялый двор.       В отличии от обычных гостиниц, когда первый этаж отдавался полностью под нужды персонала, а второй и третий предназначался посетителям, здесь все зоны были сконцентрированы на первом этаже. Начиная от самой двери, вплотную стояли обеденные столы, мимо которых постоянно пробегали сварливые слуги с подносами, но различить их речь можно было только по губам, и не только из-за стоящего шума, но по большей части благодаря особенно громкому крику поваров.       Я с большим интересом вылупился на большую дыру на противоположной стене, из-за которой проглядывалась кухня с тем самым кричащим поваром, когда прямо перед нами выросла коренастая фигура.       — Хей, вы! На входе черным по белому нарисовано, что убогим вход запрещен. — сказал мужчина, громко отрыгивая прямо в лицо Мин Цао.       — А вы кто такой, чтобы нам что-то запрещать, а? — оживленно сказал свои первые слова за этот вечер Чжень.       Он был явно рад завязывающейся разборке.       — Я хозяин этой гостиницы, и не намерен терпеть убыток своего заведения, поэтому, если вы не в состоянии заплатить, то давайте валите отсюда сразу.       — Господин, а вы уверены, что перед вами убогие? — спросил Мин Цао, с хитрым выражением глаз.       — Да, и не думаю, что тебе со своей дырой придираться к нашему внешнему виду, поэтому сажай нас за стол и накорми по-человечески, а заплатить мы тебе заплатим. Я понятно выражаюсь?       — Хах, ну если ты так уверен в своей платежеспособности, то милости прошу, господин. — последнее хозяин постоялого двора произнес с издевкой. — Только, если ты все набрехал, то мои ребятки найдут способ взять с тебя долг, но в двойном размере. И идите аккуратно, с вас грязь ссыпается.       Хозяин повел нас в ту сторону помещения, откуда и доносились те истошные крики поваров. Прорваться сквозь толпу людей было делом нелегким, и если бы не владелец гостиницы, я думаю, мы бы и вовсе остались у входа. Со всех сторон нам навстречу то вылетали мужчины, то сразу летели на нас, подстегнутые чьим-то сильным ударом. В один момент передо мной появилась фигура императора, что прижался ко мне, и из-за его плеча я увидел вблизи того самого повара, что шел прямо на нас, а точнее на человека, от которого император меня и защищал своей спиной. При этом мой взгляд скользнул вслед за взглядами всех остальных посетителей к пояснице повара.       — Не нравится, значит, тебе моя стряпня. Так на, налакайся моей мочи, может она тебе понравится. — и этот человек сделал, как и обещал.       Нельзя сказать, что увиденное меня сильно ошеломило, но я все равно закрыл глаза и почувствовал как легкий румянец покрыл мое лицо. Император же не только не отходил от меня, так и еще сильнее прижал к себе, положив свою руку мне на затылок. В моменте я оттолкнул его, что из-за столпотворение походило больше на хлопок по груди.       — Прошу, не двигайтесь.- сказал император и потом только посмотрел на меня. — Пр…простите, я не хотел вас смущать.       С этими словами он наконец ослабил хватку, но взгляд его был прикован к моим щекам, которые все еще продолжали пылать от увиденного.       — Лан, я вам признателен, но впредь не делайте так. — сказал я жестко, но император явно не расслышал меня из-за усилившегося гвалта, когда повар зарычал и стал бить себя в грудь.       Я понял, что давать нравоучения сейчас не место и не время, и повернувшись к нашей группе, что ждали нас в нескольких шагах, с трудом стал прорываться к ним.       Посадили нас за самый край стола, за которым уже сидело как минимум две группы людей. Но как бы то ни было, теплый воздух, что исходил от жаровни, вместе с довольно удобными хоть и грязными стульями, делали это место бесценным для наших уставших и продрогших тел.       Мин Цао тут же заговорил со своим соседом, и не прошло и минуты, как принц попивал сюэ-цзю этого незнакомца. Подобную схему попытался провернуть и Чжень, но его собеседник оказался не столь радушен, и сразу переставил свою рюмку с напитком. Но брат горевал не долго, потому что к нам довольно быстро подошел слуга и поставил два кувшина — с водой и с рисовой водкой. Следом пришел следующий служитель с большими блюдами с жаренной свининой, рисом и варенной курицей — традиционными лакомствами всех гостиниц.       