Прекрасный Крестный фее-принц

— Вы нам реально не скажете, с кем Гермиона идет на бал? — спросила Анджелина, сидя на подлокотнике дивана в гриффиндорской гостиной. Она поправила свое светло-зеленое платье и скрестила руки на груди. — Ради Мерлина, вы двое стали дизайнерами ее платья и уговорили Джинни сделать ей прическу. И вы, два посвященных лица, не можете даже намекнуть на ее загадочного спутника? — Хранить тайну не так уж и сложно, когда совсем ничего не знаешь, — ответил Джордж и положил руку на плечи Анджелины. Близнецы, Анджелина, Невилл (который пригласил на бал Джинни) и Кэти Белл (которую позвал Джордж) ждали Джинни и Гермиону. Кэти и Анджелина воспользовались возможностью узнать у Фреда и Джорджа, кем на самом деле был достославный кавалер Гермионы. — Ну, он, очевидно, не гриффиндорец, — сказала Кэти. — Иначе он ждал бы здесь с нами. И, скорее всего, он не из Хогвартса. — Почему это? — спросил Фред. — Потому что тогда это разлетелось бы по школе, — ответила Анджелина. — Здесь Гермиону знают почти все, ребята. Если бы какой-нибудь парень из Хогвартса пригласил Гермиону на бал, мы бы все об этом знали. — Так что остаются мальчики из Шармбатона или Дурмстранга, — сказала Кэти, — и это имеет смысл, потому что, несмотря на то, как все сблизились, ребята из других школ ничего не смыслят в репутации Гермионы, поэтому не распространяют такие сплетни. — Похоже, вы приблизились к ответу больше, чем мы, — сказал Фред. — Где они пропадают? — спросил Невилл, не от нетерпения, а, скорее, из беспокойства. Он потянул себя за ворот. — С ними все хорошо? Джордж задумчиво постучал пальцем по губе. — Ну, всегда есть вероятность, что Джинни в отчаянии применила опасное заклинание, на что чувствительные кудри Гермионы плохо отреагировали. Так что Гермиона полысела. Невилл был в ужасе. — Или Гермиона все-таки сдалась, связала Джинни, положила ее в шкаф и слиняла через окно, — добавил Фред. Лонгботтом побледнел и прислонился бедром к спинке дивана, нервно покачиваясь. Фред и Джордж мгновенно оказались рядом, придерживая мальчика за плечи и похлопывая по спине. — Не дрейфь, приятель, — сказал Фред. — Мы просто шутим, — сказал Джордж. — Серьезно, если бы любой из сценариев сбылся, мы бы слышали шум. — Типа вряд ли бы кто-то пропустил взрыв и падение гриффиндорской башни. — Или пожар, разразившийся со страшной силой ярости Гермионы. — Или… — Ох, ради Мерлина, прекратите, — приказала Кэти, топнув и отвесив близнецам подзатыльники. — Невилл, не переживай. Уверена, они почти готовы. Джинни говорила, что прическа Гермионы чуть мудреная, так что им понадобится больше времени, чем нам. Фред закатил глаза, чувствуя приближение фразы, которую Джордж, наверное, высечет на его долбаном надгробии. Три. Два. Один… — Лучики зве… — Заткнись. — О каких звездах вы все бормочете? — спросила Кэти, подозрительно глядя на близнецов и разглаживая перед своего бордового платья. — Да расслабься, — сказал Фред спокойно, лукаво улыбаясь близнецу. — Джордж с ума сходит по Грейнджер. Ему понравилась моя идея использовать пару трансфигурированных заколок для волос с драгоценными камнями. Джордж побледнел. — Гермиона? — недоверчиво переспросил Невилл. Он смотрел на Джорджа как на умалишенного. — Да ты ей не пара. Фред засмеялся, с гордостью хлопая Невилла по спине. — Я ему то же самое сказал, дружище, но его это не волнует. Джордж возмущенно цокнул, но спорить не стал. Теперь, когда