Унесённый Фьордами

В этот раз Пак Чимин проснулся довольно поздно. Сегодня понедельник, 22 июня, на часах было 14:17. Он поднялся с кровати и тут же услышал, как стучали чем-то и бродили на кухне. Намджун уже приехал? Чимин вышел из комнаты и направился к другу, который решил приготовить в небольшой кастрюльке что-то с мясом и овощами. Завлекающе кипел наваристый бульон. Кофе уже был готов. Ким, завидев друга, помахал ему рукой. — Привет. Неплохо ты поспал! — сказал он, усмехаясь. Волосы Чимина были слегка растрёпаны, а сонные глаза кое-как открывались. — С приездом тебя, — улыбнулся Чимин. — Что готовишь? — Лапскаус! — прозвучало довольно горделиво, но Намджун тут же смутился. — На ресторанный уровень не рассчитывай, готовлю в первый раз, однако по рецепту миссис Берг. Она готовит великолепно и сама пишет свои рецепты, так что, думаю, это спасёт наш завтрак в моём исполнении. Да и ты обязан будешь это съесть, я два часа горбатился, чтобы сварить бульон до нужного состояния! — Пахнет вкусно… — принюхался Чимин. И вдруг начал оглядываться по сторонам. — Всё, что ты просил, куплено, — Намджун указал на довольно большой пакет, через который виднелись упаковки. Рядом также было холст и новенький этюдник. — В мастерской не осталось ничего, чтобы Тэхён тебе отправил? — Немного есть, но ключи только у меня, — он уселся за стол и заметил открытую почту на ноутбуке. — Как поездка, хён? Чимин правда желал продолжить эти непринуждённые и будничные беседы. В конце-концов, постоянно думать о Мю было тяжело. Как бы сильно это ни было важно, хоть немного отвлечься и очистить голову от вечных поисков и раздумий очень хотелось, да и было необходимо. Избавиться от замыленного глаза, как говорили художники. Ведь, работа над чем-то непрерывно ухудшает восприятие, поэтому нужно периодически отвлекаться на небольшой промежуток времени. И со свежим взглядом вернуться, чтобы увидеть детали, которые были незаметны до перерыва. — Удачно, очень даже! Договор успешно подписан, у нас новый партнёр, — задорно ответил Намджун и бросил взгляд на открытый альбом, где был портрет. — У тебя, как погляжу, тоже неплохо с вдохновением. Кто это? — А-а… да нашёл в Пинтересте… Спасибо, что выручил. Сколько с меня? — неловко фыркнул Чимин, доставая телефон, чтобы через приложение перевести другу деньги. Намджун же вытащил из своего портфеля тонкий кошелёк, вынул чек и протянул его. — Пойду позже порисовать. Хочу написать морской пейзаж. — Я, как поедим, пойду в магазин. Купить тебе что-нибудь? — Там есть где-нибудь выпечка? — лицо Пака расплылось в предвкушающей улыбке, когда Намджун утвердительно кивнул. — Если там есть фасте… фастелан… чёрт! Фа-сте-лавнс-боллер, то купи мне три штучки! — Оба весело рассмеялись от попыток Чимина выговорить название этого десерта. — Если нет, то выбери что-нибудь сам, — Намджун же всё продолжал хихикать, даже вытирая слёзы, на что Пак поднял голову вверх и со смешком застонал. — Ну всё, не смейся! — вымолвил он, таки тоже сорвавшись на хохот. — Да ты сам смеёшься!

