Дворы

Сяо — личность очень ответственная, поэтому за все дела, которые Венти делать совершенно не хочется, отвечает он. А пойти искать фальшивый паспорт домой для Венти — задача невыполнимая, ибо его либо выкинули заботливые родители, либо он где-то очень далеко и надежно запрятан. Ну, например так, что сам он не вспомнит. Поэтому Сяо прямым ходом направляется к себе домой. Сяо, что уже давно рассказал об этом родителю, отмазываясь тем, что он чрезвычайно осторожен и всегда слушается отца. Впрочем, так и есть. Откуда у такого порядочного гражданина такой паспорт? Ну, у него есть Венти.

***

Рука скользит по перилам, ноги на ощупь находят ступени. Экран телефона светит недостаточно ярко, чтобы что-то увидеть. Венти щурится, пытаясь открыть шторку настроек, пока не врезается в кого-то. — Ой-ей, сорян… А? Напротив стоит знакомый бармен. Ну да, за спиной же алкомаркет, не удивительно... Наверное. Они коротко переглядываются. Венти вопросительно поднимает брови. — Где Кэйа? — А я не знаю… Все время говорит, типа: «у меня дела, не могу», хотя, я тебе по секрету скажу, дальше своей квартиры он не выходит, — Венти закатывает глаза. — Ясно. Молчат пару мгновений. — Эм... Я... Мне пора, — яркость телефона спасительно повышается, так что он продолжает клацать, убегая в противоположную сторону. Венти даже не думает, ему совершенно наплевать, что происходит в их личной жизни. Он устал, он вымотан, и все чего он хочет — хорошенько напиться и признаться в любви объекту воздыхания. Но есть проблема! Он не до конца уверен, что… … Что сомнения не съедят его до момента когда он наберётся смелости. Впрочем, хорошо, из проблем только то, что она слишком правильная и в место где он собирается отмечать в жизни не заявится. Но, хвала архонтам, люди придумали такую многофункциональную вещь как телефон.

***

Если бы у него отобрали возможность так отдыхать, он бы усомнился в смысле своего существования. Ну, грубо говоря. Конечно, все это преувеличение, всё-таки алкоголь не совсем хорошая вещь. Имеет ли она над людьми влияние? О, ещё какое. Ибо получилось достать даже Кэйю, который ни с того ни с сего устроил себе самоизоляцию. И даже Розарию, которая такие места на дух не переносит и обычно говорит с кем-то на балконе или кухне. Ну и ещё десяток людей, которым быть тут не свойственно. И это на самом деле... Приятно. То, сколько человек в его силах собрать вокруг себя... Время на месте не стоит, и очевидно, даже после того как с прибытием двенадцати на часах наступил новый день, никто расходится не собирался. Не говоря уже о обратном — все стало в разы лучше. Эй, он правда старается. Не напиться и не натворить делов. Но помогать ему в этом мало кто собирается. Тяжело вздыхая выходит на улицу. Ветер развивает распущенную копну синих волос. Он совсем не удивлён — здесь уже происходит какая-никакая перепалка. — И чтобы я! Ещё хоть раз! Ты слушаешь меня? — блондин что-то яро доказывает мужчине, который предпочитает удалится в машину. Сам-то он стоит на ступенях, совсем недалеко от Альбериха. — Что случилось? — Кэйа спускается ниже. — Все как обычно, вот что... Понимаешь? —ситуация, кажется, отлагательств не терпит, и он не находит в себе ничего лучше, чем предложить выпить. — Да, кажется. Пойдем, — тот будто проникает проницательным взглядом красных глаз под кожу, вытаскивая наружу всю подноготную. У Кэйи даже холодок по спине проходит от этого взгляда. — А у тебя, — точное попадание, он поднимается вслед за Кэйей, проходя за ним в открытую дверь. — Тоже? — Ну, может? — тот делает максимально понимающее лицо. — Кавех. — Кэйа.

