Морское стёклышко, затерянное в прерии

Ветхий дом, в который их всех ведёт Арджент, можно было бы назвать хижиной, но даже это слишком громко. Впрочем, это не самое важное. — Мой отец ничего не знает об этом месте, — тихо заверяет Арджент Скотта, отпирая и толкая дверь, а тот измученно кивает. Внутри несколько комнат, в которые можно попасть из центрального коридора, разделённых коллекцией обшарпанной мебели и тесной кухней. Скотт тратит несколько секунд на то, чтобы всех распределить. Он медлит, когда смотрит на Кори, который выглядит бледным и немного потрясённым. Ему, пусть и временно, пришлось оставить Мейсона, и Макколу, очевидно, сложно проходить через эту ситуацию по-настоящему альфой. Лидия внезапно поворачивается к Кори, чтобы мягко толкнуть его локтем и спросить: — Может, составишь мне компанию сегодня вечером? Всё предельно ясно, но это, кажется, не имеет значения: Кори одаривает её шаткой благодарной улыбкой и кивает. Затем Скотт смотрит на Тео, и тот даже не догадывается, что его ждёт. — Присмотри за ним, — приказывает Скотт Лиаму низким голосом, в котором даже не пытается скрыть недоверие. Лиам не протестует. Он кивает на отводящего глаза Нолана, спрятавшегося за плечом Тео. — Что насчёт него? Скотт несколько секунд исследует макушку Нолана, а затем тяжело вздыхает. — И за ним присмотри, — отвечает он, а затем оставляет Лиама, чтобы помочь Ардженту. Лиам встречает взгляд Тео с непроницаемым выражением лица, а затем кивает головой в сторону их комнаты. — Пойдём, — бормочет Тео и, не глядя назад, перехватывает Нолана за руку, таща спотыкающегося парня за собой. Но как только вся стая располагается, наблюдение за Тео и Ноланом становится коллективным: Арджент зовёт всех обратно в главную комнату, чтобы подумать о планах. В отличие от Нолана, Тео знает, что будет дальше, поэтому просто откидывается на потёртые, неровные подушки кресла, которое он выбрал, и вытягивает ноги, расслабленно скрещивая их и складывая руки на груди. — Нолан, — голос Арджента низкий, тихий, словно он разговаривает с напуганным зверьком. Тот в очередной раз вздрагивает — ножки стула, на котором он сидит, царапают несколько сантиметров по полу — и замирает, прижавшись спиной к жесткой спинке. Впрочем, туда ему сесть указали — Нолан собирался было устроиться на полу, прежде чем Скотт мягко, но решительно перенаправил его. Нолан смотрит на Арджента широко распахнув глаза. — Да? — наконец отвечает он, когда тишина становится слишком напряжённой. Арджент спокойно смотрит в ответ. — Расскажи нам, — просит он, — о Монро. Это более мягкий допрос, чем тот, через который прошёл Тео, но это всё же допрос. Арджент расспрашивает, мягко давит и ловко не позволяет Нолану уклоняться от темы, цепляясь за детали, которые тот не хочет сообщать. — Я не знаю, — запинается в какой-то момент Нолан, — я старался никогда не приближаться к оружейной, — и продолжает и дальше выкладывать обрывки планов и намерений Монро, о которых сам Нолан даже не подозревал, что знал. «Он неплохо разговорился», — в какой-то момент праздно думает Тео, его глаза прикрываются сами собой тяжёлыми веками. Он глубже устраивается в выбранном кресле. Прошло несколько дней с тех пор, как он спал как следует, и ещё дольше с тех пор, как он спал не в своём пикапе, а в нормальной постели, и внезапно появившийся комфорт кажется настоящей роскошью, которой хочется насладиться сполна. Тем не менее, именно из-за этого он упускает нить разговора и пропускает момент, когда Лиам внезапно предлагает: — Тео и я сможем это сделать. Впервые за всё время разговора Тео полностью просыпается. — Что-что мы можем сделать? — требовательно интересуется он, но решение уже принято: он и Лиам попытаются увести группу охотников подальше от Бейкон Хиллс, в то время как Арджент, Скотт, Малия и Лидия обыщут склад Монро и Джерарда. Крис стискивает зубы слишком плотно, когда речь заходит о последнем. — Значит, решили, — объявляет он, опираясь обеими руками на колени и поднимаясь с места. — Отдыхайте, завтра будет тяжелый день. — Эй! — негромко выплёвывает Тео, когда все расходятся по своим комнатам. Его пальцы на предплечье Лиама, вероятно, сжимаются слишком сильно, но Тео это не волнует. — В какую задницу ты только что нас втянул? Лиам просто