***

Пока Намджун закрывал за собой входную дверь, Чимин направился в спальню и первым делом потащил мольберт. Побежал к обрыву, обойдя алтарь, и поставил его около края на нужном, а также безопасном расстоянии. Чтобы Мю, хоть его и не видно, тоже мог наблюдать за процессом. Чимин открепил и перевернул холст начатой картиной к себе. Затем быстро вернулся за художественными принадлежностями, поставил на треногу этюдник, открыл его и сразу распределил по отделениям тубы с маслом по нужным цветам и оттенкам. Сверху положил новенькую палитру, от которой пока что пахло разве что деревом. В крышку, которая была слегка под углом и имела поделённые по всей ширине тонкие кармашки, он просунул кисти, так удобнее их брать. Так же были ещё некоторые вещи, помимо тех, что он попросил. Небольшие маслёнки под растворитель с разбавителем, акрил-фисташковый и даммарный лаки, чтобы закрепить работу для сохранности состояния картин на долгое время. Даже мастихины, которые идеально подходили для нанесения более густых и толстых слоёв краски. Намджун, по всей видимости, очень серьёзно отнёсся к расспросу консультантов. Чимин, закончив наполнять этюдник, сделал глубокий вздох. Насытился приятным воздухом, что словно наполнял его не только кислородом, но и вдохновением. Далёкие фьорды несли уверенность и непоколебимость, облака добавляли лёгкость рукам, а запахи цветов и растений дарили приятную обстановку. И затем он с улыбкой сказал: — Привет, Мю! Я тебя не вижу и не слышу, но вот, я пришёл продолжить твою картину, — при дневном свете он заметил, что начатое необходимо подработать, ведь масляное покрытие за столько лет, разумеется, немного выцвело и облупилось. Всё-таки лаком покрывают всегда под самый конец. — Надеюсь, тебе понравится моя идея. Пак слегка испугался, когда его амулет вдруг поднялся от груди на совсем небольшую высоту, а потом тихо посмеялся. Мю подал знак, что он и правда здесь, довольно умным способом. Даже будучи невидимым, он мог касаться предметов, что покоились в мешочке. — Я хочу сделать переходы времён суток, — продолжил Чимин. — Снизу будет день, переходящий к правому углу в сумерки. Ну, и под конец, если можно так сказать, подреставрирую то, что успел сделать ты. Как тебе? Оберег в этот раз покачался вверх-вниз, что означало согласие. Чимин же на пару секунд закрыл глаза и медленно опустил голову. Снова вкушал потоки скандинавской природы, чистыми и даже целительными они были. Затем он потянулся к бутылочкам и в каждую маслёнку налил и ту, и другую смеси. Взял в одну руку палитру и пока положил на землю, оперев о мольберт. И вдруг удивлённо осмотрел кисти. Снова вернулся в домик, добравшись до своей комнаты. На тумбе всё спокойно лежала старая кисть. Он её подхватил, возвратился обратно, открыл бутылку с растворителем и окунул ворсом вниз. Слегка помешал и оставил на некоторое время там. Решил попробовать реанимировать кисть и подработать тёмную сторону картины именно ей. Он снова сделал глубокий вздох и начал по очереди открывать тубы, положив палитру на место. По одному цвету выдавливал рядышком, на ближнем к себе краю поставил маслёнки. Посмотрел сначала на горно-лесной пейзаж перед ним, затем на картину. Вынул одну из кистей и замешал нужный цвет. Трава была зелёной и тёплой из-за солнца, лишь дальние горы были такие же приглушённо-синие и немного размытые расстоянием. Вдохновение рвалось наружу с непривычно огромной силой, более напористым и свободным потоком, чем в первый раз, когда он рисовал небольшой этюд Хёрга. Однако небольшое волнение оставалось. Всё-таки он почти полгода не писал маслом. Но первые мазки подмалёвка начали постепенно убаюкивать тревогу. Он наметил кусочек неба, что попадал на первую часть. Так же осторожно, промывая кисть в маслёнке