Путь к успеху

Наше свадебное путешествие прошло в Германии. Мы в полдень приземлились в аэропорту Берлина, прошли все контроли, получили багаж. Тогда мы попрощались с Сашей, потому что он сел в автобус до Франкфурта, а мы заказали такси и поехали в отель. Я давно мечтала посетить Германию, и Ник тоже хотел ещё раз увидеть знакомые ему места. Он в Германии был дважды: в десять и в шестнадцать лет. Я попросила его рассказать о первом путешествии, потому что о втором я знала. Сидя в такси, Ник начал свой рассказ. — Мне было девять лет, почти десять. Саше только-только исполнилось четырнадцать. Родители начали понимать, что у него хорошо получается заниматься биатлоном, и что спорт для него стал не просто хобби, а чем-то большим — биатлон стал для Саши жизнью. Тогда было решено сменить тренерский состав и начать профессиональную подготовку. Папа нашёл хорошую спортивную школу в Германии. В те годы немецкий биатлон считался эталонным, и все перспективные юниоры стремились туда попасть. И у моего брата получилось! Мы вчетвером полетели на несколько недель, чтобы помочь ему адаптироваться. Если мама всё время проводила с Сашей в лыжной Академии во Франкфурте, то мы с отцом смотрели достопримечательности города. Однажды мы с папой на несколько дней поехали в Дрезден, тогда я и влюбился в этот город. Через три недели мы уехали, а мама всё ещё была с братом. Через пару недель мама тоже вернулась в Россию. Я не знала про эту поездку, поэтому увлечённо слушала. С каждым днём я узнавала всё больше подробностей из жизни моего мужа до встречи со мной. Как будто я читала книгу, где автор постепенно добавляет детали, раскрывающие характер главного героя. Таким героем для меня был Никита. — Подожди, Ник, если я правильно помню, то ты говорил, что Саша всё это время жил с родителями, разве нет? — Через несколько лет у Саши начались разногласия с одним из тренеров, и поэтому он без промедлений вернулся в Россию и начал тренироваться в Петербурге, где мы на тот момент жили. Когда Саше было двадцать, он узнал, что тот тренер ушёл из Академии, и вернулся туда, так как уровень подготовки в Германии был значительно выше. И тогда мои родители решили переехать в Москву. Около четырёх часов дня по местному времени мы приехали в отель и заселились. В Берлине мы должны были задержаться на три дня, потом у нас в планах была поездка в Кёльн. Мы разложили некоторые вещи, переоделись и пошли гулять по городу. Мы пришли на Потсдамскую площадь. От вида у меня захватило дух! Одна из моих казавшихся до сих пор несбыточными мечт сбылась — я была в Германии, с любимым человеком. Мы с Ником попросили случайного прохожего нас сфотографировать. В тот момент, когда он сделал фотографию, у меня в голове пронеслась волна яркого света, и я как будто проснулась от многолетнего сна, хотя всё также держала мужа за руку. Это и была «вспышка» –именно в тот момент я была по-настоящему счастлива. Мы поужинали в кафе, которое было в паре кварталов от площади. Я заказала лазанью и чашку кофе, Ник последовал моему примеру. Мы довольно быстро поели и пошли в отель. Мы вернулись около десяти часов вечера, переоделись и легли спать. Так закончился наш первый день в Германии. Мне очень нравилось! Следующим утром я проснулась от солнца, ярко палящего мне в глаза. Было ещё утро, мы с Ником успевали на завтрак. Мы собрались, спустились на первый этаж в кафе, поели и ушли гулять. Мы на автобусе доехали до Ботанического сада. Мы оба не интересовались биологией, поэтому нас не привлекало разнообразие растений. Нас потрясла необычайная красота этого места. В саду было очень жарко. — Соф, тебе плохо? Пойдём отсюда. — Всё нормально. Голова немного кружится, но это сейчас пройдёт. Мы тут ещё не всё посмотрели. — Хорошо. Если что — говори, мы сразу уйдём. Мы разошлись по разным сторонам и потеряли друг друга в толпе зелёных насаждений. Я посмотрела цветы, ради которых я отошла от мужа, и пошла обратно к нему, потому что хотела показать розовый куст необычайной красоты. Я позвала Ника, он обернулся