Утопия

Костенко. Ко-сте-нко. По-видимому, в любом из миров им суждено встретится. Паша был удивлён, хотя корректнее было бы использовать откровенно матерное слово. Но да, удивлён. В его голове проносились сотни мыслей, пока он вёл машину к своему-не своему дому. Как? Как Костенко мог выжить? Он же исчез прямо на его глазах. Неужели он молодой все же выжил? Но Паша все так же видит мир черно-белым. Как такое вообще возможно? Голова раскалывлась, хотя в этом возможно виноват и адский недосып - за последнии дни ему едва ли удалось поспать и пару часов. А ещё голод. Да, Антонов купил ему перекусить, пока они добирались до Москвы - пирожок какой-то, батончик да кофе. Но этого откровенно не хватало уставшему - измотанному - организму. Но Паша был в какой-то степени даже рад этому - боль и дискомфорт заставляли его чувствовать себя живым. Надо найти ребят, поговорить с самим собой. Защитить всех... * Видеть себя не в зеркале или фото так странно. А видеть самого себя, такого похожего и другого одновременно... Голову ломило от перегрузки, мозг не справлялся у обоих Паш. Но один из них умел справлятся со странностями. Паша пытался. Он честно пытался объяснить другому себе, уговорить, спасти. Но он снова не смог. Паша - не бог, не герой. На его руках так много крови... Смотреть на собственный труп так горько. И странно. В этом чёртовом мире все странно. Его друзья-не его друзья. Задрот Леша, понтовый Гоша и робкая Настя. Они другие. У них те же лица, те же голоса и имена. Но они другие, не такие. И, да поможет ему бог, Паша реально тогда готов был убить их своими руками, если они не будут его слушаться. Он так устал... * Никита, свалившийся на голову будто манна небесная, позволил Паше хоть немного отдохнуть. Он взял весь контроль на себя - у него были планы, идеи, документы, черт возьми - и Паше оставалось лишь действовать по инструкции. Собрать ребят, полететь в Америку, не дать взорваться станции Калверт-Клифс, вернуть его мир. Все легко и просто. На словах, конечно же. Нет, в начале все шло очень даже неплохо - с помощью шантажа и обмана они смогли заманить ребят с собой, успешно прошли в самолёт - как Паша веселился, встретив знакомого пограничника - а потом он увидел Аню. Аня, которую он считал окончательно мёртвой. Умершей в том, его мире, и не рождённой в этом. Не рождённой из-за их вмешательства. Но она, живая, почти такая же, какой он её помнил, проверяла пассажиров. Это заставило Пашу вновь поверить в судьбу. Даже в этом мире, так не похожем на его, они встретились. Они встречались. И, матерь божья, у них был секс. Хорошо что Никита вмешался и увёл его от Ани - бедная девушка уже, казалось, была на грани слез. Паша начал думать уже, что все будет хорошо, пройдёт чётко по плану, без всяких косяков. Но не тут то было. "Сглазил" пронеслось у него в мыслях, когда самолёт затрясло. * Эта Зона была другая. Она даже ощущалась совсем по-другому. Тихая, мертвая. Зона из его мира была живой - она, казалось, даже дышала... * Каким-то чудом им удалось вырвать девчонок из лап бандитов - или как там их здесь называют. И теперь они могут, хоть недолго, но отдохнуть. Это так сильно напоминало Паше те сутки в бункере Чернобыля. В доме за его спиной слушался шум. Кто-то из девчонок принимал душ - скорее всего Настя, потому что Аню он разглядел во всех подробностях, когда случайно открыл не ту дверь - слышалась ругань Гоши и Лёши, и тихий, но строгий голос Никиты, перебирающего запасы Лопеса. Листая сохранённые на планшете фотографии Ани, Паша не чувствовал ничего. Там, в том его мире, Аня вызывала у него какую-то щемящую нежность в груди. Он даже было думал что влюбился в неё. Понять только не смог до конца, что это было за чувство - знакомы они были слишком мало. А все чувства после, как разлитые по белоснежный бумаге чернила, почти уничтожила смерть Ани. Теперь он мог лишь скорбеть. И эта Аня не помогала. Она тоже было другой. Аня, в которую Паша, как он думал, влюбился, была робкой и милой, воспитанной в любящей семье. Аня же, которую он встретил в будущем-СССР, была бойкой и смелой, не боящейся сказать грубое слово, воспитанная детским домом. Эта Аня не вызывала в нем никаких нежных чувств. Когда он случайно вошёл в ванную, где в тот момент под душем стояла Аня, Паша по идее должен был смутился, извинится, но он лишь