Одета в чёрное | Dressed in Black

– Мне нужна твоя помощь, – сказал Драко, войдя в кабинет Гермионы. Гермиона опустила перо и подняла голову. – Что? Драко и она смирились с прошлым, но она не назвала бы их друзьями. Он был гораздо ближе к Гарри, чем к ней, и она не могла понять, чем вызвана его просьба или его неожиданное появление в ее кабинете. Это были налитые кровью глаза? Он точно не явился бы пьяным на работу. – Хорошо. С чем помочь? – спросила она, воздерживаясь от постукивания пером по столу, когда взгляд Драко упал на его шаркающие ноги. Он вздохнул. – Это насчёт моей матери. – А что с ней? Он избегал ее взгляда. – Мне нужно, чтобы ты поговорила с ней. Гермиона открыла рот, но тут же закрыла его. – Что? Зачем? Еще один вздох. Теперь он засунул руки в карманы мантии. – У меня нет целого дня, – сказала она. – Мне жаль. Я не знаю, что еще делать. Я не знаю, с кем поговорить, а ты тоже женщина, и я подумал, может, это облегчит ситуацию? Я не знаю! – он зашаркал ногами по полу. – Я до сих пор не понимаю, в чем дело, и что ты хочешь, чтобы я сделала. Очевидно, это связано с твоей матерью, и тебе нужна женщина, чтобы помочь? – Да. Я... Это трудно описать, но она в плохом состоянии. – Если она больна, почему бы тебе не отвезти ее в больницу Святого Мунго? Драко насмешливо хмыкнул. – Если бы. И нет. Она не больна. Она... потерялась. И она пьет. Много. – Она придет в себя. – Она заперлась в доме и отказывается выходить. Я боюсь, что она... Я не хочу, чтобы она пострадала. – Я верю тебе. Я просто не понимаю, как я могу помочь. Мы с твоей мамой не... мы не друзья, – сказала Гермиона. – И если честно, я не уверена, что готова нанести визит в Малфой-Мэнор. – Нет, нет, – поспешно сказал Драко. – Она покинула поместье сразу после окончания войны. Слишком много призраков, сказала она. Она в поместье Блэков. Пожалуйста, Гермиона. Я буду вечно у тебя в долгу. Просто загляни и поговори с ней. Гермиона никогда не видела Драко в таком состоянии и с таким отчаянием на лице. – Хорошо. Я не знаю, как я могу помочь, или что на самом деле происходит, но я сделаю это. Во что она ввязалась? – Спасибо! Огромное спасибо. Вот адрес. – он положил лист пергамента на ее стол. – Сегодня вечером? – Конечно, почему бы и нет? – сказала Гермиона с легкой гримасой. Не то чтобы у нее были какие-то планы. Он улыбнулся и вышел из ее кабинета. Гермиона обвела взглядом комнату и посмотрела на часы. Близко к четырем. По крайней мере, ей не нужно было ждать так долго, учитывая, что ее нервы внезапно заиграли. Нарцисса Блэк принадлежала к прошлому, которое Гермиона похоронила за последние несколько лет; прошлому, которое она отказывалась когда-либо снова раскапывать. Ей дорого обошлось даже то, что она дошла до этого момента. Тем не менее, она только что пообещала Драко навестить его мать сегодня вечером. О чем она думала?