с растворителем, добавил зелёно-серые пятна на нижнюю часть. И лишь затем набрал больше смешанного голубого цвета, начиная более уверенно заполняя небо плотными слоями краски. От картины к пейзажу бегали его глаза, а по всему телу — мурашки. Чем дальше просторы небес были, тем сильнее становились слегка затуманены. Он нанёс более тонкую линию серо-голубого оттенка и достал из кармашка самую большую, но узкую кисть. Слегка лишь притронулся ворсом к разбавителю, и ловкими движениями Чимин перемешал между собой оттенки, делая такой же мягкий градиент, что показывало ему небо. Далее размеренными мазками постепенно вырастали горы, смешиваясь краями с серо-голубыми участками. Снова в ход пошла густота. Выводя каждое облачко, периодически Чимин вытягивал руку с кистью перед собой, чтобы отмерить размеры. Затем зачерпывал белую краску мастихином и добавлял объём. Эти мазки и много других до этого приносили невообразимое счастье и покой. Чимин дышал размеренно и довольно улыбался. Руки уже ни коим разом не дрожали, стали расслабленными, но уверенными. И его от этих ощущений уносило в прошлое. Именно с таким чувством он первое время рисовал. Вместе со свободой и силой духа своего нырял в каждый оттенок, смешивал цвета в приятную гущу эмоций. И выливал это общим порывом, чтобы показать миру. Сейчас же это чувство усилилось в разы. И, разумеется, понятно, почему. Потому здесь был Мю. Та самая недостающая деталь, которой не хватало всю жизнь. Чимин вдруг слегка взгрустнул. Что с ним будет, когда он всё вспомнит? Исчезнет, очевидно. За эти несколько дней Пак каким-то образом успел привязаться. Хотя не каким-то. Всё-таки Мю — это часть его души. Потерянная, уставшая от этих дыр и пустот. И жаждущая упокоиться, да слиться со своей близняшкой, что тоже уже давно готова к этой знаменательной встрече. Будь что будет, подумал Чимин. В конце концов дух Мю обретёт покой. И он тоже постарается его обрести. Он должен будет это сделать. Ведь тогда во всём, что здесь происходило, не будет никакого смысла. Под эти мысли он, как и тогда, в туман, не заметил, что продолжал рисовать. Хоть головой он был не здесь, душа и тело принадлежали сейчас северному ветру, красивым белым облакам, дальним горам и постилающемуся по всей деревне небу. И он сопротивляться не смел. Положив нагревшуюся от рук кисть, Чимин отошёл на два шага, чтобы рассмотреть проделанную работу. Наклонил голову слегка и прищурился хитро. Ему нравилось, определённо. Холст остался нетронутым лишь слегка выше, ибо это место было уготовано сумеркам. Поэтому он вернулся обратно и спросил: — Эй, Мю, как тебе? Нравится? — амулетик на его шее снова приподнялся. Даже с какой-то радостью, и Чимин посмеялся. — Я рад. Пусть пока тут будет. Потом приду, как ты появишься, и закончим. — Чимин-а! — услышал он вдруг и обернулся. Из-за открытой двери домика выглядывал Намджун, который уже успел вернуться. — Наконец-то, я уж думал, не докричусь! Тебе там Тэхён названивает! Пак ошеломлённо поставил палитру на этюдник и ринулся внутрь. Телефон, оставленный на обеденным столе, разрывался от очередного входящего вызова. Чимин провёл зелёную иконку вверх по экрану и тут же на выдохе выпалил в трубку: — Нашли что-то?! — И тебе привет! — тихо усмехнулся Тэхён. — Это, конечно, может не помочь, но всё же. По твоей фотографии нам попалась другая. Внешностью они и правда очень похожи. Я отправил тебе. Это точно школьная фотография, потому что мы перешли по ссылке, и там вышла статья. — Скиньте мне и её тоже! — Ладно-ладно, только не кричи, — на пару секунд Ким замолчал. — Сделано. Может, хоть расскажешь, зачем тебе это вообще? — Поверь, если я тебе скажу, ты не поверишь… — честно ответил Чимин и оглянулся на Намджуна, который всё это время сидел на расправленном