Штормовое предупреждение

1 ноября 2005 года Спалось до безобразия безмятежно, как не спалось уже очень давно. Когда прикроватные часы прозвенели, девушка решила дать себе ещё десять минут просто полежать с открытыми глазами и уставиться в окно, за которым виднелось ярко-голубое небо. Все вещи вернулись к ней выстиранными, такими, какими они не были даже при покупке, и Джинджер сомневалась, что это её старая форма. Тем не менее, все элементы пришлись ей в пору. Сегодня она выглядит намного лучше, чем прошлым вечером, хоть и списывает все на здоровый сон. Скоро в её рутине вновь появится работа и все вернётся на круги своя. Оплата за дом производится на полгода вперёд, эту сумму делили пополам между жильцами. Но в этот раз у Джинджер не практически никаких денег, так что придётся поднапрячься, чтобы не влезть в отложенные на черный день средства дяди. Через пол часа, когда она полностью собралась, в дверь постучали и в проёме показалась белобрысая макушка Каваллоне. Завтракали втроём, Ромарио скромно присоединился к ним, разбавив скучную утреннюю беседу своими занимательными историями. До школы её довезли они же. Чтобы по школе не пошли ненужные слухи среди заскучавших учеников, девушка просит высадить её подальше от школьных ворот. Не то, что бы это столь беспокоило ее. Уже прошло около года как ирландке стало наплевать на смотрящих на нее свысока япошек. Кто-то думал из-за ее немногословности, что она до сих пор не понимает языка. Кто-то насмехался над ростом и большим, по азиатским меркам, прямым носом. Кто-то из-за того, что девушка общается с младшеклассниками, а ведь ей самой уже шестнадцать. В общем, поводов для насмешек было предостаточно и припоминать их все Джинджер не собирается. Стоит ей выйти из автомобиля – Каваллоне вновь галантно открывает перед ней дверцу – в лицо сразу прилетает сумка. Джинджер выругивается на родном, уже зная, кто мог сотворить подобное. Нос неприятно саднит, но парень знает, с какой силой кидать. Чертов гениальный стратег. – Забери свои шмотки. – усмехаясь, говорит Гокудера вместо приветствия и с интересом осматривает чёрную иномарку. В машинах она не разбирается, испытывая к ним подсознательную боязнь. – Не слишком ли много тебе почестей? – Ну, Гокудера, тебе пора учиться обходительности. – поучительно отвечает Каваллоне, будто бы девушке нужна чья-то охрана. Стиль их общения очень напоминал то, как Каен общается с самим Дино. Отчасти это было связано с тем, что они европейцы. Сдержанные японцы не очень-то жаловали сарказм и хамство, свойственное острому языку Каен и Гокудеры. – Ты её плохо знаешь. – он искренне смеётся, подходя ближе. – Не верь этим глазам, она присядет тебе на шею и тогда я посмотрю, как ты запоешь. – Между прочим я тебя ни о чем не просила. – Джинджер напоминает, что она все ещё здесь и не глухая. – Но спасибо, что не дал мне показать Каваллоне, где мой дом. А то он и туда запомнит дорогу.  – Ладно, вижу, вы сами можете разобраться. – Дино умывает руки, два Урагана не переспорить никогда. Он возвращается к машине, хватаясь за дверцу. – Джи, во сколько ты освободишься? Хаято недовольно фыркает, прикрывшись тем, что будто бы сдувает прядь пепельных волос, лезущую в глаза. Это что ещё такое? У него уводят соседку накануне полугодовой оплаты? Джинджер поднимает голову высоко, чтобы прочитать по глазам Каваллоне его намерения, но на вопрос неохотно отвечает. – Тренировка закончится в шесть, сразу после у ребят матч. – Отлично, ровно в шесть будем ждать тебя. У нас есть ещё небольшое дельце. – отвечает он и что-то отмечает у себя в голове. Вставить ей хоть слово Каваллоне не даёт и безаппеляционно прощается. – Увидимся! Помахав рукой, парень скрывается в тонированном салоне и автомобиль скоро исчезает из виду. – Он подозрителен. – в руке парня появляется сигарета. В последнее время Хаято не мог спокойно расслабиться и покурить, потому что рядом постоянно был Реохей. Спортсмен не даёт ему портить воздух вокруг себя, устраивая скандалы. – Если Каваллоне хочет забрать тебя в свою семью, то спешу разочаровать: Десятый будет против. – М-да? – не особо впечатленная заявлением девушка выгибает бровь, дескать, да ты что. Нет у него таких планов, это ясно и ежу. Просто Каваллоне внимателен и оказал нужную ей поддержку. Это нормальное поведение для босса мафии, в подчинении которого находятся самые разные люди. Кому-то нужен пинок, кому-то доброе слово. А вот тот факт, что это волнует Хаято, забавляет. Джинджер гаденько улыбается. – Моя участь служить Вонголе, а не Каваллоне. Лучше расслабься и подумай о другом. Время близится к началу занятий и им стоит поторопиться. Джинджер шагает вперед, к воротам, весело размахивая своим ранцем вперед-назад.