___

Нарцисса неподвижно смотрела на пламя, потрескивающее в камине. Когда она в последний раз покидала поместье Блэков? Она даже не могла вспомнить. Как только война закончилась, как только Драко оказался в безопасности, как только Люциус оказался в Азкабане, а ее пощадили, как только волшебное сообщество двинулось дальше, она оказалась зажатой между двумя мирами. Вместо того чтобы разобраться с тем и другим, она заперлась в доме своего детства, который ненавидела, но не так сильно, как Малфой-Мэнор и все, что произошло там во время войны. Она все еще слышала крики. Нарцисса сделала глоток своего напитка, наслаждаясь жгучестью огневиски. Она не была пьяна, хотя уже была на пути к этому. Она знала, что пьет слишком много. Она знала, что была трусихой, и знала, что Драко сильно переживал. Последнее тяготило ее больше всего. Но она была заперта в этой петле страха и ненависти, страха перед миром, перед своим будущим, или, лучше сказать, перед его отсутствием, и страха перед собой, потому что ей казалось, что она даже не знает, кто она такая. Пройдя цикл страха, она перешла в ненависть к родителям, к сестрам, ко всему миру, но больше всего - к себе. Всю свою жизнь, когда она хотела чего-то так сильно, что это причиняло боль, она не просто не получала это, нет, это было бы еще терпимо. Она уничтожала это. Если не своими действиями, то своими связями. Это привело к жизни, в которой она никогда не смела хотеть, желать. Она испугалась, когда родился Драко, потому что он был единственным исключением. Она хотела его, и поэтому прожила всю жизнь в страхе, что кто-то или что-то каким-то образом отнимет его у нее. Она почти потеряла его, и ее муж позволил это сделать. Она бы развелась с Люциусом только за это, независимо от того, насколько он был рад, что Драко выжил после безумного покушения на жизнь Дамблдора и финальной битвы. В тот момент, когда он пренебрег жизнью их сына, когда он больше заботился о служении этому сопливому безносому ублюдку, чем о защите их ребенка, Нарцисса решила, что уйдет от него. За эти годы у нее было множество причин расторгнуть их брак, но они касались только ее, и она настолько привыкла пренебрегать собственным счастьем, что никогда бы не оставила его ради собственного блага. Что-то должно было произойти. Она сходила с ума; боялась, что волна безумия, захлестнувшая Беллу, поглотит и ее. Бывали моменты, когда ей казалось, что она близка к тому, чтобы коснуться этого берега, но потом ее посещал ее дракон, и она цеплялась за свет в его глазах, за любовь, которую питал к ней единственный человек в мире. Если бы только она могла остановиться. Если бы только она могла найти выход. Но одна мысль о том, чтобы покинуть поместье, ступить на порог внешнего мира, приводила ее в ужас. В дверь позвонили. Сегодня ведь не вторник? В этот день должен был приехать Драко, но он был здесь всего несколько дней назад. – Уходи, – проворчала Нарцисса и хлопнула стаканом с огневиски по кофейному столику. Рядом с ней появился эльф. – Госпожа Блэк, у двери стоит молодая женщина и хочет с вами поговорить. Она пыталась уволить ее, или освободить, неважно. Но она отказывалась уходить. – Прогони ее, – сказала Нарцисса и закрыла глаза. Эльфийка кивнула и с хлопком исчезла, а через минуту появилась вновь. – Простите, госпожа. Она настаивает на разговоре с вами. Она просила назвать свое имя. – Это не имеет значения, но, конечно, скажи, кто так хочет меня видеть. – Гермиона Грейнджер, – пискнула эльфийка. Спина Нарциссы выпрямилась. Что она здесь делает? Неужели она наконец-то пришла отомстить? Как уместно. – Впусти ее, – прошептала она. Любопытство боролось с отчаянием, но Нарцисса ненавидела промедление. Она могла бы покончить с этим.