***

Чесно, это не то чего он ожидал. Но в целом... Неплохо. Чесно, хотелось и самому что-нибудь вставить или рассказать, но раз у Кавеха историй больше раза в три, то почему бы и нет. — Так и сказал, представляешь?! Этот дурак ничего не смыслит! — Кавех вымученно трёт лоб. — Я так устал от него. Сзади нового, и оказывается очень приятного собутыльника появляются смутно знакомые личности. — Каве-ех! Вот ты где, мы тебя тут ве-е-езде обыскались. Выглядят они... Потрепанно. Видимо и правда очень старались найти. — Ну да прямо, мы всего-то поспрашивали тут, и… — архитектор, как узнал Кэйа из душевного разговора, почему-то друзей встречает не радушно. — Ну да, конечно, я же совершенно во всем должен вас инфар… Тьфу, информировать! Я вчера так... — Кавех! Мы всего-то… Ха-ха, — парень пару раз соскочив, неаккуратно садится на барный стул. — Немножко подшофе-е... Наливай. — Кста-ати-и, мы привели с собой Альбедо! — второй парень заваливатся на Кавеха, кося влево и чуть не вьежая в Кэйю. Показывая дрожащей рукой себе за спину. Кэйа делает большой глоток вина. — Кого-о? — блондин закатывает глаза, пока тот приближается к его уху, и, совершенно не пытаясь говорить шёпотом отвечает. — Тот, который смеётся с моих шуток! — он вбирает в руки стакан от темноволосого и делает глоток. — Хочешь расскажу что-нибудь? Альбедо, — по всей видимости Альбедо, единственный который выпил хотя-бы в пределах своей нормы садится рядом и кивает. Парень, который дал ему стакан тут же мотает головой. — Не-ет, Сайно, — его затыкают стеклянным бокалом, что неприятно стукается о зубы. Кэйа уже начинает съезжать со стула в попытке благополучно уйти, но Кавех успевает поймать его. — Это ненадолго. — «В аптеке: — Что лучше для мужа — валидол или валерьянка?» — Кавех обречённо вздыхает. — И что дальше? — Тигнари подпирает голову кулаком, пока Сайно делает очередную театральную паузу. — «— А диагноз какой? — Туфли за тридцать тысяч.» Ха-ха! Понял? Понял, ты понял? — Тигнари пытается устало потереть переносицу, но прямым попаданием ведёт в глаз. — И что дорогого в туфлях за тридцать тысяч? — блондин складывает руки на груди, по очереди оглядывая каждого. — У-у... Все ясно, — Тигнари почти заваливается назад, но Сайно вовремя меняет позицию и прижимается уже к его плечам. — У нас нет, эм, как это... Кэйа подает голос. — Стабильного дохода. — Нет, друга со стабильным доходом! — «Друга»?! — У тебя есть вообще-то! — Тигнари в ответ даёт Сайно удивительно меткий щелбан. — Ты отчислился ещё пару лет назад, — Кавех отворачивается от них к Кэйе, и только хочет продолжить, как позади появляется фигура. И Кавех... смотрит. Поплывшим взглядом. Мимо, не на Кэйю. Музыка играет так громко, что Кэйа не слышит даже своих мыслей. А не слышать свои мысли — себя не контролировать. И к этому он абсолютно не привык, и даже не потому что свои действия в таком экстазе он всегда оправдывает выпивкой. Он подходит и несильно толкает блондина в плечо. По описанию — точная копия его муженька. — Идём, Кавех, — Сайно и Тигнари чересчур громко кричат. — Счёт оплати… И я тебя не прощаю понял?! — тот, кажется, уже ходивший к бармену убирает кошелёк в глубокий карман. — Понял, — коротко, но Кэйе он кого-то слишком напоминает, но задуматься над сухостью ответа он не успевает, да и голова давно не функционирует верно. — Ты вообще тут ни к месту, идиот. Мог прийти позже, — Кавех делает вид, что ему абсолютно безразлично и пододвигает к себе стакан, который у него тут же отбирают и отдают обратно бармену. — Напомни, из-за чего ты так вспылил? — Аль-Хайтам спокойно складывает руки на груди. А вот нервная система Кавеха, кажется, слегка не выдерживает… Он поднимает голову, пытаясь уловить хоть каплю эмоций на лице рядом стоящего. Такое шумное место не лучшее для разговоров, не так ли? — Кавех, она просто спросила… — Она просто спросила, а ты любезно ответил, да? В жизни не поверю, что глыба льда заговорит с кем-то просто