От свинины вскоре осталось одно лишь блюдо, несмотря на то, что я вовсе не стал к нему прикасаться и подкреплялся рисом, который имел достаточно странный привкус из-за встречающихся в нем остатков и свинины, и курицы, и растительного масла.       Вскоре я насытился и почувствовал, как глаза мои начали слипаться. Отгоняя от себя дрему, я вновь воззрился на кухню, откуда продолжали доносится крики. В этот раз жертвой того повара стал его помощник, который был награжден сильным подзатыльником, результатом правда которого неожиданно стало падение этого самого разъяренного повара. Дальше там началась заварушка, которая не вызывала у меня никакого интереса, поэтому я начал изучать людей за нашим столом.       Все незнакомцы были работягами, что подтверждало их жалкое телосложение и гипертрофированно развитые руки. Большинство из них общались между собой, но были и те, что с удовольствием переговаривались с Чженем и принцем.       Я же тихо сидел на краю скамьи, но вскоре понял, что сиденье с одной стороны закончилась, и причиной тому было постоянное елозанье императора, который пододвигался ко мне все ближе и ближе. В этот раз пересаживаться было некуда, поэтому я повернулся к императору.       — Лан, не могли бы вы отодвинуться?       — Простите, Ниандзу. Конечно. — но после этих слов ничего не изменилось.       Вскоре компания за нашим столиком, с которой так сдружились наши с императором братья, решила уходить, и тут же на их месте вновь перед нами появилось знакомое лицо.       — Ну что, господа, — вновь с презрением произнес хозяин постоялого двора, — я вас приютил, накормил, и вообще обошелся как с дорогими гостями, теперь ваша очередь проявить почтение и заплатить.       — Мы отметили ваше гостеприимство, уважаемый, но вот только хотелось бы понять, какого черта вы подошли к нам именно сейчас? — начал захмелевший Чжень. — Ведь мы еще не собираемся уходить. Или вы так пытаетесь нас прогнать?       — Не секрет, что вид ваших рож вызывает у меня рвотный рефлекс, хоть и природа на вас и не поскупилась. Я лишь хочу получить подтверждение, что вы в состоянии и дальше вкушать мой теплый прием.       — А не пойти ли тебе к остальным гостям? — вновь вмешался Чжень.       — Послушай, мальчик… — сказал хозяин наклонившись к Чженю, и потянувшись своей рукой к его заколке, что было тут же пресечено Чженем. — Ой, какие мы колкие. Ладно, вы хоть и выглядите не лучше моего хряка, что денно и нощно валяется в грязи, но по этим побрякушкам, — и он вновь потянулся к шпильке брата, только в этот раз ему все-таки удалось ударить по ней, отчего пара прядей упала на лоб Чженя, — в вас легко признать ребят не из бедных. У меня конечно же уйма вопросов, почему же такие особы оказались в этом захолустье, но я готов похоронить их в зародыше, если вы заплатите за то, что наели. В противном случае у меня найдется местечко для одного из вас на кухне вместо того господина с подбитым глазом. — и он указал на помощника повара, которому дали подзатыльник. — А вот со всеми остальными мне и моим ребятам придется проявить фантазию. Поэтому даю вам время пока та ароматическая палочка не догорит, чтобы найти средства или способ. Понятно, мальчик?       — Очень даже. — сказал Чжень и встал, опираясь руками о стол. — Уверяю, мы отплатим вам достойно вашему приему.       Хозяин хмыкнул и ушел обратно, оставив нас в раздумьях о неминуемой расплате.       — Ну что, допрыгались? — раздраженно сказал брат. — Мао, может тебе догнать хозяина? Ты же уже однажды вошел в воду.       Мин Цао ровно отреагировал на реплику Чженя, чего нельзя было сказать об императоре.       Он перегнулся через стол и вцепился брату в ханьфу.       — Какого дьявола ты только что сказал?       — Я лишь кинул вариант, а что ты можешь предложить? — и Чжень схватил того в ответ. — Не ты ли понакупал всяких безделушек, а?       — А ты чем лучше? Спустил почти все деньги в трактире, угощая кого не попадя.        Грызня между ними набирала обороты. Чжень скатился в личные оскорбления, и даже император забыл о первоначальной причине этого разговора. Они просто выплескивали друг на друга накопившееся зло. Но влезать в это я больше не собирался. Я уже признал, что мои надежды касательно императора были заблуждением, и пытаться делать из него того, кем он не является, в корне не верно. Если Дао таково, то кто я такой, чтобы влезать в его замысел.       