Still Alive

      Если хоть немного знать Гвендолин, то сразу станет очевидным тот факт, что девушка не любит большие скопления людей. И конечно же, она не любит вечеринки. Слишком много незнакомых лиц и дискомфорта. Если Брайт всё же чудесным образом заносило на подобные собрания, то она весь вечер могла просидеть одна в углу или же уйти раньше остальных. Но чаще всего просто избегала подобных мероприятий. Учитывая, что её почти никогда не приглашали, это было не трудно. Поэтому, когда в квартиру влетела Эйприл, сходу набрасываясь с «невероятным» предложением, Гвен упрямо скрестила руки на груди. — Верн в четверг устраивает вечеринку, мы с тобой приглашены. Надеюсь, у тебя есть что-то вечернее, если нет, то найдем. Круто, правда? — энтузиазм Эйприл ни капли не заражал. Скорее наоборот. — Погоди, — Гвен выставила руки, вынуждая О’Нил замолчать, — давай по порядку. Фенвик устраивает вечеринку, это я поняла. Каким боком приглашена туда я? — Ну, — Эйприл замялась, заламывая пальцы, — Верн пригласил меня, а ты мой «плюс один». Гвен взвела глаза к потолку. Это не то, чего она ожидала, но не удивилась. — Я не хожу на подобные собрания, — твердо сказала Брайт, оставляя девушку в прихожей и направляясь на кухню за порцией кофе. Эйприл, спотыкаясь о свои же ноги, поплелась за подругой. — Я знаю, но это будет вечер в честь Дня благодарения, не праздновать же тебе его одной? — Я буду не одна, у меня есть Бобер. Кот, услышав свое имя, спрыгнул с барного стула и гордо вышел из помещения, небрежно махнув хвостом на прощание. Гвен тоскливо посмотрела ему в след, потом вернула свой взгляд на подругу. Эйприл подняла брови в своем любимом выражении лица «А я говорила». — Нет, — твердо сказала Гвен, — я уверена, что на этой вечеринке будет как раз то, что меня раздражает. — Что? — Люди! Эйприл глубоко вздохнула, надув губы. — Вот именно, там будет много незнакомых людей, без тебя мне будет скучно, — О’Нил состроила щенячьи глазки, — я без тебя не смогу. Гвендолин обреченно вздохнула, делая глоток кофе. Брайт старалась не смотреть на умоляющее лицо подруги. Эйприл вряд ли когда-нибудь признается, но она не так уж и плоха в манипуляциях, когда дело доходит до того, что она хочет получить. А Гвен делает вид, что не замечает этого. А еще она ненавидит разочаровывать близких людей. Если её присутствие так важно для Эйприл, она готова пожертвовать парочкой нервных клеток. — Да чтоб тебя, — сокрушенно пробормотала девушка, принимая поражение, — ладно. Эйприл хлопнула в ладоши от радости и обняла подругу, которая чуть не разлила кофе. — Отлично, детали сообщу позже, — сказала О’Нил, направляясь в прихожую. — Ага, буду ждать, — без энтузиазма ответила Гвен, испепеляя взглядом чашку. Хлопнула входная дверь, оповещая об уходе гостьи. Бобер вернулся и все так же грациозно и тихо запрыгнул на барный стол перед Брайт. Девушка серьёзно взглянула в желтые глаза питомца. — Предатель, — прошептала она, целуя кота в черную макушку.       Когда наступил день Х Гвендолин была на нервах. Она уже успела сотню раз пожалеть, что согласилась. Одежда сидела не так, как хотелось, прическа не укладывалась, а макияж перестал нравиться уже спустя несколько минут. Брайт психовала, из-за чего нервничала еще больше. Она упрекала свой слабый характер и то, что так легко поддалась на манипуляции О’Нил.       К слову об Эйприл. Девушка обещала написать полчаса назад о месте встречи, но телефон все так же молчал. Идти поодиночке девушки не хотели, поэтому решили встретиться заранее и отправиться к Верну на такси. Гвен закончила последний штрих своего макияжа, немножко блеска в уголки глаз, чтобы взгляд стал светлее, и всё. Брайт была полностью готова. Девушка вышла в прихожую, останавливаясь напротив большого зеркала. Гвен придирчиво осмотрела себя, всё ли в порядке. Синий вечерний комбинезон подчеркивал стройную фигуру. На талии — широкий пояс. Верх костюма плотно облегал небольшую грудь, оставляя открытыми плечи и красивый вырез сердечком. Но то, что Гвен нравилось больше всего, это невесомая юбка из фатина. Рукава из почти прозрачной ткани заканчивались плотными манжетами на запястьях. Остатки аккуратно собраны под поясом на талии и свободно спадали вниз мягкими волнами в несколько слоев. На ногах были бежевые босоножки на небольшом толстом каблуке. Каштановые кудри плавно спускались на спину. Макияж был легким, не особо вечерним, но Гвен решила выделить темно-красной матовой помадой губы. Гвен грустно ухмыльнулась. Выглядел образ неплохо, но Эйприл ей все равно не затмить, уж в этом она уверена. Телефон загорелся от принятого сообщения. Гвен непонимающе уставилась в экран. — Что? Почему там?       Брайт стояла неподалеку от своего дома в узком переулке между зданиями. Бездомный кот лазил по мусорному баку, шелестя пакетами. Гвен оглянулась по сторонам. За ней — тупик. Слева и справа — дорога, освещенная фонарями. Напротив — пустынный сквер. На улице было прохладно, поэтому к вечернему образу добавился темно-синий пиджак, который накинут на плечи. — Выглядишь потрясно! — от голоса Эйприл Гвен вздрогнула всем телом. Нет, серьёзно, у неё скоро сердечный приступ будет! Девушка обернулась на звук. О’Нил шла на встречу подруге в красном откровенном платье на одно плечо. Ткань свободно спадала по фигуре, а боковой вырез оголял ногу в бежевых лаковых туфлях на высоком каблуке. Также был небольшой вырез сбоку на талии, в края которого вплетена металлическая золотая змея. Волосы девушки собраны в тугой хвост, а завершал образ неяркий макияж. Гвен бы присвистнула, да не умеет. — По сравнению с тобой, я — бледная поганка, — ответила Гвен, осматривая подругу с головы до ног. Нет, тягаться с этой женщиной Брайт не станет, шансов нет. Эйприл прошла мимо Гвен, направляясь в глубь переулка. Несмотря на то, что журналистка наверняка была в курсе всех прелестей своей внешности, комплименты принимать не умела. Всегда терялась, когда ей говорили что-то приятное, и не знала, как реагировать. — Ответь мне на милость, зачем две таких шикарных женщины прячутся в этом вонючем переулке? — Гвен не понимала, что затеяла О’Нил, да и знать особо не хотелось. Хотя нет, интересно было жуть. — Мне нужно кое-что забрать у Донни, — ответила Эйприл, набирая сообщение в телефоне. — А, ну да, — Гвен понимающе закивала. Ну теперь-то все ясно. Хотя нет. — А что именно? Ответить Эйприл не дали две фигуры, тут же появившееся перед девушками. Донни и Лео спрыгнули так внезапно, что заставили Гвен опять дернутся. Да боже правый, она так заикой скоро станет! — Вот держи, я всё настроил, — Донни протянул Эйприл маленькое устройство размером с ноготь, — тебе нужно только подкинуть его куда-нибудь: в сумку, пиджак, ну или куда