Чертов брокер

Азирафаэль проснулся примерно в десять утра от того, что осеннее солнце гладило его лицо золотистыми лучами, пробиваясь своим теплом через панорамные стекла. Блондин зажмурился и сладко потянулся на черных шелковых простынях, раскидывая непослушные кремовые кудри по подушке. Ожоги слабо ныли, но яркий солнечный свет из окна затмевал боль, как будто напоминая собой о том, что жизнь прекрасна, пути Господни неисповедимы, а время не стоит на месте. Стараясь отгонять грустные мысли о своей квартире, Азирафаэль сел на кровати, предварительно коснулся пальцем ноги теплого пола и встал. - Интересно, Кроули еще спит? И вообще, во сколько он обычно просыпается: ранним утром или валяется в постели до полудня? – подумал Фэлл вслух, аккуратно раскладывая одеяло. Кроули, Кроули, Кроули... За такой короткий срок Кроули стало слишком много в жизни Азирафаэля. Это радовало, подкупало, восхищало, искушало, занимало большую часть мыслей и снов брокера и... страшно пугало. Фэлл был из тех редких наивных и светлых людей, которые быстро привязываются к одному определенному человеку и готовы жертвовать ради него практически всем (если не абсолютно всем). За свои года Азирафаэль не раз обжигался, был жертвой предательств, насмешек и издевок, и совсем непонятно, за что с ним так обходились. Либо большинство людей стало гнилыми и испорченными, либо Фэлл был слишком добр и открыт для современного мира. Зачастую он мечтал переместиться во времени и родиться в другом веке. В пятнадцатом, к примеру. Ему казалось, что тогда люди были совершенно иными: искренними, культурными и духовно богатыми. Но Азирафаэль нашел Кроули. Или Кроули нашел Азирафаэля? Одному Богу известно, как это сработало на самом деле. Как бы там ни было, белокурый Фэлл встретил вечно недовольного, раздражительного, грубого, вспыльчивого и яркого Энтони. Азирафаэль практически совсем его еще не знал, хотя что-то внутри ему подсказывало, что он знает его уже шесть тысяч лет. Интуиция слишком громко и настойчиво шептала брокеру, что вся эта напускная злоба, холод и раздражительность – лишь маска, за которой прячется поистине доброе сердце и огромная чувствительная душа. Подтверждением этому наитию уже послужило то, что рыжеволосая загадка спасла ему жизнь, рискнув своей собственной, похоже, даже и не моргнув змеиным глазом. Но все же, несмотря на это, Кроули был словно весь скрыт под многочисленными масками, и Азирафаэлю так хотелось медленно и бережно снять каждую из них, даже зная, что он может обжечься так сильно, что ожоги останутся глубоко под его кожей до конца жизни и уже точно не позволят больше ни к кому подойти близко. Невероятный и совершенно невыносимый Энтони Дж. Кроули, ядовитый змий, демон во плоти, манящий тайнами своей души. Но ведь и змеи сбрасывают твердую чешую, обнажая свою истинную красоту? И Азирафаэлю удалось снять с этого человека очки, с которыми тот не расставался долгие годы. Удалось убедить этого самоуверенного всезнайку в том, что его изъян вовсе не является никаким изъяном, а наоборот - достоинством, прекрасным и удивительным явлением. Снять все слои защиты с Кроули было, откровенно говоря, самоубийством. Самоубийством, на которое Азирафаэль добровольно готов был пойти. Блондин вышел из спальни на цыпочках и прошел на кухню. Оглядевшись и не увидев нигде хозяина квартиры, он решил, что тот еще спит, но его взгляд упал на записку, лежавшую на столе рядом с ноутбуком. «Уехал по делам ненадолго, закажи что-нибудь себе на завтрак». Азирафаэль мягко улыбнулся и сел за компьютер. Подумав, брокер решил вместо готовой еды заказать доставку продуктов, чтобы приготовить завтрак своими руками. Не зная, как отблагодарить Кроули за все, что он для него сделал, Азирафаэль посчитал необходимым хотя бы покормить его собственной стряпней. Стоит сказать, что готовил Фэлл вкусно. Особенно, если бросал щепотку любви в блюда. А своей любовью он привык делиться со всем миром и никогда не жадничал. Возможно, не просто так Кроули окрестил его «ангелом». Приняв доставку продуктов, Азирафаэль с воодушевлением принялся за готовку. Спустя полчаса по апартаментам поплыл сладкий аромат горячих сырников. Энтони зашел в квартиру и мгновенно втянул носом воздух. Пройдя в сторону кухни, рыжеволосый растерянно остановился на пороге и снял с носа солнцезащитные очки, абсолютно идентичные тем, которые разбились при пожаре. Перед змеиными удивленными глазами открылась совершенно непривычная и неожиданная картина: кудрявый блондин в домашних черных штанах и футболке что-то готовил на плите, периодически перемещаясь от нее к