P.S. We promise to love each other

      Утро первой школьной недели началось с будильника в шесть тридцать. Только открыв глаза, Чуя уже мечтал послать всё куда подальше и никуда не идти. Для того, чтобы прийти в себя после недолгого сна, понадобилось десять минут, а чтобы опустить ноги на холодный паркет и ощутить россыпь мурашек по всему телу — ещё больше. Из открытого окна веяло утренней прохладой. Солнце уже встало, но было неяркое. Небо покрывала розово-красная палитра красок. Добрался до душа Накахара только к семи. Он уже совсем отвык от ранней предшкольной рутины. С душем он управился за пятнадцать минут. Дальше уложил волосы, собрав их в аккуратный высокий хвост. Он видел много школ, где его длинные волосы вызвали вопросы, так что рисковать в первый день он не стал.       Что одевать у японских школьников выбор не стоял. За его школьной формой заехала мама ещё на прошлой неделе. Наверное, по душе ему была больше простота европейских школ.       Сейчас она уже висела у него в комнате. Из себя школьная форма представляла чёрные брюки, белая рубашка с длинным рукавом и чёрный галстук. Самый стандартный набор. К комплекту также был приложен пиджак, но носить его с собой сейчас было просто убийственно. На улице было за двадцать пять градусов. Брюки оказались идеально по размеру, рубашка же была немного великовата, говоря честно, Чуя привык к тому, что многая одежда не для него. Форма уже была идеально выглажена. Чуя завязал галстук, ослабив его немного, чтобы тот его не душил. Он их терпеть не мог. Слишком уж официально?!       Когда он закончил со своим внешним видом, он, наконец, спустился вниз, где его уже ждала вся семья для того, чтобы подвезти. Его родители особенно любили почести и, конечно, первый день их сына в новой школе — это вся семья, ждущая его в коридоре. Куда идти, он в душе не чаял, так что от вчерашнего папиного предложения подвести не отказался. Как только он спустился, Кими, просверлив маму взглядом и получив от неё одобрительный кивок, вышла из дома, попутно хлопнув дверью. Чуя же кинул на маму вопросительный взгляд, на что та отмахнулась.       — Ты знаешь её, — одарила его улыбкой мама.       Он успел выпить только чай и нужно было сесть в машину. Ехать под семейные песни, которые особенно нравились Чихэру с утра, было самое ужасное, что можно было пережить. Дорога заняла десять минут на машине, а это где-то сорок пешком или двадцать на общественном транспорте. Он знал своих родителей и успел к ним привыкнуть, но ещё одной песенной поездки он не вынесет.       Здание школы было большое и современное. Были большие окна, красивый дворик, большая школьная парковка. По всей территории ходило много учеников в разноцветных галстуках, что различались по направлению их классов. Увидев у кого-то жёлтый, Чуя уже начал радоваться своему чёрному. В этой школе было по два класса от каждого разделения: рисование, актёрское мастерство, архитектура, кулинария, танцы, шитьё и, собственно, фотография. В какой идти класс, он знал, но даже так найти нужный ему составило большого труда. Школа была и вправду огромная. Лабиринт из коридоров оказался непосильной задачей для новенького. Кабинет же оказался в третьем крыле, на втором этаже справа. Наконец-то открыв дверь, Чуя понял, что опоздал в попытках найти нужный ему класс. Пятнадцать учеников уже были рассажены по своим партам, а у доски был учитель, который уже начал инструктаж своих новых учеников.       — Доброе утро, — Чуя лучезарно улыбнулся в надежде, что хоть в первый день его опоздания оставят без комментариев, — извините, я немногого опоздал. Запутался с кабинетами.       — Конечно, все говорят, что красавчики не могут быть ещё и умными, — съязвила девушка с последней парты. Выследив источник звука, Чуя увидел блондинку с длинными волосами, на которых красовались заколки. Глаза у девушки были европейские, большие, зелёные. Губки пухлые, а скулы ярко выражены. В ушах были небольшие серёжки-гвоздики, а ногти были не очень длинные, но яркие, красные. На ногах были босоножки на небольшом каблуке. Юбка, которая должна быть ниже колена, у неё была далеко выше них. Вопрос остался: как только в школу с серьёзными правилами её вообще пустили?       — Говорят, красотки не могут быть умными. Так я вижу, ты первая в рейтинге лучших учениц? — он врал. Девушка была весьма привлекательна, нет, она была даже красива. Но он никогда не мог устоять пред соблазном едко ответить кому-то. Говорил он это с той же ангельской улыбкой, так что обидно это не прозвучало. Но это не помешало бровям девушки вздёрнуться домиком, а рту открыться в продолжении колкого диалога.       — Так, всё. Хватит, — вмешался учитель. Он же был заурядный долговязый дядька с короткими чёрными волосами, высокий, средних лет и со странными круглыми очками, — Танако, помолчи, пожалуйста. А ты, должно быть, — учитель сделал паузу, чтобы опоздавший ученик смог сам продолжить.       Чуя только молча зашёл в класс и сел за свободную парту, сопровождаемый взглядами и мёртвой тишиной.       — Я Чуя Накахара, — сказал он только после того, как сел на место.       — Чудесно, Накахара. Я как раз напоминал всем про правила нашей школы, я сказал немного, так что смогу повторить и для тебя тоже. Но в следующий раз прошу не опаздывать.       — Да, извините, — согласился Чуя. За своей спиной он всё ещё чувствовал испепеляющий взгляд новой одноклассницы.       — Итак, — выдохнул учитель, — для всех вас этот год в этой школе первый, но семестр второй. Многие наши учителя перешли в другие школы из-за некоторых обстоятельств. Поэтому многие учителя с прошлых месяцев учёбы у вас будут изменены. Начнём с того, что ношение формы обязательно и её переделка также не разрешается, это относится к девочкам, — учитель пронзил взглядом девочек с последних парт. — Также курить, пить алкоголь, употреблять запрещённые вещества запрещено. Это ясно? — класс хором заполнил кабинет звуками согласия, хоть и правила эти знали. В прошлом семестре, как он понял, педагогический состав у класса был другой. Почему его в корне сменили, он не знал, но был немного рад, что со всеми учителями будет знакомиться впервые вместе со всем классом. Ни у кого не будет любимчиков, которые уже успели подлизаться к учителю за прошлые месяца учёбы.       Весь остальной монотонный бубнёж учителя Чуя пропустил мимо ушей. У него была возможность осмотреться и понять, с кем он будет учиться в ближайшее время. Кабинет сам по себе был маленький, видимо, учеников в этом году набралось маловато. Парты для всех были одиночные, но на небольшом расстоянии. Стены были выкрашены в приятный серый цвет, совсем не раздражающий глаз. Пол — обычный паркет в светлых тонах. На одной из стен висела доска, а возле неё находился учительский стол, на котором был минимум вещей. По его левую сторону было три окна, занимающие собой всю стену. В кабинете стоял приятный запах свежести и немного бытовой химии. В классе он был шестнадцатым. При обычном наборе двадцать-двадцать пять человек. Одноклассники его были абсолютно разные. От типичных «зубрил» в классическом их представлении до укурков с синяком под глазом. По учителю, имя которого Чуя ещё не знал, было видно, что он и сам немного в шоке от такой сборной солянки в своём классе. Когда какой-то парень с задних парт просто взял и вышел посреди его монолога, тот вообще не сумел даже противоречить.       — … а зовут меня Анго Сакагучи. Сегодня у вас будет только три урока, и закончите вы раньше, чем обычно. Я хотел выделить вам один последний урок для знакомства, так как к вам в классе добавились новые ученики, — Сакагучи обвёл взглядом сначала Чую, а потом ещё трёх учеников, —это первый класс, который я веду, потому мне бы очень хотелось, чтобы он был дружный, — подытожил свою речь учитель.       