так! — архитектор сглатывает, вдруг опуская взгляд. Кавех, очевидно, не старается принимать свою позицию — чуть ли на падая спускается с высокого стула. Небезопасные они, стулья эти барные... — Мы уходим? — Захотел как в прошлый раз?! Ты получишь. — Прекрати доставать меня своим пьяным бредом и поехали домой, — Хайтам дёргает его за локоть, тот усиленно отмахивается. — Ты же не думаешь, что я не... — Кавех вспыхивает от стыда и перебивает его, не давая закончить неуместную на людях фразу. Кэйа перестаёт что-либо понимать окончательно. — Ты хотя бы не крутился вокруг каких-то… У-у! — Кавех сжимает очертания ткани на чужой груди. — До этого момента. — Хорошо, будь по твоему, — Хайтам почему-то резко меняет тон с серьёзного на максимально расслабленный. — Если я всем расскажу, что ты заставил меня это сделать, то мне поверят, понял?! — Давай. У тебя же хватит духа сделать это, да? — Аль-Хайтам самодовольно хмыкает. Тигнари стонет в свой стакан. — Свалите домой, два идиота! — Ах так? Думаешь не хватит? — Аль-Хайтам тянет его за рукав. — Тебе бы спать лечь побыстрее, а не это все. — Хочу поспать в машине, — он старается перебирать ногами быстрее, ибо ждать его, по-видимому, никто не собирается. — Я откину тебе кресло, — он подбирает его накидку, даже не смотря как тот вцепляется в его предплечье. — Я сам могу, — делает попытки пойти самостоятельно. Безуспешные попытки, увы. Кэйа переводит взгляд на вдруг замолчавших двоих. Э-э… Третий слишком тихий для их компании, кажется… — Достал, — Кавех легким движением руки грациозно вскидывает свои волосы, как минимум в своей пьяной башке, ибо сейчас это выглядит как неумелая попытка распутать колтун. — Я тебя тоже люблю, Кавех, — двое недовольно мычат. — Ну вот, плаксу забрали домой, — Сайно берет бутылку в руки. — И слава архонтам. Мы пойдем, — Кэйа прощается кивком головы. Какие все-таки шумные бывают двоицы… Точнее троицы, да. Время тянется быстро, желудок наполняется алкоголем и кажется… Уже пора заканчивать. Нос неприятно защипало. Пошёл двадцать четвертый год, Кэйа. — Ну вот, — он ударяется лбом в приятно пахнущую деревом поверхность. — Бросил меня? Сзади появляется толпа народа, которая, ну, знаете, совершенно не обращает на него внимание. Наверное и не должна, но в груди появляется чувство... — «Кому я нужен вообще…» — пальцы находят телефон. Сжимают его. Сильно-сильно, чтобы сломался, чтобы не натворить неисправимого, чтобы не позвонить. Он задевает круг под отпечаток, дрожащим пальцем нажимая на иконку с подписью «контакты». И вот — первое имя в записной книжке светится выделенной звездой справа от четкого названия. Хотя, от такого количества алкоголя, он не уверен, что в глазах ещё не поплыло. Он нажимает, и отворачивается, жмурясь. Подносит телефон к уху. Что он ему скажет? Что ответит? Звонки предательски не слышны, как будто их… Нет? Он открывает один глаз, измотанно произнося тихое ругательство. Взгляду предстаёт открытый профиль, и он находит спасение в кнопке «написать сообщение». По щеке скатывается слеза. Он с отвращением стирает её, ещё несколько секунд тканью рукава протирает нежную кожу до красного раздражения. Нет, он не намерен читать переписку. Она уже зачитана до дыр. Кэйа 2:38 Забери меня Пожалуйста Он выключает телефон, сейчас разумно кинуть его в ближайшую стену, а для себя найти ближайшие окно. Он не приедет, он не увидит, ему все равно. Альберих шмыгает носом, продолжая тихо реветь. Разве это поведение взрослого человека? Все чего он сейчас хочет — хороших слов, ему достаточно пары поглаживаний по голове, пожалуйста. Время кажется отвратительно быстрым. Он включает дисплей, понимая, что прошло десять чёртовых минут. Он закусывает губу, и по очередному всхлипу — очень больно закусывает. Под сообщениями стоит пометка «просмотрено». — Кэйа, что такое? — сзади чудесным образом появляется Венти. Позвать пить? Скорее всего. Ибо на другое надежды нет. — М-м… — Там… За тобой приехали.

