Руки в темноте

      Гарри проснулся от того, что на его кровать буквально налетел торнадо. Перепугавшись и едва не запутавшись в одеяле, Поттер вскочил, обнаруживая тяжело дышащего и почему-то сильно взъерошенного и грязного Рона. Кажется, на его коже тут и там виднелись подпалины, и явно не из-за перемещения по открытой каминной сети. Тот пытался что-то сказать, но ему попросту не хватало дыхания. — Ты тут чего? — обалдело опомнился Поттер, он совершенно не ожидал увидеть друга посреди ночи, да еще и в таком потрепанном состоянии, как после крупной стычки. — Что-то случилось? — Гов… Говнюки! — прорычал Уизли, ударяя кулаком по подушке. — Все они… Сраные говнюки! — Кто? — совершенно растерялся парень, и Рон не пытался дать себя понять, озлобленно пыхтя и исходя пятнами гнева. Гарри включил лампу у прикроватного столика, пораженно выдыхая: Уизли и правда оказался покрыт ожогами и ссадинами, сажей, его одежда изорвана и смята. — Отдел Тайн! Я только что оттуда! Пытался выкрасть твою мантию! Черт, у твоего мужика есть доступ через каминную сеть! Охуеть! Из-Гребаного-Отдела-Тайн! Гарри округлил глаза. Какого черта?.. — Ты же знаешь, в Министерстве Перси и па работают, я часто забегаю к ним, ну, меня там министерские давно знают и не обращают внимания, с охраной все тип-топ завязано, ребята хорошие. Я же часто заглядываю в твое дело… Не то чтобы та папка была в общем доступе, но эти ребята вообще не парятся и никогда замки не запирают. Кретины. — Ближе к сути, — нетерпеливо подсказал Поттер, устраиваясь на кровати удобнее. — Я на той неделе чисто случайно зашел в аврорский отдел, знаешь, там неплохие булочки готовят. И гляжу — дело Поттера! Под номером тысяча девятьсот сорок четыре. Там про суды, артефакты, кто, откуда и куда, даже твои школьные оценки и нарушения впихнули. Дебилы. Так вот, сегодня среди изъятых артефактов я сначала наткнулся на нашу карту — ее-то выкрасть успел, неглубоко лежала, а потом охрана набежала, не нашенская, все морды чужие, начали атаковать! Невыразимцы нагрянули, авроры, я, конечно, успел убежать, но мантию просрал… — Рон уныло скривился. — Ее глубже в Отдел Тайн утащили и привязали к запрещенным артефактам, изучать собираются. Еле-еле в камин проскочить смог. — Ты вломился в Отдел Тайн? Рон! А если бы тебя задержали?! Уизли закатил глаза и цыкнул: — Ну, батек твой жуткий вступился бы, если что по чем, твой мужик меня любит, признай это. Гарри хлопнул себя по лицу и сдавленно застонал. Черт возьми, Мантия цела. Она уцелела! Рон — чокнутый. — Я не могу просто прийти в Министерство Магии и потребовать вернуть Мантию Невидимости! — Ты — нет, — кивнул Уизли. — Но Сам-Знаешь-Кто способен это сделать. Главное, успеть, пока ее своим «изучением» на нитки не раскроили. Поттер закусил губу, усиленно размышляя. Пойдет ли Волдеморт на такое? Отдел Тайн — не шутки. Можно ли просто попросить? Мужчина и так очень сильно ввязывается за своего Усилителя.       Сердце кольнуло от этой несправедливости. Мало ему смерти семьи и потери дома, но и оставшиеся вещи пытаются отнять. Навязать вину. Словно у Поттера началась огромная черная полоса в жизни, словно его кто-то проклял. — Я это, у Перси про суды спрашивал, — опять подал голос друг и сделал страшные глаза. — Брат там был, чтоб тебя поддержать если вдруг чего. Говорит, все ждали Гарри Поттера, а пришел… Там вместо заседания массовая паника началась! Сам-Знаешь-Кто уже много лет не ввязывается напрямую в политические дела, его на людях лет десять точно не видели, а тут… — от эмоций Уизли захлебнулся воздухом. — Говорит: «я за сына отвечать пришел». Как твой Глава семьи. Все документы принес, все печати и руны на месте! В общем, — он ухмыльнулся. — Вместо суда половина сбежала, как напуганные щенки, половина просто… Перси сказал, там большая часть мест Визенгамота у Сам-Знаешь-Кого за пазухой. Министр даже слово вставить против ничего не смог. Гарри поджал губы, против воли ощущая переполнявшую грудную клетку благодарность и нечто светлое, похожее на теплый огонек, на привязанность и секундную ослепляющую влюбленность. Невозможно отреагировать равнодушно на заботу Усилителя, без разницы, как парень отнесся к вынужденному отцовству. Волдеморт держит свое слово и оберегает травмированного потерей «воспитанника» от публики и возмущений, от журналистов и ковыряния свежей раны. Гарри не уверен, что смог бы морально вынести направленные на себя и семью обвинения. — Дамблдор там тоже был, — аккуратно добавил Рон, привлекая внимание лучшего друга легким тычком в бок. — Вроде говорил с твоим… С твоим наедине о чем-то. — Догадываюсь, — поморщился Поттер. Ну, конечно же. Соулмейты, нездоровые отношения, кончина Дурслей. Дурсли. Гарри с тех пор так и не поднимал тему убийства магглов, и это в обязательном порядке предстоит сделать. Он не хочет ничьих смертей, не хочет закрывать глаза на жестокость того, с кем видит свое совместное будущее.       