___

Пока домовая эльфийка вела ее по коридорам вглубь поместья, Гермиона удивлялась холоду и темноте, окутывавшим внутреннюю часть поместья Блэков. Затем она остановилась, и Гермиона чуть не столкнулась с ней. – Сюда, мисс Грейнджер. Госпожа здесь. Будьте добры к ней, – протрещала она и исчезла. Гермиона глубоко вздохнула и постучала. – Войдите, – раздался голос с модуляцией. Гермиона открыла дверь и шагнула в затемненную гостиную. Огонь пылал в очаге, и Гермиона почувствовала облегчение от того, что в этой комнате, по крайней мере, не так холодно, как в остальной части поместья. На высоких окнах висели темно-зеленые тяжелые шторы, которые днем заглушали любой свет. Пол из твердой древесины под ней скрипнул, когда она шагнула дальше в комнату. – Госпожа Блэк, – поприветствовала она Нарциссу. Один взгляд на другую женщину, и она поняла беспокойство Драко. Призрачная бледная женщина, стоявшая перед ней, выглядела неважно. Исчезла безупречно одетая и ухоженная женщина. Вместо этого ее светлые тусклые волосы свободно свисали вокруг лица, а под голубыми глазами, которые обычно смотрели на окружающее с полным презрением, теперь лежали темные, почти безжизненные тени. Наибольшее беспокойство вызывала ее фигура. Блондинка всегда была стройной, но сейчас она выглядела хрупкой, такой тонкой, что сильный порыв ветра мог бы опрокинуть ее. Ее руки дрожали, когда она схватила стакан с дымящейся жидкостью. Огневиски, предположила Гермиона. Она уставилась на Гермиону, неподвижно и молча. – Могу я присесть? – спросила Гермиона через мгновение. Нарцисса покачала головой. – Да, конечно. – она отступила назад и села на кресло ближе к огню, а Гермиона выбрала кресло на диване напротив нее. – Драко попросил меня прийти сюда сегодня вечером, – сказала Гермиона. Нарцисса вздрогнула. – Он попросил? Я не знала, что вы близки. – Нет, но мы работаем вместе, и, скажем так, мы похоронили прошлое. Нарцисса судорожно откинула прядь волос за ухо и отпила глоток виски. – Вы... Вы хотите что-нибудь выпить? – Нет, спасибо, – сказала Гермиона. – Так вы пришли сюда не для того, чтобы... убить меня? – произнесла Нарцисса, после того как между ними воцарилось молчание. Глаза Гермионы расширились. – Что? Уби... Что... Зачем мне это делать? – Я не помогла вам. Я хотела, но... Гермиона закрыла глаза. Она была так не готова к этому разговору. – Давай не будем об этом говорить. Пожалуйста. – Конечно, – сказала Нарцисса и дрожащими руками поставила свой стакан на журнальный столик. – Тогда почему вы здесь? – Я думаю, может быть, Драко решил, что вам не помешает компания. Он сказал, что вы давно не выходили из поместья. Нарцисса наклонила голову. – Но почему он выбрал именно вас? – Вы имеете в виду, что я не чистокровная ведьма? – Гермиона изо всех сил старалась не сорваться. Нарцисса нахмурилась. – Нет, потому что вы меня ненавидите, – сказала она таким мягким и хрупким голосом, что внутри Гермионы что-то перевернулось. Напряжение, о котором она не подозревала, ослабло, и она облегченно вздохнула. – Я не ненавижу вас. Я даже не знаю вас. – Тогда почему вы здесь? – Я не знаю, но... может быть, я смогу узнать вас. Мы можем узнать друг друга, – сказала Гермиона, несколько удивленная собственным предложением. Это не входило в ее планы, но, сидя напротив светловолосой