сбрасывает его руку. — Извини, но тебе придётся хоть раз побеспокоиться о спасении чьей-то кроме своей собственной жизни, — шипит он, что явно несправедливо: стая Маккола должна была похоронить Лиама после Дикой охоты, если бы не Тео, но сам Лиам, кажется, не помнит об этом, и это его ничуть не заботит. Он резко ухмыляется Тео и советует: — Если тебе будет легче, думай об этом как о единственном способе спасти свою задницу. Данбар уходит в их комнату. На самом деле, он не наблюдает ни за Тео, ни за Ноланом (который безуспешно пытается не смотреть на Тео широко раскрытыми глазами и постоянно бегая взглядом туда-сюда) как приказано, но… Тео смотрит ему вслед прищурившись, а затем бросает взгляд на Нолана. — Пошли, — бормочет он, а затем выпрямляется. В комнате только одна кровать, и она крошечная. На ней поместится любой из них троих, но только один. Нолан внезапно направляется к углу комнаты, Тео ловит его за руку и грубовато перенаправляет к кровати. Нолан натыкается на неё и падает на матрац, поймав себя на ладони, а затем оборачивается, чтобы в замешательстве, но без страха, посмотреть на Тео. Лиам стоит в стороне и смотрит; по указанию Арджента он отрыл где-то пахнущие плесенью одеяла и разного размера плоские помятые подушки. — Всё в порядке, — пытается возразить Нолан, его голос немного дрожит. — Всё в порядке, я могу… Он начинает поворачиваться, как будто собирается прокрасться обратно в выбранный им угол. На этот раз его перехватывает Лиам и делает это, пихнув охапку из подушки и одеяла прямо в руки Нолана. — Ты человек, — резко напоминает он парня. Его глаза на мгновение перескакивают на Тео. — А мы — нет. Это единственное объяснение, которое он, по-видимому, готов дать: Лиам молча отпускает Нолана и поворачивается, чтобы бросить другой свёрток из одеяла и подушки в Тео. Рейкен чувствует, как его верхняя губа начинает выгибаться в разочарованном рычании, когда он ловит их, но к тому времени, когда он выпутывает руки из своего постельного белья, Лиам уже на полпути к двери. Его собственные подушка и одеяло небрежно сброшены на пол. На другой стороне комнаты. — Сидите тут, — приказывает Лиам и захлопывает за собой дверь. Тео смотрит ему вслед, не отрывая взгляда от грубого дерева двери комнаты. Он стискивает челюсти, а затем раскрывает руки и позволяет выданным постельным принадлежностям упасть на пол. Он, в свою очередь, смотрит на Нолана, застывшего у кровати, и повторяет приказ Лиама: — Сиди тут. Лиама найти оказывается нетрудно. Во-первых, хижина небольшая. А, во-вторых… Во-вторых, Тео — отличный следопыт. Но это и не требуется. Лиама выдаёт биение сердца, отрывистое, яростное биение. Он стоит на заднем крыльце, скрестив руки на груди, с мятежным выражением лица, и, когда Тео выходит, чтобы присоединиться к нему, не выглядит ни в малейшей степени удивленным. — Что случилось, Тео? — требовательно интересуется Лиам. Рейкен чувствует, как его собственный гнев начинает разгораться. Он старательно пытается придушить его и следит за тем, чтобы голос оставался холодным, спокойным, почти отстраненным, когда говорит: — Я собирался спросить тебя о том же. Контраст обязательно разозлит Лиама — Тео это прекрасно понимает. И оказывается прав. Глаза Лиама на мгновение вспыхивают золотом, и он щёлкает вытянувшимися клыками, отворачиваясь к тёмному ночному лесу. Его ноздри раздуваются. Тео чувствует пробежавшую дрожью по спине опасность — что-то, что напоминает ему о том, как он стоял неподвижно в ту роковую ночь после нападения Беласко под прищуренным изучающим взглядом Скотта; что-то, что напоминает ему о том, каково было манипулировать каждым членом стаи Маккола — стаи истинного альфы — как шахматными фигурами, захватывая их одну за другой у Скотта. Но Тео продолжает давить на это больное место, продолжает копать. — Знаешь, у тебя странное отношение ко мне, особенно учитывая то, что это именно ты втянул меня во всё это, вытащил меня из камеры. Лиам резко оборачивается, чтобы посмотреть на него, на его лице мелькает недоверие. Как бы он ни силился сохранить невозмутимое выражение, оно больше не существует, стёрто как по мановению палочки. Всё, что Тео видит сейчас — настоящие, сырые чувства Лиама, выставленные для всеобщего обозрения — для Тео — и Тео хочет ещё