и пошёл в мою сторону. Я двинулась ему навстречу. Но вдруг я начала терять равновесие и упала без сознания. Несколько мгновений для меня показались вечностью. Очнулась я уже на улице. Я лежала на скамейке, надо мной суетился Ник. Голова болела очень сильно. Раевский увидел, что я пришла в себя и заговорил со мной. — Сонь, что случилось? Как ты себя чувствуешь? — Я не знаю, я просто шла к тебе и как будто потеряла равновесие. Может быть, это резкий запах цветов и духота внутри. Сейчас голова болит, но мне уже лучше. Я попыталась сесть, голова закружилась, передо мной появилось тёмное пятно. Ник где-то нашёл мне воду, вызвал такси, посадил меня в машину. Мы приехали в отель. Слабыми шагами я дошла до номера и облегчённо легла в кровать. Ник принёс мне таблетку от головной боли, я её проглотила и легла спать. Я проснулась поздно вечером. Ник сидел у моей постели и держал меня за руку. Я улыбнулась ему и снова уснула. Когда я проснулась утром, мне было намного легче. Голова не болела, просто лёгкая слабость. К обеду я даже смогла спуститься в кафе и поесть там. Ник всё утро нашего третьего дня в Берлине провозился со мной: делал мне чай, кормил мёдом, пытался развеселить меня и поддержать. Тогда я окончательно убедилась, что Никита Раевский — моя судьба. Когда Ник меня оставлял, он был чем-то озабочен. Он пытался решить какой-то вопрос. После обеда мы не пошли в номер, а остались в лобби пить кофе. — Ник, — я спросила, — что случилось? Всё нормально? — Да, Софи, не беспокойся. Я просто подумал, что тебе не стоит ехать в Кёльн на поезде. Я связался с Сашей, он сможет прислать за нами своего водителя. Или ты ещё слаба, и мы продлим тут проживание? К вечеру мне становилось всё лучше и лучше, а следующим утром я проснулась уже без симптомов простуды. Но Саша попросил своего водителя довезти нас. Когда мы с Ником сели в машину, то были приятно удивлены, потому что на переднем сидении сидел сам Сашка. На наши удивлённые лица Саша ответил, что надеялся застать нас радостными. Мы с Ником усмехнулись, но не ответили ему. Конечно, мы были рады. Даже за три дня мы успели соскучиться по спортсмену. А его общество могло нам скрасить скучную восьмичасовую дорогу. Во время поездки мы успели поспать, помолчать и поговорить, поиграть в слова. Саша поделился своими любимыми местами Германии. Также он рассказал, что скоро должна проходить пресс-конференция на территории Академии, посвящённая началу сезона. Мы с Ником как раз в то время должны были быть во Франкфурте. — Саш, а кто там будет? — С интересом спросила я. — Наш главный тренер, руководство. А из спортсменов я, Чарли Эйлор и Яков Норманн. Знаешь ведь таких? — Саш, — я кивнула и обратилась к Раевскому с вопросом, — вы тренируетесь вместе, у вас общая система подготовки. А в жизни вы как общаетесь? — Знаешь, Сонь, всё не так-то просто. Яков нам как старший товарищ. С ним не проведёшь выходные, потому что он старше меня на пятнадцать лет. У него дочь довольно-таки взрослая. А с Чарли мы хорошо общаемся. Он тоже только начинает свою карьеру, мы с ним из нового поколения биатлонистов. Он меня старше всего на полтора года, и в общении эта разница не чувствуется. Мы с ним хорошо дружим, и про биатлон почти не говорим. Но важно заметить, что, когда мы надеваем лыжи, мы перестаём быть друзьями — мы становимся соперниками, конкурентами. С интересом послушав Сашины рассказы о его жизни в Академии, я утомилась и ещё ненадолго уснула, а когда проснулась, мы уже ехали по Кёльну. Мы попрощались с Сашей. Водитель увёз его за горизонт, во Франкфурт. Мы с Ником занесли чемодан в гостиницу, поужинали и легли спать. Всего в Кёльне мы с Ником были два дня. В первый день мы ездили с экскурсией по многочисленным соборам города. Русскоязычных групп там не было, поэтому мы поехали с англичанами. Благо, язык у нас обоих был на высоком уровне, поэтому мы без проблем понимали сказанное. Мы вернулись в отель очень уставшие и сразу же завалились в кровать. На следующий день мы просто гуляли по городу и катались на