Уложив Рона спать в своей комнате и попросив домового эльфа осмотреть друга и подлечить зельями, где требуется, а если попросит — накормить и напоить, Гарри направился прямиком к комнате Темного Лорда, надеясь, что Усилитель не спит. Горящий свет из небольшой щели в дверях давал на это все надежды. Колдун действительно не спал, но читал, удобно расположившись на широкой кровати. При виде неловко мнущегося на пороге гостя, он отложил книгу и склонил голову к плечу, молчаливо спрашивая. — Мне нужна твоя помощь, — неуверенно произнес подросток и сделал глубокий вдох. — Министерство Магии забрало мою семейную реликвию. Это Мантия Невидимка. Записало ее, как незаконный артефакт, они забрали ее в Отдел Тайн для изучения, но… Можно что-нибудь сделать? Я… Она важна для меня. Пожалуйста. Волдеморт устало потер виски, не отвечая продолжительное время, заставляя Гарри нервничать и сомневаться все больше. Отдел Тайн — это очень серьезно. Он не хотел еще больше напрягать своего Усилителя. На Темном Лорде и так лежит слишком много чужой ответственности. — Я буду не против называть тебя отцом. Иногда. Прошу, — выдавил из себя парень, тут же словив на себе внимательный заинтересованный взгляд. — Ты сможешь вернуть Мантию? Мужчина поднялся с кровати и подошел к волнующемуся Усилителю вплотную, касаясь линии челюстей холодными пальцами. Поттер не отрывал глаз от лица Волдеморта, не отстраняясь и вообще не шевелясь. Пусть так. Если Гарри больше ничего не мог дать взамен. Если он мог вернуть хотя бы малую толику чужих просьб. — Отец, — медленно проговорил он, смиряясь. Мантия семьи была важна для него, а в свете минувшей трагедии словно бы являлась той крупицей прошлого, какую немыслимо утерять и оставить в одних воспоминаниях. Гриффиндорец хотел сберечь то немногое, что осталось от родителей, честно говоря, парень и не думал, что хоть что-то уцелело при взрыве. А теперь… — Хорошо, — улыбнулся мужчина, погладив Поттера уже по волосам, тоже не сводя с подростка жутких глаз. — Я должен заботиться о желаниях своего драгоценного сына. Уизли уже уснул, так что можешь лечь у меня. Склонившись, он оставил легкий поцелуй на плотно сжатых губах и вышел прочь. Гарри судорожно вздохнул и мученически прикрыл веки. Пульс участился от пугающего понимания.       Во-первых, мужчина откуда-то знает, спит Рон прямо сейчас или нет, не говоря уже о его визите. И это откровенно пугает, настораживает, заставляет спину холодеть. Значит, аналогично Волдеморт все ведает о том, что делает Поттер. Личной жизни в этом поместье действительно нет. А как быстро Усилитель появился при столкновении со Снейпом?       Во-вторых, на душе мерзко скреблись кошки. Чувство, что он предавал память о родителях, называя чужого человека «отцом» начинало расти. Гарри ненавидел это. Он желал Волдеморта в качестве романтического партнера, а не родителя. Отец. Нет, это просто слово. Просто слово.       Он… Впервые будет ночевать в этой комнате, на постели Усилителя. Это заставило пульс в очередной раз участить биение в горле и в висках. Эта мысль странно взволновала Гарри.       Медленно подойдя к чужой кровати, Поттер заторможено опустился на нее. Подушки еще сильно пахли кожей этого существа, чем-то неуловимо сливочным и холодным, отдающим пряностью трав, немного дымом. Гарри зарылся всем лицом в прохладную ткань, представляя, как совсем недавно здесь лежал Волдеморт, его гладкий затылок или даже тоже это жуткое, чудовищное лицо. Поттер обхватил подушку двумя руками, глубоко вдыхая аромат чужого тела и слегка повел бедрами, потираясь о простыни. Член непроизвольно дернулся, напоминая о себе, но парень поспешил выветрить из головы все мысли, учитывая раскрывшуюся правду о странной слежке, и Гарри еще выяснит, как Усилитель это делает. Сон пришел быстро, несмотря на все волнения, снедающие мысли и переживания.       