A priori to love

Тэхен гуляет по городу, по магазинам ходит от нечего делать. Покупает необходимый ему инвентарь и добирается домой до такси. Ах да, еще заезжает в аптеку. И в алкогольный. Не должны были ничего продать, но все же продали. Деньги решают. Домой приезжает без пяти двенадцать и бесшумно заходит домой. Не успевает Чонгук встретить его в дверях, как Тэхен скрывается в дверях ванной со всеми покупками. Проводит там почти два часа. Альфа по этому поводу не возникает, только прислушивается к каждому шороху. Шуршит чего-то, душ принимает. Чонгук не ложится спать, пока Тэхен занят непонятно чем, запершись в ванной. Хотя у Чонгука есть некие соображения по этому поводу, потому что все уведомления о покупках Тэхена приходят на Чонгукову карту. Альфа успевает вздремнуть немного, как его будит легкое касание в плечо. Спросонья не сразу осознает, что на нем лишний вес. Как оказывается, Тэхен на него залез. Чонгук машинально хватает за талию и с удивлением обнаруживает, что на ней нет привычной футболочки. Скользит ниже и пальцами чувствует на бедре подобие трусов. Тоненькая ниточка, которая скрывается в половинках попы. — Тэхен, что за…? Омега с поцелуями лезет к шее и ниже, отогнув край одеяла. Чонгук ото сна горячий, и это возбуждает сильнее. Чон прикрывает глаза, поддавшись ласке, но после, против своей воли и похотливой сущности, сжимает плечи Тэхена. — Почему ты это делаешь? — принюхивается к нему и чувствует запах алкоголя. Вернее, красного вина. — Все же пил… Кто тебе мог продать только… Убью, — шепчет в губы. Тэхен нежно льнет с поцелуем, зарываясь в волосы Чонгука, делает все медленно и с чувствами. Второй рукой гладит его щеку. Альфа это хорошо чувствует, поэтому не отталкивает. Он бы и не оттолкнул, когда Тэхен к нему так ластится. — Сколько ты выпил алкоголя? — подминает мальчика под себя и скользит рукой к тонким и изящным черным трусикам. — Пару глотков, — шепчет. Данная обстановка располагает только к шепоту. — Ты думаешь, этого достаточно, чтобы… Он не договаривает, потому что Тэхен снова просит поцеловать, притянув за шею. — Ты никогда так не ластился, милый, — Чонгук, честно, ощущает растерянность перед таким его мальчиком. Он не уверен, стоит ли ему вестись на провокации Тэхена. Но с другой стороны он готовился, белье прикупил и душ тщательно принимал, аж два часа… Нет, Чонгук с ним определенно поговорит. Но потом, сначала он разберется с ходячим — уже лежачим — соблазнением. — Всему свое время, — отвечает тихо Тэхен. — Поднимись с меня, я хочу поменяться местами. — Конечно. Чонгук с него слезает, и Тэхен сползает альфе в ноги. — Малыш, ты точно сделаешь это? — смотрит, как младший касается его шорт и трогает его бедра. Трогает осторожно, потому что касается Чонгука так в первый раз. — У тебя… крепкие бедра, — не перестает трогать восхищенно. — Мне нравится. Альфа возбуждается не на шутку от всех слов и достаточно робких действий младшего. Тэхен касается сквозь ткань шорт стоящего, к слову, большого органа, и обхватывает. Чонгук стонет, накрывая руку мальчика своей. — Ты меня с ума сводишь, — кусает свои губы, воображая себе всякое. Хотя это и не требуется — все происходит прямо перед ним. Прикосновения его омеги ощущаются намного ярче, чем свои собственные, чужие пальцы доставляют гораздо больше наслаждения, пусть даже через ткань одежды. Чонгук относительно спокоен, но это только пока он не узнал о причине такого поступка Тэхена. Чонгук понимает, что пара глотков алкоголя не могут воздействовать настолько, чтобы полностью раскрепоститься. На Тэхена повлияло что-то другое. Он не может перестать об этом думать… их взаимодействия никогда не заходили дальше, чем поцелуи и объятия. Чонгук ярко боялся своей резкости и давления на младшего, которого тот может напугаться, а Тэхен — мнения Чонгука о нем после. — Милый, позволь мне тоже сделать тебе приятно, — Чонгук наклоняется к лицу мальчика, целует в щеку, а другой рукой играется с нитью нижнего белья. Натягивает нить, создавая трение, не предпринимает дальше