Пока просто морф

POV НЕморф       Утром я проснулся раньше хозяина, который всю ночь проспал со мной в кровати, и уже несколько минут тупо пялился в потолок, не желая шевелиться. В голове не было ни одной мысли. Даже голоса заткнулись. Иногда всё ещё мелькали картинки перед глазами, но я больше не мучал свою голову воспоминаниями — бесполезно и больно. В комнату вошла Лика. Я даже удивился, как спокойно я воспринял её появление. Она мягкими прикосновениями разбудила Ангела и передала ему стакан воды и какие-то таблетки. Тот благодарно взял лекарства с рук девушки, послушно принял и, сославшись на головную боль, вышел из комнаты, оставляя нас с Ликой наедине. Теперь она повернулась ко мне:       — Игрушка, вставай, надо осмотреть твои побои.       Ну наконец-то. Теперь абсолютно всё на своих местах. И абсолютно тупо давать реакцию на уже привычные оскорбления. Я поднялся на кровати, продолжая пялиться в одну точку. Ночью я, понятное дело, не удосужился одеться, и теперь, когда верхнюю часть моего тела не скрывало одеяло, на мне наверняка были видны многочисленные последствия прошедшей ночи. Ужасная боль в спине, плечах, шее говорила о наличии крупных синяков.       — Мне тебя почти жаль, — прокомментировала видуху девушка, села на кровать и осторожно начала перевязывать запястье.       Я опустил взгляд на укушенную руку, её мало что могло испортить. Она вздулась, и вены начали темнеть аналогично ноге. Девушка, не получая от меня ответов, видимо, решила, что я готов внимать её советам.       — В следующий раз лучше не попадайся ему на глаза, когда он пьяный. Он тебя конечно не убьёт, но тебе, кажется, и так уже достаточно.       Я даже принял к сведению, но что на это ответить, придумать не смог — мысли так и не появлялись, а если вдруг что-то возникало, оно тут же тонуло в каком-то вакууме отупения. Я даже не заметил, как она закончила обработку и ушла. Из забвения меня вывел строгий голос хозяина.       — Вставай, поможешь Лике готовить ужин. Вечером будут гости.       Я кивнул, и поспешил на кухню, попутно взяв одним движением одежду. Меня перехватили у выхода.       — Ну-ка стой, — Руслан поймал меня за плечо, схватил и повернул мою больную руку к себе, — что за хуйня?       Рука отозвалась болью, я скривился и даже нагло или скорее неосознанно дёрнулся.       — Где? — безучастно спросил я.       — Чернота на руке, — как дебилу пояснил Руслан, дёрнул меня на себя за талию и встряхнул, — просыпайся, зомбак!       — Не знаю, — поспешно ответил я на первый вопрос.       Хозяину этого было недостаточно. Он повысил голос:       — Давай приходи в себя, ничего я с тобой такого не сделал. Даже смазку вчера использовал. А синяки пройдут.       — Да, — согласился я, хотя даже сам не понял, с чем именно, — я пойду? Лике помочь надо.       — Нет, не пойдешь. Что с тобой? Это же не из-за секса?       — Нет, всё хорошо, — замотал я головой. Как вообще можно что-либо отвечать, когда к тебе обращаются в таком тоне?       К моему удивлению, мой ответ был принят. Хозяин тут же отстранился и вышел. Я даже присел на кровать, переводя дух. Однако грубое «Помоги Лике!» мгновенно сдуло меня с теплого и безопасного местечка.       Девушка занималась уборкой. Я застал её за разбором посуды, когда уже одетый осторожно ступил на кухню. Не хотелось мне снова пересекаться с Русланом. Моё появление заметили, и спокойный женский голос спросил:       — Поговорили?       Отлично. Утро разговоров по-душам. Я пожал плечами.       — Помочь?       — Да, надо перемыть бокалы. Только давай осторожно.       Я кивнул и занялся делом. Мозги в процессе не участвовали, поэтому трудностей не возникало.       — В принципе ты всё делаешь верно, — продолжили со мной диалог. Конечно, молча у нас не получается. — Дать? Дал. Обидеться? Да пожалуйста. Продолжай в том же духе, и Руслан от тебя откажется.       Я не понял, то ли мне дали совет, как наладить отношения с Русланом, то ли похвалили за успешное их разрушение.       — Я ни на кого не обижался, — постепенно мозги приходили в норму, и я уже потихоньку начал соображать. Хочет поговорить? Можно. — просто не понимаю, что со мной твориться. Я вижу одновременно и то, что происходит вокруг, и какие-то ещё картинки. Страшные. Тело реагирует на них само. Хочется убежать, спрятаться…       Наверное не надо было грузить этим Лику. Она итак от моих закидонов не в восторге. Но видимо высказаться мне и самому хотелось.       — У тебя не удался диалог с Русей, что ты мне всё вываливаешь? Мы не друзья и даже не советники, чтобы ты меня окунал в свои проблемы.       