
Пэйринг и персонажи
Метки
Описание
На лестничной клетке Арсений обнял меня и прошептал:
-Ты ж моя хорошая.
Это было так душевно, я поежилась и прижалась к нему еще крепче...
Часть 10
16 ноября 2021, 10:08
Я сидела на кожаном диване и пила пряный кофе.
Арсений должен был прийти с минуты на минуту.
В эти предновогодние дни я сидела дома, у ребят снова начались выходные, вот только Арсений решил вернуться в театр, и теперь часто пропадал на репетициях и спектаклях. Сегодня был единственный день, когда я не пошла с ним. Обычно на репетициях я сидела на дальнем ряду и тихо читала или слушала артистов и режиссера, который возмущенно выкрикивал что-то вроде: «Нет, Юра, нет! Больше чувств, больше страсти!» или «Константин, очень переигрываешь, спокойнее!».
На спектаклях я сидела на режиссерском ряду и увлеченно наблюдала за игрой артистов. Почти каждый раз после спектаклей мы запирались в гримерке, болтали и целовались.
Но сегодня я не пошла на спектакль. У меня раскалывалась голова. Было ощущение, что кто-то залез в мою голову и делал там ремонт.
И вот, повернулся ключ в замке, и я услышала такое родное:
— Сашуля, я дома!
Арс снял пальто, прошел в зал и увидел меня. Он сразу заметил, что что-то было не так, подошел ко мне и присел на корточки:
— Саш, что такое?
— Башка просто раскалывается.
— О господи, Сашуль. — Арсений положил голову мне на колени и шумно выдохнул.
Я запустила пальцы в его темные густые волосы.
Арсений сел на диван и обнял меня. Я опустилась к нему на колени и поджала ноги.
— В одиннадцатом классе, я помню, мы изучали «Портрет Дориана Грея»… Ой, я такой смешной тогда был, уже волосы начал растить, мама мне хотела заколочки цеплять. И помню в один день мы с одноклассниками пили в парке, и нас загребли-и. — мужчина хмыкнул, — Ой, и вот, там цитата такая была интересная, сейчас вспомню… Вот:
" —… Женщины относятся к нам, мужчинам, так же, как человечество — к своим богам: они нам поклоняются — и надоедают, постоянно требуя чего-то.» — а дальше было… —
«— По-моему, они требуют лишь то, что первые дарят нам, Они пробуждают в нас любовь и вправе ждать ее от нас.»
Еще нас русичка заставляла эпизод учить, а я так не хотел, хамил даже ей… Теперь понимаю, что зря… Наталья Александровна, такая женщина хорошая была, добрая. Жалко, в прошлом году не стало ее…
Даже помню, на шестидесятой страничке эпизод был…
»…Дориан вздрогнул. На мгновение он пожалел, что не сказал художнику, почему завесил портрет. Бэзил помог бы ему сопротивляться и влиянию лорда Генри, и еще более губительному влиянию собственного характера. Любовь Безила к нему — потому что это действительно любовь — чувство высокое и благородное. Это не просто порожденное физическими ощущениями восхищение красотой — увлечение, которое умирает, когда ощущения слабеют. Нет, это такая любовь, которую познали Микеланджело, Монтень, Винкельман и Шекспир. Да, Бэзил мог бы спасти его. Но теперь уже слишком поздно. Прошлое всегда можно исправить — искуплением, отречением или забвением, но будущее — неизбежно. Он чувствовал, как в нем кипели страсти, которые не приведут его ни к чему хорошему, как пробуждались фантазии, что, осуществившись, покроют его жизнь мрачной тенью.
Он снял с дивана пурпурно-золотую ткань, которой он был покрыт, и накрыл картину ней. Не стало ли лицо на полотне еще уродливее? Якобы нет, однако, Дориану стало еще отвратительнее смотреть на него. Золотистые кудри, голубые глаза, красные губы — все, как было. Только выражение лица изменилось. Оно ужасало своей жестокостью. По сравнению с тем, что он видел на портрете, упреки Бэзила за Сибиллу Вейн казались такими ничтожными! Его собственная душа смотрела на него с полотна и требовала поплатиться за все. Ошпаренный болью, Дориан быстро накрыл портрет…»
Под его тихий выразительный голос я крепко уснула, а утром очнулась в кровати с мыслью о том, что нашла того, с кем могла быть собой и не стесняться быть слабой и беззащитной. Я очень любила Арсения, я была готова оставаться в его обьятиях всю жизнь и до конца слушать его низкий убаюкивающий голос.