Vertigo

      Они познакомились, как бы банально это не звучало, в книжном магазине. Максиму в голову ударило выучить английский и он искал хороший учебник, Илья же просто любил атмосферу книжных магазинов и ходил между стеллажей, рассматривая бесчисленное количество книг.       Им, вроде, и не суждено было встретиться. Только Максим склонялся к какой-то полке, Илья чинно проходил мимо зала, в котором пыхтел Шустов пытаясь выбрать между round-up и english in use. Стоило Максиму выглянуть из зала в поисках консультанта, как Третьяков нырял в один из залов, заинтересовавшись обложкой какой-то книги.       Они столкнулись, когда Илья зарулил в отдел с иностранной литературой, а Максим листал Good Omens’ов с мечтательной улыбкой. В его воображении рисовались картины, как он будет ехать в метро и спокойно читать эту книгу в оригинале. Третьяков оглядел высокую фигуру и зацепился взглядом за учебники в руке. — Я бы лучше взял English in use. Он вполне соответствует цене и с ним можно заниматься самостоятельно. Я Илья, — он протянул руку.       Максим хлопнул глазами и пожал руку в ответ. — Максим. Решил вот… Выучить. В школе все откладывал, в институте тоже было не до этого. — Понимаю, — кивнул Илья. — Ну, если не хочешь нанимать репетитора за неимоверные деньги, то я могу позаниматься с тобой за, хм, скажем за чашку кофе и шоколадку.       Максим улыбнулся, задержав взгляд на губах Третьякова.

***

      Илья никогда не рассказывал ничего о своем прошлом. Вернее, не рассказывал намерено. Из обрывков какой-то информации Максим узнал, что его парень раньше был женат на девушке, Вере. Ей нужна была помощь и необходим был муж. Брак продержался две недели, и пара поспешила развестись.       Ревности, в плохом смысле этого слова, Шустов не испытывал. Ну да, был брак. И что? Сейчас же Илья с ним.       Максим любил сидеть вечером с Илюшей дома. Тот обычно устраивался где-то под боком и залипал в телефон, пока Шустов тренькал на гитаре или читал вслух на английском.       Третьяков никогда не говорил вслух, но он обожал слушать голос Максима. Не важно пел ли он, рассказывал что-то, шутил или шептал ночью на ушко в каких позах хотел бы овладеть Ильей.       Их идиллия. Мужчины обожали друг друга до дрожи, до теплого ощущения в кончиках пальцев. Им не хватало друг друга, стоило только кому-то выйти из квартиры.       Поначалу, Илью это настораживало. Он до смерти боялся, что оказался жертвой человека, который пускал пыль в глаза. Максим был настолько хорошим, что это казалось ненастоящим. Третьяков долго не открывался полностью, готовый в любую минуту укусить протянутую руку, но постепенно… Постепенно, в сердце появлялось ощущение того, что именно эта жизнь, именно этот мужчина должен быть рядом везде и всегда.       Максим всегда был рядом, поддерживал или журил, когда считал необходимым. Всегда был чуток и нежен.       Им нравилось курить на балконе. Макс обычно садился на корточки и смотрел в небо, Илья облокачивался спиной о стенку, кутался в одеяло в любую погоду и смотрел сверху вниз на Шустова. — А ты не думал уехать? — Куда? — Не знаю. Далеко. Только вдвоем.       Третьяков улыбнулся, протянул руку и взъерошил кудряшки, провел рукой по щеке, встал и колени и поцеловал Максима, нежно и трепетно.       Их идиллия.