С луной приходит счастье

*2021 год*

— Снова читаете на рабочем месте? — беззлобно спрашивает мужчина, открывая дверь в чистый и уютный кабинет. — Не смог удержаться, — с улыбкой отвечает второй, — эти современные романы не лишены истины, если правильно выбирать среди гнилья истинную свежесть. — Над слогом все еще надо работать, — вздохнул пришедший, — право, мы же не в 18-м веке. — «Право»? И кто мне еще будет говорить о слоге? Оборотни улыбнулись друг другу и рассмеялись. Гоголь отложил «Интервью с вампиром», не забыв вложить в книгу закладку. Бинх устало положил на стол папку с документами. — В наше время все было проще, — немного подумав, сказал Александр Христофорович, — а теперь вот каждый месяц рассылай в разные инстанции всякую дребедень. Гоголь лишь повел плечами. — Но ведь кафе приносит прибыль? — не столько спросил, сколько подтвердил Николай. — Да, и очень даже неплохую прибыль, — Бинх достал из папки листы с доходами и расходами, — можем поднять зарплату всем бариста и уборщикам. — Я не против. Все равно нам будет хватать. Так что поднимай. Александр кивнул, сделав заметку в смартфоне. — А ты, я смотрю, уже давно ладишь с телефонами, — улыбнулся Гоголь, снова кладя руку на книгу, — а я вот, все никак не свыкнусь толком. Вроде и удобно, но что-то дьявольское в этой маленькой машинке все равно есть. Бинх закатил глаза, на миг мысленно возвращаясь в почти забытые, суеверные времена. — Не мели ерунды, Коля. Очень удобно. И книг твоих тут столько, сколько ты в жизни не соберешь дома. А еще за полнолуниями следить удобно. Ты же об этом совсем не заботишься. — Потому что у меня есть ты, который умеет отслеживать лунные циклы через интернет, — Гоголь снова улыбнулся. Александр Христофорович мысленно сделал пометку, что переучить Колю не «выкать» (ведь мы же давние друзья и бизнес-коллеги), перестать обращаться всегда по имени-отчеству и перестать использовать словечки вроде «ибо», «чело», «дивчина» и «парубок» — было немного легче, чем ожидалось. Дольше пришлось повозиться с простым на вид именем «Саша». Если уж не «Александр Христофорович», так непременно «Александр», что, хотя и не резало слух, но все же иногда было неуместно. А особенно с учетом байки про давних друзей. Какой уж тут «Александр». Наконец-то они вновь решили использовать свои настоящие имена, и теперь на документах значились фамилии Бинх и Гоголь. Паспорта у оборотней — тема смешная. Им разрешалось иметь один и тот же паспорт не более пятидесяти лет. После этого его нужно было менять хотя бы потому, что паспорт больше походил на рваный набор листов, нежели на документ. Бинх прекрасно знал, что уже многие страны переходят на электронные паспорта и недоумевал, почему эти инновации до сих пор не добрались до них. Это избавило бы всех оборотней от необходимости менять паспорта. С другой стороны, Александр был рад, ведь у них с Колей существовало железное правило — больше десяти лет нигде не жить и с той же регулярностью менять документы. Нет, на оборотней не было гонений, они могли жить где угодно и сколько угодно. Но Бинх был твердо уверен — не надо лишний раз рисковать. Пусть все думают, что они с Колей — обычные люди. А тем более, учитывая их обличия… И хотя охота на оборотней строго запрещена, Бинх не хотел рисковать своей волчьей и Колиной лисьей шкурами. Причин этому множество и все они ясны, как Божий день. И Александр настаивал, а Гоголь не был против. — Кстати, когда там начинается лунный цикл? — Николай поднялся с кресла и втянул носом воздух. — Через неделю, — не отрываясь от документов, ответил Бинх, — числа двадцатого поедем. Гоголь кивнул. Он любил обращаться, любил свой облик и бегать по лесу так, словно тебя никто не видит. Это непередаваемое ощущение свободы и животных инстинктов — коктейль из эмоций, поданный лучшим барменом в мире — Богом. Гоголь истинно считал, что возможность обращаться в зверя — это благословение свыше. Его облик, черный лис, как нельзя лучше описывал бывшего писателя. Образ Бинха, огромный белый волк, тоже идеально подходил бывшему полицмейстеру. Однако в отличие от Гоголя, Бинх к своему зверю был равнодушен. Долгая жизнь — единственное, что он ценил по достоинству. Иначе бы уже давно назвал все это одним сплошным проклятием… Кому, как ни Гоголю знать. Для