Секретик

Однажды, когда Портовая Мафия устроила банкет, в честь Дня Рождения Огая Мори, неожиданно для всех, Дазай-сан предложил устроить что-то наподобие караоке, и Мори, конечно же, не мог отказать. Что ж поделать? Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не вешалось, как говорится. Рыжий сразу почувствовал что-то неладно, неужели Дазай догадался о хобби жестокого эспера, демона Арахабакки, исполнителя портовой мафии, Накахары Чуи. Неужели теперь голубоглазый станет известным как «скулящая собачка» или чего похуже, ибо Чуя ни разу не смог предугадать, как же его обзовут в иной раз. Прямо спрашивать Дазая точно не стоит, вдруг он ничего не подозревает, а рыжий прямо расскажет ему о том, что больше всего на свете пытается скрыть. Нет. Слишком рискованно. Черт возьми, лучше бы Чуя сейчас пошел в одиночку штурмовать Детективное агенство, это и то проще. Посидев в раздумиях, повырывав ногти в подземельях портовой мафии, Чуя незаметил, как прошло 2 часа. Время за пытками летит быстро! Банкет уж вот вот должен был начаться, и Чуя решил, что всë-таки пойдет. Будет странно, если он вдруг не объявится. Тем более, что ему грозит. Он — обладатель сильнейшей способности в Японии, если не в мире, а еще он не будет петь. И пить. Стол из красного дерева накрывала незамысловатая белая скатерть с узорами роз. Блюдо с целиком зажаренным поросенком, держащим яблоко во рту, украшало центр стола, вокруг собрались тарелки с салатами и различными нарезками, а фонтанчик с алым, словно кровь, вином стоял слегка позади. Выбор расстановки был весьма неудачным для Чуи, ведь так ему придется каждый раз вставать, чтобы набрать бокал, однако это даже скорее плюс, ведь если Рыжий напьется у него есть шанс на протяжении года называть Осаму ваше величество, так как бухой Чуя хочет спорить с Дазаем, а Дазай не отказывается от пари, исход которого заранее известен. Черт, почему эта мумия всë время выигрывает? Как только все сели за стол, Осаму выпрямился и поднял бокал вверх, а после проговорил черезчур радостным голосом, словно вновь чего-то наглотался. — Мори? — Босс взглянул на Дазая, сидящего слева от главы стола и было открыл рот, чтобы что-то сказать, как Дазай моментально его перебил и продолжил. — Поздравляю вас с днем рождения. — Наступила длинная пауза. Все сотрудники мафии благодарили богов за то, что не придется выслушивать очередную суицидальную бредятину. Ха, наивные. — На этот раз вы стали еще на год ближе к смерти. Дазай улыбнулся прикрыв веки, словно что-то не досказал, и, о нет, он продолжил. -Чуууя, тебе есть что сказать? — Рыжий промямлил что-то наподобие счастья, здоровья, крепких нервов, (можно я пойду). — Ну и вообщем это всë, наверное, — Чуя потер запотевшие ладошки, он старался не показывать того, что боится Мори. Вообще-то Ринтаро, как называла его Элис, насколько известно Чуе, не сделал ничего плохого, за исключением убийств невинных людей, это не в счет, но что-то рыжего в этом человеке пугало. Из-за того, что Чуя был далеко не гением, у него развилось шестое чувство, которое один бинтованный называл паранойей, но оно действительно работало! И вот, глядя на бывшего доктора, мужчину в белом халате, Чуе хотелось встать и убежать куда-нибудь подальше, а лучше использовать смутную печаль и улететь, настолько босс его пугал. — Спасибо, Чуя. — Мори произнес это как-то отстраненно, словно думал о чем-то. А после поймал недовольный укоризненный взгляд Дазая и глубоко вздохнул — Спасибо, Дазай, очень остроумно -Но я не шучу, я действительно рад за вас! — Воскликнул Дазай, скорчив привычную улыбку-усмешку. — Ринтаро! — Мори мгновенно развернулся в сторону голоса своей способности Элис и начал внимать каждому еë слову. — А как скоро начнутся караоке, которые обещал Дазай. — заинтересованно произнесла единственная несовершеннолетняя за столом — Ах, точно, а я совсем забыл. — Начал Мори, обращаясь к Элис и словно не замечая других людей за столом. — Маразм — перебил Дазай вполголоса