К обеду Рон уже ушел восвояси, поприсутствовав на завтраке и мельком изучив вместе с другом поместье. А вот Лорда Волдеморта не было до самого вечера, да и весь дом пустовал, отдаваясь в сердце одиночеством и непроходящей тоской. К ужину хозяин поместья явился вместе с сопровождавшим его домовым эльфом, что нес небольшой чемодан, который оставил прямо в покоях Поттера. Тот не ел, упрямо дожидаясь Усилителя, а с его приходом встрепенулся и вскочил на ноги, откладывая учебник и с надеждой заглядывая в бледное змеиное лицо своего ночного монстра. — Мантия у меня, — безразлично произнес Темный Лорд вместо приветствия, кивая в сторону чемодана. — И еще несколько уцелевших вещей, имеющих какое-либо значение. Фотоальбом, книги, пластинки с музыкой, квиддичный инвентарь, гитара… — мужчина махнул рукой. Ему надоело монотонно перечислять. — Сам увидишь. И… Я думаю, мне действительно нужно тебя поощрить. Это принадлежит тебе. И Волдеморт достал из кармана своей легкой тонкой мантии волшебную палочку Поттера. У парня перехватило дыхание. Он заторможено скользнул ближе, не отрывая взгляда от родного Остролиста. Затем медленно поднял голову на мужчину. В грудной клетке взрывалось и искрилось нечто невероятное. И это мало походило на обыкновенную благодарность.       Наплевав на все правила приличия, на собственные запреты, на согласие мужчины, Гарри рывком преодолел оставшееся расстояние и требовательно впился в твердые прохладные губы своими, крепко захватывая напряженное тело Волдеморта в тиски объятий. Ему нужно. Необходимо хоть как-то выразить эти чувства.       Ладони судорожно скользили и щупали торс старшего колдуна, спину, задевали бедра, Поттер жадно обхватывал ртом губы Усилителя, не получая доступ на более глубокие действия — Темный Лорд оставался неподвижным, не отвечая; укусил за подбородок, не в силах пережить бурю эмоций, тыкался губами во впалые щеки и напряженную шею, как слепой кутенок, поверхностно вдыхал уже узнаваемый запах. — О, господи, — вырвалось у парня, и он, так и не получив ответа, укусил мужчину за горло, не сдержавшись. — Я… И крупно вздрогнул, когда тот извернулся и буквально вгрызся в его губы, толкаясь языком на всю длину, отчего Поттер моментально подавился и даже немного пришел в себя. Продолжать поцелуй, впрочем, взрослый волшебник не стал, так же стремительно выскользнув из пищевода и рта подростка, немного отстраняясь и сам. — Ты пожалеешь об этом, — мягко произнес Лорд Волдеморт, все это время Усилитель просто молча смотрел на разошедшегося подростка. — Если таким образом ты желаешь выразить благодарность, то я приму ее без зазрения совести. Знаешь ли, во мне нет стольких моральных заблуждений, чтобы отказываться. Но мне бы не хотелось сдвигать наши отношения к возможной точке невозврата. Гарри непонимающе нахмурился. Ему отказали? Если бы парень не хотел этого, то и не стал бы набрасываться. В конце концов, ему не сопливых четырнадцать лет. Будто бы Усилитель не знает, что его партнер определенно сексуально заинтересован в развитии их интимной близости. — А ты этого хочешь? — хрипло и нетерпеливо спросил Поттер. В нем не было ни грамма страха или неуверенности. Темный Лорд вздохнул, словно у того спрашивали совершенно очевидные вещи. После чего аккуратно отцепил одну руку Гарри со своей спины и, перехватив за запястье, прижал к паху, где парень дрогнувшими пальцами обхватил полутвердый член. Щеки слегка залило краской, но ни руки, ни взгляда Поттер не оторвал. — Остынь, перебери принесенные мной вещи, приди в себя, — спокойно произнес мужчина. Его холодные пальцы огладили открытый участок кожи на предплечье своего Усилителя. — И если ты останешься убежденным в своем решении, к ночи оставь дверь в свою комнату приоткрытой. Помни, я все еще желаю, чтобы ты называл меня своим отцом. Даже с наличием постельных отношений. Прими и этот факт к сведению. Волдеморт шагнул назад, разрывая контакт. Гарри глубоко вздохнул и кивнул, хмурясь. Ему тоже не хотелось бы пожалеть ни о каком из принятых решений. Тем более, таких важных, как переход на новый уровень. Темный Лорд прекрасно уловил намерения магического партнера заняться сексом, не просто поцелуи, не просто парочка обжиманий.       «Я все еще желаю, чтобы ты называл меня своим отцом». Отец. Просто слово. Только слово.       Затем мужчина мягко вручил волшебную палочку в ладонь Поттера и вышел из комнаты прочь, прикрывая за собой дверь.       