Она была явно в хорошем настроении.       — Прости.       Я снова замкнулся. Пора привыкнуть — мои проблемы должны быть только моими. Возможности развивать и подкармливать свои гнетущие мысли дальше у меня не нашлось. Грязные полы, куча несуществующей пыли, подгоревшие почему-то по моей (!) вине кабачки и ещё куча проблем навалились на меня и как в страшном сне не отпускали до самого вечера. Лика была требовательная, вечно чем-то недовольная, но я не винил её. Она хотела быть хорошей хозяйкой, переживала за вечер. Всё-таки это были первые её гости, которых она встречает в этом доме. К тому же, ей при этом всём явно нездоровилось. Она то и дело садилась, чтобы перевести дух, вяло передвигалась и незаметно, как она думала, для других вытирала со лба пот. К вечеру я даже сам напрашивался на работу, чтобы её немного разгрузить.       Наконец, когда мои задачи были выполнены, меня отправили переодеться к столу и велели караулить у двери, ожидая гостей. Я был до безумия счастлив натянуть на себя новую, чистую одежду. Не знаю, когда Руслан успел всё прикупить, но теперь я стоял у зеркала в коридоре и любовался рубашкой в клетку и удивительно хорошо севшими на меня джинсами. Мне пришла в голову мысль, что так я очень соблазнительно выгляжу, и наверное можно почаще поворачиваться к хозяину спиной, но я отмёл её, как только меня очередной раз обвинили в пинании х… в ничего не делании. Не буду поворачиваться. Буду всё время лицом стоять.       Долгожданные гости заставили меня поволноваться. Я уже думал, что они не придут и переживал за свои уставшие от ожидания ножки, когда на пороге появились они. Напарник Руслана и маленький белый мальчик моего возраста. Белый от слова совсем. Белые ресницы, кожа, волосы. Альбинос? На нём была белая футболка, белые шорты и белоснежный кроссовки, словно его всю дорогу по воздуху несли.       — Я Миша, — бросил он мне серьезно, разулся и кипельно белыми носочками пошёл по коридору сразу на кухню.       — Привет, — поздоровался я ему в спину, — добрый вечер, — поприветствовал напарника.       Он мне кивнул и подмигнул Руслану, который оказался за моей спиной, и, словно меня нет, Ангел протянул через меня руку своему другу.       — Заходи Кирюх, Лика наверное уже всё приготовила.       Я вывернулся из-под руки хозяина, стараясь ни в коем случае его не задеть и отошёл к стене. Из комнаты со словами «сейчас по рукам получишь!» выглянула Лика и мило пропела гостю:       — Привет, Кир, проходи в зал, всё готово!       Кир искренне улыбнулся ей:       — Дарова, как сама? Как жизнь? А ты никак похорошела?       Она расцвела, не торопясь уходить обратно на кухню.       — Живу теперь с Русей, конечно похорошела.       — Ну с ним не сладко живётся, тот ещё зануда, — ответил мужчина и придержал девушку за талию, обнимая.       — Нет, нет, он прекрасен!       Она уперлась в грудь Киру ручками.       — А ну не трогай его, он мой мужик!       На весь дом возмутился Миша, выглядывая к нам с пирожком в руках.       Я старался слиться со стеной, хотя меня, видимо заметили. Провожая друга в зал и проходя мимо меня, Руслан сунул мне в руки пакет и со словами «У вас много общего, подружитесь», оставил меня наедине с презентом.       — Ну-ну, никто на меня не покушается, — прозвучал расслабленный голос Кира из глубины квартиры, — уже слямзил вкусняшку? Что я говорил тебе о манерах?!       Я, убедившись, что все скрылись, заглянул в пакет. На дне лежала кукла. В платье, с косичками, новая, но какая-то потрепанная. Я вытащил её на свет и пригладил искусственную чёлку. Подружимся? Но я же не девочка… Много общего?       Я не понял, что у нас с куклой может быть общего, но глазел на неё не отрываясь. Красивая, немного бледная, но нарисованные румяна и голубые распахнутые стеклянные глаза выдавали её хорошее настроение. Мягкая резина ручек и ножек манила прикоснуться. Её кожа была словно настоящая, бархатная и твердая в нужных местах, идеально выделяя косточки на коленях или пяточках. Я залюбовался. Прервала моё забвение Лика:       — Тупить будешь потом, не подводи Ангела.       Я, словно меня спалили за неразумным занятием, спрятал куклу обратно в пакет. Девушка, не обратив на это внимание, взяла меня за руку и повела в зал, я только чудом успел попутно бросить подарок на тумбу. Меня завели в роскошно обставленную комнату и посадили рядом с Мишей на краю праздничного стола.       