столешнице и обратно, плавно пританцовывая и напевая себе под нос какую-то веселую мелодию под шипение сковородки. Кроули, оперевшись плечом о дверной косяк, открыл рот и благополучно закрыл, наблюдая за происходящим. Где-то в районе сердца что-то остро кольнуло, но Энтони даже не моргнул, не сводя глаз с Азирафаэля, выглядевшего таким домашним и уютным на его кухне, словно так всегда и было и всегда будет. Словно Кроули наблюдал эту картину каждый божий день после пробуждения от сладкого сна. Что, кстати, точно нельзя было сказать о сегодняшней ночи, потому что Энтони спал очень чутко и плохо. Спина ныла от ран, и на ней было больно лежать. В редкие минуты сна Кроули снился пожар и зефирные кудри, виднеющиеся сквозь языки пламени. Он просыпался в ледяном поту несколько раз и даже сходил в спальню Азирафаэля, чтобы одним глазком заглянуть в комнату и убедиться, что с ним все в порядке. И этого наивного гедониста, готовящего завтрак, могло бы сейчас здесь не быть, если бы Кроули... Снова что-то остро кольнуло в районе сердца. Энтони захотелось сползти по стене на пол, обхватить колени руками и смотреть на то, как Азирафаэль в его штанах и футболке пританцовывает за плитой, вечно. «И что, черт возьми, в нем такого?», - подумал Кроули. - «Ничем не приметный ангел с кудряшками цвета пломбира, которые на ощупь, наверное, как пушистое облако, с удивительными глазами-хамелеонами, в которых играет лето, с этим милым вздернутым носом, с пухлыми губами, которые, наверное... твою же мать!». Рыжеволосый смачно хлопнул себя ладонью по лбу. Азирафаэль обернулся и озарился очаровательной улыбкой. - Кроули, доброе утро! Ты так вовремя, я тебе сырники приготовил! Сердце кольнуло в третий раз, и Энтони, не выдержав, все же схватился за грудь, смотря на блондина, глаза которого светились искренней радостью, а широкая улыбка была настолько яркой, что казалось, будто на кухне откуда ни возьмись появилось солнце. Такое маленькое личное солнце Кроули. - Мне? - Я не знаю, любишь ли ты изюм, поэтому я сделал несколько штучек с изюмом и несколько без, но ты должен попробовать и те и те, я настаиваю! Азирафаэль засуетился за плитой и, выключив газ, быстро подошел к другу, вытирая руки кухонным полотенцем. - Что-то не так, дорогой? Кроули посмотрел на блондина сверху вниз. Кончик его курносого носа был испачкан мукой. Плотно сжав губы и выдавив что-то наподобие улыбки, Энтони взял из рук Азирафаэля полотенце за краешек и легким движением смахнул муку с его носа. - Теперь все так, ангел мой. Фэлл сглотнул и залился румянцем. Буквально на несколько секунд они оба замерли, смотря друг другу в глаза так, словно нашли там именно то, что каждый из них искал тысячелетиями. Один – в янтарных, другой – в серо-зеленых. - Сырники... – пробормотал Азирафаэль. - Сырники, – моментально подтвердил Кроули. - Попробуешь? - Да-да, конечно. - И чай? - И тебя. - Что? - Что? Чай, э-э-э, да-да. - Хорошо. - Азирафаэль. - Да? - Иди уже и завари этот ч-щ-щертов чай! Фэлл, красный как помидор, кивнул и чуть ли не бегом направился к плите. Кроули резко развернулся и ушел в ванную комнату. Захлопнув за собой дверь, Энтони швырнул очки на полку и уставился на себя в зеркало, оперевшись руками о края раковины. Змеиные вертикальные зрачки были расширены больше обычного, а на щеках выступил румянец, но благо он был практически не заметен на смуглой коже. Кроули оскалился и тихо зарычал. Открыв кран и умывшись ледяной водой, он поднял голову и снова посмотрел на свое отражение. В золотых глазах метался страх, непонимание и неприятие, а в мыслях судорожно билась одна единственная фраза: «этого не может быть», «этого не может быть», «этого не может быть». Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, Кроули успокоил бешеный стук сердца, собрал несколько огненно-рыжих прядей в хвост и вышел из ванной. Азирафаэль в свою очередь тоже успел охладить горящие щеки холодной водой на кухне и уже накрыл на стол. Энтони развалился на стуле, с интересом разглядывая пышные сырники с аппетитной золотистой корочкой. - Есть сметана, джем и ванильный соус. Что тебе положить? Правда соус я приготовил сам, не уверен, что он у меня хорошо получился... - Вот сейчас и выясним, - заявил Кроули и полил соусом свое блюдо. Среди грехов Энтони чревоугодия никогда не наблюдалось. Более того, наслаждения от приемов пищи у него не наблюдалось в принципе. Он не понимал, что такого люди находят в кулинарных изысках и за что так их любят. Змий предпочитал черный кофе, выдержанное дорогое вино и, как максимум, мог согласиться с тем, что мясо с кровью – вещь