Recursion

Пятое апреля, 2014 Резиденция Колфилдов Сиэтл, Вашингтон Я так сильно люблю Макс — иногда меня прямо уносит с того, как сильно — но чем дольше мы были вместе, тем больше мне приходилось принимать, что она просто не та девчонка, с которой я росла. Все те годы жизни в Сиэтле её изменили. Они извратили её в ужасные и тревожные стороны. Иногда я даже не узнаю монстра, которым она стала. Потому что Макс, которую я знала все те годы? Она уважала неприкосновенность сна в грёбаную субботу. — Ну же, вставай уже! — Угх… что с тобой не так? — почему вселенная меня дразнит именно так? Почему ей пришлось превратить девушку, которую я люблю, в жаворонка? — Ты так и будешь спать весь день? — смеётся она, слегка попрыгивая на кровати. — Смею мечтать об этом, — сжав веки, я пытаюсь заставить себя вновь заснуть. — Ну же, Хлоя. Разве не ты слышала фразу «высплюсь на том свете»? — Ставлю на то, что я могла бы отлично поспать, когда ты помрёшь. — Ой, не будь такой ворчуньей. Пытаюсь зарыться глубже в подушку. Я не собираюсь больше путаться с ней, потому что этого она и хочет. Может, если я буду лежать спокойно, ей просто наскучит, и она свалит. — Хмм… может, если я просто стяну все одеяла…? Поднимаю голову, чтобы взглянуть на неё. — Не смей! — О, да ты проснулась! — смеётся она. Осознав, что я попалась прямо в её ловушку, я валюсь обратно на кровать с неровным выдохом. — Ты монстр. — Оуу, моей прекрасной девушке нужен поцелуй, чтобы её оживить? — дразнит она, склоняясь ко мне и осыпая мою макушку поцелуями. — Не-е-е-ет… — скулю я, мягко бодая её одной рукой. — почему ты так вредна со мной? — Тогда ладно, — фыркает она. Встав на ноги, она идёт к шкафу и делает целое шоу из поисков того, что ей надеть. — Веди себя как хочешь. Оу, так она хочет поиграть, да? Что ж, в эту… игру, думаю? Могут играть двое. — Как тебе такое, детка? — бормочу я, улыбаясь. — я предлагаю тебе сделку. Она замирает, оглядываясь на меня через плечо. — Я слушаю. — Я счастливо выскочу из кровати для любой изматывающей фигни, которую ты, вероятно, запланировала, если… — я замолкаю, ожидая, пока она проглотит наживку. На это у неё уходит несколько секунд. — Если…? Ухмыляясь, я слегка приподнимаю покрывала. Внезапная волна холода — это хреново, но такова цена, чтобы всё сработало. — Если ты залезешь обратно в кровать и пообжимаешься со мной ещё пять минут. Она делает полушаг назад, слегка нервно смотря на меня. Мы обе знаем, что обнимашки — это её криптонит. — Я не знаю… — Таково моё предложение, — пожимаю плечами. — принимай, или иди. Она колеблется, нахмуривая взгляд. — Только пять минут? Я киваю, кладя руку на сердце. — И не секундой более, обещаю. — Ладно, — вздыхает она, забираясь в кровать, будто для неё это тяжкий труд. — но я слежу за часами. — Конечно следишь, милашка, — притягиваю её ближе, зарываясь носом в её волосы и улыбаясь тихому счастливому звуку, вырвавшемуся у неё. — просто следи за временем и дай мне знать, когда моё время истечёт.

***

По ощущениям я как будто закрыла глаза всего на несколько секунд, но быстрого взгляда на прикроватные часы хватает, чтобы понять, что прошёл уже целый час. У меня вырывается лёгкий полувздох-полусмешок. — Чт? — мягкий вопрос доносится откуда-то из-под пледа, и я приподнимаю его слегка, чтобы увидеть, как Макс сонно моргает. — скольк время? (Мини-примечание Переводчика: не выделяйте в публичной бете это, в оригинале было что-то похожее) — Почти полдень, — дарю ей небольшой поцелуй, пока она не сказала что-нибудь. — вот, что ты получаешь, когда недооцениваешь силу моих обнимашек. — Хмф, — дуется она. — хитро. — Я такая. Но, думаю, теперь мы можем встать, — я пытаюсь принять сидячее положение, но она роняет голову обратно мне на грудь и опутывает своей рукой мою талию. — Макс? — Нет. — Ладно, очень смешно, — я снова пытаюсь, но она не двигается. — ну же, я голодная. — Никакой еды, только обнимашки, — бормочет она, вновь закрывая глаза. — Можно я хоть свой телефон возьму? — я вижу, он лежит рядом с часами, и я тянусь, пытаясь добраться до него, но он вне зоны досягаемости. Пытаюсь слегка подвинуть Макс, но она до ужаса тяжёлая для своего размера. — Никакого телефона, только обнимашки. — Серьёзно? — ладно, меняем тактику. Двигая руку ниже, я слегка провожу пальцами по её бедру, прямо под резинкой её шорт. — Ну, раз уж мы всё равно останемся в кровати… — Никакого секса, только обнимашки. — Ну и кто теперь ворчун? — она не отвечает, потому что она уже уснула, потому что она срань. Закатывая глаза, я натягиваю плед до подбородка и обвиваю её руками. — Ладно, Колфилд. В этот раз ты победила.