диване и тоже слегка грел уши. — Разве что это связано со мной и ним. На этом он и повесил трубку. Развернулся к Киму, который смотрел на него уже более обеспокоенно и подозрительно. От этого стало на душе стыдно. Хоть и была ложь во благо, имела она не менее горестный вкус. Любая ложь постепенно разъедала грудную клетку. Поэтому Пак подошёл к Намджуну ближе, а тот лишь спросил: — Ты нашёл того парня не в Пинтересте, да? — Чимин мог бы удивиться, но он слишком давно знал своего друга, что всегда был умён и догадлив. Поэтому Пак лишь неловко опустил голову. — Кто он, Чимин-и? — Я не знаю… пока, — глаза его пали на стопки газет. Он глубоко вздохнул. Пришло время поделиться этим личным, но всё же грузом. — Я читал о мифологии и расспрашивал мистера Сина на костре про драугров, потому что видел такого… — Чего? — Намджун вскинул брови и даже подпрыгнул с дивана. — Чимин-и, ты это… — Это правда, хён. И этот портрет… — он кивнул на альбом. — Портрет этого духа. И про мольберт с холстом, которые стояли у меня в комнате, я не сказал. Мы нашли его на склоне в паре метров от Хёрга, — реакция была очевидна. Намджун всем видом показывал, что не верит. Однако поток слов уже было не остановить. Как будто кто-то завладел Паком и не давал даже вздохнуть. — Когда я выбрал предметы для амулета и узнал, что кто-то выбрал точно такие же, и торговец, и ты сказал, что дело в реинкарнации, — продолжил Чимин под уже нахмурившийся взгляд. — Этот тот дух их выбрал. Поэтому мне на душе всю жизнь неспокойно, хён. Поэтому я всё время чувствую, что внутри чего-то не хватает. Из-за этого меня всегда тянуло сюда, в Норвегию. И поэтому я ощущаю прилив сил и покоя, когда рисую. Потому то Мю тоже рисовал! — Мю? — Он ничего не помнит, вот я и ищу всё, до чего могу добраться, чтобы помочь ему. Я нашёл статью в одной из газет, которые взял для розжига. Она про него, я… — Чимин, остановись! — перебил его Намджун и подошёл ближе. Осторожно положил руки на плечи и глубоко вздохнул. — Ты точно в этом уверен? — Ты думаешь, я мог бы придумать человека? — Пак вдруг опомнился и достал из кармана телефон, открыв переписку с Тэхёном. — Я попросил Тэ и Чонгука помочь мне найти его по фото… И смотри, что они прислали. Открытое фото с подростком заставило Намджуна пошатнуться от потрясения. Он ухватился за спинку скамьи около стола и, что было мочи, выпучил глаза. На той фотографии действительно был тот же человек, что и на рисунке Чимина, разве что значительно моложе. По телу прошёлся самый ощутимый табун мурашек, словно сильный холодный ветер ворвался в домик, окружив собой все комнаты. То и гляди, пар изо рта пойдёт. — Охренеть… — выругался Намджун. Всё держа руку на спинке, он, расслабившись, упал на скамью. — Вот чёрт… — Понимаю твой скептицизм, — вдруг усмехнулся Чимин. Припомнил фразу из ситуации, когда они были на противоположных местах. Но вдруг он направился к входной двери и начал подзывать за собой. — Пойдём, покажу кое-что. Очевидно Чимину, сказал «А», говори и «Б». Поэтому, когда Ким таки поднялся и последовал за другом, они вышли наружу. И Чимин уверенно зашагал к Хёргу. Намджун же шёл ватными ногами и смотрел перед собой. Его разум до последних сил пытался это отрицать. Он чуть не врезался в алтарную груду камней и проследил взглядом, как Пак подошёл к мольберту и вдруг заговорил: — Мю! Это Намджун-и хён, — перед чужими глазами лишь вопиющая сцена. Чимин стоял и разговаривал с пустотой, зазывая некого Мю. Что вообще за имя такое? — Не бойся его. Он мой близкий друг и хозяин этого дома. Ты говорил, что видел его, — Пак помахал рукой вперёд-назад, прося подойти ещё ближе. Он открепил холст и ткнул на высеченные инициалы. — Я зову его Мю из-за этого. Настоящее имя ни ему, ни мне неизвестно. Он