Ошмётки кровавой мэри

всё улеглось. в комнате пахло бинтами и смоченными спиртом ватными дисками. они больно щипали малые раны. но боль где-то меркла на обороте черепа. как-то всё… сгорело в его мире. в мире Натаниэля падал пепел недостижимого, пепел мечтаний о лучшем для себя, пепел возможности выбраться из клетки не только рабства, но и одиночества, в которое его загнали обстоятельства, его страхи. конечно, Нейт боялся. ещё как боялся всего, что происходит в этой жизни, в его жизни. но ему приходилось мириться с этим зудящим чувством, поскольку изменить он ничего не мог. а сейчас изменения сами его настигли. сидя на кровати медсестры Лисов, Натаниэль всё ещё не мог осознать, что смог выжить. ему всё ещё казалось, что огонь прожигает его тело, ведь при малейшем движении он испытывал дичайшую боль. бинты с красноватым оттенком, а под ними кровь хлещет. и кости тёплые. от пожара? Нейт не знал. сложно думать, сложно слышать свои мысли. всё такое одновременно бесцветное и пёстрое, громкое и мёртвенно тихое. рефлекторный порыв заставил руки налиться свинцом и по мышечной памяти с силой, с грохотом ударить ладонью по ближайшей поверхности. ищет деревянными пальцами, все в бинтах, бесполезную железку — телефон. Нейт слишком привык к постоянным звонкам Ичиро… и где-то глубоко-глубоко, на самом краешке сознания, Натаниэль понимает, что не так то просто отказаться от того, что преисполняет его существование целью. он был похож на сумасшедшего. в ледяных глазах была необъяснимая паника; словно немое изваяние, но с ярким оттенком безысходности, маячившим рядом с отчаянием и страхом. так выглядел его серый мир души — весь в серых осколках , где отражается бездонная пропасть тьмы. и в этой тьме даже его имя растворяется. просто он. и не более. —эй, тихо, тихо, - мягкий женский голос пробует ласкать слух Нейта, но он лишь дёргается, съёживается и отскакивает в угол кровати, снова хватаясь за голову. он закрывает уши. и дрожью бьётся о стену больным телом. зверь — он раненый, забитый зверь. он стал чужим для этого мира, для этих людей после всего случившегося. и любое проявление внимания к нему сейчас сродни пытки. тело и так потерпело достаточно рук на себе, учитывая то, что очень много лет было неприкосновенно в изуродованных местах. —отойди, Эбби. не трогай его. голос мужской. грубый. такие голоса Нейт знает очень хорошо. такой голос у мужчин возраста его отца. кобальтовые глаза распахиваются, и он в упор, исподлобья, смотрит на этого чужака. воспоминания так и норовят вырваться на свободу и поведать Натаниэлю, что это всего-лишь тренер Лисов, Дэвид Ваймак. но блок на памяти стоит непробиваемый. он не даёт ослабить свои инстинкты дикого, необузданного существа. и, видимо, Ваймак почувствовал, что сейчас Натаниэль опасен, как никогда раньше, оттого и остановил Эбби. не наблюдая более к себе движений, Нейт уронил руки на кровать. верхний слой защиты пока что не нужен. его тело было каменным, по трупному — голубовато-серому — цвету лица и пальцев можно было догадаться насколько его кожа ледяная. больше он не шевелился. кобальтовые глаза застыли, упираясь в пол. он ни разу ничего не сказал за всё время, как пришёл в себя после недельной комы. *** Кевин был растерян. дрожью пальцы отбивают ритм сердца. видеть такого Натаниэля всё равно, что поверить в существование Санта Клауса, то есть невозможно. остаётся только жмурить глаза и плавить лбом серую стену, понимая насколько жизнь несправедлива. да, Кевин ощущает на своих плечах вину перед Нейтом, ту вину, которая породила в его сердце жизнь. он никогда не думал, что именно так их жизненные пути столкнутся на контрасте судеб. ему было непомерно