съедобная. Поэтому не питая никаких надежд и не ожидая никаких сюрпризов, он положил политый ванильным соусом сырник в рот, чтобы не расстраивать Азирафаэля и отдать должное его стараниям. Янтарные глаза закрылись сами собой, не слушаясь своего хозяина. Нежный теплый творог буквально таял на языке, смешиваясь с густой и совсем не приторно сладкой ванилью. - Азирафаэль, а теперь скажи мне честно. - Конечно... Что такое? - Существует ли что-то, что у тебя получается плохо? Фэлл смущенно улыбнулся. - Сидеть на диете. Кроули рассмеялся. - Это чертовски вкусно. Правда. - Ох... Ты мне льстишь. - Вот еще! Я всегда говорю все прямо, как есть. Ну-ка, какой из них с изюмом? Закончив с завтраком, Энтони откинулся на спинку стула. - Если ты будешь меня так кормить каждое утро, я сам превращусь в сырник. - Каждое утро?.. - Ну, пока твою квартиру будут восстанавливать. Да, кстати. Я съездил туда, когда ты еще спал. - Боже мой... Мне нужно срочно поехать... – с волнением начал Азирафаэль и подскочил со своего места. Холодные длинные пальцы цепко обхватили запястье Фэлла и остановили его порыв, заставляя сесть обратно. - Не нужно. Сядь и послушай. Блондин опустился на стул и замер. Помешкав мгновение, Кроули отпустил руку Азирафаэля. - За ночь там более-менее проветрилось. Состояние плачевное, да, сгорело почти все. Я вызвал рабочих, они очистят квартиру. С мебелью, конечно... в общем, даже химчистка не поможет, нужно будет закупать новую. Короче, ребята сначала освободят помещение, потом приедет клининг и вылижет все до блеска, а уже после этого начнется капитальный ремонт. Делов месяца на два плюс-минус, грубо говоря. Документы восстановим. Что еще... А, я привез тебе кое-что по мелочи. Рыжеволосый поднялся и прошел в прихожую. Спустя минуту, Энтони вернулся с пакетами в одной руке и с портфелем в другой. С портфелем Азирафаэля. - Это... – только и смог выдохнуть блондин, указывая пальцем на предмет. - Ну, нет, это не твой, но вроде бы похож, да? Я заказал идентичный в магазине винтажных вещей. Такое чудо света сейчас, знаешь ли, в бутиках не найдешь, - усмехнулся Кроули и передал Азирафаэлю портфель. - Так, где этот... О, нашел. Новый телефон, - на стол перед кудрявым мужчиной приземлилась прямоугольная коробка с айфоном. – Ну а здесь всякое: белье, одежда, обувь, гигиенические принадлежности. А, чуть не забыл, увидел кружку в магазине, подумал, что она просто создана для тебя, не мог не взять. Энтони поставил перед Азирафаэлем белую чашку с крыльями вместо круглой ручки. Любимую чашку Азирафаэля. - Ну вот, это на первое время, самое необходимое, так сказать. Если я про что-то забыл, говори, не стесняйся. Рыжеволосый поставил пакеты на пол и направился к кухонной столешнице, чтобы налить себе кофе из кофемашины. Нажав на кнопку предварительной очистки, Энтони обернулся, чтобы еще что-то спросить у друга, и внезапно оказался заключенным в объятия. Азирафаэль прильнул к Кроули, всхлипывая и дрожа как осиновый лист. Змий растерялся, не имея понятия, что нужно делать в такой ситуации. Фэлл поднял голову и полными слез глазами посмотрел на него. - Ты совсем не обязан сам этим всем... Выстави мне счет, пожалуйста, по всем работам и за эти вещи... И квартплату за время, пока я живу у тебя... Я все тебе отдам до последней копейки... Энтони осторожно положил руки на плечи блондина. - Давай так: будешь отдавать мне сырниками. Азирафаэль заплакал навзрыд, уткнувшись носом в грудь Кроули. Рыжеволосый прижал Фэлла к себе, положив одну руку ему на спину, а другой мягко сжав зефирные кудри на затылке. - Тш-ш-ш, ангел, успокойся... Если не хочешь готовить сырники каждое утро, так и скажи, я не буду настаивать. Я же не садист, в конце концов. Сквозь рыдания послышался смех. Улыбающиеся мокрые серо-зеленые глаза снова подняли свой взгляд на Кроули. - Что было бы, если бы ты попал на другого брокера? - Он бы меня не вывез. Как и каждый другой брокер в вашей конторе. Моя заявка ходила бы долгим тернистым путем по вашим сотрудникам поочередно, а потом все равно бы пришла к тебе. Мы бы познакомились позже, а я был бы в тысячу раз злее. Азирафаэль захихикал, шмыгая носом и постепенно успокаивая судорожные вдохи. - Но каким-то чудом дозвонился до тебя только я. Пути Господни... - Ты сейчас собираешься сказать, неисповедимы?! – фыркнул Кроули. - Исключительно неисповедимы! - И даже более того – крайне окольны. - И за что мне тебя послали... - Похоже, ты где-то очень сильно нагрешил. Азирафаэль рассмеялся в плечо Энтони, а тот в свою очередь с улыбкой поднял голову вверх и одними губами произнес беззвучное «спасибо».