Будущее не высечено на камне

На следующее утро Гарри проснулся рано. Он знал, что уже рассвело, но не торопился открывать глаза. «Это был сон, — твердо сказал он себе. — Мне приснилось, что ко мне приходил великан по имени Хагрид, чтобы сообщить мне, что я пойду учиться в школу волшебников. Когда я открою глаза, то окажусь дома в своем чулане». — Вот это пессимизм конечно, — весело протянул Кудрин. — И человек который не верит, что он поедет в Хогвартс, будет спасать весь волшебный мир! — Ну не все, знаешь, такие, как ты, конченые оптимисты, — привычным жестом закатила глаза Анна. Ее любимым занятьем, после верховой езды и шитья одежды, конечно, было остро реагировать на любые примечания Юлия, тем самим стараясь оттолкнуть внимания светловолосого парня от себя, но все безуспешно. — Тем более, — поддержала Сренсирваль Вика, — он же до своего одиннацетелетия ничегосиньки не знал о магии, даже о ней не догадывался. Поэтому естественно, что он не может до конца в нее поверит. Помню, когда Лилиан и Натали рассказали мне о волшебстве, наводили различные примери и искренне убеждали, что я колдунья, мне показалось что они как минимум сумасшедшие и им пора лечится. Следовательно, такая реакция со стороны Гарри вполне объяснима. — Да, мы не забили. Помнится ты так и сказала, — буркнула Натали. — А когда ты узнала о магии и каким образом? — поинтересовалась Лили попутно беря своего сыночка на руки. — Где-то в тринадцать, а вот наша встреча, это чистой воды случайность, — улыбнулась миссис Поттер Вика и прикрыла темно-коричневые глаза вспоминая тот роковой день, который перевернул всю ее жизнь с ног на голову. Внезапно раздался громкий стук «А вот и тетя Петунья», — подумал Гарри с замиранием сердца. Но глаза его все еще были закрыты. Сон был слишком хорош, чтобы просыпаться. Тук Тук Тук — Хорошо, — пробормотал Гарри. — Я встаю. Он сел, и тяжелая куртка Хагрида, под которой он спал, упала на пол. Хижина была залита светом, ураган кончился, Хагрид спал на сломанной софе, а на подоконнике сидела сова с зажатой в клюве газетой и стучала когтем в окно. Гарри вскочил с постели. Счастье распирало его изнутри, словно он проглотил воздушный шар. Гарри подошел к окну и распахнул его. Сова влетела в комнату и уронила газету прямо на Хагрида, но тот не проснулся. Затем сова спикировала на пол и набросилась на куртку Хагрида. — Хмм, а она деньги клювом чует, — весело рассмеялась Ксеня. Регулус крайне непонимающе на нее посмотрел: — А у вас, в России, совы, что не летают? — Нет, — искренне питаясь перестать хохотать ответила Долохова, — у нас вместо них голубы. Зато, когда надо доставить письмо в маггловскою часть города, новости об этом не снимают. В нас этих пернатых крыс, как называют в народе, предостаточно, и внимания на них попросту не обращают. — Прекрати! Гарри замахал руками, чтобы прогнать сову, но она яростно щелкнула клювом и продолжила терзать куртку. — Хагрид! — громко позвал Гарри. — Тут сова… — Заплати ей, — проворчал Хагрид, уткнувшись лицом в софу. — Что? — Коротко о коррупции в волшебном мире, к тебе цепляется сова — просто заплати ей деньги, — наверно смех был заразен, и теперь под его влияния попал Игнотус. Чистокровные же шутку не оценили (наверно мы чего то не знаем об их связях в волшебном мире) и зло взглянули на Рабастана, который к слову, питался придушить смех, когда тот беспощадно рвался наружу. — Она хочет, чтоб мы ей денег дали за то, что она газету притащила. Деньги в кармане. Казалось, что куртка Хагрида состоит из одних карманов. Связки ключей, расплющенные дробинки, мотки веревки, мятные леденцы, пакетики чая… — Кратко о порядке в комнате Сириуса, — недовольно пробормотала Нарцисса, большая ценителька чистоты во всем. А стол, кровать, шкаф старшего кузина напоминал мир после апокалипсиса, а не комнату, достойную наследника благородного рода Блэк. Наконец Гарри вытащил пригоршню странного вида монет. — Дай ей пять кнатов, — сонно произнес Хагрид. — Кнатов? — Маленьких бронзовых монеток Гарри отсчитал пять бронзовых монеток, и сова вытянула лапу, к которой был привязан кожаный мешочек. А затем вылетела в открытое окно. Хагрид громко зевнул, сел и потянулся. — Пора идти, Гарри. У нас с тобой делов куча, нам в Лондон надо смотаться да накупить тебе всяких штук, которые для школы нужны. — Ненавижу это дело всем сердцем, — буркнул набормосений Артур сводя густые рыжее брови на переносице. — А я вот наоборот люблю, — мечтательно прикрыла глаза Василина, — можно что-то классное в родителей выпросить. Такой шанс редко когда выпадает. — Подождите-ка, — притормозил Разумовскую Северус, — разве Дурмстранг не закрытая школа? — Закрыта, — легко и непринужденно согласилась Василина, — но в августе нас отпускают на недельку к родителям. Те же вещи в школу купить, ну и просто увидится. Гарри вертел в руках волшебные монетки, внимательно их разглядывая. Он только что подумал кое о чем, и ему показалось, что поселившийся внутри его шар счастья начал сдуваться. — М-м-м… Хагрид? — А? — Хагрид натягивал свои огромные башмаки. — У меня нет денег, и вы… Великан внимательно посмотрел на него, словно напоминая о вчерашнем уговоре. Гарри вдруг понял, что ему, всегда такому вежливому и обращающемуся на «вы» ко всем старшим, будет легко называть Хагрида на «ты». Потому что Хагрид относился к нему с большей теплотой, чем кто бы то ни было, и вел себя как друг. — Ты слышал, что сказал вчера вечером дядя Вернон. Он не будет платить за то, чтобы я учился волшебству. — А ты не беспокойся. — Хагрид встал и почесал голову. — Ты, что ли, думаешь, что твои родители о тебе не позаботились? — Но если от их дома ничего не осталось… — Типичное магловское мышления, — поморщился Люциус, и сразу же одержал сильный удар под ребра от жены. Но маглорожденные волшебницы словно не услышали его слов и не обратили на них внимания. — Да ты чо, они ж золото свое не в доме хранили! — отмахнулся Хагрид. — Короче, мы первым делом в «Гринготтс» заглянем, в наш банк. Ты съешь сосиску, они и холодные очень ничего. А я, если по правде, не откажусь от кусочка твоего вчерашнего именинного торта. — У волшебников есть свои банки? — Только один. «Гринготтс». Там гоблины всем заправляют. — Один в Англии, а не во всем мире, — недовольно поправил великана Ричард и на него напустился, злой как собака Сириус: — Он и о всем мире и не говорил, слушать научись. — Оно то верно, мистер Блэк, — впервые вмешалась в стичку молодых людей Анна Львовна, — но вопрос стоял, есть ли у