ведьмы, которая выглядела такой несчастной и одинокой, Гермиона хотела помочь. Она почувствовала желание снять напряжение, которое окружало, почти душило другую женщину. Нарцисса подняла брови. – Это то, чего бы вы хотели? – Почему бы и нет? Мы могли бы встречаться здесь каждую пятницу. – И что делать? Гермиона пожала плечами. – Разговаривать? Играть в игры. Вам нравятся шахматы? – Шахматы? – Нарцисса посмотрела на нее с выражением, похожим на то, которое, должно быть, было у нее при встрече с трехголовым псом Хагрида, Пушком. – Нам не обязательно играть в шахматы. Это было просто предложение. – Нет, нет. Все в порядке. Мы можем сыграть в шахматы в следующую пятницу, – сказала Нарцисса. – Хорошо, – сказала Гермиона и сцепила руки на коленях. – В то же время, или мне прийти раньше? – Это зависит от вас. У меня нет планов, – сказала Нарцисса, и бутылка огневиски пролетела мимо, приземлившись на стол перед ней. Неужели Нарцисса вызвала ее невербально, без палочки? Или у нее была какая-то тайная связь с домовым эльфом? Нарцисса налила себе в стакан побольше огневиски. – Вы уверены, что не хотите присоединиться ко мне? – Я не пью алкоголь, – сказала Гермиона. – О, хорошо, вы можете выпить что-нибудь другое. Я могу попросить Дотти принести вам... – Нет, нет. Все в порядке, правда. Спасибо. Могу я задать вам вопрос? Нарцисса кивнула, проглотив глоток своего напитка. – Почему вы не покидаете Блэк-Мэнор? Чем вы занимаетесь весь день? Нарцисса уставилась на нее. – Два. – Простите? – Это были два вопроса. Гермиона выдержала ее взгляд, продолжая молчать. Нарцисса вздохнула. – Я ничего не делаю. Трачу свое время, – сказала она с сухой усмешкой. – Раньше я много читала и училась. Но теперь ничто не привлекает моего внимания. Я даже не могу варить зелья, потому что у меня сильно дрожат руки, – пробормотала она. – А почему вы не выходите из поместья? – Неужели вы всегда сразу переходите к делу, мисс Грейнджер? Разве люди, знакомящиеся друг с другом, обычно не начинают с более доброжелательных вопросов? Например, какой ваш любимый цвет? Или ваше любимое время года? Еда? – Зачем так тратить время? Не лучше ли сразу узнать, с чем вы столкнулись? – Интересный выбор слов. Я ваш проект? Вы пытаетесь меня искупить? Гермиона наклонила голову. – Вам нужно искупление, мадам Блэк? По белокурой ведьме напротив нее пробежала заметная дрожь, и Нарцисса наклонила голову, разрывая их зрительный контакт. – Обычно это решают другие, не так ли? – наконец она вздохнула и подняла голову. Глаза Нарциссы выражали такое отчаяние, что Гермиона почувствовала, как весь воздух покидает ее легкие. – Я не уверена. Иногда другие прощают нас, но этого все равно недостаточно, чтобы почувствовать, что мы заслуживаем их прощения. С другой стороны, как бы вы искупили вину того, кто в нее не верит? – Не верит, что искупление возможно? – Это было бы сложно, но не невозможно. Я имела в виду ситуацию, когда кто-то не верит, что ему нужно искупление. Волдеморт, конечно, никогда так не думал, – сказала Гермиона, вспомнив, что Гарри рассказал ей о своей встрече с Дамблдором на Кингс-Кросс и о деформированном существе на полу под скамейкой. – И вы полагаете, что я такая же, как он? – впервые в глазах Нарциссы блеснуло нечто иное, чем страдание. Негодование. – Нет. А вы? Нарцисса усмехнулась.

