Сибирская язва

      Руслан не может воспринимать Гришу, как "любимого", "котика", "солнышко" или отдающего приторным "зайчиком". Ему не подходило ни одно прозвище, известное Енисейскому. Он мог бы спокойно назвать его "верным" или "своим", но оба они выглядели, как клички для собак, а кликуха Грише явно не нужна была, по крайней мере пока.       Этот вопрос действовал в обе стороны и образовал некий затык в обращении друг к другу, не могут же они всегда называть друг друга просто по имени. Гриша, в свою очередь, откидывал обычные прозвища влюблённых людей и пытался выдумать что-то своё. Ему максимально не нравились сокращения имён Руслана, по типу Русика или уменьшительного Русланчика. Да и подозревал он, что за такие выкрутасы ему могут смело дать в лоб.       Слово "любимый" игнорировалось с обеих сторон абсолютно всегда. Они негласно решили, что это не то, и что пока стереотипной гейской парочкой они становиться не планируют. Поэтому однажды им всё таки пришлось выйти на этот непростой разговор. Случилось это знаменательное событие в тот момент, когда Руслан встал с дивана посреди просмотра фильма и ушел к холодильнику, чтобы выудить из дверцы бутылку холодной воды и шоколадку.       Приземлившись на нагретое место, Енисейский закидывает в рот добрую четверть плитки и уже берёт пульт, как его вдруг вырывают у него из рук. Недовольно и непонятливо повернув голову к Грише, почему то очень серьёзному, Руслан глядит на него с вопросом в глазах. – Грих, ты че? – голос у него немного глухой от того, что он всё ещё дожевывает шоколад, но слова чёткие и если Гриша не расслышит, то на следующих выходных их кино будет поход к врачу. – Родным будешь? – внезапность вопроса и серьёзный тон партнёра немного выбили неподготовленного Руслана из колеи. У них кто-то умер? Женится? Креститься? Каким родным он должен быть? – Каким родным Гриш, у нас умер кто? – Волжский хмурится, а если хмурится, значит Руслан тупой и что-то недопер. – И вообще, я думал, что я для тебя уже родной, – осмелев, продолжает он, откручивая крышку с бутылки – Руслан, у меня тут, в отличии от тебя, мозговой штурм и если ты его поддерживать не планируешь, тогда держи оборону, а не нападай и подожди с шутками – Гриша яростно что-то обдумывает, видимо, мыслительный процесс реально пошёл. – Родным всмысле очень. Обращение, как любимый, будешь? Мне надо понять, либо мы сейчас серьёзно говорить будем – по Грише видно, что ему правда важно ответить. – Ну, если очень, тогда буду. То есть, до этого я был подкидыш, да? – Пизда       Руслан не видит лица Волжского, но слышит, как тот улыбается, а ради этого он даже готов не отвечать. Иерархия восстановлена, фильм пускают дальше.