Лилии

Кроули опять задыхался. Лежал на своей кровати и задыхался в полной темноте. Цветы лезли из него практически целыми букетами. Лепестки и подавно. Казалось, реши Энтони стать флористом и открыть свой собственный магазин, он точно бы смог в этом преуспеть даже без больших вложений Но рыжий не хотел. Он уже не хотел практически ничего. Только одно желание сидело в самой глубине его души: чтобы тот, кого он так отчаянно любит, наконец-то ответил ему взаимностью Потому что прятать приступы с каждым разом становилось всё труднее. Да, пока что они были без крови, но при этом становились чаще с каждым днём И это пугало. Но кажется только его одного. Объект его грёз, без сомнения, тоже проявлял некоторое волнение к его нынешнему состоянию, но это было не более, чем беспокойство. К тому же, Энтони удавалось каждый раз отвлечь его внимание или убедить в том, что с ним всё в порядке. А Азирафаэль, его прекрасный Азирафаэль, каждый раз этому верил! А может, только делал вид…. То, что Кроули не собирается признаваться в любви тому, кого он ласково назвал «ангелом», было понятно с самого начала. Он никогда даже и мысль-то такую не рассматривал (даже тогда, когда влюблялся)! Ну а потому Энтони каждый день невыносимо страдал из-за всё новых и новых лепестков тигровых лилий, упрямо лезущих из глотки наружу, считая, что этой участи никак нельзя избежать. Ведь он не просто влюблён - а влюблён не взаимно! Так что и смысла признаваться Азирафаэлю в этом нет! Сил терпеть всю эту пытку тоже не было. Но и от возможности видеть своего ангела практически ежедневно, он отказаться не мог В присутствии Азирафаэля, цветы внутри него вели себя особенно странно: они будто бы притаивались в глубинах тела Кроули, не спеша выбираться через рот, но при этом начинали опутывать внутренние органы, трепеща вместе с Энтони от каждого приятного слова, сказанного блондином —- Сегодняшний вечер был как-то особенно невыносим. До этого они не виделись целых две недели, которые Энтони пролежал на своей широкой кровати, воя от боли и неразделённой любви, что так жгла ему сердце. И если вы думаете, что инициатором столь долгого (даже рекордного!) перерыва в общении, стал рыжий из-за своего плачевного состояния, то как бы не так! Это Азирафаэлю пришло в голову провести 10 дней в Париже, сорвавшись туда ни с того ни с сего! Блондин мотивировал сей странный и совершенно несвойственный для него поступок желанием "развеяться"! И это было весьма необычно, ведь раньше он никогда так не делал. Но всё когда-то бывает впервые… И вот наконец-то мучения Кроули закончились. Азирафаэль вернулся из столицы «любви, моды и теста, закрученного в рогалик» и отчаянно настаивал на встрече! Услышав такую радостную весть, ослабленный любовным ядом организм не выдержал и выдал такую порцию цветов и лепестков, какой Энтони не видел ни разу за весь период своей болезни. Так прошёл день, а потом ещё один и ещё… И вот, спустя ровно 14 дней, с того момента, как ангел уехал в Париж, они наконец-то смогли встретиться дома у Кроули - это было желанием блондина. Самому хозяину квартиры было в общем-то всё равно. Весь вечер цветы вели себя весьма смирно - только лишь царапали внутренности рыжего немного сильнее и больнее, чем обычно. А быть может, ему это и вовсе показалось… Ужин прошёл хорошо - Азирафаэль нахваливал кулинарные таланты друга и рассказывал о том, какие деликатесы французской кухни он сам успел попробовать за время своего 10-дневного путешествия Кроули кивал головой в нужных местах и не торопился говорить сам, наслаждаясь звуками любимого голоса. Но вот, когда ужин был съеден и вино было выпито, Азирафаэль внезапно посерьезнел и оповестил Энтони о том, что должен сказать ему что-то очень важное Кроули пьяно пожал плечами, а блондин явно волнуясь, предложил перейти из кухни в гостиную, на диван -Как скажешь, ангел! - заплетающимся языком сказал рыжий, и натыкаясь на стены, поплелся в другую комнату Азирафаэль неотступно следовал за ним. Наконец, усевшись на диван, блондин нервно поправил бабочку, и покраснев, осведомился, может ли он кое в чём признаться. Кроули пьяно махнул рукой. Азирафаэль глубоко вздохнул и начал путано говорить что-то о Шекспире, Ромео и Джульетте, любви до гроба, родственных душах и прочей романтической дребедени. Пьяный мозг Энтони находился в настолько глубоком замешательстве, что до него доходили лишь отдельные слова. Свой импровизированный монолог, блондин закончил словами: «Я влюбился», и оторвав взгляд от пола, посмотрел Энтони прямо в глаза Цветы, которые на протяжении речи всё сильнее сжимали органы, при этих словах достигли своего апогея силы. Энтони начал задыхаться Его грудную клетку и всё тело, внезапно стали сотрясать такие приступы кашля, что возможности незамеченным выйти в другую комнату, просто не оставалось. Но что было более странным, так это то, что Кроули вдруг поймал себя на мысли, что ему всё равно. Ни одна мышца не дрогнула на его лице, когда глаза Азирафаэля расширились от ужаса. Ни один мускул не напрягся в его теле, когда блондин перевёл взгляд на рыжие лепестки вперемешку с кровью, которые теперь украшали некогда чистую постель Энтони безучастно наблюдал как ангел вдруг страшно засуетился, как достал из нагрудного кармана платок, и прикоснувшись ко рту Кроули, попытался белоснежной тканью вытереть кровь До его слуха донеслись всхлипы, а вскоре и нечто, похожее на рыдания. Азирафаэль ли это плакал? Или он сам? Энтони уже не знал, но кажется, был близок к концу. Вдруг плач прекратился. На секунду повисла тишина, а потом… блондин закашлялся, и на грудь Кроули плавно спланировало нечто очень лёгкое и белое Рыжий из последних сил, приподнял голову, оторвав её от дивана, и уставился на лепесток белой лилии, так внезапно выпавший изо рта блондина Сомнений не было - Азирафаэль был безответно влюблён В кого? Это уже не имело значения Было слишком поздно Энтони устало прикрыл глаза и уронил голову обратно на диван