жаль, что он, Кевин Дей, смог выбраться из кошмара Воронов и клана Морияма, а Натаниэль Веснински нет. хотя этот юноша намного лучше самого Кевина и достоин очень многого. а выходит что? эта благородная душа сломлена, а крепкое тело убито огнём. —он этого не заслужил… только это и остаётся шептать сквозь сжатые зубы, ненавидя судьбу, что она не позволила Нейту сбежать из того кошмара вместе с Кевином. за спиной слышится дыхание Аарона. тихо шмыгает носом Ники. и Кевину спокойнее, что есть хоть кто-то сзади. если он упадёт спиной назад, они обязательно его поймают. эта мысль одновременно и облегчает душу, и заставляет выть от отчаяния — а Нейта никто не поймает. Веснински всегда относился к Кевину хорошо, спасал от Рико и создавал хрупкий, но всё же покой даже в стенах Гнезда. Натаниэль готов был положить себя на кон и помочь всем нуждающимся, хоть это отчаянно и отрицает. Кевин знал, что Нейт лишь строит из себя подонка, потому что только так он сможет выжить в мире мафии и прочего дерьма, которое окружило его со всех сторон. Кевин никогда об этом никому не скажет, но он очень хотел и хочет до сих пор быть похожим на этого рыжего юношу, которого он встретил в детстве на поле Гнезда. —завязывай давай с этой хуйней и иди поспи нормально. тёплая рука сжимает плечо Кевина, и он сдаётся. потому что Аарон прав. от его угрызений Нейту легче не станет. никому не станет. тяжело вздохнув, Кевин открыл глаза и увидел глубокую даль карего океана перед собой. перед собой он видел Аарона. не которому всегда похуй на всё. а Аарона, который переживает за Эндрю, которому важно состояние Кевина и Ники. он видел перед собой живого Аарона, настоящего, с чувствами, которые плещутся на дальнем берегу его бронзовых глаз. от этого Кевину захотелось улыбнуться, но ограничился он лишь незаметным скачком правого уголка губ и пошёл к выходу. пора ехать в Лисью башню. —пока, Эбби. тепло шепнул на прощанье Ники, заглянув в гостиную, где убиралась Эбби, и ушёл следом за Аароном и Кевином. во тьме этой ночи уже сверкали фары заведённой машины Эндрю. воздух был прохладен и приятно отрезвлял туманные рассудки ребят из-за всех недавних потрясений. все молча расселись по своим местам, только один Кевин хотел подольше ощущить ласковые руки свежего ветра в волосах. Эндрю на него смотрел неотрывно через окно машины. сложно было понять смысл этого взгляда. это ведь Эндрю. он всегда и для всех останется глухой стеной камня, через которую невозможно увидеть его настоящие мысли и чувства. все уже привыкли к этому и бросили все затеи разгадывать его, смирившись с заранее узнаваемым проигрышом. *** слышался глухой стук капель об каменные плитки пола ванной. сыро, темно, холодно. Эндрю свет не включает. лишь тонкая полоска из-под закрытой двери проникает в ванную, позволяя хоть немного разглядеть очертания раковины, душа и туалета. он стоял, опустив голову вниз. его глаза больше не казались бронзой или крепким чаем. они превратились в нечто пустое (хуже, чем обычно), бесцветное. Эндрю не ощущал своё тело. он не ощущал кости. возможно, даже от движения грудной клетки он сейчас потеряет равновесие и упадёт. замертво. Эндрю не ощущал в себе даже той крохи энергии и сил, которые раньше сопровождали его каждый день. —Эндрю? ты там уснул чтоль? Ники стучится. и, судя по голосу, он хочет в туалет. но Эндрю молчит. и вряд ли услышал голос брата. он закрывает глаза. ему очень хочется их закрыть. веки такие тяжёлые. от этой тяжести внутри хрустят кости. рука заскользила по холодной поверхности раковины. так приятно. Эндрю шею назад выгибает, дышать тяжелее, и губы приоткрываются, в надежде поймать воздух. ладонь снова скользит по