– Первая пятница –

Следующая пятница наступила слишком быстро и одновременно слишком медленно. В зависимости от дня, Гермиона могла поспорить то с одним, то с другим. Драко был доволен тем, что она назначила встречу с Нарциссой. Лично Гермиона сомневалась в ее здравомыслии. Тем не менее, у нее всегда было желание помогать людям, а Нарцисса явно нуждалась в помощи. И еде. Гермиона еще не придумала, как поднять эту тему. Может, ей и не нужно было? Она могла бы принести с собой еду, аргументируя это тем, что, по ее мнению, сначала они могли бы разделить трапезу? Изучение маггловской кухни на вынос? Именно это привело ее в ее любимое тайское заведение. Она заказала свое обычное блюдо и более простое для Нарциссы, так как не знала, любит ли та острую пищу. Кроме того, поскольку, судя по всему, она почти не ела, Гермиона не хотела брать с собой что-то слишком тяжелое или жирное. С пакетом еды на вынос в одной руке и маггловским шахматным набором в сумке, перекинутой через плечо, она позвонила в дверь поместья Блэков. – Госпожа ждет вас в гостиной, мисс Грейнджер, – прощебетала Дотти и провела Гермиону внутрь. – Спасибо, Дотти, – сказала Гермиона и последовала за домовым эльфом. Нарцисса выглядела лучше, возможно, потому что ожидала гостей. Ее волосы были собраны в хвост, и хотя ее одежда - черные брюки для отдыха и кремового цвета блузка - все еще легко сидела на ней, она казалась более соответствующей той Нарциссе Блэк, которую она знала, чем та, которую она носила на предыдущей неделе. – Мисс Грейнджер, – поприветствовала она ее. – Я не была уверена, что вы придете. – Я сказала, что приду, – сказала Гермиона. – Что вы и сделали. Что... Что это? – спросила Нарцисса и указала на коричневый бумажный пакет в руках Гермионы. – О, я купила нам что-нибудь поесть. Я подумала, что мы могли бы поужинать перед игрой в шахматы. – она поставила свою сумку на пол. – Ничего, если мы сядем на диван, чтобы поесть? – Ничего. Но я уже поужинала, – сказала Нарцисса, наблюдая за Гермионой, пока та распаковывала еду и ставила ее на журнальный столик. – Жидкости не считаются ужином, – невозмутимо ответила Гермиона. Нарцисса подняла брови, и на ее губах заиграла улыбка. – Я не знала о таких правилах. – Теперь знаете, – сказала Гермиона и села на то же место, что и в прошлую пятницу. – Ну же. Садитесь. Вот, – сказала она и протянула Нарциссе контейнер. – Что это такое? – спросила Нарцисса, но приняла еду. – Это тайская еда. Маггловская еда на вынос, ну, это обычная еда, но поскольку я взяла ее на вынос, то это еда на вынос, так что, полагаю, вы можете называть ее едой на вынос. – Вы болтаете, – сказала Нарцисса, все еще не открывая контейнер. – Прости. Я просто... – Гермиона вздохнула. – Это блюдо называется Пад Тай, и я заказала его мягким, так как не знала, любите ли вы острую пищу. – Люблю. Хотя... мягкое блюдо сейчас было бы лучшим выбором, – сказала Нарцисса. – Ну же. Откройте контейнер. Можете есть прямо из него. Или мы можем взять тарелки, я в любом случае не против. Можете использовать пластиковую вилку или палочки. Нарцисса проследила за движениями Гермионы, когда темноволосая ведьма открыла свой контейнер и взяла пару палочек для еды. – Я обойдусь вилкой, – сказала Нарцисса. – У вас такое же блюдо? – спросила она, осматривая свою лапшу. – Это похожее блюдо, Пад Ки Мао. Оно более острое, с курицей и креветками, а также овощами. Я не знала, едите ли вы мясо, поэтому заказала вам только овощи. – Это очень заботливо, – сказала Нарцисса, попробовав немного еды. – И? – И... вкусно, – сказала Нарцисса, проглотив. – Нет, я имела в виду, едите ли вы мясо? – Я не вегетарианка, но я также не ем много мяса. Я предпочитаю рыбу. – Я запомню, – сказала Гермиона, и они продолжили трапезу в тишине, которая оказалась гораздо более комфортной, чем Гермиона ожидала.

___

Нарцисса была уверена, что Гермиона не присоединится к ней сегодня вечером. А почему? Это была прекрасная идея Драко, хотя и несколько нестандартная. Зачем ему просить Гермиону Грейнджер, как никого другого, навестить ее? Он только пожал плечами, когда она спросила, прежде чем сменить тему. Она не хотела видеть здесь другую женщину и согласилась на это только для того, чтобы порадовать сына, а лучше - чтобы облегчить его заботы. Тем не менее, она была озабочена приближением этого дня, и беспокойная энергия не покидала ее весь день. Странное ощущение, что у нее снова появилась энергия, поэтому она приняла ванну и, следуя давно забытому распорядку, стала собираться. Но к чему? К игре в шахматы? Она ходила по гостиной, пока не раздался звонок в дверь, потом села, пытаясь вернуть себе прежнюю невозмутимость. Почему ее волновало, что подумает о ней эта женщина? Потом она пришла. Она принесла еду и даже учла ее диетические предпочтения. Какая странная ведьма. – Я подумала, что мы могли бы сделать это темой сегодняшнего вечера и сыграть в маггловские шахматы, – сказала Гермиона. Она ее проверяла? Нарцисса так устала от напряженности между магглорожденными и чистокровными ведьмами и волшебниками. Что это, в конце концов, значило? Достаточно вспомнить две войны между волшебниками. Не говоря уже о том, что сам Темный Лорд был полукровкой. Какое лицемерие. – В чем разница? – спросила Нарцисса. – Вы перемещаете фигуры физически, и они не будут сражаться или, знаете, уничтожать друг друга. – Но заклинания в волшебных шахматах восстанавливают их до того же состояния, в котором они находятся, когда вы начинаете игру, – сказала Нарцисса, слегка нахмурившись. – Верно, но это все равно... варварство. И я подумала, может, мы сыграем в версию, в которой меньше... расчленения. Но если вы предпочитаете волшебную версию, то... – Нет, нет. Все в порядке. – Где мы можем расположиться? Нарцисса указала на стулья и маленький столик в углу комнаты. – Давайте перейдем туда. – она поднялась и направилась туда с Гермионой прямо за ней.