попадешь. — Отлично, Донни, — О’Нил забрала устройство, кидая его себе в золотой блестящий клатч. — Дай угадаю, — на лице Гвен расцвела игривая улыбка, — это устройство слежения? Донни закивал головой. — Но за кем? — Гвен переводила взгляд с подруги на черепах и обратно, — нет, стой, не отвечай. Так это не обыкновенный светский вечер, а долбанная миссия? Эйприл виновато улыбнулась. Гвен даже не знала, радоваться ей или грустить. С одной стороны, выходной день накрылся, а ведь хотелось отдохнуть от всего, что навалилось. А с другой — это может оказаться интересней, чем скучный вечер в компании Вернона Фенвика. — Почему ты сразу не сказала? — спросила Брайт. — А ты бы согласилась? — ответила вопросом на вопрос О’Нил. Эйприл не хотела обманом тащить подругу на вечеринку к Фенвику. Скорее просто боялась, что Гвен откажется, если узнает правду. О’Нил и сама понимала, что недавние события сильно давят на Брайт, хотя та и не признается. Но идти одной было жутковато. Гвен нужна была, как моральная поддержка. Поэтому для Эйприл это был хороший вариант не быть одной, а для Гвен — шанс развеяться. — Ну естественно! — вдруг ответила Брайт, хлопнув рукой по плечу подруги, — но хотя бы каблуки не надевала! Эйприл повела бровью, не веря своим ушам. — Да ну? — Ну да, — ответила Гвен, пожав плечами, — неужели ты думала, что простая вечеринка у Фенвика привлечет меня больше, чем миссия в стиле Джеймса Бонда? Гвен игриво подергала бровями, не переставая улыбаться.       Эйприл давно заметила нездоровую тягу подруги к приключениям, но особо не обращала внимания. А теперь девушке казалось, что об этом стоит поговорить в ближайшее время. О’Нил с какой-то стороны понимала, что это не совсем её дело, но не могла больше притворяться, что ничего не происходит. Гвен была беспечной. Часто лезла на рожон, не думая о последствиях. Возможно, Гвендолин чувствует себя более защищенной рядом с четырьмя мутантами, но они не всегда поблизости. Эйприл боялась, что что-то может произойти с Гвен, и никого не будет рядом. Хотя, противный голосок в голове подсказывал, что в чем-то тут и вина журналистки. Это ведь она притягивает клан Фут и неприятности, как магнит. Брайт просто оказывается рядом в удачный момент. — Помнишь, я стащила флешку у клана Фут? — сказала О’Нил, выныривая из своих мыслей. — Мое плечо помнит, — ответила Гвен, дернув бровью. — Донни расшифровал те файлы, что были на флешке. Там мы узнали о Джастине Таккере, который раньше был одним из директоров в Сакс Индастриз. Мы думаем, он мог быть замешан в истории с мутагеном и Шреддером. Возможно с его помощью нам удастся отыскать новое убежище клана Фут, или узнать хотя бы что-то, что могло бы приблизить к их обнаружению. И Джастин как раз будет на этой вечеринке! Этот шанс нельзя упустить. Гвен внимательно слушала Эйприл. Она лично не встречалась со Шреддером, но что-то подсказывало, что его возвращение не сулит ничего хорошего. В конце концов, никто не знал, что он задумает на этот раз. Учитывая, что клан Фут напал на них несколько месяцев назад, нельзя было исключать вариант с возвращением старых врагов.       Эйприл зябко поежилась, окончив рассказ. Гвен глубоко вздохнула, снимая с себя пиджак и накидывая на плечи подруги. Ведь знала же, что в такое время будет холодно на улице, но образ роковой красавицы Эйприл беспокоил больше. — В следующий раз говори правду, О’Нил, — с нотками обиды в голосе произнесла Гвен. Хотя не ей было судить, учитывая то, с какими целями Брайт изначально хотела подружиться с журналисткой. Но сейчас, спустя столько месяцев близкого общения, девушке было обидно, что ей не доверились сразу, посчитав обман единственным вариантом. Хотя, по сути это — не обман, а сокрытие информации. Эйприл укуталась в пиджак, придерживая его одной рукой. — Ну что ж, — подала голос Гвен, которой жуть как хотелось уйти от этого неловкого молчания, — пожалуй, нам пора. — Хорошо выглядишь, — замявшись сказал Донни, потирая заднюю часть шеи, -… те, хорошо выглядите! Гвен лукаво глянула на уже начавшую краснеть черепаху, расплывшись в понимающей улыбке. Эйприл смутилась, опустив взгляд себе на туфли. И снова эти неловкие паузы. Гвен еще раз глянула на смутившуюся подругу и такого же неловко стоящего Донателло. — Ну ладно, — Брайт потащила Эйприл к выходу, избавляя всех от неловкости, — нас ждет море шампанского и закусок! — Будьте осторожны, — проговорил в спину девушкам Донни, махнув на прощание рукой. — Не обещаю, — ответила Гвен, походкой от бедра направляясь к выходу на центральную улицу. Узнав о настоящей причине их вылазки к Фенвику, у девушки даже настроение поднялось. Она была готова провести незабываемый вечер в компании подруги, шампанского и атмосферы в стиле Джеймса Бонда. — Они во что-то вляпаются, — сказал Донни, когда девушки скрылись за поворотом. — Однозначно, — бросил под нос Лео, запрыгивая на пожарную лестницу.       Доехав на такси до коттеджа Фенвика девушки вошли внутрь. Увидев роскошное убранство дома Гвен так и замерла. Он был огромный. Ну то есть ОГРОМНЫЙ. Занимал два этажа, на втором был выход на широкий балкон, под которым расположился бассейн. На первом этаже, где находилась сейчас Гвен, была толпа народу в дорогих нарядах. С потолка свисала внушительная люстра, состоящая из нескольких ярусов стеклянных свечей, которые горели теплым светом. В большой комнате было черное пианино, стоявшее без дела — музыка играла из колонок по периметру. Молодые официанты в одинаковых черных костюмах ходили между людьми, предлагая выпивку и закуски на зеркальных подносах. Эйприл присвистнула. — Да, это похоже на Верна. Гвен пыталась высмотреть бывшего коллегу в толпе незнакомых людей. Наконец нашла его недалеко от пианино, разговаривающего с каким-то мужчиной и женщиной в роскошном золотом платье. Гвен взяла под руку Эйприл и потащила вперед, легко лавируя между людьми. — Эйприл, Гвен! — воскликнул Фенвик, обратив внимание на подошедших девушек, — не ожидал, что вы придете. Гвен закатила глаза. Они с Верном редко общались, даже учитывая работу в одном офисе. Гвен не скрывала того факта, что Фенвик её бесил. Слишком много понтов. Верн не был плохим человеком, или мерзким, вовсе нет. Просто не нравился Гвендолин. Верн кивнул в извинительном жесте мужчине, с коим пришлось прервать разговор, и нацепил на лицо дежурную улыбочку. — Я думал, вечеринки — это не твоё, Гвен, — Фенвик провел взглядом с головы до ног по фигуре Брайт, дернув бровью. — Так и есть, — девушка улыбнулась в ответ, даже не скрывая своего пренебрежительного отношения ко всей тусовке. Мимо прошел высокий официант с подносом, на котором опасно стояли небольшие бокалы шампанского. — А вот это моё, — прочирикала Гвен, плавно хватая напиток с зеркальной поверхности. Она отпила глоток и растянулась в довольной улыбке. — Ну, развлекайтесь, — произнесла Брайт и удалилась из шумной компании, оставив подругу одну на растерзание Верна. Кто, как не Эйприл О’Нил сможет справиться с Соколом?       