других действий. Он не знает, сколько ему дозволено и что нужно делать, чтобы мальчик не напугался. Тэхену приятно конечно, но он здесь за тем, чтобы доминировать, решать, когда Чонгуку можно касаться его, а когда нет. Он сегодня весьма своенравный и немножечко агрессивный из-за последних событий. Пожалуй, это и сподвигло на все эти действия… И вездесущие нервы и дурные мысли, конечно же. — Я все же хочу сделать это первым, — чмокает винными губами в Чонгуковы и укладывает того на кровать легким толчком в грудь. Тэхен залазит на его бедра, задницей чувствует возбужденную плоть и нарочно по ней елозит, проверяя выдержку. Вскоре омега стягивает с Чонгука нижнее белье с шортами и удивленно замирает. Вернее, пялится. Все, как он и ожидал, просто он видит старшего голым… тоже в первый раз. Привлекательный и толстый ствол, с красивым переплетением вен и красной головкой. Тэхену боязно: что если не сможет принять в себя? — Все нормально, Тэхен, — подает голос Чонгук, наблюдающий за младшим. Увидел его растерянность. — Только ты начал не с того. Альфа садится резко и валит на постель теперь уже Тэхена. — И что я упустил? — лепечет Ким. — Я тебя не растянул. Тебе будет больно без этого, маленький, — стягивает с него это самое подобие трусов. — С тобой точно порядок? — имеет в виду то, что они оба обнаженные и собираются взаимодействовать и дальше. — Как ты меня растянешь? — задает вопрос Тэ, игнорируя Чонгука. — Ложись на живот. Мальчик ложится послушно, немного ерзая. Ему волнительно… к нему никогда не прикасались в таком плане, а Чонгук — последний, кому хотелось бы довериться, несмотря на их отношения. Чонгук очень властный и не терпит, когда что-то идет не так, как он хочет — именно поэтому Тэхен его боится. Его гладят по бедру, а он утыкается лицом в подушку. Одно дело, когда он трогает, но когда его… Тэхен что-то передумал. Одну его ногу сгибают в колене, закинув повыше на постели, и рукой пролазят под бедром, чтобы приподнять задницу. Омега тихонечко мотает головой, решив, что не хочет продолжать, и Чонгук останавливает свои действия, заметив робкое движение. — Прекратим, — говорит Чонук, наклонившись к нему. — Тебе некомфортно. Тэхен не отвечает, продолжая прятать лицо в подушке. Он же вроде как организатор этого… и сдает на попятную. — Я хочу выпить, — говорит Тэхен. — Тебя это не расслабит и не успокоит, — целует в плечо, нависнув над мальчиком. — Не нужно этим злоупотреблять. — А я хочу, — шепчет. — Хорошо, иди, — со вздохом отпускает. Все равно он проконтролирует все, так что нет повода для переживаний. Чонгук ложится на спину и смотрит в потолок. Он физически не может спать с Тэхеном. Только если рядом и в обнимку. Тэхен юный, маленький… слабый и боязливый. Подмять его под себя это же насилие. Чонгуку было интересно, насколько далеко зайдет Тэхен. И если бы омега не остановился первым, это обязательно сделал бы Чонгук. Не в самом начале конечно… Выдержку и психику же нужно проверить. Насколько бы ни был пьян Чонгук, он бы ни за что… а вот когда гон, дикий и бессознательный, то тогда вероятность 99,9%. Хочется трахать что угодно или же кого-то избить. Смотря какое настроение. И будет ужасно, если в гон, в убийственное настроение, Тэхен будет рядом. Чонгук ведь не железный и не стабильный. У него, как у всех, есть нервы, есть предел терпению и элементарно крепкая рука и сила, которая все не все, но решить может. Альфа интеллигент. Привык вести себя подобным образом с тех пор как получил бизнес отца. Дикарем он всегда успеет побыть. — Тэхен, куда ушел? Чонгук, надев нижнее белье и шорты, идет к мальчику. Тот в его комнате. Привык находиться там, потому что это одно из мест, где можно уединиться. Сидит на подоконнике его, прижимает к груди мягкого большого медведя, подаренного Чонгуком, и смотрит в окно. И вино пьет из горла. — Хватит, тебе много будет, — забирает бутылку и ставит на стол. Та, к счастью, еще полная. — Почему ты пьешь? — Не хочу говорить, — шепчет. — Тэхен. Ты ведь понимаешь, что нужно сказать? — Нет, я не буду. Я