Никогда не проливать слез...

      Было ветрено и холодно, метель никак не хотела утихать даже на пару часов. Снег заставлял замедляться в пути, мелкие снежинки попадали, как на зло, в глаза. Небо было серым, полностью закрывали его облака. Ветер так и нес снег по воздуху в самые далекие края островов. Ели, сосны одеты в снежные шапки и стоит потрясти их, как с них упадут комки пушистого снега тебе не голову. Мужчины бежали со всех ног, вязли в проклятом рыхлом снегу. Но страх давал адреналину в кровь, страх заставил преодолевать эти препятствия, страх помогал им выживать. Холод так и колол голени ног, заставляя мгновенно стынуть и постепенно превращать в просто куски мяса. За парнями был хвост разбойников, жаждующие голову синевласого, видимо за расплату за что-то деянное, а голова возможно для украшения на полку или по европейски: на стену..       Вдруг их склон подвел их: под снегом оказался гололед, на котором те подскользнулись и поехали вниз. Но это хотя бы сыграло им под руку, они отдались от ронинов на несколько сотен метров. Все бы пошло очень гладко, если не камень по среди пути, отчего и парни кубырем покатились по склону. Снег к черту попадал прямо под одежду, становилось холоднее из-за этого. Склон закончился, парни упали на что-то твердое, но явно скользкое.. Встав, они поняли, что стоят на льду замершего озера Футсуба. Дрифт отступил ногу назад, как послышалось тресканье льда. Но его вовремя потянул плащеносец, который взял ронина за шкирку одежды:       — Осторожней! Не видишь, лёд жёлтого оттенка. Это означает, что он тонкий. Держись лучше на местах с зелёными оттенками.        — Спасибо вам, Кроссхейрз-сан.. — дело говорит Кроссхейрз. Не охота сражаться с разбойниками, если ты с ног до головы мокрый. И сильно простудишься и увечья получишь.       — Да просто Кроссхейрз!— слегка прикрикнул старший. Это раздражения уже раздражало зелёного.       — Прошу прощения..— в ответ плащеносец цыкнул языком и закатил глаза, вооружившись копьём.       — Ты лучше смотри, с какой стороны твои братья по несчастью и званию прийдут, а то шеи нам намылят нам, невинным, а мы потом плати за их деяния.       — Кроссхейрз, поменьше говорите, иначе нас найдут по слуху. — в руках синевласого блестело лезвие катаны.       — Не указывай старшему! Сейчас и так самое дерьмо, и мы по уши в нем!       — Выбирайте выраже..— не успев договорить, как стрела попала в плечо, из раны потекла теплая кровь.       — Твою мать, они здесь! Ты как?— в глазах мужчины блеснуло сопереживание временного напарника, он осматривал ранение Дрифта.        — Всего-лишь... — он с силой выдернул стрелу, кровь потекла ещё хлеще. — Царапина. Не смертельно.        — Смотри, чтобы никакая зараза не попала! — Кроссхейрз разорвал свой плащ, чтобы завязать рану на руке ронина и стал оглядываться, ожидая удара.        — Кхм... Спасибо, Кроссхейрз..        — Потом отблагодаришь.

***

       Вокруг наших героев окружала толпа разбойников, что жаждали крови. Оба мужчины искусстно владели копьем и катаной и отбивались от ронинов, что были почти что повсюду. Они будто были одним целым, прикрывали друг друга, хоть и знакомы всего-то день. На лед падали мертвые тела самураев и рекой текла еще теплая кровь, пока не замерзала в минусовую температуру. Единственное, что получали Митотсуба и Коттё — так это мелкие царапинки от каких-то бандитов и чужую кровь на лицо и а одежде. Все бы это продолжалось вечно, пока не останется один на поле боя, но вместо этого случилось кое-что похуже: Дрифт стал терять сознание и равновесие. Нет, крови он не так много потерял, чтобы было такое состояние. Наконечник стрелы, ранее выпущенный в плечо был с ядом, а яд в свою очередь попал в организм и распространился по чуть-ли не всей кровеносной системе. В глазах темнело, руки просто не слушались и выронили катану с рук. Самураев оставалось меньше и меньше, но мечник не мог дальше воевать, он отходил мелкими шажками назад, чтобы не упасть. За странным поведением поздно заметил и Митотсуба:        — Котте! Что с тобой?! — он увидел, как тихонько отступал Дрифт, — Ты подожди! Мы скоро прикончим этих бандитов! — голос Кросса был радостным и чуть торжественным.        Дрифт стал терять равновесие, голова гудела, в ушах начало стрелять. Нога запнулась о другую, послышался резкий треск льда по ногами и холод мелкими иголочками укутало тело. Раненного тянуло на дно, длинные части одежды извивались под потоками воды, яд из ранения в плечо и кровь из свежих ран смешивалась с водой. Потерять свою жизнь не страшнее по сравнению потери семьи, друзей, сеснея... Раны не были столь смертельными, но пронизывающий холод зимнего озера давали знать тонувшему, что ему не долго остаётся, чтобы полностью окоченеть от холода и заставлять конечности мгновенно замерзать.. Ещё пара минут и от пламенного сердца японского воина осталась лишь одна мертвая холодная льдышка под замершей плоти среди массы воды и плавающих хищников, что частенько не спят, чтобы полакомится рыбешкой. Тело стремительно и медленно тонуло в глубь озера, к самому песчаному дну. Глаза сами стали тихонько закрываться, вот и настало время уходить из этого мира, Котте Дрифт... Соленая вода из глаз парня мгновенно смешивалась с пресной холодной водной стихией. Синевласый самурай даже не сопротивлялся выплысть наружу, сил для этого почти что не оставалось, кислород заканчивался в лёгких. Пузыри воздуха стремительно выплывали наружу, парень полностью заполнял себя водой, будто это ему черным по белому написала судьба, что не стоит бороться за жизнь... Он что-то слышит.. Это его имя?.. Дрифт!.. Его звали, но из-за воды не разобрать обладателя голоса. Свет у поверхности резко "зашевелился", пузырьки воздуха образовались от падения нечто тяжёлого и устремились наверх. Стоило самураю приоткрыть глаза, как он увидел знакомое лицо. Кроссхейрз заметил, как провалился под лед его новый товарищ и нырнул за ним, чтобы спасти его. Но его глаза сами сомкнулись и Коттё Дрифт отключился...