Проклятые поэты

      Пока карандаш ловко скользил по хлипкому листку, вырванному из какой-то старой книги, Поль неустанно наслаждался процессом. Вообще-то рисовал не он, а Артюр, но мужчина умудрился разлечься рядом с ним, перехватив одну руку, и пока до ушей доходило это приятное шуршание вырисовывающихся линий, он лишь отвлечённо целовал чужую кисть, припадая губами к костяшкам, медленно ведя к самим кончикам, пока не переходил на внутреннюю часть ладони, иногда поглядывая на улыбку Рембо.       Ему очень нравилось наблюдать за ним именно в такие моменты — когда Артюр был занят написанием стихов и погружался в свои мысли или когда читал книгу, его лицо выглядело настолько расслабленным, что Верлен невольно перенимал этот настрой, и даже навязчивое поведение Матильды уже не так раздражало. Впрочем, они оба любили эти моменты, наслаждаясь ими в такие редкие секунды уединения, когда могли остаться дома одни или же во время прогулок по вечерам.       — Мари, сейчас ты сам походишь на собаку — может, перестанешь вылизывать мою руку? — хмыкнул Рембо, демонстрируя мужчине свой рисунок, где был минималистичный набросок вида из их окна. — Как тебе?       — Как всегда великолепно, — с улыбкой отозвался Поль, забирая чужую работу, дабы лучше её рассмотреть. — Ты явно человек таланта. А руку твою я вовсе не вылизываю — не используй такие грубые слова, я ведь с тобой нежен.       — А что в них такого? — удивлённо приподняв брови, Рембо плюхнулся к мужчине на кровать — до этого он сидел за столом, который стоял впритык этой самой кровати — и невинно опустил голову на его грудь. — Слова созданы для того, чтобы их использовать. И неважно какие именно ты будешь употреблять в своей речи — важно лишь то, какой смысл ты в них вкладываешь и что хочешь донести до человека.       — Ох, Артюр… — вздохнул мужчина, однако его тон, на удивление, вдруг стал радостным. — Ощущение, будто ты настолько умён и талантлив, что живёшь уже не первую сотню лет, иначе я никак не пойму, откуда в тебе столько проницательности.? Может, ты что-то скрываешь от меня? — с довольной ухмылкой Верлен вдруг скользнул рукой на чужой бок, невзначай пробегаясь пальцами на манере щекотки, и хоть он не особо давил, но даже этого хватило, чтобы заставить мужчину содрогнуться, широко раскрыв глаза от ужаса, который его настиг.       — Ха-ха, Мари!.. Н-нет, я не.! Ох! — Артюр истратил свои последние силы на возмущённые крики, пока его в наглую ещё и попытались поцеловать! Против он, конечно, не был, но из-за щекотки не мог даже спокойно вздохнуть, от чего грудная клетка начинала болеть, и поцелуй вышел очень скомканным.       — Что, снова не нравится, что тебя вылизывают? — недовольно прошептал Поль в чужие губы, наконец-то прекращая щекотать, и только было хотел вновь повторить попытку покушения на чужие губы, как резко замер из-за стука в дверь.       Рембо, словно перепуганный кот, тут же подскочил, хорошенько ударив мужчину по бедру коленом, и едва не перекатился на пол — благо, Поль вовремя подхватил его гравитацией, притягивая обратно к себе, и выразительно глянул в сторону двери, откуда бесцеремонно выглядывала нянечка, с откровенным высокомерием оглядев двух мужчин.       — Долго ещё будешь вот так пялиться? — не сдержавшись бросил Верлен, при этом явно не стесняясь в выражениях, тем самым демонстрируя своё недовольство прислугой, которая вела себя совершенно бестактно. Да, не он был её работодателем, но и не был посторонним в этом доме, а значит вполне мог повлиять на положение её будущей работы. — Чего тебе, говори сразу, раз пришла.       — Госпожа Матильда просила вас спуститься, — так же бестактно бросила нянечка, напоследок выразительно фыркнув, пока и вовсе не отвернулась от мужчин. — Её отец приехал; думаю, он будет не очень рад таким гостям.       — Тц, — Верлен болезненно зажмурил глаза, слушая лишь хлопок двери и отдаляющийся топот чужих ног — эта ведьма всегда приходила к нему лишь с плохими новостями, так чего стоило ожидать в этот раз?       — В чём дело, Поль? — удивлённо поинтересовался Рембо, молчавший всё это время. Где-то в горле успел даже встрять ком от собственного молчания и возмущения тем, как эта прислуга общалась с Полем, но он не вмешивался, опасаясь сделать только хуже. По сути ведь он и сам в этом доме никто, лишь гость, который ещё и вёл себя совершенно бестактно, целуясь с чужим мужем за спиной у его жены, так что и не ему упрекать других за бестактность, и всё же то, как грубо эта девушка разговаривала с Полем, выглядело так, словно грубить она пыталась самому Артюру. По крайней мере, он прекрасно это ощущал. — Так уж его не любишь, что сразу голова заболела?       — Вроде того, — жалобно отозвался мужчина, покрепче обнимая Рембо. — Хотя раньше мы прекрасно общались, в особенности когда он выдавал за меня свою дочь, но, видно, я не смог оправдать ожидания этих двоих.       — А чего же они ожидали? — мягко поинтересовался Артюр, невзначай погладив Поля по макушке, слегка растрёпывая его идеально уложенный хвост — интересно, что подумает Матильда, если Рембо вернёт ей мужа в подобном виде?       — Самому бы очень хотелось знать, — тихо отозвался Верлен, расслабленно прикрывая глаза. Одна только мысль о наличии отца Матильды в доме уже сводила с ума и выматывала настолько, что мужчина предпочёл бы потерять сознание от какой-нибудь болезни прямо здесь, на руках у Артюра, который так ласково с ним обходится, успокаивая одним только своим наличием рядом. — Впрочем, кто сказал, что они оправдали мои ожидания? Матильда казалась интересной, пожалуй… первые недели две с начала нашего знакомства. Вот только она совершенно глупа, хоть и образованна. Не может мыслить дальше собственного носа, с ней даже не о чем поговорить! И как мне разделять свою жизнь с тем, кто совершенно не разделяет моих убеждений?       — И всё же ты продолжаешь писать ей любовные стихи, а это ведь что-то да значит?       — Ты уже сам сказал, что моя новая книга ужасна — я мог бы и лучше, поэтому ты и сам знаешь ответ, — не колеблясь отозвался мужчина, теперь уже полностью признавая фальшь в собственных работах. — Кого я вообще пытался обмануть такими дешёвыми стихами? Разве что себя самого! Не может ведь поэт писать о том, что или кто совершенно не трогает его душу, Николя!       — Я понимаю, — спокойно отозвался Артюр, хоть и не подал даже капли заинтересованного вида, лишь повторив за мужчиной и попытавшись расслабленно прикрыть глаза. — И всё же, это ведь не равнодушие, так ведь?       Верлен задумчиво прищурил глаза, желая что-то возразить, пока его вдруг не кольнуло чужое спокойствие, словно так Артюр выражал какую-то свою обиду, но вот на что именно он обижался, мужчина искренне не понимал, лишь удивлённо приподнимая брови:       — К чему ты ведёшь, Николя? — без тени осторожности прямо спросил Поль, на что Рембо наградил его задумчивым взглядом, словно кот смотрел на глупого хозяина по-умному, пытаясь донести мудрую мысль, но на своём, кошачьем.       — Плевать, — вздохнул мужчина, столкнувшись с чужой, непробиваемой глупостью. — Ты настолько ослеп от переживаний, что совершенно не хочешь посмотреть на ситуацию с моей стороны, так? Однако поглядим на то, что вышло — я вовсе не нанимался быть твоим психологом или любовником, понимаешь? Именно поэтому любой мой совет окажется эгоистичным для тебя, потому я и равнодушен к твоим переживаниям. Я хочу, чтобы ты уехал со мной, Мари, куда-нибудь подальше, может к морю… Я никогда не видел море, так что хотел попросить тебя как-нибудь показать мне его, если это будет возможно.       Ох… Так вот оно что. Шестерёнки в голове Верлена наконец-то затрещали от старости, но всё же начали послушно прокручивать чужие слова, забрасывая мужчину в ещё большую пучину растерянности, но в то же время чужая просьба показалась ему такой заманчивой, что на лице вдруг заиграла улыбка, а сам он переплёл их с Рембо пальцы, притягивая его руку к себе для очередного поцелуя.       — Разве же я в силах отказать тому, кого так полюбил, Николя? — сладко протянул мужчина, и от этих речей Артюр просто не смог оставаться и дальше таким холодным, невольно улыбнувшись в ответ:       — Но я не хочу давить на тебя, — мягко добавил Рембо, спешно высвободив руку из чужой хватки, скользнув ею прямо к щеке Верлена, мягко её оглаживая. — Ты обязательно справишься с этим, я уверен, но точно без моих советов, чтобы я не склонял тебя на свою сторону из-за влюблённости. В конце концов, такие вопросы лучше решать головой, а не сердцем, я лишь хочу, чтобы ты был счастлив и писал стихи не по нужде для кого-то, а для себя самого, увековечивая свои чувства и мысли в этих строках. Та сухая брехня действительно не достойна того, чтобы называться твоими стихами.       Что-то от этих слов неприятно кольнуло глубоко в душе Верлена, отчего в горле встал ком, а сам мужчина просто не мог оторвать своего растерянного взгляда от чужого лица. Он чувствовал себя растерянно, словно ребёнок, но в то же время прекрасно понимал, что никто другой просто не решит за него его же проблемы, а от того становилось даже как-то тоскливее, но… Артюр говорил всё правильно, и этого было достаточно.       — Пожалуй, лишь в одном ты ошибаешься, Николя, — тихо отозвался Поль. — Такие вещи как раз и нужно решать сердцем, а не головой, иначе я до конца своих дней останусь несчастным. Разум говорит мне оставаться с Матильдой, ведь так будет «правильно» — громкий развод никому не принесёт пользы, да и связь двух мужчин вызовет огромный скандал. Однако же моё сердце тянется к тебе так, словно ещё немного, и я самолично вырву его из груди, преподнося тебе на последнем издыхании, а душа так и кричит внутри, лишь от одного твоего нахождения рядом. В таком вопросе… Я поступлю, как настоящий дурак, но ведь не зря говорят — лишь дуракам в этом мире живётся счастливо.       — Слишком много громких слов, — шутливо перебил его Артюр, явно стараясь скрыть своего смущения — к подобным выходкам Поль уже начинал привыкать, хоть и изначально сильно негодовал касательно такой быстрой смены тона; впрочем, недовольство он всё равно показывал даже сейчас, перекатываясь сначала на бок, а затем и вовсе нависая над мужчиной, выразительно приподняв брови, тем самым намекая «Рискнёшь повторить такое ещё раз?».       И Артюр перенимал этот азарт без лишних слов, обнимая партнёра за плечи, осторожно и медленно целуя в уголок губ — как-то Поль даже назвал это ребячеством, вот и сейчас придерживался такого мнения, изворачиваясь и перехватывая чужие губы в более глубоком и даже жадном поцелуе. Ему было катастрофически мало этого, хотелось заполучить Рембо целиком и полностью, без какого-либо остатка, целовать его везде, где только можно, слыша томные вздохи своего имени прямо на ухо, но… К сожалению, от всего этого приходилось пока что отказываться.       Хоть Артюр и был к нему более чем благосклонен, но он явно не торопился переступать эту черту так быстро. И в какой-то степени это был даже плюс — Рембо точно знает себе цену, и цена эта куда выше, чем парочка ласковых слов, как было с Матильдой, вот только насколько она была высока, Поль пока лишь прикидывал, стараясь насладиться хотя бы минимальной близостью.       — М-м! — вдруг встрепенулся Артюр, и Поль прекрасно понял его беспокойство, тоже услышав поднимающиеся по лестнице шаги, только уже более лёгкие и сопровождаемые тем самым раздражающим цоканьем каблуков, которые Матильда носила, кажется, не снимая.       Пришлось в абсолютной спешке отстраняться, переводя дыхание и спешно приводя себя в порядок — всё же есть у женщин какая-то дьявольская особенность цепляться за любую, даже мельчайшую оплошность, будь то запах чужих духов, подозрительная ворсинка на обуви от ковра, которого точно нет у них в доме, или чей-то волос — последнее, к слову, как раз и произошло, когда Матильда за ужином как-то странно посмотрела на супруга, а потом аккуратно стянула с его плеча длинный, тёмный волос Рембо, когда у неё самой они тоже были тёмными, но раза в два короче. Тогда оба мужчины не избежали осуждающего взгляда, однако чудом обошлись без скандала, и вот опять!       