***

После тренировки Джинджер переодевается не в осточертевшую школьную форму, а в излюбленный светлый спортивный костюм и мягкие кроссовки. С каждым днем становится все холоднее. Заперев кабинку, девушка направляется к выходу из школы по пустым коридорам. В назначенное время та же чёрная иномарка ждет её у ворот школы. По дороге никто не проронил и слова, храня цель поездки в секрете. Конечно, госпиталь Намимори Джинджер узнает сразу. Только когда они подошли к нужной палате, охраняемой людьми Каваллоне, Джинджер поняла, что происходит. – А, это ты, конь. – хищная улыбка Сквало уже не так ярка, скорее полна скорби. Джинджер тоже была бы сама не своя, если её босс избавился от неё таким образом. Та гигантская акула хорошенько потрепала его. Она заходит в палату следом, нерешительно, сразу привлекая внимание сероглазого мужчины на себя. – И ты, дочь безумного Каена. – Племянница. – категорически замечает она, рассматривая перемотанное белоснежными бинтами тело. Неужели некоторые части его тела остались в желудке акулы? Или он всегда был таким худым, скрывая это под своим плащом? – Да хоть сестра. – Сквало усмехается, скованный пронзающей болью. И вновь это слово «безумный» оседает в голове девушки. – Твои волосы выдают тебя быстрее всего остального. Впрочем, я больше удивлён не этим сходством, а тем фактом, что тебя закинули в эту глушь. – И что? – Джинджер занимает оборонительную позицию в разговоре. Дино пока не вмешивается, предпочитая вначале решить вопрос с перемещением их пленника из госпиталя. А потом уже с уговорами этого самого пленника. – Девочка, не задирай носа пока не оторвали! – шипит он сквозь зубы от боли. – Каен был проводником в иной мир, Хароном. Ему было не важно, кто стоит перед ним, он мочил всех без разбору. Смею предположить, что у вас это в крови, как и цвет ваших волос. Жаль, что не удалось посмотреть на бой между тобой и Белом. Это была бы воистину кровавая баня! – Смею предположить, до этого вы только женщин да детей и побеждали, как сказал тот бугай. – Джинджер решает передразнить в ответ. Бельфегор после битвы передвигается только с костылем, а Сквало тут, лежит перед ней, изуродованный акулой. Что ни говори, а амбиции варийцев превосходят их фактические возможности. Неизвестно, насколько был знаком Суперби с ее дядей, разница в их возрасте слишком уж велика. Поэтому Джинджер охотнее верит Ромарио и его подопечному Дино. – Что-то не заметно, чтобы ваш Ураган или ты были способны на большее. Но в это раз вы нарвались не на тех ребят. К больничной койке темнее тучи подходит Каваллоне, прерывая их диалог и наполняя палату напряжением.