Фред уже вбросил шутку первым, он не мог опровергнуть ее, — иначе выглядел бы как парень, который все отрицает. Надо было думать на шаг вперед, так же, как Фред, предугадавший комментарий про лучики звезд. Это правда, Джордж и Ли не уставали делать ему мозг этой фразой. В любой удобный момент они шептали «лучики звезд в ее волосах» как какую-то молитву, прежде чем разразиться хохотом. Терпение Фреда иссякло — единственная вещь, которая удерживала его на плаву, это розыгрыш над ними, который он припас до лучших времен. Этот ответ был лишь превентивным ударом, закуской. Ли и Джордж не имели понятия, что Фред уже проговорился девочкам, как Ли было особенно интересно посмотреть на блистательную мисс Грейнджер, полностью готовую к балу. — Вау, Джордж, противоположности притягиваются, — задумчиво произнесла Анджелина. — Или это твоя персональная шиза. Надеюсь, Грейнджер хватит ума не отвечать взаимностью. Довольная улыбка Фреда стала еще шире, когда губы Джорджа превратились в тонкую линию. — Я разожгу Великую междоусобицу Уизли без малейших угрызений совести, — сказал Джордж. Близнецы сурово друг на друга посмотрели. — Мне считать это перчаткой, брошенной в лицо, дружище? — спросил Фред. — Значит, война? Кэти и Анджелина вытаращились на братьев, преисполненные страхом, а Невилл тревожно переводил взгляд с одного шестикурсника на другого. — Что за Великая междоусобица? — Легендарнейшее противостояние розыгрышей Билла и Чарли Уизли, двух старших братьев, — ответила Анджелина, чуть ли не с благоговением, будто не желая нарушать напряжение между близнецами. — Оно длилось почти три года, и никто не знал, в какой момент начнется следующая осада или перестрелка. Семья почти все время была в состоянии боевой готовности. Артуру, Молли, Мюриэль и пяти другим членам семьи пришлось вмешаться, чтобы положить конец этому аду. Билл и Чарли подписали свое Мучное соглашение, в котором они на три месяца отказывались от сладкого в качестве репараций за эмоциональную и физическую травму, которую нанесли семье. Невилл съежился от страха, переводя взгляд с Фреда на Джорджа, которые были поглощены молчаливой битвой своеволий. — Избави нас Мерлин, Моргана и сам Мордред от Великой междоусобицы между двумя шутами, — пробормотала Кэти, нервно грызя ноготь на большом пальце. — Это вышло бы далеко за рамки ваших отношений. Пострадали бы семьи, регионы, страны, континенты. — Да тебе слабо, — сказал Джордж, прищурившись. — Странная причина для раздора. — Ты точно знаешь, на что я способен, Джордж, — сказал Фред, злобно ухмыляясь. — Мы через год выпускаемся, брат мой. С таким взрывом мы вошли бы в историю. Едва само предчувствие идеи расцвело на их лицах, как тут же сверху раздался строгий голос, не терпящий возражений. — Если вы хотите войти в историю со взрывом, я буду счастлива торпедировать вас обоих. Я не хочу слышать ни единого слова о Великой междоусобице, уяснили? Фред, Джордж, Кэти, Анджелина и Невилл посмотрели наверх, на лестницу к комнатам девочек: там стояла Джинни, сурово уперев руки в боки, а ее карие глаза готовы были прожечь дыру в близнецах. Казалось, Джинни Уизли стала временно одержима собственной матерью. Фред и Джордж чуть не задрожали от страха. Невилла замутило. — Ну, наша сестренка определенно вселяет страх в сердца мужчин, — сказал Джордж, стоя у лестницы в ожидании, пока Джинни спустится. — И умеет встать в позу, — сказал Фред. Близнецы