краю раковины. но он больше не чувствует раковину. он чувствует под пальцами рваные рубцы бледной кожи, он снова чувствует шрамы. в нос как будто вновь ударил запах бинтов и лекарств. Эндрю переносится в квартиру Эбби. он чувствует чужое тело. такое же неприкосновенное, как и своё. такое же рваное, как собственное. и это делает их похожими. это заставляет шевелится любопытство в груди Миньярда. словно магнит. Эндрю понимает, что его тянет. неприкосновенный. рваные рубцы. тонна скелетов в шкафу. это добром не кончится, но у Эндрю нет сейчас сил думать о последствиях. он просто хочет упасть и не открывать глаза, при этом чувствуя в груди что-то живое впервые за несколько мучительных лет. сил нет, но принятые таблетки сводят его с ума. маниакальная улыбка. белоснежные клыки. и тихий смех. гортанный, жёсткий. и Ники слышит это за дверью. и у него мурашки. это словно шипение змеи, которая выбрала жертву и подкрадывается к ней. Эндрю гулом облокачивается спиной о дверь, не отнимая руки от раковины. —кто же ты такой? он смеётся и не может себя остановить. Эндрю не здесь, Эндрю не в Лисьей башне. Эндрю застрял в мутном пространстве своей сломаной психики. он даже чувствует запах вылившегося бензина на асфальт — так выглядит его мутное сознание, и так пахнет его мир. ноги трясутся. кости не выдерживают такую вибрацию от смеха, и Эндрю просто валится. больно костям. он чувствует скрежет в рёбрах, но ему так смешно. смешно, что чёрный Ворон оказывается имеет лисий дух и рыжий хвост. смешно, как его самого тянет этот контраст в виде Веснински. —Эндрю! открой, Эндрю! в двери ломятся, потому что они слышат за дверью не только смех, но и хрип, и грохот упавшего тела. Ники истерично дёргает за ручку, надеясь, что замок всё же щёлкнет, и Эндрю откроет. но было и так уже ясно, что этого не произойдёт. —надо выламывать. отойди! Аарон отталкивает Ники от двери и резво наваливается на дверь всем весом. ещё несколько попыток. дверь не выламывается. не хватает веса. а смех за дверью прожигает Аарона изнутри, заставляя всё обрываться в груди. он даже заметил крупную дрожь в своих руках. —Кевин! нужно увеличить вес, тогда дверь сломается. Кевин как раз восполнит недостаток и поможет Аарону. парни на раз, два, три резко навалились на дверь. не получилось. злость и страх плескался по их венам. Эндрю продолжал смеяться. он уже хрипел. и снова чудовища навались на дверь, и она наконец распахнулась. Эндрю лежал на полу, перевёрнутый на спину, только в спортивках и с голым торсом. сильно жмурил глаза и держался руками за грудную клетку, за рёбра. но продолжал задыхаться в своём смехе. ему больно, невыносимо больно, но он не мог бороться с эффектом, который на него оказывают препараты. Эндрю чувствует на плечах мокрые и холодные руки Аарона. рефлексы, выработанные годами, сработали и сейчас. он резко дёргается всем телом и больно хватает брата за запястья. но не проходит и минуты, как Эндрю мучительно застонал, падая вновь на спину. —обматай его полотенцем и поднимай. его надо положить на кровать. приказывает Аарон, смотря на Кевина. тот сразу же повинуется, и через некоторое время Эндрю уже лежит на кровати. приступ смеха прекратился, но все заметили насколько его тело бессильно. Эндрю запрокинул вновь голову назад и стал медленно тереться затылком о матрас, болезненно хмурясь. иногда из сухих приоткрытых губ вылетал хрип, разбиваясь о стены комнаты. по началу Эндрю мог ещё слышать голоса чудовищ, он слышал их шаги, но потом всё постепенно исчезало. будто он отдалялся от внешних звуков всё дальше и дальше, до тех пор, пока не перестал слышать абсолютно всё. тишина накрыла Эндрю непробиваемым куполом. и было