___

– Ты жульничаешь! – воскликнула Гермиона. Она была самой умной ведьмой своего возраста, или так утверждали люди, но у нее была привычка терпеть поражение в шахматах. Правда, это случалось только тогда, когда она играла с Роном. – Конечно же, нет! – возмущенное выражение Нарциссы заставило Гермиону громко рассмеяться. – Хорошо. Я тебе верю, – сказала она и передвинула свою ладью и короля. Нарцисса ухмыльнулась. – Ты думаешь, что рокировка спасет тебя? – Я не уверена, что что-то может спасти меня здесь, – сказала Гермиона. – Но главное - это попытка, верно? – она поймала взгляд Нарциссы и задержала его, надеясь, что светловолосая ведьма уловит смысл ее слов, и, учитывая, как сузились ее лазурные глаза, она решила, что сообщение было получено. – Пытаться не всегда так легко, как кажется, – прошептала Нарцисса, прежде чем двинуть вперед своего слона. – Проверь, – сказала она. Гермиона застонала. Она была обречена. Всего два хода спустя улыбка Нарциссы расширилась. – Шах и мат, – сказала она, ухмыляясь, и в ее глазах было больше света, чем Гермиона могла припомнить за весь вечер. Гермиона вздохнула и откинулась в кресле. – Ты должна сыграть с Роном. Он бы мог рискнуть своими деньгами. Нарцисса наклонила голову. – Зачем мне деньги мистера Уизли? Гермиона рассмеялась. – Это просто выражение. Он фантастичен в этой игре, и я бы сказала, что вы будете равны. Нарцисса подняла одну бровь. – Никто никогда не побеждал меня в шахматы. Хотя Драко был близок к этому однажды, когда ему было шестнадцать. С тех пор он сдался. – Теперь ты мне скажи, – надувшись, сказала Гермиона. – Зачем мне раскрывать стратегическое преимущество? – Правда. Очень по-слизерински с твоей стороны. – И все же мы всегда падаем от рук гриффиндорцев, – сказала Нарцисса с отстраненным выражением лица. Гермиона не знала, что на это ответить, поэтому она молчала, не отводя взгляда, в то время как Нарцисса наклонила голову, праздно играя пешкой в руке. – Так вот кто мы такие, мисс Грейнджер? Пешки в чужой игре? Легко приносимые в жертву и заменяемые. – Мне трудно поверить, что вы когда-либо видели себя пешкой в жизни. Нарцисса рассмеялась, но в ее смехе не было радости. – Мы выяснили, что не знаем друг друга, потому что если бы знали, то никогда бы не сделали такого заявления. Гермиона выдержала ее взгляд, надеясь, что светловолосая ведьма продолжит, хотя выражение ее лица говорило о том, что это сложная тема. – Вам также нужно научиться различать видимость и реальность. – В чем разница? Для вас? Глаза Нарциссы расширились. – Это... очень сложный вопрос. – Я прошу прощения. Я не хотела вас обидеть, – сказала Гермиона. – Это дерзко и смело, вполне подобает вашему Дому, – сказала Нарцисса, и теперь Гермиона увидела, что в ее глазах мелькнул отблеск веселья. – Это не похоже на комплимент, по крайней мере, не так, как вы это говорите. Нарцисса отмахнулась от нее. – Вы не возражаете, если я выпью бокал вина? Вы что-нибудь хотите? – Я буду воду, – сказала Гермиона. Нарцисса поднялась и налила себе красного вина, а затем налила воды в бокал для Гермионы. – Вот, – сказала она и жестом пригласила Гермиону следовать за ней к дивану. Гермиона приняла воду и села в кресло на диване. – Может быть, я ревную, – сказала Нарцисса, сделав глоток своего напитка. – К чему? – спросила Гермиона.