Артюр лишь спешно отряхнул рубашку, решив заняться своими волосами, небрежно завязывая те в хвост, пока Верлен гравитацией попытался снять с себя чуть ли не каждую пылинку, и только потянулся к двери, чтобы её открыть, как мужчину едва не сшибли с ног, почти моментально налетев с вопросами:       — И чего вы двое тут засели? Отец давно приехал, неужели нельзя хотя бы поздороваться для приличия? Выставляешь меня полной дурой, — по лицу Верлена было понятно, что он хотел в этот момент съязвить, уточнив, что Матильда и без его помощи с этим прекрасно справляется, но из приличия сдержался, поймав на себе очередной раздарённый взгляд. И что же он упустил в этот раз? — Почему ты так выглядишь? — прямо спросила девушка своим строгим тоном, как обычно преподаватели спрашивали непослушных учеников касательно внешнего вида. Однако девушка даже не смотрела на чужую одежду, в качестве подсказки указав на слегка растрёпанные волосы.       — Просто он спал, пока ты не ворвалась, — пожал плечами Артюр, осторожно проскользнув мимо этой парочки, и напоследок бросил. — Когда люди спят, у них могут слегка растрепаться волосы. Уж прости, если ты этого не знала.       Матильда не успела вставить и слова, как мужчина тут же скрылся внизу, нисколько не стесняясь предстать перед её отцом без какого-либо сопровождения в лице хозяев дома. Девушка только вздохнула, устало глянув на супруга, и словно подменённая потянулась к его лицу, наклоняя к себе:       — Прости, — непривычно для неё тихо произнесла она, решив даже добавить своему голосу мягкости. — Отец приехал совершенно неожиданно, и так резко всё навалилось, что я просто-       — Только не вываливай это всё на меня, — сухо перебил её Поль, осторожно перехватывая чужие руки, мягко отстраняясь. — Ведёшь себя так, будто я твой враг, хотя мы вообще-то муж и жена, если ты помнишь об этом, — довольно лицемерно было тыкать в подобное девушку носом, однако все эти нападки начинали постепенно действовать на нервы, отчего мужчине уже было плевать, насколько фальшивыми окажутся его слова. Он просто хотел спокойствия, и это спокойствие давал ему Артюр, к которому он так тянулся и за которым спешно последовал, дабы отец Матильды не успел завалить их гостя вопросами.       Девушка напоследок лишь грустно улыбнулась, словно хотела что-то сказать, но просто не успела, нагоняя Поля уже внизу лестницы, где тот вопросительно уставился на дверь в столовую, где предположительно их ждал отец Матильды, а затем повернулся к гостиной, явно выискивая глазами Рембо. Благо, мужчину он заприметил ещё не распятым прямо на столе, что сильно радовало — значит, он не рискнул встречать сущего дьявола без поддержки, а это не могло не радовать.       — Николя, — позвал его Верлен, однако завидев задумчивое выражение на лице мужчины, решил подойти сам, удивлённо глянув на маленькую тумбочку, где лежала всякая бестолковщина, вроде духов, записной книжки, некоторых украшений Матильды, которые та любила раскидать чуть ли не по всему дому, и одна ютящаяся в уголке фотография, видно и привлёкшая внимание Артюра. — На что ты тут так смотришь, м?       — Да так, — Артюр небрежно кивнул на фотографию, где были изображены Поль и Матильда — кажется, эта фотография была с их свадьбы.       Было даже немного забавно смотреть через неё сквозь время, ведь что Поль, что Матильда выглядели ещё молодо: один был ещё начинающим перспективным поэтом, а другая ещё любящей женой, с нежностью обнимающей своего супруга. Однако Рембо нашёл в этой фотографии совсем другое, что его привлекло — на Матильду ему было откровенно плевать, так что смотрел он исключительно на Поля, проницательно оценивая его эмоции. На этой фотографии он был счастлив и не так натянуто, как это обычно бывает за теми же ужинами в присутствии супруги — он был искренне рад этому союзу, и что-то невольно кольнуло его в этот момент — это была зависть.       