так, что услышали все кроме Мори. Чуя усмехнулся, но в миг вернул серьезное лицо. Мори сюсюкался с Элис, а после обратился к Осаму. — Дазай, ну так что? Ты подготовил аппаратуру? — Нетерпеливо произнёс Огай. — Конечно, как и обещал. — Суицидник достал пульт и нажал на какую-то кнопку по центру. В подвале послышался взрыв и протяжный женский крик, но Дазай не повел и пальцем, а после приглушенно извлек вывод из ситуации. — Не то, о! — на этот раз позади Осаму зажегся телевизор и высветилась панель с различными треками разных времен. Какой-то древний джаз, рок 90ых, ничем не примечательный реп, различный хип-хоп, и, о боже, современная и не очень попса. Чуя, к тому моменту, уже начинал смеяться над тупыми шутками бинтованного, что означало — вина достаточно, но Накахару это не остановило. Увидев в списке Maksim и LOBODA рыжий залпом выпил бокал вина, отчего в глазах зажглись искры азарта. Чуя повернулся в сторону Осаму. — Спорим, что я выйграю тебя в песенном поединке! Рыжий после своих слов в миг протрезвел, и, было хотел сказать, что пошутил, но глаза скумбрии заискрились, действительно напоминая рыбьи. — А давай! Ну что ж, как насчет песни maksim " Знаешь ли ты». -Это какая? — Ну та, которая «Знаешь ли ты, вдоль ночных дорог, шла босиком, не жалея ног» Осаму произнес это чрезмерно растягивая буквы «е» и «о», отчего стало понятно, что суицидник выпил столько же вина, сколько Чуя, но только не 15% вина, а своего излюбленного сорокаградусного виски. Чуя же тактично промолчал о том, что запомнил эту песню как " Знаешь ли ты, вдоль ночных дорог, ла-ла-ла Дазай пидр и лох. " Но улыбка все-таки просочилась на губы, выдавая пьяные мысли шляпника. Ранее, когда он пел эту песню, он даже не задумывался, пидр ли Осаму. Серьезно, никто никогда не видел его ни с девушкой, ни с парнем, если он только не предлагал двойное самоубийство, правда он бы совершил его и с собакой, если бы та согласилась. А вдруг Дазай действительно. Пидр? Хм. — Тот, кто выйграет, задаст любой вопрос проигравшему, а проигравший будет обязан ответить. — произнес Чуя, глядя в наполовину опустошенный бокал. — Как скажешь. — Дазай стрельнул азартным взглядом прямо в глаза Чуе и пугающе улыбнулся, своей. Искренней улыбкой. Да, за всë время их общения Чуя видел еë до этого самого момента дважды. Впервые на пытках особо крепкого орешка, который, к слову, раскололся только при виде Осаму, а во второй раз, когда случайная девушка согласилась на двойный суицид и Дазаю пришлось бы отшучиваться, но девушка, не дождавшись ответа, сиганула с моста. Чуя видел эту картину мельком, но очень хотел бы насладиться ею воочию, а не с балкона, куря на обеденном перерыве. Чуя привстал из-за стола, едва не пизданувшись на Дазая, который, к слову прекрасно держал равновесие. Они, Чуя покачиваясь, как тонкая осина на ветру, а Осаму, очаровательно, словно мимолетное цветение лотоса, как он любил выражаться, прошли к колонкам и телевизору и, взяв микрофоны с держателей, заорали в них, кто какой куплет. К слову песню никто не включил, но напарники этого не заметили, а когда ее всë же включили, Чуя вернулся к первоначальной версии, нежно называя Дазая пидаром, что, к слову, Дазай не стал отрицать, но и не согласился. Это исчерпало какую-либ мотивацию Чуи, поэтому в скором времени, Накахара уже пел другую попсовую песню, которую не знала даже сидевшая вдали от движа Коë. Двойному черному у телевизора становилось всë веселей, Чуя случайно активировал порчу, сломав антенну и часть стены — создал одно огромное помещение из двух маленьких, чего плохого то. Дазай же, слава богу, еще мог передвигаться, поэтому быстро порчу деактивировал. На утро оба проснулись с жутким похмельем, Дазай несколько раз пытался выпить цианид, а Чуя, вроде бы, из-за нестерпимой головной боли, эту идею поддержал, но вовремя подоспевший Хироцу угостил напарников аспиринчиком, отчего оба ненадолго вышли из состояния овощей, но попыток выпить цианид Дазай, в отличие от Чуи, не оставил.