За столом царила идиллия. Взрослые, как я окрестил компанию Руслана, Кирилла и Лики, шутили между собой, обсуждали какие-то мировые и местные проблемы, делились мыслями на ту или иную тему. Мы с Мишей не отсвечивали и старались не встревать. Я старался, а Мише, кажется, были абсолютно не интересны их разговоры. Он всё время находился в поисках чего-то вкусненького, а за столом были слышны редкие возгласы Кира «Миша, скажи, я подам», «Миша, не лезь через меня», «Миша, в твоей тарелке тоже самое».       Я же довольствовался изначальным набором еды в своей тарелке и брать что-то ещё вообще не рисковал. Хоть Руслан и явно повеселел, но он сидел во главе стола, и любое поползновение к тарелкам не ускользала из-под его взора. А мне вообще хотелось, чтобы меня не замечали. Наконец, наевшись вдоволь, Миша ткнул меня в бок и тихо спросил:       — А ты — его любовник?       Я понял, о ком речь, сразу, кивнул и даже смело поддержал диалог.       — Можно и так сказать. А ты? Кажется, Кирилл в тебе души не чает.       Он улыбнулся:       — Я — идеальный композит. А ты, вижу, нет.       К обвинениям в свой адрес я уже привык, да и сказано было как-то по-доброму, поэтому я ничуть не обиделся и признал поражение:       — Да уж, мне далеко до идеала.       Он осмотрелся и прошептал мне на ухо. Я даже заметил строгий взгляд хозяина в нашу сторону.       — А хочешь быть для него идеальным?       Руслан комментировать своё недовольство не стал, и я задумался: хотеть я, конечно, хотел, только в вопросе мерещился подвох, но я всё равно кивнул. Парень, кажется, обрадовался и прильнул к своему Киру, прерывая взрослые разговоры:       — Нам скучно с вами стариками, мы пойдём в комнату?       Кир тут же выписал несильный подзатыльник своему мальчику.       — Какие мы тебе старики?! Я, между прочим, ещё о-го-го! Ладно, вали, пока я добрый.       Мальчик подтянулся на руке любовника и поцеловал его в щёку.       — Ты лучший!       Схватил меня за руку, вытащил из-за стола и потянул в комнату. Я бросил взгляд на Руслана, но он не удостоил меня вниманием. Я гордо задрал носик и проследовал за Мишей, откровенно не понимая, чего он от меня хочет. Композит завёл меня в комнату и посадил на кровать.       — Ну рассказывай, как вы занимаетесь сексом.       Я было открыл рот, но тут же закрыл обратно. Сказать, что я слегка опешил от «скромности» гостя — это не сказать ничего. Но собеседник вёл разговор смело и без какого либо стеснения задал свой провокационный вопрос:       — Ну ты чего? Он тебя соблазняет или ты его?       Смекнув, что агрессии ко мне нет, а дружественный настрой парня возможно мне будет даже на руку в повисшей последнее время нагнетающей атмосфере дома, я, сгорая от стыда, тихо ответил, немножко открываясь новому знакомому:       — Мне нельзя его соблазнять. Мне Лика запретила. Скандалов потом не оберёшься.       — Лика? — громко возгласил Миша. Я даже обернулся на дверь в страхе, что мы её не закрыли. — Будешь её слушаться — прямиком до заморозки пойдешь.       Как можно было говорить такие пугающие вещи с такой обворожительно доброй улыбкой для меня оставалось загадкой.       — Почему ты так думаешь? — насторожился я. Упоминание заморозки не вызвало никаких неконтролируемых состояний, напротив я был очень вовлечен в разговор, хотя даже сегодня уже обещал, что мои проблемы не должны покидать моей головы.       — Она не будет тебя долго терпеть с Русей. А Руслан не будет сыт односторонним трахом. Лика многое ему даёт, знает его потребности, умеет им управлять. Если не хочешь плохо закончить в этой семье, должен научиться быть лучше её.       Миша даже приглушил голос, видимо понимая мою нервозность. Я, в который раз понимая своё шаткое положение, кивнул и опустил глаза.       — А как это сделать? И… я не хочу ни с кем конфликтовать, но кажется, она меня ненавидит…       — Наплюй на неё, она тебе не помощник, — поспешил поддержать меня парень, — а вот Руся… Ты должен быть для него тем самым, для него очень важна близость. Попробуй быть активнее. Открытым, говорить, что хочешь, просить, что нужно.       Он наклонился ко мне ближе и прошептал:       — Они всё готовы для нас сделать, когда мы показываем, насколько они нам нужны. И благодарим их.       Мне понравилась эта перспектива. Мне хотелось быть нужным для Руслана, быть тем самым…       — А вдруг я ему надоем? Я не хочу грузить его проблемами, не хочу навязывать свои желания.       Миша усмехнулся, в глазах резвились чертята, а осанка выдавала уверенность профессионала.       — Не надоешь, если будешь держать интригу. Он на тебя обижен, верно? На что кстати?       — Я не уверен… Судя по тому, что ты сказал… Наверно на то, что не стал рассказывать, какая фигня в очередной раз у меня случилось…       Я к своему удивлению был даже больше чем сговорчив, первый раз я поймал себя на мысли, что не подбираю слова и совершенно не думаю, прежде чем вывалить информацию. Кажется, именно это и было нужно моему новому знакомому.       — Будем задабривать. Но не сильно, а гордо. Он же тебя вчера жёстко, да? — покосился он на синяк, который виднелся на шее из-под кофты.       Он взял телефон и защёлкал клавишами. Через мгновение пришло сообщение и Миша, замечая мою нервозность, показал мне на экран, где фигурировала минипереписка с неким «Мой пусь»:       «Я поучу Тёму минету, ладно?) Только Русе не говори»       «Не переусердствуй»       — Разрешение получено! — довольно подытожил композит и хищно улыбнулся, — иди-ка сюда… POV Руслан       Как только моё обиженное на весь свет недоразумение вместе с куколкой друга скрылись с глаз, Кир подсел ко мне ближе и с напускным интересом сплетницы защебетал:       — Ну что, как вы тут живёте? Больше не кусается твой морфик? Вроде ведёт себя как нормальный.       Я сделал вид, что тема разговора меня не интересует и отмахнулся, не вдаваясь в подробности.       — Он вполне нормальный, просто не привык ещё ко мне, у меня сложный характер, ты же знаешь.       — Нормальный ты, братух! Взял к себе дикого зверёныша, который только убегал и нападал, выдрессировал его и ещё говоришь, что у тебя сложный характер?! Я б вот его либо приучил к своему характеру, либо послал бы ко всем чертям собачьим! Ликусь, а ты чего притихла? Как тебе Руся-нянька?       Я невольно улыбнулся, а Лика засмеялась и совершенно искренне прокомментировала:       — Ненавижу его.       Кого эта сучка ненавидит: няньку в моём лице, меня или Тёму, пояснено не было и я решил, что однозначно Тёму.       — Он меня удовлетворяет, и просто интересный парнишка, — неожиданно защитил я его.       Кир хихикнул:       — Да, ребятки, интересно вы тут живёте! Я ж так понимаю, вы тут втроем обитаете, правильно?       — Да, — разошлась Лика, — этот Морф вроде как любовник его на час, а в остальном — бесполезен.       Я промолчал. Убеждать её в обратном настроения не было. Друг, довольный, что его тему кто-то развивает, завёл любимую пластинку:       — Что, так уж и бесполезен?! Мне вот с Мишаней никогда не скучно — с ним и фильмы можно посмотреть, когда взгрустнётся, и выговориться всласть… Да вообще! Он член семьи! Не понимаю, как можно жить по-другому.       Кир разошёлся и начал на все лады восхвалять своего Миишу. Даже мои закатившиеся в пренебрежении глаза его не остановили. Складывалось впечатление, что он не композита взял, а миленького пушистого котёночка. Я слушал Кира и понимал, мне есть, что ему на это ответить, но… А почему но?       — Ну знаешь, Миша тоже не был сразу паинькой, хотя даже воспитанней чем сейчас. А потом ты его разбаловал.       — Хех, братишь, это ты верно подметил! Но мне норм. Я иногда даже вспомнить не могу, каким моя душка был стервецом!       Меня передернуло от концентрации сладости в его восхищениях, а Кир достал телефон и усмехнулся, прочитав некое сообщение, быстро настрочил ответ и вернулся к разговору, даже не сбившись с мысли. POV НЕморф       Миша потянулся ко мне на кровать, а я неосознанно шарахнулся.       — Что ты делаешь? — слегка офигел я, даже не зная, как и чему пора сопротивляться.       — Я покажу тебе идеальный минет от шефа Михаила, — пообещал парень, наваливаясь на меня и подминая под собой, заставив лечь на спину.       Я мог вывернуться, сопротивляться, кусаться — это я умею — но уверенность и одновременно нежность рук этого композита тут же уложила меня на лопатки, в прямом и переносном смысле. Я просто не мог ему сопротивляться. В считанные мгновения он стянул с меня джинсы вместе с бельём, оставив в жутко стыдном положении. Я почувствовал себя неуютно — парень, которого я сегодня первый раз увидел, раздевает и планирует чему-то учить… Но подсознание или, что не удивляет уже, подселенец напомнили мне о том, что это один из немногих людей на моей стороне и надо бы повнимательней отнестись к его советам.       — А у тебя не маленький, — вытащил меня из собственных мыслей Миша, и тут же затуманил их вновь, касаясь язычком головки моего члена.       — Ты уже делал своему Ангелу минет?       Я густо покраснел, и парень продолжил меня смущать, принимая это как ответ.       — Ему нравилось, правда?       