Зима

      Прекрасным зимним утром, когда снегири только просыпаются и начинают звать друг друга, когда первые лучи солнца только пробиваются в покрытое инеем окно и превращаются в радугу, а кирпичные трубы дымят высокими столбами в ясное небо, в доме на краю поселения Джексон, где остались одни из последних жителей материка, Элли просыпала свое дежурство в жутком похмелье, лёжа на старом узорчатом ковре в уличной одежде. ― аааа... блядский будильник! — Пробормотала шатенка. Каждое утро начинается с противного треска электронных часов, стоящих на прикроватной тумбочке. Элли сняла свой кроссовок и, не открывая глаз, кинула его в сторону шума. Он пролетел немного левее и попал в плакат какого-то комикса, немного помяв лицо главного героя. ― Ну бля... мой любимый. Она встала с пола, медленно пошагала, опираясь на книжный столик и подлокотник дивана, ударила по будильнику и почувствовала острую боль на ладони. Вдоль красовался огромный порез, который успел немного затянуться за ночь. Увидев время, она на секунду замерла, раскрыв глаза, и, осознавая, что проспала уже в третий раз за месяц, протерла плакат обратной стороной ладони и, взяв ботинок, рюкзак и свой старый нож, вылетела из дома. Эта зима выдалась холодной, очень холодной. Такой низкой температуры уже давно не припоминали жители, а подрастающее поколение и не знало. Поговаривали, что даже горная река замерзла, снабжающая город чистой водой. Элли бежала по снегу так быстро, как только мог позволить проспиртованный организм. Подбегая к конюшне у ворот, она увидела лишь Марию, которая поглаживала свою лошадь. ― Прости, я проспала, опять... ― Она сказала это в полголоса, иногда приподнимаю голову. ― Джесси уже уехал. Взял Джоела вместо тебя. Они скорректировали маршрут, будут через 5 дней. Меня уже достала твоя безответственность! Я не хотела этого делать, но похоже придется. На время их отсутствия ты будешь убирать снег с дорог. А за вчерашний случай в баре и всю следующую неделю тоже. ― Вот дрянь... ― Уильямс проскрипела зубами, но согласилась с честным нарядом. Девушка не помнила ничего, начиная с первой бутылки пива. Ей было интересно, что же такого она натворила и почему ее ладонь была порезана. Было неловко признать, что она напилась до беспамятства, но все-таки решилась спросить у Марии о произошедшем. Элли опустила взгляд и успела протянуть лишь букву «а», когда Мария ее перебила. ― Если вкратце, ты выпила целую бутылку виски в одно лицо, разбила ее о барную стойку и осколком стекла угрожала нашему новому человеку. Почему, ты не сказала. ― Вот бля... мне стыдно... прости... ― Лучше не передо мной извинись, а перед нашим новым товарищем. Он живет в одном из новых домиков на западной стороне, под номером №8. И еще, загляни в мед. корпус, не хватало тебе руку отрезать из-за заражения. ― Мария вскочила на лошадь и, напомнив где лежат лопаты, ухала на утренний объезд города. Просить прощения было не в стиле Элли, но приказ Марии, есть приказ, нужно выполнять. Она решила что-нибудь купить в знак извинения, чтобы сгладить неловкий момент, и не придумала ничего лучше, чем такая же бутылка виски, осколками которой она размахивала в баре прошлым вечером. Пробираясь по заметенным дорожкам, она увидела единственный дом, который был покрашен в светло-бежевый цвет, на крыльце которого стоял столик, а на опорах висели пустые цветочные горшки. Поднявшись по ступенькам на крыльцо дома №8, она слабо постучала в дверь, в надежде, что никто не откроет. На ее удивление в дверном проёме появился мужчина, лет 30-35 с густой, седоватой бородой, очень темными волосами, похожими на гуталин, которые были связанны в хвост и очень добрым лицом. Она не посмотрела ему в глаза из-за стыда и смущения, только лишь сквозь брови поглядывала на его бороду. Он лишь улыбнулся и пригласил в свой дом. Внутри было чисто, на стенах висели картины, посуда вымыта, а у камина лежала собачка. Он повесил куртку гостьи на вешалку, дал ей домашние тапочки и пригласил в гостиную. Девушка отдала хозяину дома «бутылку примирения» и пошла в сторону дивана. Собачка смотрела на нее всё время, а как только Элли села, щенок