***

Хлоя: помогите Хлоя: я застряла Хлоя: возможно придётся отгрызть себе руку

Миссис Кей: Прошу прощения?

Хлоя: ваша дочь не выпускает меня из обнимах Хлоя: я в ловушке Хлоя: прошёл уже час Хлоя: едва дотянулась до телефона Хлоя: она как сонный якорь

Миссис Кей: Звучит как жутко затруднительное положение.

Хлоя: пжалста Хлоя: спасите меня Хлоя: я оч голодна

Миссис Кей: Дверь комнаты открыта?

Хлоя: слегка Хлоя: а шо?

Миссис Кей: Дай мне десять минут.

Хлоя: неееееет Хлоя: я с голоду помру

Миссис Кей: Просто подожди.

Хлоя: это вафлями пахнет? Хлоя: срань господня Хлоя: она так быстро поднялась Хлоя: её как ветром сдуло

Миссис Кей: Работает каждый раз.

***

Макс: СЧАСТЛИВОЙ ПАСХИ! Макс: Ладно, это кажется немного странным, но мой терапевт мне это предложил. Она сказала, что попросить прощения — первый шаг к нему, даже если мы сами себя простим. Это напомнило мне о чём-то, что ты бы сказала. Макс: Так что, вот оно. Макс: Прости. Макс: Мне так, так жаль. Прости, что помогла тебе, просто чтобы всё равно позволить тебе умереть. Макс: Прости за то, что я не думаю о тебе так много, как я, по ощущениям, должна, так что, думаю, я имею в виду, прости, что мне недостаточно жаль. Макс: Прости, что я не жалею об этом. Прости за то, что если бы мне пришлось сделать всё это заново, я сделала бы то же самое. Макс: Прости, что это делает меня ужасным человеком. Макс: Я бы хотела сделать всё сразу, но кто бы не хотел? Макс: Я скучаю по тебе, к слову. Так сильно. Где бы ты ни была, я надеюсь, что ты счастлива.

Кейт: новый телефон, хто ето?

Макс: Никто. Макс: Ошиблась номером.

[КОНТАКТ УДАЛЁН]