Гвен не спеша протиснулась между нестройными кучками людей, попутно извиняясь. Она прошлась по белой винтовой лестнице на второй этаж, где располагался балкон. Стеклянная балюстрада не внушала доверия, но Брайт решила не думать об этом. Она облокотилась на перила ограждения, медленно попивая шампанское. Здесь звуки были чуть тише, рассеиваясь в ночном пространстве. Было прохладно и неуютно, но девушка упорно продолжала стоять, осматривая людей внизу возле бассейна. По дороге сюда они с Эйприл обсудили примерный план действий. Роль Гвен заключалась только в том, чтобы подстраховать в случае опасности. Брайт не нужно было держать Эйприл постоянно в поле зрения. Более того, О’Нил проще было провернуть все дела самой. Но осознание, что кто-то сможет помочь в трудную минуту, придавало сил. Спустя некоторое время тишины и одиночества, когда бокал уже был полностью выпит, сбоку от девушки послышались шаги. — Тоже не любите шумные компании? Гвен обернулась в поисках источника бархатистого голоса. Рядом стоял человек в смокинге и голубым галстуком-бабочкой. Черная рубашка сливалась с костюмом, выгодно выделяя яркий аксессуар. У него в руках было два бокала шампанского, один из которых он протягивал девушке. Гвен подозрительно прищурилась. Спустя пару секунд решила, что не каждый же хочет ее убить, в конце концов, благодарно кивнула и забрала напиток. — Да, пришла за компанию с подругой, — ответила Гвен, отпив глоток игристого, — но она куда-то запропастилась. Гвендолин — абсолютный ноль по части светских бесед. Иногда даже неловко от того, насколько она не умеет говорить с незнакомыми людьми. — Ваша подруга — Эйприл О’Нил, — с толикой торжественности произнес мужчина, заставляя девушку напрячься, — меня зовут Дерек Говард. Эйприл делала репортаж о благотворительном фонде, который я создал в прошлом году. И я видел, как вы вместе пришли. Гвен кивнула, расслабив плечи. Она впервые слышала об этом человеке. Но если он знает Эйприл по работе, то ничего страшного. Наверное. Снова паранойя, Гвендолин? — А вас как зовут? — его напускные галантность и спокойствие выводили из себя. Гвен начинала думать, а не робот ли он часом. — Гвен, — коротко ответила девушка, попытавшись улыбнуться. — Гвен и всё? — Зовите меня просто Гвен, — девушка сделала глоток шампанского, устремив взгляд вниз на толпу людей. — Какие планы на вечер, просто Гвен? — мужчина не унимался, продолжая пустой светский разговор. Девушка сдержанно улыбнулась в ответ. — Отдохнуть здесь, а потом пойти домой к своему коту. — У вас есть кот? — прицепился мужчина, делая глоток из своего бокала. Гвен кивнула. Вот же прилип, как банный лист. Гвен хотела просто постоять на прохладном воздухе, попивая вкусное шампанское и наслаждаясь одиночеством. Разве она просит так много? — У меня две собаки, которые постоянно грызутся между собой, — сказал Дерек, — с котами проще. — Что за собаки? — неожиданно для себя вдруг спросила девушка. Хоть что-то, за что можно зацепиться. Хотя Гвен не покидало ужасное желание уйти подальше отсюда, она не хотела показаться совсем уж грубой. Хотя, когда это ей мешало? — Доберман и корги, — улыбнувшись ответил Дерек, приосанившись. Явно гордился своим зверинцем. — Обожаю корги, — сказала Гвен, широко улыбаясь. Она и правда очень любила эту милую породу собак и надеялась, что когда-нибудь сможет её себе позволить. Но пока был только кот. — Так чего не заведете? — поддерживал разговор Дерек, не унимаясь. Его шампанское будто не кончалось, хоть Гвен могла поклясться, что видела, как он отпивал из бокала. Брайт пожала плечами. Собаки требовали много внимания, которого она не могла дать. Работа, встречи с Эйприл и черепахами занимали всё её время. А когда была свободна, у неё просто не было сил на то, чтобы уделить внимание кому-то ещё. — Как-то руки не доходят, — туманно ответила девушка после недолгого молчания, — и к тому же, вы правы — с котами проще. Вдруг кто-то окликнул мужчину. К ним подбежала веселая девушка в черном блестящем платье и красных туфлях на высоком каблуке. Её белокурые волосы мягкими волнами струились на спину и грудь, сверкая в свете фонарей. — А вот ты где, — прощебетала она, по-хозяйски закидывая руку на плечо Дереку. — Гвен, позволь представить, моя жена Эмилия, — мужчина приобнял девушку за талию, притягивая к себе ближе. — Очень приятно, — ответила Эмилия, легонько пожимая ладошку Брайт. — Гвен, подруга Эйприл О’Нил, — сказал Дерек, пафосно выделяя имя журналистки. Такое чувство, будто Гвен попала в дешевый ситком, где Эйприл — главная героиня. Эмилия опять улыбнулась, поправляя свои светлые волосы. — Вы тоже репортер? — спросила она, отпив из своего бокала. — О нет, нет, — ответила Гвендолин, — но я тоже работаю на Шестом канале. — О, так вы и Сокола знаете? — воодушевленно улыбнулась Эмилия. Её глаза засияли, непонятно только от чего: от имени Сокола или неизвестно какого по счету бокала шампанского. — Да, — Гвен усмехнулась, — знала его еще до того, как он стал «Соколом». Эмилия вдруг выпрямилась, перестав улыбаться, словно вспомнила что-то. — Милый, там Джастин хочет с тобой поговорить, что-то по поводу завтрашней кампании. Дерек сдержанно кивнул, возвращая взгляд на неловко стоявшую Гвен. — Был рад познакомиться, — так же спокойно произнес мужчина, беря маленькую ладошку Брайт и целуя её тыльную сторону, слегка касаясь губами. — И я тоже, — Эмилия махнула на прощание рукой, и пара удалилась. Гвен залпом допила шампанское в бокале. Почему-то она резко почувствовала, как сердце сжалось. Нечто похожее на зависть, начинало заполнять разум. Правда, зависть к чему или к кому, Гвен так и не поняла. Еще постояв немного и понаблюдав за людьми, девушка решила отыскать Эйприл чтобы узнать, как продвигается план с жучком для Таккера.       Найти одну девушку в этой толпе народу было непросто. Гвен бродила по первому этажу, казалось, целую вечность. Даже нашла Верна и спросила знает ли, куда делась Эйприл, на что получила отрицательный ответ. Осознав, что на первом этаже девушки нет, Брайт решила проверить второй.       