Принц от моей крови

Безупречные осадили Камень спустя около двух недель после того, как весть о пробуждении Дейнерис дошла до Серого Червя. Деймон позаботился об этом еще во вторую ночь с Королевой, когда решился оставить ее наедине с Дрогоном. По его приказу в горах вокруг замка стали возводиться укрытия для драконов, смотровые башни и ограждения, отдельное место под разведение скота для драконов. Средства на обеспечения армии Деймон передал в виде части золота, вырученного с продажи драконьих яиц. Консорт заходит в Хранилище, отряхивая камзол от капель дождя. — Серый Червь рад был встречи с Дрогоном, — сообщает Деймон. — Как и обещал, привел еще несколько тысяч добровольцев с Наата. Давно я не видел Драконий Камень. Дейнерис молча сидит с небесным драконом, гладит его по шее. Он подходит к ней ближе. — С Асшая также плывут люди. Многие хотят встречи с тобой. Они ждут. — Деймон садится рядом. Королева не реагирует, ее губы немного подрагиваются, глаза не выражают ничего. — А что Бран? — спрашивает она. Деймон опускает голову. — Конечно он знает обо всем. Опрометчиво пытается залезть в Дрогона, наивно полагая, что драконы это такие же птички, но Гавань не делает никаких заявлений— он раздраженно улыбается, язвит. — Тварь... — шепотом добавляет Деймон, так тихо, что его точно никто не слышит. — Я никуда не полечу. — отвечает Дени. Неуверенно, тихо, нервно трет чешую маленького Дракона. — Что? — Деймон поворачивает ее за плечо на себя. Кажется, что послышалось. — Я никуда не полечу, — повторяет громче. — Без Короля. Своего Короля. Да, нужно быть полным тупицей, чтобы не понять к чему она клонит. Но Деймон держится до последнего. Конечно он думал об этом. Но то, что случилось в прошлом сильно повлияло на него. Он не в силах ответить на собственные вопросы. Почему он раньше не вернулся в свою семью, почему раньше не вступил в политические игры. Готов ли он снова вписывать свое имя в историю. Дейнерис чувствует себя ровно также как с Джоном в ночь перед сожжением Гавани. Он оттолкнул ее, зачурался то ли родства, то ли амбиций Дени. Она до сих пор не смогла полностью понять его мотивов. За что. Деймон как будто слышит это. Нет, еще раз он так с ней поступит. В конце концов, он только сохранял ее, драконов, настало время творить. Порочный Принц подходит к ней сзади, берет одну из прядей волос, заплетает в тонкую косу, затем вторую. Сцепливает их между собой на распущенных прядях. Они молчат, Дени ждет ответ. Деймон заканчивает с прической, гладит по шее. — Пойдем. — тихо просит он. Помогает подняться ей за талию, одеть красную тонкую шубу на ее черное платье. Порочный Принц подходит к одному из зажженных костров, откуда достает небольшой заостренный обсидиан. Он долго не отводит взгляда от него, потом от своей ладони. Деймон смотрел на нее так часто, пытаясь увидеть ритуальный шрам, заранее зная исход. Его кожа давно ровная после пробуждения. Дени стояла неподвижно. Пожалуй ближе того наследия, что он так желал все это время просто нет. Деймон слышит это неровное, хаотичное дыхание. Он выводит ее к месту недалеко от обрыва. Под ним слышны крики Дрогона и Рейнирис. Драконы раскачивают облака, поднимают белую дымку над двумя стоящими Таргариенами, играются с огненными языками между собой. Деймон молча подает Дени драконье стекло, поправляет ее воротник, вглядывается в фиолетовые глаза. Она уже знает о валирийских брачных союзах из книг, которые удалось прочесть, находясь здесь. Понимает, что он хочет. Зачем это. Да, Деймон согласен только на истинные традиции их Дома с ней. Дейнерис берет его руку, не решается. Ее начинает моросить, она чувствует что-то неправильное — касаться именно ее. Деймон ощущает то же. Его захватывает волна воспоминаний, которые даже не хочется гнать из головы. Королева не находит лучшего варианта, кроме как отпустить защелки камзола, обнажая его грудь. «Я же должен буду разрезать там же, Дени» Порочному принцу остается лишь наблюдать, как Дейнерис оставляет легкий и боязливый шрам в области его сердца. Ее взгляд устремляется ровно за тонкими красными каплями крови, стекающими вниз, по его прессу. Деймон старается не показывать свою нерешительность, открывает ее одежду, касается жестокого шрама на груди. Он все же вопросительно смотрит на нее, уже берет за запястье, чтоб еще