Он снова лизнул головку, змейкой извиваясь телом на кровати, провел языком по всей длине предательски наливающегося члена. Я пытался что-то сказать, но от нехитрых Мишиных манипуляций становилось все труднее сформулировать мысль. Он взял в ручку уже стоячий член и осторожно, сантиметр за сантиметром погрузил его в рот на всю длину. Когда головка уперлась, он сделал глотательное движение и тут же расслабил горло, пропуская меня внутрь. Каждое его действие было мне приятно. Ужасно приятно. Я не помню, прикасался ли ко мне так когда-нибудь Руслан, и от этого стало даже стыдно перед хозяином. Как только я смог адекватно мыслить, и мой член перестал быть главным органом в организме, я понял, что непременно хочу уметь также. Осознанность в голову пришла не просто так: довольный, как кот, Миша уже не трогал меня, а смотрел своими хитрыми глазками и улыбался, ожидая мою реакцию.       — Как… ты это сделал?       Он только этого от меня и ждал:       — Нужно научиться подавлять рвотный рефлекс и расслаблять горлышко. Как ты это делаешь попкой. Попробуешь?       Я покраснел ещё гуще, но цель в моей голове была чёткой, и я кивнул. POV Руслан       — А тебе не кажется, что наши мальчишки притихли? — прервал я надоевший мне трёп Лики о прелестях семейной жизни, — Твой Миша как обычно пакости устраивает?       Кир, явно знавший побольше меня, отмахнулся:       — Братиш, не трогай их сейчас, пусть парни посекретничают, — напарник был расслаблен и спокоен, что наверняка должно было меня убедить, — мой мальчик отписался минут 15-20 назад, так что пока всё точно в порядке.       — А что он тебе там отписал? — напрягся я, — Твой мальчик. Потому что мой сегодня не очень сговорчивый.       — Расслабься, братан, а то ты чутка в напряге с самого начала. Про сложный характер задвигал… Случилось что?       Лика, как умная девочка, понимая, куда идёт разговор, занялась уборкой грязной посуды.       — Изнасиловал его вчера, — решил таки поделиться я, — А он утром не обиделся, а просто закрылся в своих проблемах как обычно. Хочет быть куколкой для битья — флаг ему в руки.       — Стопэ, мужик! Ты его изнасиловал и обиделся на то, что он не обиделся? Ты в натуре какой-то странный!       — Дело не в обидах, дело в его состояниях. Его мотает от «да, мой повелитель» до «я умру в одиночестве». Нахуй мне это надо? Вот пока не знаю.       — А чего ты хотел? — Кир хитро прищурился, — Чтоб он тебе не подчинялся и постоянно грузил проблемами? Будь слегонца похитрее — не хочет выдавать свои проблемы — фигня вопрос, нагрузи своими, расскажи, как ты за…кхм… за…мучился разгадывать, что у него в мозгах варится.       Я задумался. Логика в его словах была, но…       — Попрыгать перед ним, да? А потом он привыкнет, как твой Миша. Жил бы этот блондин со мной, ему бы доставалось зверски.       Кир улыбнулся во все 32 своих белоснежных.       — Ну так а для чего же ещё нужны эти милые засранцы? Мы с тобой, братух, просто не можем ни о ком не заботиться! Я вот точно не могу! Вот мой кот, например, Васюткин, вот забери его у меня — я рыдать буду неделю, хотя эта жопа требует исключительно красной рыбы, мяса индейки и свои любимые консервы. И то жрёт по настроению, может и насрать в тапки. Но в этом и суть!       Кира опять понесло и он пустился в пространственные рассуждения. Прервал нас протяжный стон одного разбалованного в ебеня обнаглевшего альбиноса из комнаты моего композита. Глаза Лики расширились. А я перебил монолог Кира:       — Так вот о чём там твой мальчик секретничает с ним?!       Кир пожал плечами, ухмыляясь:       — Зато ты точно можешь знать, что у них всё хорошо, и никаких пакостей никто не творит.       Лика встала из-за стола и отошла к двери мальчишек. Я молча наблюдал за ней. С мой привычкой контролировать ситуацию только эта девушка являлась исключением. Мне иногда было интересно, что она задумала, и я не мешал.       Она постучалась в комнату и громко сказала.       — Ребят, будьте потише, мы разговариваем.       Меня это улыбнуло. Я даже отложил убийство чужого композита на неопределенный срок. К тому же стон тут же затих и глухой стук чей-то задницы об пол гласил, что голубков мы нехило так спугнули. POV НЕморф       Меня сейчас обуяло два состояния. С одной стороны, я радовался тому, что у меня получилось, а с другой, было безумно стыдно и хотелось сквозь землю провалиться. И попа теперь болела.       — Лика! — обиженно крикнул Миша, — скройся и не мешай!       Я подавил смешок. Наглость этого парня зашкаливала. Он протянул мне руку, поднимая с пола, и прилёг на кровати, предоставляя себя обратно в моё полное распоряжение.       — Не бойся, они не помешают нам больше. Сделай так ещё раз, я хочуууу…       — А может не стоит, — протянул я и присел на кровать, прикрывая собственный член рукой. Мне самому понравилось пробовать с Мишей глубокий… глубоко… пробовать что-то новое с Мишей. Но было дико не по себе, — как-то нехорошо получается.       — Не хочешь Русе изменять? — догадался композит, тут же сел и надел на себя недостающие детали одежды, — ну это неплохо, только не боготвори его.       Я, довольный предоставленной возможностью, тоже натянул на себя джинсы и сбежал в душ. Мне просто необходимо было сейчас побыть наедине со своими путающимися мыслями.       Выйдя из ванной комнаты я застал нытье Миши своему хозяину. Гости собирались домой.       — Ну купи! Купи Тёме телефон, чтобы мы могли общаться! Купи! Купи!       Руслан стоял у барной стойки и целовал Лику, которая нагло обвивала его шею и извивалась на нём, как уж на новогодней ёлке. Ужасно странная ассоциация. Но в голову пришла ещё одна. Миша в комнате делал также, когда мне… когда делал мне минет. Это пошло, но соблазнительно. И нравится Руслану, судя по рукам, которые благодарно скользят по формам девушки.       — Да с чего я вообще должен ему что-то покупать?! У него Руся есть! — возмутился Кир.       Я решил чуть-чуть понаблюдать за Мишей с его хозяином, по крайней мере они не целовались.       — Если попросит, куплю, — между поцелуями бросил Ангел, не отвлекаясь от девушки.       — А ты попросишь? — Миша развернулся ко мне.       — Что мне надо попросить и зачем? — тихо спросил я у него.       — Телефон! Руслан должен тебе купить! — нетерпеливо объяснил мне композит.       — Я? должен? — усмехнулся Руслан, отрываясь от своего объекта вожделения и обнимая его сзади, — С чего это?       — А зачем? — Спросил я ещё тише, надеясь, что меня никто не услышит, кроме Миши.       Кир хохотнул, глядя на нас.       — Ты будешь мне писать, а я тебе, опытом делиться, событиями. Жаловаться будем на этих, — обвёл Миша рукой взрослых.       — Ладно-ладно, подарю, если хозяин не против, — Кир посмотрел на друга, напарник Ангела снова шёл на поводу у своего композита. Мне бы так.       Я посмотрел на Руслана и перехватил его долгий и какой-то выжидающий взгляд в мою сторону.       — Хозяину всё равно, — наконец ответил мужчина.       Интересно, он ждал, что я поправлю Кира и скажу, что я вольный композит, или наоборот подавал знак, чтобы я хранил молчание? Решил, что второе больше возможно и промолчал. Кир деланно вздохнул.       — Эх и всыплю я тебе за все твои замашки, — добродушно пообещал он Мише, хотя все понимали, что он говорит несерьёзно.       Проводив гостей, Руслан к моему удивлению, отправил Лику «отдыхать». Я бы и сам это сделал, зная как мы с ней за день вымотались. Но чтобы Ангел сам догадался позаботиться о ней? Нет, я правда удивился и одновременно постыдился своему удивлению. Что это я? Они давно вместе, он, наверное, тоже понимает, когда ей нужна помощь, или когда она хочет от него нежностей. И даёт ей эту нежность. Даже часто.       Я размышлял, но безропотно делал свою работу. Убирал со стола, заправлял кресла, двигал столы. Молча, ничего не спрашивая. А говорить, на удивление, хотелось. Когда Руслан закончил с посудой и остановился, оглядывая оставшийся фронт работы, я осмелел и выдал выученную за последние пол часа фразу:       — Простите… Я прекрасно помню, что мы договаривались ничего не утаивать, что я не буду копить в себе проблемы. Просто я вижу, что мы с Ликой порядком надоедаем своими истериками. Не хотелось грузить, но получается как всегда.       Слова шли тяжело, но я боялся, что дальше молчанием сделаю только хуже.       — Я вчера обидел тебя, — неожиданно понял и принял этот разговор хозяин, — прости. Это было нехорошо по отношению к тебе.       Глаз он не поднимал. Чувствовал себя виноватым? Даже мне от этого стало неловко. Но я понял, что на самом деле всё ещё обижался. Судя по всему, уже привык держать обиду глубоко и просто не обращал внимания. Зато стоило Руслану извиниться, как я почувствовал громадное облегчение. Как будто таблетка обезболивающего только сейчас подействовала. К глазам от чего-то подступили слёзы.       «Ну вот, опять нюни распускаем!» — послышался в голове недовольный голос Альфреда, и я даже ему улыбнулся. Быстро смахнул солёную воду рукавом, пока Ангел не увидел.       — А почему всё-таки кукла? — задал я мучивший меня вопрос.       Руслан поморщил лоб, словно ему было неприятно об этом говорить, и сел на кухонный диван, приглашая меня к себе на колени. Я подошёл ближе.       — Скажу, но сначала ты. Разгрузи мою голову, что вчера случилось?       