Вдруг кто-то схватил Гвен. Она дернулась, рефлекторно стараясь вырвать руку. Перед глазами встала О’Нил, испуганно озираясь по сторонам. — Всё пошло не по плану, нам нужно уходить, — коротко бросила Эйприл, ведя за собой подругу на выход. Гвен не успела ничего ответить, как была утянута вглубь толпы. Услышав позади себя громкие голоса, девушка обернулась. За ними, как ледокол, надвигались двое внушительных размеров мужчин. Судя по виднеющимся из ушей наушникам — охранники. Гвен чертыхнулась. Неужели эти ребята от Таккера? — Надеюсь, они не станут стрелять в толпе, — произнесла Гвен, зацепившись взглядом за кобуру под расстегнутым пиджаком. Эйприл ответить не успела. Её внимание привлекли еще два увальня по другую сторону комнаты, так же уверенно направляющиеся к ним. — А ну стоять! — прокричал кто-то из них, заметив девушек. Эйприл теперь бегом пустилась в сторону выхода, буквально волоком утаскивая за собой Гвен. Бежать на каблуках было трудно, но еще труднее пробираться сквозь толпу ничего не понимающих людей. Они стояли, как статуи, с трудом пропуская бегущих девушек и мужчин за ними. В толпе показалось пианино, а значит выход уже близко.       Прозвучало два выстрела. Где-то послышался звук бьющегося стекла. Гвен замерла в панике, удерживая Эйприл на месте. Все голоса вдруг остановились. Была слышна только раздражающая мелодия, льющаяся из музыкальных колонок. Еще секунда и вокруг начался хаос. Люди стали бежать кто куда, рассыпая закуски и разливая дорогие вина. Они цеплялись за свои платья и ломали каблуки в попытках уйти от опасности. Крик оглушал со всех сторон. Гвен надеялась, что им удастся смешаться с толпой бегущих на выход людей. Девушки пустились туда же, как вдруг прозвучал еще выстрел и последовавшая за ним ругань. Гвен хотелось оглянуться, но времени не было. Она бежала рядом с лестницей на второй этаж, утягивая за собой подругу. Прозвучал выстрел, и что-то задело деревянный поручень, отскочили щепки. Гвен с Эйприл пригнулись, прикрывая голову руками. Брайт пыталась найти укрытие. На глаза попалось кем-то перевернутое пианино. Обнимая Эйприл за плечи, Брайт направлялась в его сторону. Крики утихали, но в ушах звенело от выстрелов. Девушки буквально завалились за поврежденный инструмент, больно ударяясь спинами о глянцевое черное покрытие. — А ты тут что делаешь? — вдруг шокировано пролепетала О’Нил. Гвен обернулась узнать, что вызвало такую бурную реакцию подруги. Рядом с ними за пианино сидел Фенвик. — Вообще-то это была моя вечеринка! — громко прошипел мужчина, недовольный тем, что его планы накрылись. Он сидел на коленях, пиджак был порван в нескольких местах, а красный галстук-бабочка развязанный свисал с шеи. — Отлично, — в тон ему произнесла Гвен, — тогда и все убытки тоже твои! Верн хотел возмутиться подобной наглости, но не успел: в пианино врезалась пуля, откидывая куски дорогого дерева в разные стороны. — Что случилось? — решила спросить Гвен, пытаясь по пути набросать в голове план действий. — Я подложила Таккеру жучок, но кто ж знал, что охранник такой глазастый? — в панике прокричала Эйприл, особо не вдаваясь в подробности. Гвен взвыла, откинув голову на крышку пианино. План провален, информации о клане Фут им не видать, и будет чудо, если они выберутся отсюда живыми.       Гвен лихорадочно пыталась сообразить, как им выпутаться из этой передряги. Четверо мужчин с пистолетами наготове ходили по этажу в поисках девушек. К их укрытию подходил один из них, ступая по разбитому стеклу бокалов и бутылок. Он находился за лестницей, ведущей на второй этаж, поэтому Гвен не сразу заметила приближение опасности. Когда девушка увидела охранника, направляющего оружие в их сторону, план созрел сам собой. Гвен кинула в мужчину первое, что было под рукой, а это — почти пустая бутылка шампанского. В цель она не попала, но противника отвлекла. В пару шагов Брайт настигла охранника, выбивая из рук пистолет. Нанесла пару ударов по грудной клетке, потом с разворота — ногой по лицу. Когда противник упал на пол, девушка подобрала пистолет и кинулась к укрытию. Где-то сверху просвистели пули, врезаясь на ставшую на пути лестницу. Брайт рывком запрыгнула за пианино к друзьям. — Когда ты успела стать ниндзя? — шокировано проговорил Фенвик, во все глаза пялясь на оружие в руках Гвен. Брайт никак не отреагировала на слова Верна. Она выждала завершение огня, потом резко выглянула из укрытия, оценивая обстановку. Пули ударились в дерево рядом с головой девушки, заставив её снова спрятаться за пианино. Один слева, второй справа. Третьего она уложила, надеясь, что так скоро не оклемается. Остался еще один. Только где же он был? Решив разбираться с проблемами по мере их поступления, Гвен проверила магазин пистолета. Выстрелы на какое-то время прекратились. — Мы знаем, что вы там! — прокричал самый крупный из охранников, держа оружие на вытянутой руке, — сдавайтесь, и никто не пострадает! Гвен сделала глубокий вдох и резко вынырнула из укрытия, стреляя дважды влево в противника, а потом вправо. Снова спряталась за музыкальный инструмент. Кто ж знал, что отец предвидит подобную ситуацию и научит дочь управляться с оружием? — А стрелять ты откуда умеешь? — Фенвик приходил в шок всё больше и больше, пялясь широко открытыми глазами на девушку. — Это единственное, что тебя волнует сейчас? — зло кинула Гвен, выныривая из укрытия и опять стреляя по противнику. Кажется попала. Один из мужчин выдал удивленный вскрик, хватаясь за раненую ногу. — Нет, еще меня интересует где, черт возьми, черепахи? — прошипел Верн, — когда всё идёт наперекосяк, нужно быть рядом с черепашками! Эйприл всецело его игнорировала. Гвен сделала еще одну проверку периметра. Остался один охранник, который стрелял в них сейчас. Куда делся тот, с раненой ногой — девушка думать не хотела. Мужчина уверенным шагом подходил все ближе и ближе к их шаткому укрытию. — Так, — Гвен присела обратно за изрядно потрепанный инструмент, — новый план! — Надеюсь он лучше старого? — истерично поинтересовался Фенвик, но был снова проигнорирован. — Я его отвлеку, вы оба по моей команде, бегите в сторону выхода. Эйприл активно закивала. — Хорошо, — одними губами произнесла Гвен, вслушиваясь в происходящее снаружи. Выстрелы затихли, послышался хруст стекла под ботинками. — Сейчас! — крикнула Брайт, вставая из укрытия и открывая огонь по противнику.       