Однако мужчина всё же не стал демонстрировать её так открыто, зацепившись взглядом за лежащее на столе кольцо, видимо, принадлежащее Матильде, и вдруг подобрал его, протянув Верлену ради красивого жеста:        — Просто хочу, чтобы со мной ты улыбался так же, вот и всё.       Поль удивлённо приподнял брови, глянув на кольцо, которое было ему очевидно не по размеру, и невольно приподнял уголки губ, тут же принимая этот жест:       — С тобой я счастливее кого-либо, любовь моя, и никогда не таю от тебя своей улыбки.       Рембо смог лишь благодарно кивнуть, спешно отстраняясь, дабы не вызывать лишних вопросов, а затем направился в сторону столовой, нехотя столкнувшись с Матильдой, которая, кажется, совершенно перестала обращать на него внимание. Довольно странно ощущать себя в положении ручной клади, которую ещё и игнорируют вот так в наглую, но Артюр уже привык играть роль вредного кота в этом доме, который вечно сталкивает любимые цветы хозяйки и не получает за это, потому что мирно ютится под крылышком у хозяина. Весьма необычное сравнение, но оно описывало как нельзя точно их жизнь за последние дни.       — Доброе утро, отец, — осторожно начала девушка, приоткрывая дверь, но стоило нянечке, подливающей мужчине чай, завидеть Матильду, как она спешно направилась в её сторону, самостоятельно раскрывая двери.       — Доброе утро, — для галочки поздоровался Поль, невзначай скользнув рукой по спине Артюра, как бы подталкивая его внутрь комнаты, лишь бы тот не ютился в дверях. — Не ожидали вашего визита…       — Говори как есть, ты и не ждал меня, — усмешливо фыркнул мужчина, не в силах серьёзно язвить от вида дочери, ради которой тут же подскочил из-за стола, крепко её обнимая. — Одна лишь Матильда, мой лучик света, заставляет меня периодически сюда возвращаться, иначе бы мы взаимно обходили с тобой друг друга стороной, Поль, — он засмеялся, видно показывая тем самым, чтобы никто не относился к этим словам всерьёз, а затем мягко поцеловал дочь в висок, любезно пригласив её к столу.       Верлен же последовал его примеру, точно так же отодвинув стул, только для Рембо, усадив того рядом со своим местом, пока они оба не поймали на себе сразу три пристальных взгляда.       — В чём дело, хотите, чтобы я и вас усадил за стол? — не поднимая глаз отозвался Верлен, обращаясь к отцу Матильды, чем вызвал лёгкое недоумение с его стороны:       — Издеваешься? Я и сам могу о себе позаботиться, так же, как и он, — оскорблённо фыркнул мужчина, нисколько не планируя затыкаться на этих словах. — Это же тебе не дама какая-то, за которой нужно ухаживать! Или же кто он? Даже не представился, а ведь мог бы из приличия.       — Артюр Рембо, — сухо отозвался за него Поль, видно не желая, чтобы поэт сам встревал в эту перепалку. — Он очень талантливый поэт, приехал ко мне, чтобы обсудить совместную работу и будущую публикацию стихов.       — Всего-то? — не унимался мужчина. — И с каких пор ты тащишь в дом таких же лентяев вроде себя? Говорите, что пишете стихи, а на деле! Ничего толкового из вас не выходит.       — Если я не могу пригласить в собственный дом друга, то, может, мне и самому стоит поискать другое жильё? Где хотя бы никто из вас двоих не упрекнёт меня в безделии, — всё так же парировал Поль, выразительно глянув на Матильду, дабы та успокоила своего отца.       — Вот как начнёшь нормально работать, тогда и зови кого хочешь! — возразил мужчина, пока девушка растерянно подавала знаки служанке, чтобы та несла завтрак.       — Не припомню, чтобы вы особо много работали — столько свободного времени, что почти каждую неделю заявляетесь сюда без приглашения.       — Что ж! — вдруг вмешался Артюр, резко ударив руками по столу, приподнимаясь из-за него. Оба мужчины тут же повернулись к нему, один одарив раздражённым взглядом, второй же только обеспокоенно осматривающий его, и оба эти взгляда Рембо умело проигнорировал. — Полагаю, это семейный завтрак, и я тут явно лишний. Думаю, мне лучше прогуляться, чтобы никого здесь не сердить.       — Николя! — спешно возразил Поль, но в ответ лишь получил мягкую улыбку, с которой Артюр повернулся к нему:       — Всё в порядке, Поль, я всё равно буду чувствовать себя неловко, так что позавтракаю где-нибудь в другом месте, — Рембо невзначай похлопал друга по плечу, огибая прибывшую служанку, и спешно направился к выходу, прихватив своё пальто с вешалки.       — Хоть один из вас двоих сообразительный, — победно заключил мужчина, глянув на Верлена, который словно подменённый переменился в лице, опустив голову. И было ему сейчас абсолютно не грустно, даже не обидно — он лишь скрывал свою злобу, с которой ему теперь придётся терпеть наличие другого, нежелательного гостя ещё чёрт знает сколько.

***

      Артюр вернулся лишь под вечер, явно не беспокоясь о том, как Верлен успел себя извести за этот день, не зная даже, что лучше — ожидать мужчину дома или же пойти на его поиски, именно поэтому Рембо он встретил со всем своим недовольством, лишь молча сложив руки на груди, пока тот стягивал с себя пальто.       — Что ты так на меня смотришь, неужели влюбился? — с улыбкой протянул Артюр, но Поль всё так же был непробиваем, продолжая хмурить брови. — Ладно-ладно, мне стоило прийти раньше, но до этого я никогда не был в Париже, так что немного загулял.       — Без денег? — скептически отозвался Верлен, потирая переносицу.       — Ага, так было даже интереснее, — парировал Артюр, попутно встряхнув своё пальто, демонстрируя полные карманы… чего-то. — Я вышел за город, потерялся, мне помог один добрый мужчина и даже угостил дикими грушами, выдав целую гору. Не хочешь парочку? А то все я точно не съем — будет плохо, если они пропадут.       Поль только встряхнул головой, поманив гравитацией несколько фруктов, опустошая оба кармана, а затем внимательно стал их рассматривать, невзначай поинтересовавшись:       — Ты ел их неочищенными? Тебе ведь станет плохо.       — Мари, это дикие груши, — улыбнулся Рембо, словно объяснял какую-то очевидную вещь ребёнку. — Их не натирают воском, как это делают фермеры для продажи. Нужно лишь отобрать те, которые не тронули насекомые. Попробуй, они очень сладкие.        — Поверю на слово, — отозвался Поль, на что Артюр только пожал плечами, мол «твоё дело», и хотел было обойти мужчину стороной, как его неожиданно поймали за талию, притягивая к себе. — И всё же, ты мог бы попросить меня, чтобы я показал тебе город, почему ты ушёл один?       — У тебя ведь был другой гость, невежливо просить показывать мне город в такой ситуации, — Рембо хотел было попытаться немного разрядить эту обстановку очередной лаской, едва потянувшись к Полю, но за спиной мужчины, словно поджидая, тут же выросла фигура Матильды, из-за чего Рембо пошатнулся назад, упираясь руками в грудь Поля, дабы отстраниться.       Верлен только удивлённо моргнул, игнорируя даже цоканье каблуков, и только раздражённо вздохнул, видно не желая видеть девушку прямо сейчас.       — Ох, как вовремя ты вернулся, — саркастично протянула девушка, награждая Артюра выразительным взглядом, будто тот успел в чём-то провиниться. Впрочем, в их ситуации он мог даже подышать не в ту сторону — этого было вполне достаточно, чтобы Матильда мысленно проклинала его и всю его родословную до пятого колена всецело. — Ничего не хочешь нам рассказать?       — Э-э? — Артюр удивлённо моргнул, переводя растерянный взгляд на Верлена, но тот лишь пожал плечами, тем самым давая понять, что и сам не знает, чего в этот раз хотела Матильда. — Ну… Сегодняшняя прогулка была отличной, со мной даже поделились грушами, хочешь парочку?       Подобный ответ словно взбесил девушку, похуже всякого прямого оскорбления, и та лишь отмела от себя парящие фрукты, рассерженно повышая голос:       — Не заговаривай мне зубы! У меня сегодня пропали украшения с того столика, где ты сегодня стоял! Что ты там делал вообще? — Матильда указала в гостиную, ровно на то место, где они с Полем ещё утром рассматривали фотографию с их свадьбы. — Тебя здесь приютили, обогрели, накормили, а ты ещё смеешь что-то красть? Поль, — девушка вдруг повернулась к супругу, немного смягчившись. — Я требую, чтобы он ушёл отсюда, пока не вынес все драгоценности из этого дома! Сейчас же.       