Перемена в пять минут не пошла никак. Анго их задержал, и когда закончил, уже прозвенел звонок на следующий урок, и к ним в класс зашёл новый учитель. Выглядел он уже куда увереннее их классного руководителя. Этот был также высок, он был старше, волосы его доходили до плеч. Он также представился и продолжил рассказывать практически то же самое, что и Сакагучи. Только Мори Огайя, так звали нового учителя, уже никто не осмелился перебить. Он был одним из единственных учителей, который остался с апреля. Видимо, ученики хорошо выучили характер преподавателя. Один мальчик кинулся рисовать что-то на парте, как только Мори начал свой монолог, но уже через минуту учитель пронзил его тяжелым злым взглядом. Казалось, что если бы взгляд мог испепелять, то именно этот человек имел бы этот дар. На этом уроке слушали все, и выбора просто не оставалось. Когда прозвенел звонок, все выдохнули с облегчением. Эти пятьдесят минут были очень напряжённые. Мори же задерживать никого не стал и ровно со звонком удалился из класса.       — Ты охуел? — послышалось откуда-то из-за спины.       Чуя повернулся, хотя кто уже был им недоволен, понял. Перед ним стояла уже не только обиженная им девушка, но и ещё одна, видимо, подруга. Она была такая же симпатичная, они были даже немного похожи. У неё были длинные тёмно-каштановые волосы с такими же заколками. Карие глаза, такие же пухлые губы и пухлые щёки, что отнюдь не делало её хуже. Фигура была утончённая. А одежда от подруги у неё отличалась только длиной юбки, у неё чуть-чуть длиннее. А вот каблук на её босоножках был выше.       — Извини, я тебя обидел? — недоумевающе улыбнулся Чуя.       Девушка рассмеялась.       — Ладно, я думаю, будь ты просто красив, было бы скучно, — выдохнула она, — знаешь, ты мне даже нравишься.       — Конечно, ты первый, кто посмел открыть в её сторону рот, — добавила подруга сзади.       — Я Мива Танако, — девушка протянула руку, — сзади меня Нэо Миура, — шатенка улыбнулась и слегка помахала одной рукой.       — Теперь вам точно будет не скучно. Я Чуя Накахара, — парень широко улыбнулся и пожал протянутую ему руку, — приятно познакомиться, — добавил он позже.       — После школы мы идём в кафе. А ты, пожалуй, — Танако кинула на него быстрый взгляд сверху вниз, — пойдёшь с нами, — сказала Мива, а потом развернулась и ушла, не дождавшись ответа.       Учитель на новый урок зашёл в класс, воодушевленный только что придуманной им самим игрой. И уже через десять минут возле Чуи ходили по кругу все его одноклассники, представлялись и жали руку. Половину из названных ему имён он просто не запомнил, а другую половину просто не слушал. После такого импровизированного хоровода Анго придумал новую, никому ненужную игру, и на этот раз они кидали друг другу мячик. Мива и Нэо просто отстранились и ничего не делали, а другие кидали мяч неохотно. Со звонком все ученики пулей вылетели из класса, пока для них не придумали очередную абвгдейку. Напор молодого преподавателя все понимали, но на практике никому не хотелось пожинать плоды его амбиций сделать из его первого класса самый дружный коллектив.       Ждать никого Накахара не стал, просто пошёл своей дорогой домой. Но дамы были настойчивее и уже на первом повороте припарковали перед ним машину. Машина была белая, с откидывающейся крышей. Мива сидела на переднем сидении вместе с, видимо, водителем, а её подруга расположилась сзади.       — Чуя, если я не услышала от тебя «да», это ещё не значит, что ты никуда не идёшь, — возмутилась Танако.       — Ты не услышала, потому что я его не сказал, — парень только усмехнулся и обошёл машину.       Не сказать, что он не хотел пообщаться с девушками, но сегодня его родители слёзно просили посидеть с Чихэ, потому что его маме приспичило сшить себе костюмы, а за тканью едут они в другой город. Никто уже не удивлялся этому, а Люси пообещала сыну, что вернутся они завтра и успеют забрать младшую дочку со школы сами. Просвещать новых одноклассниц в семейную драму он не стал, просто молча удалился под их раздражённые взгляды, которые проводили его до следующего поворота.       