больше не травмировать итак израненную кожу, но Дени его останавливает. — Мне это нужно, — тихо говорит она. — Avy jorrāelan, Daemon. Деймон соглашается, прикасается острым обсидианом чуть выше ее шрама. Смотрит в аметистовый взгляд, ниже. Видит кровь, Дейнерис дрожит, колени снова не слушаются. Боль, которая переносит в тронный зал, в котором она была наконец-то счастлива, перед смертью. Она прижимается своей грудью к нему, держит за шею и талию, в то время как он находит опору в ее плече. Ее губы опускаются на уровень его шрама, для этого Дени достаточно лишь немного наклонить голову, она чувствует вкус крови, робко целуя порез. В это время драконы, которые путались в облаках достигают кульминации в своей игре, взлетают на уровень Королевы и консорта, окутывая их огнем. Пламя касается их тел, одежда моментально чернеет. Деймон и Дейнерис ничего не видят перед собой, кроме ярких вспышек, лишь чувствуют огонь, который ласкает их кожу, оставляя небольшие частицы пепла от сгоревшей ткани. Дейнерис Таргариен и Деймон Таргариен заключили брачный союз в пламени двух драконов Дрогона и Рейнирис в 305 году от З. Э., спустя 18 дней после оглашения Великим Советом лордов смерти Королевы. *** В самом начале 306 года, спустя четыре месяца после церемониальных событий на Хранилище Драконов супруги тайно отправились на Драконий Камень. Примерно к этому же времени, многие лорды и правители Асшая и Края Теней, некоторые доверенные подданые, маги и мейстры также добрались до Камня, изъявив желания служить пережившим смерть Таргариенам. В ночь их прибытия, две красные кометы были замечены в разных уголках Семи Королевств, однако о том, что Дени и Деймон уже находятся в замке еще объявлено не было. Помимо Дрогона и Рейнирис, двадцать три рожденных в Хранилище дракона смогли долететь, включая Нового. Небесный Дракон медленно рос, однако сохранял стойкость и активно взаимодействовал с другими. Практически все были еще размером с лошадь, несколько из них были названы в честь тех, кто боролся за черных в Танце Драконов, остальные именами на валирийский лад. Кроме драконов, Деймон и Дейнерис смогли перевезти около пятидесяти горячих драконьих яиц, которые отправились на сохранение в подземелье замка до их вылупления. О как таковом существовании Хранилища Драконов решено было сообщать лишь приближенным к трону Таргариенам. Там были сохранены летописи, подробные события исторических периодов, портреты, фамильные оружия, украшения и нетронутые кладки яиц в утепленных местах. Часть этого безусловно была также привезена на Драконий Камень. Местными сразу были замечены новые драконы, поэтому весть о том, что Драконий Камень фактически ожил, причем достаточно серьезно, стала разлетаться еще до каких-либо объявлений Деймона и Дейнерис. По сути они на это делали расчет. Провозглашение смерти Дейнерис может привести к разным последствиям тех, кто оповестил об этом все Королевство и посадил на трон Старка. Церемония Коронации Дейнерис, которая так и не успела состояться в Вестеросе, и ее Короля в Замке перед теми, кто эти месяцы защищал фамильное владение Таргариенов состоялась на рассвете после их прибытия. Рукой Дейнерис была начата новая летопись, в которой отсутствовало понятие «консорта». Фактически Деймон был против этого, полагая, что это может в дальнейшем привести к серьезным конфликтам, однако они сошлись на том, что именование Король и Королева будет касаться только их, в дальнейшем единственным наследником будет объявляться перворождённое дитя вне зависимости от пола, а его супруг будет носить титул консорта — король или королева. Во время Коронации маги и лорды Асшая и Края Теней преклонили колена, признав полноценное существование Магии Драконов, соглашаясь отныне служить им, не чураясь «остальный магий, что помогут в смутные времена». Вероятно это связано с изначальным обращением к магии Красного Владыки во время пробуждения Деймона. Однако многие мейстеры сходились во мнении, что магия огня и Магия Драконов это близкие по сущности учения, имеющие в своей основе одно начало. При этом, Деймон, еще с начала общения с Лордами и магами, после пробуждения Дени, постепенно убеждал особо приближенных к нему «сердцем любить лед», отдавая уважение Королю Ночи, показывая при этом как свечу может потушить капля воды. «Наши