Точка пересечения

Рико нервно держится за руль и уже 10 минут не отвечает на не перестающий звонить телефон. Он просто не может выйти из машины, не может войти в дом, он слишком устал разбираться во всех этих проблемах. Он должен все решить, пока ситуация не стала еще хуже. С тех пор, как он избил Кевина, прошло три месяца, но ничего не поменялось. Потерянные штаты все еще потеряны, омега все еще под замком, как принцесса в замке, сидит и ждет своего принца, надеясь на освобождение, которого, возможно, и не будет. За это время он несколько раз вспоминал Кевина. Первый раз, когда приехал в их квартиру за парой вещей. Естественно, там все напоминало о его.. друге? Партнере? Рико так и не определился со статусом. Их отношения никогда не требовали ярлыков. Кевин просто был его. Принадлежал ему полностью, доказывая это и днем и ночью. А теперь он сбежал. И судя по тому, насколько Рико его избил, Кевин точно не мог сделать этого сам. Рико несколько раз пытал Жана, пытаясь выбить, куда же делась его любимая игрушка. Жан держался, но с каждым разом все менее уверенно. Рико дал ему шанс сказать все добровольно, — почти добровольно — но тот им не воспользовался. Что ж, придется решать вопросы по другому. Давний друг семьи, молодой и дерзкий бизнесмен из России Федоров давно просил подарить ему Жана в качестве закрепления и без того проверенной годами дружбы. Жан, как и Кевин, был бетой, но его внешность привлекала многих: высокий, темноволосый, почти изящный. А еще этот акцент и постоянные переходы на французский — все это добавляло образу пикантности. В прошлый раз, когда Федоров забрал Жана на ночь, он даже отказался от идеи обрызгать его феромонами омег, сказал, что и так все прекрасно. Жан ненавидел, боялся и презирал его. Но Жан был слишком непослушным. За три месяца после исчезновения Кевина он не покидал этого дома, если быть совсем точным — подвала. Рико вздыхает, но гнев не отпускает. Этот пиздюк смеет что-то от него скрывать. От него, в чьих руках вся его короткая жизнь. Рико в очередной раз пытается взять себя в руки и наконец открывает дверь тачки. Дома все тихо. С тех пор, как Жан оказался заперт, пришлось посвятить в свою маленькую тайну еще двух человек: итого, об омеге знали пятеро. Эта мысль пугала Рико до дрожи. Каждый раз, просыпаясь рядом с истинным, он первым делом трогал его за руку — проверить, что он настоящий, что его не украли, что он не сбежал. Рико вздыхает полной грудью и почти сразу плывет. Запах, терпкий, густой, который дарит одновременно чувство безопасности и возбуждения. Запах, который принадлежит только ему. Но сейчас не время, пусть его лисенок спит, а он пока займется взрослыми делами. Он спускается в подвал, молча кивая одному из нанятых доверенных лиц, кажется, его зовут Ричер, Рико даже не пытался запомнить. Жан лежит на полу, стараясь занимать как можно меньше места, словно он вообще может спрятаться в этой грязной душной комнате, навсегда пропахшей кровью. — Федоров передает привет. Жан вздрагивает всем телом. Рико не спрашивал, что его друг делал с ним в прошлый раз, но судя по тому, что Жан несколько дней мог только лежать, все было понятно. — Он очень скучает. Переживает, что слишком редко тебя видит. Ты тоже скучаешь по своему любимому? Жан почти скулит. Он закрывает лицо руками, пытаясь пошевелить криво сломанными пальцами. — Я подумал, что нельзя влюбленным столько жить в разлуке, поэтому как хороший друг, договорился передать тебя ему. Федоров был так рад. Он даже подготовил тебе отдельную комнату. Рико прекрасно знает, какую комнату там приготовили. Он пару раз был в том доме и о том, как должна выглядеть пыточная, узнал именно там. Представлять сейчас, как Жан, истекающий кровью, висит на кресте, кажется ему отличной идеей. Жан не двигается. Рико легонько пинает его ногой, приседает и берет в руки нож. — Давай напишем ему послание? Он медленно проводит ножом по предплечью Жана, почти не давя, оставляя тонкую кровавую полоску, в конце резко надавливая и вгоняя нож почти до конца. Жан истошно кричит. — Как думаешь, как долго продлится ваше счастье? Я надеюсь, вечность. Мне кажется, ты просто создан для него. Так