***

Двадцать восьмое апреля, 2014 Пайк Плейс маркет Сиэтл, Вашингтон Я даже не сильно удивлена, когда замечаю Хлою, стоящую на улице напротив самого известного первого Сиэтлского Старбакса, облокотившуюся о стену и демонстративно попивающую из стакана кофейни «Seattle Coffee Works». Только она предложила бы мне встретиться в Пайк Плейс маркете, а затем пройти несколько кварталов, чтобы не взять кофе в одном из пяти ближайших Старбаксов. Приблизившись, я осторожно выхожу из зоны её видимости. Легко шагая и пригибаясь, я подкрадываюсь к своей ничего не подозревающей девушке. Но как только я подхожу близко и готовлюсь прыгнуть на неё, Хлоя беззаботно машет мне через плечо. — Привет, детка. — Оу-у, — я выпрямляюсь, хмурясь. — как ты узнала, что я здесь? Хлоя молча указывает на дорого выглядящую машину, припаркованную рядом, и я поворачиваюсь, видя себя в отражении отполированной двери. — Оу. Она оборачивается и ухмыляется мне. — Удачи с этим в следующий раз, наверное. — Освистать бы тебя, — я указываю на её кофе. — опять пристаёшь к тому мужику? — Весь день этим занимаюсь, милашка, — Хлоя подмигивает мне, после чего делает долгий и громкий глоток своего напитка, усмехаясь, когда проезжающий с подставкой для Старбаксовских стаканов мужчина пытается одарить её ледяным взглядом. — Ты вышла из-под контроля, Прайс. Угроза обществу. — Не забывай об этом. Допив свой кофе, она целится в мусорку, что стоит в шести метрах, и бросает пустой стакан, летящий по воздуху по идеальной дуге. Он приземляется точно в центр, и она лыбится. — Бум. Трёх очковый. WNBA, я иду. — Неплохо, — я поворачиваюсь к ней, смотря на неё в ожидании. — так…? — Так что? — Так, как всё прошло? — подняв её руки, я устраиваю целое шоу из их осмотра. — побитых костяшек нет. Могу принять это за хороший знак? Хлоя фыркает. — Откуда ты знаешь, что я не вдарила ему по шарам? — Ты ударила? — она отводит взгляд, ковыряя тротуар пальцем ноги. — Хлоя… — Ладно, ладно. Я каким-то образом умудрилась удержаться и не дать Дэвиду по шарам. Не думаю, что кто-то из нас был удивлён так сильно, как Хлоя, когда на прошлой неделе она получила письмо на электронную почту от своего отчуждённого отчима. Все мы более чем осведомлены, что последний раз мы видели его тогда, когда папа не совсем вежливо выкинул его из нашего дома шесть месяцев назад. Письмо не было длинным, но по большей части он просто извинялся за то, как обращался с ней и в нашем доме, и в Аркадии Бэй. Он написал, что сделал несколько хороших изменений в своей жизни, и подумал, что пришло время попробовать наладить некоторые связи. Он сказал ей, что собрался заехать в Сиэтл на этой неделе, и, что если она хочет, они хотел бы встретиться. После двухдневных размышлений над этим, она наконец ответила согласием. — И я горжусь тобой за это, — я не говорила ей многого, но темперамент Дэвида был не единственным, о чём я беспокоилась. — так? — Всё прошло нормально, — признаётся она. — мы поговорили с ним около часа, думаю. Навёрстывали. — О чём говорили? — осторожно давлю я. — В основном о маме, — Хлоя неосознанно сгибает указательный и средний пальцы на правой руке. Она делает так каждый раз, когда хочет покурить. Я чувствую лёгкий приток гордости, когда она вытягивает из кармана пачку никотиновой жвачки, выдавливает из неё одну штуку и злобно её жуёт. — Уверена? Потому что что-то я не чувствую какого-либо счастливого подтекста. — Я просто чувствую себя слегка не в своей тарелке, — оттолкнувшись от стены, она ведёт нас обеих через рынок. — он был совсем другим. Я имею в виду, у него теперь есть борода. И не думаю, что он стригся после шторма. — Сложновато это представить. — А это даже не самая безумная часть. Оказалось, что теперь он живёт в какой-то коммуне в пустыне Аризоны. От удивления я едва не спотыкаюсь о трещину в тротуаре. — Ты шутишь, верно? — Неа. Дэвид Мэдсен превратился в полного хиппи. Я замедляю шаг, скептично смотря на неё. — Серьёзно, ты явно придумываешь. — Даже если бы я попыталась, я бы не смогла придумать, красотка, — усмехается она. — даже если бы попыталась. — Вау. Он был странно одет? Типа, в хипповской майке и всё такое? — Ладно, он был не настолько плох. Он был слегка потрёпан, но на деле выглядел более-менее нормально. Его поведение, к слову? — она присвистывает. — полностью изменилось. Он продолжал извиняться за то, как всё пошло в октябре. — Это хорошо, не так ли? — Думаю, — она пожимает плечами. — похоже, будто он был на уровне, но после всего… не знаю. Сложно просто взять с него слово. — Тебе и не нужно. Ты ему ничего не должна. — Ты бы поверила, скажи я, что он сказал мне то же самое? Что он ничего от меня не ждёт и просто хочет попытаться оставаться на связи. Сказал, что проверяет свою электронную почту каждые несколько дней и даже дал мне свой адрес, чтобы я могла слать ему письма, если захочу, — она на секунду замолкает, чтобы пожевать свою никотиновую жвачку. — он спросил, согласна ли я, если он тоже будет мне писать. — Что ты сказала ему? — осторожно спрашиваю я. — Я сказала, что пусть пишет, если очень хочет. Я имею в виду, не похоже, что я смогу его остановить. — Да, но хочешь ли ты этого на деле? — Я… — она колеблется и её пальцы вновь дёргаются. —…сама не знаю. Поднимаю её правую руку, поцелуем успокаивая её трясущиеся пальцы. — Может, тебе и этого достаточно. Спешить некуда.

***

Миссис Кей: Я в продуктовом. Тебе что-нибудь нужно?