хочу переварить эту мысль сам. Пожалуйста, Чонгук, — касается его руки. — Дай мне время. — Сколько тебе надо? — Неделю. Чонгук уходит за одеялом. Тэхен даже не оделся, а подоконник не теплый между прочим. — Приподнимись, я постелю. И стелит, как и хотел. Чонгук без понятия, сколько времени собирается провести здесь Тэхен, но пожалуйста. Чонгук в случае чего поработает в другом месте и поспит тоже. В другой комнате, имеется в виду. Надо бы переезжать, чтобы у Тэхена была своя комната и личное пространство. Оно ему необходимо. — Тэхен, малыш… — касается его руки нежно и поглаживает. — Ты нормально себя чувствуешь? — Нет… да… почти… — он мотает головой, отводя взгляд. — Не трогай меня, пожалуйста. — Тэхен, почему мне нельзя? — убирает от него руку вопреки своим словам. Внутренне негодует, потому что как это: ему запретили трогать Тэхена? Это же возмутительно. Чонгук сжимает за шею сзади и притягивает к себе. Жарко целует, заставляя сделать это в ответ, и кладет руку на бедро мальчика. — Ты… что ты… — теряется от такого и краснеет щеками. — Я больше не буду трогать всю неделю, — касается его влажной нижней губы большим пальцем и надавливает, обнажая ряд ровных белых зубок. — Подходи ко мне, если надумаешь поболтать. Спокойной ночи. Чонгук уходит спать на диван. Перед этим работает полчасика на ноутбуке. Наутро Чонгук чувствует, что его возбуждение накрыло внезапно. Неужто гон? А может эмоциональное перенапряжение. Тэхен уже в школе. Альфа за ним в конце дня заедет.

***

Скучно. Скучно на уроке, который не понимаешь и который тебе неинтересен. Тэхен уже в облаках витает и в окна все смотрит. С Чимином иногда болтает, но сейчас он тоже утомленный и дремлет на парте. — Ко мне домой пойдешь? — спрашивает Хосок с задней парты, задев Тэхена за плечо. — Вернее, пойдете? Чимин что-то совсем расклеился, — тыкает в его спину карандашом, но тому фиолетово. — Что ты его тыкаешь, — шипит Тэхен и кидает комочком бумаги в альфу. — Пусть поспит. — Да ничего страшного с ним не случится от этого, — смеется Хосок, увернувшись от оплеухи. — Не беси меня, Хосок, давайте поспим дружно на этом уроке, а следующим физра будет… не поспим, — задумчиво говорит. — Чонгук не дает спать дома что ли? — шепчет Чимин, зевая. — Ты-то чего спать хочешь? — Не дает. Но это не то, что ты думаешь. У Хосока живот урчит, громко и на весь класс. — Фикзкультура отменяется, мы идем в столовку, — объявляет Чимин, садясь прямо. — Я даже вздремнул неплохо. — На задних партах! — слышится возглас учителя. — Замолчали живо! Хосок смотрит пристально на учителя, Чимин снова ложится на парту, а Тэхен поворачивается к окну. Домой хочется, но еще физра. Хорошо, что здесь его друзья, есть стимул приходить в школу. А так бы не ходил, честное слово. Тэхен старается учиться, честно, но некоторые предметы настолько выматывающие, что это невозможно. По итогу опаздывают втроем на физкультуру. Чимин с Тэхеном болтают, находясь в одной команде, и Тэхену чуть не прилетает по голове, благо Чимин отбивает мяч в последний момент. Хосок не лентяйничает, на этом уроке уж точно, и вовсю занят волейболом. Обходится без происшествий, и это прекрасно. Тэхен немало получал синяков на физре и прочего… — А может, к тебе домой пойдем? — предлагает Чимин. — Или Чонгук против будет? — Вот уж не думал, что ты захочешь… ко мне домой. Я не знаю, как он на это отреагирует, правда… — Тогда это без меня, — врывается в разговор Хосок. Тем более, он видит Чонгука на горизонте, слава богу зрение хорошее. У этих омег оно похуже. — Там идет твой этот, — не возникает желания называть этого изверга по имени. После инцидента с Тэхеном, Хосок не спешит доверять Чонгуку. И находиться в его доме ни под каким предлогом не станет! Сам-то из своего дома выпнул… — Веселитесь, ребят, — говорит Хосок, положив омегам руку на плечо. — До завтра. Чимин обнимает альфу за плечи, по-дружески, и к нему присоединяется Тэхен. Ревность Чонгука витает в воздухе, когда он подходит к тройке ребят. — Привет, мальчики, — обращается ко всем сразу. Задерживает