поцеловали Джинни в щеки, когда она спустилась, и предложили ей взять их за руки. — Прекрасно выглядишь, Джин. Джинни закатила глаза, взяла близнецов под руки, и они привели ее к Невиллу, который безумно нервничал. Несмотря на его тревожность, на его лице сияла восхищенная улыбка, когда он протянул руку Джинни. — Был бы ты кем другим, Невилл, — начал Фред. — Мы бы пригрозили тебе подушками, — закончил Джордж. Близнецы отпустили Джинни к Невиллу. — Подушками? — эхом отозвался Невилл, попеременно смотря то на одного, то на другого близнеца. Они оба были выше и крепче и смотрели на него сверху вниз. — Уверен, что мышцы чувствуют себя иначе, будучи набивкой для дивана, разве нет? — Если повезет, станешь маггловской боксерской грушей. — Полагаю, ты был бы чудесным дополнением к раздевалкам для квиддича. — А чтобы сплотиться с другими факультетами, мы сдавали бы тебя в аренду другим командам. Невилл оцепенел. Пусть он и был в хороших отношениях с близнецами и понимал, когда они шутят, а когда нет, это был тот случай, когда в шутке могла оказаться доля правды. Невилл громко сглотнул. — Я п-привед-ду ее к-к десят-ти. Джинни свирепо посмотрела на него, потом на братьев, и снова на Невилла. — К двенадцати. Этих двоих даже к полуночи здесь не будет, так что не переживай насчет комендантского часа, — Джинни фыркнула и закатила глаза. — Ваши мысли заняты вообще не тем, чем надо. Гермиона! Даже не думай, что я про тебя забыла! Наверху раздалось разочарованное ворчание, и, в конце концов, тяжелый вздох. Фред и Джордж повернулись в момент, когда Гермиона выглянула из-за угла, вышла на лестницу в грандиозном облачении и неохотно и робко начала спускаться к остальным. Анджелина понимающе кивнула, на ее лице появилась улыбка: — Ох. Кэти многозначительно толкнула Джорджа локтем, но тот проигнорировал ее, чтобы точно запомнить выражение на лице Фреда. Он усмехнулся. — Лучики звезд… Фред ладонью закрыл лицо своему брату, не отрывая взгляда от образа, приближающегося к нему. Он, конечно, видел платье, и они обсуждали прическу с Джинни, так что он предполагал, как Гермиона будет выглядеть. Но видеть, а не догадываться — совсем другое дело. Близнецы действительно заколдовали платье так, что оно напоминало паутинку, сияющую в лунном свете. То самое Приемлемое Платье обратилось летящим шедевром из шифона с атласным лифом и прозрачными рукавами-колпачками. Розовый цвет уступил место калейдоскопическому сочетанию перванша и мерцающего серебристого оттенка. Каждый слой ткани был окаймлен серебряной нитью, которую Фред заколдовал, чтобы она испускала дымку, так что каждое движение Гермионы сопровождалось эфемерными облачками и делало ее еще более грациозной. Пряди каштановых локонов свободно лежали на плечах, обрамляя лицо Гермионы, в то время как остальные волосы были зачесаны назад и заколоты теми самыми украшениями, о которых Джордж и Ли не уставали напоминать. Шпильки Гермионы и фольга от конфетных фантиков превратились в звездообразные заколки, которые мерцали в колыбели кудрей и подмигивали. Гермиона неуверенно улыбнулась остальным. — Вау, Гермиона, ты потрясающе выглядишь! — сказала Кэти, широко улыбаясь. Гермиона покраснела и пожала плечами. — Это… это все Фред, Джордж и Джинни. Если кому и слагать дифирамбы, так только им. — О, но я очень сомневаюсь, что наряд подошел бы кому-то из них так, как он идет тебе, — сказала Анджелина, сухо