Джон и Шерлок. Маленькие истории

Грегори Лестрейд мог бы назвать себя везунчиком. В юности он звёзд с неба особых не хватал, не был ни сорвиголовой, ни капитаном футбольной команды или гением местного разлива. Нет. Он был тем самым типичным середнячком, который, сжав зубы и закусив удила, пусть медленно, но верно, тянут свою тележку под названием жизнь. Ему повезло неплохо закончить университет. Повезло приятельствовать с сыном одного чиновника из Министерства внутренних дел. Повезло попасть на службу никуда попало, а сразу с Скотланд-Ярд. Повезло сработаться с большинством коллег и заработать какую никакую, но репутацию. Повезло тащить на себе день ото дня дела, отчёты, нераскрытые преступления. Повезло побеждать предвзятость окружающих и начальства, усталось, желание послать всё к чёрту. Повезло выслушивать каждый день тонну недовольства от подчинённых и фигурантов дел. И тянуть, тянуть, тянуть свою жизнь как воз, становившийся с каждым годом всё тяжелее и тяжелее. А когда в жизни Грегори Лестрейда появился ещё и Шерлок Холмс собственной персоной, везение детектива-инспектора засияло новыми гранями. Чего стоят театральные представления, которые каждый раз разыгрывал Шерлок, заявляясь на место преступления в самый разгар работы криминалистов, да и ещё, как нередко замечал Лестрейд, в состоянии близком к наркотическому опьянению. Они оба были тогда моложе, зубастее и непримиримее к своим и чужим промахам. Притирались долго, но быстро поняли, что взаимовыгодное сотрудничество - единственно верное решение. Грегори знал, что Холмс был не совсем обычным наркоманом. Опасность, преступление, погоня: вот, пожалуй, именно за это Шерлок Холмс готов был поставить на кон любую жизнь. В том числе и свою. Но Шерлок боролся: с собой, обстоятельствами и зависимостями. И Лестрейд не мог не уважать его за это. Но порой Грег вопрошал в пустоту, за что ему всё это? Пустота, естественно, ответить ему так ни разу и не соизволила. Грег едва ли мог в начале их сотрудничества назвать Холмса даже просто хорошим знакомым, не то, что другом. Но годы совместной работы творят чудеса, примиряя между собой таких разных, но безмерно преданных Работе людей, Шерлока Холмса и Грегори Лестрейда. А потом в жизни Холмса появился Джон Уотсон. И всё изменилось, совершив кульбит, встало на ноги, будто всегда так и было. Несмотря на не самые порой приятные слова в адрес себя и своих сотрудников, Лестрейд знал, что Шерлок Холмс - хороший человек. Но почему-то только с появлением Уотсона, сделанное Грегом открытие возымело неожиданный эффект: Шерлок Холмс оказался не просто не роботом, не телесным приложением к гениальному разуму, но человеком чувствующим, сопережевающим, человеком, способным любить. Лестрейд никогда не лез в отношения Джона и Шерлока. Он видел многое, даже то, что предпочёл бы не видеть. Но как часто бывает, то, что легко заметить со стороны, совсем не очевидно для тех, кто со стороны оценить не может. А потом случилось Падение. И как бы Лейстред не горевал по Шерлоку, оглушенный горем Джон Уотсон был ему ближе и понятнее. Он был для Грега не просто приятелем-собутыльником или незаметным блоггером и соседом великого и ужасного детектива-самоубийцы, он был другом. Их дружба не прервалась, хотя у Лестрейда были нехорошие мысли на этот счёт. Джон не отдалился, даже когда в его жизни появилась Мэри. Грег видел её несколько раз и, пожалуй, она ему нравилась. Потом, после одной из встреч, оказавшись в вагоне метро, Грег поймал себя на мысли, что очень хотел бы послушать, что о новой девушке Уотсона сказал бы Шерлок Холмс. Но Холмса больше не было, а их жизни вроде бы продолжаются. Хотя и насчёт этого у Лестрейда были большие сомнения. А потом случилось то, от чего весь огромный Лондон в целом и сравнительно маленький Грег Лестрейд в частности, отходили несколько тяжёлых напряжённых недель: Шерлок Холмс воскрес. Грег знал, конечно, что Шерлок никогда не считал его своим другом, но когда последний оказался на кухне детектива-инспектора в три часа ночи опустошённый и разбитый, Лестрейда вновь настигли сомнения. Жизнь неслась неисправным локомотивом без управления, и Грег перестал даже пытаться поспевать за ней. Холм "воскрес' окончательно, восстановив своё имя и репутацию. Джон не пытался его убить, наоборот, уже через пару недель вернулся на Бейкер-стрит. И, казалось, всё должно было вернуться на круги своя. Но этого не произошло. Лестрейд тогда не смог бы поручиться, что дружба Джона и Шерлока, бывшая некогда подобной каменной глыбе, не разлетится как карточный домик от лёгкого дуновения ветра. Не один десяток ночей, проведённых с Уотсоном в барах за разговорами ни о чем и обо всём сразу, подтвердили опасения Лестрейда. И главное, что он понял для себя тогда, как бы не хотелось сделать хоть что-то, невозможно было сделать ничего. Но даже самые отвратительные дни подходят к концу. Закончились они и для Шерлока с Джоном. К радости их близких и друзей, закончились хорошо. Уотсон и Холмс не только смогли пережить без особых потерь всё то, что на них свалилось. Но, кажется, нашли в себе силы двигаться дальше. Вместе. Грегори Лестрейд конечно же был рад за друзей, с некоторым беспокойством и долей предвкушения наблюдая за ними. Видя то, что, пожалуй, предпочёл не замечать.