***

– Вро-ой!! – Простите, ребята... Мы немного задержались. – женский голос раздаётся за спинами наблюдающих. Глава семьи Каваллоне, его подчинённые, Джинджер Каен и тот, кого увидеть ожидали меньше всего – Сквало Суперби собственной персоной, полностью перемотанный медицинскими бинтами и передвигающийся на инвалидном кресле. И то, не сам, а с помощью своего старого товарища. Еще живой, но порядком потрепанный и иссушенный после того, как был пожёван и выплюнут акулой. Эта закуска не пришлась ей по вкусу. Над его белой головой красноречиво застывает красный противопожарный молоток и пара пистолетов чуть позади. – Невозможно! – кричит Базиль, словно увидел призрака. Отчасти, так оно и есть, но медики Вонголы и Каваллоне способны и не на такое. – Вы все ещё живы... – В день битвы Хранителей Дождя я попросил своего человека прокрасться в блок B, где проходил бой. – приподнятое настроение Дино ещё сильнее веселит Каен, которой доверили столь важное задание. Отчего-то знать, что чья-то жизнь находится в твоих руках оказалось безумно весело. Молоток приятно ощущается в кулаке. Девушка знает, что Сквало останется жив, но все равно упивается властью над ним. – Вообще-то, мы должны были спасти Ямамото, но всё вышло наоборот. Сквало был уже при смерти, когда мы вытащили его из резервуара. – Вот почему Дино-доно не пришёл на битву за кольцо Тумана! – догадывается Базиль, по-детски удивляясь увиденному и услышанному. Джинджер уже ничего не удивляло, её мозг покорно принимал все подлянки, что подкладывала ему реальность. – Потому что я был уверен, что мы сможем получить некоторые сведения у этого парня. – отвечает Каваллоне, кидая взгляд на недовольного Суперби. Он ещё спасибо ему сказать должен, что тот продлил его жизнь на энное количество времени. К ним подлетают Червелло и, что уже не странно, соглашаются оставить дышащего на ладан варийца в оогороженной зоне наблюдения. Пробежавшись глазами по территории школы, Каен понимает, что они пропустили непозволительно много. В бою участвуют все Хранители, даже раненные и обездвиженные. Сейчас она бы с удовольствием посмотрела на то, как их гордая акула вступает в схватку на инвалидном кресле. – Откуда он у тебя? – от рассматривания развалин их бывшей некогда школы её отвлекает Базиль, опасливо покосившись на молоток. – Одолжила в госпитале. – отвечает Джинджер с лёгкой усмешкой, вертя инструмент в руках и как бы хвастаясь неожиданной находкой. Её всегда тянуло к инструментам в отцовском гараже. Особенно к топорам, молоткам и громкой бензопиле. Скуало, почувствовав головой потоки воздуха, тряханул волосами. Наверное, безумно досадно осознавать, что твоя жизнь может быть прервана обычным молотком. Наваждение находит на девушку волнами. – Это хорошо... Гнев сделает тебя сильнее. – Суперби начинает причитать, сначала совсем неслышно, одними губами и в процессе делась громче. – Этот гнев – сила, которая превратит твои амбиции в реальность. Это тот самый гнев, который велел мне следовать за тобой. Дино смотрит на него с непроницаемым лицом, а затем ловит её, осоловелый, но еще адекватный. В какой-то момент он жалеет о том, что доверил девушке это дело, но после забирает свои мысли назад. Тут имеют место личные счёты, не нужно было говорить лишнего в присутствии восприимчивой Каен. Он только успокоил ее, только восстановил душевный порядок, а Суперби все это нивелировал одним единственным словом. Вот теперь пусть и испытывает на себе это «безумство» с молотком у башки. На арене всё искрится и светится от количества выпускаемого пламени. Столько собственными глазами Джинджер не видела никогда. Тсуна выглядит на фоне Занзаса ребёнком, но не уступает ему в силе. Оба сцепляются в рукопашную, а сфера пламени в их ладонях разрастается до безобразно огромных размеров, поглощая под своим свечением все. Поднимается пыль и дым до самой крыши, затрудняя обзор. Первым появляется Занзас, и Сквало чуть не подпрыгивает на кресле от радости. – Как и ожидалось. – Не время паниковать. – Реборн качает головой. – Взгляните на его руки. Внешний вид Занзаса отображает его внутреннее состояние: многочисленные ожоги потемнели до буро-фиолетового оттенка, расползаясь на по всей площади лица, а его яркие глаза сверкают сумасшествием. Руки, до этого объятые пламенем, заледенели и откуда взялся этот лёд, Джинджер объяснить себе не может. Большую часть боя они пропустили, возясь в госпитале с бумажками. Суперби долго сопротивлялся, но не в его положении отказывать Дино. Тот только что-то шепнул и вариец уже покорно дался в плен.  – Это то же самое, что и тогда... – шипит Суперби, сжимая руками подлокотники. На бинтах проявляются маленькие алые пятна. – Вероятно, это Прорыв Точки Нуля, техника, созданная Первым боссом. – по довольной интонации Реборна всем становится понятно, Тсуна делает все правильно, по методичке так сказать. – Он осваивает технику прямо во время боя? – этот поразительный факт не ложился в голову девушки. Да, также делал и Такеши, но она ожидала от Тсуны полной готовности к бою. Не зря же его тренировки проходили денно и нощно. Им приходится совершенствоваться не взирая на то, что их жизни висят на волоске. – Да, и на этот раз у него почти вышло. Состояние Пламени Предсмертной Воли обратимо, поэтому возможно создать его отрицательный уровень. – объяснения Реборна сложны для понимания, так что девушка предпочитает один раз увидеть своими глазами, чем тысячу раз услышать от кого-то. – Он заморозил Пламя Занзаса, словно настоящая цель этой техники... – уточняет Шамал тихо бормоча себе под нос. – Техника создана, чтобы запечатлеть Пламя Предсмертной Воли. – Реборн завершает фразу за мужчиной и подтверждает догадку. У Джинджер создаёт ещё больше вопросов. Пламя Неба – это что-то невероятное и малоизученное. Возможно дело в том, что сами носители этого атрибута не знали, как им правильно пользоваться в связи с малоизученностью. Реборн учит Тсуну опираясь на сведения, которые где-то когда-то раздобыл и только исход битвы покажет сработали ли его методы. Занзас, запоздало оглядывая свои ладони, приходит в психоз. Появляется минутка перевести внимание на экран, показывающий то, что происходит в спортзале. В заключительной битве используется вся территория школы. Джинджер странно осознавать, что всего каких-то полтора часа назад она тренировалась в этом помещении. Атакованных иллюзиями Хаято, Такеши и Хроме защищает Реохей, и за этих ребят Джинджер не переживает – Солнце способно защитить их всех. Только от одного удара, подкрепленного пламенем Солнца, спортзал складывается внутрь напополам как карточный домик. Иллюзия спадает, а враги остаются погребёнными под завалами вместе с кольцами Вонголы. Их ребята передали в руки врагов, чтобы освободить отравленную ядом Докуро. Вновь поврежденная рука Реохея, так и не успевшая оправиться со времен первого боя, кровоточит сквозь повязку. Это ничего, ведь у них есть медики, способные буквально оживлять людей из мёртвых. Единственное кольцо, что осталось в их владении – кольцо Неба Вонголы у Тсуны. Исход битвы почти предрешен. Они заплатили этими побрякушками за собственные жизни и Джинджер поступила бы точно также, окажись на месте любого из них. – Почему?! – раздаётся животный вой беспомощности, принадлежащий Занзасу. – Это невозможно! Как такое ничтожество, как ты, смогло овладеть сильнейшей техникой Вонголы?! – Эти шрамы свидетельствуют о том, что однажды твоё тело прошло через Прорыв Точки Нуля. – спокойствие Тсуны в этом состоянии вызывает зависть. Помимо этого, и силы, которую он получает с пулей Реборна, его интуиция обостряется до уровня предвидения. По паузе и выражению лица врага, парень понимает, что попал в яблочко с этим заявлением. – Ты больше не способен разжечь Пламя в своих кулаках. Ты проиграл, Занзас. – Твою мать, ты издеваешься надо мной?! Это все, что ты можешь сказать?! – с остервенением он ударяет глыбами льда на своих руках по коленям в попытке вырваться на свободу. Кристально чистый лёд покрывается багровыми пятнами крови. – Так он быстрее добьет себя сам. Еще до того, как это успеет сделать Тсуна. – тихо замечает Каен, нервно крутя молоток в руке. Эта дурная привычка привязалась к ней как репей к одежде и заставляет вращать всё, что попадает под руку. – Тсуна знает, что делает. – подтверждает