Школа, в общем-то, ему понравилась. В классе люди были разные, но с кем пообщаться было, и этого уже хватало. Заводить тут друзей он и не собирался.       Мнение о двух учителях было противоположным. Если Сакагучи был приятным, но слегка неуверенным учителем, то Мори был наоборот человек, с которым общение хочется снизить до минимума. Молчаливый, требовательный и даже в каком-то плане пугающий.       Через тридцать минут пути он был уже дома, получил все инструкции от мамы, и ему в руки вручили маленькую сестрёнку, которая была искренне рада такому повороту событий. Малышка любила своего брата. Пусть Чуя и был груб, резок, может где-то надменен с остальными, да, это было ему присуще. Но он никогда бы не позволил нахамить так же кому-то из своей семьи. Он достаточно уважал своих родителей, чтобы поберечь свой колкий пыл. Им грубо ответить он не мог и любил своих сестёр, что бы они не делали. Он мог послать абсолютно любого человека так далеко, что даже самый борзый закроет рот, но он бы никогда не сделал так с близкими ему людьми. Безусловно, иногда он не мог контролировать свою агрессию, но всегда старался исправляться и не допускать этого впредь. На чужое же, окружающее его большинство, ему было наплевать.       Отказать родителям в простой просьбе он не мог. На Кимико рассчитывать перестали уже давно. Она вряд ли даже откроет дверь своей комнаты, не то чтобы согласится выступить в роли няньки. А Чуя привык к этой «роли», так что как вести и чем занять сестру, знает. Чихэ любит смотреть мультики, играть в прятки. Провести время так пару часов, пока она не заснёт, для Накахары не составляет никакого труда.       — Проследи, пожалуйста, за Кими, — сказала его мама перед тем, как уйти, — переживаю за неё, — сказала Люси и села в машину, попутно включив радио на полную громкость.       Легла спать Чихэру в девять. Игры с братом по всему дому вымотали восьмилетнюю девочку. А через тридцать минут спокойного отдыха к Чуе зашла и Кими, что было ей несвойственно. Девушка постучалась, но, не дождавшись ответа, уже успела войти.       — Я хочу пойти погулять, — без контекста выдала она, — маме, папе не говори. Постараюсь вернуться к часу.       — Блять! — этим можно было описать все эмоции. Кимико любила гулять одна, и Чуя это знал, но и знал некоторые вещи, которые родителям они не говорили. Девушка пробовала наркотики в пятнадцать. Да, это было только раз, но было. У них разница в полтора года, но это не мешает быть им абсолютно разными. Алкоголя, несмотря на молодой возраст, девушка выпила тоже немало. Пару раз Чуе приходилось отмазывать сестру, когда той не было два дня дома. Потом они не обсуждали, где она была. Это было несвойственно их взаимоотношениям. Но для Люси и Сэтору она была у несуществующей подруги. Радость родителей нужно было видеть, когда они узнали, что у их необщительной дочки есть подруга. — А можно не идти никуда ночью? Кими, пожалуйста, останься дома.       — Я не зашла спросить совета, просто попросила не говорить родителям. Это так трудно? — возмутилась девушка.       — Ты идёшь одна?       — Это неважно, — она развернулась и просто вышла, хлопнув дверью, попутно сказав что-то типа «задрал». Примерно так было всегда. Девушка уходила и могла гулять одна хоть двадцать часов. Возвращалась с откуда-то взятой бутылкой вина или чего покрепче. Это была тяжёлая ситуация, и все это видели, но продолжали быть слепыми, игнорируя проблемы. Наверное, так его родителям было проще.       На утро, когда Чуя проснулся в школу, Кими, на его счастье, спала в кровати в своей комнате, дверь в которую она на редкость не закрыла. Если она не пойдёт сегодня в школу, родители вряд ли узнают — подумал он. Всё равно она уже опаздывает, ей в школу раньше. А судя по вчерашнему макияжу, ночь у неё прошла весело. Надежда оставалась только на то, что она ни во что не вляпалась и ограничилась одной бутылкой вина и своей собственной компанией.       