взгляд на Тэхене, который все еще не отлепился от Хосока. Какого черта он лезет к другому альфе вообще? — Как день прошел? — Все хорошо, — отвечает Чимин, улыбнувшись. — У меня тоже нормально, — говорит Тэхен и дает Чонгуку свой порфтель. Устал таскать уже. — Можно Чимин к нам домой поедет? Завтра выходные. С ночевой, — больше ставит свои условия, чем спрашивает. — Можно. Они даже не обнялись, Чонгука такое положение дел не устраивает совершенно. Чонгук не сильно энтузиаст конечно посторонних в доме, но так будет лучше. Пусть Тэхен дома сидит со своим другом, чем будет бродить по гостям или еще невесть где. А Чонгук уверен, что Тэхен может вспылить по этому поводу. Мальчики садятся в машину, и они едут в тишине поначалу. Чимин начинает болтать о том, как прошел день, что делали, и Чонгук с ним переговаривается, задает уточняющие вопросы. Тем временем Тэхен молчит и смотрит в окно. Слушает их разговор, но ничего не добавляет. У Чимина живот громко журчит, и мальчик тушуется. — Приедем домой, закажу вкусненькое что-нибудь, — говорит Чонгук, не отвлекаясь от дороги. — Что ты любишь кушать, Чимин? — Я… эм… — омега теряется еще больше. — Домашнее что-нибудь люблю, суп, рис… — А я вредное, — высказывается Тэхен. — А я тебя не спрашивал, — спокойно говорит Чонгук. — Про тебя я все знаю. — Вот хочу и говорю! — для полной картины еще ножкой топнуть остается. До чего же Тэхен порой капризный. Чонгук хмурится. Паркуется на парковке и разблокировывает двери, затем дети выходят из машины. Все равно ведь вспылил… Чонгук уже не знает, что с ним, таким характерным и своенравным, делать. Хочется его к стенке прижать иногда и показать, что он не может с ним, старшим и состоявшимся в жизни, шуточки шутить и дерзить. Чонгук пока не особо придумал, что он будет делать после этапа «прижать к стенке»… Наверное, для начала одной стенки хватит. Чонгук напористо берет за руку Тэхена, который еще и брыкается, и ведет к двери. — Возмутительно, — шипит Тэхен. — Я же сказал: неделю. — Тебе со своим поведением и недели много будет, — также отвечает Чонгук, открывая дверь. — Мне стоит уйти? — робко спрашивает Чимин, стоя позади них. — Вы ругаетесь, а я тут… — Нет, не уходи никуда, — говорит Чонгук, пропуская мальчиков в дом. — Я пойду прогуляюсь. Альфа оставляет на комоде портфель Тэхена и свой чемоданчик деловой. — Сами разберетесь со всем, — карта у Тэхена есть, закажет, что надо. Даже дверью не хлопает и говорит мальчикам закрываться изнутри. Так, мера предосторожности. Чтобы с ними ничего не случилось. Чонгук, если что произойдет, не то что к стенке припрет эту тварь, он изобьет сильно, еще и всю жизнь испоганит. Ох, Чонгук многое сделает, если этих мальчиков посмеют обидеть. А Чимин хорошенький, воспитанный и вежливый мальчик. И красивый разумеется, у него нет никаких внешних изъянов, только точеные черты лица, приятные глазу. Чонгук особо далеко от дома не отходит. Пока ходит по двору, да вокруг немаленькой многоэтажки, его находит сосед и предлагает зайти в гости, посидеть. Без алкоголя не обходится, но Чонгук сильно и не налегает. Ему с утра нужно на работу заехать, несмотря на то, что выходные завтра. Будет проблематично подняться с постели с сильным похмельем. Чонгук не помнит, когда сильно напивался последний раз. Сейчас хотелось бы, честно, но это абсолютно ни к чему. И мальчиков напугает, хотя кто знает, напугаются ли они запаха алкоголя от старшего. Посиделка проходит спокойно, с разговорами о том о сем, и к часу ночи Чонгук возвращается домой. Чувствуется слабый запах еды — значит все же заказывали покушать. Это хорошо. Хорошо, что не голодные. Лежат в обнимку на диване. Самый сладкий сон из тех, который Чонгук видел. Маленькие и уязвимые, таких хочется оберегать. Чисто отцовские инстинкты. Чонгук их старше и причем намного, что упоминалось не раз. А больше всего хочется оберегать одного конкретного, который сейчас обнимает спящего омегу и немного хмурит брови во сне. Все равно милый и любимый. Чонгук к нему подходит и невесомо касается