Так как из-за усилившегося к ночи волнения Гарри не смог заставить запихнуть в себя ужин, волшебники решили ограничиться легким перекусом на веранде второго этажа дома. Здание уже успело остыть, а солнце почти слилось с горизонтом. В воздухе витали ароматы цветов, леса и нагретого дерева. Домовые эльфы подали чай и тонкие бутерброды с сыром.       Поттер задумчиво смотрел на лес, медленно вертя в руках чашку, Волдеморт тоже не спешил завязать беседу, погруженный в собственные мысли. Сегодня парень пробовал новый сорт чая, и он оказался довольно неплох. — Рон рассказал мне о судах, — тихо произнес гриффиндорец, не поворачиваясь к своему Усилителю. — Спасибо. Сколько еще осталось? — Максимум три, — флегматичным и безэмоциональным голосом отреагировал мужчина, словно эта тема его никак не касалась и не волновала. — Обыкновенные формальности, чтобы закрыть дело. Не стоит. Это часть моих обязанностей заботы. — И все равно — спасибо. Поттер осторожно улыбнулся и посмотрел на Темного Лорда. Тот ответил на прямой взгляд, но жуткое лицо не отразило никаких эмоций, оставаясь пустым. — Я оставлю дверь открытой. Кожу обдало чужой электризованной магией, забивающейся в поры, ластящейся к самому сердцу. Она вызвала немедленные мурашки и жар в груди. — Гарри. Парень кивнул сам к себе и опустил веки, неслышно отхлебывая чай. Он не считал себя неуверенной сопливой малолеткой, и раз уж Гарри желал Усилителя, если он неприлично возбуждал, если видел ответную реакцию, то смысла мяться на одном месте не видел. Теперь волшебник мог оценить свои намерения трезвым, спокойным рассудком.       И все же… — Знаешь, отец, — тихо начал Поттер, вертя в пальцах ополовиненную чашку уже почти остывшего чая. Он уловил боковым зрением, что голова мужчины моментально повернулась в сторону подростка. — Если ты так сильно хотел семьи, мы могли бы просто пожениться. Заключить брак. Не усыновление. — Я понятия не имел, захочешь ли ты меня в романтическом направлении, — повел плечами Волдеморт. — Ты не веришь в существование Соулмейтов. И, конечно, никакой влюбленности между тобой и мной не существовало, чтобы устраивать принудительный брак, пока ты пребывал в беспомощном состоянии или на попечении магглов, и не разрушить этим дальнейшие взаимоотношения. — Разрушить? Я дрочил на тебя. Гарри беззаботно рассмеялся. Он уже пережил эту стадию одуряющего стыда и принял все свои реакции на сидящего рядом волшебника. Темный Лорд веселья не разделил (что не удивительно), но почему-то этот диалог решил поддержать. — Обыкновенные подростковые гормоны, логическая реакция на взаимодействия магии двух Соулмейтов. Физиология. И еще ни разу — по свободной собственной воле. Просто обдумай это, представь, как бы было. Без ухаживаний, без любви и физической тяги, ты обнаруживаешь себя в принудительном браке, скованный по рукам и ногам новыми узами, — продолжал Волдеморт, но не то чтобы Гарри не был скован прямо сейчас, поэтому просто фыркнул. Будто бы на моменте усыновления ему позволят любовников или отношения на стороне. Глупости какие. Мужчина заметил скептический прищур зеленых глаз: — По крайней мере за измену мне ты не получишь магический откат. Видишь ли, чтобы я разрешил твое печальное положение на судах, мне пришлось бы провести ритуальный брак по полному вхождению тебя в мой род. Полному, сын. И ты больше не смог бы оставаться Поттером. Я не собирался терять зачатки наших романтических отношений и тем более уничтожать древний род. Подумай об этом. Гарри глубоко вздохнул, веселье выветрилось. С такой стороны парень не рассматривал решение усыновления против бракосочетания. Да, действительно. Разница была. И, скорее всего, Усилитель был прав: принудительное замужество могло разрушить те немногие проявления первых ласк, заинтересованности Поттера, который вообще-то верил в любовь и сознательный брак двух возлюбленных, как поступили в свое время мать и отец.       