именно тот тип драугров, которые забыли всё о своей жизни и застряли с Живыми. — Пак Чимин, я сейчас повезу тебя в больницу, если ты мне нормально всё не объяснишь, — предупредил его Наджмун. — Только не фрикуй, — снова подтрунили над ним его же фразой. — Мю, потяни, пожалуйста, за оберег, если ты здесь. Знать наверняка он не мог, но лёгкая тревога вдруг начала сходить на нет. Это пропадала тревога именно Мю, который явно не ожидал нового знакомства. Тем более с тем, кому он не будет виден даже с началом сумерек. Но, вопреки волнению, решил довериться, ведь вторая часть души ещё не подводила. И Намджун чуть ли не упал задом на каменную землю, когда амулет и правда поднялся, хотя Чимин в это же время расслабленно держал руки по швам. Лишь смотрел на друга то ли напуганным, то ли умоляющим взглядом. Он слегка опустил шею, и кто-то, способный ухватиться лишь за мешочек, поднял его над головой и снял. А когда оберег остался висеть в воздухе, Намджун уже точно был готов упасть в обморок от увиденного. — Теперь ты веришь? — спросил Пак. — Да как тут не поверить?.. — выдохнул его друг. — Только вопрос-то мой остаётся. Зачем ты мне всё это рассказываешь? — Ты же знаешь, я ненавижу врать. Да и… — Чимин на миг обернулся и тихо посмеялся от того, что Мю решил покрутить амулет в воздухе. Но затем тут же надел обратно. — Мне точно нужна помощь с поисками. Я не смогу найти ответы в одиночку. Найти всю подноготную человека, когда даже имя его неизвестно… трудно, согласен? — Да уж… — Намджун неожиданно для себя сделал шаг вперёд к Чимину и действительно существовавшему драугру, что, наверное, замер от такого жеста. — М.Ю… Это же миллионы всевозможных имён. Что ты вообще делать планируешь? — Ну, мы уже узнали некоторые вещи, — ответил Чимин. — Обстоятельства смерти, инициалы и причины, почему он здесь. Нам бы ещё побольше про драугров узнать. В статьях одна и та же информация, ничего нового. — И осталось всего-то детство, отрочество, юность, события и дорога сюда… — нервно усмехнулся Намджун. У него вновь пробежались уже более лёгкие и менее колючие мурашки, потому что это «мы» от Пака всё ещё напрягало. — Ты и правда один всё это не узнаешь. — То есть ты поможешь? — Чимин удивлённо улыбнулся. И на крохотный миг даже показалось, что Кима одарила ещё одна улыбка, такая же тёплая и с нотками надежды. — Куда я денусь? — только и ответил он. И вдруг вспомнил. — У Альвиса есть книга со старинными легендами. Он говорил, что в ней самые старые писания. — Тогда нам надо к нему! — Чимин развернулся к Намджуну всем телом, а тот покачал головой. — Он приедет только завтра в первой половине дня. Они с Лиулфром уехали на охоту. Так и решили, что именно тогда наведаются к Альвису Сину. Чимин расслабленно выдохнул. Разумеется, ночь его друг точно проведёт за перевариванием информации. Но определённо была радость, что Намджун доверился. Хотя как тут продолжить отрицать? Ему только что показали фотографию существующего человека, который одно лицо с портретом. Перед ним словно по волшебству полетал амулет. Единственным, что хоть как-то облегчал процесс раздумий, был тот факт, что, хоть он и не видел таинственного Мю, всё же знал, как он выглядел. — Кстати, смотри… — сказал Чимин и показал на верхнюю часть картины, которая была окутана тучами и тёмными оттенками. — Эту часть он успел нарисовать. — Успел до гибели? — чуть ли не шепнул Намджун. А Пак ему уже с грустным выражением лица кивнул. — Он сорвался с вершины…

