Mud / Грязь

Мы снова встречаемся утром, когда корабль входит в атмосферу Корусканта. Он выкрикивает приказы на другой стороне палубы. Его лицо такое же серое и усталое, как и моё. Мы вместе сходим с корабля и улыбаемся при виде миниатюрной фигурки Асоки, которая ждет нас у космопорта. Ей не терпится подбежать и обнять своего мастера, но она сдерживается, просто подпрыгивая к нам и напоминая, как я её люблю. Она останавливается в двух шагах от нас и подозрительно щурится: — Что случилось? Я пытаюсь говорить успокаивающим тоном. — Мы вымотались, девочка. Прошло столько времени, рад снова тебя видеть. Энакин кладет руку между её монтралов и мягко уводит её за собой. — Я скучал по тебе, Шпилька. Больше не позволю им разделить нас. Асока сбита с толку его странным, серьезным тоном. Она смотрит на меня в поисках ответа, а я выдавливаю из себя полуулыбку. — Да пребудет с вами Сила, мастер, — говорит она, глядя на меня через плечо, и они уходят. То, что последовало за этим, напомнило мне остывший суп: спокойно, немного скучно и хуже, чем обычно. Прежде всего я вхожу в свою квартиру. Всё в точности так, как было до моего отъезда — что может быть приятней? Стараюсь наслаждаться пребыванием дома, но не испытываю того комфорта, которого ожидал. Приняв душ, отправляюсь на заседание Совета, где пятнадцать минут жду Энакина. Ловлю на себе презрительные взгляды остальных Мастеров, когда становится ясно, что он не придет, и в конце концов решаю отчитаться о нашей миссии сам. Я знаю, где он, и даже знаю, чем он занят, но пытаюсь не думать об этом. Горький опыт научил меня любой ценой избегать прикосновений к его Силовой подписи на Корусканте — не делать этого ни сознательно, ни по привычке, потому что мне может не понравиться то, что я почувствую. Беру обед с собой в сад и сажусь на траву, греясь под затуманенным корускантским солнцем, по которому так соскучился. Через десять минут его закрывает безошибочно узнаваемый внушительный силуэт. — Садись, старина. Мне надо высушить мои ноющие кости, — говорю я, прикрывая рукой глаза от солнца. Квинлан повинуется. — Выглядишь ужасно, я серьезно. — Спасибо, достаточно было простого "добро пожаловать домой". Не знал, что ты уже вернулся. — Пока тебя не было, я успел вернуться и снова уехать. Я здесь уже неделю, — он озирается. — А где Избранный? Хотел сказать ему, что я позаботился о его падаване, пока его не было. Я чуть не выплюнул свой лимонад. — Да не в этом смысле, противный! Но идея неплоха. Пытаюсь выглядеть возмущенным. — Она слишком молода, а ты омерзителен. — Ты первый намекнул на это. Он заразительно смеётся, я тоже начинаю смеяться и говорю, что если бы здесь был Энакин, он убил бы нас обоих. — Я лишь имел в виду, что бедняжке нужно было руководство мудрого наставника, пока её мастер и грандмастер игрались в грязи. — В твоей фразе есть обманчивые понятия, особенно это касается "мудрого наставника". Он сильно бьет меня по руке, оставляя синяк, и начинает таскать еду из моего ланчбокса. Мы молча едим, глядя на цветущий сад. Вокруг играют юнлинги, их голоса сливаются с журчанием водопадов. — Ты расскажешь, какая муха тебя укусила? — Видишь ли, слишком много времени провел с Энакином. Если мы ещё немного побудем вместе, то убьем друг друга, — по моей спине пробегает дрожь. — Попрошу Мастера Йоду разделить нас на время. — Звучит разумно, но я не уверен, что он согласится. В голоновостях вы постоянно вдвоем. Мужчины гордятся, а женщины падают в обморок при виде непобедимого дуэта. Вы ценный рекламный продукт, и он понимает, что во время войны это важно — Ты прекрасно знаешь, что я думаю об этой нелепице. Так или иначе, я тоже сомневаюсь. У мальчика проблемы, я могу ему понадобиться. Он хватает меня за руку, и его дреды медленно покачиваются. — Он больше не мальчик и не твое бремя. Тебе стоит начать беспокоиться о том, что нужно тебе. — Если бы я знал, что мне нужно, — вздыхаю я. — Остынь, придурок. Сила знает, что этой войны тебе хватает с лихвой, тебе не обязательно нести на своих плечах проблемы этого мрачного отродья. Сегодня вечером я буду присматривать за группой мальчиков и девочек, только что посвященных в рыцари. Они собираются отпраздновать событие. Пойдем с нами, повеселимся. — То, что ты отвечаешь за это, вызывает крайнее беспокойство...