Эйприл и Верн кинулись к выходу. Гвен не прекращая огонь медленно поплелась за ними, пытаясь не слишком сильно отставать. Охранник спрятался за углом, перезаряжая пистолет. Перебрался за другую стену, подбираясь ближе к своей жертве. Теперь другая стена, уже очень близко. Гвен стреляла, особо не пытаясь попасть в человека, скорее просто держа того на расстоянии. Да и стреляла она последний раз ещё до смерти отца. Тренировки даром не прошли, но навыки слегка заржавели. Пистолет выпустил последнюю пулю и заглох, издав холостой щелчок. Охранник в миг покинул свое укрытие и направил оружие на Гвен. Девушка кинула пистолет прям в лицо мужчине, дезориентировав его. Его голова откинулась назад, получив удар; тело потеряло равновесие. Гвен в несколько шагов оказалась рядом, ударила по рукам противника, чтобы те выпустили оружие. Пистолет оказался на полу и был мгновенно отодвинут ногой в бежевом босоножке. Если оружие не будет у Гвен, то его и не должно быть у охранника. Мужчина быстро оклемался и начал размахивать кулаками. Руки беспорядочно летели во все стороны. Девушка увернулась от нескольких ударов, потом нанесла ответный в солнечное сплетение. Воздух из мужчины выбило с хрипом, он пошатнулся. Еще удар по голени, потом локтем по лицу. Гвен крепко схватила голову мужчины и с размаху ударила о свое колено. Охранник обмяк, грузно опускаясь на усыпанный стеклянной крошкой пол. Гвен обернулась в поисках товарищей. Услышала звук выстрела. Потом еще один. Вроде бы со стороны бассейна. Девушка быстро кинулась туда, стараясь ступать, как можно тише. Гвен пробралась ближе к стеклянной раздвижной двери. Охранник стоял к ней спиной, без остановки стреляя по противоположной стороне. Брайт попыталась разглядеть что там, выглядывая из-за угла. За перевернутой мебелью и широкой спиной мужчины ничего не было видно. Гвен аккуратно ступила на плитку, покрытую стеклянной крошкой. Она надеялась, что выстрелы заглушали её шаги. Гвен сделала нижнюю подсечку, от чего ничего не подозревающий противник рухнул на пол. Она ногой выбила пистолет, который откатился куда-то в сторону. Из-за перевернутого стола напротив выглянула перепуганная Эйприл. Гвен подала им знак уходить, пока сама добивала противника. Тот ударил несколько раз увесистым кулаком в живот Брайт, заставляя её отступить на пару шагов назад. От третьего удара ей удалось увернуться. Девушка схватила противника за руку, до боли вывернув её. Сильно ударила по ногам, заставляя мужчину упасть на колени. Потом запрыгнула на его плечи, крепко обхватив руками шею, перекрывая доступ воздуха. Охранник хрипел, пытался сбить девушку с себя. Попятился назад и, оступившись полетел в бассейн, утащив Гвен за собой. Вода больно ударила в спину, заставляя всё тело сжаться. Воздуха не хватало, девушка барахталась в воде, не понимая где верх, а где низ. Что-то держало под водой, не давая вынырнуть. Охранник не растерялся, сжал тонкую шею своего врага и топил в хлорированной воде бассейна. Жертва трепыхалась руками и ногами, пытаясь вырваться из стальной хватки. Паника начинала заполнять разум. Вода была холодная, ощущаясь на коже словно сотня иголок. Легкие горели от нехватки воздуха. Гвен смогла поднять ноги и ухватила мужчину за шею. Она плотно сжимала бедра, перекрывая ему так же кислород, как и он ей. Вода давала возможность держаться на плаву дольше, не прилагая особых усилий. Постепенно хватка на шее девушки стала ослабевать, что позволило ей вывернуться и подняться над водой. Мужчина в бассейне казался легче из-за воды, поэтому даже уставшая Гвен смогла перекинуть его через себя и теперь она держала того в воде, не давая набрать воздуха в легкие. Мужчина беспорядочно водил руками, стараясь ухватиться за что-то, но безуспешно. Несколько ударов пришлось в лицо Гвен, но она не обращала на них внимания. Спустя какое-то время человек затих, пару раз дернувшись напоследок. Брайт выпустила его из рук, оставив самостоятельно дрейфовать по воде. Гвен подплыла к бортику, хватаясь за него и поднимая себя на руках вылезла из воды. Девушка буквально рухнула на светлую плитку, выкашливая воду из легких. Горло раздирало, в носу и глазах горело из-за попавшей туда хлорированной жидкости. С волос и одежды лилось ручьем, от чего становилось очень холодно. Макияж потек, оставляя темные дорожки на щеках. — Вставай, вставай, — донеслось откуда-то сбоку, и чужие руки твердо ухватили промокшую до нитки девушку, — идти можешь? Нам нужно уходить. Гвен еле различила голос Эйприл и силуэты подруги и Верна, стоящих рядом. Она кивнула, словно на автомате, пытаясь встать на ноги. Вдалеке послышался гул сирен полицейских машин. Брайт оглянулась на бассейн и застыла. В нем темным пятном находился охранник, не подавая никаких признаков жизни. Эйприл старалась как можно быстрее растолкать подругу, но та будто не слышала, устремив взор на плавающее тело. Сирены были все ближе и ближе. Эйприл потянула Брайт за собой, тем самым выводя девушку из шокового состояния. Гвен не сразу осознала, что Верна с ними нет. Журналистка что-то говорила про «все сам решит» и «он придумает что-то», но слова доходили будто с задержкой. Девушки отбежали подальше от коттеджа, теряясь на улицах Нью-Йорка и надеясь, что никто не увяжется следом.       Гвен шла, не разбирая дороги, просто вперед, позволяя Эйприл вести себя под руку. С девушки все еще капала вода. Костюм стал тяжелым и неприятно лип к телу, сковывая движения. Было холодно, и кожа покрывалась неприятными мурашками. Гвен шла, сжавшись и сложив руки на груди, пытаясь хоть как-то согреться. Пиджак, что был на Эйприл, безвозвратно утерян. Брайт резко остановилась, заставив Эйприл притормозить. — Черт, — Гвен возвела глаза к небу, закрыв их, — там же остался телефон. Ей было жаль потери вещи, в которой буквально была вся её жизнь. Да и сейчас телефон пригодился бы, так как девушка понятия не имела в какой стороне дом. — Он у меня, пойдем, — Эйприл помахала своей золотой сумкой перед лицом Гвен. Точно, она же отдала телефон О’Нил еще перед приходом на вечеринку! Брайт выдохнула. Тогда они могут вызвать такси и поехать домой. Только вот настолько промокшего человека вряд ли пустят в машину. Гвен приказала взять себя в руки. Сначала нужно разобраться с Эйприл. Потом она подумает о своих проблемах. В конце концов, именно О’Нил оказывается в гуще событий каждый раз. За ней и сейчас могут следить. Поэтому сперва — безопасность Эйприл. Гвен оглянулась в поисках удобного места для вызова такси. Она взяла телефон, уже готова была вводить адрес, как Эйприл её остановила: — Что ты делаешь? — Вызываю тебе машину, поедешь домой, — холодно ответила Гвен, не отрываясь от экрана. — «Поедешь»? А ты разве нет? — Эйприл с тревогой смотрела на подругу. Что-то ее настораживало в этом чересчур спокойном поведении. — Меня в такси в таком виде не пустят, пойду пешком, — так же без эмоций ответила Брайт. — Ты с ума сошла? — зашипела Эйприл, наблюдая как Гвен оглядывается в поисках правильной точки для посадки, — я не оставлю тебя здесь одну. — Здесь недалеко до дома, пройдусь пешком, — Гвендолин не смотрела на Эйприл все это время, увлеченно вводя данные платежной карты. — Да ты даже не знаешь, где мы находимся! — Со мной всё будет в порядке, — холодно заверила Гвен, наконец посмотрев в глаза девушке. Эйприл ей не верила. О’Нил поджала губы, сомневаясь в адекватности подруги. — Со мной всё в порядке, — с расстановкой проговорила Гвен, начиная уже раздражаться от чужой настырности, — слушай, предлагаю план. Эйприл нахмурилась, уже заранее не одобряя эту идею. — Идти до моего дома, — Гвен глянула на экран телефона, — сорок минут. Можешь попросить кого-нибудь из черепах проверить меня через это время. Если меня не будет через сорок минут, подождите еще двадцать. Если и тогда я не приду, Донни отследит мой телефон. Эйприл задумалась. Звучит неплохо. Но всё же О’Нил сомневалась, что стоит отпускать девушку одну. Вдруг за ними велась слежка? — А рядом и мое бездыханное тело, — добавила Гвен быстро. Глаза Эйприл увеличились. — Шутка! — Брайт подняла руки в примирительном жесте, — я буду в порядке. Иногда очень хотелось ударить Гвен и по сильнее. Через несколько минут приехало такси. Эйприл еще раз взглянула на подругу, попросив ее написать, как придет домой, и уехала.       