Каваллоне, удивлённый решимостью сына Девятого во что бы то ни стало доказать обратное. Брюнет и прежде не отличался терпением и сейчас проявляет свою худшую сторону. Вполне справедливо, что многолетнее заточение в «Колыбели» сыграло здесь не последнюю роль. Занзас с четырнадцати лет копил в себе эту ярость, ей некуда было выплеснуться. – Это бесполезно, Занзас. – Тсуна честно пытается предотвратить самоистязание Занзаса, но тому уже на все глубоко наплевать. Спокойный тон школьника только сильнее усугубляет. – Если ты продолжишь, последствия будут гораздо хуже, чем шрамы, оставленные Девятым. Истошные крики Занзаса становятся всё более истеричными и трудными для восприятия. Он срывается в атаку, несмотря на то что его Пламя не способно растопить лёд Тсуны. Эта недоведенная до конца атака становится для него последней. Объятыми огнём руками японец наносит удар в солнечное сплетение, вынуждая Занзаса упасть на колени перед ним и взвыть раненным зверем. Ладони в перчатка опускаются на плечи коленопреклонного Занзаса. Он наклоняется так близко к лицу врага, чтобы запечатлеть этот момент в его памяти до конца жизни. – Прорыв Точки Нуля. – тихий голос становится конечным аккордом в их битве. Страх на секунду застывает Занзаса в винных глазах. – Первая версия. – Не делай этого!! – кричит Сквало не менее отчаянно, вторя своему боссу. Джинджер замахивается, ожидая только команды Каваллоне. Он отчётливо приказал ей ещё тогда, в госпитале: не жалеть врага, если тот осмелится вмешаться в битву. Также, как приказывали Червелло, когда Ламбо был на грани жизни и смерти. На подкорке сознания, девушка знает, что делать этого не придётся. Все решится само собой. Но предатели должны знать, что шутить с Савадой и тем более с его приближенными не следует. Тело Занзаса почти полностью застывает во льдах, лишая всякой воли, а кольцо Неба оказывается в небольшой ладошке их друга. Теперь уже точно Десятого босса Вонголы. – Теперь его нельзя растопить. – говорит он, оставаясь в состоянии Предсмертной Воли. Джинджер понимает его чувства. Джинджер понимает его. После стольких битв никогда нельзя забывать о враге, ведь он способен на что угодно, когда кажется, что все уже закончено. Судьи не спешат что-то произнести, будто ожидая, того же. Для тех, кто вращается в мафиозных кругах не первый год, это напоминает инцидент с загадочной «Колыбелью». – Давай, время рассказать, Сквало. – строго приказывает Дино. Он хочет, чтобы о событиях многолетней давности знали все и ещё лучше знали настоящих изменщиков в лицо. Дино искренне задел этот конфликт, ведь Вария покусилась на то, что никак не могло им принадлежать. Школьники сражались честно, не смея нарушить правил матчей и сказать слово поперёк. Они всё же мафия, а не дикари без законов и принципов. Так почему кто-то должен терпеть выходки Занзаса и его офицеров? Заложник под давлением хрипло рассказывает о перевороте, из-за которого Занзас был отстранён от всех дел в Вонголе. Сам Сквало тоже принял в этом прямое участие, следуя за Занзасом. И хотя все уже догадались, что Девятый заморозил своего сына, но истинную причину бунта Суперби умалчивает, обещая унести правду с собой в могилу. – Вро-ой!! Выпустите меня отсюда! – Невозможно. – перебивают его Червелло. Но даже так Сквало продолжает орать, оглушая всех вокруг. – По условиям битвы правила ещё не выполнены. Шесть колец их товарищей были отданы в обмен на освобождение Докуро из плена. На поле боя появляются невредимые Леви-а-Тан и Луссурия, спешащие на помощь своему боссу, но Савада быстро распознает, что это всего лишь иллюзии. Его силы на исходе, а Пламя еле теплится на лбу. Третьим приходит создатель этих бесполезных иллюзий – Мармон с кольцами Хранителей в руках. Эта тёмная лошадка всё предусмотрела. – Ты знаешь, почему кольца были разделены на половинки? – спрашивает он с высока, паря над выдохшимся Тсуной. – И знаешь ли ты, почему они могут быть переданы лишь истинным преемникам? – Тсуна ничего не отвечает и еле дыши. Мармон ликующе продолжает. – Потому что кольца обладают скрытой силой сами по себе. Наш босс был скован льдом, но когда лёд растаял, на его теле