Всем своим материнским сердцем

Барабанит по улице дождь, в окна лезет проклятая тень И ложится на плечи ложь в этот хмурый осенний день Ты сегодня домой не пойдешь, Позвонишь, скажешь: «Мама, не жди». Понимаешь, на улице дождь, Только дождь, только дождь да стихи. И пробьют равнодушно часы первый час твоей женской судьбы. А когда ты, глупышка, поймешь, что была ему не нужна, Ты заплачешь: «Проклятый дождь, ах, зачем я домой не пошла» * Дни летели, как скоростная метла, а в семействе Поттеров все шло так же, как установилось в первые дни этих рождественских каникул. Лили Луна тайком убегала на свидания к Скорпиусу Малфою, ожесточенно спорила с Джинни, но Джиневра тем не менее изо всех сил старалась, чтобы Гарри не узнал ни о чем – она не бралась даже представить, как он с его вспыльчивостью отреагирует на то, что дочь влюбилась в заклятого врага. Пока скрывать получалось – благо, Гарри был дома не частым гостем, все больше времени проводил на работе. С другой стороны, Джинни понимала, что все время так продолжаться не может. А вот Лилу, кажется, не очень понимала – она, казалось, ничего не боялась, и не уставала доказывать маме, что «времена ваших Пожирателей смерти давным-давно прошли, Скорпиус хороший и мне ничего не угрожает». Джиневра от всей души хотела, чтобы это было так, а она со своим материнским беспокойством всего-навсего ошибалась, но робкий голосок внутри, который принято называть женской интуицией, подсказывал, что вовсе она не ошибается. Джинни пила успокоительное каждый вечер и старалась быть в семье одиноким голосом разума, к которому, как это водится, никто не прислушивается. А тем временем в семействе Уизли Роза тоже все чаще поздно возвращалась домой. Вот только обратить на это внимание, в отличие от семейства Поттеров, было некому – ведь в семье Уизли именно Гермиона дневала и ночевала на работе, на хозяйстве дома сидел Рон, но отец – это вам не мать. Так что Роза тоже потихоньку убегала на свидания – в отличие от Лили, никем не замеченная. На свидания к Скорпиусу Малфою…

***

Лили Луна бежала к скверу, где они обычно встречались со Скорпиусом – радостная от предвкушения встречи, полная решимости доказать родителям, что ее любимый человек – самый лучший на свете. Снежинки переливались в свете фонарей и падали на рыжие волосы и румяные щеки Лилу. Ей казалось, что она летит на крыльях, что ей все нипочем, а мама и папа поймут, конечно же, поймут, какие они были ограниченные, и что Скорпиус – хороший, и что он никогда не обидит их любимую дочь, поймут и попросят прощения. Лилу бежала, витая в своих сладких мечтах, но внезапно замерла, как вкопанная – словно реальность вылила на нее свой холодный душ. Впереди, на их месте, стоял Скорпиус, и он обнимал какую-то девушку. Волосы у девушки были такие же рыжие, как у Лили. Она прищурилась и присмотрелась внимательнее, и в этот момент девушка как раз взглянула на нее. О нет! Это была Роза Уизли – двоюродная сестра и лучшая подруга! Лили Луна сорвалась с места и стремглав бросилась бежать, не разбирая дороги, лишь бы оказаться подальше от этого сквера, от этих лживых людей, от фонаря, безжалостно высвечивающего ее позор. Может быть, Скорпиус и не был ни преступником, ни Пожирателем – возможно, эти времена действительно прошли, как пыталась Лили доказать родителям. Но зато он был самым обыкновенным предателем и бабником, каких и среди магглов миллионы. - Лилу! – закричала Роза, оттолкнула Малфоя и побежала за сестрой.