безразлично пробежался глазами по совершенно ничем не скрытому девичьему телу и молча вышел. Будь это его Аня, он непременно бы отреагировал правильно. Но эта Аня вызывала в нем то же чувство отторжения что и его друзья. И с этим он ничего не мог поделать. Только прятать иногда появлявшуюся от несоответствия неприязнь. * Никита - это он. Паша уже даже не может удивиться подобному истечению обстоятельств. Лишь хмыкает на мысль, что с возрастом он, кажется, поумнеет. Но не факт. Но ребята, ни разу не сталкивающиеся с чем-то подобным, конечно в шоке. Но, наконец-то, они ему верят. Теперь лишь остается убедить их, что предотвращение аварии - их цель номер один, а не просто ожидание когда же их выкинет обратно. Хотелось бы помолиться, но Паша не знал ни одной молитвы. Это удручало. С его то удачей... * Когда они все застряли в полицейском участке, готовые что их выкинет с минуту на минуту, они не волновались. Заволновались они тогда, когда вспомнили, что, черт возьми, стоит на месте участка в их времени. Тогда, на секунду, Паша даже допустил мысль что это неплохо - оказаться в глыбе памятника и мгновенно умереть. Это не дерево, тут сразу убьет. И никаких проблем. Но им везёт - прибор начинает работать, чем пугает полицейских, и ребята успевают ухватится за него, даже не подозревая куда их выбросить, лишь бы не в будущее. И их выбрасывает, в 1956 год. Почему именно это время? Что в этом году такое важное? И конечно же, оказалось что они должны были оказаться в этом времени. Священник из 1986 года, погибший в пожаре от рук странного мальчика - Паша был уверен что тот одержим Зоной - был травмирован именно по их вине, как оказалось. И тогда же, найдя нужные данные в планшете, оставленные Никитой-Пашей, они понимают что могут повлиять на будущее - не дать Клэр стать сиротой. Плана конечно же у них нормального нет - просто идти и делать. Глупо. Но у них из раза в раз это получается. Когда они борятся с обезумевшим мужиком, не давая тому даже подойти к женщине, с кричащем младенцем на руках, Паша, упавший на пол, мог лишь смотреть, как острие топора приближается к нему - и вдруг в голове что-то щёлкает - он вскидывает руки и мужчина, будто его кто-то дернул, как марионетку за верёвки, отлетает в окно, разбивая его и вываливаясь на улицу. Длинные пальцы подрагивают, а по губам стекает что-то тёплое. Паша дрожащей рукой вытерает губы и смотрит на измазанную ладонь - кровь. И чувствует такое знакомое ощущение рывка. * - Какого хрена это было? - истерит Настя, бурно махая руками. Паша её не винит, не винит никого из них, смотрящих на него с опаской. Он и сам знатно испугался, - Ты, просто, взял - и выкинул его в окно, даже не прикасаясь! Он лишь качает головой - сам не понимает что это было. Судя по рассказам Ани, такое же мог вытворять и тот мальчишка, Дерек Флетчер, кажется. Паша думал что тем управляет Зона. Значит и им...? Он встряхивает головой и замечает лежащий недалеко прибор. "От этой хрени одни проблемы" проносится в его голове и Паша и сам не замечает как хватает прибор и выскакивает на улицу, яростно разбивая тот о ближайшие камни, не обращая внимание на крики побежаших за ним друзей. - Зачем? - кричит Гоша, заламывая руки, - Мы же не знаем, вернулись ли мы? А что если мы так и остались в 56-ом? Что делать? Мой отец... Паша молчит. Найдя удобное бревно, уселся на него, утыкась лицом в ладони. Ему плевать. Даже останься они все так же в середине прошлого века - ему без разницы. Всё. С него хватит. Но судьба - так ещё сука, и она любит приподносить сюрпризы. * Паша рад. Честно, он мог бы даже сказать что счаслив. Никакого СССР. Это его родная Россия - такая какая она и было до всей этой свистопляски с Чернобылем, судя по Википедии. Наконец-то он может спокойно вздохнуть и, возможно, даже помечтать - им выдадут временные документы, депортируют обратно в Россию где, несомненно, его ждёт огромный скандал с родителями, но он будет рад даже этому. Ребята же не поддерживают его настроя. Ведь этот мир не их. Паша понимал что им будет сложно - наверное, в какой-то степени даже сложнее чем ему. Но он все равно не мог не радоваться. * Когда Лёшка угрожает работникам посольства, что если те не откроют двери и не выпустят их, он навалит кучу прямо на столе, Паша еле сдерживал хохот. Так вёл себя его Леша. Он уже хотел