так… спокойно. Эндрю лежал и чувствовал себя застывшей, стоячей рекой. не было ни одного колебания этих вод. —я вижу тебя. Эндрю не обязательно было открывать глаза, чтобы понять, кто с ним сейчас разговаривает. он почувствовал, кто рядом с ним. —а ты видишь меня. продолжил бархатистый голос, обдавая своим ровным дыханием лицо Эндрю. —я знаю, почему ты спас меня. эта фраза заставляет резко распахнуть бронзовые глаза. рыжий локон легонько касается лба Эндрю. кобальтовые глаза топят карие в своих водах бескрайнего океана. они так близко. Эндрю чувствует, как их носы переодически соприкасаются от движения дыхания. Нейт навис над ним вплотную, и Миньярд в нём чувствует вновь эту мальчишескую задиристость нрава и вместе с тем грацию дикой кошки. этот контраст и манит Эндрю. любопытство берёт вверх. и Натаниэль это видит в бронзовых глазах и ехидно улыбается, ощущая блеск янтарей в радужке Эндрю. —ты знаешь это ещё пока только подсознанием, но всё же знаешь, что только я обращаю внимание на трещинки в тебе, когда остальные видят плотную, непробиваемую стену камня. ты это чувствуешь и тебе интересно чем я отличаюсь от других, почему я вижу то, чего не должен видеть. а ведь и вправду… он тенью скользит по его прошлому. Эндрю видел, как этот шустрый прохвост пробирался всё ближе к его сущности. Нейт как будто изначально знал, куда нужно смотреть, чтоб прочитать Эндрю Миньярда и правильно разгадать его эмоции. как будто видел с самой первой секунды каждую трещинку, через которую просвечивает прошлое Эндрю. но так же Натаниэль прав, всё это ещё замечено только в подсознании. Эндрю не понимает это полностью, но процесс уже запущен. пусть Натаниэль сталкивался с ним всего несколько раз, однако… при каждой встрече Веснински как будто знал куда нужно смотреть и на что обращать внимание. —и кстати. улыбка исчезла с губ Нейта. снова касание носа. они слушали дыхание друг друга. этот рыжий прохвост действительно привлёк интерес Эндрю и овладел его вниманием. бронзовые глаза скользили по пышным ресницам, задевая своим взглядом острые скулы, и задержались на долю секунды, прикованные к чувственным губам юноши. —у тебя размываются рёбра. эти слова заставили Эндрю вновь встретиться глазами с Нейтом. Веснински приложил ладонь к его груди и продолжил: —страшно? прекращай столько пить. колёс в организме мало? ладонь Нейта была горячей и крепкой. он не давил на грудину, но Эндрю всё равно почувствовал лёгкую боль, отчего тихо зашипел. —я даже не давлю, а тебе больно. если не перестанешь запивать таблетки виски каждый раз, то через месяц ты развалишься в прямом смысле. от твоих костей останется лишь белый порошок. препараты и так сильно воздействует на твой организм и психику, а ты ещё дохера пьёшь алкоголь и не ешь нормально. я не знаю, как твои кости до этого ещё держались. Нейт наконец убрал ладонь, наблюдая, как Эндрю начал резко вдыхать, будто ему не хватает воздуха. —ты не посмеешь убить себя таким жалким способом. только не при мне. Натаниэль был слишком близко. Эндрю чувствовал жар его тела на своей груди, руках, плечах… его было слишком много и одновременно Эндрю хотелось схватить его и притянуть ближе, чтоб их кожа действительно соприкоснулась, а не оставалось призрачной дымкой практически несуществующих касаний. —только не при мне. эти слова Натаниэль вдохнул в грудь Эндрю, задевая своими губами его губы. дыхание обожгло. они смотрели друг друга, не моргая и ожидая новые всплески адреналина в крови от такой близости. но Нейт начал растворяться в пространстве на глазах у Эндрю. и Миньярд никак не мог остановить это. Нейт уже практически исчез, и Эндрю начал снова отдалено слышать голоса чудовищ.