больше. Ощущением опасности веет всё сильнее. Губы Лиама изгибаются в резкой ухмылке, которая легко может поспорить с одной из тех, что обычно изображает Тео. — Сдаётся мне, ты сам себя втянул во всё это. Тео слегка отшатывается. На его лице застывает удивление, когда он силится понять, что, чёрт возьми, Лиам имеет в виду. — Ну да, — усмехается он. — Сам втянул себя в то, чтобы меня схватили и пытали. Выражение лица Лиама слегка меняется, но потом ожесточается ещё больше. — Насколько я понимаю, — рычит он, — это твоя собственная вина. Тео бледнеет. На мгновение его шок стирает все признаки клубочком свернувшегося было предвкушения от запаха Лиама, его сердцебиения, резкого, застрявшего в носу и ушах. Но через секунду шок сменяется гневом. Тео делает шаг вперед к Лиаму и шипит: — Правда? Но Лиам не отступает. Вместо этого он делает шаг вперёд, встречая Тео на полпути так, что они оказываются прямо напротив друг друга, и рычит: — Ты ушёл! Ушёл? Тео в замешательстве думает: «Когда, черт возьми, я…?». И тут он понимает: — Ты имеешь в виду после Дикой Охоты? — недоверчиво перепрашивает он. Рот Лиама сглаживается. Тео в недоумении смеётся, потому что это совершенно абсурдно. — Ты шутишь? Как ты думаешь, что случилось бы со мной, если бы я не ушёл? Лиам не отвечает, но и не выглядит испуганным. Тео делает ещё один шаг вперёд специально для того, чтобы оттолкнуть Лиама на шаг назад к перилам крыльца, и держит его там наполовину прижатым. — Как думаешь, а, Лиам? — настаивает Тео и кладёт руки на перила у бёдер Данбара, чтобы почти пригвоздить его к ним. — Почему я ушёл? Например, потому что меня сегодня арестовал шериф? Он вглядывается в глаза Лиама и усмехается: — Уж извини, что я не хотел быть схваченным и брошенным в тюрьму. Лиам не отступает. Фактически, он наклоняется так, что они с Тео оказываются почти нос к носу, и шипит: — Ты не мог знать этого наверняка. Тео чувствует, как его ноздри раздуваются от разочарования. — Как и ты. Лиам пристально смотрит на него ещё несколько секунд, а затем внезапно его суровое выражение лица смягчается. Тео на полсекунды видит просачивающиеся эмоции, а затем Лиам толкает его назад и выскальзывает между ним и перилами. Сердце Данбара пропускает несколько отрывистых ударов. Он стоит, отвернувшись от Тео, его плечи вздымаются, а затем резко разворачивается. — Ты мне даже ничего не сказал, — шепчет он. — Ты просто ушёл. Ни предупреждений, ни объяснений, ничего. Ты мог бы, — продолжает Лиам жёстким, но хрупким голосом, будто напрягаясь под тяжестью слов, которые он говорит, — умереть после всего, через что прошёл. Тео собирается дать отпор — этот спор и ярость Лиама глубоко засели где-то в груди. Но он замирает, смотрит на Лиама, и что-то острое, покалывающее и холодное внезапно стекает по его спине. Запах Лиама всё ещё горячий, но теперь немного кислит, и от него у Тео скручивается в животе, словно его сейчас тошнит. — А чего ты ждал от меня? — недоуменно цедит Тео сквозь онемевшие губы. — Что я скажу тебе, что боялся, что шериф арестует меня? А Арджент сделает что и похуже? Что Скотт может решить… Он прерывает себя — приходится — потому что даже в своей голове не может закончить эту мысль. — Что? — с вызовом продолжает Тео. Его голос колючий. Он обороняется и не может остановиться. — Ты бы защитил меня? Сразился бы за меня? Помог бы мне? Он хочет ранить. Он хочет, чтобы его ранили. Но Лиам не отстраняется, не вздрагивает и не делает ничего, чтобы показать, что резкие и недоверчивые обвинения Тео были оправданы. Вместо этого Данбар остается стоять на месте как вкопанный и едва слышно говорит: — Ну, я думаю, теперь мы никогда не узнаем, что было бы, не так ли? Ты ведь не дал никому из нас шанса. У Тео перехватывает дыхание. Его рот приоткрыт. Лиам наблюдает за ним еще несколько секунд, а затем качает головой. Он смотрит в сторону, закрывает глаза под тяжелыми веками и выглядит разочарованным, а затем идет к хижине. Рейкен мгновенно оказывается перед дверью, поэтому, чтобы Лиаму пройти внутрь, он вынужден протолкнуться мимо Тео, чиркая плечом по его плечу. Тео медлит, не останавливая его. На улице холодно даже для таких, как он. Тем не менее, ему требуется много времени, чтобы прийти в себя после разговора и вернуться в хижину.