иронизируя. — Ну-ну-ну, глупышка, — прошипел Джордж, задирая подбородок и глядя на Анджелину сверху вниз. — Ты даже не представляешь, как это платье подчеркнуло бы мою стройную фигуру. — Лично меня устраивает другая фигура в этом платье, — сказал Фред близнецу, не сводя глаз с Гермионы. — Эта юбка подчеркнула бы твои чудовищные бедра. — У меня бедра хотя бы есть. — Идеальные для вынашивания ребенка. — Чертовски верно подмечено. Фред протянул Гермионе руку, чтобы помочь на последних ступеньках — она взяла его за руку и с благодарностью сжала его ладонь, улыбаясь ему. В этот момент он, возможно, готов был принять поражение в схватке с Джорджем и Ли. Если бы он взлелеял эту мысль, то признал бы, что Грейнджер ему нравилась. — Давай, Зольмиона, — поддразнил он, приподнимая ее. — Покрутись, повертись. Похвастай результатом нашего труда. Гермиона закатила глаза, но не возразила, не в силах бороться с восторгом, клокотавшим в груди. Она медленно покружилась, и ее окутала дымка, а заколки заискрились. — У всего замка челюсть отпадет, — сказала Кэти. — Не могу дождаться момента, когда увижу их лица. Вряд ли половина из них вообще тебя узнает. — Спасибо, — искренне сказала Гермиона, покусывая губу. Ей было неловко от такого внимания, и она прокашлялась и наклонила голову, притворяясь, что поправляет платье. — Нам бы, э-э, уже выдвигаться. Некрасиво опаздывать и все такое. — Это отговорки, чтобы не отвечать на вопрос, кто твой кавалер, — сказал Джордж, подойдя к ней сбоку и беря ее за руку. Гермиона покраснела еще сильнее. — Джордж… — Но все окей, — продолжил Джордж, шмыгнув носом. — В таких обстоятельствах мы более склонны чрезмерно отреагировать, и нас нельзя будет обвинить, если мы с Фредом и Невиллом набросимся на твоего недостойного поклонника и выбьем из него всю дурь. — Джордж! — возмущенно воскликнула Гермиона, ущипнув его за руку и свирепо глядя на него. — Нет-нет-нет, ни в коем случае не признавайся, — сказал Джордж, проведя ее через портрет после Невилла, Джинни, Фреда, Анджелины и Кэти. — Теперь мы ждем сюрприза еще больше, правда, Невилл? — Э… — Тише, Невилл. Молчание — знак согласия. — Окей. — Невилл! — Прости. — Да ради Мерлина, чувак. — Что? Все засмеялись, и Гермиона тоже, хотя ее смех был очень нервным. Они шли по коридорам к Большому залу, и Гермиона чувствовала, как внутри растет беспокойство. Она точно споткнется. Она точно что-то разольет. Они над ней посмеются и назовут ее фальшивкой, скажут, что она попала во власть бабских безделушек. Ее втопчут в грязь. Она даже не заметила, как нервно дрожала, пока Джордж не подтолкнул ее локтем с обеспокоенным выражением лица. — Ой, — сказал он мягко, хмурясь и останавливаясь, чтобы отстать от группы. — Не вешать нос, принцесса, — он поднял ее лицо за подбородок. — Может порычим, чтобы набраться гриффиндорской храбрости? — спросил он. Гермиона невольно и хрипло усмехнулась. — Это… просто стресс, — сказала она. — Ожидаемо, если честно. — «Ожидаемо», ну нихера. Бля, мать, ты практически сразилась с троллем, василиском, оборотнем и серийным убийцей. Если ты нервничаешь из-за мнения других, напоминаю, что ты встречалась с вещами пострашнее, — он смахнул воображаемую ворсинку с ее плеч и поправил летящие рукава, прежде чем легко схватить ее за руки и слегка встряхнуть. — А теперь порычи для меня, Грейнджер, как львица, коей ты и являешься. — Рррр–аур. — Жалкое зрелище, тебе должно быть стыдно, — категорично