волшебников банки, а Рубеус Хагрид сказал — только один. Это было неправильно с его стороны, поскольку спрашивалось не только о Великобританских колдунах. — Вы полностью правы, мадам Долохова, — поспешно заметила Марлин ставя ладонь, украшенную серебреным браслетом на плечо мужа. Гарри уронил кусок сосиски, который он держал руке. — Гоблины? — Да, и поэтому я тебе так скажу: только сумасшедший может решиться ограбить этот банк — с гоблинами, Гарри, связываться опасно, да, запомни это. Поэтому если захочешь… э-э… что-то спрятать, то надежнее «Гринготтса» места нет… Разве что Хогвартс. Да сам увидишь сегодня, когда за деньгами твоими придем — заодно и я там дела свои сделаю. Дамблдор мне поручил кой-чего, да! — Хагрид горделиво выпрямился. — Он мне всегда всякие серьезные вещи поручает. Тебя вот забрать, из «Гринготтса» кое-что взять — он знает, что мне доверять можно, понял? Ну ладно, пошли. Гарри вышел на скалу вслед за Хагридом. Небо было чистым, и море поблескивало в лучах солнца! Лодка, которую арендовал дядя Вернон, все еще была здесь, но после урагана она была залита водой. — А как ты сюда попал? — Гарри огляделся, но другой лодки так и не увидел. — Прилетел, — ответил Хагрид. — Наверняка на фестрале, — поспешил сказать Рудольфус, видя что его братец хочет ляпнуть что-то с приводу полету Хагрида. Ссориться лишний раз с гриффиндорцами при детях он не собирался. А видя их напряженное состояния сейчас, они вполне могут взорваться как магловская бомба. — Прилетел? — Да… не будем об этом. Теперь, когда ты со мной мне… э-э… нельзя чудеса творить. Они уселись в лодку, а Гарри продолжал внимательно разглядывать Хагрида, пытаясь представить его летящим. — Лучше не представлять, — истерически засмеялся Сириус хватаясь за живот. Но Джеймс конечно же не мог пропустить такое веселье и попитался концертировать всю свою фантазия на летающим полувеликане. Судя по его сумасшедшему хохоту, Поттеру это удалось. Марлин и Лили переглянулись и молча решили, что их мужьям пора лечится. — Хотя… да… если по правде, глупо было б грести самому. — Хагрид покосился на Гарри. — Если я… э-э… Если я сделаю так, чтоб мы побыстрее поплыли, ты ведь никому в Хогвартсе не расскажешь? — Конечно нет! — выпалил Гарри, которому не терпелось увидеть что-нибудь магическое. — Ирония судьбы, — грустно вздохнул Влад Дракула. — Если расти в чистокровный семье и с рождения быть окружен магией, то наоборот хочется чего-то магловского и простого. Тогда, то что для них просто и легко объяснимо — для нас кажется чем-то невозможным, нереальным. Хагрид вытащил свой розовый зонт, дважды стукнул им о борт лодки, и та помчалась. — А почему только сумасшедший может попытаться ограбить «Гринготтс»? — поинтересовался Гарри.— Заклинания, колдовство, — ответил Хагрид, разворачивая газету. — Говорят, что там у них самые секретные сейфы драконы охраняют. К тому же оттуда еще выбраться надо… «Гринготтс» глубоко под землей находится… сотни миль под Лондоном — чуешь? Глубже, чем метро. Даже если повезет грабителю и получится у него украсть что-нибудь, он с голоду помрет, пока оттуда выберется, да! — Пришло время ставок, — воскликнул Игнотус хитро потирая руки. Анна Львовна зная что сейчас будет твориться закрыла лицо руками. Тоже сделала и Вика, но девушка впридачу шепнула ругательство. Ставки — Ахиллесова пята талантливых волшебников из Дурмстранга. Но, что очень разумно, ставят они их только в своей «компании». — На что вы ставите? — мгновенно загорелся Френк, совершенно не обращая внимания на протест Алисы. — Гарри ограбит банк, — торжественно объяснил Юлий с горящими голубыми глазами. — Мой сын не идиот, — Лили к этому делу отнеслась негативно и даже с каким-то скептицизмом. Но другие так не считали. — Даа, и это произойдет до семнадцатилетия, — с такими словами заклялся Барти с Регулусом. — Плюс, ограбит он точно какой-то чистокровный сейф, — добавил Рабастан, на что его брат покачал головой: — Вы рискуете. Судя к тому, что к шестнадцатилетию Гарри еще не ограбил, не думаю что он это сделает. Год слишком мало, — покачал головой Рудольфус с которым мгновенно согласилась Андромеда. Но даже такие серьезные люди не устояли перед соблазнительной пропозицией Беллы. Через минуту уговоров они сдались. Лейстрендж поспорил с женой, а вот миссис Тонкс достался Рабастан, чему они, откровенно говоря, не были очень рады. Возвращаясь к дурмстрангцам стоит сообщить, что там было менее весело, но проводились жаркие споры. Натали, Иван, Ричард и Василий уверяли друзей что Гарри не больной на голову, тем более он же не беден, зачем ему грабить чей-то сейф? Но спустя пару минут они сдались охвачены азартом. Бентхайм поспорила с Лилиан, а Гриндевальд с Игнотусом. Василий заклялся с сестрой, а Юлий со Спенсирваль. Николас и Денис также поспорили, но с меньшей жаждой победы. Наверняка, стоит сказать, что на кон была возложена большая сумма. 100 галеонов — деньги не малые, но кроме вышеназванных рискнули попытать удачу Джеймс с Марлин и Сириус с Римусом. Взрослые на всю эту комедию смотрели со скептицизмом и неодобрительно качали головами. Но никто из присутствующих не заметил, как Вальбурга и Орион также пожали друг другу руки хитро улыбаясь. Гарри сидел и думал об услышанном. Хагрид читал газету, которая называлась «Ежедневный пророк». Гарри помнил, как дядя Вернон твердил, что, когда человек читает газету, он не любит, чтобы ему мешали. Но сейчас оставить Хагрида в покое было нелегко, потому что никогда в жизни Гарри не хотелось задать столько вопросов. — Ну вот, Министерство магии опять дров наломало, — пробормотал Хагрид, переворачивая страницу — А есть такое Министерство? — спросил Гарри, позабыв, что мешать читающему газету не следует. — Есть-есть, — ответил Хагрид. — Сначала хотели, чтоб Дамблдор министром стал, но он никогда Хогвартс не оставит, во как! Так что в министры старый Корнелиус Фадж пошел. А хуже его не найдешь. Он теперь каждое утро к Дамблдору сов посылает за советами. — А чем занимается Министерство магии? — Кресла греют, — фыркнул Рудольфус, гадая о недавнем споре. Басти услышав это театрально свалился с мягкого кресла и громко прошептал: — Так вот, чем ты целими днями занимаешся, а говориш, что я ничего не делаю. Под тихий хохот присутствующих, лорд Лейстрендж отвесил любимому братику сильного подзатыльника. Тот со сморщенным лицом потер ушибленное место и еще что-то пробормотал, но Дольф этого не услышал ну или же пропустил мимо уши. — Ну, их главная работа, чтоб люди не