На подобный шум, из соседних комнат просто не могли не высунуться служанка вместе с отцом Матильды, которые только было хотели что-то спросить, как Рембо возмущённо перебил их:       — Издеваешься? Может, ты сама переложила их, а потом забыла? — мужчина старался говорить спокойно, но его терпение медленно подходило к концу — он мог проглотить любые оскорбления себя или своих стихов, но уж точно не обвинений в краже. — Зачем мне брать твои украшения, я не настолько беден, да и к тому же я бы не стал поступать так с Полем.       — С ним — нет, — сухо отозвалась девушка, бросив на Рембо свой высокомерный взгляд из всех. — Но вот со мной — ещё как. За эти украшения можно выручить неплохую сумму, на которую точно хватит снять себе хотя бы комнату на несколько ночей, так что если мы выгоним тебя сейчас, ты точно не пропадёшь.       — Ха? Поль, и ты ей веришь? — растерянно повернулся к нему Рембо, видно не зная, как ему ещё оправдаться — с Матильдой это просто было бесполезно, даже найдись эти украшения прямо сейчас где-нибудь в другом месте, девушка всё равно скажет, что их туда переложил Артюр, чтобы потом забрать и продать.       — …Здесь явно какая-то ошибка, — возразил Поль, чем вызвал искреннее удивление со стороны Матильды. На неё словно опрокинули ведро холодной воды, и сделал это не кто иной как Поль, иначе просто нельзя было описать эти эмоции. Признаться честно, они даже немного порадовали Рембо.       — Ох, да возьми ты уже яйца в кулак! — вдруг послышался тяжёлый мужской голос прямо за спиной Верлена. Отец Матильды, очевидно, был склонен к версии своей дочери, и именно поэтому смотрел на Артюра своим прожигающим взглядом, подходя ближе. — Давай свои вещи, юноша — если ты ничего не брал, то и прятать тебе нечего, ведь так?       В эту секунду Артюр смог лишь ахнуть от удивления, широко распахнув свои глаза, словно не верил происходящему. Он был даже не в силах посмотреть на Поля, который как на зло молчал, словно действительно верил во весь этот бред, а может быть в эту секунду его рот настойчиво закрывала Матильда; в любом случае, Рембо было как-то даже плевать. Он только протянул своё пальто в руки мужчины, одарив того раздражённым взглядом:       — Я не брал с собой много вещей, есть только это пальто, а в ванной сохнет моя рубашка. Эту, — он указал на ту, в которой был как раз одет. — Мне одолжил Поль, но, если хотите, могу даже раздеться, чтобы вы проверили абсолютно всё.       — Николя, ты-       — Бесстыдник, — мужчина прервал возмущения Верлена, поморщившись, выразив тем самым в ответ своё омерзение чужим словам, и только спешно выхватил пальто, скользнув в карманы — те были пусты, как и ожидалось, но его это совершенно не удовлетворило, и перевернув одежду, он хорошенько её встряхнул, тут же получив ожидаемый им звон. — А это что у нас?       На пол громко шлёпнулась золотая цепочка, прямо под ноги Рембо, который тут же замер, словно набрав в рот воды. Лицо его тут же побледнело от увиденного, впрочем, Верлен в этот самый момент разделял с ним эти чувства, но только глядя не на цепочку, а на Артюра.       — И как нам это понимать? — тут же воскликнула Матильда, поднимая украшение с пола. — Ты не только вор, но ещё и лжец! И даже плевать, что ты соврал мне, так ты ещё и надурил мозги этому дураку! — девушка вскинула руку вверх, хватая Верлена за галстук, словно собаку тыкая носом в произошедшее, на деле лишь приводя мужа из остолбенения в чувства. — Только посмотри на это! — всё кричала она. — И ведь хватило совести сюда вернуться!       — Артюр… — растерянно произнёс Поль, видно не понимая или не желая понимать происходящее. Это больше напоминало ему какой-то страшный сон, однако тот всё никак не заканчивался, а сердце от него сжимал по-настоящему больно, от чего он уже давно должен был проснуться.       — Хах, видно… Меня поймали с поличным, — вдруг усмехнулся Рембо, из-за чего Верлену стало ещё невыносимее. В своей голове он всё так же неустанно пытался его оправдать — так зачем Артюр сейчас разрушал всё это, натягивая на себя такую фальшивую улыбку? Нет, он просто не мог сделать этого. — В таком случае, мне и вправду лучше уйти отсюда.       Едва он потянулся за своим пальто, как в глаза Поля тут же бросилась его дрожь, но было непонятно от чего, то ли от его тихого смеха, то ли от испуга, что он оказался в подобной ситуации.       — Не так быстро, — возразил мужчина, резко схватив его за руку. — Матильда, ты ведь говорила, что пропало ещё и кольцо? Лучше бы нам позвать городскую стражу — я не собираюсь спускать такое с рук всяким воришкам!       В этот момент внутри Артюра что-то щёлкнуло, заставив тут же поддаться назад, но хватка мужчины была уж чересчур сильной, отчего в прихожей возникло подпространство, резко ударившее отца Матильды куда-то в живот, заставив согнуться от боли и отпустить чужую руку.       — Эй, стоять! — заорал он, но Рембо в этот момент уже выбежал на улицу, даже не забрав своё пальто.       — Поль! Не стой как столб, — Матильда встряхнула мужа за плечи, дабы привести его в чувства, но тот лишь ошарашенно продолжал смотреть на открытую дверь, словно всё ещё не верил в произошедшее. Парящие рядом с ними груши глухо опустились на пол, а сам мужчина едва нашёл в себе силы взглянуть на Матильду, которая как раз склонилась рядом с отцом, успокаивающе поглаживая его по спине. — Подумать только, кого ты привёл в наш дом! — причитала девушка, даже не поворачивая в его сторону головы. — Что дальше, найдёшь где-нибудь убийцу, который прирежет нас ночью?       — …Нет, — тихо подал голос Верлен, болезненно схватившись за голову, сжимая у основания несколько прядей, невольно распутывая косу, будто бы эта слабая боль могла помочь мыслям выстроиться в правильном порядке. — Артюр не мог так поступить… Только не он…       — Да очнись ты уже! — взорвалась Матильда, резко подскакивая на ноги, когда её отцу немного полегчало. — Он взял моё ожерелье, а ты, идиот слепой, всё продолжишь ему верить? Перед тобой сейчас настоящие факты, а не выдумки, Мари! Хватит витать в облаках.       В ответ Поль лишь наградил девушку усталым, даже немного тоскливым взглядом, явно не в силах сказать на такое что-либо. Она была права, абсолютно права, перед ним сейчас были факты, доказывающие вину Артюра, но даже так, он до последнего не мог поверить в них, словно находился в каком-то сонном бреду, где его воображение устроило с ним злую шутку.       Видя это, девушка только прикрыла глаза, так же устало вздохнув, видно не находя в себе больше сил кричать, и только поддалась вперёд, мягко обнимая супруга за плечи.       — Послушай, Поль, — тихо начала она. — Я видела, как ты был восхищён его стихами — может Артюр и вправду настолько талантливый поэт, и ты видишь в нём то, чего я не замечаю, но… Его дар и он сам — абсолютно разные вещи. Творец и его творения вовсе не одно целое, и поэтому ты не должен так себя душить, понимаешь?       — Глупости, — так же тихо оборвал её Верлен, спешно отстраняясь. — Не хочу слушать утешения той, кто даже не замечает того же великолепия в одних и тех же стихах, которое вижу я.       — И что теперь? — вдруг встрял в разговор поднявшийся с пола мужчина, утешающе опустив руку на плечо своей дочери. — Кого ты, чёрт возьми, сейчас выбираешь? Какого-то мальчишку? Он буквально водил тебя за нос, а ты всё продолжаешь обвинять во всём собственную жену?       — Вовсе нет, — резко отозвался Поль, разворачиваясь к лестнице. — Вообще-то я собирался лечь спать и могу посоветовать вам того же.       — Тц, — мужчина хотел было позвать его, чтобы закончить этот разговор в свою пользу, но девушка вовремя встряла, лишь устало качнув головой:       — Оставь его. Хватит того, что этот Артюр наконец-то ушёл.