мягких волос. Видимо, не так уж невесомо, потому что Тэхен сонно нашаривает его руку. — Чонгук-и, — шепчет, разлепляя глазки. — Ты где был? — У соседа. Все хорошо, спи дальше, я тоже скоро лягу, — гладит его руку. — Ты пил? — Да. С этим тоже порядок, нет причин для беспокойства, — нейтрально отвечает. — Чонгук-и, я уже не хочу спать что-то, — он встает с постели, аккуратно убирая руку с омеги. — Ты где был? Почему с алкоголем? Тэхен тревожится весь и подходит к Чонгуку, который уже принялся кушать заказанные роллы. Смотрит хмуро на еду и ни на что больше. Все еще помнит всю Тэхенову вспыльчивость сегодня, и это невесело. — Чонгук, ответь мне, — кладет руки на плечи, подойдя со спины. Сжимает. — К соседу заходил. Правда, не переживай, Тэхен. — А я буду. — Любишь ты все делать поперек, — поворачивается к омеге. Тянется к его руке, но омега шустренько убегает, смекнув, зачем к нему тянутся. — Куда бежишь-то? Смотрит взволнованными глазками на альфу и обнимает себя за живот. — Ты нетрезвый. — Я знаю, маленький, — улыбается принужденно. — Наверное, стоило подольше погулять, чтобы выветрился и алкоголь, и мысли, — он встает изо стола, борясь с желанием опрокинуть его к чертовой матери. — Пойду на улицу. — Можно с тобой? — робко шепчет. — Дома сиди, — рычит и подходит ближе. — Иначе я тебя прибью случайно. Звонко целует в лоб, сжав голову руками. Затем принюхивается к симпатичному личику, которое пахнет невиннно и по-детски. Резко отстраняется, отпуская его голову. Еще немного и он не выдержит, что-нибудь с ним сделает. Когда альфа уже открывает дверь, Тэхен к нему подбегает и поворачивает за лицо, чтобы поцеловать в губы. Ему неприятен привкус непонятного алкоголя, даже не вино это, но он целует. Чонгук по-хозяйски сжимает его за талию, что у Тэхена ноги подгибаются, и кусает его в шею. Омегу всего трясет от этой властности. — Хочу сделать с тобой то, что делают только с плохими мальчиками, — шепчет. — Ты ведешь себя как плохой мальчик в эти дни. У альфы мозг вправду нетрезвый, вот и говорит всякое. На самом деле он и в здравом уме это сказал бы. Не совсем же он бессознательный. Трогает задницу омеги, дрожащего и уязвимого в его руках, сквозь тонкие шорты и скользит между двух половинок, легко касаясь интимного места. — Что ты делаешь? — лепечет. — Не нужно меня так трогать, — убирает с себя чужую руку, но старший не поддается, упорно располагая руки на сочных половинках. — Отпусти, пожалуйста, Чонгук, — жалобно просит. — Мне страшно становится, когда ты такой неуправляемый. — Как можно тебя касаться, когда ты весь противишься и боишься, — шепотом говорит, и Тэхену все больше не нравится запах алкоголя. А еще слова, которые говорит Чонгук. Вот такой он пугливый, что с ним поделать? И Чонгук старше намного… — Да не трогай, — говорит Тэ, оскорбившись и дернувшись всем телом. — Что вообще прицепился ко мне? Иди куда шел, я тебя ждать не буду больше никогда! — Ну-ну, ты чего, — все еще не отпускает мальчика, держа за талию, а Тэхен уже начал брыкаться. — Пусти, — цедит в шею. Не хочет будить Чимина, который все еще спит. — Почему ты всегда делаешь все, как хочешь?! Тэхен со злости кусает щеку больно, привстав на носочки, чтобы соответствовать ростом. Чонгук шипит и отпускает мальчика, который сразу отходит на пару шагов назад и осторожно посматривает на альфу. — Ты меня пугаешь. Не трогай меня, я прошу, — омега складывает руки в умоляющем жесте и опускает взгляд в пол. Не представляет, что Чонгук с ним сделает за подобную выходку, потому что кусаться Тэхен умеет очень даже хорошо. Тэхен не будет плакать. Он не настолько слабый, чтобы реветь каждый раз. Лучше уж кусаться и высказывать, что не устраивает. — Ждать, говоришь, не будешь, — припоминает недавние слова Тэхена и смотрит пристально на взволнованного ребенка. — Я пойду к Чимину, только попробуй потревожить его сон и мой покой, — предупреждает с угрозой омега и уходит. Он стал более вспыльчивым и агрессивным, хотя и до этого ягодкой не был. Гнев помогает остоять личные границы все же…