догадались, что в стране на каждом углу волшебники живут. — Почему? — Почему? Да ты чо, Гарри? Все ж сразу захотят волшебством свои проблемы решить, эт точно! Не, лучше, чтоб о нас не знали. — Прадед так не считал, — вспомнил о «любимом» родственничке Иван. В этот момент лодка мягко стукнулась о стену причала. Хагрид сложил газету, и они поднялись по каменным ступеням и оказались на улице. Пока они шли к станции, жители маленького городка во все глаза смотрели на Хагрида. Гарри их прекрасно понимал. Дело даже не в том, что Хагрид был вдвое выше обычного человека, он еще и всю дорогу тыкал пальцем в самые простые, на взгляд Гарри, предметы, вроде парковочных счетчиков, и громко восклицал: — Ну дела, Гарри! И чего эти маглы только не придумают! — Вот тебе и статут, — развел длинными худющими руками Снейп. — Ага, мастер маскировки, — поддакнул другу Люциус, смахивая грациозным жестом волосы набок. «Это из разряда: встретились раз белый павлин и сальноволосий петух» пробормотала себе под нос Беллатрикс, не желая расстраивать сестричку лишний раз. Но ее услышал Регулус и попитался скрыть смех за кашлем, полностью одобряя слова любимой кузины. — Хагрид! — произнес Гарри, немного запыхавшись, потому что ему было нелегко поспевать за Хагридом. — Ты сказал, что в «Гринготтсе» есть драконы? — Есть, они охраняют нижние сейфы чистокровных волшебников, которые входят в список «Священных 28», — блеснул своими познаниями Барти. Тем временем Рабастан глубоко задумался. Его лицо накрылось тучами тревожных дум и он тревожно протянул: — Может быть принцессу туда сводить? Бедная девочка, жестокие родители не хотят сводить ее посмотреть на это прекрасное, совершенно безобидное существо. Что ж, добрый дядя Рабастан, попросту обязан скрасить ужасно серые будни племянницы. — Только попробуй и ты познаеш все прелести аду на земле, — прошипела не хуже кобры Белла под тихий, заразительный смех той самой обездоленной девушки, но в старшей версии. Рабастан поднял две руки вверх и на всякий случай отодвинулся от ядовитой невестки. Но лукавый блеск в медовых глазах означал, что парень уже знает как это провернуть. — Ну, так говорят, — ответил Хагрид. — Э-э-э, хотел бы я иметь дракона. — Ты хотел бы иметь дракона? — Всегда хотел… еще когда маленьким совсем был. Все, пришли мы. Они были на станции. Поезд на Лондон отходил через пять минут. Хагрид заявил, что ничего не понимает в деньгах маглов, и сунул Гарри несколько купюр, чтобы тот купил билеты. В поезде на них глазели еще больше, чем на улице. Хагрид занял сразу два сиденья и начал вязать нечто похожее на шатер канареечного цвета, вроде тех, где устраивают представления циркачи. — А письмо-то у тебя с собой, Гарри? — спросил он, считая петли. — Об этом Хагрид должен спросить еще в хижине, — поучительно заметил Карлус. — Ага, потому что с моей памятью, я точно об этом забыла б, — вздохнула Василина. Гарри вытащил из кармана пергаментный конверт. — Отлично, — сказал Хагрид. — Там есть список всего того, что для школы нужно. Гарри развернул второй листок бумаги, который не заметил вчера, и начал читать. ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «Хогвартс» Форма Студентам-первокурсникам требуется: Три простых рабочих мантии (черных). Одна простая остроконечная шляпа (черная) на каждый день. — Никогда не понимал зачем они нам, — вдруг сказал Орион, тем самим привлекая внимания своего первенца. Увидев заинтересованный взгляд Сириуса, лорд Блэк продолжив. — Одевали два раза в год, да и только. Одна пара защитных перчаток (из кожи дракона или аналогичного по свойствам материала). Один зимний плащ (черный, застежки серебряные). — Хммм. А если бы мы купили плащ с бронзовыми застежками, то нас выгонять из Хогвартса? — спросил Джеймс с умным видом на лице. Сириус в ответ оторвался от перебирания волос жены и пожал плечами: — Конечно. Это очень грубое нарушения школьных правил, ведь оно проверяет умеешь ли ты читать или нет. Судя по твоему вопросу, Сохатый, не умеешь. Пожалуйста, не забудьте, что на одежду должны быть нашиты бирки с именем и фамилией студента. Книги Каждому студенту полагается иметь следующие книги: «Курсическая книга заговоров и заклинаний» (первый курс). Миранда Гуссокл «История магии». Батильда Бэгшот «Теория магии». Адальберт Уоффлинг «Пособие по трансфигурации для начинающих». Эмерик Свитч «Тысяча магических растений и грибов». Филли-да Спора «Магические отвары и зелья». Жиг Мышъякофф «Фантастические звери: места обитания». Ньют Саламандер — Слушай, Вал, а это временно не брат жениха Лети? — наклонился к уху супруги Орион. Видя как она нахмурилась он продолжил. — Я его еще запомнил, он такой необычный был и кажется именно он сообщил Сильвию о смерти сестры. — Кажется да, — согласилась Вальбурга вспоминая то ужасное письмо и не менее страшные заголовки газет. — Он приходил в Хогвартс. «Темные силы: пособие по самозащите». Квентин Тримбл — Слабые книги, — задумчиво заметила Анна Львовна, — даже для первого курса. Но учитывая, что в школе волшебства Хогвартс учатся и маглорожденные о более сильних и речи не может идти. — Что вы имеете в виду? — не совсем поняла директрису Дорея. — Чистокровные волшебники и некоторые полукровки поступают в школу уже имея базовые знания, поэтому первый курс для них будет неинтересный. На месте профессора Дамблодора я бы разделила школьную программу на две группки. Одна для тех кто ничего еще не умеет, а другая для детей которые уже хорошо ознакомленные с магией. В таком случае, каждый ребенок будет получать достаточное количество знаний. А если кто-то из учеников первой группы будет очень способный, его с легкостью переводят в более сильный класс. — Это не такая уже и плохая идея, — протянул Карлус и старшое поколения было полностью с ним согласна. Также полагается иметь: 1 волшебную палочку, 1 котел (оловянный, стандартный размер № 2), 1 комплект стеклянных или хрустальных флаконов, 1 телескоп, 1 медные весы. Студенты также могут привезти с собой сову, или кошку, или жабу. НАПОМИНАЕМ РОДИТЕЛЯМ, ЧТО ПЕРВОКУРСНИКАМ НЕ ПОЛОЖЕНО ИМЕТЬ СОБСТВЕННЫЕ МЕТЛЫ. — Ничего не изменилось, — грустно протянул Регулус, на что дурмстрангци лукаво переглянулись и Денис гордо заявил: — А нам можно! — Правда?! — в ту же секунду вскрикнули ценители квиддича и младший Блэк повернулся к матери и еще раз вздохнул. — Видимо Дурмстранг не был такой плохой идеей. — А я говорила. — И это все можно купить в Лондоне? — ахнул Гарри. — Если знаешь, где искать, — ответил Хагрид.