остались семь выжженных отметин. Я не знаю, кто это сделал, но очевидно другое. Кольца в крошечных ручках проклятого малыша зажигаются Пламенем. То кольцо, что находится у Тсуны тоже загорается. Достаточно тех шести, что Мармон подносит к глыбе льда с пленником. Лёд тает. – Это ещё не все. Когда полный набор колец Вонголы будет передан наследнику, по слухам кольцо одарит новую кровь Вонголы огромной силой! – завершает свою мысль малыш в капюшоне и продолжает растапливать лёд. Последнее кольцо, кольцо Неба, скрадывает из слабых рук, повинуясь беззвучному зову других колец. Тсуне не остаётся ничего, кроме как смотреть за этим, не находя в себе сил даже встать. Близ него тело Занзаса полностью освобождается от оков льда и валится на землю. – Отдай мне... кольца. – ещё не придя в себя повторяет Занзас свою старую мантру. Джинджер искренне не понимает, почему за этим человеком так упорно идут его несносные подчинённые. Невозможно поверить в то, что только сила имеет значение. В Занзасе нет ни одного положительного качества, если прикинуть так, навскидку. Даже сила в данном случае стала чем-то ужасным, ей распоряжались неверно, расточительно. Многие из Варийцев могли стать отличными бойцами в рядах Вонголы, если бы не пошли за тем, за кем пошли. Но Бельфегор и Мармон даже не ждут благодарности, они надевают кольцо Неба на палец Занзаса. В голову лезут липкие сомнения. Каен вновь вспоминает свои же утренние слова о том, что её судьба связана с Вонголой. Нет, она не давала клятву Саваде, но вряд ли её оставят в живых, если все сейчас закончится так. К школьному двору поспевают Хранители Тсуны. Все, за исключением Хибари. Сердце Джинджер пропускает удар, когда она замечает малыша Ламбо на руках у друга. За эти дни он совсем не оправился, находясь в коме да и к тому же подключённый к кислороду. – Кажется, все собаки сбежались, чтобы стать свидетелями рождения нового босса. – раздаётся шелестящий смех, словно осенние листья шуршат под ногами. Кольцо на среднем пальце Занзаса загорается от мгновенно поступившего в него Пламени. Он даже находит в себе силы после действия Порыва Точки Нуля и встаёт на ноги. – Вот оно..! Безграничная сила Вонголы! Доказательство наследия Вонголы, наконец оно мое! – безрассудный рёв заливается в уши раскаленной лавой. Предчувствие горького конца оседает на языке. Джинджер застывает, выпрямив спину. Что-то внутри задвигается, оставляя только непреодолимое желание скорой расплаты. Молоток в руке нагревается рефлекторно, почти обжигая кожу. Стоя в пол оборота ко развернувшейся картине «коронации» Занзаса, девушка из всех сил сдерживает себя, чтобы не сделать хуже. Но расплата сама не заставляет себя ждать, она приходит сама. Тело Занзаса прошибает крупной дрожью и через миг он застывает, как застывают люди в припадке сердечного приступа. Он валится обратно на землю, трясясь в конвульсиях. Джинджер поджимает губы и наконец опускает порядком затекшую от напряжения руку. Вновь не сегодня. Она поднимает глаза к тёмному пыльному небу, обращаясь к нему в немой благодарности. – Кольцо отвергло... Кровь Занзаса... – Тсуна тоже все сразу понимает в отличие от Занзаса. – Что это значит?! – кричит он, бесконечно пытаясь подняться и не дать пацану новой возможности поиздеваться над ним. – Черт! Конечно мне следовало этого ожидать... Действительно, ведь у меня и этого старого пердуна нет кровного родства! Кровь стекает с лица Занзаса на землю, впитываясь и оставляя после себя тёмные пятна. Тсуна, по обыкновению добрый и милосердный, хочет хоть какой-то помочь и успокоить его, видя эти страдания, но Занзас отвергает любую жалость. Вот она единственная причина того, что наследником избрали японца – правильная кровь. Здесь уже не до одобрения альянса, других возможных вариантов попросту больше нет. Кольцо не примет недостойного кандидата. Хорошо продумано со стороны Первого Вонголы. – Я понимал, хотя... – звучит надоедливый голос Сквало, обращенный к Занзасу. Такеши только сейчас заметил призрачное присутствие своего бывшего оппонента, приходя в шок. – Ты страдал из-за предательства и ненависти. Я все это понимал... – Ты все-таки жив, чёртова