Nervous breakdown and little Nightmares

Я тушу сигарету и вдыхаю утренний воздух. Глубоко. Чтобы задохнуться им и расслабиться. Ледяной ветер слегка колышет мои холодно-каштановые волосы, заставляя раздраженно откидывать их назад, но они так и липнут к бордовой помаде на губах. Лондонский вокзал Кингс-Кросс очень красивый. Приезжая сюда каждое первое сентября вот уже 7 год, я раз за разом восхищаюсь его антуражем, словно мне 11 лет. Взгляд на мир изменился, но любовь ко всему, что связано с Хогвартсом, осталась. Я ждала Лили Эванс — мою лучшую подругу. Мы познакомились с ней на первом курсе, благодаря тому, что оказались соседками по комнате. Два дня назад, когда виделись в последний раз на Элдер-стрит, мы договорились встретиться здесь за двадцать минут до отбытия поезда. И вот я замечаю рыжую копну волос, стремительно двигающуюся ко мне, и губы расплываются в улыбке.  — Лизль! — визжит девушка и, оставляя позади тележку с вещами, кидается ко мне в объятия.  — Рада тебя видеть, — я улыбаюсь еще шире, а затем поглядываю на большие настенные часы, — Кажется, мы опаздываем.  — Тогда давай поспешим, — Лили смотрит на меня извиняющимся взглядом, а я закатываю глаза. Вечно она не рассчитывает время правильно. Поправив съехавший септум, я толкаю тележку вперед и жду, пока Эванс разберется со своей.  — Мама передала тебе привет, — заговорила девушка, пока мы шли до платформы девять и десять. — Петунье… нездоровилось, поэтому она осталась с ней. Папа довез меня и уехал на работу.  — Петунья все еще не разговаривает с тобой? — поинтересовалась я.  — Ну… — замялась подруга. — Разговаривает, но довольно резко. Я уже устала от её сардонического характера. Ведет себя так, словно я лишняя.  — Она просто завидует тебе.  — Не думаю, — поморщилась Лили, — Ты нормально доехала до вокзала?  — Да, — глубоко вздохнула я. — Тетя Элла вызвала мне такси. Я решила не рассказывать, что мы снова скандалили с теткой, словно кошка с собакой, из-за ерунды. Эллу никогда не устраивал мой внешний вид, так что я часто слушала упреки и выговоры. Лили не стала расспрашивать.  — Я виделась вчера с Джеймсом, — перевела тему она. — Он подарил мне шикарный букет лилий. Она широко улыбнулась, а я саркастично ахнула.  — О нет, Джеймс Поттер все же смог растопить сердце неприступной Лили Эванс! Этот день я отмечу в календаре! — хохотнула я.  — Эй! — девушка пихнула меня под локоть. — На наших свиданиях он был до безобразия милым, что же тут поделать. Я снова расхохоталась. Мы подошли к стене между платформами девять и десять, а затем переглянулись. Хитрая улыбка проскользнула на наших губах, и мы синхронно побежали в стену. Через мгновение перед нашими глазами возникла платформа девять и три четверти, наполненной детьми разных возрастов и факультетов. Первокурсники неловко стояли с родителями около своих тележек, третьекурсники на перегонки бежали к багажным отсекам, а среди всей этой толпы можно было заметить даже наших однокурсников, которые приветливо махали нам. Мы управились с багажом быстро. По крайней мере, насколько это было возможно, ведь у багажного отсека, как обычно, было столпотворение. Лили подхватила меня под локоть и поволокла в вагон. По дороге мы встретились с Оливией Кэртс — девушкой с нашего факультета. Она рассказала, что Джеймс Поттер искал мою подругу, на что Лили просияла и повела нас к купе, на который указала Кэртс. Я не очень была рада перспективе ехать до Хогвартса с Джеймсом Поттером и его друзьями, более известными как «Мародеры». Мне хотелось встретиться с Молли и Фрэнком, но Лили была так рада возможности поскорее увидеть Джеймса, что я не смела возразить. Так что оставалось только плестись вслед за подругой. Но внезапно она остановилась. Я выглянула из-за ее плеча и увидела слизеринскую форму. Северус Снейп. Паренек, что до пятого курса по пятам таскался за Лили, словно хвостик, и был безответно влюблен.  — Здравствуй, Лили, — в глазах парня читалась мольба и сожаление. Он хотел что-то добавить, но девушка молча обошла Снейпа и двинулась дальше. Я вздернула бровь, но отправилась вслед за подругой, замечая, как поникли плечи слизеринца.  — Вы так и не помирились? — тихо спросила я, поравнявшись с Эванс, периодически оглядываясь на парня.  — Я не собираюсь мириться с этим заносчивым придурком, — зло прошипела гриффиндорка, открывая дверь нужного купе, из которого доносились громкие голоса. Четыре пары глаз уставились на нас.  — Привет, Лили, Лизль. — Поттер широко улыбнулся, вставая со своего места.  — Привет всем, — дружелюбно улыбнулась гриффиндорка. Я махнула рукой в знак приветствия, пока Джеймс целовал мою подругу в щеку.  — Не ожидал тебя здесь увидеть, — удивленно произнес Римус Люпин, смотря на меня. Он был единственным Мародером, с которым я общалась, ведь мы оба были старостами.  — Бывает и такое, — буркнула я. У меня совсем не было настроения заводить новые знакомства, особенно после ссоры с теткой. А Лили тем временем уселась рядом с Поттером, счастливо улыбаясь. Смотря на это все, мне тоже пришлось неловко сесть между Римусом и Питером Петтигрю, ловя на себе заинтересованный взгляд Сириуса Блэка. Поезд тронулся с места и мы медленно потащились по рельсам.  — Классно выглядишь, Лиз, — Поттер передал мне сигарету.  — Вы что в купе курите? — я вздернула бровь, — Люпин, как ты это допустил? Парень, который до этого читал книгу, уставился на меня своими светло-голубыми глазами и пожал плечами.  — Я пытался, — только и произнес он, а затем снова уткнулся в книгу. Невыносимые. Вся их компания невыносимая. Но сигарету я приняла, повертев ее несколько раз в руке.  — А ты типа правильная? — Сириус длинными пальцами достал из портсигара сигарету и зажег ее с помощью палочки. Не то чтобы мне не нравился Сириус Блэк. Мне в принципе не были приятны «Мародёры» из-за их поведения. Я не знала никого из них достаточно близко, чтобы судить. Если с Люпином я могла найти общий язык, а с Поттером мне приходилось общаться из-за Лили, то с Блэком и Петтигрю я ни разу не говорила. Были непонятны мне и многие их поступки, так что я старалась держаться подальше от их компании. Лили нервно хохотнула.  — Типа того, — мрачно ответила я.  — О да, Лиз у нас такая правильная! — саркастично произнесла Эванс, — На четвертом курсе она сама проколола себе хрящ в ухе иглой. В три часа ночи! Я думала, что упаду в обморок!  — Я не заставляла тебя смотреть на это, — вымученно ответила я. Лили постоянно рассказывает эту историю всем нашим знакомым.  — Серьезно? — удивился Блэк. — И больно было? Я посмотрела в его серые глаза и на мгновение обомлела. У Блэка слишком выразительный взгляд, вот почему на него западает пол школы. Нервно покрутив кольца на пальцах, я коротко ответила:  — Нет.  — А мне говорили хеликс довольно болезненный прокол, — ухмыльнулся парень.  — Тебе врали. Выпендрежник. Сириус недоверчиво сузил глаза, но промолчал, взглянув на Поттера, который приобнял сияющую Лили.       