Солнышко с игрушечным Лисёнком

— Ну что, помирились? — спрашивает Сергей Арсения. — Да, как ты и говорил, сразу простил. — Ну вот видишь. А что по поводу усыновления? — Он так обрадовался, когда я ему сказал, что могу его забрать. Согласился, разумеется. Думаю, завтра — послезавтра подам документы. Они ещё немного поболтали, а потом Арсений пошёл к Антоше. — Не проснулся ещё, да, солнце? — умиленно улыбаясь, ласково спрашивает мужчина, когда видит, что это маленькое чудо сидит и трет глазки, чтобы окончательно проснуться. — Угу, — сонно мычит кроха. — А я смотрю, фея к тебе прилетала, — говорит старший и видит, как мальчик немного непонимающе смотрит на него. — Смотри-ка, что она тебе принесла, — врач показывает на тумбочку, где лежал Киндер. — Киндер! — младший берёт шоколадное яйцо и смотрит на брюнета. — А можно его сейчас открыть? Пожалуйста, — он так состроил глазки, что отказать просто невозможно. — Так-то нежелательно, — педиатр видит, как Тоша погрустнел и добавил. — Ну ладно-ладно, открывай. Только потом на завтраке все равно покушаешь. Хорошо, Антош? — Хорошо, — кивает мальчик, начиная снимать обертку со сладости. А Арсений смотрит на кроху и не может сдержать улыбки. Как все-таки мало нужно ребёнку для радости. — Хотите? — предлагает шоколадку старшему мальчик. — Нет, не хочу, спасибо, Тош. — Помогите, пожалуйста, — протягивает капсулу с игрушкой кроха. — Не могу открыть… — Держи, — открыв, отдает её Антоше. — Смотри, что тебе попалось. — Что-то оранжевое, — малыш достает игрушку, потом смотрит на Арсения и улыбается. — Это лисёнок! — он показывает фигурку старшему и берёт. — Теперь у твоего Лисёнка есть младший братик. — Даа. Он такой хорошенький, — внимательно рассматривает новую игрушку Тоша, а потом берёт своего Лисёнка. — Ты тоже хорошенький, — обращается он к своей мягкой игрушке, обнимая её. — Тошунь, давай я тебя сейчас осмотрю, а потом будешь дальше играть? — Хорошо, — ребенок поставил нового лисёнка на тумбочку у кровати, чтобы он всегда «охранял» его, а сам подвигается ближе к врачу, не выпуская из рук своего мягкого Лисёнка. — Осмотра уже совсем не боишься, да? — Если осматриваете Вы — нет. — Да ты моё солнышко, — ласково улыбается мужчина. Осмотр прошёл быстро. — Молодец. Кстати, Антош, у нас с тобой сегодня последний укол. Лечение помогает, ты уже почти здоров. Думаю, завтра с тобой сдадим анализы, к вечеру результаты будут готовы и скорее всего уже завтра тебя выпишем. — Мгм. А когда вы меня заберёте? — Антош, это не очень быстрый процесс. Я думаю, где-то через месяц я тебя заберу к себе. — Месяц?! Это очень долго, — в глазах Тоши появились слезы. — Тошенька, — врач сажает его к себе на колени. — Понимаешь, я и сам хотел бы тебя поскорее забрать, но ведь пока я подам документы, пока их рассмотрят, пройдёт примерно месяц. На самом деле, это не так много, вот увидишь. Я буду к тебе приходить, обещаю. Всё, не плачь, всё хорошо, солнце. Вскоре ребёнок успокоился. День пролетел быстро и вот уже вечер, а значит время укола. Но сегодня Антоша прямо удивил, ведь позволил провести всё совершенно без капризов и без слёз. — Молодчина, Тош! Самый настоящий герой. Умничка мой, горжусь тобой, — хвалит Арсений, закончив с процедурой. — Ложись, солнышко, спокойной ночи, — педиатр немного помогает улечься крохе и сидит с ним, пока тот не начинает тихо сопеть, конечно же обнимая своего Лисёнка. На следующий день, Арсений с Антошей пошли сдавать кровь из вены. Увы, без страха обойтись не удалось. — Страшно… — шепчет кроха, когда