заявил он, взял ее руку и снова обвил вокруг своей. — Кошка домашняя сможет лучше. Хочешь вернуться и взять пару уроков у Живоглота? Гермиона искренне и тепло засмеялась, и это прогнало холодную липкость с рук. — А вот и моя девочка. Давай, любовь моя. Грудь вперед, подбородок вверх — вот так. Гермиона улыбнулась и сжала его руку. — Спасибо вам — тебе и Фреду. Мне… безумно это платье нравится. — Ты безумно нравишься платью тоже, милая, — сказал Джордж, подмигивая. — Всегда пожалуйста. А теперь… — Да? — Кто этот придурок, которому мне придется пригрозить? Другие засмеялись, когда заметили, что последние двое застряли где-то позади, и ждали их. — Ты этого не сделаешь, Джордж Уизли, — твердо сказала Гермиона, хотя ее улыбка снижала градус серьезности. — Раз уж твоего отца здесь нет, Фред, Невилл и я почтем за честь его заместить. — Че… чего это ты вечно меня приплетаешь? — возразил Невилл, сбитый с толку, обеспокоенный и чуть-чуть напуганный. — Хочешь сказать, ты не будешь стоять на защите чести Гермионы, если она будет скомпрометирована? — прокричал Джордж. — Если ее честь будет скомпрометирована, я… я думаю, нам лучше не попадаться ей под руку, — ответил Невилл, решительно кивая Гермионе. Гермиона ухмыльнулась, и Джинни просияла, глядя на своего кавалера. Анджелина и Кэти приподняли брови, глядя на спутников, а Фред и Джордж нахмурились. — Давайте, дурни, — сказала Джинни, возвращая группу к реальности. — Может хватит терять время? Жду не дождусь, когда увижу Рона в его наряде. — Советую избегать этого зрелища всеми силами, Джин, — сказал Фред. — У тебя начнутся кошмары, — добавил Джордж. — Не может все быть так плохо, — сказала Джинни. — Ох, вполне может, — рассмеялась Анджелина, которая уже выглянула из-за угла и заметила того, о ком шла речь. Остальные подтянулись и тоже присоединились к студентам, толпящимся у входа в Большой зал, и только Гермиона оцепенела. Джордж остановился рядом с ней и обеспокоенно на нее взглянул. — Ты иди, — сказала Гермиона, сглатывая комок и глубоко вздыхая. — Дай мне пару секунд. Джордж оглянулся. — Уверена? Гермиона кивнула: — Эм, тебе все равно нужно идти внутрь. — Погоди, что… Гермиона видела, как вращаются шестеренки в его голове и как ее слова приобретают для него смысл. — Вперед! — она подтолкнула Джорджа. — Ты сегодня с Кэти, ради бога, иди и выполняй свои обязанности. Со мной все будет в порядке. Осознание озарило лицо Джорджа, он прыснул от шока и вдруг испугался. — Гермиона Грейнджер, надеюсь, ты идешь на бал с Диггори, иначе… — Герм–ивон-на? Джордж и Гермиона оглянулись и увидели Виктора Крама, красивого и блистательного в своем красном пальто и меховой накидке. Он смотрел только на Гермиону, улыбнулся ей, и уголок его рта очаровательно нервно дернулся. Подойдя к ней, он щелкнул пятками, выпрямил спину и низко поклонился Гермионе, а потом взял ее за руку и поцеловал костяшки пальцев. Страшно покраснев и выглядя так, будто единственное, чего она хочет — запереть себя в шкафу и восторженно визжать, Гермиона не отводила взгляда от Крама, когда он повел ее в зал. — Джордж Уизли, ты не скажешь ни слова. Но у Джорджа правда не было слов. Джордж просто смотрел, как пара присоединяется к остальным чемпионам. Он вдруг ломанулся в Большой зал и мгновенно отыскал взглядом ближайшего студента с камерой. Он выхватил камеру из рук какой-то девочки, нашел Фреда, Анджелину, Кэти, Невилла и Джинни рядом с Роном