Слово «соулмейт» ничегошеньки не значило для подростка. Просто слово, Гарри не влюбился с первого взгляда в своего ночного монстра, и Темный Лорд особой любви не проявляет, хотя и верит в обратное, чудак, да верит настолько, что решил связать свою жизнь с незнакомым подростком, с которым у него не было ничего общего, помимо идеального магического сочетания. — Ты ведь меня не любишь, — с интересом произнес Гарри, разглядывая жуткий профиль змеиного лица. — А иногда откровенно терпишь, чтобы не прибить. — Ничего удивительного, — снисходительно ответил мужчина, нисколько не теряясь. — Все-таки мы не бессознательные животные, живущие магией и инстинктами, но отдельные личности. Ты — мой Соулмейт, и это значит ровно то, что ты предназначен мне судьбой, предназначен стать частью семьи, быть моим любимым человеком. Стать им однажды. Да, я тебя не люблю, не сейчас. Но я испытываю к тебе интерес и большую привязанность, нежели к другим людям, привязанность растущую и сознательно стимулируемую каждой встречей и взаимодействием. Я тебя хочу. Мне нравится твое общество. Это замечательное подспорье. Все придет. Со временем. Я этого добьюсь. «Какой же он упрямый», — с восхищением подумал Поттер, легонько качая головой. — «Обалдеть, надо же. Темный Лорд выращивает и создает чувства ко мне. Вау. Ого. Моя Невеста Неизбежности вяжет любовь длинными спицами. Любовь ради любви. Из-за веры в существование соулмейтов».       Хотя, конечно, здорово, что к нему испытывают сексуальную тягу. Это все упрощает и делает более правильным. Кроме одного. — Но почему ты настаиваешь на том, чтобы я обращался к тебе, как к отцу? Гарри не мог не спросить. Этот разговор долго откладывался. — Между родственниками не может быть романтических отношений, а ты же — веришь, что мы соулмейты. Как ты там говорил: любовноориентированные. Чтобы ты знал на будущее: меня не возбуждает инцест. Я недавно потерял родителей, и меня НЕ радует мысль «спать со своим отцом». И не отношусь к тебе, как к кровному родственнику, несмотря на ритуалы. Волдеморт растянул обескровленные губы в жуткой ухмылке, обнажая зубы, вызвав мурашки по всему телу Поттера и легкий судорожный вздох. — А ты никогда не изучал историю Гонтов, я полагаю. — Ты правильно «полагаешь», — боже, ну он и древность ходячая, иногда Гарри просто проигрывает с Усилителя и его манеры речи. — И какое отношение они имеют к нашему вопросу? Ты… Ты пытаешься заговорить мне зубы?.. Раздался тихий шипящий смех. — Дорогой сын, если бы мы заключили ритуальный брак, передо мной сидел бы Гарри Гонт, а не Поттер. Улавливаешь мою мысль? — Не совсем. Насколько я помню твое прошлое имя, я стал бы Гарри Реддлом. — Ни в коем случае. Я бы подобного никогда не допустил. Променять фамилию древнего рода его последнего представителя на маггловское отребье? Мы оба — последние по крови. Еще одна связывающая нас нить судьбы, — голос мужчины выражал спокойный трепет. — Возвращаясь к разговору о Гонтах, это — фамилия по моей материнской линии. Несущие кровь Слизерина, оберегающие ее, все дары, магию — сохранившие их. Гарри нахмурился. Ладно. Окей. И что дальше-то? — Сохранившие наследие, путем института брака внутри семьи. — То есть… О. В смысле… Боже мой, ЧТО… — К сожалению, мои недальние родственники перестали проводить поддерживающие ритуалы. Понятия не имею, что пошло не так, но они обязаны были, дабы не допустить отторжения плоти. Все же, с точки зрения биологии, кровосмешение ведет к патологиям, психическим отклонениям и даже бездетности. Я полностью разделяю семейные идеи чистоты нашей крови. Проще говоря: наше родство, Гарри, делает тебя более привлекательным для меня, — Темный Лорд равнодушно посмотрел на небо, не обращая внимания на шокированный взгляд парня. — Но, разумеется, я не чувствую тебя своим сыном или близким родственником. Я вообще не умею взаимодействовать с родственниками. У меня не было ни родителей, ни детей. Но теперь в тебе течет и кровь Поттеров, и кровь Гонтов. Моя магия, мой разум относится к этому с огромным восторгом, это навязанное чувство внутри. Когда я говорил, что мне приятно видеть тебя своим сыном — я говорил в буквальном смысле. Гарри с длинным вздохом провел чуть трясущейся ладонью по лицу. Услышанное выбило из равновесия, парня слегка подташнивало от омерзительных откровений. Кровь Гонтов в нем. Эта мысль ощущалась, как болезнь, зараза в крови, как некроз тканей прямо изнутри тела. Тошнота усилилась, и Поттер с трудом сглотнул. Нет. Это просто фамилия, просто кровь. Он не изменился ни внешне, ни внутри, у него не появилась тяга к инцесту, как у Волдеморта. А сам мужчина действительно не проявлял никакого отцовства. Не вел себя, как папа, помимо обращения. С этим можно справиться, это можно пережить. — Ну вот, а я планировал жениться на своем Усилителе, — нервно посмеялся Гарри. — Называл тебя Невестой Неизбежности. — Мы все еще можем это сделать. Поттер поперхнулся смешком и закашлялся. — Я могу протолкнуть подобный закон. Уверяю, я на