___

Нарцисса ни за что не смогла бы вести этот разговор в трезвом состоянии. Она уже почти последовала своему инстинкту попросить Гермиону уйти, но что-то остановило ее. Как она могла объяснить это темноволосой ведьме? Да и зачем? Мысль о том, что они могут стать друзьями, была просто смехотворна. Она любила своего сына, но всему есть предел. Почему она должна обнажаться перед незнакомкой? Тем более перед незнакомкой, с которой у нее была такая непростая история. Она не доверяла людям, с тех пор как потеряла своих сестер, но даже это было весьма непродуманно. – Вашей свободе, – прошептала Нарцисса и закрыла глаза. Возможно, разговор с незнакомкой имел свои преимущества. Или же Нарцисса сошла с ума. Ей были приятны оба варианта. – Свобода в каком смысле? – спросила Гермиона. – Я не знаю ваших родителей, – начала Нарцисса, и ее слова заставили младшую ведьму вздрогнуть. – И я не очень хорошо знакома с магглами, – добавила она, и на этот раз Гермиона слабо улыбнулась ей в ответ. – Неужели. – Хм. Насколько вы знакомы с чистокровными семьями? Их традициями, правилами и порядками? Гермиона вскинула брови. – Немного больше, чем вы знакомы с магглами, но это все из книг, а не из личного опыта или даже слов друга. Я сомневаюсь, что Уизли - типичная чистокровная семья, о которой вы говорите. – Нет. – Сириус намекнул на несколько... проблем. – Я уверена, что да. Его семья отреклась от него, потому что он вел себя неправильно. – Вы всегда вели себя правильно? Нарцисса уставилась на нее. Неужели она серьезно? – Вы ничего не можете с собой поделать, не так ли? – У прямоты есть свои преимущества, – сказала Гермиона. – Почему я должна вам доверять? Гермиона пожала плечами. – Вы не обязаны, но разве это не часть знакомства друг с другом? Установления дружеских отношений? Интимность работает, только если она взаимна. – А мы это делаем? Устанавливаем дружбу? – Вполне возможно. – Хорошо. Но в честь вашего предложения вам тоже придется чем-то поделиться, – сказала Нарцисса. – Хорошо, – сказала Гермиона. – Что вы хотите знать? – Что случилось с вашими родителями? – спросила Нарцисса, пожалев о своем вопросе, когда все краски исчезли с лица Гермионы, а рука, державшая стакан, задрожала и побледнела, костяшки пальцев выделились. – Забудьте об этом, – сказала она. – Я придумаю что-нибудь другое. Гермиона долго не реагировала, просто смотрела прямо перед собой, затем поставила бокал на журнальный столик. – Я стерла их воспоминания, чтобы защитить их от Волдеморта. Они переехали в Австралию, и... я нашла их, но... я не могу восстановить их память. Я перепробовала все, но ничего не помогает. Я потеряла их, – пробормотала она. Нарцисса закрыла глаза и прижала язык к зубам, чтобы не сорваться на младшую женщину. К счастью, она была не так пьяна, как ей хотелось бы, и поэтому смогла сдержать или умерить свое возмущение тем, что только что сказала Гермиона. Когда она открыла глаза, скорбное и безнадежное выражение лица Гермионы заставило ее почувствовать боль, которую, как ей казалось, она давно потеряла. Сострадание наполнило ее, и она была слишком уставшей, чтобы остановить себя от желания протянуть руку, и нерешительно взяла руку Гермионы и сжала ее, прежде чем отпустить. – Мне жаль, – сказала Нарцисса. Гермиона вытерла глаза. – Вы не виноваты, – пробормотала она и прочистила горло. – Да. Я всегда вела себя правильно, по крайней мере, согласно тому, что я считала правильным, но конечные результаты никогда не были такими, на какие я надеялась, – сказала Нарцисса. – Мне тоже жаль. – сказала Гермиона, и ее искреннее выражение лица согрело Нарциссу. – Спасибо.