они подошли к кабинету, крепко прижимая к себе Лисёнка одной рукой, а второй сжимая ладонь педиатра. — Солнышко, — брюнет сел на корточки перед малышом. — Ну вспомни первый твой день в больнице, мы с тобой тогда тоже ходили сдавать кровь. Ты даже не пикнул. Это же не больно, просто неприятно. М, Тош? — Ну, я помню, что небольно, просто всё равно страшно. — Солнце, давай постараемся быть смелыми. Уж лучше давай сейчас сходим, всё сделаем и будешь отдыхать. Хорошо? — А можно будет опять у вас на коленках посидеть? — смотря стеклянными глазками на врача, спрашивает мальчик. — Конечно, Тош. Ну что, идём? — кроха кивнул. Мужчина встал и, постучавшись, зашёл вместе с ребёнком в кабинет. — Паш, привет. Мы к тебе на ОАК . — Привет. Да, хорошо, присаживайтесь. Арсений сел на стул и помогает младшему сесть к нему на колени, обнимая. Чувствуя, как тот подрагивает от страха, мужчина немного разворачивает его и видит, что у Тоши вот-вот пойдут слёзы, а сам он очень бледный. — Тош? Маленький мой, ты чего? Павел, подготовив всё для процедуры, подходит к ним. — Что случилось? — спрашивает лаборант. — Да боимся мы сильно. Паш, достань-ка на всякий случай нашатырь, мало ли что. Павел достаёт маленькую бутылочку и ставит её рядом на столик. — Ну, Тош, в чём дело? — в ответ ему всхлип. — Солнышко моё, ну, что такое? Всё же хорошо. Тш-ш… — Зайчик, дать тебе водички? — спрашивает лаборант у бояшки и тот слегка кивает, начиная вытирать кулачком слезки. — Вот, держи, — Павел подаёт мальчику стаканчик воды, которую тот почти сразу выпивает. — Антош, что случилось? Ты просто испугался так? — опять кивок. — Ты же в прошлый раз не боялся, вроде. Что же сейчас тебя так напугало, солнце? — Я не знаю. Простите… — Нет-нет, Антош, ты чего, не надо извиняться. Как ты себя чувствуешь-то сейчас? — Нормально. — Давай сейчас побыстрее закончим с этой процедурой? Или не готов? — Готов, наверно. — Хорошо. Тогда давай, положи ручку на подушечку и глазки закрывай. Ребёнок слушается. Арсений чуть крепче держит его, но так, чтобы не напугать. Павел затягивает жгут и протирает предплечье салфеткой, от чего Тоша слегка вздрагивает. Замечая это, лаборант успокаивает: — Просто протираю, Тош, не волнуйся, — затем он решает нанести анестезиологический гель, чтобы было более безболезненно. — Не пугайся, я просто наношу гель, — предупреждает мужчина. Дальше он тихо готовит шприц для забора крови и аккуратно вводит иглу. — Не больно ведь, котёнок? — уточняет лаборант и слышит отрицательное «м-м». Процедура длится недолго. Павел достаёт иглу и забинтовывает ранку, сняв жгут. — Всё, молодец, — хвалит лаборант, убирая все страшные для ребёнка штуки подальше от его и так напуганных глазок. — Всё закончилось, солнышко моё, — говорит Арсений, слыша облегчённый выдох. — Спасибо тебе, Паш, — вставая и беря к себе на руки Антошу, благодарит брюнет. — Не за что. Пока, — улыбается лаборант. — Всё, мой маленький, больше никто ничего делать не будет. Головка не болит, не кружится? — мальчик отрицательно мотает головой. — Хорошо. По пути в палату Антоша начинает засыпать, прямо как в первый день в больнице. Когда врач зашёл в комнатку, он осторожно положил его на кровать, слегка укрыв, и сидел с ним рядом, ведь сейчас у него было свободное время. Ближе к вечеру результаты были готовы. Антона можно было смело выписывать. Арсений помог Антоше собрать его сумку и сам решил отвезти ребёнка из больницы, когда освободился. Но вот когда они подъехали к дет.