же, как Кевин создан для Рико. Не для того прекрасного места, которое сейчас занимает омега в его душе, но просто для того, чтобы всегда быть рядом. Рико помнит, как они познакомились. Кевина привезла и буквально бросила в Эверморе мать. Она надеялась, что так сможет спасти сына от врагов, надеялась, что Морияма смогут защитить его. Жана просто продали. Его семья погрязла в таком количестве долгов, что им не хватило бы и всей жизни, чтобы их выплатить. Кенго тогда лишь ухмыльнулся и согласился забрать мелкого бету: альфу или омегу он взял бы охотнее, но выбора не было. Как не было выбора и у Жана. Все детство и юность он таскался за Рико и Кевином, как привязанный. Все начиналось с простых “подай-принеси” и заканчивалось мелкими поручениями уже криминального характера. Жан никогда Рико не возбуждал, но так что трахал он его только в воспитательных целях, редко когда сам. Чаще приглашал охранников, чтобы проучить посмелившего перечить раба. — Кевин, — Жан почти шепчет. Он не пил уже пару дней, и сил даже на слова уже не осталось. — Да? — Кевин у Миньярда. Рико роняет нож. Ссаный мелкий мудак. Когда Рико дорвался до власти, его часть территорий пересекалась с Ваймаком. Все было относительно спокойно: старик, как воспринимал его Рико, вел себя тихо, на рожон не лез, не пытаясь ничего предпринять. Правда, войти в семью также не захотел: условия были не самыми выгодными, а наказания за непослушания — слишком суровыми. После пары перестрелок и взрывов они сошлись на предварительном перемирии, Ваймак даже позволил поставщикам Рико проезжать через свои территории, когда была необходимость запутать следы. Пока не появился Эндрю. Этот мелкий гондон пролез в группировку Ваймака и почти за месяц стал главным. Прирезав пару ищеек, он стал считаться чуть ли не главным криминальным лидером на юге, хотя формально все еще оставался под Ваймаком. Тот смотрел на все спокойно, ходили слухи, что он давно хотел отойти от дел. Рико никогда лично не встречался с Эндрю, но он имел честь проводить зачистку после пары несчастных случаев, которые привели к переделу территорий. Первый раз он тогда видел, как Ичиро орал — хотя раньше никогда не повышал голос, и лично пристрелил ищейку, который принес ему новости. Значит, Миньярду было мало отхваченных территорий, и он решил забрать еще и Кевина. Великолепно. Ясно, что Кевин не сидел сложа руки все это время — эта сука наверняка переманивала у Рико заказчиков. — Я убью его. — Навряд ли Эндрю это допустит. Рико белеет от злости. Пару раз пнув Жана, он бегом поднимается наверх и врывается в спальню. Кевин всегда был вторым. Он никогда даже и подумать не смел, чтобы в чем-то обойти Рико. Рико не сомневался в его способностях: Кевин был расчетливым и рассудительным, казалось, что у него нет слабых мест. Кроме, разве, его положения. Он не мог проявить себя просто из-за своего статуса. Кевин был бетой, и это уже ставило его ниже Рико. Именно поэтому, когда Рико бил его, плевался и порол, Кевин молча терпел. В первые приступы гнева он еще пытался умолять и разжалобить Рико, но потом понял, что это только раззадоривает его. Раньше кинуть в Кевина чем-то тяжелым, грубо ударить об стену или просто влепить пощечину было чем-то обыденным. Рико на секунду замирает и отматывает свои воспоминания на 4 месяца назад. За 4 месяца, с тех пор, как он встретил своего истинного, он сорвался только два раза. Оба раза — на Кевине. Хотя секс в офисе навряд ли можно отнести к проявлению гнева, наоборот, Кевин сам попросил. Это осознание отдается тонким холодком где-то в районе шеи. Рико начинает догадываться, с чем связаны такие перемены в его характере, но сейчас не может дать точную оценку: хорошо это или плохо. Чем ближе он подходит к кровати, тем ярче звучит тот самый аромат, который выбивает почву из под ног, который заставляет забыть обо всех проблемах, который веет любовью. Любовь. Как будто Рико знает, что это. Его истинный пахнет свежестью и ванилью, в нем есть легкий оттенок холода и тянущей сладости. Рико никогда не любил мороженое, но лисенка он готов облизать полностью. Жалко, что тот пока не испытывает того же. Рико понял все еще до того момента, как