Кто это придумал? — Я сам вызвался. Я картинно массирую свой лоб. — Как ни странно, идея нянчиться с тобой, да ещё и с какими-то детьми не выглядит заманчиво. Я приехал несколько часов назад и ужасно устал, так что просто посижу дома с чашкой чая и голопадом. Ты мог бы изменить свои планы и присоединиться ко мне. Он громко фыркнул. — Ты самый скучный джедай из всех, кого я видел. Там есть две прекрасные дамочки подходящего возраста, если это не дает тебе покоя. Одна зеленая с лекку — она моя, — а другая — блондинка с голубыми глазами. Насколько я помню, как раз твой любимый типаж. Недостаток друзей детства в том, что они слишком много знают. — Ты покраснел, как мило. Но знаешь, я на это не куплюсь. Пару раз я видел у тебя такое выражение лица, когда мы были падаванами. Не смущенное — оно бывает гораздо чаще, — а убитое горем. Не знаю, кто она, но уверяю, что пойти с нами для тебя будет лучше всего. — Может в другой раз, — отвечаю я и поднимаюсь. — Ты же знаешь, что не сможешь увиливать вечно, — говорит он с теплой улыбкой. — Я с тобой. В коридорах я встречаю ещё друзей. "Рад, что ты жив", — первое, о чем мы думаем каждый раз. Мы хлопаем друг друга по плечу или обмениваемся неловкими объятиями. О войне говорим редко — коротко о том, кто уезжает, кто возвращается, и расплывчатые планы, как будем вместе проводить время. Остывший суп. Я возвращаюсь к себе ближе к вечеру. В голоновостях показывают размытые зелёные видео битвы на планете Внешнего Кольца, о которой я ни разу не слышал. Едва различимые лазерные взрывы и расчлененные тела. Затем — список недавних побед. Там есть и наша — просто название планеты среди остальных. Выключаю голопад и смотрю в окно, пытаясь представить себя в клубе с Квином и его друзьями. Должно быть, там шумно, хотя его я представляю там без проблем, а мы одного возраста. Огни города ярко сияют под серым небом, и мои мысли возвращаются к пасмурным, дождливым вечерам, оставшимся в прошлом. Я засыпаю и вижу во сне грубый секс, обнаженные конечности, стоны и пот. Ещё не рассвело, когда я проснулся и обнаружил, что это был мокрый сон. В последний раз такое случилось, когда мне было пятнадцать. Тело предаёт меня, и это раздражает. Интересно, что снится Энакину. Стоя в душе, я слышу два громких удара в дверь. Мысленно ругаюсь, оборачиваюсь полотенцем и иду открывать. Под дверью стоит Квин, ухмыляясь и обнимая левой рукой стройную зеленую твилечку, а правой — невысокую светловолосую человеческую девушку. Кажется, все они немного пьяны. Я стою, сонный, полуголый и мокрый, и спрашиваю себя, не является ли это всё кошмарным сном, в котором все словно сговорились поставить меня в неловкое положение. Молодые рыцарши хихикают, а Квинлан с трудом сдерживается. — Принимаешь душ по ночам или пытаешься произвести впечатление на девушек? Я бросаю на него свирепый взгляд, но он не обращает внимания. — Они хотели познакомиться с настоящим героем войны, я не мог отказать. Несмотря на страстное желание ударить его, я спокойно убеждаю девушек, что они уже обнимаются с одним героем, и другие им не нужны. Человеческая девушка выпрямляется во весь рост и глядит на меня глазами лани, раскрасневшаяся. — Мастер Кеноби, для меня большая честь познакомиться с вами. Я восхищаюсь вами как никем другим. Именно таким джедаем я хотела стать, когда была юнлингом. Интересно, Квинлан мог бы подавиться своим смехом? — Спасибо, я это ценю, — отвечаю я. — Приятно, когда тебе время от времени напоминают о твоем возрасте. В любом случае, поздравляю вас обеих с посвящением в рыцари. А теперь прошу меня извинить, я должен убить Мастера Воса. — Он не виноват! — почти выкрикивает твилечка, обескураженная собственным громким голосом. — Мы мучили его всю ночь — так хотели познакомиться с вами! Я вдыхаю как можно глубже. — Бедный Мастер Вос. Это наверно было ужасно. Что же, к счастью, ваше желание исполнилось. Квинлан, ты за это заплатишь. Спокойной ночи. Закрывая дверь, мельком вижу, как Энакин проходит мимо и направляется в свою с Асокой квартиру. Он сдерживает улыбку и салютует мне. Это точно кошмарный сон.