и Падмой Патил. Джордж нашел идеальное место для снимка и поднял камеру, когда двери открылись и чемпионы торжественно вошли в зал. Он сделал снимок сразу же, как только все его друзья увидели Гермиону и ее спутника. * * * Фред забрел в гостиную Гриффиндора. Его галстук свободно болтался на шее, пиджак был заброшен на плечо, а рукава белой рубашки были закатаны. Джордж и Ли с волосами, которые были зачарованы серебром и блеском звезд на ближайшее будущее, куда-то сбежали целоваться со своими девушками, а Анджелина нашла себе приятного шармбатонского мальчика, с которым упражнялась в бальных танцах в Большом зале. Даже Невилл все еще носился с Джинни по танцполу, веселясь как никогда в жизни. Фред в свою очередь вдоволь натанцевался со всеми жертвами, которые отдались ему добровольно, и был теперь совершенно измотан. Танго Макгонагалл реально заставило его напрячься, но по-настоящему его выбил из колеи «легкий» фокстрот Дамблдора. Старик оказался намного проворнее, чем можно было ожидать. Не особо обращая внимание на то, куда бросает свой изнуренный мешок с костями, Фред упал на один из диванов и вскрикнул от удивления, когда увидел Гермиону, съежившуюся в противоположном углу. Она подтянула колени к груди, обхватила ноги руками и смотрела на угасающее пламя костра в камине. Ее туфли валялись на полу, пальцы ног выглядывали из-под платья. Ее волосы — и лучики звезд, мерцающие в них — были в целости и сохранности. — Привет, Фред, — сказала она уныло. Благоразумно ничего не отвечая, Фред пододвинулся на диване так, чтобы сесть рядом с ней. Он взял ее руку и переплел их пальцы. Он надеялся, что это были слезы, а не сопли, когда он поцеловал тыльную сторону ее руки, но Гермиона была порядочной девушкой, а не потомком гоблинов. Ее рука все еще пахла клубничным лосьоном. — Рон, — сказала она, объясняя этим все. — Знаю, знаю, — просто ответил он, бережно сжимая ее руку. — А он знает, как вернуть девушку на землю, когда она на седьмом небе от счастья, да? Фред нахмурился. — На седьмом небе? Как это девушка может там оказаться? Гермиона рассмеялась. — Это… маггловская поговорка. Седьмое небо — это райское местечко. — Мерлин, Гермиона, ты знаешь, мы тебя любим и все такое, но магглы и их поговорки непостижимы. Гермиона в этот раз засмеялась громче, качая головой и укладывая ее Фреду на плечо. — О магах магглы сказали бы то же самое. Фред вздохнул. — Люди бывают странными. — Это точно. — Иные бывают еще и тупицами. — Фред. — А еще бывают просто мазохисты. — …Фред? — Ну зачем работать в долбаной школе, если ненавидишь детей? — пробормотал он бессвязно. — Носиться по замку, как летучая мышь, буквально прилетевшая из ада, — должно быть, это его единственный способ развлечься, потому что только в эти моменты у него не такое мрачное выражение лица. Гермиона подавила улыбку. — Фред, он наш профессор. Не надо… — Есть тысячи других профессий, для которых нужно уметь варить зелья, и у которых нет побочек в виде детей. Надеюсь, он об этом знает. Он как будто бы мучает себя, застряв в петле самобичевания и ненависти к детям. Представь — он поймет, что он гей, и признает свои чувства к профессору Локхарту. Тогда их потомство, возможно, будет психически уравновешенным. Гермиона засмеялась, уткнувшись лицом Фреду в плечо. Фред улыбнулся ей и отпустил ее руку, чтобы обнять ее за плечи и притянуть ближе к себе. — Не переживай, принцесса, — пробормотал он ей