* * *

Гарри никогда раньше не гулял по Лондону. А Хагрид хотя и знал, куда им надо, но обычным способом туда никогда не добирался. Для начала он застрял в турникете метро, а после громко жаловался, что сиденья в вагонах слишком маленькие, а поезда слишком медленные. — Не представляю, как маглы без магии обходятся, — сказал он, когда они поднялись вверх по сломанному эскалатору и оказались на улице, полной магазинов. — Прекрасно обходимся, — заявила Вика скрестив руки на грудях. — У нас наука сильно вырвалась вперед, настолько, что иногда кажется что это магия. Но вот, — на этом моменте она поморщилась, — когда ты затиснутый в 35 градусов жары в маленьком автобусе без кондиционеров, вот тогда очень хочется трансгессировать. — А что такое автобусы? — сразу же спросил Римус, заинтересовано смотря на жену Игнотуса. — Я не очень умею объяснять, скажу только что если вы проедетесь в нем в Лондоне, а после в Украине, за другие страны попросту не знаю, то вы почувствуете колоссальную разницу. Поэтому если вы когда-нибудь приедете в Львов, то просто обязаны проехаться маленьким автобусом в час пик. Желательно правда летом, но зимой тоже неплохо. Хагрид был так велик, что без труда прокладывал себе дорогу сквозь толпу, от Гарри требовалось лишь не отставать. Они проходили мимо книжных и музыкальных магазинов, закусочных и кинотеатров, но ни одно из этих мест не было похоже на то, где можно купить волшебную палочку. Это была обычная улица, забитая обычными людьми. Гарри на мгновение показалось, что это сон. Ну разве может находиться под землей волшебный банк, набитый золотом? Разве существуют магазины, которые продают книги заклинаний и метлы? А может, все это ужасная шутка, которую придумали Дурсли? Если бы Гарри не знал, что у Дурслей нет чувства юмора, он бы так и подумал, но он почему-то верил Хагриду, хотя все, что тот говорил, было невероятно. — Пришли, — произнес Хагрид, остановившись. — «Дырявый котел». Известное местечко. Это был крошечный невзрачный бар. Если бы Хагрид не указал на него, Гарри бы его даже не заметил. Проходящие мимо люди на бар не смотрели. Их взгляды скользили с большого книжного магазина на магазин компакт-дисков, а бар, находившийся между этими магазинами, они, похоже, вовсе не замечали. У Гарри даже возникло странное чувство, что только они с Хагридом видят его. — Абсолютно верно, — кивнул сам себе Дерек, — на нем наложены маглооткалвающее чары. Но прежде чем он успел спросить об этом, Хагрид завел его внутрь. Для известного местечка бар был слишком темным и обшарпанным. В углу сидели несколько пожилых женщин и пили вино из маленьких стаканчиков, одна из них курила длинную трубку. Маленький человечек в цилиндре разговаривал со старым лысым барменом, похожим на нахмурившийся грецкий орех. — Еще никто не сравнивал Тома с орехом, — заметил молчавший Малфой. Нарцисса легко ему улыбнулась и прошептала на ушко: — Ну, Гарри у нас человек с бурной фантазией и умропормочительними сравнениями. Когда они вошли, все разговоры сразу смолкли. Очевидно, Хагрида здесь все знали — ему улыбались и махали руками, а бармен потянулся за стаканом со словами: — Тебе как обычно, Хагрид? — Алкоголик чертов, — нахмурилась Вальбурга и Дорея согласно кивнула. Причина странного, даже немножко грубоватого отношения старшего поколения к полувеликану не была известна их детям. Сами же выпускники 1945 года об этом молчали и отмахивались от любых вопросов о леснике. — Не могу, Том, я здесь по делам Хогвартса, — ответил Хагрид и хлопнул Гарри по плечу своей здоровенной ручищей, так что у того подогнулись колени. — Боже милостивый, — произнес бармен, пристально глядя на Гарри. — Это… Неужели это… В «Дырявом котле» воцарилась тишина. — Благослови мою душу, — прошептал старый бармен. — Гарри Поттер… какая честь! — Тяжело ему будет в Хогвартсе, — впервые прокомментировал эту главу Тед Тонкс. — Слишком много внимания, а он даже ничего не помнит, да еще и родителей потерял. И так пока что совершенно непонятно что случилось на Хэллоуин, собственно как лорд исчез из-за годовалого мальчика, а мы столько боролись и не смогли его уничтожить. Он поспешно вышел из-за стойки, подбежал к Гарри и схватил его за руку. В глазах бармена стояли слезы. — Добро пожаловать домой, мистер Поттер. Добро пожаловать домой. Гарри не знал, что сказать. Все смотрели на него. Старуха сосала свою трубку, не замечая, что та погасла. Хагрид сиял. Вдруг разом заскрипели отодвигаемые стулья, и следующий момент Гарри уже обменивался рукопожатиями со всеми посетителями «Дырявого котла». — Дорис Крокфорд, мистер Поттер. Не могу поверить, что наконец встретилась с вами. — Большая честь, мистер Поттер, большая честь. — Всегда хотела пожать вашу руку… Я вся дрожу. — Я счастлив, мистер Поттер, даже не могу пере дать, насколько я счастлив. Меня зовут Дингл, Дедалус Дингл. — А я вас уже видел! — воскликнул Гарри, и Дедалус Дингл так разволновался, что его цилиндр слетел с головы и упал на пол. — Вы однажды поклонились мне в магазине. — Он помнит! — вскричал Дедалус Дингл, оглядываясь на остальных. — Вы слышали? Он меня помнит! — Довольно сложно не запомнит незнакомого тебе человека, который был странно одетый да и еще поклонился тебе, — с явным сарказмом прокомментировал слова Дингла Артур. Гарри продолжал пожимать руки. Дорис Крокфорд подошла к нему во второй раз, а потом и в третий. Вперед выступил бледный молодой человек, он очень нервничал, у него даже дергалось одно веко. — Профессор Квиррелл! — представил его Хагрид. — Гарри, профессор Квиррелл — один из твоих будущих преподавателей. — Квиррелл, — протянул Римус пристально смотря на лучших друзей, — если я не ошибаюсь он поступил на Когтевран когда мы были на пятом курсе. — Ну и память у тебя, Лунатик, — восторженно сказал Сириус, а Лили в это время поставила спящего Гарри назад у кроватку и мыло улыбнулась: — Наверняка очень талантливый волшебник, если смог стать профессором в Хогвартсе. — П-п-поттер! — произнес, заикаясь, профессор Квиррелл и схватил Гарри за руку. — Н-не могу п-пе-редать, насколько я п-польщен встречей с вами. — Какой раздел магии вы преподаете, профессор Квиррелл? — Защита от Т-т-темных искусств, — пробормотал Квиррелл с таким видом, словно ему не нравилось то, что он сказал. — Защиту от темных искусств будет преподавать такой человек?! — Игнотус едва ли не свалился с диванчика и схватился за сердце как будто у него стался сердечный приступ. Брата сразу же поддержала Лилиан: — Это были ужасные уроки. Он ничему нас не учил. — Что ты говорила о талантливом волшебнике, милая? — вкрадчиво спросил Поттер у жены, которая спрятала лицо в ладонях. Орион же холодно заметил: — Дамблдор под старость лет совсем з ума выжил, таких колдунов в преподавателей брать. — А как у вас проходили уроки Темных искусств? — вежливо поинтересовалась Беллатрикс. Непонятно к кому она обращалась: к Анне Львовне или же к дочери, но ответила Натали. — Довольно весело. Чаще всего в жанре трагикомедии, поскольку было забавно и больно. — Больно? — Практически на каждом уроке в нас были дуэли ну