уже оказался на её коленях. Он, поджав уши, терся о руку, словно пытаясь спрятаться под нее. От каждого шороха он сжимался сильнее и сильнее, словно ему угрожает опасность. Гостеприимный человек принес с кухни 2 граненых стакана со льдом, открыл бутылку и налил обоим. Хлебнув виски, мужчина решил прервать минуту молчания. ― Надеюсь, ты сегодня не будешь на меня бросаться? ― Со сдержанной улыбкой он посмотрел на Элли и опять хлебнул горячительного напитка. ― Нет. Простите меня, мне очень неловко, что наше знакомство началось с такого неприятного случая. Давайте начнем заново. ― Я не против. И обращайся на "ты", я не такой уж и старый. Меня зовут Джебедая, но можно просто Джеб. И я не злюсь за вчерашнее. Со всеми бывает. Я тоже раньше пил до безумия. ― Элли молча смотрела на ковер, думая, что сказать дальше, но Джеб её опередил. ― Мне 34 года, до эпидемии я был военным наемником в другой стране, вернулся обратно спустя 4 года и стал скитаться по штатам в поисках выживших. Здесь меня две недели назад нашел патруль Томми. А теперь, когда я ответил на банальные вопросы, давай поговорим о чем-нибудь более интересном. ― Уильямс не знала что сказать. Она молча сидела и смотрела на огонь, поглаживая собаку у себя на коленях. У Элли резко возник вопрос для поддержания беседы: ― Как зовут собаку? ― Гас. Я уже не помню почему. Еще ребенком у меня была мечта, чтобы по моему дому бегал корги по кличке Гас. Я нашел его в большом городе в соседнем штате. Он был совсем маленьким, грязным и голодным. А учитывая эту необычайно холодную зиму, я удивлен, что он выжил. Но зато теперь он греется у камина и кушает свежее мяско по утрам. ― Щенок, услышав свое имя, оглянулся по сторонам и облизнул руку девушки. ― Круто. И мило... а вы чем-нибудь увлекаетесь, помимо военного дела? Я видела у вас... тебя рояль. Вы умеете играть? ― Нет, он для красоты, хотя, я не прочь научится. ― А можно мне сыграть, если ты не против? ― Джеб лишь указал рукой на рояль и с широкой улыбкой кивнул. Элли села на табуретку, прохрустела пальцами и начала вспоминать хоть что-то, похожее на музыкальное произведение. Она сыграла пару аккордов, но ничего более. ― Я после вчерашнего не отошла немного. Трудно играть, когда голова раскалывается. ― Ничего. Я так вообще без понятия как из него выдавить мелодию. Звучало красиво. ― Спасибо... ― Немного смущенно ответила шатенка и закрыла клавиши крышкой. ― Я, пожалуй, пойду, а то мне сегодня целый день работать... Этот гребаный снег убирать. Не понимаю, все равно завтра новый выпадет. ― Элли все-таки сделала глоток и направилась в прихожую, последний раз почесав Гаса за ушком. Она уже надевала куртку, как с кухни донесся голос Джеба: ― Пойдем. У меня сегодня дел нет, а лишняя физическая нагрузка не повредит. Гас, пошли. ― Элли удивленно посмотрела на Джеба, который уже обувался. Она была изумлена, что её новый знакомый вызвался добровольно помочь ей, учитывая вчерашнее. Хотя они договорились забыть. Брюнет достал лопату и протянул её Элли― Вчера ночью была сильная метель, все дороги замело по колено, начнем с главной улицы. ― Рыжая кивнула головой. Вдвоем конечно веселее, и работа идет быстрее, а маленькая собачка, резвящаяся в сугробах, не дает впасть в уныние от монотонной работы. К удивлению Рыжей, они с Джебом с общались: их разговор шел плавно, как горная река, перетекая от темы к теме, и был наполнен эмоциями и дискуссиями. Совместный труд сближает людей. К 9 часам утра на улицы вышли и другие горожане, которые чистили маленькие улочки и свои дворы. К обеду главная улица была чистая. Потные и уставшие Джеб и Элли решили перекусить в общей столовой для трудящихся. Заняв стол в неосвещенном углу здания, они стали уплетать куриный суп и мясное рагу, а Гас под столом обгладывал маленькую косточку. Прямо по середине очередной дискуссии, когда они выпивали по бутылочке холодного пива, Мария подошла к столику, что-то прошептала на ухо и быстро вышла. Джеб выглядел встревоженным. Он извинился и не надевая куртку выбежал вслед за Марией. ― И отведи Гаса домой. Я быстро. ― Мужчина кинул связку ключей Элли через всю столовую и исчез в дверях.