в волосы. — Рон перерастет состояние тупицы через пару лет. Обещаю. Даже если Биллу, Чарли, Перси, Джинни, и мне придется его заставить. Не дай ему возможности разрушить твой вечер. Гермиона вырвалась из его объятий. — О, Фред, забей. Не помнишь, что произошло с Золушкой в конце бала? Она снова превратилась в маленькую служанку-оборванку, сидящую в гнилой тыкве с кучей паразитов. — А эти паразиты не были рыжими и крайне привлекательными? Гермиона взглянула на мягкую, шутливую улыбку Фреда. Вздохнув, она еще ниже опустилась на диван. До того, как она смогла снова полностью устроиться, перед ей уже протянули руку. Она подняла глаза и увидела Фреда, который стоял и ухмылялся ей сверху вниз. Она даже не заметила, как он вскочил на ноги. — Ты чего? — устало спросила она. — Умнейшая ведьма поколения не может вникнуть в очевидное, — вздохнул он, страдальчески закатывая глаза. — Серьезно. Гермиона мягко усмехнулась и взяла его руку, позволяя себя поднять. Она собиралась снова надеть на свои уставшие ноги каблуки, но он ее остановил. Он снял свою праздничную обувь и притянул Гермиону на середину ковра. — Так, а разве ты не знаешь, как закончилась история Золушки? Ее проблема с обувью была решена, и жила она долго и счастливо с красавчиком. И раз уж нет ни единой возможности притащить сюда Крама, я сам готов выступить в качестве Прекрасного принца, ты не против? — Думала, ты моя Крестная фея, — сказала она, лукаво поднимая бровь. Он шмыгнул носом и встал с ней в первую танцевальную позицию. — Кто сказал, что я не могу быть и тем, и тем? Я буду твоим долбаным Прекрасным Крестным фее-принцем, а ты будешь помалкивать и ценить это. Гермиона снова засмеялась, качая головой и позволяя Фреду вести медленный вальс. — Без музыки? — спросила она. Фред усмехнулся. — Разве ты не должна сказать что-то о мелодии потрескивающего огня и о нежной ночной тишине? Гермиона прыснула в манере, не подобающей леди, и почти споткнулась о свои ноги. — Яйца Мерлина, Фред, вот это романтика. Он болезненно скривился, и Гермиона засмеялась еще сильнее. И просто потому что она прекрасно выглядела, когда смеялась — красные щечки, сияющие глаза, широкая улыбка — Фред наклонился и поцеловал ее. Без преамбул, ага. Без предупреждений, мыслей, сомнений. После секундной паузы, ее губы начали двигаться, нежно прижимаясь к его губам в ответ. Они целовались мягко, целомудренно, и через пару мгновений Фред отстранился. — А это зачем? — тихо спросила Гермиона, и ее голос прозвучал едва ли громче треска огня. Фред развернул ее и снова притянул к себе, прежде чем ее успокоить. — Так, не волнуйся, Грейнджер. Я знаю, что ты не утаиваешь никакой безответной любви ко мне, так что можешь спать спокойно, зная, что не разбила мое изнывающее сердце или какую-то подобную чушь. — Тогда… почему… — Ну, у тебя должен быть поцелуй настоящей любви, чтобы завершить историю, да? — Фред тепло ей улыбнулся. — И раз уж Крама здесь нет, кто я такой, чтобы пройти мимо возможности поцеловать самую красивую девушку на балу? Они замолчали, двигаясь туда-обратно под воображаемый ритм. Они были двумя друзьями, танцующими босиком перед камином посреди ночи. Это совсем не должно было быть искрящееся зарождение грандиозной любовной истории. Это не обязано было быть сказкой. Да это вообще ничем не должно было быть. Это действительно ничего не значило. — Фред? — Да? — Лучики звезд в моих волосах? — Молчи, Герми. — Фред!