было силой отвергнуть девчонок к стенам - Лёшка судя по всему был настроен серьёзно - чтобы те не видели подобный позор - как послышалось шебуршание в замке двери. Все ещё посмеиваясь над другом, Паша взглянул на открывшуюся дверь и замер. Костенко. Голову прострельнула такая знакомая боль, когда они встретил глазами. Паша видел как сморщился мужчина и начал осоловело моргать, осматривая пространство. Паша же не обращал никакого внимание на смену зрения. В голове громко зашумела лишь одна мысль. Угроза. Он сам не замечает, как берет со стола, на котором ещё минуту назад стоял снимающий штаны Леха, стеклянную бутылку и разбивает её о деревянную часть дивана, делая шаг перед друзьями и вытягивая руку с розочкой вперёд. Костенко смотрит на него со странной смесью любопытства и раздражения. Так смотрят на незнакомцев. Почему он смотри на него так, будто видит впервые? Когда начинается странный до нелепости разговор, Паша начинает понимать что с этим Костенко что-то не так. Он не хочет убивать. И скорее похож на Костенко-из-1986, чем на свою старшую версию из его мира, который хотел их всех убить. И Паша, хоть и настороженно, но опускает разбитую бутылку. И идёт за Костенко вместе с друзьями на крышу - поговорить. Генерал-майор ФСБ. Неожиданно. Но, теперь хотя бы для Паши понятно, почему мужчина совсем другой. Тот, судя по всему не обвинялся в измене родине и продолжил вполне себе спокойно жизнь, продвигаясь по карьерной лестнице. И никогда не контактировать ни с кем из них пятерых до этого дня. Под недоумевающие взгляды Паши и ребят Костенко вещает о давнишнем так и не закрытом деле о убитых младенцах - младенцах, носивших их имена - и подмененных у родителей на других детей. Костенко пытался, хоть и немного гурбовато, но выспросить у них, какого хрена они назвались этими именами, когда Лёшка выдал гениальную идею-ультиматум. Костенко вывозит их в Россию, в Москву, и только тогда они будут отвечать на вопросы. У мужчины появилось такое выражение лица - Паша знал это выражение и уже было подумал что Костенко сейчас достанет пистолет и перестреляет их - но тот согласился. Неожиданно. * В частном самолёте просторно - хватает места всем. Правда крайне раздражает истерящий Гоша - но, для Паши по-крайней мере, это привычно. Такого Гошу он узнает. Паша вообще стал замечать, что с каждым часом его друзья все больше становятся похожими по характеру на тех, которые погибли в Чернобыле. Конечно же, те не становились копиями, просто проскальзывало в них что-то. Что-то такое знакомое. Паша спрятался подальше от всех - где-то в хвосте, почти в самом конце, не отрывая взгляд от вилки. Парящей в воздухе вилки. Судя по всему после той атаки на отца Клэр, что-то внутри него сдвинулось или приоткрылись - и теперь он мог вытворять подобные вещи. Что-то большое он поднимать не пытался, пока что. Но вот на мелких вещах - получалось с легкостью, будто он собственно рукой это делал, а не силой мысли. Правда работало это только когда он был сосредоточен. Он уже пробовал это, втихаря в туалете посольства - он не хотел показывать эту свою способность друзьям - они точно испугаются. Когда с ним садится Аня он показывает ей - в нем лелеется надежда на то, что та не побоится и примет его способность, примет его доверие - и он не ошибся. Хоть он и дал понять Ане что более не заинтересован в продолжении их отношений, та все равно была рядом, надеясь, видимо, сохранить хотя бы дружбу. И Паша был ей благодарен. * Фотографии их родителей с какими-то незнакомыми им подростками - сильный удар. Паша до последнего надеялся что это просто какая-то плохая шутка и он сможет вернутся домой, к своей семье. Но нет. Мама больше не будет ворчать за неубранную комнату и свалку из грязных вещей на одном из его стульев. Отец больше не повезёт его на футбольный матч. Со старшим братом, который в его мире должен был через пару месяцев вернутся из армии, он не сможет съездить в лес пострелять по банкам или покататься на его байке, на который тот честно заработал параллельно с учёбой. Они больше не его семья. Это выбивает Пашу из колеи и он страшно злится, когда Костенко начинает давить. Паша даже не замечает как его злые мысли воплощаются в жизнь - машина набирает скорость и врезается в дорожные ограждения. - Быстрее, из машины! - кричит он друзьям и они