Все это время мы с Мин Цао сидели молча, каждый погруженный в свои мысли. Я решил, что когда вернется хозяин, предложу тому в качестве оплаты свою заколку. Ее цена в несколько крат превышает цену всего постоялого двора, так что быть может мы сможем спокойно переночевать здесь.       — Ну что, надумали?       Да, уж, помяни лихо, и оно тут как тут.       — Господин, в качестве оплаты примите эту заколку. — сказал я, вытаскивая из своих волос шпильку, идентичную той, что носил Чжень.       На удивление мой пучок даже не попытались рассыпаться. Видимо, глина, что все еще оставалась на волосах, намертво скрепила их.       Хозяин с удовольствием стал крутить ее в руках.       — Побрякушка конечно хороша, только что мне с ней делать? Здесь я ее не смогу продать дороже, чем за несколько медяков, что едва ли покроет одну лишь еду. А возить ее в город себе дороже. Еще могут прикопаться, откуда я ее взял. — сказал это, он сунул ее себе за шиворот. — Я, конечно, приму ее по доброте душевной, но это не все. Что еще вы можете мне предложить?       Повисла тишина.       — Мы сыграем вам спектакль. — неожиданно сказал Мин Цао.       Чжень и император от услышанного даже перевели взгляд на нас, все продолжая держать друг друга под грудки. Принц тем временем продолжал.       — … Вы же сами видите по нашим одеждам, что перед вами не простые бродяги. Мы личная трупа императорской семьи, в прошлом, конечно же. Поэтому соглашайтесь. Вы не пожалеете.       На наших лицах, кроме принца, отразилось непонимание на грани с удивлением. Но вмешиваться никто не собирался, ожидая, что хозяин откажется от этой затеи, но вместо этого…       — Хах, интересненько. Ну давайте, покажите нам, как развлекаются императоры. Все, — закричал хозяин на весь постоялый двор, — сегодня в моем заведении будет играть трупа самого императора.       — Да, ладно, самого императора?       — Ну пусть они обслужат нас по королевски… — послышался гвалт со всех сторон.       Мы же трое так и застыли. Один лишь Мин Цао улыбнулся.       — Дайте нам полчаса, чтобы мы могли помыться и вы увидите такое, отчего у вас дух переведет.       — По рукам. — сказал хозяин. — Но если гостям не понравится, то договор аннулируется, и я сам придумаю, чем вы будете расплачиваться.       — По рукам. — все с той же улыбкой промурлыкал принц. — Только пусть водичку сделают погорячее.       Хмыкнув, хозяин гостиницы подозвал к себе одного из слуг, и тот повел нас в помывочную.       К моменту, когда слуга оставил нас наедине возле купальни, наше первичное удивление уже прошло, но вот последующая реакция у всех была разная — император негодовал, Чжень всерьез обдумывал идею принца, а я смирился с предстоящим представлением, поскольку все наши приключения уже давно перешли в ранг вертепа.       Мин Цао же искренне радовался тому, что видел.       — О Бессмертные Небожители! Горячая вода — это моя маленькая слабость.       — А-Цао, ты вообще понимаешь, на что ты нас подписал?       — Может немного успокоитесь, Лан? В крайнем случае, мы всегда можем разнести это заведение. — встрял Чжень, на что император лишь презрительно посмотрел на него.       — Брат, — начал Мин Цао, сняв с себя одежду и, не потрудившись оставить на себе хотя бы набедренную повязку, бросившись в воду, — у тебя были другие предложения? Только мы с Ниандзу попытались как-то договориться. И заметь, мое предложение устроило этого хряка. К тому же, — он сделал небольшую паузу, — это будет впервые, когда мой спектакль покажут вне стен дворца. Я, конечно, рассчитывал, что премьера состоится не в таком захолустье, но выбирать не приходится… Ты вообще слушаешь меня? — довольно резким тоном вдруг прокричал принц.       Я обернулся к императору, который, как оказалось, не сводил с меня взгляд все то время, пока я спускался в купальню.       Поведение императора больше не таило для меня загадки, но и реагировать на это не имело никакого смысла, поэтому я проигнорировал его вожделенный взгляд и обратился к принцу.       — Но что мы будем играть? Времени мало.       — Можете об этом не беспокоиться, — сказал он и озорно посмотрел на Чженя, от чего тот усмехнулся.       — Я так и знал…       — Вот видите, Ниандзу, ваш брат как минимум знает слова. Мы поставим пьесу моего собственного сочинения, которая основана на реальных событиях десятилетней давности, когда демоны напали на империю. Только я внес некоторые изменения и придумал одну любовную линию, так вот…       Последующие полчаса прошли для нас в мановении ока. Оказалось, что одежда Мин Цао и императора также, как и наша, имела двойную подкладку, благодаря чему император вновь принял свой царственный вид, а Чжень превратился в императорского охранника. Сам же принц одел ханьфу Чженя грязной стороной и даже специально намазал лицо глиной, не побрезговав для этого выйти на улицу и набрать ее самостоятельно. Для моего образа пришлось просить помощи у одной из служанок, которой была обещана роль в нашем спектакле.       Сцену соорудили сами зрители, сдвинув пару столов и освободив тем самым для нас площадку возле кухни.       Последним штрихом стало наложение грима. Этим также занялся принц, доказывая свое мастерство на примере собственного лица, которое, по правде, имело мало отличий от того природного грима, который мы получили после падения в лесу.       Когда с Чженем и Мин Цзиньлуном было покончено, напряжение в зрительном зале достигло пика, и послышался грохот разбивающихся стаканов и рюмок.       — Ну что ж, братик, твой выход. — возбужденно затараторил принц. — Я надеюсь, ты запомнил свою роль? Если даже и нет, просто начинай нести чушь, которой тебя научил канцлер. Так, а теперь пошел… Зиксин, вы следом. Так, теперь давайте разберемся с вами, Ниандзу. Не шевелитесь…       Следом мне в лицо полетела горсть рисовой муки. Я даже расчихался.       — Терпите. — сурово сказал мне Мин Цао.       Я сомкнул губы и тут же их коснулось что-то холодное и липкое.       — Это кр…       — Молчать! Да, это свиная кровь. Сейчас приподнимите веки. И аккуратно, я неплохо подвожу обычно глаза, но здешний уголь не предназначен для этого, поэтому может быть больно.       — Я видел…       — Молчать. — и с этими словами Мин Цао с головой ушел в работу.       Когда мои пересохшие глаза стало сложно сдерживать, чтобы не прикрыть, Мин Цао вдруг меня отпустил.       — Теперь ваша очередь. Просто красиво выйдите, как я вам показывал.       Он ободряюще ущипнули меня за подбородок, а затем пнул в лопатки, отчего я вылетел из-за дыры в стене, что отделяла кухню, а точнее нашу костюмерную от сцены.       Действие шло в полном разгаре. Император, что играл самого себя, уже разбросал мелкие камушки, что символизировали гадальные кости, и теперь сидел с задумчивым видом заломив руки на троне, что когда-то служил обычным стулом. Чжень же бегал от стола к столу с видом боевым и, не замолкая, кричал.       — О боги, нет покоя нам на земле, пока бесчинствуют эти демоны, что крадут жен наших и едят детей империи.       Вдруг перед Чженем выбежала та самая служанка и заголосила.       — Императрица идет!       Я наконец сдвинулся с места, сложив руки и периодически крутя кистями. Смешки и переговоры среди зрителей вдруг сменились тишиной. В эту секунду все взоры обратились на меня, в том числе Чженя и императора, последний из которых даже встал со своего места и медленно пошел мне навстречу. Его глаза, которые так же как и у меня были подведены углем, стали и вовсе круглыми. Я же, подойдя к нему, поклонился. Он никак не отреагировал, так и стоял упулившись в мое лицо.       Понимая, что из-за нас двоих все может пойти на смарку, я поднял руку и, прикрыв наши лица рукавом, как если бы мы целовались, приблизился к нему и прошептал прямо в ухо.       — Займите трон.       По залу при этом разошлось бурное улюлюканье и присвистывание.       — Ты посмотри на это, да императрица и впрямь красотка.       — Счас, размечтался, вспомни про женушку свою, и то, как она тебе тумаков отвесит.       На сей раз император все-таки пришел в себя, и мы наконец заняли положенные нам места.       Чжень уже успел подойти к трону и, встав на одно колено, стал говорить.       — О, Белый Лотос империи, что настолько плавна и естественна, как плывучие облака и текучая река, выслушай раба своего, главнокомандующего империи. Жену мою уже три дня как похитил король демонов, и не видать мне покоя, если не спасу ее я. Прошу, о прекраснейшая из прекрасных и благороднейшая из благородных, убеди мужа своего, отца нашего, покарать недостойных и вызволить дочь твою, жену мою…       — Я не понял, а он женился на императорской дочке? — раздался откуда-то из зала, на что девушка, что играла императорскую служанку, зашипела.       — Молчи дубина. Это образно. Мы все дети императора.       — Да ладно… — ответил ей все тот же голос из зала.       Чжень закатил глаза, но тут настал мой черед говорить.       — О, доблестный тигр, что служит империи верой и правдой, тронула меня твоя речь. И я, императрица сердца Сына Неба, прошу тебя, о муж мой, спаси жену главнокомандующего, и позволь ему пойти с войсками на демонов. — и я посмотрел на императора, который все продолжал витать в облаках.       — Хорошо. — вымолвил он, отчего Чжень аж закашлялся.       По сценарию Мин Цао император должен был отказать, ссылаясь на дурное предзнаменование костей, а мы продолжать его уговаривать, но все опять пошло не по плану.       Я стал думать, как бы ответить и вернуть императора в реальность, как Чжень вдруг подорвался с места и обнял императора.       — Слыш, обрезанный рукав, хватит пялиться на моего брата и говори по сценарию, — прошептал Чжень императору и потом закричал во всеуслышание. — О Небожители, вы прислушались к моим молитвам. Император позволил покарать этих демонов. — и он обнял императора еще сильнее.       — Ты посмотри на них, это же обрезанные рукава! — раздался очередной голос из зала.       — Да что это за актеришка, что играет императора? Выгнали бы его уже из трупы… В жизнь не поверю, что Сын неба может так выглядеть…       — О, смотрите, что это за…       Я не дослушал. Сзади меня кто-то схватил и потащил на другую часть «сцены».       — Ага, жалкие людишки, вот и пришел закат вашего рода. — это был Мин Цао. — Я поработил ваших женщин, а теперь и вовсе украл солнце империи, вашу наипрекраснейшую императрицу. Это будет вашим концом, когда вы взмолитесь о пощаде…       — Не бывать тому!       Встав с императора и вытащив из-за пояса длинный прут, которым обычно погоняют скот, Чжень пошел на нас с Мин Цао. Чжень вложил в свои движения столько ярости, сколько он хотел выплеснуть на императора. От этого Мин Цао даже незаметно хихикнул, но тут же вернул себе серьезность.       — А, это тот самый доблестный тигр империи. Тебе меня не победить. Я уже сделал твою жену своей десяти тысячной наложницей, и должен отметить, что в постели она вполне оправдывает звание тигрицы.       На этом в зале прошлись одобрительные подбадривания.       — Демон, но эту ночь тебе не пережить… — сказав это, Чжень мастерски завертел прутом, как он обычно делал мечом, что воздух разрезался пополам.       Но среди зрителей это скорее вызвала бурю смеха.       — Ты смотри, может нам его нанять в качестве погонщика скота. Хорош зараза.       — Денег не хватит. — вдруг ответил на колкость брат, от чего смех усилился, а служанки стали предлагать ему себя в качестве жен.       Мин Цао же, решив не уступать моему брату, опрокинул меня и зарылся в моих волосах, после чего поднял голову, не забыв при этом причмокнуть, и сказал.       — Хороша императрица, поэтому прости, доблестный тигр, на эту ночь у меня другие планы…       Но тут произошло, то, что в очередной раз не входило в наши планы.       Мин Цао рывком поднял меня и потом с силой оттолкнул в сторону. Я же, не рассчитав его прыть, а также длину накидки, запутался в своем костюме и стал стремительно падать спиной на стол, за котором сидели зрители. Готовый к неприятному соприкосновению с деревянной поверхностью, я вдруг почувствовал как меня ловят чьи-то руки, и в следующее мгновение я оказался в объятиях императора.       — Ну что, демон, — начал он, но с каждым словом голос его становился все ниже, как, впрочем, и голова, — не быть тебе владельцем солнца империи, моего белого лебедя…       Его взгляд показался мне затуманенным, и я почувствовал приближение неизбежного…       Когда наши носы соприкоснулись, он на секунду завис.       — Вот я и спас императрицу сердца своего… — и в это же мгновение он впился в меня губами.