это способен. Волдеморт ухмылялся, расслабленно откидываясь на спинку кресла и с интересом рассматривая возмущенного и праведно негодующего подростка. Взъерошенный, воинственно настроенный, пышущий своей родниковой и чистой магией — само очарование. — ЧТО?! Нет, не смей! — Правило, где твой папочка поведет тебя под венец, чтобы узаконить наши любовные отношения. — Нет! Ни за что! Не на моем веку! — Мои предки делали это столетиями. Мы даже сможем продолжить род. Наплодить маленьких Гонтов и Поттеров, знаешь? — Никогда не… — глаза Гарри расширились. Он догадался. — Да ты же подшучиваешь надо мной! Темный Лорд рассмеялся в открытую, чуть запрокидывая голову. Подросток же шлепнул себя по лбу, сдуваясь и тоже хмыкая. Эти омерзительные шутки действительно разогнали напряжение и тошноту. — Мне кажется, пора обновить чай, моя Жена Неизбежности, — поддразнил он своего Усилителя, и кружки моментально наполнились новой порцией горячего напитка. Волдеморт продолжал улыбаться, поднося свою кружку к губам.       Спустя несколько минут их уединение нарушил шум распахиваемой двери, и на веранду ступил немного взволнованный Малфой-старший, сбивая все умиротворение Поттера. Он раздраженно уставился на мужчину, а тот вперил взгляд в ответ, сначала слегка растерявшись присутствием постороннего. Затем порывисто повернулся к Волдеморту, склоняясь в приветствии. — Мой Лорд, дело срочной важности, я должен прервать вас. — У нас чаепитие, — тихо проворчал Гарри, сильно рассерженный на незваных гостей. Ему-то наконец-то перепал длинный диалог с обычно молчаливым и скупым на эмоции Усилителем. И здесь очередной Малфой сумел подгадить. Темный Лорд смотрел на заметно заволновавшегося подчиненного широко распахнутыми глазами, как змея на свою жертву, и не двигался, накаляя своим жутким поведением двух колдунов разом. — Мой Лорд, я должен… — Люциус, — низким голосом медленно прервал его Волдеморт, слегка наклоняясь в сторону Пожирателя Смерти, и тот заметно отпрянул назад, бледнея. Застывшее чудовищное лицо откровенно пугало. — У нас чаепитие. Малфой нечто жалко пробормотал и поспешно ретировался с веранды прочь. Гарри расслабил напряженные плечи и выдохнул. Все-таки его Усилитель — просто кошмарно пугающий. И вряд ли подросток когда-нибудь к этому сможет привыкнуть.       Поттер захотел немного разбавить глухую тишину летнего вечера: — Тебя постоянно таким образом прерывают? Мужчина скривил верхнюю губу в пренебрежительном враждебном оскале, соглашаясь без слов. — Какой ужас.       Несмотря на твердо принятое решение, Гарри все равно нервничал, переодеваясь ко сну. И все в его действиях говорило об уверенности в сегодняшней ночи: тщательно принятый душ, попытки немного уложить волосы, чистый халат, отсутствие нижнего белья. Даже простыни парень попросил у домовика перестелить. Окно приоткрыл, дверь распахнул ровно на половину, чтобы показать свою уверенность мужчине.       Он не знал, стоит ли переживать о разнице их тел: где у Волдеморта все совершенно гладкое, Поттер мог похвастаться волосами практически везде. Очерченные мышцы, коротко остриженные ногти; где мужчина был сухим и прохладным, Гарри потел и полыхал жаром, краснел, шмыгал носом, у него были мимические морщины, да и сам парень — абсолютно по-человечески мужественен. Что Темный Лорд думал об обыкновенной человеческой красоте? О ее недостатках? Потому что как только Поттер увидит полностью обнаженного Усилителя, он был в этом категорично уверен, весь разом вспотеет, покраснеет и отчаянно перевозбудится. Все-таки парню было всего шестнадцать (почти семнадцать, но не суть).       Может быть, стоило побриться? Гарри, по крайней мере, в этом проблемы совершенно не видел. Конечно, лицо и шею брил почти каждый день, но тело?..       Решив, что попросту спросит о предпочтениях самого Волдеморта (и даже наберется на это смелости), подросток растянулся на чистой кровати, глядя в погруженный во мрак потолок. Замечательно. Вместо ужасающих мыслей об инцесте и прочих сопутствующих мерзостях, Гарри волнуется о волосах и красном мокром лице.       Просто слово. Только слово. Ничего большего. Поттер представит, что Темный Лорд просто имеет некоторые предпочтения в извращениях. Только это. Хочет семью. Нет-нет, это опасные мысли, нет. Ничего семейного. Просто слово. Только слово.       