В школу Чуя снова опоздал, но уже не из-за своих плохих поисковых навыков, а потому что школа его младшей сестры и его собственная находились в противоположных концах маленького городка. К тридцати минутной дороге добавились ещё тридцать. И вот итог: очередное опоздание, только уже на двадцать минут. Пробежав два пролёта лестницы и небольшой коридор, Чуя на ходу снял портфель с плеча и подготовил улыбку, какой будет оправдываться на этот раз.       Он занёс руку над дверью, чтобы постучать, но та открылась с другой стороны, и он увидел шесть-семь одноклассников, стоящих по ту сторону двери с недовольными лицами. Все они вышли, отпихнув Чую плечами, и в конце уже знакомая ему Мива прошептала что-то типа «Карга старая». А когда дверь закрылась, Нэо показала двери фак, который уже никто бы не смог увидеть.       — Сучка! — вскрикнула девушка с подстриженными под каре синими волосами. Она была невысокая, с карими глазами и интересной родинкой на щеке. На рубашке у неё был какой-то значок, а галстук был развязан и неопрятно висел змейкой на шее. На руках у неё было бесчисленное количество браслетов, а на многих пальцах различные кольца. Кроссовки у неё были идеально белые, но с разноцветными шнурками.       Общее негодование Чуя всё ещё не понимал, но догадался, что эти семеро, верно, провинились, раз на тридцатой минуте урока их выгнали.       — Ух. Наш занятой мистер явился, — сказала только что заметившая его Мива, — и где же тебя носило?       — И вам привет. А что это такое? — он окинул взглядом недовольных подростков.       — Мы «не вписываемся в стандартный внешний вид школы», — язвительно передразнил высокий парень с пирсингом в носу и брови.       — Та скажи ты проще, Кени, — снова вспыхнула девушка с яркими волосами, — мы оделись как уёбище, а той старой пизде скучно живётся, раз она нас отчитывает за это.       — Успокойся, Шико, в тебе ей не понравились только волосы, — поправил её Кени.       — Я же говорю, пизда старая.       Чуе осмотрел стоящих. У Мивы и Нэо, видимо, «проблема» была с юбками, которые они укоротил в ателье ещё до начала учёбы. У Шико были синие волосы, у Кени — пирсинг. У ещё одной девочки, имя который Чуя вчера не удосужился даже послушать, была «проблема» в коротко стриженой голове. У оставшихся двух парней Накахара ничего того, что могло бы не понравиться учительнице, он не видел, пока те не повернулись лицом, и он не обнаружил по два светящихся синяка под глазами. Оставалось надеяться, что получили они их не прямо на уроке. А у одного, который был побольше, ещё и засосы по всей шее. Теперь Чуя уже заочно познакомился со своей учительницей языка и литературы. А с тем, что он ещё и опоздал на первый её урок, общение у них вряд ли заладится.       В его классе, помимо банальных уроков для его класса фотографии, ретуши, были ещё и обычные, как и во всех школах. Просто тех было куда меньше. Так что и английский, японский, литература, математика у него тоже были. Избавился он только от наук, таких как химия, физика и биология.       Простоял в коридоре под неутихающие возмущения остальных он до конца урока. Пока звонок, висевший у него над головой, не оглушил его своей мелодией. И ровно через десять секунд на пороге их кабинета появилась учительница. Она была очень низкая пожилая женщина с овальными очками и седым пучком сзади. Надета на ней была длинная юбка и белая блузка, а шею обрамляло золотое украшение. Та строго провела глазами по всем выставленным ей самой ученикам, и её тяжелый взгляд остановился на Чуе.       — А Вы, молодой человек? — она сняла очки и положила их в большую сумку, висевшую у неё на руке.       — Чуя Накахара, — отозвался он, — я опоздал и решил уже не заходить в кабинет.       — Опоздал, — женщина просмаковала это слово, как будто перекатывая его языком, — в следующий раз Вы отправитесь к директору. Я не принимаю такого неуважения на свой счёт. Меня зовут Джанко Мидзусима, я учительница японского языка и литературы. Домашнее задание спросишь у своих одноклассников. А вы, — Мидзусима обвела взглядом всех выгнанных, — на следующем уроке либо вы не приходите вообще, либо будьте добры выглядеть подобающе моему уроку, — дальше Джанко Мидзусима повторно проводила каждого недоброжелательным взглядом, развернулась и ушла, притопнув ногой с туфельками на небольшом каблуке.       Все остальные уроки прошли более менее нормально. Остальных учителей попросту не волновал внешний вид подростков. Пока они носят школьную форму и не ходят голые, нас будет всё устраивать, по такому принципу следовали более молодые учителя. Учительница математики была милая молодая женщина. Казалось, что она только что окончила университет и уже сразу пришла работать в выпускные классы. У неё были длинные каштановые волосы, которые она крутила в локоны, а одета она была в розовое платье. Каждому ученику она улыбалась и излучала любовь к своей работе. Может, это были издержки неопытности, а может, она и вправду нашла своё призвание. Учитель английского был очень высокий, худой брюнет с британским акцентом. Как выяснилось позже, он раньше жил в Кардиффе — маленьком городке на западе Англии. Переехал в Японию он из-за любви, познакомившись в Лондоне с молодой японкой-туристкой и влюбился в неё так, что запросто согласился поменять материк. Эту историю учитель поведал классу вместо урока. Был он куда разговорчивее и не менее улыбчив, чем предыдущая учительница. Последний же урок у них вёл Анго, уже известный Чуе классный руководитель. Тот только через десять минут смог организовать класс и рассказал, что Мидзусима пошла со своими претензиями к нему и высказала все свои недовольства касательно его класса. Чем сам Сакагучи был крайне расстроен и передал это в своей эмоциональной беседе. Проведя урок, добродушный классный руководитель отпустил своих новоиспеченных учеников пораньше. Чуя собрал все вещи в портфель и был готов удалиться, но уже знакомые ему одноклассницы перегородили ему выход.       — Знаешь, Чуя, — снова подошла к нему Танако — никто не отказывает мне дважды. Сегодня мы любезно приглашаем тебя ещё раз, и ты уже не вправе отказать, — улыбнулась она.       — Хотелось бы быть первым, — наклонил в бок голову Чуя — зачем я вам вообще нужен?       — Ты интересный, — снова сказала сквозь улыбку девушка и схватила его за руку. А Чуя и не стал сопротивляться. Сегодня сестру заберут родители, а дел у него особо и не было.       Мива провела его к машине, а её подруга просто шла за ними. Она усадила его на заднее сиденье вместе с Нэо, а сама села вперёд к водителю. Через пятнадцать минут они остановились у какой-то кофейни, и Мива открыла дверь, приглашая их двоих выйти. Кофейня была маленькая, находилась на первом этаже высокоэтажного офисного здания. Они зашли, и каждый, сделав заказ, сел за столик.       — Расскажи о себе, — глотнув горячий кофе, прервала тишину Мива, — я думаю, ты не местный и не японец.       — На половину, — ограничился простым ответом Чуя.       — Где ты жил раньше? — проложила Танако.       — В Ниигате.       — Большой город. Почему переехали?       — Мама решила, что южная часть Японии ей нравится больше, — это была правда только отчасти.       — Твоя мама предпочла большой город этому, — она отпила из чашки ещё немного. Нэо просто сидела молча и время от времени поглядывала на Чую, — странно, не находишь?       — Она не любит города, где много шума. Маленькие её привлекают намного больше.       — А тебя?       — Извини? — переспросил Чуя.       — Что привлекает тебя? Почему именно фотографический класс?       — Давно понял, что мне это нравится, — их диалог больше походил на допрос, чем дружескую беседу, но Накахару это никак не смущало, — а вы? Вы не похожи на того, кого взаправду привлекает камера.       — Проницательно, — подметила Мива, — моя мама работает моделью, а папа владелец журнала. Для меня хотели такую же медийную профессию, что и у них, и желательно в той же сфере. Моделью я быть отказалась. Слишком уж много к тебе внимания, а этот вариант был лучшим из худших.       — Не похоже, что ты не любишь внимание, — немного язвительно улыбнулся Чуя, — а ты? — Чуя обратился к сидящей рядом Миуре, которая, казалось, вообще потеряла нить их диалога.       — А я, — повторила Нэо, продолжая рассматривать свои каштановые волосы, — пошла туда же, куда и пошла Мива. Мои родители решили, что так будет лучше для меня.       — За вас выбрали родители, — подытожил он. И наконец, попробовал уже остывший кофе.

***

      Разговор в кафе прошёл обычно, Чуя понял, что девушки не такие поверхностные, как кажутся, и общаться с ними было куда приятнее, чем он представлял. А он для них, видимо, стал ещё «интереснее», как повторяла Мива. Скорее всего, они положили начало их общению.       Проснувшись утром в пятницу, Накахара вспомнил про письмо и перечитал его. Ответа он уже и перестал ждать. Но, перечитав, он вспомнил про описанный там чердак и решил, что может спросить у Барбары, не знает ли она про ключ к нему. Потому что его мама ещё в первый день сказала, что понятия не имеет про ключ и место его нахождения. Дом им был предоставлен так.       День в новой школе прошёл как обычно. У него на самом деле был нормальный класс, заполненный интересными личностями, с которыми было о чём поговорить. Анго, приступив к школьному материалу только в среду, оказался прекрасно объясняющий, хороший учитель. А Джанко Мидзусима всё ещё не пускала тех семерых на свои уроки. К Чуиному хвостику она тоже пару раз придралась, но он вежливо дал понять, что никуда деть его не сможет, на что Джанко фыркнула, но выгонять его не стала. На уроках же Мори Огайя все сидели тише воды, ниже травы. Никто не знал, что он может сделать с провинившимся учеником, но проверять на собственной шкуре никто не стал.       Домой его сегодня предложила подвести Мива, отчего Накахара не отказался. Уже через десять минут вместо тридцати, а иногда и сорока, он был дома, что не может быть плохо. И решил не оставлять своё любопытство на потом, сразу направиться к общительной соседке. Во дворе у неё стояла красная машина, что обозначало, что её владелица дома. Постучавшись в дверь, открыли ему далеко не сразу, но услышав через пять минут, что кто-то спускается по лестнице, он подождал ещё. Открывшая ему Барбара широко улыбнулась и поправила мятое платье, в котором, судя по всему, она спала.       — Здравствуй. Извини, что долго, — она сразу открыла дверь шире, приглашая соседа войти.       — Добрый день, — в ответ улыбнуться Чуя и послушно вошёл.       Дома у женщины ничего не изменилось. Может, журналов, раскиданных по полу, стало на пару-тройку больше. Барбара пригласила Чую на кухню. Она убрала пару бутылок бренди и пачки тонких сигарет со стола и предложила ему сесть. Сама же поставила чайник.       — Барбара-сан. Я не знаю Вашей фамилии, так что извините, — после детства в Европе японские суффиксы были для него далёкой темой. У него укоренилось называть людей просто по имени, и он часто мог забывать, как правильно.       — Я предпочитаю без этого. Просто Барбара, — улыбнулась женщина.       — Я хотел у вас спросить про чердак в доме, — без предусловия начал он, — как я понял, Вы были близки с прошлыми жильцами. Может, у вас будет ключ? Они не оставляли его Вам?       — Сын хозяина очень любил это место, — подумав, начала она, — интересно, что тебя оно тоже заинтересовало. Ишико ненавидела, когда он оставался там, и отдала ключ мне, — она поставила перед Чуей чашку с чёрным чаем и сахарницу, а себе налила крепкий кофе, — если вы теперь новые владельца дома, то мне несложно отдать его назад.       — Благодарю, — за ключ и чай одновременно сказал Чуя.       — А как вы тут оказались? Вы не местные? — сев за стол, искренне улыбнулась соседка.       — Нет, — она была очень мила к нему и тем более помогла, так что на этот раз он решил рассказать ей немного больше, чем в прошлую короткую беседу, если её можно назвать таковой, — мама с папой любят путешествовать. Сюда мы переехали из Ниигаты.       Поговорили они ещё минут десять, Чуя допил предложенный ему чай, забрал ключ и, поблагодарив Барбару, пошёл к себе. Их дома были соседними, так что дорога заняла у него меньше минуты. Дома уже была Чихэ и родители. Увидеть старшую сестру он и не рассчитывал, она сокращала время в доме до минимума. Чуя поздоровался со всеми присутствующими в доме и пошёл к себе, скинул рюкзак с учебниками в комнату, а потом направился в душ, решив оставить поход на чердак на поздний вечер, когда все будут спать.       И вот в час ночи он тут. Когда все спали, а угрозы не выспаться сам Чуя не боялся, ибо завтра долгожданные выходные. Он встал перед лестницей. Лестница на чердак была скрипучая, одной ступеньки даже не было, после первого шага та издала вопящий скрип, который звучал как крик о помощи. Подниматься было тяжеловато, да и разбудить кого-то не хотелось. Ключ подошел с первого раза, дверь открылась со скрипучим хрустом, и взору Чуи предстал небольшой чердак.       Потолок был довольно низкий и скошенный. С двух боков было по маленькому окну. На полу лежало пару коробок, старая стремянка, стул без одной ножки. В углу было пару детских игрушек. Паркет был грязный, где-то сломан, а в каждом углу стабильно залегла толстым слоем паутина. В воздухе повис запах пыли, раздражая нос. Выключатель Чуе найти так и не удалось, так что небольшой карманный фонарик, который он успел прихватить с собой, спасал ситуацию. По правую стену стояла большая книжная полка без книг, разве что только лежал старый журнал и газета, датированная «2009». Обещанный «тайник» было найти не сложно. Под паркетом возле окна имелось небольшое отверстие, которое и вправду походило на место для хранения. Открыв такое заветное место для хозяина письма, Накахара увидел не такие уж старые пустые пачки из под сигарет. Достаточно банально, подумал он. Видимо, ребёнок, писавший письмо, и хранил там конфеты. Но его взрослая версия использовала это место немного по-другому.       Когда он попытался открыть окно, про которое также упоминалось в письме, у парня это вышло только с третьей попытки. Но, открыв его, написанное уже во второй раз подтвердилась. Крыша одной из комнат второго этажа располагалась так, что выйти на неё через окно не составляло никакого труда. Что Чуя, собственно, и попробовал. Наступать первый раз на с виду шаткую крышу было страшновато. На улице был сентябрьский вечер, и сказочно приятная прохлада сразу прыснула в лицо. Луна достаточно освещала улицу, а на небе разлеглись хорошо просматриваемые звёзды. Места, чтобы сесть или даже полежать, было достаточно, и он и вправду понял, зачем бывший жилец выходил сюда.       Здесь чувствуется свобода?!       Просидел ночью на крыше Накахара аж до четырёх, уйдя из-за наступившего резко холода. Лёг он практически с рассветом, а утром он еле встал в одиннадцать, и то от шума внизу. Видимо, его родители и Чихэ решили устроить выходные танцев. Другого оправдания прыгающим звукам он найти не мог.       На выходные девочки несколько раз позвали его прогуляться с ними, но он отказался, решив не заводить настолько близкое общение ни с кем. Накахара встал с кровати и побрёл в душ, несколько раз спросонья чуть не упав. Когда вышел, решил, что провести выходные в компьютере не такая плохая идея. По привычке он сначала зашёл на почту. И какого было его удивление, когда он увидел два новых сообщения:       «Письмо? Я такого не помню. А ты кто вообще?»       Следующее сообщение было уже через два часа:       «Ааа! Боже, я вспомнил!!!! Я, кстати, Осаму) Дазай Осаму. Если тебе интересно»