Я помрачнел. Эта тема была неприятная уже мне, но раз пообещал всё рассказывать, отлынивать нельзя.       — Когда Вы назвали меня… Вафелькой, словно галлюцинации начались… Только я видел, что происходит вокруг на самом деле, а в голове в это время какие-то картинки страшные… Хотелось вернуться в центр композитов… В тот момент мне казалось, что пусть меня лучше насовсем убьют, чем оставаться… — Голова снова начала болеть, какие-то образы повторились, но уже не было паники, — Мне сложно понять что это: прошлое, будущее, другой кто-то… Картинки смутные…       Руслан терпеливо меня выслушал и все-таки затянул к себе на колени. Я уселся на его ноги верхом, а он, придерживая меня за спинку и приятно касаясь голой поясницы под футболкой, тихо прошептал мне в губы:       — Я кое-что узнал. Это не будущее, это уже давно в прошлом и больше не повторится, но мне надо с тобой поделиться.       Я даже пропустил начало истории, обмозговывая фразу «мне надо с тобой поделиться». Настолько она меня зацепила. А история была жуткая. Про сумасшедших людей, про опыты и ужасные мучения композита. Мозг, чтобы я не впадал в истерику, не ассоциировал меня с этим мальчиком. Я словно слушал сказку о ком-то другом, далёком, не знакомом мне персонаже. Но любезный Альфред иногда добавлял собственное мнение о всё-таки моей прошлой жизни.       — Получается, я сам попросил, чтоб меня заморозили и отдали на органы? — хрипло спросил я, когда хозяин закончил.       Он кивнул мне:       — Видимо доконали. Мы попробуем связаться с этими людьми, сходим, разузнаем, чем сейчас занимаются. Но если это насилие над композитами, которые им принадлежат, мы ничего не сможем сделать. Это их право.       — Кажется, я понял, почему кукла… — сообщил я удручённо.       В процессе рассказа Руслан лег спиной на диван, и я уже давно растянулся прямо на его груди, сложив ручки перед собой. Ангел погладил меня по спине, ожидая правильный ответ. И я высказал своё предположение:       — Потому что одни дети возятся с куклами: одевают их, купают, кормят, домики им строят, чай с ними пьют; а другие дети могут оторвать своей кукле голову и приделать другой кукле… И ничего им за это не будет. Имеют право…       — Ты молодец, — неожиданно по-доброму похвалил меня мужчина, — отлично справляешься с подселенцами. Думаю, что у тебя получается их подавлять.       Я пожал плечами и чуть улыбнулся.       — После знакомства с Альфредом стало немного легче: он больше не нападает и даже иногда журит за нытьё.       — Он часть тебя, и, мне кажется, вы дополняете друг друга. Если Альфреду нужна свобода, мы подумаем, как нам её обеспечить. Только вот сам-то ты хочешь, чтобы он ушёл?       О таком я не думал. Я вообще не думал о том, как вытащить Альфа и хочу ли я этого. Я уже привык воспринимать его, как данность.       — Ну… не знаю… я вроде как начал к нему привыкать… А остальных можно вытащить? Мне не нравится мысль, что я могу снова сорваться и стать агрессивным.       — А как я тебе вчера? Нормальный? — Руслан постоянно менял тему или течение разговора, не отвечая прямо на мои вопросы, — Мы все имеем внутренних демонов, это и делает нас уникальными. Кто-то прыгает с крыши, поддавшись эмоциональным всплескам. А кто-то умеет трезво оценить ситуацию, позволив себе слабость только в безопасной атмосфере.       Я задумался.       — Интересно, у Лики тоже внутри демоны сидят? Она иногда неадекватная.       — Ещё какие, — улыбнулся Руслан, — ну у неё гормоны в основном.       — А это точно нормально? Кажется, она в последнее время всегда на взводе… — проговорил я с ноткой обиды в голосе, но тоже тихо. — Просто она бывает очень противной.       — Что говорит? — заинтересованно спросил хозяин и вытащился из-под меня, кое-как уместившись боком на краю дивана, оставляя меня прижатым к спинке. Так мы были ближе, и его голос стал даже интимнее, — Поделишься?       Ябедой быть не хотелось. А поделиться — очень. Да и слишком часто я задавливаю себя…       — Ну… — заговорил ещё тише и даже прикрыл глаза, пытаясь справиться с переживанием, — я тогда её чуть не загрыз, потому что она сказала, что Вы со мной просто потому что ещё не натрахались. А когда я попросил её уйти, она сообщила, что если я ревную, то окна высоко и не заперты…       — Ты же её не слушаешь? — спокойно отреагировал мужчина, — Во-первых, я не с тобой. — Он нежно коснулся моей щеки в противовес своим словам. — А во-вторых, ревность свойственна молодёжи.       «Ага, но не предлагать же суицид!» — сказал мысленно я, и Альфред со мной даже согласился. От мысли, что Ангел не мой, стало грустно, но ничего нового в этом не было — это его изначальная позиция, и я о ней знал.       — Не бойся, она ничего тебе не сделает. Выводит? Просто не осознает опасности. А так она добрая.       Я открыл глаза, но тут же спрятал нос на груди у хозяина. Он обнял меня, прижимая ближе. Для полноты картины оставалось только замурчать. Жаловаться — я пожаловался, но желание выпросить ещё долю ласки только разгорелось.       — Она обещала выжать меня из этого дома, если буду ей мешать, привлекая слишком много твоего внимания, — совсем тихо сказал я. И даже на ты, что наверняка заметил и Руслан.       — А ты, значит, хочешь моего внимания?       Я почувствовал, как он провел пальчиками по моей шее.       — Хочу, — признался я, — очень хочу.       Он отодвинулся, заставляя меня на него посмотреть, и прошептал мне в губы:       — Влюблён в меня?       Я закусил губу.       — Знаю, что нельзя…       — Почему? Можно. Только не накладывай на меня обязательства.       — Обязательства? — спросил я, хотя наверное даже догадывался о сути разговора.       — Не жди верности и не забивай этим себе голову.       Это я знал давно. Единственное, что меня беспокоило в последнее время…       — А если Лика меня правда выживет?       — Всё может случится, например, ты сам захочешь уйти.       «Это вряд ли — прокомментировал Альфред с изрядной долей скептицизма, — а то он тебя не знает! Ты же самостоятельные решения вообще не принимаешь, куда ты уйдёшь?». Я не стал слушать своего соседа в голове, а провёл кончиком носа по мужской груди, снова выпрашивая ласки. Хозяин понял моё попрошайничество и очертил узоры на шейке.       — Я думал, тебе хватило телесного контакта сегодня с Мишей. И кстати, не вздумай учиться у него манерам.       Я смутился и спрятал нос на груди, закрывая глаза. Оправдываться, объясняя, что всё было только ради Руслана, а не просто поразвлечься, по крайней мере с моей стороны, не хотелось.       — По-моему, у него есть чему поучиться, — ответил я даже с целью поиздеваться, хотя на самом деле тоже думал так.       — Например? — поймал наживку хозяин. Или скорее пытался подловить меня.       — Например, ему безразлично чужое мнение. Он прямо говорит о своих желаниях.       — И что, он сказал, что хочет тебя, когда вы уединились? — перебил меня мужчина, целуя куда-то в шею, что мне пришлось потратить лишние усилия, чтобы не потерять концентрацию на разговоре.       — Нет, и вообще, там было вовсе не то о чём Вы думаете.       Я замолчал. Гордость не позволяла рассказать всё, да и стыдно всё равно было.       — Ты думаешь, — поправили меня. — А что там было? — Голос Ангела стал жёстче, — Ты расскажешь мне?       — Нет, — смело отказал я, — ничего плохого там не происходило, но я не хочу, чтобы Вы знали.       — Ты знал, — прошептал он и подмял меня под себя, наваливаясь сверху лицом к лицу, — ты, кажется, хотел ласки?       Я сглотнул. Звук вышел слишком громким для тишины.       — Да, — тихо ответил я, — и сейчас хочу…       Руслан потянулся ко мне так близко, что оставалась пара миллиметров между нашими губами. Я неосознанно подался вперёд, но так и не коснувшись, хозяин поднялся надо мной на руках, целомудренно поцеловал в лоб и тихо приказал:       — Иди ложись. Был сложный день.       Сначала я впал в ступор, пока Альфред в голове ржал и называл Руслана не иначе как «Великий Троль»… именно так, с большой буквы! Я даже надул губки. Но как только мужчина поднялся и сел на диване, подскочил и юркнул в коридор мимо Лики, стоявшей в дверях, оставляя эту парочку наедине.       В комнате я наскоро расправил постель и прямо в одежде лёг под одеяло. «Какой мы обидчивый» — прозвучало у меня в голове, и я даже послал этого комментатора в пень. Но легче всё равно стало. Болтать с Альфредом уже становилось делом привычным. Так делают братья или сестры — секретничают перед сном, сказки друг другу рассказывают или страшилками пугают. Вот и Альфред, отвлекая меня он грузных мыслей, принялся рассказывать мне какие-то кусочки из той жизни, что я забыл — о вкусе ягодного мороженного, которое однажды дал мне сосед через решётку окна, о наших с ним рассуждениях о том, побываем ли мы когда-нибудь где-то ещё: на море, на ракете, в другом городе, сможем ли мы когда-нибудь безбоязненно погулять в парке, и о том, что в пещере, где был Альфред в пять лет, было довольно прохладно… О том, что я всё равно нужен Руслану. Или это были уже мои мысли, которые путались и тоже очень хотели моего сонного внимания…