дому, как педиатр и ожидал, мальчишка разрыдался. — Тоша, солнышко ты моё… — мужчина пересаживает его к себе на колени, хоть это делать и не очень удобно, ведь в машине не так много места, и крепко обнимает. Плачет кроха долго, а старший ничего пока не говорит, позволяя ему выплеснуть все свои эмоции. — Тш-ш-ш, маленький мой, — брюнет целует его в лобик. — Солнце, ты уже горяченький, головка может заболеть. Успокаивайся потихоньку, малыш. Когда младший успокоился и был более — менее готов, они вышли из машины. Арсений с сумкой, а Антоша с Лисёнком в руках зашли в здание. Прощаться было очень трудно. Не только ребёнку, но и старшему, ведь тот тоже очень привязался к Тоше. Но он пообщал малышу, что будет приезжать к нему и, что постарается побыстрее собрать все документы на усыновление. Когда же Антона отвели к нему в комнату, он наконец увидел Диму. — Привет! — Шастун обнял друга, по которому очень соскучился. — Антон! Приве-ет, — Позов обнял в ответ. — Ты не обижаешься? — задаёт волнующий его вопрос. — Нет. Прости меня, я не должен был тогда обижаться на тебя. Давай мириться? — Давай! — Кстати, — вспоминает Антон. — Сейчас, минутку, — он достаёт из сумки аккуратно сложенный рисунок и подает его другу. — Это я? Спасибо, это очень красиво, — улыбается Дима. Этим вечером Антон рассказывал приятелю всё, что происходило в больнице, а тот рассказывал, что происходило в дет.доме. Конечно, перед сном Шастун погрустил, но, благодаря Диме, недолго.

***

Сбор документов на усыновление занял месяц. Арсений, как и обещал, ездил к Антоше, хоть и не надолго. И вот, наступил тот день, когда педиатр едет в детский дом один, а вернётся уже с маленьким чудом. Антоша знал, что сегодня мужчина его заберёт. Он собрал все свои вещи и сейчас просто проводил время с Димой. Шастуна переполняли эмоции. Были и радость, и волнение, и даже грусть. Радость, что его заберут из этого места, что заберёт его именно Арсений. Волнение, что хоть забирает и Арсений, но как быстро Антон сможет освоиться на новом месте. Грусть, что прощается с Димой… За всё это время они стали лучшими друзьями и спустя столько времени дружбы прощаться очень тяжело. Доехав до детского дома, Арсений выходит из машины и заходит в здание. Женщина, что и была там няней, говорит ему, чтобы он подождал и идёт за Антоном. — Антон, пошли, — говорит она, заходя в комнату. — Хорошо… Дим, это тебе, — мальчик отдаёт другу того самого лисёнка, который ему попался в Киндере. — Пусть он будет, как напоминание обо мне. Не скучай, я попрошу, чтобы мы приезжали к тебе. Уверен, Арсений согласится. Пока. — Спасибо большое. Пока, Антош. Ты мой самый лучший друг. — Ты тоже, — они обнялись, но их поторопила няня. Антон взял Лисёнка и помахал другу, грустно улыбнувшись. Женщина взяла его сумку и повела вниз, где ждал мужчина. — Арсений! — налетает на старшего ребёнок, сразу обнимая. — Привет, солнышко. Ну что, готов? — Да, наверно, — резко загрустив, отвечает мальчик. — Эй, что-то не так? Что случилось? — Мы будем приезжать к Диме? — сразу спрашивает младший. — Если ты хочешь — будем. — Хорошо. Тогда готов, — повеселее отвечает Тоша. — Отлично. Пошли, солнце. Ну вот, закончив со всеми документами и взяз сумку с вещами, Арсений вместе с Антошей пошли к машине. Старший помог Тоше сесть в кресло, а сам сел на водительское место. И как только они выехали, мальчик тихонько зовёт мужчину. — Арсений… — Да, солнышко? — А можно задать Вам один вопросик? — Конечно. А, только переходи уже на «ты», Антош. — Хорошо. Я могу называть тебя «папой»? — Конечно, солнышко, можешь.