Дальше я почти не разговаривала ни с кем. Все же закурила эту несчастную сигарету, достала из черной сумки книгу и уткнулась в нее, подобно Люпину, изредка вслушиваясь в разговоры других. Петтигрю в основном молчал, иногда смущенно что-то вбрасывал в разговор, искоса поглядывая на меня. Лили, Поттер и Сириус дискуссировали. Так прошла половина времени в дороге, а затем к нам зашла Корнелия Эттер — староста Когтеврана. Сообщив нам с Римусом, что всех старост ждут в последнем купе третьего вагона, она побежала дальше по своим делам, не забыв при этом подмигнуть Блэку. Тот проигнорировал этот жест, зло смотря на Джеймса, который начал хихикать. Я тяжело вздохнула, но, пожелав удачи всем остальным и договорившись с Лили встретиться у перрона по прибытии, захватила сумку и вместе с Люпином поплелась до третьего вагона. Шли мы молча. Я не знала, о чем можно вести разговор, Люпин — тоже, но это уже было нашим привычным общением, начиная с пятого курса. До этого я и его остерегалась. Весь остальной вечер я провела в подготовке к приезду в Хогвартс. Сначала нам давали длинный инструктаж, затем я переоделась в школьную форму, а после этого МакГонагалл час рассказывала план мероприятий на этот год. Она усердно напоминала нам с Люпином о важности не пренебрегать обязанностями старосты и в то же время не забывать усердно готовиться к экзаменам. В основном, конечно же, адресовано это было мне, потому что это все не соблюдала только я, а староста из меня никудышная, и на отлично я учусь на Мерлиновой удаче. Почти никогда не готовлюсь к контрольным, а дежурства люблю пропускать. Не знаю, что у меня за дар такой, и какой дурак выбрал меня на эту должность, однако я уже перестала удивляться всему этому, прожив семнадцать лет. Когда декан нас отпустила, Люпин отправился к своим друзьям, ну а я вышла в тамбур покурить. В небольшом окне уже виднелись башенки Хогвартса и наступающие сумерки. Сил пойти и найти Фрэнка не осталось, хотя и очень хотелось увидеться с лучшим другом спустя долгое время. Я выдохнула сигаретный дым и вдруг осознала, что это мой последний год обучения.

***

      — Этот год будет сложным, — твердит Лили, пока я собираю волосы крабиком, — Я пролистала несколько страниц учебника по Зельеварению и чуть со стула не упала.  — Да брось, — хмыкаю я, — Ты все равно поймешь тему лучше всех на факультете. Лили закатывает глаза, а я запрыгиваю на перила внутреннего дворика. Хогвартс только начал просыпаться, а учеников в коридорах не так много. Я сильнее кутаюсь в мантию, прячась от прохладного ветра. С каждым днем становится все холоднее и холоднее.       » — Слышали слухи? — шептались то и дело в углах, — Про того волшебника? Волан-де-Морта?»       Лили только ежилась, когда слышала подобное краем уха. А я считала это все цирком, устроенным, чтобы свергнуть Министра Магии. Этот Волан-де-Морт был не первым волшебником, что обещал более процветающее будущее. Только есть одно но: он хотел уничтожить всех маглорожденных и создать волшебное общество, где есть место только для чистокровных. Мы с Лили не ощущали никогда никакого ущемления. Иногда слизеринцы пытались нас задеть, но мы обе могли постоять за себя. Я старалась не обращать внимание на страх, что сидел глубоко внутри меня, но иногда ничего не могла поделать. Однако, я всеми силами старалась держаться за нас обоих, потому что моя подруга в таких вещах излишне эмоциональна и порой любит параноить. Лили недовольно кривится, когда я достаю из кармана сигареты. Она ненавидит мою страсть к курению, но никогда не осуждает.  — Ну и дрянь, — бросает она, когда я закуриваю, — Не понимаю, как ты живешь с этой вонью. Я хмыкаю, вспоминая, как Поттер любит баловаться с сигаретами и спиртным, а, может, и чем похлеще.  — Как ты ее переносишь, когда целуешься с Джеймсом? Лили мгновенно розовеет и бьет меня ниже локтя. — Это другое! Я хохочу, потому что это все казалось мне действительно странно. Джеймс Поттер бегал за Эванс с конца первого курса, но она никогда не отвечала ему взаимностью. Но, кажется, после окончательной ссоры со Снейпом она решила дать охотнику гриффиндорской команды шанс. Лили часто убегала ночью с ним на свидание и этим летом они начали встречаться. Я за нее была рада, ведь Джеймс не такой уж и плохой парень (пусть он и кретин, который любит насмехаться над людьми), да и Лили с ним счастлива. Едкий дым с вишневым привкусом привычно царапает горло. С самого утра у меня ужасное настроение. Ночью приснился кошмар, от чего я проснулась в четыре утра и больше не могла уснуть, а пока собиралась порвала гольфы ногтями. Есть не хотелось совершенно, но Лили умоляла сходить меня в столовую. Поэтому, когда я докурила, мы неспешно отправились туда. В Главном зале всегда было шумно, сколько я себя помню, здесь почти никогда не стихал гомон. Я напевала себе под нос новую песню «Queen», а Лили спешила занять наше излюбленное место.  — Что-то «Мародеры» запаздывают, — хмыкнула я, скосившись на подругу. Она в ответ зло фыркнула. Но через минуту в зал ввалилась вся неизменная четверка, принося с собой еще больший шум. Джеймс, только завидев Лили, поспешил занять место рядом с ней, чем меня очень напряг. Мне очень сложно давалось общение с кем-то кроме Лили, Фрэнка и некоторых знакомых, потому что я с детства закрытый человек. Со мной мало кто общался, и я явно не была душой компании, в основном предпочитая молчать. Так что мне было очень некомфортно, когда рядом со мной решил присесть Сириус Блэк.  — Классный крабик для волос, — мягкая улыбка на лице Блэка заставила меня вскинуть брови. Он был вовсе не классным, а обычным крабиком из пластмасса, что достался мне от матери.  — Спасибо. Меня бесила вся эта ситуация, бесил заинтересованный взгляд Люпина напротив, а еще началось дурацкое самокопание. Я не умею общаться с людьми, не знаю, на какие темы разговаривать с Мародерами. Слишком скучная для общения и дружбы. Поэтому все семь лет в Хогвартсе я провела совершенно невзрачно и без происшествий, а рядом были только Лили и Фрэнк. Но подруга теперь была занята совершенно другим человеком. Ей было совсем не до какой-то дурнушки Лизль Беккер, которая без всего этого пирсинга, бордовых губ, с кольцами на всех пальцах и черными ногтями превратилась бы в серую мышь факультета. Я видела периферийным зрением, что Блэк все еще смотрит на меня своими кварцевыми глазами, ожидая какого-то разговора, но я старательно пыталась прожевать пирог с почками, запивая это тыквенным соком. Кусок в горло не лез, а окружение из совершенно непохожих на меня людей давило. Питер Петтигрю смотрел на меня так, словно я диковинка, и, успев тысячу раз пожалеть, что вообще согласилась прийти поесть, швырнула вилку в тарелку. Вся компания удивленно уставилась на меня, а я почувствовала себя дурой.  — Все нормально? — обеспокоено поинтересовалась Лили, а мне стало совсем стыдно.  — Плохо себя чувствую, — пробормотала я. — Увидимся на уроках. Встав из-за стола, хватаю сумку и, не обращая внимание на удивленные взгляды, иду прочь из Большого Зала. Мародёры были самыми шумными и проблемными ребятами во всем Хогвартсе еще с первого курса. Я смотрела, как они весело проводят время, завидовала им. Потому что я бы никогда не смогла вести себя так раскрепощено и дерзко. Я бы никогда не смогла поджигать кабинет Филча, никогда бы не смогла сбегать по ночам из Хогвартса и творить подобные дела. У них была идеальная, полноценная, наполненная радостными моментами жизнь. Из-за моих комплексов, которые стараюсь запрятать глубоко в себя, я никогда не могла даже нормально подружиться с кем-то. Такой, как мне, очень повезло подружиться с первой красавицей на факультете. Если бы не ее открытость и наше соседство, то она бы вряд ли заговорила со мной. И теперь мне страшно общаться с Мародёрами из-за своих комплексов. Вообще-то, я и сама понимаю, что это глупо. По мне ведь и не скажешь, что я такая закрытая. Весь