Долгая дорога к Олимпийскому золоту 2

Я была как никогда рада вернуться домой. Меня жутко измотали тренировки, так что как только я пришла домой, сразу улеглась спать. Сквозь сон я чувствовала поглаживания по спине и услышала короткую фразу: — Вечно ты у меня в разъездах, устаёшь, бедная, — тихо шепчет Даниил, а я отвечаю: — Ну, погоди, съезжу на Олимпиаду и дома буду сидеть, — и продолжаю спать. ***** Проснулась я только в семь утра следующего дня. Заспанная вышла на кухню, там сидел Даниил, печатая, видимо, смс-ку, но отложил телефон. — Выспалась? — Да, — подумав, ответила я. — Или нет. — Хах, — посмеялся парень. — У тебя выходной? — Нет, но я не пойду сегодня, — говорю и сама себе не верю, что могу просто так пропустить тренировку перед Олимпиадой. — Вита, подготовка есть подготовка, не отлынивай. — Я устала, — выдыхаю я, когда сажусь за стол. Опираюсь на него локтями, хватаюсь за голову и молчу. — Зато какой-то потом будет кайф, когда ты, подготовленная, поедешь на Олимпиаду, выиграешь, выложишься по полной и приедешь домой уставшая. Поверь мне, чувство непередаваемое. — Я вечно на тренировках, никакой личной жизни! — Ну давай все бросим и уйдём, когда до Игр неделя, — Даниил, как мама, начинает уговаривать меня, словно ребёнка. — Даня, ну прекрати! — я сдерживаю себя, чтобы не засмеяться, но когда уже парень начинает улыбаться, мне самой становится смешно. Даниил встаёт, обходит меня со спины, и пока я смотрю в стол, обнимает меня. — Давай, солнце, возьми себя в руки, — парень ласково целует меня в макушку. — Последний рывок, и ты – Олимпийская чемпионка. Как же я люблю его и его заботу. ***** В раздевалке перед офп сидят почти все девочки из группы – это и Алёна с Василисой, и Мира с Соней, и Лера с Катей, и ещё другие. Винницкая сидит с понурым видом, взгляд её опущен в пол, девочка о чем-то явно задумалась. — Алёна, что-то случилось? — Да там, — замялась Алёна. — Мелочь. — Ага, мелочь, — смеётся Мира. — Тебе за эту мелочь Оксана с Настей руки оторвут, чтоб вещи хранить научилась. — Да чего ты начинаешь-то? — взъерошилась Винницкая. — Все нормально будет, меня без рук оставлять не выгодно. — Кому я там должна оторвать руки? — в раздевалку заходит Оксана Дмитриевна. — Что вы успели натворить? — Ничего, — живее всех реагирует Алёна. — Хорошо, — не спорит Тарасова, что удивительно. — Вы трое, — она указывает на меня, Винницкую и Саранскую. — Останетесь после тренировки, у меня новости по поводу Игр. Мы киваем, и женщина уходит. Я быстро переодеваюсь в короткие шорты и футболку, нахожу в рюкзаке кроссовки, быстро обуваюсь, когда до тренировки есть еще десять минут. — Так что ты все-таки сделала? — спрашиваю я у Алёны, сидящей рядом. — Да я короче вчера раскладывала чемодан с Европы, — я поднимаю бровь. — Да-да, не смотри так, только вчера, спустя три недели. И выяснилось, что у платья для короткой программы разошлись швы, прямо на спине, где юбка. А я это платье везла с коньками рядом, вместе с произвольным, но почему-то порвано только одно, — уже под конец Алёна возмущается. — Оксана опять орать будет, что я с вещами обращаться не умею, так ещё и в Париж через неделю! — Ого, — удивляюсь я. — Ну что же, нервов тебе и выдержки, — желаю, смотрю на время и направляюсь к выходу из раздевалки. — Треня через пять минут. К слову, нас, трёх олимпийцев, сильно не нагружают. Мы спокойно делаем разминку, небольшую силовую, растяжку и заминку в конце тренировки. Стандартное занятие, но вот другие девочки работают и с вращениями, и прыжками, так что нам повезло. Алёна на растяжке все ещё думает над платьем. Мы сидим в другом конце зала, так что Тарасова нас не слышит. Я решаю предложить: — У меня с прошлых сезонов есть платье, как раз на твой «Шторм». Как смотришь? — Фотка есть? — оживилась девочка, меняя ногу на шпагате. Я быстро, пока Оксана Дмитриевна не видит, достаю телефон, захожу в галерею и ищу ту самую фотографию. На экране высвечивается платье. Серое, как бы с бирюзовыми разводами, кое-где промелькивает голубой. Это был второй юниорский сезон, произвольная программа, именно там я каталась в этом платье. Плохо помню, что это за программа, но точно припоминаю, что Оксана Дмитриевна за это платье воевала. — М, — мычит недовольно Алёна. — Хрень, – чётко и ясно. — Почему? — Чувствую, Оксане не понравится. Шторм, он же голубой, нужно что-то такое. А так, серое месиво, да ещё и с разводами пайеток. Бред, а ты в нём в четырнадцать каталась. — Чемпионат мира выиграла зато, — спорю я, садясь на колени, потому что ноги затекли и мышцы тянуло. — Ей не понравится, — стоит на своём Алёна. — И мне не нравится, потому что я в сером, как кукушка. — Странное сравнение. — Какое есть, — язвит девочка. Тренировка проходит быстро, буквально полтора часа. Оксана Дмитриевна распускает девочек в раздевалку, нам даёт время