***

— Даже у Кэйи с Дилюком все нормально, видишь? Он его забирает, — Венти усаживается на холодный пол, прижимаясь спиной к обивке какого-то дивана. Это самая тихая комната, которую они нашли. — Почему ты думаешь, что у тебя все плохо? Ты же собирался признаться ей сегодня. — Сяо, — он показывает телефон, который держит в руке. — Я не знаю… — Ты о чём? — Венти подтягивает колени к себе, утыкаясь в них. Он не спешит отвечать. Он выжидающе смотрит на телефон, буквы плывут, в глазах темнеет, и он старательно жмурится. Нет, он… Так быть не должно он правда любит лишь девушек. Неужели годы ненависти к себе вот так безпритворно забудутся? Да ни за что! Он потратил столько времени чтобы наконец признать, что он, хоть и не выглядит как требует общественное мнение, но морально подходит под все шаблоны. И для чего? … Чтобы осознать, что ему хочется больше внимания от своего лучшего друга? Больше прикосновений, больше… — Нет! Я напишу, — он вдыхает прохладный воздух, в этой комнате холоднее, чем в остальных, окна открыты нараспашку. — Я не хочу этого, Сяо, понимаешь? — Не совсем? — адепт обеспокоенно кладёт руку ему на плечо, стараясь успокоить. — Я волнуюсь, за тебя, правда. — Ты делаешь только хуже, — осознать настоящий смысл слов кажется слишком сложным, он видит в них одно — Венти его не любит. Даже не привязан. Его чувства втаптывают в грязь так спокойно, будто у него совсем нет совести. — Мне стоит уйти, — он начинает подниматься. — Подожди, — Венти обессиленно кидает телефон на пол. — Ты как будто… Поворачиваешь во мне не те шестерёнки. Я должен считать тебя лучшим другом, да? Все это так немыслимо, наверное я просто ненавижу себя. — Ты говоришь намёками. Не понимаю, — он хмурится, совсем затерявшись. Что нужно делать в таких ситуациях? — Я хочу отдохнуть от всего. Забыть про все на свете и просто расслабиться, — он опускает холодную, тонкую руку на чужую. — Помоги мне. *** Гулкий звук открытия двери. Задней. Кэйа послушно залезает, не понимая зачем тоже самое проделывает Рагнвиндр. Его вдруг не спросив переворачивают, задирая подол рубашки. Дорогой запах обивки задних сидений и салона въедается в кожу. Альберих вдыхает чаще, трётся носом о гладкую кожу, одновременно прогибаясь под прикосновениями к спине. Удивительно холодная рука, проникает под ткань боксеров. Кэйя уже успел забыть об их странном различии температуры рук. Кэйа — всегда тёплые, горячие местами, Дилюк даже признавался, что любит греть о них свои, всегда холодные. — Ты горячий здесь, — низкий голос. Альберих всеми силами сдерживает себя. — У меня привстает с твоего голоса. Рука пару раз проезжается по полувозбужденному стволу, вызволяя неконтролируемое мычание. — Только с него? — Что ты делаешь? — на копчик льется прохладная смазка. — Что мы делаем, Кэйа? — вновь его приписывают к тому, в чем он не виноват. — Да причём тут я? — слова даже не формируются в голове, выходят как есть. — Из-за кого я тут? — Это был твой выбор приехать. — Представляешь как бы ты заговорил, если бы я не приехал? — Кэйа соглашается с действительностью, он бывает категоричен, но не настолько, чтобы… Два пальца проникают внутрь, заставляя Кэйа ахнуть. — То есть когда ты уходил, я миленько тебя проводил? — он закусывает губу и заметно расслабляется, чувствуя как его верх задирают и оставляют влажные поцелуи на мягкой спине. — Хорошо говорил? Кэйа хрипло смеётся, оборачиваясь