акула... – до Занзаса тоже доходит запоздало, словно в пылу боя он отрезал себя от окружающей реальности и просто не слышал его до сих пор. – Не говори так, словно знаешь меня. – Ты просто не можешь сказать это вслух, не так ли?! Что ж, позволь мне сделать это. Занзасу рвёт крышу, но Сквало все равно рассказывает все как есть, без прикрас, будто бы хочет помочь своему другу наконец избавиться от этого бремени. Навряд ли Занзас когда-либо умел дружить, но хотя бы один верный товарищ у него все же есть. Да и того он не заслуживает. С раннего детства Занзас уже владел Пламенем. Его мамаша обезумела, когда увидела способности Занзаса и стала одержима мыслью о том, что родила сына от Девятого Вонголы. Они жили бедно, можно сказать выживали. И однажды женщина всё же добилась встречи с Девятым Вонголой. Возможно, Девятый сам не знал: спал ли он с этой женщиной или просто пожалел ребёнка, но, как бы то ни было, Занзаса забрали под крыло Вонголы. Его наглость росла с каждым днем, он не знал границ дозволенного и полностью забыл о своей нищей жизни и матери. Джинджер могла понять эту женщину: в конце концов, она искала для своего ребенка лучших условий жизни. Она не оставила его где-то на произвол судьбы, а добилась встречи с Тимотео. Да и сам Тимотео тот ещё добряк, принял наглого птенца за должную. Но правда всегда всплывает наружу. Занзас обнаружил дневники Тимотео и документы, которые подтвердили его худшие опасения. Он не был его сыном Вонголы. Тимотео просто пожалел ребенка, а на деле приютил на своей груди змею. Никто не ожидал, что родные сыновья Девятого так скоро и глупо погибнут, и сам Тимотео не мог этого предвидеть. Таким образом, у Занзаса появилась надежда на то, что он может претендовать на наследие. Все надежды рухнули и через полгода начался переворот. Занзас решил свергнуть Девятого и заявить свои права на Вонголу. Все закончилось «Колыбелью», в которую Тимотео заковал своего сына. Он должен был убить его как предателя, но пожалел, и Джинджер догадывалась почему. Старик любил его. – Ты предал Девятого, но он не убил тебя. – та же мысль приходит и Тсуне, озвучившему её перед всеми. – Разве он не принимал тебя всегда, да самого конца? Девятого не заботила родословная или закон мафии. Он принял тебя как собственного сына. – Заткнись, черт тебя дери!! Меня тошнит от этой бесполезной связи! Какая польза в этом дерьме?! – Занзас взрывается, все его шрамы вновь расплываются по смуглому лицу, и он перестаёт быть собой. Хотя Джинджер думает, что это его истинное лицо, которое до сих пор сдерживалось ожиданием скорой и легкой победы. – Единственной вещь, о которой я мечтал, это быть боссом! Я просто хочу, чтобы все эти отбросы преклонили предо мной колени! Я хочу, чтобы они восхваляли меня! Внутри него разгорается колючая боль, открывается внутреннее кровотечение, и алая жидкость льется из его перекошенного рта. Кольцо, которое Занзас упорно не желает снять, соскальзывает и плюхается на землю вместе с кровью. К нему подлетает одна из Червелло: – Мастер Занзас! Нам необходимо выяснить подходите ли вы кольцами или нет! – подкупленные Занзасом девушки продолжают настойчиво требовать ответа. Всем вокруг уже давно ясно. Все кончено. – Если я не смогу обладать ими, то и никто не сможет! Убейте всех! Убейте их всех!! Все превращается в потасовку, к которой поспевает и Хибари. Мармон и Бел, единственные способные бороться со своей стороны, признаются, что на пути к школе уже пятьдесят элитных бойцов Варии. Одну из пытающихся урегулировать конфликт Червелло на глазах у всех убивает Бельфегор, чиркая лезвием по ней наискосок. Кровь хлещет фонтаном, окропляя убийцу. Клетку, в которую заключили наблюдающих в самом начале боя, так и не деактивировали. Боевые лазеры не дадут им выйти и помочь ребятам – оставшаяся Червелло признала, что выпустила бы их, но техники из Варии предусмотрели это, перепрограммировав клетку. Разрушить её изнутри не получится никак, высок риск того, что невидимый экран срикошетит. Встать лицом к лицу с двумя аркабалено и боссом Каваллоне не решился бы никто из Варии. Подкрепление Варии приходит лишь в количестве троих