переодеться, а сама уходит в тренерскую. Когда в кабинет заходим мы с девочками, то видим там и Анастасию Васильевну, хореографа. Обнимаемся, как старые знакомые и присаживаемся напротив тренеров. — Так, девочки, — вздыхает Оксана Дмитриевна. — Последняя неделя, самая ответственная, а дальше ещё ответственнее. Прошу от вас постоянной посещаемости, обязательно две тренировки в день. Как у вас с учёбой? Пропустим всю четверть, так что оценки за последнюю неделю исправляйте. Виталия, как универ? — Все зачёты, экзамены, «хвосты» сданы. — Ходишь прям? — Очно-заочная учёба, но без проблем, поэтому не напрягаюсь. — Девочки? Алёна, у тебя ОГЭ, готовься. В Париж учебники бери, тетрадки, чтобы даром время свободное не пропадало. Василиса тоже, химию бери, физику, а то тройки весь год, вытащит Витка хоть, — шутит Анастасия Васильевна. — Вы издеваетесь? — возмущённо спрашивает Алёна. — У меня от нервов два и два не сложится, какое ОГЭ? — Ну, как какое? Я же не знаю, что ты будешь сдавать, — разводит руки Анастасия Васильевна. — Кстати, — Винницкая поворачивается ко мне. — Ты что после девятого сдавала? — Русский, математику, общество, английский и географию, — без запинок выдаю я. — Блин, инглиш не потяну, — ударяет рукой об стол Алёна. — Историю можно? — выпучивает глаза девочка. — Алёна, давай потом? У вас будто время поговорить, — одергивает Тарасова. — Ни у кого претензий нет? Я понимаю, что это последний шанс Алёны. В другое время ей платье не сменят, а что-то делать надо. Я подвожу разговор к костюмам, Анастасия Васильевна уточняет про проблемы. Винницкая наконец описывает свою ситуацию, на что получается почти моментально столько красноречивых выражений, что мне самой страшно становится. — Алёна, ну как так-то, ну!? — возмущается Оксана Дмитриевна. — Почему ты не можешь обращаться с костюмами нормально? Мы за неделю уже ничего сделать не сможем! — Ну, может, купить, — тихо предлагает девочка. — Я куплю тебе ткань и нитки, и только попробуй не сшей! — метает молнии Тарасова. — Что ты предлагаешь делать? — Оксана Дмитриевна, — вмешивается Василиса, про которую я, честно сказать, забыла. — У Виты есть костюм, платье юниорского сезона. Может, его посмотреть? — Василиса, ну не пойдёт оно под Шторм! Оно же серое и с дурацкими стразами. — Вы его отвоевали у Дымаковой, — напоминаю я. Помнится, Тарасова чуть не подралась с тренером из другой питерской школы по фигурке. — Да потому, что тебе кататься больше не в чем было! — поясняет женщина. — Я уже даже не знаю, что делать... Я лихорадочно начинаю вспоминать, в каких платьях выступала. Как назло, в голову ничего не идёт, но Василиса неожиданно вскакивает и кричит так, что Анастасия Васильевна уши затыкает. — На этапе Гран-при в Китае Вита катала Джульетту в голубом платье, — напоминает она, и в голове появляется образ. — Это пробник теперешнего костюма, но ведь его можно использовать? Действительно, у меня есть такое платье. Оно синее, будто бы с разводами голубого и его оттенков. Один рукав тёмно-синий, второй светлее, юбка заканчивается чуть выше колена. На спине неглубокий вырез, через лопатки переплетаются верёвки цвета морской глубины, ну или просто Василисиных глаз. Оксану Дмитриевну озаряет. Она сама находит ту фотографию в отдельной папке для фотографий с выступлений её учеников, быстренько достаёт её из файла и показывает Анастасии Васильевне. — Красивая, да? Так, это что, намёк на то, что теперь я страшная? Спасибо, Оксана Дмитриевна. — Решено, — твёрдо произносит Анастасия. — Алёна катает в платье Виты, так что, Вита, неси его завтра, посмотрим состояние. — Вите бы я тоже заменила, на короткую программу особенно, — вслух думает Тарасова. — Негоже Джульетту в синем катать. — Но Оксана Дмитриевна! — восклицаю я. — Мы не успеем за неделю ничего, а меня все устраивает. — Ты уверена? Пока я предлагаю, лучше соглашаться, — не верит женщина. Странно, что Алену она послала, а мне предлагает сама. Но мне реально все нравится, в голубом Джульетту не катал ещё никто, а я так привыкла к виду именно этого цвета, что могу спутаться и упасть. Так всегда, когда происходит резкая смена цвета, который на тебе надет. Мы уточняем ещё некоторые детали, и нас отпускают. Алёна радуется, что ей не влетело так, как она думала. — Я же говорила! — кричит Винницкая, пока мы идём от тренерской до выхода. Девочка прямо скачет до потолка, а я боюсь, как бы она не влетела в лампочку головой. — Ага, а если мое платье тебе будет большое? Или, ещё хуже, порвано будет? — убавляю её пыл я. — Да ты в нём катала два соревнования, — спорит Алёна, пока надевает шарф. — Ты же не растяпа, чтобы все портить. — Зато я точно знаю, кто из нас растяпа, — шутит Василиса и убегает от Алёны, которая хочет её нагнать. Я понимаю, что это мои люди. Те, с кем мне уютно и хорошо, те, кто мне дорог. Я не хочу по-другому.