Криминал вокруг картин

29 октября 1994 года

Осень, ночь. Бушует дождь, ветер поднимает грязные листья, раскидывая их в разные стороны. Серое небо накрывало всё в этом городе, а ливень с раскатами грома приглушают крики недовольных людей, что так яростно боролись против правительства. Несмотря на дождь, они встали на свои позиции и, держа высоко свои плакаты, пытались просочиться через местную полицию. Витрины магазинов были выбиты и, окровавленное в некоторых местах стекло, дружно валялось на дороге. Полиция держала оборону, иногда расстреливая недовольных. Выстрел. И ещё один революционер пал, и было его тело раздавлено ногами своими товарищами. Недовольные на это не обращали внимание и продолжали настаивать на своём. Их крики стали громче и раскаты грома будто смешивались с ними, играя в некую безумную симфонию. Серое небо давило на головы людей и словно именно из-за него они отбрасывали моральные нормы. Уже пол улицы было усеяно трупами, а их кровь смешивалась с водой, окрашивая дорогу в бордовый цвет. Полиция стала увозить оставшихся революционеров, которые всё равно отчаянно пытались бороться: кусались, материли, били. Некоторые революционеры смылись в потоках дождя и звуках грома. —Как ты думаешь, они добьються своего? Женщина в возрасте сидела около окна и через шторку смотрела на улицу на творящийся хаус. В такие моменты, для безопасности лучше зашторить окна и сидеть у себя дома, дабы не умереть на улице в суматохе. —Про кого ты конкретно говоришь, мам? —О простых людях. Ты прекрасно знаешь, если бы они не воровали у страны, то и проблем у них не было. Роуз Шор задёрнула штору и, облокотившись о стул, закрыла глаза, вслушиваясь в слова сына. —Не знаю. Силы неравны, но люди берут не качеством, а количеством. —Верно. Но сейчас всех перестреляли. Как ты думаешь, а нас тоже расстреляют? Блэк подошёл к маме, обнимая её за плечи. Она положила одну свою руку на руку сына. Ей стало лучше. —Мам, я знаю ты переживаешь, я тоже переживаю и отец переживает. Но не стоит накручивать себя. До добра это не доведёт. —Ты наверное прав. Она своей свободной рукой вытерла еле заметные слезинки. Мисс Роуз посмотрела вверх на лицо своего сына. Она слабо улыбнулась и притронулась рукой к щеке своего сына. —Какой же ты уже большой мальчик, Блэки. Весь в отца. —Мам, мне ведь папа говорит, что я похож на тебя. —Хех, ты ж наш мальчик. Ну-ка, помоги маме. Блэк взял рядом стоящую трость и, приподнимая маму, подал ей её. Роуз взяла её и, встав на носочки, поцеловала сына в щёку. Она маленькими шагами, опираясь на трость. дошла до выхода из комнаты сына. Посмотрев на него, она вновь слабо улыбнулась. —Удачи над картиной, Блэк. Я, если что, в нашу комнату. —Спокойной ночи, мам. —И тебе. Она, ковыляя, скрылась с проёма, оставляя Блэка одного. Он сел за стол. Крутя одну из прядей своих длинных волос, Блэк прислонил карандаш к губам, о чём-то задумавшись. Его смуглая кожа еле ловила свет, а волосы цвета тёмной ночи или нефти, слегка блестели. Он сидел перед белым листом, изредка что-то чертя на нём. Он являлся художником на заказ, но на данное время он как и большинство творческих людей были не впрериоретете. Заработать деньги художнику в смуте тяжело. Но с другой стороны, они чуть не единственные кто давал людям хоть какое-то ощущение нормальности. Творцы единственные люди, кто давали ощущение «повседневной жизни». Их работы возвращали людей в обычный и рутинный день, оставляя и заполняя их дух. И правительство, и революционеры на моменты посещения разных творческих мест на время забывали разногласия и о нынешнем положении. «Но почему художнику так трудно заработать? Вот как много людей нуждаются в побеге из реальности, в фантазии. Разве они могут мало зарабатывать?» — да, могут. Дело в том, что вместе со смутой, пришла и безработица и кризис. Каждая копейка на счету. Из-за этого они остаются без работы и без денег, и в итоге люди грабят. Круг замкнулся. Если появляется работа, то Блэк тут же берётся за неё, что уж тут поделать – кризис. И это ещё про криминал то толком не заговорили. Это отдельная каша, требующая объяснений и как можно срочно и быстро. Недавно в городе появились группировки, да небольшие, но они уже навели дело. Чаще всего их «боссы» это местная элита – богатые, успешные и харизматичные, но такие мерзкие. Они алчные и готовы идти по головам, ну уж не зря их назвали мафией. Но это лишь предположение масс, никто точно не знает кто именно главный в этом деле. Ведь проще всего скинуть всё на богатых папань. Убийства происходят и никто не знает кто будет следующий. Некоторые в панике стали уезжать из города. Однако власти запретили кому либо покидать, а если и надо, то придётся заплатить круглую сумму, которую никто не имеет. Те кто всё же решались просто убивали, а с трупами делали неизвестные вещи. Вскоре все почти смирились с этим и стали устраивать потасовки, дабы повлиять на что-то. На данный момент они ещё не так сильно раскрутились и чаще всего протестуют в малых районах, где и проживает наш герой. Мафия где-то за горизонтом и почти не высовывается, особенно после всеобщей паники, а долги скоро придут, да постучатся в дом. Блэк уже не может часами закончить набросок. Он вздохнул, закрыл глаза, погружаясь в свои мысли. Он жутко устал и его клонило в сон. Так что спустя некоторое время, он бросил работу и, подойдя к кровати, лёг на неё, погружаясь в царство грёз.