назад настолько, насколько позволяет положение. — Знаешь, я тебя люблю. — Как бы заговорил, Люк? — тот не отвечает, заместо больно кусает загривок. — Это же не я приехал по первому зову, — к двум добавляется третий. — Помолчи немножко. По-хорошему, — Альберих хмыкает. — За десять минут, Дилюк. Ты бьёшь даже мои рекорды, — вторая рука, до этого помогавшая удерживаться на весу звонко шлёпает по открытой ягодице. — Ауч! — Успокойся. Ты много на себя берёшь, — низ медленно стягивают. Рагнвиндр поднимается, за пару секунд находя на заднем стекле небольшую упаковку. — Я разве не могу? — он облизывает пересохшие губы и переворачивается на спину. Дилюк смотрит не отрывая глаз. Где-то снизу шуршит упаковка презервативов. — У тебя был кто-то кроме… — Рагнвиндр отвлекается, стягивая с волос давящую резинку. Кэйа не даёт договорить. — Нет, — он поднимает взгляд потемневших красных глаз. — Ты не хочешь мне ничего рассказать? — Совсем, — прохлада охватывает бедра. Руки скользят выше, останавливая два пальца двух сторон ареола. — Разведи ноги, — он слушается, чувствуя как ко входу прислоняется головка. — Подожди, ты… — Кэйа старается закрыть рот ладонью, протяжно выстанывая какое-то нечленораздельное мычание, после все же не выдерживая обхватывает шею руками. На ней расцветают багровые отметины, он будет не рад на утро. — Это не значит, что я надолго, — он порывисто выдыхает — Кэйа обхватывает его ногами, стараясь попадать в такт толчков. — Ты думаешь… М-ха… — он откидывает голову назад и окончательно сдается, поднимая таз выше. Чувствует руки на бёдрах. — Я думаю, что тебе больше идёт молчать, — тот сжимает его в себе, пиная в бок правой ногой. — Это лишнее конечно, но ты делаешь лучше, понимаешь, да? — Сколько можно то уж… Э-эй! — его поднимают в сидячее положение и усаживают на колени, тяжелое дыхание обжигает шею. — Двигайся, — и он двигается, и правда беспрекословно выполняет. Взгляд задерживается на губах, и они ловят этот момент. Они наконец сливаются в поцелуе. Жадном, голодном, пары секунд недостаточно, хочется терять сознания от недостатка кислорода Кэйа проезжается бедрами, сжимает плечи, хнычет, задирая голову. И Дилюк думает, что по-настоящему сходит с ума. Да, он приехал как только увидел сообщение, да он действительно ждал его, и да, он определённо готов повторить это ещё тысячу раз за лето. Кэйа делает ещё пару резких движений, постанывая прямо в поцелуй и отстраняется укладывая голову на чужое плечо. Говорит совсем вымотанным голосом. — Я больше… Не могу-у… — Дилюк убирает с его лба взмокшие волосы оставляя ещё пару поцелуев. — Ещё немного, — ещё пара напрочь сбитых толчков, и они резко замедляются. Кэйа совсем замолкает, что наотрез не вяжется с тем, что было секунды назад, и кончает на бледный живот. Заваливается на бок. Ему не хочется думать. Не хочется что-то делать. Сейчас — хочется спокойно поспать. Желательно, не в одиночестве. Дилюк пару минут чем-то шуршит вне поля зрения Кэйи, после вытирает его и возвращает одежду на законные места, чем-то укрывая. Он чувствует как машина медленно трогается с места, связки мыслей совсем теряют начало и концы. Он думает, что так хорошо себя чувствовал очень давно. В голове и правда то, что он самый удовлетворенный человек из всего окружения, что сегодня повидал. Для полного счастья только ванная и кровать, но за неимением таковых, он вполне доволен и мягким сиденьем.