или же просто практика. И когда тебя заклятьем швыряют к каменной стене, это не самое приятное. — Да, мы пробовали темные проклятие один на других, и это было жутковато. — А непростительные и другие самые ужасные, нам показывали на пауках или иных животных. Это довольно странно: питаться убыть кролика или заставить его содрогаться в конвульсиях боли. Помню, наш максимум был довести животное до бессознательного состояния. — А вот дуэли проходили довольно комично. Особенно на старших курсах, поскольку швырять не самые безобидные проклятия в друга, с которым пару лет живешь в одной комнате, довольно страшно. Волнуешься чтобы сработало не особенно сильно. — Зато вы научились драться, — подвела итог Анна Львовна всплескивая руками. — Я вами очень довольная, вы прекрасно себя показали в жизни. Большие молодцы. — Правда?! — Белла перевела взгляд полной гордости с профессора темных искусств на единственную дочь, которая к слову от него залилась румянцем. — Да, — кивнула Долохова. — К сожалению, не могла сказать вам тогда, но сейчас имеется такая возможность. Вы можете поздравит Лилиан с отличными познаниями в области дуэльного мастерства. — Ну, поговорили и хватит, — отмахнулась обсуждаемая. — Давайте продолжать слушать книгу. — Н-не то чтобы вам это было н-нужно, верно, П-п-поттер? — Профессор нервно рассмеялся. — Как я п-понимаю, вы решили п-при-обрести все н-необходимое для школы? А мне н-нуж-на новая к-книга о вампирах. Вид у него был такой, будто его пугала сама мысль о вампирах. Но остальные не желали мириться с тем, что Квиррелл безраздельно завладел вниманием Гарри. Прошло еще минут десять, прежде чем зычный голос Хагрида перекрыл другие голоса. — Пора идти… нам надо еще кучу всего купить. Пошли, Гарри. Дорис Крокфорд напоследок опять пожала Гарри руку. Хагрид вывел его из бара в маленький двор, со всех сторон окруженный стенами. Здесь не было ничего, кроме мусорной урны и нескольких сорняков. — Ну, что я тебе говорил? — Хагрид ухмыльнулся. — Я ж тебе сказал, что ты знаменитость. Даже профессор Квиррелл затрясся, когда тебя увидел… хотя, если по правде, он всегда трясется. — Он всегда такой нервный? — Да. Бедный парень. А ведь талантливый такой, да! Он пока науки по книгам изучал, в полном порядке был, а потом взял… э-э… отпуск, чтоб кой-какой опыт получить… Говорят, он в Черном лесу вампиров встретил, и еще там одна… э-э… история у него произошла с ведьмой… с тех пор он все, другим совсем стал. Учеников боится, предмета своего боится… Так, куда это мой зонт подевался? — Кратко о памяти Василини, — тепло усмехнулся Василий. — Ты никогда не могла вспомнить где, поставила карандаш, который держала в руке минуту назад. Забавно, когда он был в кармане, или служил вместо резинки у волосах. — Шутки шутками, а я у свои 21 до сих пор забиваю о местонахождение ручки или других предметов. И ты, Вась, даже представить не можешь, как это раздражает. Вампиры? Ведьмы? У Гарри кружилась голова. А Хагрид тем временем считал кирпичи в стене над мусорной урной. — Три вверх… два в сторону, — бормотал он. — Так, а теперь отойди, Гарри. Он трижды коснулся стены зонтом. Кирпич, до которого он дотронулся, задрожал, потом задергался, в середине у него появилась маленькая дырка, которая быстро начала расти. Через секунду перед ними была арка, достаточно большая, чтобы сквозь нее мог пройти Хагрид. За аркой начиналась мощенная булыжником извилистая улица. — Добро пожаловать в Косой переулок, — произнес Хагрид. — Прекрасное место, — слегка прикрыла голубые глаза Марлин. — Одно из моих любимых. Он усмехнулся, заметив изумление на лице Гарри. Они прошли сквозь арку, и Гарри, оглянувшись, увидел, как она тут же снова превратилась в глухую стену. Ярко светило солнце, отражаясь в котлах, выставленных перед ближайшим к ним магазином. «Котлы. Все размеры. Медь, бронза, олово, серебро. Самопомешивающиеся и разборные» — гласила висевшая над ними табличка. — Эванс, — одновременно протянули Мародеры и взглянули на рыжеволосою Лили которая скрестив руки на груди и задернув носика вверх ответила: — Зелльеварения прекрасная наука. Я буду очень рада, если Гарри будет иметь к ней способности. — Ага, такой тебе тоже нужен будет, — сказал Хагрид. — Но сначала надо твои денежки забрать. Гарри пожалел, что у него не десять глаз. Пока они шли вверх по улице, он вертел головой, пытаясь увидеть все сразу: магазины, выставленные перед ними товары, людей, делающих покупки. Полная женщина, стоявшая перед аптекой, мимо которой они проходили, качала головой. — Печень дракона по семнадцать сиклей за унцию — да они с ума сошли… — Сколько?! — подавился водой, которою пил Северус. Да и настолько сильно, что Люциусу пришлось стукать друга по плечу, чтобы тот не умер. Когда Снейпа наконец-то попустило и парень отошел от шока, он наперебой вмести с Лили и Родольфусом начал жаловаться на цены. — Сумасшедшие не порок, — пришли зелльевари к единогласному умозаключению. Из мрачного на вид магазина доносилось тихое уханье. «Торговый центр «Совы». Неясыти обыкновенные, сипухи, ушастые и полярные совы» — прочитал Гарри. Несколько мальчишек примерно его возраста прижались носами к другой витрине, разглядывая выставленные в ней метлы. — Смотри, — донеслось до Гарри, — новая модель «Нимбус-2000», самая быстрая. — Интересно насколько, — мгновенно загорелись игроки в квиддич. Холодную маску откинул и Люциус, чтобы вместе с другими обсудить новую модель гоночной метлы. Все сразу же забыли что к ее появлению в волшебном мире надо ждать еще практически 10 лет. Она уже была желаемая. Здесь были магазины, которые торговали мантиями, телескопами и странными серебряными инструментами, каких Гарри никогда не видел. Витрины по всей улице были забиты бочками с селезенками летучих мышей и глазами угрей, покачивающимися пирамидами из книг с заклинаниями, птичьими перьями и свитками пергамента, бутылками с волшебными зельями и глобусами Луны… — Надо же, таки зелльевар, — даже присвистнув Снейп, явно не ожидая что сын Поттера, который на уроках мастерства ядов и магических колб штаны протирал. Но тут же неприятный внутренний голос опять язвительно напомнил ему как же они с Гарри похожи. А вот леди Блэк вспомнила парня, которого пожелала б забить навсегда. — «Гринготтс», — объявил Хагрид. Они находились перед белоснежным зданием, возвышавшимся над маленькими магазинчиками. А у отполированных до блеска бронзовых дверей в алой с золотом униформе стоял… — Да, это гоблин, — спокойно сказал Хагрид, когда они поднимались по белым каменным ступеням. — С таким самим убийственным спокойствием Натали рассказывала нам как разрезать труп, когда мы ели, — содрогнулась Ксеня. Ее сразу же поддержал Иван: — Ага, или Артур показывал нам ядовитого паука, который с наслаждениям поедает бабочку. Названые только отмахнулись, аргументируя все тем, что это совсем не страшно и уж никак не отвратительно. Гоблин был на голову ниже Гарри. У него было смуглое умное лицо, острая бородка и, как заметил Гарри, очень длинные пальцы и ступни. Он поклонился, когда они входили внутрь. — Ну и популярность