увидел омегу. Он просто почувствовал, сидя за столиком на заправке, как его уносит. Он просто таял, качался на волнах, его вело так сильно, что он не мог сфокусировать свое зрение. Все остальные звуки звучали где-то в отдалении, его вел только запах. Такой родной и знакомый, как будто это была часть его самого. Но омега не чувствовал того же. Наоборот, он дернулся и пытался сбежать, а когда понял, что ничего не получится, вел себя максимально отстраненно. Он молча позволил привезти его в дом, молча в этом доме сидел, ел и читал книги. Изредка просил побегать, но так рисковать Рико не мог. Рико почти его не касался, только легкие непринужденные жесты: обнимал, гладил за плечи, поправлял волосы. Он словно не мог насмотреться и надышаться своим истинным, который, кажется вообще не понимал их связи. Это смущало Рико больше всего. Обычно омеги, встретив истинного, вешались на альф и не отлипали почти никогда. Взять хотя бы истинного Ичиро: он целыми днями мог прождать у двери и радовался, как щеночек, когда тот все-таки приходил домой. Лисенок ничего такого не делал. Нет, он не дергался от объятий и сам изредка вжимался в Рико, ища в нем защиты и спокойствия, но он точно не вел себя как истеричный омега, нашедший свою вторую половинку. Рико осторожно раздевается и ложится рядом. Проводит рукой по волосам и еще раз делает глубокий вздох. Все его мысли, тревоги и переживания уходят на второй план. Ничто в этом мире сейчас не важно. Он спит так уже 4 месяца и никогда не позволяет себе ничего лишнего. При мысли о том, чтобы заставить истинного что-то сделать или, о боже, сделать тому больно, волосы встают дыбом и внутри словно поворачивается нож. Никогда. Он никогда не сделает ему больно. Он терпеливо дождется течки, и тогда омега сделает все сам. Но вот только она все не начинается.

***

Рико кажется, что его жизнь — это монотонная мелодия, которая играет на фоне звуков повседневности. Одни и те же голоса, гул мотора, постоянные звонки, тихое сопение под боком. Единственное, что выбивается из этого гама последних недель — резкий и словно отрезвляющий голос Тетсуи. — Твой отец слишком плох. Ичиро взял на себя почти все управление и преуспел. Но есть одна маленькая загвоздка. Саймон, — дядя сидит за столом в офисе Рико и неторопливо, словно они ведут приятную светскую беседу, рассказывает о делах. Саймон. Истинный Ичиро, милый нежный омега, который сразу принял криминального босса и стал сидеть дома как курица-наседка. Курица, которая должна нести золотые яйца. Они случайно встретились буквально на улице несколько лет назад. В их первый совместный год Ичиро расширил сферу влияния почти в полтора раза: он чувствовал себя непобедимым. Правда, потом Миньярд слегка охладил его пыл, но суть остается прежней: наличие истинного рядом, под боком, стало каким-то мифическим источником силы и энергии. — И что с ним? — Они уже несколько лет не могут завести ребенка. Рико вздрагивает. Как он мог быть таким идиотом. Конечно, наследники для Кенго — первостепенная цель. Ичиро уже должен был сделать, по меньшей мере, штуки три. — Ходят слухи, что Саймон бесплоден. Отморозил себе что-то в период стриптизерской молодости, — Тетсуи выразительно смотрит на него, словно ожидая какого-то озарения. Отморозил, ага. Новость, что старший сын Кенго нашел своего истинного взбудоражила тогда всю семью. Истинные встречались не так редко, но все равно — шанс мал. Саймона приняли как принцессу, забыв про его не слишком выдающееся прошлое: детский дом, воспитатель-сутенер, альфа, который его выкупил и от которого Саймон сбежал после почти года избиений, стрипклуб. Ичиро выкупил клуб сразу, как встретил истинного, воспитатель случайно повесился спустя два дня, а кусочки альфы все еще плавают где-то в заливе. Счастливая истории Золушки, как оказалось, имела и вторую сторону: теперь ребенок Ичиро точно должен был быть от истинного. Если бы он не встретил его до 28, ему бы позволили самому выбрать омегу, а теперь это мог быть только Саймон. Некая дань традиции и судьбе. — Ты понимаешь, что это значит? — Тетсуи напряженно смотрит на Рико и все еще ждет ответа, который очевиден всем. — Что без наследников