***

Венти смеётся и тянется за своим бокалом, который уже некоторое время стоял поодаль. Все правильно, мешать ему — тут же оказаться в стороне. Сяо ловит его плечи, хватая посуду за стеклянные стенки. — Венти, я не думаю, что это стоит пить, — он не успевает ничего сделать, рука дёргается ближе ко рту. Архонт выпивает содержимое залпом. — Видишь? Все нормально! — Сяо сверлит его недоверчивым взглядом но все же отходит. Венти оглядывается и хмурится, что-то не так… — Кажется. — Венти! Венти, твою же… — голова кружится, и, по отдалённым ощущениям он уже где-то на полу. Мир вокруг такой… Нечеткий и размытый… Будто он сейчас провалится в долгий с… — Что такое?! — архонт видит знакомую пару обуви перед глазами. — Мне… Дышать больно, — острая невыносимая боль где-то посередине грудной клетки все ещё удерживает его в реальности происходящего. — Ой-ей. — Венти, — тот наугад двигает рукой остатком сил, нащупывая чужую руку и сжимает настолько сильно, насколько может. Даже слегка не рассчитав силы, адепт болезненно шипит. — С-сяо, мне так… Страшно, — его подхватывают крепкие ладони, поднимая на руки. Архонт пытается хотя бы моргать чаще, от дремоты спасает лишь тактичные пошатывания от шагов такого же не особо то и трезвого Сяо. — Угодило же тебя, — дверь с громким скрипом отворяется, оставляя где-то за спиной громкую музыку. Адепт аккуратно сажает Венти на железную лавку. — С-сяо… Я чувствую себя… Гм… — архонт сжимает края своей одежды. — Что, хочешь спать? Тебе что-то… Черт, я же говорил быть осторожнее! — адепт хлопает по карманам в поиске телефона, сейчас точно не вариант подождать и вернуться в разгар толкучки, ещё и притащив с собой Венти в таком состоянии. — Нет, мне жарко… Поехали домой, умоляю, Сяо, ты нужен мне сейчас. — адепт клацает что-то в телефоне, не до конца вдумываясь в смысл его фразы, вдруг осознавая, поднимает на Венти ошарашенный взгляд. — Я везу тебя к себе домой, укладываю спать и развожу какое-нибудь лекарство, хорошо? — Венти встает, вначале заваливаясь на высокую стенку, после отталкивается и попадает в объятия Сяо. Совершенно случайные и неловкие. Венти ловит себя на мысли, что хочет ближе. О боги, ему так нужно прижаться ближе, тело к телу… — Мх… Сяо, прошу, поехали ко мне, а там разберёмся… — сердце колотится так сильно, что при каждом толчке его тело встряхивает. Слюна становится вязкой, что не даёт нормально сглотнуть. Руки дрожат, да он весь трясётся как лист на ветру, вдыхая сладкое предвкушение. — Подожди, а твои… — Уехали. Уехали до завтрашнего утра, прошу, у нас есть время…