у Поттера, конечно, — удивленно присвистнув Френк, но заметив непонимающий взгляд Лили, которая не совсем хорошо знала все моменты в этикете волшебников, Лонгботтом поспешил объясниться. — Гоблины не кланяются волшебникам. Они считают это ниже своего достоинства. Теперь они стояли перед вторыми дверями, на этот раз серебряными. На них были выгравированы строчки: Входи, незнакомец, но не забудь, Что у жадности грешная суть, Кто не любит работать, но любит брать, Дорого платит — и это надо знать. Если пришел за чужим ты сюда, Отсюда тебе не уйти никогда. — Красивый стих, — оценил мастерство поэзии гоблинов Юлий. Кудрин был известен своей искренней любовью к стихам и поэмам. Наверно поэтому, его подкаты к Анне были наполненные различными эпитетами и сравнениями. — Я ж тебе говорил: надо быть сумасшедшим, бы попытаться ограбить этот банк, — сказал Хагрид. — А Гарри не сумашедший, — удевотворенно сказала Бентхайм, но Лилиан в ответ прошептала с хитрым блеском в платиновых глазах: — Ну это мы еще посмотрим. Два гоблина с поклонами встретили их, когда он прошли сквозь серебряные двери и оказались в огромном мраморном холле. На высоких стульях за длинной стойкой сидела еще сотня гоблинов — они делали записи в больших гроссбухах, взвешивали монеты на медных весах, с помощью луп изучали драгоценные камни. — Дааа, работать в банках совсем неплохо, особенно если нравится заниматься изучением металлов и драгоценностей. Вопреки всему, это не скучно, вести отчеты по любимой работе, — прикрыла коричневые глаза Разумовская. — Работаешь в волшебном банке? — решил уточнить у девушки Римус. Ее комментарии к книге очень понравились Люпину и он хотел узнать о Василине больше. Но она даже не взглянув на него поправила: — Это одна из моих работ. Из холла вело больше дверей, чем Гарри мог сосчитать, — другие гоблины впускали и выпускали через них людей. Хагрид и Гарри подошли к стойке.— Доброе утро, — обратился Хагрид к свободному гоблину. — Мы тут пришли, чтоб немного денег взять… э-э… из сейфа мистера Гарри Поттера. — У вас есть его ключ, сэр? — Где-то был, — ответил Хагрид и начал выкладывать на стойку содержимое своих карманов. — Интересно, что делает ключ от сейфа Поттеров в Хагрида, — задумался Джеймс, но Лили, не специалист в делах чистокровных волшебников, только пожала округлыми плечами: — Может Дамблдор передал. В конце концов, это же он послал Хагрида к Гарри. Пригоршня заплесневелых собачьих бисквитов посыпалась на бухгалтерскую книгу гоблина. — Они любят порядок и чистоту, не стоит злить их нарушением этого правила. Иначе будешь до конца жизни в их черному списку, — оторвался от красного, как кровь яблока Влад. — Вкусное? — только и спросил Дерек тоже беря плод из хрустальной вазы для фруктов. Покрутив его в руках, Бредорик внимательно посмотрел на Дракулу. — Очень. Сладкое, но не слишком, — на полном серьезе ответил он и Дерек спокойно откусил кусочек. Гоблин сморщил нос. Гарри наблюдал за гоблином, сидевшим справа и взвешивавшим груду рубинов, огромных, как пылающие угли. — Нашел, — наконец сказал Хагрид, протягивая крошечный золотой ключик Гоблин изучающе посмотрел на него. — Кажется, все в порядке. — И у меня тут еще письмо имеется… э-э… от профессора Дамблдора, — с важным видом произнес Хагрид, выпячивая грудь. — Это насчет Вы-Знаете-Чего в сейфе семьсот тринадцать. — Только не при сине Джеймса, — застонала Марлин закидывая голову вверх к потолку. — Теперь он не успокоится пока не узнает, — согласилась с подругой Алиса. Гоблин внимательно прочитал письмо. — Прекрасно, — сказал он, возвращая письмо Хагриду. — Сейчас вас отведут вниз к вашим сейфам. Крюкохват! Крюкохват тоже был гоблином. Когда Хагрид распихал все собачьи бисквиты по карманам, они с Гарри последовали за Крюкохватом к одной из дверей. — А что такое это Вы-Знаете-Что в сейфе семьсот тринадцать? — спросил Гарри. — Не могу я тебе сказать, — таинственно ответил Хагрид. — Очень секретно. Это школы «Хогвартс» касается. Дамблдор мне доверяет. А я своей работой слишком дорожу, чтобы секреты тебе раскрывать. — Думаю, под конец года Хагрида можно будет уволить, — неплохо зная характер полувеликана, сделал вывод Дерек, все еще поедая яблоко. Крюкохват открыл перед ними дверь. Гарри, ожидавший увидеть вокруг мрамор, был удивлен. Они стояли в узком каменном коридоре, освещенном горящими факелами. Дорога круто уходила вниз, на полу были тоненькие рельсы. Крюкохват свистнул, и к ним с лязгом подкатила маленькая тележка. Они забрались внутрь — Хагриду это удалось с трудом — и поехали. Сначала они неслись сквозь лабиринт петляющих коридоров. Гарри пытался запомнить дорогу — налево, направо, направо, налево, на развилке прямо, опять направо, опять налево, — но вскоре оставил это бесполезное занятие. — Хмм, видиш братец, он уже готовиться к ограбления, — умно покачала головой Ксеня. — Ему просто интересно, — запротестовал Василий, не собираясь здаватся. Казалось, дребезжащая тележка сама знает дорогу, потому что Крюкохват ею не управлял. Гарри обдало ледяным воздухом, глаза защипало, но он держал их широко открытыми. В какой-то момент ему почудилось, что он заметил вспышку огня в конце коридора, и он быстро обернулся, чтобы увидеть, не дракон ли это, но опоздал — тележка резко ушла вниз. Сейчас она проезжала мимо подземного озера, на по толке и стенах росли сталагмиты и сталактиты. — Знаешь, Хагрид, — громко произнес Гарри, пытаясь заглушить шум тележки. — Я никогда не знал, в чем разница между сталактитом и сталагмитом. — В слове сталагмит есть буква «м», — ответил Хагрид. — Прекрасное обьяснение, — фыркнула Меда, до этого тайком наблюдав за дочерью. Нимфадора почему-то сидела в стороне и рисовала, в то время, как маленькие Лейстренджи преспокойно общались друг з другом. Миссис Тонкс нахмурилась, собираясь выяснить причину не особо дружеских отношений между детьми, но после прочтения главы. Поэтому, погрузившись в раздумия, не ответила на выпад со стороны Рабастана. — Если вы, миссис Тонкс, такая умная, извольте объяснить элементарные вещи, вашему дружку. — Осторожней со словами, Лейстрендж, — вместо кузины огрызнулся Сириус, яростно смотря на Рабастана и положив правую руку на волшебную палочку. Если Лейстрендж и хотел что-то сказать, то передумал поскольку Рудольфус горячо прошептал ему на ухо какие-то слова и взглядом показал на детей. До сих пор злой Рабастан промолчав, ограничившись злым взглядом в сторону Блэка. — И больше не спрашивай меня ничего… меня, похоже, сейчас наизнанку вывернет. Хагрид был весь зеленый. Когда тележка наконец остановилась перед маленькой дверью в стене, он выбрался из нее, прислонился к стене и подождал пока у него перестанут дрожать колени. Крюкохват отпер дверь. Изнутри вырвалось облако зеленого дыма, а когда оно рассеялось, Гарри ахнул. Внутри были кучи золотых монет. Колонны серебряных. Горы маленьких бронзовых кнатов. — Это все твое, — улыбнулся Хагрид. — Я тоже когда пошла вместе с Игнотусом в сейф, знатно офигела, — попиталась разрядить обстановку Вика, натянуто улыбнувшись. Но Рабастан только рассеяно