Драконы обратят в пепел, который так похож на снег в Долгую Ночь, все Королевство, но их огонь с легкостью гаснет на льду». Дени не комментировала никогда его слова об этом, так как все еще помнила смерть Визериона. Дейнерис объявила Драконий Камень главным «местом, которое теперь выше Вестероса». Жителям острова была обещана полная защита от врагов, введена новая система налогообложения. Также некоторые мейстеры согласились бескорыстно обучать подданых Драконьего Камня «грамоте и истории Дома Дракона», была поставлена разработка некоторых социальных проблем. Об этом, было объявлено армией горожанам после закрытой церемонии Коронации. Деймона и Дейнерис видели только те, кто был допущен на церемонию внутрь Замка. О Королеве в то утро отзывались как о молчаливой, но еще больше похорошевшей девушки, которая расцвела рядом с загадочным Таргариеном истинной валирийской внешности. Дейнерис действительно была неуверенна и напугана в Замке, опасалась взглядов, всматривалась в руки собравшихся. Она приказала изымать все оружие «от ножей, до булавки» у тех, кто заходит во владения Драконьего Камня. Вернувшись в привычную среду земель после почти четырех месяцев нахождения в облаках Хранилища Драконов, она стала вспоминать о предательстве Джона. Дейнерис понимала, что доверять может только Деймону и Серому Червю, за которым сохранился статус главнокомандующего. Деймон был в зале с вырезанной картой на камне. Его волосы освящались тусклыми лучами солнца, этот день обещал быть пасмурным, туман поглощал Камень. Завораживающий и привычный вид фамильного владения Таргариенов, разве что десяток силуэтов драконов, которых прекрасно было видно через окно, напоминал о его изменении за последние годы. — Благодарю за доверие, Ваша Милость. — Лорд Кестерин покорно опускает голову. — Надеюсь на вашу честную службу Короне, — отвечает светловолосый Король. — Как десница, вы можете обдумывать должности. О провозглашении возвращения Дейнерис Королевству будем решать завтра. Скрип тяжелой двери, робкая Дени входит в зал. — Деймон? — Можете идти. — Кивает Король деснице. Дени и Деймон остаются одни. За окном начинается небольшой дождь, несмотря на утро, тяжелые тучи приносят постепенную темноту. — Деймон... — неуверенно повторяет Королева. Она пытается подобрать слова, почти получается. — Крови нет с того раза. — молчит. Мечется глазами по его телу, руки теребят кольца, скручивает пальцы. Деймон сначала не понимает, о чем она. Ее грудь приподнимается от глубокого вздоха, слабое сердце дает о себе знать, от чего ей приходится продолжать рвано дышать, когда нервы натянуты. И за это время Дени осознала, что разорванная плоть дала свои последствия. Она ощущала одышку на драконе, благо с каждым разом все же становилось легче. Ненамного, но легче. — Подойди. — просит Деймон. Он видел порядка шести раз тела, которые носили его ребенка. Он успел достаточное время провести с мейстерами, увидеть еще десяток гибелей при родах, столько же чудесных спасений. Не сказать, что он учился именно этому, проявлял интерес скорее к общим знаниям медицины и врачеваниям, которые доступны сейчас. Дени, стоявшая итак близко, чуть ли не упирается в него. Он разводит ее запястья за спину, где она собирает ладонь в ладонь. Открывает плащ, который падает на пол, расшнуровывает ее платье, которое тоже спускается на уровень живота. На Дени льется дневной, пускай не яркий, свет. Деймон касается ее груди, моментально покрывшейся мурашками от оголения, трогает соски, чувствует как она немного наполнилась. Да, он явно все понимает. — Нужно будет к мейстерам. В Риквелоте они замечательные, — он поднимает ее платье обратно, разворачивая спиной. Старательно снова стягивает тонкие серебрянные нити. — Вопрос наследия рано или поздно пришлось бы решать. — Ты сам говорил что я не готова и слишком слаба, — напоминает Дени. — Я и сама это чувствую. Дени выдерживает некоторое молчание, продолжает. — Какой он будет? — она намекает на их происхождение, пережитые смерти, нестарение Деймона, слова ведьмы. Деймон вспоминает как ни разу не видел понесших от него женщин за все его разы развлечений в вольных городах. Он застегивает ее, легко прижимает на себя, кладет руки ей на тело, чуть ниже пояса. Его губы утыкаются в белоснежные косы на макушке. — Я не знаю, Дейнерис.