Поттер был искренне благодарен, что Лорд Волдеморт не стал тянуть время и неслышно вошел в комнату буквально через несколько минут, не дав парню вариться в собственном соку. Щелкнул замок, мужчина плавно скользнул к кровати, разглядывая спокойно растянувшегося на ней Усилителя. — Значит, решился, — негромко произнес взрослый колдун, не шевелясь. Гарри молча протянул ему руку, глядя, как Усилитель лениво тянется в ответ и переплетает их пальцы в замок, наблюдая за достаточно нежным жестом так, словно это вызывает в нем крайний приступ меланхолии. Однако парень уже привык к подобному проявлению эмоций, не смутившись и не расстраиваясь на демонстративную отстраненность. Вместо этого он притянул ледяные пальцы к своему лицу и прижался к ним губами. И, господи, носа коснулся тот же нечеловеческий дымно-сливочный аромат, подбородок слегка кольнули острые когти. Гарри почему-то подумал, что совсем не против быть ими исцарапанным. — Все, что пожелаешь, до кровавых полос, — голос Волдеморта звучал веселее, и Поттер фыркнул, немного расслабляясь, хотя на подобное предупреждение следовало реагировать более настороженно. Гарри задушено выдохнул, когда на него буквально навалилось чужое тело, придавливая к кровати и мгновенно утягивая в грубоватый односторонний поцелуй. Привычные глубокие толчки длинного языка не давали ни вздохнуть, ни ответить, поэтому парень решительно надавил ладонью на грудную клетку мужчины, заставляя его выскользнуть из чужого рта, предварительно влажно вылизав губы Поттера. — Я хочу тебе отвечать, — хрипло объяснился тот, погладив грудь Темного Лорда. Мужчина ничего не сказал, лишь склонился обратно, на этот раз скользя кончиком языка по кромке зубов подростка, только слегка ныряя внутрь. Гарри повело. Он обхватил шею Лорда, притягивая еще ближе, и аккуратно толкнулся языком в его рот, простонав восхищенное одобрение. И — боже мой — насколько это оказалось приятным: теперь Волдеморт сплетался с ним, мокро обволакивая язык парня своим, позволял Поттеру вести, впитывая в себя его рваные и хриплые вздохи.       Гарри толкнулся бедрами навстречу, судорожно выцеловывая и облизывая линию челюсти, прихватил подбородок губами и влажно пососал, цепляясь за талию мужчины, чувствуя, что тот выворачивает партнера из халата, обнажая разгоряченную кожу. Поттер потянул мужчину за его мантию, намереваясь если не стянуть ее прочь, то изорвать в клочья — настолько поцелуи его завели. Волдеморт крепко стиснул пах парня, и Гарри громко всхлипнул — насколько это вышло болезненно — поспешно отдергивая руки, позволяя волшебнику обнажиться самостоятельно, неотрывно пожирая глазами бледную плоть.       Он поднял руку, касаясь кончиками пальцев безволосой груди, на которой не было сосков, и провел вниз, до живота, на котором отсутствовал пупок. Это не отвратило, но заставило сбавить пыл страсти, уступив место любопытству. Гарри еще никогда не видел Усилителя голым. И тело его оказалось поразительно нечеловеческим, подчеркнуто неестественным.       Темный Лорд позволял себя разглядывать, сам молчаливо одобряя робкие прикосновения ладоней, внимательно наблюдая за выражением лица Поттера, так и не найдя там никакого отвращения. Он перебирал пальцами гладкую нежную кожу, скользя по ребрам, надавливая на плоский живот, на пробу потянув чужую мантию дальше, пока не обнажил крепко стоящий член Лорда, замирая и только медленно моргая. Хорошо, это действительно мужчина. И по этой части все у него там было в порядке.       Гарри осторожно накрыл твердую плоть всей ладонью, наслаждаясь сорванным с губ Темного Лорда шипением и его толчком бедрами вперед. На дрогнувший живот Поттера упало несколько капелек смазки, и он лениво провел пальцами, размазывая предэякулят мужчины по себе. На ощупь член Волдеморта был немного теплее других частей тела, Гарри скользнул рукой ниже, перекатывая между пальцев его прохладные яйца, и вернулся к подрагивающему пенису, скользя от основания до крупной головки.       Ого.       