кивнул невестке и подчеркнуто-заинтересовано уставился в книгу. «Все твое» — это было невероятно. Дурсли наверняка не знали об этих деньгах, иначе они отняли бы их у него, не успел бы он и глазом моргнуть. Сколько раз они жаловались, что Гарри им дорого обходится? — Дорого обходится?! — мгновенно вспыхнула Дорея. Ее глаза метали молния, а сама она принялась ходить по комнате заламывая руки. — Они даже одежду ему не покупали, о другом вообще речи не шло. Что значит, черт побери, дорого обходится?! — Спокойней, милая, — принялся успокаивать жену Карлус. Когда она наконец-то села на свое место обратно, лорд Поттер начал гладить ее по волосах. — Мы все исправим, такого больше не произойдет. А все это время глубоко под Лондоном хранилось принадлежащее ему сокровище. Хагрид помогал Гарри бросать монеты в сумку. — Золотые — это галлеоны, — пояснил он. — Один галлеон — это семнадцать серебряных сиклей, а один сикль — двадцать девять кнатов, это просто, да? — Нифига это не просто, — пробормотала себе под нос Вика. — Десять лет в вошебном мире, а в деньгах до сих пор плохо розбираюсь. Ладно, тебе этого на пару семестров хватит, а остальное пусть тут лежит. — Он повернулся к Крюкохвату. — А теперь нам нужен сейф семьсот тринадцать… и… э-э… пожалуйста, нельзя ли помедленнее? — У тележки только одна скорость, — ответил Крюкохват. Теперь они спускались еще ниже, а тележка ехала почему-то еще быстрее, чем раньше. Воздух становился холоднее. Когда они проезжали над подземным ущельем, Гарри перегнулся, чтобы разглядеть, что скрывается в его темных глубинах, но Хагрид со стоном схватил его за шиворот и втащил обратно. В сейфе номер семьсот тринадцать не было замочной скважины. — Отойдите, — важно сказал Крюкохват. Он мягко коснулся двери одним из своих длинных пальцев, и она просто растаяла. — Если это попробует сделать кто-то, кроме работающих в банке гоблинов, его засосет внутрь, и он окажется в ловушке, — произнес Крюкохват. — Прекрасное изобретение гоблинов, — попиталась вернуть в гостиную дружескую атмосферу Василина. У нее не особо получилось, но приняв безразличные взгляды адресованы ей за сигнал продолжить, Разумовская сказала следующее. — Очень надежная штука, правда если наложить на гоблина Империус, можно легко проскочить внутрь сейфа и украсть нужное. — Спасибо, за информацию. Возьму во внимания, — на полном серьезе ответила Беллатрикс склонив голову в знак благодарности. Василина знатно стушевалась, но Лилиан взглядом дала понять, что это шутка и не стоит брать ее во внимания. — А как часто вы проверяете, нет ли там кого внутри? — поинтересовался Гарри. — Примерно раз в десять лет, — ответил Крюкохват с довольно неприятной улыбкой. Гарри был уверен, что в этом сверхсекретном сейфе лежит что-то ужасно важное, как минимум, драгоценные камни невероятных размеров, и он поспешно шагнул вперед, чтобы увидеть, что там. Сначала ему показалось, что там вообще пусто. Затем он заметил на полу маленький невзрачный сверток из коричневой бумаги. — Наверно, это и есть философский камень, — безразлично пожал плечами Ричард. — А ты то откуда знаешь? — На книге написано «Гарри Поттер и Философский камень». Логично, что что-то сверхсекретное обязательно нужно забрать при Гарри с надежного сейфа банка «Грингортс» в школу, где учиться полно детей, в частности и сам Поттер. Это точно камень, вокруг которого будет вертеться история. Хагрид нагнулся, подобрал его и засунул во внутренний карман куртки. Гарри хотелось узнать, что там, но он понимал, что спрашивать не стоит. — Пошли обратно к этой адовой тележке, и не разговаривай со мной по дороге. Лучше будет, если я буду держать рот закрытым, — сказал Хагрид.

* * *

Еще одна бешеная гонка на тележке — и вот они уже стоят на улице у банка, щурясь от солнечного света. Сейчас, когда у него в руках была сумка, полная денег, Гарри не знал, что с ними делать, и с трудом подавлял в себе желание начать покупать все подряд. — Прекрасное чувство, — вздохнул Виктор, — но его нужно немножко подавлять. Иначе потом будешь ходить как последний бомж. — Можно ж родителей попросить, передать совой деньги, если те что ты взял — закончились, — посмотрел на Крама Люциус, как на слабоумную груду мышц. — Ага, конечно, — кивнул белобрысому павлину Виктор. — Даже если они вииграют лотерею на миллион галеонов, все равно не датут больше чем нужно, — на него уставилось два десятка пар глаз, из-за чего парню стоило все подробно объяснить. — В магическом уряде Европы, подсчитали сколько нужно давать детям в год денег. Дело в том, что поскольку мы живем в закрытой школе и теоретически не должны много тратить, сума не большая. Конечно, она завысить от возраста, но с годами и прибавляется охота купить что-то красивое, возможно не очень нужное. Также считается неправильным давать больше денег чем это указано, но вот меньшая сумма позволяется. Короче, если плохо себя вести, то останешься без дохода и можешь идти просить милостыни как бомж. — Жаль что в Англии такого нет, — протянула Вальбурга мельком взглянув на старшего сына. — Может быть отсутствие денег вправила б кому-то мозги. Ему даже не было интересно, каков курс галлеона по отношению к фунту, — важно было, что сейчас у него денег больше, чем за всю его жизнь. Даже больше, чем когда-либо было у Дадли. О том, что это волшебные деньги и их можно тратить только в волшебном мире, он как-то забыл. — Можно поменять, — заметила Василина. — Так кстати даже выгодное будет, если собираешься купить не магическую вещь, то лучше идти в магловской мир. В них это немножко дешевле. — Ну что, надо бы купить тебе форму, — заметил Хагрид, кивнув в сторону магазина с вывеской «Мадам Малкин. Одежда на все случаи жизни». — Слушай, Гарри, ты… э-э… не против, если я заскочу в «Дырявый котел» и пропущу стаканчик? Ненавижу я эти тележки в «Гринготтсе»… мутит меня после них.ак — Как можно было послать такого безответного человека вмести с ребенком, — нахмурился Карлус. Его брови сошлись на переносице, а пальцы механичным жестом поправили очки в круглой оправе. — Действительно, а если с Гарри что-то случилось б, — от негодования Дорея всплеснула руками. Вальбурга на действия троюродной кузины закатила глаза: — Что с ним может случится в самом людном мести волшебной Англии. Там людей полно, особенно перед началом учебного года. Хагрид на самом деле был все еще бледным, поэтому Гарри кивнул. Хотя он немного нервничал, входя в магазин мадам Малкин в полном одиночестве. Мадам Малкин оказалась приземистой улыбающейся волшебницей, одетой в розовато-лиловые одежды. — Едем учиться в Хогвартс? — спросила она прежде, чем Гарри успел объяснить ей цель своего визита. — Ты пришел по адресу: у меня тут как раз еще один клиент тоже к школе готовится. В глубине магазина на высокой скамеечке стоял бледный мальчик с тонкими чертами лица, а вторая волшебница крутилась вокруг него, подгоняя по росту длинные черные одежды. Мадам Малкин поставила Гарри на соседнюю скамеечку.