Гвен брела по ночным улицам, сжимая плечи руками. Первоначальный шок уже прошел, адреналин тоже умерил свой пыл. Сейчас было просто холодно. Одежда не просохла ни на йоту, только с волос вода больше не капала, не оставив от укладки и следа. Каштановые пряди закручивались от влаги, прилипая к спине и лицу.       Гвен убила того охранника в бассейне. Осознание содеянного начинало давить на мозг. Ведь убила же? Он больше не сопротивлялся, повиснув на руках девушки. И его никто не вытащил из воды. Но почему же Гвен ничего не чувствует? Она убила человека, а ей все равно. Нет такого чувства, как описывают в фильмах, когда впервые мараешь руки кровью. Герой считает себя монстром, убийцей, психопатом. Душевные терзания и чувство вины сводят с ума. Почему Брайт этого не ощущает? Ведь у мужчины наверняка была семья, были люди, которые его любили и которых любил он. Какая-нибудь собака или кот, которые теперь будут скучать по хозяину. У человека были свои планы, мечты и стремления. Теперь его нет, и все, что чувствует его убийца — это абсолютное ничего. Полная пустота. И это пугает. Гвен страшно. Не потому, что она стала убийцей, а из-за того, что ничего не чувствует по этому поводу. Ведь ничего не изменилось. То, что ощущает Гвен — неправильно. Где чувство вины за содеянное? Где душевные метания при осознании того, что ты монстр? Что с ней не так? Гвен вдруг окунулась в воспоминания о смерти своих родителей. Девушка пыталась вспомнить то, что хотела забыть всю свою сознательную жизнь.       Первая смерть была мамина. Когда Гвен была совсем ребенком. Это был её день рождения. Они с мамой собрались в кинотеатр на вечерний сеанс. Отец-полицейский задерживался на работе, пообещав, что утром принесет большой торт и они будут завтракать сладким. Киновечер прошел тихо и спокойно, фильм был скучный для Гвен, но она не говорила маме, чтобы не расстраивать. Они уже шли домой, было темно. На улицах Лос-Анджелеса всегда людно и много машин, даже в такое позднее время. Но в этот день почти не было снующих туда сюда незнакомцев. Дорогу, по которой мать и дочь ходили из кинотеатра, перекрыли из-за большой аварии. Обойти по улице было невозможно: повсюду стояли полицейские машины и кареты скорой помощи. Оливия повела маленькую Гвен через переулок, чтобы обойти дорожное происшествие. Там пусто, не считая мусорных баков и пустых коробок, сваленных до одной кучи. Оливия и Гвен уже почти были на другой стороне, как впереди, будто из-под земли, вырос молодой человек с веснушками по всему лицу. Его рыжие волосы топорщились в разные стороны, наполовину скрытые потертой кепкой. Оливия резко развернулась, намереваясь уйти обратной дорогой, но и сзади вальяжно подходили двое мужчин. Перепуганная женщина озиралась по сторонам в поисках подмоги, но никого не было. Не так далеко слышался вой полицейских сирен и скорой помощи. Гвен сжала пальчиками мамино длинное красное пальто, прячась за женщиной. Глаза ребенка застилала пелена слез. Кажется, девочка слышала мамин голос и противный смех мужчин вокруг них. Рыжий человек крутил свой маленький нож в пальцах. Кажется, они просили деньги. Маленькая Гвен все сильнее жалась к маме, надеясь, что скоро их отпустят. Вдруг лицо рыжего человека в кепке исказила гримаса отвращения и злости. Он подошел вплотную к Оливии и ударил её ножом в живот. Потом ещё один удар, и ещё. Женщина опустилась на влажный асфальт, обхватывая себя руками за корпус. Человек в кепке тяжело дышал, осматривая истекающее кровью тело женщины. Другие мужчины начали на него кричать. Все ругались друг с другом, а потом убежали, кинув окровавленный нож рядом с маленькой девочкой. Гвен проследила своими карими глазками вслед убежавшим мужчинам и заулыбалась. — Мам, мам! — она подергала женщину за плечо, — они ушли! Мы можем идти домой, вставай. Но никто не отвечал. Кучерявая девочка снова толкнула женщину в плечо. — Мам, пойдем домой. Папа расстроится, если мы пропустим торт. Он же обещал завтра утром принести, помнишь? В ответ была лишь тишина. Глаза девочки опять стали влажными, на ресницах повисли слезинки. — Мам, тут темно, а мне страшно. Женщина все так же молчала, а под ней все больше и больше становилась лужа крови.       Дальше Гвендолин помнила только отрывками. Она помнит, как полицейский уводил девочку от мамы. Помнит, как папа приходил на опознание и плакал, закрыв лицо руками. Помнит несколько дней отцовского отсутствия. Мужчина никуда не ушел, он находился все в том же доме, но его не существовало для дочери. Он целыми днями мог просидеть на диване в гостиной, даже не включив телевизор, а просто смотрел в стену и курил. Очень много курил. Окурки от дешевых сигарет находились буквально везде. Отец мало разговаривал. Его хватало только на то, чтобы не забыть покормить ребенка. Делал он это молча. На работу тоже не ходил. На чужие звонки не отвечал. Несколько долгих дней в полной изоляции от мира и дочери. А потом он будто очнулся. Забрал Гвен из Лос-Анджелеса в Нью-Йорк к бабушке Анне, матери Оливии. Перевелся в местное полицейское управление и стал пропадать всё время на работе. Работал очень много, чтобы обеспечить достойную жизнь для своей маленькой Гвен.       Потом спустя время умерла бабушка. Бабушка Анна давно болела. Вскоре попала в больницу, где её сердце не выдержало. Гвен помнит, как раз в неделю приходила на могилку и разговаривала с ней. Девушка знала, что её не услышат, но ей хотелось верить в лучшее. Бабушка всеми силами пыталась заменить ей мать. Отцу часто не было дела до дочери из-за постоянной работы, поэтому всё, что было у Гвен — это бабушка. А теперь и её нет. Через два года не стало и отца. Погиб при исполнении. На похоронах Гвен не плакала. И после тоже. Она стояла и отрешенным взглядом сверлила могилу последнего члена её семьи и не ощущала ничего, кроме пустоты. Гвен думала, что будет плакать. Она хотела сполна прочувствовать всю эту боль. Но ничего не было.       