канатной дороге. Как герои романтических кинокартин, мы ели в парке сладкую вату. В Кёльне было прохладно, поэтому я надела осеннее бежевое пальто, что придало нашей прогулке особую атмосферу. Ближе к вечеру мы с Ником зашли в музей шоколада. Это незабываемые впечатления! Следующим утром мы выехали из гостиницы, сели на поезд и поехали во Франкфурт. Это была следующая цель нашего путешествия. Примерно в полдень мы стояли на вокзале во Франкфурте и ждали водителя Саши. Он нас забрал и отвёз в отель, который находился недалеко от лыжной базы, на территории которой и располагалась Академия. Когда мы положили чемодан и достали самые необходимые вещи, мы пошли в Академию. Саша встретил нас у входа, выписал нам пропуска на те пять дней, что мы были в городе. Потом Саша провёл нам экскурсию по базе. Он показал нам раздевалки, тренажёрные залы, бассейн, медицинский корпус. Мы надолго остановились в самом сердце Академии — на лыжном стадионе. Мы посмотрели на тренировку юниоров, а потом Саша пошёл нам показывать жилой корпус. Он мне чем-то напомнил общежитие, в котором Аня жила в студенческие годы. Саша завёл нас в свою комнату. Это было небольшое помещение с двумя кроватями, прикроватными тумбами, двумя огромными шкафами и длинным столом с двумя стульями. — Ты тут не один живёшь? — спросил Ник. — Нет, я долго жил в этой комнате один, но как раз сегодня ко мне должны поселить нового соседа. — Ты знаешь, кто это? — Поинтересовалась я. — Пока нет, но скоро мы это узнаем. В любом случае, он будет завтра на пресс-конференции. — Уже завтра? Так скоро? — Да. Соф, кстати, ты можешь задать кому-нибудь вопрос, ты же в прессе работала. — И всё ещё работаю. У меня сейчас отпуск, а на стартах я буду ещё и в качестве корреспондента. Поэтому, Саш, готовься, буду много с тобой беседовать. — Я думаю, Чарли и Яков точно согласятся составить мне компанию. Саша сделал нам чай. Мы сидели на кроватях и увлечённо беседовали, когда дверь открылась, и на пороге комнаты появился парень лет двадцати пяти с огромными сумками. Он поздоровался с Ником, вошёл внутрь и стал разбирать вещи. Он был высокий, с чёрными вьющимися волосами и зелёными глазами, которые при мягком свете казались карими. У него была внешность южанина: загорелая кожа, он был в солнечных очках и кепке. — Добрый день, Чарли! — Застенчиво и смущённо произнесла я на английском языке. — Привет! — Ответил мне новый сосед Саши. Пока Ник с Сашей что-то обсуждали и вышли в коридор, я осталась наедине с Эйлором. Я ему рассказала, что я Софи, подруга Александра Раевского, сейчас путешествую по стране. Я спросила у него о его готовности к следующему сезону. Я удивилась, но мне даже не было страшно и некомфортно. При личной встрече я видела в нём не спортсмена, а человека. Не Эйлора из сборной Германии, а просто Чарли. Я узнала, что у Чарли английские корни, но его семья ещё до его рождения переехала в Германию, поэтому он родился и вырос здесь и считал себя коренным немцем. Потом вернулись Ник и Саша. Я заметила, что почему-то не сказала Эйлору о том, что я тут была с мужем, и это было моё свадебное путешествие. Когда Чарли ушёл оформлять какие-то документы, мы остались в комнате втроём. Саша не мог скрыть радости, потому что его соседом оказался его хороший приятель. Сашу это не могло не радовать. Он спросил нас, понравился ли нам Чарли в неформальной обстановке, потому что в процессе работы мы его уже видели. Мы ответили утвердительно, потому что он был очень приятным и дружелюбным, открытым. Вечером мы с Ником ушли в наш отель, а утром вновь вернулись на базу, но уже на пресс-конференцию. Она проходила в просторном зале, который был специально для подобных мероприятий. Нам были выделены два места на первом ряду. Ровно в одиннадцать утра по местному времени вышли тренеры, спортсмены и руководство лыжной базы и биатлонной Академии, членом которой были Саша и Чарли. Был объявлен старт пресс-конференции, все заняли свои места. — Сонь, — шепнул мне Ник, — если ты будешь задавать вопросы, представься под