***

— Ты точно не против, что я рассказал Намджун-и хёну про тебя? Чимин, стоя под постепенно угасающим небом, заканчивал середину картины. Однако на миг оторвался, положив кисть на палитру. Взял в руки бутылочку растворителя, в которой целый день томилась старая и потрёпанная кисть. Он ещё раз помешал ею жидкость, широко и разительно улыбнувшись. Ворс, наконец, поддался, а кусочки краски вращались вместе с воронкой растворителя. Он осторожно вытащил её и вытер о подготовленную тряпку. Затем приблизил к себе и пальцем провёл, проверяя состояние. И когда синтетика запросто прогнулась под его весом, Чимин глянул на Мю и покрутил кисть в руках. — Ты сказал, что ему можно доверять. И что он твой друг, — ответил Мю, сидя рядом с мольбертом. — Так что он и мой друг. Да и Намджун мне показался добрым. Он всегда улыбался, когда к нему кто-то приходил. — Мы решили завтра свежим взглядом пройтись по газетам. Хёну всё-таки нужно время, чтобы оклематься от такого опыта, — Чимин кивнул в сторону домика. — Вдруг ещё что-то найдём? Хотя с одним из главного помогли Тэ с Чонгуком. Это тоже мои хорошие друзья. Статья, ссылку на которую ему отправили друзья, была про пожар, при котором чуть не сгорела вся школа в одном из районов города Дэгу. Среди погибших были двое сотрудников столовой и четыре ученика, а также около пятидесяти с ожогами разной степени. Начался он из-за неисправностей на кухне столовой. Фотография с Мю появилась на одном из изображений. Он был среди разложенных уцелевших фото из личных дел. Так они узнали, что Мю был связан с городом Дэгу. Родился или переехал, пока было неизвестно. Кто-то на месте Чимина мог вполне сдаться, но он дойдёт до конца, хоть под землю провалится. Ведь это дело жизни и смерти, причём в буквальном смысле. Пак сделал последний мазок и гордо сказал: — Та-ак, сумерки готовы! Мю подскочил на ноги и, пройдя сквозь мольберт, оказался очень близко к Чимину, да развернулся. Глаза его распахнулись от поражения. Днём он наблюдал с замиранием сердца за рисованием, а сейчас даже захотел потрогать, но ощутить не мог. Поэтому он лишь провёл рукой сверху вниз, пробежавшись взглядом следом. Глянул на Чимина и широко улыбнулся. — Красиво, — ответил он. — Очень… А Чимин глянул в небо, что постепенно обращалось в свой ночной облик, и довольно расстроенно вздохнул. Посмотрел на Мю, что всё разглядывал картину. — Кажется, закончим завтра. Темно уже. Да и, честно, я утомился, — хихикнул он. Затем поднёс к Мю сжатый кулак. — Ага, — к нему таким же жестом притронулись в ответ. И вдруг призрак испуганно обернулся. По телу его прошёл озноб, который отозвался и дёрнувшемуся Чимину. — Всё хорошо? — спросил он, но Мю его как будто не слышал. Отошёл и направился к краю. — Мю? Медленным шагом дух подошёл к самому краю. Опустился на колени и осторожно заглянул вниз. Увидел толстыми колами вырастающие из воды прибрежные скалы. Чимин осторожно приблизился. На краю шум моря слышался особенно отчётливо и пробирал до самых костей. — Не знаю… — только и произнёс Мю. — Какое-то новое ощущение. Вернее… — Ты в порядке? — Чимин потянул руку, но на него обернулись погрустневшие глаза. Однако дух лишь кивнул. — В порядке… Прости, я… — он поднялся на ноги и виновато опустил голову. — Ты сказал, что подустал. Так что иди, отдыхай, — призрак постарался искренне улыбнуться, но губы слегка задрожали. — Да и... я хочу побыть один, хорошо? Оставлять вмиг поникшего Мю не хотелось никак. Ведь, как они поняли пару дней назад, эмоции одного передавались и другому. И сейчас на душе был страх и обеспокоенность. Но Чимин не мог ему отказать в просьбе. Поэтому лишь кивнул и начал отходить от обрыва. — Хорошо, — тихо сказал он. — Расскажешь завтра? Если хочешь. — Расскажу, — Мю прикрыл глаза и развернулся всем телом. Чимин закрыл этюдник, да сложил мольберт. По очереди все отнёс в домик. Однако перед тем, как зайти внутрь, взгляд его пал на не сдвинувшегося с места драугра. Что-то определённо было не так. Или, по крайней мере, приближалось. И Мю был прав. Это какое-то новое ощущение.