Смерть преследует Гвендолин всю жизнь, но забирает тех, кто рядом. Гвен задумывалась, почему так происходит, но ответа не нашла. Именно поэтому в девушке живёт нездоровое желание найти приключений себе на голову. Будто хочет узнать, сколько ещё может продержаться. Сколько ещё людей должно погибнуть вокруг, чтобы и до неё дошла очередь?       И вот сегодня опять. Костлявая дышала девушке в спину, заглядывала в глаза, но откинула, как ненужный мусор, забирая тех, кто рядом. А что, если Гвен не в первый раз убила человека? Она ведь не проверяла тех, кто нападал на нее в переулке. В попытках выжить самой и защитить друзей Гвен совершенно не думает о том, как бы не навредить другим. И то, что тревожило девушку больше всего, ей было всё равно. Гвен передернуло. Это неправильно. Эти чувства неправильны. Она не должна с такой легкостью отнимать чужие жизни. Ведь правда же?       Брайт хмуро продолжала идти дальше, заходя уже в знакомый ей район. Кто-то проходил мимо, не обращая внимания на до нитки промокшую девушку. Кто-то просто косо смотрел, с неодобрением качая головой. Молодые ребята что-то прокричали вслед. Один из них схватил Гвен за руку. Она резко обернулась, занося кулак для удара. Глаза чуть выпившего парня расширились, заглядывая в мертвенно-бледное лицо незнакомки. Осознав, что не хочет стать таким же, он быстро ретировался подальше, кинув напоследок что-то не очень лестное.       Гвен устало открыла дверь квартиры, радуясь, что додумалась забрать у Эйприл из сумочки свои ключи. Кот тут же очутился рядом с хозяйкой, ласково потираясь бочком о ноги девушки. Босоножки были небрежно откинуты в сторону. Босиком по прохладному паркету Гвен прошлась до кухни, включая свет. Послышался стук в окно. Девушка несколько раз моргнула, собирая себя по частям. Нетерпеливый стук повторился. Гвен знает этот звук. Она прошлась к балкону, открывая дверь. — Еще пять минут, и Донни бы пришлось высылать спасательный отряд, — недовольно проговорил Леонардо по ту сторону двери, сложив руки на груди. Гвен кинула взгляд на часы. Пятьдесят пять минут. Ей потребовалось немного больше времени дойти до дома, чем она рассчитывала. Ничего не ответив девушка оставила дверь открытой, пропуская гостя внутрь, а сама прошла на кухню. Лео подозрительно прищурился, наблюдая за ней. Протиснулся в проем, отодвигая ногой кота от выхода, и сам закрыл дверь. — Эйприл нам рассказала, что произошло, — начал Лео сразу в лоб. Гвен хмыкнула, наливая себе черный кофе в чашку. Ну, а разве могло быть иначе? — Она не поехала домой, пришла к нам испуганная. Донни помогает ей с ранами, — сказал Синий, смотря в спину Гвен, которая все так же стояла, не поворачиваясь лицом к собеседнику. — Ранами? — голос Гвен звучал приглушенно, а язык еле ворочался. — Да, ей досталось, — продолжал черепаха, — но она будет в порядке. Гвен дернулась в сторону собеседника, будто не расслышала. — Что ты сказал? Лео нахмурился. — Сказал, что Эйприл пострадала. Но ничего серьёзного, можешь не волноваться. Обида и злость нарастала в груди, заполняя легкие, как та вода из бассейна. Гвен сжала зубы, стараясь унять зародившийся в груди крик. — Ты пришел поговорить об Эйприл? — карие глаза наполнились яростью. — Эйприл попросила тебя проведать, она переживает, — уже не так уверенно начал Лео и затих в самом конце. За всё время их знакомства Гвен ни разу не злилась при черепахах. Могла раздражаться, фыркать и закатывать глаза. Но никогда по-настоящему не злилась. — А, ну конечно, всё ради неё, — Гвен сжала зубы до боли. На глаза стали наворачиваться непрошенные слезы.       Как бы она не старалась, ей никак не удавалось заслужить место в семье черепах. Гвен постоянно казалось, что Майки и Донни скорее терпели её присутствие, чем действительно были рады. А Раф с Лео даже терпеть не могли, уходя из Логова или делая вид, что девушки не существует. Гвен принимает то, что её помыслы изначально не были чистыми. Она хотела подружиться с черепахами, потому что воспринимала их, как диковинку. Как нечто, что скрашивало её серую жизнь. Потому что они — тоже изгои. Потому что они — это нечто невероятное. Они — её билет в жизнь, в которой была хоть капля смысла. И Гвен к ним привязалась. Особенно к Эйприл. Эта неугомонная девушка наполняет жизнь яркостью. Но у этой дружбы есть и обратная сторона медали. О’Нил затмевает Гвен по всем параметрам. И от этого становится не по себе. И безусловная любовь к девушке не отменяет зависти и злости. Брайт понимает, что такой, как Эйприл, ей не быть. Ей никогда не стать такой же красивой и жизнерадостной, способной своей энергией сбивать с ног. Ей никогда не заводить знакомства с новыми людьми по щелчку пальцев. И, конечно, ей не стать такой же близкой черепахам.       Гвен завидовала им. У братьев было то, чего не было у девушки. У них были они. Даже если ссорились, они всё равно были вместе. Всегда готовые поддержать и прикрыть спину другому. У Гвен не было никого. Даже когда отец был жив она была сама по себе. И вдруг появилась Эйприл. Такая яркая и неудержимая, что буквально затмила собой солнце. Именно О’Нил вытаскивала подругу из её одинокого панциря. Познакомила со своей семьей. И Гвен была всем сердцем благодарна. Но черт, как же иногда она раздражала. И дело было не в О’Нил, вовсе нет. Всё дело было в Гвен. Она жутко завидовала теплым отношениям между Эйприл и черепахами и постоянно задавалась вопросом, что же с ней не так? Почему она не может вписаться в эту семью? Гвен буквально жизнью рискует, спасая Эйприл из передряг, а этого будто никто и не видит. Даже банального «Спасибо, что вытащила наши задницы из перестрелки» хватило бы. Просто знать, что тебя ценят, а не воспринимают, как нечто должное. И теперь, спустя эти месяцы, когда Гвен привязалась к новым друзьям, подобные мысли делали всё больнее. — Я не понимаю твоих претензий, — сложив руки на груди, раздраженно произнес Леонардо. Он действительно не мог понять, к чему девушка клонит. Эйприл ведь попросила наведаться к Гвен, он пришел. В чем проблема? — Меня избивали, в меня стреляли, меня топили, а всё, что я слышу это «Эйприл поранилась»! Гвен медленно ступала босыми ногами по холодному полу квартиры, надвигаясь на мутанта. Обида прожигала вены, а злость разгоралась все больше и больше. Краем сознания Гвен понимала, что её обвинения не совсем верны. Ведь никто не заставлял её дружить с черепахами и Эйприл. И лезть каждый раз в драку, когда нужна была защита. Лео и команде не нужна помощь Гвен. Но О’Нил в ней нуждалась. Всё то время, которое мутанты не могут выходить на улицу или посещать мероприятия, где много людей. Гвен всегда рядом. Не потому, что должна. А просто, потому что хочет. Но это не значит, что не нужно ценить людей, которые