девичьей фамилией — Саша попросил. Я была удивлена, так как не поняла причину данной просьбы, но не стала спорить и просто запомнила предупреждение братьев Раевских. В большинстве своём вопросы были скучные. Основная масса журналистов была из Германии, но пресс-конференция велась на английском языке. Были вопросы про готовность спортсменов к сезону, про их планы и цели. На этот вопрос Саша лаконично ответил: «Взять чемпионат». — Шарлотта Лоренс, Нидерланды. — С места во втором ряду поднялась приятная на вид девушка. — Александр, вы выступаете довольно-таки успешно. Расскажите, в чём ваш секрет? Это заслуга только тренеров, или вы вдохновляетесь кем-то из близких и побеждаете ради них? — Шарлотта, спасибо за ваш вопрос! На самом деле, конечно, физическую форму мне дарят тренеры. Я благодарен Франкфуртской биатлонной академии за то, что её руководство и сотрудники создают такие комфортные условия для жизни и работы в чужой стране. Но и моральную составляющую тоже важно рассмотреть. Я знаю, мои коллеги во время своих первых сезонов даже обращались к специалистам, чтобы те им помогли преодолеть внутренние барьеры. К счастью, со мной такого не было. Вокруг меня близкие люди, которые мне очень помогают, сами того не замечая. Взять хотя бы мою хорошую подругу, — Раевский посмотрел на меня с еле-заметной улыбкой, — она меня вдохновляет своим оптимизмом, жизнерадостностью и решительностью, я стараюсь брать с неё пример. А все мои победы посвящены девушке, которую я никогда не видел, но которая, сама того не зная, сыграла огромную роль в моей жизни. Во время стрельбы я всегда читаю написанное её рукой стихотворение. Моя семья оказывает мне поддержку. Родители и брат готовы помочь мне выбраться из любой ямы. Это мой костёр в тёмном лесу. Также я благодарен моим немногочисленным друзьям: Чарли и Якову, брату моей невестки и её подруге. Шарлотта поблагодарила Сашу за ответ. Я остановила на ней свой взгляд. У неё были длинные светлые волосы, голубые глаза, очки в тонкой оправе. Шарлотта была в юбке до колена и в светлой рубашке. Больше всего меня в ней привлекало то, что она жила в Нидерландах. Мне очень нравилась эта страна и её культура. От этих мыслей меня отвлёк Ник, который тронул меня за плечо и сказал мне поскорее задать вопрос, потому что конференция скоро должна была закончиться. Я ещё раз проговорила в голове свой вопрос, подняла руку, мне дали слово. — Софья Рае… Громова, Москва. — Я забыла предупреждение Ника, но вовремя исправилась. Саша мне мягко улыбнулся, а Чарли посмотрел на меня с недоумением. — Чарли, у меня вопрос к вам. Насколько я знаю, вы поддерживаете тёплые отношения с другими спортсменами. Но на стартах вы как будто незнакомы, вы боретесь и как будто забываете, что вы друзья. Как вам удаётся такое двойственное поведение? Наверное, это очень тяжело. — Софи, я рад снова вас видеть. Вы правы, среди соперников у меня есть друзья. Мы много времени проводим вместе, и о биатлоне мы говорим довольно редко. У нас другие темы для разговоров: например, с Александром мы обсуждаем футбол. Мы редко делимся стратегическими планами и секретами, поэтому мы уверены, что на старте никто друг друга не подставит. Лично мне помогает то, что в костюме не видно лицо моего соперника. Я вижу рядом с собой просто голубую фигуру. Не абстрактного Раевского, а просто человека в костюме. Поэтому я себя настраиваю на то, что наша борьба никак не отразится на наших отношениях. Первое время было очень тяжело, но я привык. На самом деле, это очень сложная тема. Я поблагодарила немца за ответ и заняла прежнее место. Мой вопрос был одним из последних. Когда пресс-конференция кончилась, Саша не ушёл, а остался с журналистами и терпеливо отвечал на их вопросы. Мы с Ником сели в уголке и стали ждать Раевского. Он долго беседовал с Шарлоттой. Они смеялись и что-то увлечённо обсуждали. Она мне нравилась. Она вела себя легко и непринуждённо, ей было комфортно. Она как будто не видела ничего в мире, она растворялась в этом разговоре с Сашей, отдавала ему