выскакивают на дорогу. Паша пытается открыть переднюю дверь, где сидит, судя по склоненной к груди голове, без сознания Гоша, но быстро понимает что бесполезно. Уговаривает друзей убежать - вернуться за Гошей позже. За друга он не боится - этот Костенко другой. Он не навредит. По-крайней мере Паша на это надеялся. * И снова Паша убедился что судьба существует. И карма. Они встретили Игоря. Теперь им было где спрятаться. А этого говнюка не жалко. Вот ни капельки. Паша же, пока Лёшка кошмарит Игоря, активно думает. Гошу надо вытаскивать. Вопрос как. Ему приходит вполне безопасная идея - купить какой-нибудь дешевенький телефон и левую симку на те деньги, что они нашли у Игоря, отойти подальше от этого дома и позвать Костенко поговорть. Если его поймают - не страшно, Лёшка и девчонки останутся в безопасности. * Как же он давно не пил. Это всего лишь пиво, но оно кажется таким вкусным. Паша усмехается своим мыслям. Та вечеринка, где он упился вусмерь и после которой подкастер украл деньги, кажется такой далёкой. Как будто прошло не несколько недель, а несколько лет. Ночная Москва успокаивает. Она такая же шумная, как Паша и помнит. Он открывает глаза и смотрит на горящие фары подъезжающей машины. Точно Костенко - тот обожает понтовые чёрные тачки. Паша, тихо рассмеявшись своим мыслям, отпивает пиво. Костенко, выходящий из машины, кажется Паше почти что родным. Прямо таки неизменная часть его жизни. Но веселье быстро развивается, стоит Паше узнать что Гошу кто-то забрал. Костенко уговаривает его поехать вместе с ним; Паша конючит - так по-детски - но в итоге все равно садится в машину, соглашаясь со словами мужчины о том, что если бы тот захотел, то просто запихнул бы Пашу в машину даже особо не напрягаясь. Уже в машине он звонит Ане - сказать что Гошу кто-то похитил - и получает не менее тревожную новость о том, что кто-то ошивается рядом с домом, где работает Игорь и, судя по всему ищут именно их. - Это не мои люди, - после обиженного взгляда в свою сторону говорит Костенко. Хороший у него слух. Паша говорит Ане чтобы они выбирались оттуда и бежали. "Боже, когда же это все закончится". * Он крепко прижимает испуганную Аню к себе. Хотя бы она. Лёшу и Настю забрали. Он снова не смог их защитить... Костенко бросает на них внимательный взгляд и кивает в сторону машины, чтобы они садились в неё. Успокоив Аню, Паша приседает Костенко на уши и выясняет что тот везёт их в штаб ФСБ, а там они соберут группу и пойдут арестовывать Киняева - того, кого он считает ответственным за похищение ребят и заказом на убийство тех детей. Уже в здании ФСБ Паша узнает что Киняев - это Дерек Флетчер, мальчик, одержимый Зоной. И тогда же ему становится понятно зачем они нужны ему. Хотя, если быть точным он понимает скорее почему. Мотивы же - не до конца. Но молчит. И одергивает Аню, когда та хотела сказать что-то по этому поводу. Толпа оперов перед ними конечно внушительная, но если у Киняева такие же способности как и у Паши, и тот, несомненно, развивал их с годами, то все эти люди едва ли угроза для него. Но Паша даже не пытается это никому объяснять. * - Ты должен взять нас с собой! Он опасен, ты с ним не справишься! - увязался за Костенко в его кабинет Паша, захлопывая за собой дверь. - Нет, это опасно, ты сам только что это сказал. - Но ему нужен именно я! - Вот именно поэтому вы не едите. Голубые глаза напротив смотрели спокойно. Его же, Паша был уверен, горели упрямством. Как, как объяснить то, что для него очевидно, человеку не знающему ничего, так, чтобы тот не посчитал его сумасшедшим? Да никак, черт возьми. Паша нервно осматривая помещение, пытаясь найти хоть что-то, что помогло бы ему в споре, когда его взгляд зацепился на закрепленый в кабуре на бедре Костенко пистолет. И его осенило. - Пистолет, - уверенно произнес он. - Чего? - Достань пистолет, направь на меня. Если выстрелишь - берёшь нас с собой, нет - мы остаёмся в Москве, - вскинул голову Паша. Костенко смотрел на него как на идиота и определённо не хотел соглашаться - и Паша сам вытащил пистолет из кабуры под возмущенное шипение, и впихнул в огромные, по сравнению с его, руки, направляя прямо себе на грудь, удерживая обоими руками пару секунд, а затем отходя на шаг назад, - Ну, давай. - А ты просто так не успокишься да? - раздраженно произнес Костенко, раслабленно