рядом, воспринимая их как должное. Ведь так? — Я так сильно стараюсь быть для вас другом, но даже после того, как меня чуть не утопили, никто не спросит в порядке ли я! Слезы полились из глаз против воли. Слишком много стресса для одного дня. — И знаешь что? Если интересно, я в гребаном ужасе! Гвен на эмоциях пнула старую вазу возле стены. Та не устояла и упала на пол, разлетевшись на мелкие кусочки. Так же, как и терпение Гвен. Лео дернулся от неожиданности, потянувшись за катаной. Потом, будто опомнился и медленно опустил руку. В глазах закипало раздражение. — Тебя об этом никто не просил, — сказал черепаха, сверля девушку взглядом. — Друзей не нужно об этом просить! — Гвен повысила голос в раздражении, — они что-то делают для тебя не потому, что хотят нечто взамен! А просто, потому что любят тебя. Гвен рвано вздохнула, глотая слезы. — Ты думаешь, Эйприл просила подставляться сегодня? Или Верн? Ведь те люди гнались не за мной или Фенвиком. Они преследовали Эйприл. И что бы я сделала? — Гвен развела руками, — продолжала бы пить вино, пока О’Нил не прибили? Леонардо молчал, не зная, что ответить. Вдруг девушка была права? Что могло случиться с Эйприл, не будь там Гвен? Брайт рискует своей жизнью, а ведь могла просто уйти. У неё был шанс покинуть их, и не один. Но она всё ещё здесь. По каким-то причинам, которых Лео не понимал. Руки Гвен начинали дрожать. Слезы лились на грязные от потекшего макияжа щеки. — Как ты можешь иметь такие хорошие отношения в семье, — девушка указала дрожащим пальцем на Лео, — но быть абсолютным нулем по части того, что касается чувств? Слова резанули по живому. Ведь Гвен была права. И Лео это каждый раз доказывали братья. Он никогда не умел нормально выражать свои чувства. Особенно, если это касалось семьи. Черепаха считал, что если он способен сдерживать свои эмоции и контролировать их, то и остальным это под силу. Лео редко просил о помощи. Еще реже — о поддержке. Он признает, что очень часто принимает семью, как должное. Братья никуда от него не денутся, он навсегда останется их старшим братом и лидером. Даже, когда Раф говорил о том, что хочет уйти, начать самостоятельную жизнь, Лео ему не верил. А вдруг бы он действительно ушел? Чувства никогда не были сильной стороной Леонардо. Это скорее по части Донни или Майки. Они знали бы, как успокоить Гвен. Ведь даже если черепахи не признают девушку, как часть семьи, О’Нил её любит. Как он может подвести Эйприл?       Гвен заламывала руки и кусала губы, пытаясь себя успокоить. Нервы сдавали. Всё, что копилось уже долгое время, вырывалось наружу. Горло сдавило в очередном приступе рыдания. В груди что-то защемило. Вдруг стало не хватать воздуха. Гвен загнанно дышала, стараясь наполнить легкие кислородом. В глазах темнело, в ушах — звон. Сердце бешено колотилось о грудную клетку, будто собиралось вырваться. Руки дрожали, как в припадке. Паника заполняла весь разум. Лео видел это. Он уже сталкивался с подобным. У Донни в раннем возрасте случались такие приступы. До того, как они стали практиковать медитацию. Но рядом всегда был Майки. Именно он успокаивал брата всё время. Лео, хоть и наблюдал со стороны, но всё же плохо понимал, что ему нужно делать. Он вдруг почувствовал себя бесполезным. — Всё закончилось, — Леонардо присел на одно колено, чтобы поравняться с девушкой, и легко, почти невесомо приобнял за плечи в поддерживающем жесте, — ты в безопасности. Гвен опустилась на пол, держась за спинку дивана. Девушка часто дышала, смотря куда-то в пустоту. Лео погладил плечи, стараясь её успокоить. — Это пройдет, — приговаривал Синий. — Смотри на меня, — Лео обхватил ладонями заплаканные щеки девушки, вынуждая поднять на себя взгляд, — смотри на меня. Дыши. — Я и так дышу! — прошипела Гвен, одарив черепаху раздраженным взглядом. Лео беззлобно закатил глаза. — Дыши медленнее, как я, — Синий сделал пару долгих вдохов и выдохов, показывая, как надо. Гвен старалась повторять за черепахой. Воздух с хрипом наполнял легкие и так же рвано выходил. Спустя пару минут, которые Гвен показались вечностью, оцепенение начало отступать. Девушка неотрывно смотрела в синие глаза напротив, которые каким-то чудом наполняли её сердце спокойствием. Дыхание начало выравниваться. — Я ведь убила его, — вдруг прошептала Гвен одними губами, — того охранника в бассейне и тех, что в нас стреляли. Я их убила, да? Лео молчал, плотно сжимая губы. Охранник с бассейна мертв. Что касается тех, кто напал на них первыми — он не знал, но что-то подсказывало, что тем тоже досталось сильно. Раньше Гвен не задумывалась о тех, с кем дерется и кого калечит. Черепахи, признаться, тоже обычно не думают, воспринимая это, как сопутствующий ущерб. Но сегодня осознание содеянного свалилось на девушку снежным комом, покрывая с ног до головы. — Не думай об этом, — сказал Лео, мысленно добавляя «пока что». Рано или поздно Гвен об этом снова вспомнит, но может время будет более удачное для подобных душевных терзаний. Сейчас главное успокоиться и не добивать себя лишний раз. — Эй, посмотри на меня, — Лео держал зрительный контакт, надеясь, что его уверенность в своих словах передастся и девушке, — это была самозащита. Гвен позволяла ледяным глазам напротив топить себя в спокойствии. — Я чудовище? — Гвен спрашивала скорее себя, чем черепаху. Ведь в своих глазах девушка была монстром, так как всё еще не ощущала вины. Лео удивленно вскинул надбровные дуги. — Разве чудовище стало бы поливать слезами пол? Лео не имел права осуждать Гвен за содеянное. Сам не особо думает о том, что случается с теми, кому не повезло столкнуться с черепахами. Он не одобрял подобный подход к решению проблем, но иногда либо ты, либо тебя. Шреддера слова не убедили не распылять мутаген над Нью-Йорком, а вот парочка ударов смогли. Гвен вдруг улыбнулась, резко выдыхая и вытирая щеку тыльной стороной ладони. — Я сейчас выгляжу наверняка чудовищно, — решила отшутиться девушка, смотря в пол. Гвен ещё успеет налить ведро слез, когда Синий уйдет. Сейчас нужно убедить всех, что она в порядке. Брайт представила, как сейчас выглядит в глазах черепахи. Одежда все еще мокрая, волосы беспорядочно торчат во все стороны, макияж потек — все это создавало не самый привлекательный ансамбль. — Я бы сказал, выглядишь сногсшибательно, — Лео улыбнулся, кивая головой в подтверждение своих слов. У девушки вырвался смешок, который чем-то напоминал истерический. Усталость навалилась внезапно. Жутко хотелось спать. Гвен потом будет стыдно за проявленные эмоции, но где-то в глубине души слабо горит надежда, что Лео не расскажет никому о том, что случилось здесь. Но об этом можно подумать и позже. Сейчас в голове были только мысли об отдыхе. Гвен разберется со всеми последствиями потом.