Хлоя: пару таблеток от изжоги было бы неплохо

Миссис Кей: Ты их как конфеты ешь в последнее время. Ты в норме?

Хлоя: всё норм

Хлоя: наверное надо бы перестать есть острые тако

Миссис Кей: Ты о том фургоне с мексиканской едой, который всё ещё стоит возле магазина?

Хлоя: запах перчиков можно почувствовать через всю улицу Хлоя: проклятье женщина я ж не каменная

***

Тридцатое мая, 2014 Ресторан D'Antonio's Сиэтл, Вашингтон — Вам, ребята, не стоило всего этого для меня делать, — говорит Хлоя, не первый раз за этот вечер указывая на окружающий нас элегантный ресторан. — я простая девчонка. Я была бы счастлива, если бы мы просто сходили в «Chuck-E-Cheese» и пошли домой. — Знаешь, ты могла бы сказать об этом до того, как мы заказали, — папа усмехается, когда я игриво толкаю его слегка острым локтём под рёбра. — ау! Шучу я! — Да, нам стоило, — я тянусь и беру Хлою за руку, поднимаю её и целую костяшки. — потому что мы тобой гордимся. Смирись. — Это просто аттестат за среднюю школу. И у нас уже был шикарный ужин на прошлой неделе. — Тогда мы отмечали выпуск Макс, — замечает мама, улыбаясь мне. — а теперь мы отмечаем твой. — И не за что, ты выполнила почти двухгодовую программу обучения за полгода, — папа указывает на неё своим бокалом с вином. — если уж это недостойно аплодисментов, то я не знаю, что достойно. — Да, но… — Хлоя мнётся на месте, отводя взгляд. — Макс — ваша дочь. А я просто… — Хлоя Элизабет Прайс, не смей это договаривать, — ругается мама. — сколько раз нам нужно тебе сказать, что ты тоже наша семья? Ты заслуживаешь своего праздника. — Кончайте уже, ну? Я из-за вас расплачусь, — смеётся Хлоя. Она стала лучше воспринимать эти слова моих родителей, но всё равно она делает глубокий вдох, после чего продолжает: — Я… вау… я даже не знаю, с чего начать, чтобы поблагодарить вас, ребята, за всё, что вы для меня сделали. Я имею в виду, вы взяли меня под своё крыло и дали мне кров. Вы помогли мне найти работу. Вы всё это время меня постоянно поддерживали. Я не знаю, чем я засл… заслужи… — внезапный приступ кашля вынуждает её отвернуть голову и прижать салфетку к лицу. Кашель продолжается несколько секунд, и как только он кончается, она со смущённым видом поворачивается обратно. — Хех… простите. Наверное, слишком быстро ела. — Ну, может, тебе не помешает есть помедленнее, чтобы распробовать, — шучу я, игнорируя завязывающийся в животе узел беспокойства. Она даже не съела так много. — ты в порядке? — Да. Да, я в норме, — настаивает она, протягивая руку за своим стаканом с водой. Она поднимает его к губам, но её отвлекает очередная волна кашля. Слегка колеблясь, она поднимается со своего места и снова прижимает салфетку к своему лицу, после чего указывает на дальний угол зала, силясь говорить в перерывах между влажными покашливаниями: — Просто… просто пойду… в уборную… Мы втроём наблюдаем за тем, как она мчится через весь ресторан; как минимум двое официантов отпрыгивают с её пути, чтобы их не сбило как кегли. Так продолжается, пока дверь уборной не закрывается, и затишье между разговорами становится очевидным, другие ужинающие гости обмениваются недоумёнными и любопытными взглядами. Я кратко смотрю на своих родителей. — Я пойду посмотрю, в порядке ли она. Я не дожидаюсь их ответа, уже стоя на ногах. Следуя дороге, которую Хлоя так эффективно проложила, я прохожу через весь ресторан за несколько секунд и толкаю дверь ванной комнаты. Единственный посторонний человек здесь — это Хлоя, склонившаяся и мёртвой хваткой вцепившаяся в одну из раковин, пялясь вниз. Жёсткий кашель, кажется, прекратился, и она дышит так, будто пробежала марафон. Делаю напряжённый шаг вперёд. — Хло? Ты в порядке? Она оборачивается ко мне, её глаза широко раскрыты от ужаса, и я замираю в полушаге. Кровь струится из её рта и носа, сочась вниз и капая с подбородка. Мой взгляд следует за одной из капель, и я чувствую, что начинаю трястись; слив раковины залит ужасающей смесью крови и мокроты. — Макс, — выдавливает она, её голос влажный и хриплый. — что происходит?

***

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ

***