Поттер рассеянно думал, что никогда не считал себя геем, однако трогать мужские половые органы оказалось приятным и волнительным. — Ты девственник? — хриплым и грубоватым голосом спросил Усилитель, ловя на своем лице недоуменный взгляд партнера. Мужчина толкнул коленом ногу Гарри, и тот машинально развел бедра в разные стороны. Парень в согласии кивнул головой, сердито насупившись и краснея. — Это не осуждение. Мне необходимо знать дальнейший план работ. — А какая разница, — пробормотал гриффиндорец, вернув весь свой интерес к чужому члену, тиская его и оглаживая. Пока все шло просто замечательно. — У меня в планах дойти до оргазма и довести до него тебя. Типа, в этом же и смысл секса. Волдеморт шлепнул его по ладони, а второй рукой крепко сжал бедро подростка, вызывая у того болезненное рычание из-за вдавившихся в кожу когтей. Колдун склонился ниже, впиваясь широко распахнутыми бордовыми глазами в искаженное болью лицо. — Разница в том, сын, — пальцы вдавились сильнее, Волдеморт говорил медленно и почти по слогам. — Что я хочу вставить в тебя свой член. И сегодня ничего из этого не выйдет. — Так, так, погоди, постой, — Гарри со стоном вцепился в чужое запястье, ощущая сбегающую по ноге кровь. — Почему это я за «девочку» должен быть? — Ты хочешь обсудить позиции? — Да, черт возьми! У меня тоже есть чле… С-стой, ты делаешь мне больно! Темный Лорд медленно разжал пальцы и поднес их ко рту, слизывая горячую кровь. Поттера всего пробрало дрожью при этом зрелище, и он крепко сжал свой стояк. Бедро неприятно ныло, но, господи, какой же Усилитель горячий. Парень потянулся было к пенису Волдеморта, но тот опять шлепнул по руке, не разрешая. Гарри хмуро надулся, но собственный орган не выпустил из захвата, медленно поглаживая.       Мужчина наблюдал за мастурбацией подростка некоторое время недвижно, затем одним слитым движением навис сверху, рывком переворачивая охнувшего Поттера на бок и вдавливаясь в его спину всем телом, грубым толчком загоняя свой член меж его бедер. Гарри отреагировал сдавленным длинным стоном, выгибаясь и пытаясь удерживать себя на одном месте, пока Лорд крепкими мощными толчками двигается позади. Мужчина обвил рукой чужое тело, зарываясь лицом во влажную, терпко пахнущую мужским потом шею, опять сдавливая кожу когтями, расцарапывая и вырывая из мальчишки новые порции стонов — просящих, злых и возбужденных. «Боже-боже-боже», — мог только мысленно повторять гриффиндорец, пытаясь двигаться в ответ, чтобы максимально сильно потираться о прохладное сухое тело позади, даже позабыв про свой член. Поттер цеплялся за простыни и закатывал глаза, ощущая быстрое движение чужого пениса между бедер, он задевал яйца и подрагивающий орган с каждым сильным движением. — «О, боже, да, пожалуйста-боже-пожалуйста».       Волдеморт прикусил шею парня, привлекая к себе его внимание, и Гарри исхитрился развернуться, перекрутив туловище, чтобы впиться жадным неумелым поцелуем в твердые губы, слизывая с них собственный солоноватый вкус. Когти мужчины чиркнули по груди и животу, вырвав еще один болезненный стон, а особенно сильный толчок плоти, сопроводившийся звонким шлепком о поджатые ягодицы, проехался ровно по яйцам и члену, срывая подростка в оргазм.       Гарри дернулся несколько раз, обмякая и позволяя любовнику продолжать вбиваться в него, от истомы, расслабленного наслаждения просто опрокидывая голову на влажную подушку, и тихо урчал, слегка двигая ногами и увеличивая стимуляцию плоти мужчины. Тот укусил Поттера еще раз, сильнее, придавливая его расслабленное тело к себе и выплескивая сперму ему на живот и бедра. Гарри промычал нечто довольное, пытаясь развернуться лицом к Темному Лорду, однако тот продолжал удерживать волшебника на месте, прижатым к своей груди. Безносое лицо вновь зарылось в шею и волосы Поттера, а сверху на них упало тонкое одеяло. — Ты… Это было вау, но ты собираешься сейчас… — Ты теплый, — последовал спокойный и уравновешенный голос, словно бы секунды назад Волдеморт и не занимался сексом. — Погрей меня. Он намекающе толкнулся бедрами навстречу тела Поттера, чтобы тот все еще чувствовал зажатый меж его ногами опадающий член. Гарри покрылся мурашками, задохнувшись и без того плохо поступающим в легкие воздухом, сжимая смятую простынь пальцами и едва слышно простонал: влажная головка пениса партнера прижималась к его яйцам, и парень просто не знал, как сейчас можно уснуть и не реагировать на их интимную позу. — Мы грязные, — невнятно пробормотал Поттер, трогая свое покрытое семенем тело, недовольно бурча нечто про «обкончали меня, а ты — чистый и сухой — довольно заснешь». — Мне нравится, как пахнет секс, — просто объяснил Темный Лорд, лениво вылизывая остывающий пот с горла и плеч мальчишки, смакуя его вкус. — Завтра утром продолжим. Гарри опять заворчал, но пытаться отодвинуться не стал, только прикрыл веки, всеми моральными силами отвлекаясь от широких движений языка, губ и ощущения члена мужчины между ног.