держа пистолет и не собираясь нажимать на курок. Не собирался... Но его палец будто имел свой разум и резко сдвинулся. Он хотел было дёрнуть пистолет в сторону - подстрелить Пашу в его планы не входило, как бы тот его не бесил - но тот неожиданно под пристальным взглядом Паши странно щёлкнул и... Разобрался на части, которые зависли на пару секунд и с шумом упали на пол. Костенко комично раскрыл рот, огромными глазами смотря на остатки пистолета в руке - да какого хрена? И переводит взгляд на утирающего от крови лицо Пашу. - Что...? - Потому я должен ехать с тобой. Он опасен, - упрямо повторил Паша. - Он тоже так умеет? - и получив утвердительный кивок, мужчина потер переносицу, с силой зажмурившись, - Блядь, да, хорошо. Но от меня ни на шаг. * Поначалу все шло неплохо - впрочем как и всегда. Припять вызывала в нем настольгию. Как будто он вернулся домой. Но Паша понимал, что это скорее чувства Зоны внутри него, чем его собственные. * Фантомы. Опять эти хреновы фантомы. Но в этот раз созданные не Зоной, а одним конкретным человеком, выманившем Костенко и его друзей-знакомых в лес. Но и Паша не лыком шит. Научится за пару секунд создавать фантома? Да легко! Правда после он почувствовал адскую слабость, а перед глазами начало темнеть. Твою мать... * Это он. Не выживший Костенко из изначального мира, убил сначала Антонова, а потом и Пашу-из-СССР. Зона с ним просто поигралась и его руками уничтожила угрозы своему существованию. И прибор уничтожила тоже она. Киняев злорадствовал, говоря что все его друзья уже мертвы, рассуждал что Зоной становится ближайший к месту её создания человек, как Клэр в Калверт-Клифт и Сорокин в Чернобыле - продолжая выкачивать его кровь - чем она так полезна Паша так до конца и не понял, но судя по всему она, как вирус даёт Зоне контроль над людьми. Дерьмово. Пришедшим Ане и Костенко Паша даже поначалу порадовался, но почти сразу понял что они подписали себе смертный приговор - он был слишком слаб чтобы защитить их, а Киняев точно захочет проучить его напоследок смертью близких людей. Но Киняева ранят - снайпер попал по нему. А Паша, уже давненько начавший терять связь с реальностью, будто падает в темноту. * Угроза. Они угроза. Их нужно уничтожить. -...Паша, не надо! Паша? Кто такой Паша? Этот голос такой знакомый. Но он не может понять кто это. Он точно женский, но... Она угроза. Да, угрозы нужно уничтожать. - Паша открой глаза! Рука дрогнула. Этот голос...

- А ты из Москвы? - Да, а как вы узнали? - Ну, выговор особый, некоторые согласные, ну и буква а. - Так у вас такой же. - Ну так я тоже долго в Москве пробыл, пока в академии учился. - А что за академия? - Сельского хозяйства...

Яркое, по-летнему тёплое солнце, сладость во рту, пшеничные волосы, перебираемые лёгким ветром и голубые глаза, кажущиеся прозрачными. - Сергей? Что-то внутри сопротивляется, пытается подавить и не дать вспомнить. Сергей-Сергей-Сергей. Он важен. Его нужно уничтожить. - Паша, ну же, открой глаза! И Паша открывает... * Киняев должен умереть. Паша со злостью скидывает руку. Мужчина пытается сопротивляться, но не может - Паша сильнее. - Паш, не надо, не убивай его! - Костенко дёргает его за руку, пытается опустить ту, но Паша, словно одержимый, заставляет Киняев поднести пистолет ко рту и выстрелить. С громким вскриком Ани тело валится на бетонный пол бассейна, а Паша расслебленно опускает руку. Ноги отказываются держать его и он заваливается на Костенко, который тут же подхватывает, даже несмотря на то, что зол. - Ты идиот. - Его нельзя было оставлять в живых, - Паша облизывает сухие губы и косится на Сергея, - Уничтожте всю кровь что он собрал. Пожалуйста. Она не должна попасть в чужие руки. Мужчина, на секунду задумывается и подзывает вовремя вбежавшего в бассейн Лешку, перекидывая на того Пашу, которого с освободившегося бока подхватывает и Аня. Они молча наблюдают как Костенко скидывает кучу палок на пакеты с кровью и поджигает, достав зажигалку из какого из сотни карманов разгрузки. Вот и все. Зона больше не сможет управлять ни кем. Паша не позволит этому случится - убъет себя если понадобится. На эти мысли он чувствует недовольно бурчание откуда-то изнутри - не его, Зоны. Но та, судя по всему, все же принимает его условия и успокаивается. Пока рядом есть Костенко, Пашу она захватить больше не сможет.