бойцов, остальной отряд был уничтожен за считанные минуты. Но даже этих троих сносит волной знакомой атаки. Из-за их спин выходит уже знакомая высокая фигура с металлическим шаром наперевес. – Не заблуждайся, Вонгола. Я пришёл сюда не для того, чтобы тебе помочь. Я пришёл, чтобы сказать тебе «спасибо». – произносит Ланчия с холодным спокойствием после того, как одним своим усилием уничтожил пятьдесят бойцов Варии. Теперь Бел и Мармон окружены. Такеши и Хаято закрывают своими спинами Тсуну, зная, что метить в него будут в первую очередь. Оценивая все за и против, варийцы сдаются, выронив оружие и подняв руки в верх. – С меня хватит. – шелестит Бельфегор. – Босс, я думаю мы сделали вс... – закончить Мармону не даёт сам Занзас, проклиная их всех. Лежа на пыльной земле весь в крови он выглядит скорее жалко чем угрожающе. – Неужели теперь после того, как тайна стала явной Занзас откажется от своих амбиций? – спрашивает Дино у пленника. Скуало точно друг получше Занзаса. Его страдания не могут не задеть гордость акулы. Занзасу невозможно повезло, что эти люди все ещё следуют за ним. Неспроста блондин так понравился Такеши, тот всегда видел людей насквозь и до судьбоносной встречи с Тсуной никак не мог найти настоящих друзей. – Будет ли он теперь... – Конечно он не сдастся!! – кричит Скуало в ответ, не желая слушать этих заискивающих речей. – Его гнев станет ещё яростней, и вы увидите, как он разорвёт этот закон на куски! Теперь эти юнцы часть нашего мира и однажды они пожалеют об этом. Они пожалеют, что не умерли в этой битве. Слова Суперби разят пустой гордыней. Всё говорит об обратном: его собственная голова под прицелом девушки, все его товарищи сдались, а Занзас ничего не может сделать против этих самых юнцов. Они пришли к тому, чего так упорно добивались. К своему неизбежному проигрышу по всем фронтам. – Оглянись, – Джинджер наклоняется к его уху, опуская ладони на ручки инвалидного кресла. Ей не хочется глумиться, Скуало не был дьяволом во всем произошедшем. Но бросать такой вздор перед свидетелями чревато. Юное поколение Вонголы подрастёт, набьет свои шишки, но никто не посмеет уйти целым и невредимым после таких громких заявлений. – это рецидивное предательство. Разве после такого можно что-то еще обещать? Кто же вам поверит? – Заткнись, ирландская шавка. – шипит он в ответ и чувствует, как девушка отходит за спину. – Это чистая правда, Сквало. – вмешивается Каваллоне. – Эти ребята добьются справедливости, которой их так долго лишали. Червелло становится больше. Словно гидра, которой обрезали одну голову, а на этом месте выросло две новые. Одна из новых приближается к Занзасу, усаживаясь на колени возле его головы. – Мастер Занзас. Раз вы были дисквалифицированы, то вы лишаетесь всех колец Вонголы. Червелло практически с нежностью оглаживает хмурое лицо Занзаса, разглаживая глубокие морщины. Убаюканный ласковой рукой, он тихонько завывает и постепенно закрывает глаза, засыпая. – Спасибо вам за участие. – напоследок говорит девушка, поворачивая голову Занзаса в более удобную позу. – С этим кольцом смешанная битва окончена. Так как Занзас был дисквалифицирован, победитель – мастер Савада Тсунаеши. Поэтому, следующие преемники Вонголы – мастер Савада Тсунаеши и его шесть Хранителей. Вопреки, долгожданного облегчения не наступает. Тем не менее, битва наконец, длящаяся так долго, закончена. Джинджер опускает голову и тоскливо улыбается сама себе. Их победа говорит лишь о том, что они становятся сильнее. Их радость не будет долгой. В воздухе витает напряженность. Даже среди них, победителей, ощущается тень неопределенности будущего. Каждый понимает: это лишь начало новой эры Вонголы и ее шести Хранителей. Они одержали победу над одним врагом и сколько их еще будет впереди не сказать точно. Тсуна смотрит на своих друзей – на тех, кто остался рядом с ним в этот трудный час и понимает, что теперь они должны быть едины как никогда прежде. Он чувствует ответственность за их судьбы. Тот, кто за тест по математике не набирал год назад выше двадцати баллов теперь должен заботиться о них всех и беречь. Это злая шутка рока судьбы, не иначе. Но все именно так.