этот пирсинг, черная одежда, и темные ногти явно выставляют меня неформалкой на фоне других. Но на деле весь мой экстремизм заканчивается на этом. Я просто трусиха! Наверняка они приняли меня за психически неустойчивую дуру. До начала уроков еще минут сорок, так что я направилась в заброшенный туалет для девочек, что находился на первом этаже. Он был более известен как туалет Плаксы Миртл, призрака девушки, которая несколько лет назад умерла там из-за загадочных обстоятельств. В основном, я прихожу туда почитать между уроками какую-нибудь книгу. Миртл зачастую, хоть и плачет, но рада чужой компании, так что пусть она и задирает меня все семь лет, однако, когда я там появляюсь, старается вести себя тихо.  — Привет, Миртл, — поздоровалась я, как только вошла, — Как прошло твое лето?  — Здравствуй, — из-за двери кабинки появилось веснушчатое лицо в огромных круглых очках. — Никак. Почти ничего интересного не происходило, так что я целыми днями шаталась по канализации. Но где-то в середине августа Пивз решил устроить к вашему приезду пенную вечеринку, да так перестарался, что школу две недели старались избавить от его трудов. Я хохотнула, присев на пол около умывальника.  — А как твое? — поинтересовалась девушка, летая у меня над головой.  — Не веселее, чем у тебя. Несколько раз выбиралась погулять с Лили, но в основном выслушивала истерики тетки.  — Мне жаль. Когда Миртл старается быть понимающей, мне она кажется милой. Думаю, мы даже в какой-то степени подруги. Во всяком случае, общаться с призраками не кажется так сложно, как с обычными людьми. Миртл еще немного посидела со мной и улетела в канализацию. Я же достала из сумки книгу, присела поудобнее и погрузилась в чтение.  — Снова здесь, Беккер? От неожиданности я подскочила и оглянулась. У двери стоял Фрэнк Долгопупс собственной персоны. Его черные волосы слегка завились, а серый джемпер как обычно мятый.  — Черт, я не услышала, как ты вошёл, Фрэнк. Это же туалет для девочек. Мои слова только вызвали на его лице ухмылку, и он дернул плечами.  — Когда меня это останавливало? Я широко улыбнулась, вспоминая, как много времени мы проводили здесь вместе под визги Миртл.  — Ты сбежала из Большого зала, словно ошпаренная. Недовольно поморщившись, я закрыла книгу. Фрэнк присел рядом со мной и вытащил из сумки плитку белого шоколада.  — Многие обратили внимание? — нервно спросила я.  — Нет, но выглядела ты очень нервно. Фрэнк протянул мне кусочек любимой сладости, которую он всегда носит с собой, и я с благодарностью её приняла. Мы подружились с Долгопупсом на втором курсе, когда нас поставил в пару Слизнорт на Зельеварении. Взорвав весь кабинет, вместе с гриффиндорцем мы неделю отбывали наказание.  — Значит, Лили Эванс дала шанс не несуразному панку Северусу Снейпу, а шумному разбойнику Джеймсу Поттеру, — с выразительной интонацией произнёс Фрэнк, заставив меня захохотать, — Снейп теперь ходит и оскаливается на Джеймса.  — Все-то ты видишь!  — Очень интересно наблюдать за чужой жизнью, когда в своей ничего не происходит. — Фрэнк смущенно улыбнулся и пожал плечами.  — Я за нее рада.  — Я тоже, — хмыкнул гриффиндорец. — Всегда знал, что так и будет, пусть она и называла Поттера самыми гнусными словами. Его слова заставили меня вновь засмеяться и вспомнить, как Эванс ненавидела Поттера и всегда хотела, чтобы на квиддиче он свалился с метлы.  — К последнему году обучения все перевернулось с ног на голову, — задумчиво проговорил друг.  — Кто знает, что ждет нас впереди, — тихо ответила я. В помещении было слышно лишь наше тихое дыхание, капанье воды из плохо завинченного крана и громкие крики за дверью.                                           Отчего-то на душе было неспокойно.