семья не позволит Ичиро стать главой. И тогда им стану я. — Только если у тебя будет истинный. Рико удивленно поднимает глаза. Что значит “будет”? Он есть. Сидит дома. Рико проверяет по камерам каждые 15 минут. — Ичиро пронюхивает про каждую омегу, который подходит к тебе ближе, чем на метр. Он ищет его, и боюсь, что рано или поздно найдет. Ты стал слишком неосторожным. От тебя несет истинным за километр, не удивляйся, что Ичиро догадывается. Он просто убьет его, избавится от трупа и все — закрепится как наследник даже без детей. Дикий спазм боли раздирает голову Рико. Ичиро догадывается. Он, тупой идиот, пахнет истинным. Почему ему никто не сказал? Он тут же одергивает себя: Кевин и Жан — беты, они просто не чувствуют этого, а временным охранникам не позволено озвучивать свои идеи вслух. Мысли красными вспышками пульсируют в голове. Его истинный в опасности. Он сам поставил его в это положение. Он в опасности из-за него. Ему нужно спрятать его. Спрятать сильнее, чем снятый дом на окраине. Его нужно увезти из города. Из штата. Ему нужно место, о котором никто даже не подумает. Спрятать у кого-то, кому он может доверить лисенка. Он нервно достает и теребит кольцо. Он уже все решил. Он придумал, какая будет свадьба, как мило они будут жить в большом загородном доме, как он захватит все территории и станет главой семьи. Он думал о детях. О таких маленьких и беззащитных созданиях, которые будут любить его просто потому, что он есть. Потому что он их отец и он любит их и их папу. Он никогда не поступит с ними, как его отец поступил с ним. Рико не может сказать, что его детство было особо жестоким. Да, смерть и насилие — постоянные спутники веселых игр. Его почти никогда не били, у него всегда были деньги и даже друзья, хотя он сомневается, что может назвать Кевина и Жана друзьями. Когда ему исполнилось 16 его отвезли в клуб и подсунули течного омегу: тот всю ночь восхищался Рико, сам лез на член и просил еще. Это не был его первый опыт — он успешно веселился с Кевином, но тогда он понял, что омеги, особенно в течку — это прекрасно. Сколько их было потом — сложно сказать. Но они его не любили. Некоторые липли и названивали, но он понимал, что главная причина этого — его деньги и статус. Даже не относясь напрямую к главной ветке, он оставался Морияма. Другое дело — истинный. Он будет любить его, несмотря ни на что. Он примет его любым, он всегда будет только его. И теперь его истинный в опасности. Ищейки Ичиро наверняка уже прочесывают во всех углах их территории. Рано или поздно, они найдут то, что ищут. И тогда не будет спасения — и тогда Рико не полюбит никто. Старая мудрость говорит, что прятать лучше в самом очевидном месте. Но это не совсем та ситуация: Ичиро перероет все. Лучше спрятать там, где никто и не подумает искать. С этим мыслями Рико прощается с Тетсуи и, как в тумане, доезжает до их дома. “Их” звучит даже в мыслях странно. Он никогда не использовал понятия “мы/нас”, этого никогда просто не было. Теперь он может так говорить, теперь он не один. Рико спускается в подвал, захватив бутылку воды и какой-то кекс с кухни, и кидает это на пол. Жан осторожно привстает и тянется за водой. После пары глотков он недоуменно смотрит на Рико. — Звони Кевину. Жан молча кивает. Он выглядит намного лучше, но Рико все еще злится слишком сильно, чтобы выпустить его наверх. Синяки давно пожелтели, а на руке красуется неаккуратный гипс. В конце концов, Жан ему еще пригодится. Рико передает ему левый телефон. Жан по памяти набирает номер, даже не задумываясь, включает громкую связь, а Кевин, на удивление, отвечает почти сразу. — Кевин, — Жан говорит тихо и ровно, но видно, насколько сильно он сейчас волнуется. Одно неверное слово — и пытка прошлых месяцев начнется сначала. — Господи, Жан, я так ждал твоего звонка, ты жив? Что он с тобой сделал? Жан смотрит на Рико молчит. Он не знает причину этого звонка, но явно догадывается, что если Рико не стал просить его об этом сразу, то должно было произойти что-то слишком экстраординарное. Фраза, которую Рико должен сказать, будет стоить ему всех нервных клеток и всего самообладания. — Кевин. Ты должен спрятать Натаниэля.