удобства, они с Бинхом каждые десять покупали участок в глуши, рядом с лесом. Во время лунного цикла они предпочитали жить там, чтобы спокойно, без лишних глаз, при луне нестись в лес то наперегонки, то рысью, то галопом. Нынешний участок служил им уже двенадцатый год. Год назад они перебрались в столицу и решили не продавать предыдущее излюбленное место — до него всего три дня езды на машине, а это не так уж и много. Конечно, раньше они добирались туда за два часа, но Бинх готов был вести машину самостоятельно все три дня, лишь бы не морочиться с куплей-продажей нового участка. Вместо этого он решил открыть кафе почти в центре Москвы. Он выигрывал сразу по двум показателям: и ему самому не скучно, и Гоголю есть где писать очередную книгу под очередным псевдонимом. И потом в дальнейшем они смогут нанять директора для этого кафе, а сами по-тихому уедут, получая от заведения лишь прибыль. В любом случае, идея сработала. — К слову, сегодня придут представители «McDonald’s», — как бы между делом, напомнил Бинх. — Опять? Они приходили уже две недели назад. — Нет, тогда приходили представители «Burger King», а это другие. — Что им всем от нас нужно? Бинх пожал плечами. — Я отхватил лакомый кусочек земли на той сделке. Они просто-напросто хотят его забрать под свое кафе. — Ну, так пусть пойдут еще куда-нибудь. Мы — не единственное кафе в центре Москвы. — Они, наверное, в первую очередь осматривают самые молодые заведения, а уже потом шерстят остальных. Бинх оторвался от очередной черновой распечатки письма, с просьбой на слияние двух заведений и покачал головой. На их месте он поступил бы так же, но сейчас-то он на своем месте. А посему, твердой рукой написав на листе «НЕТ», Александр отложил письмо в папку, которую потом передаст менеджеру. А менеджер, в свою очередь, напишет официальное письмо с отказом. Гоголь снова поднялся с кресла и потянулся, скидывая с себя черный пиджак. Современные мужские костюмы ему нравились куда больше прежних. Нынешняя офисная мода диктовала разнообразие оттенков, выдержанный стиль и неизменную черную классику. Такие костюмы выгодно подчеркивали фигуру, выравнивали линию плеч и придавали общему внешнему виду элегантности и опрятности. Выглядело это намного лучше, чем те же трехслойные крылатки, которые несуразно увеличивали плечи, делая голову на их фоне — маленьким яйцом, не более. Нет, конечно, Гоголь и в свое время носил костюмы, но современные ему все равно нравились больше. Ни тебе манжет огромных, ни крахмала на шее, ни жилеток с огромными пуговицами. Да и гладить это все стало в разы удобнее, паровой утюг — максимально удобный прибор! Николай пробежался взглядом по Бинху. Тот, ничего не замечая, снова выводил на очередном листике слово «НЕТ», в очередной раз откладывая лист куда подальше. На нем был серый двубортный костюм, идеально соответствовавший его нынешней должности — директор популярной кафешки в самом центре Москвы. Сейчас он выглядел как человек, который выбирает очередную точку для открытия нового кафе, чтобы в итоге превратить их в целую сеть кафешек с доставкой на дом. Однако Николай знал, что это не так. Бинх вот уже 200 лет придерживался собственных правил и установок, менять которые не собирался. Нет, Александра Христофоровича нельзя было назвать человеком закостенелым, застывшим в своем времени. Нет. Он шел в ногу со временем, даже быстрее самого Гоголя. Но правила для него — словно Библия для верующих — нерушимый закон. Гоголь знал, что изменит он эти правила только если этого потребует новое время, и его это устраивало. Возможно, эти правила были единственной истиной, которая хоть как-то связывала их с прежней жизнью. — Как думаешь, мы когда-нибудь встретим «их»? — тихо спросил Гоголь, отворачиваясь от окна. Бинх взглянул на него исподлобья, и его лицо как-то почернело. — А тебе надоело по лесу бегать? — равнодушно спросил он, словно Николай не задавал ему этот вопрос каждые 5-10 лет. — Я… Нет, я не это имел ввиду. Но… — Боишься остаться один в неизвестности, не имея даже шанса на взаимопонимание? Николай кивнул. — Именно, точнее и не скажешь. Пришла очередь Бинха кивать. — Я и сам не знаю, — немного подумав, ответил он, — но, в любом случае, нам остается только жить. Из зала неожиданно донесся звон разбитой посуды.