всю себя. Когда Шарлотта Лоренс отошла от Саши, и другой журналист завязал с ним разговор, я встала со своего стула и неосознанно пошла в сторону нидерландской журналистки. Пока моя голова не понимала, что я делаю, ноги шли сами по себе. — Добрый день, Шарлотта! — Здравствуйте. Софья, верно? — Произнесла удивлённая девушка. — Да, всё так. Софи, если вам удобно. — Лотти. Так что вы хотели, Софи? — Если честно, я просто хотела выразить вам своё восхищение. Вы потрясающе выглядите и задаёте очень интересные вопросы. — Спасибо! На самом деле, я просто выполняю свою работу. Мне дали задание взять интервью у кого-либо из биатлонистов, но я уверена, что мне откажут. Поэтому я хочу больше у них узнать сейчас, переработать материал и попробовать выдать за интервью. — Могу я тебе помочь? — Боюсь, нет. Ты ведь не Раевский, не сможешь за него интервью дать. — С грустной насмешкой произнесла моя новая знаковая. — Но я смогу попросить его самого ответить на твои вопросы. — Не шути так! — Не веришь? Завтра в три в кафе напротив базы. Мы попрощались с Лотти. С ней было приятно говорить. Через минуту нашего разговора создалось ощущение, что мы знакомы много лет. Она была какая-то родная. Мне было с ней уютно. Я договорилась с Сашей, поэтому следующим днём за полчаса до назначенного времени мы пришли в указанное мной место. Мы заказали по чашке чая и стали ждать Шарлотту. — Сонь, а зачем мы здесь? — Я не говорила Саше, для чего мы пришли сюда. Я просто сказала, что нам надо встретиться с одной девушкой для решения важного вопроса. — Саш, скоро узнаешь. Она не кусается, не бойся. — Что ей надо? — Хорошо. Она хочет взять у тебя интервью. Ты не против? — Без проблем, я с радостью отвечу на все её вопросы. Это она идёт? — Да. Лотти, иди сюда. — Привет, Софи! — девушка мне улыбнулась, потом она увидела Сашу и смутилась. — Здравствуйте, Александр. Лотти Лоренс задала все свои вопросы Саше. Я сидела рядом с ними и удивилась, потому что несколько месяцев назад я задавала Саше те же вопросы. Когда Шарлотта закончила, Саша извинился и ушёл по делам, а мы остались в кафе. — Но как у тебя получилось? Как ты его уговорила?! — Глаза журналистки азартно засверкали. Мне казалось, что я вижу в этих глазах восхищение мной и уважение к моей персоне. Думаю, это было правдой. И я гордилась таким мнением о себе со стороны девушки, которая была мне очень симпатична. — Небольшая хитрость и ничего противозаконного. — Я ухмыльнулась и оставила Лотти заинтригованной. — И всё же? Я показала коллеге мою пресс-карту, которую я переделывала в экстренном режиме перед поездкой. Лотти прочитала вслух мою фамилию, подняла на меня удивлённые глаза и подумала, что я шучу. — Соф, это что за шутки? Ты ведь не его жена, он холост. Я ошибаюсь? — Нет, Шарлотта, ты права, — я засмеялась, — я не жена Александра Раевского. — А кто ты? Его сестра? — Нет, снова мимо. Я замужем за его братом. Может, видела его рядом со мной. — Серьёзно? Это, наверное, так здорово! Быть родственницей мировой звезды! — Я вышла замуж не за брата избранника. Но мне тоже Саша очень нравится. Мы с ним хорошие друзья. — Это очень здорово! Всё ещё не могу поверить! Вскоре мы с Шарлоттой попрощались, каждая пошла к себе. На следующий день моя новая подруга уезжала, поэтому больше мы не виделись. Вскоре и мы с Ником уехали в Дрезден. В Дрездене мы пробыли несколько дней. Мы гуляли, смотрели местные достопримечательности. Ник показывал мне места, где он ходил несколько лет назад. Мне очень понравилась атмосфера этого города. Я поняла, почему Ник считал его своим любимым. Хотя лично мне по душе больше был Франкфурт. Строгая архитектура Дрездена удивляла меня своей лаконичностью и сдержанностью. Порой мне нравилось просто бродить по безлюдным улицам города, пить кофе и думать о своём. Почти незаметно пролетели дни в Дрездене. Совсем скоро мы с Ником поехали в аэропорт. Я в последний раз взглянула на просторы Германии и зашла в самолёт. Через несколько часов мы уже были в Москве, где встретились с Сашей и поехали домой.