— Привет! — сказал мальчик. — Тоже в Хогвартс? — Да, — ответил Гарри. — Мой отец сейчас покупает мне учебники, а мать смотрит волшебные палочки, — сообщил мальчик. Он говорил как-то очень устало, специально растягивая слова. — Я эту манеру речи узнаю среди тысячи людей, это точно твой сын Люциус, — внимательным, даже немного пытливый взглядом своих бездонно-черных глаз Северус уставился на Люциуса, но тот только отмахнулся. — Это мы еще посмотрим. — А потом потащу их посмотреть гоночные метлы. Не могу понять, почему первокурсникам нельзя их иметь. Думаю, мне удастся убедить отца, чтобы он купил мне такую… а потом как-нибудь тайком пронесу ее в школу. — Нет, это точно твой сын, Малфой, — закатил глаза Сириус и произнес эти слова таким тоном, будто бы Драко уже успел сделать что-то непоправимо ужасное. Естественно Люциус не мог пропустить завуальованое оскорбления своего отпрыска и огрызнулся ледяным, надменным тоном, который ранит мягкую ткань серца, пробираясь в самую середыну: — У меня хотя-бы он есть, в отличее от тебя, псина. Мужчины точно б набросились друг на друга, если б не их жены. Девушки одновременно придержали любимих, попутно убырая волшебные палочки из их рук. Нарцисса принялась успокаиваще гладить мужа по плечу и шептать ему на ухо спокойным, мягким тоном, что драка может напугать детей. Мальчик сильно напомнил Гарри его кузена. — А у тебя есть своя собственная метла? — продолжал тот. — Нет. — Гарри отрицательно кивнул головой. — А в квиддич играешь? — Нет, — повторил Гарри, спрашивая себя, что же это такое — квиддич. — Ужасная игра на которой вечно случаются травмы, а тебе вставать на матчи ранним утром в единственный выходной и переживать чтобы никого не свалил с метлы бладжер, — недовольно, но очень тихо пробормотала себе под нос Лилиан, которою по жизни окружают одни игроки в квиддич. — А я играю. Отец говорит, что будет преступлением, если меня не возьмут в сборную факультета, и я тебе скажу: я с ним согласен. Ты уже знаешь, на каком будешь факультете? — Нет, — в третий раз произнес Гарри, с каждой минутой чувствуя себя все большим дураком. — Ну, вообще-то никто заранее не знает, это уже там решат, но я знаю, что я буду в Слизерине, вся моя семья там была. А представь, если определят в Пуффендуй, тогда я сразу уйду из школы, а ты? — Пуффендуй шикарный факультет, в отличие от Слизерина, где одни пожиратели учатся, — с ненавистью выплюнул Тед, и только потом понял что, сказал. — Помни что твоя женушка тоже с этого змеиного кодла, и особенной любовью к грязнокровкам до встречи с тобой не пылала, — прошипела Беллатрикс прожигая Тонкса страшным взглядом черных глаз. Ричард поняв что дела плохи, быстро взмахнув волшебной палочкой чтобы чтения продолжилось. Только через секунд тридцать, мадам Лейстрендж наклонилась к Виктории и прошептала ей свои извинения, которые были сразу же приняты. А вот Лили это честью не удостоили, даже не имели намерения. — М-м-м, — неопределенно промычал Гарри, жалея, что не может сказать что-нибудь более содержательное. — Ну и ну, ты только посмотри на этого! — внезапно воскликнул мальчик, кивком показывая на окно. За окном стоял Хагрид, улыбаясь Гарри и показывая на два огромных мороженых, словно объясняя, почему он не может войти внутрь. — Это Хагрид, — радостно пояснил Гарри. Ему было приятно, что он знает что-то, чего не знает этот мальчик. — Он работает в Хогвартсе. — А-а-а, — протянул тот. — Я о нем слышал. О там что-то вроде прислуги, да? — Он лесник, — сухо ответил Гарри. С каждой секундой этот мальчик нравился ему все меньше и меньше. — Это не его вина, — буркнул Римус, виразительно смотря на лучших друзей. Те виновато потупили взгляд посностью визнавая вину. — Да, точно. Я слышал, он настоящий дикарь. Живет в хижине на территории школы и время от времени напивается и пытается творить чудеса, а все кончается тем, что вспыхивает его собственная постель! — Это не его вина, — буркнул Римус, виразительно смотря на лучших друзей. Те виновато потупили взгляд посностью визнавая вину. — Лично мне он очень нравится, — холодно парировал Гарри. — Вот как? — На лице мальчика появилась презрительная усмешка. — А почему он с тобой? Где твои родители? — Они умерли, — коротко ответил Гарри. Ему не хотелось разговаривать с мальчиком на эту тему. — О, мне очень жаль, — произнес тот, хотя по его голосу нельзя было сказать, что он о чем-либо сожалеет. — Но они были из наших или нет? — И это все что его интересует? — вспыхнул Джеймс презрительно смотря на Малфоев. Нарцисса устало потерла переносицу и нацепив вежливую улыбку на лицо поспешила извиниться: — Приношу свои глубочайшие извинения, мистер и миссис Поттер. Уверяю вас, в будущем такого не случится. — Они были волшебники, если ты об этом. — Если честно, я не понимаю, почему в школу принимают не только таких, как мы, но и детей не из наших семей. Они ведь другие. Они по-другому росли и ничего о нас не знают. Представь, некоторые даже никогда не слышали о Хогвартсе до того дня, как получили письмо. Я думаю, что в Хогвартсе должны учиться только дети волшебников. Кстати, а как твоя фамилия? — Если он хочет учиться только с чистокровными волшебниками, пусть поедет в Дурмстранг, — не менее ледяным тоном, чем прежне говорил кузен, отозвалась Марлин. Но прежде чем Гарри успел ответить, в разговор вмешалась мадам Малкин. — Все готово, — произнесла она. Нельзя сказать, чтобы Гарри был огорчен тем, что у него появился повод закончить разговор, и он поспешно спрыгнул со скамеечки. — Что ж, встретимся в школе, — бросил ему вслед мальчик. — Он просто подружится, — кивнула сама себе Вика. — Просто не очень хорошо знает как это, делается. Такое случается, если Драко до этого не имел друзей. Гарри молча ел купленное Хагридом мороженое — ванильно-шоколадное с колотыми орешками. Мороженое было настолько вкусным, что есть и одновременно разговаривать было бы слишком. Но Хагрид заметил, что Гарри какой-то притихший и грустный. — Чой-то случилось? — спросил он. — Все в порядке, — соврал Гарри. — Как по мне, это самая частая ложь, которую говорят все без исключения, — заметила Анна углубляясь в свои воспоминания. Юлий, который сидел рядом, приобняв девушку за плечи, и она не то что не возражала, а даже положила голову на его грудь. Они зашли в магазинчик, чтобы купить пергамент и перья. Гарри немного развеселился, купив флакончик чернил, которые меняли цвет в процессе письма. — Хагрид, а что такое квиддич? — спросил он, когда они вышли из магазина. — Черт меня подери, Гарри, разве можно не знать, что такое квиддич?! Извини… э-э… все время забываю, что ты почти ничего не знаешь. — Теперь ему станет еще хуже на душе, — сказала Вика попутно удивляясь как настроения в комнате изменилось из дружелюбного в холодное и колюче. Ведь теперь все волком смотрели друг на друга и казалось забивали, что это всего лишь книги о будущем, а оно как известно не высечено на камне. — Перестань. Мне и так плохо, — мрачно сказал Гарри. И рассказал Хагриду о том, что произошло в магазине одежды. — И еще он сказал, что детей из семей маглов не следует принимать в школу, и… — Но ты же не из маглов, — горячо возразил Хагрид. — Знай этот мальчишка, кто ты есть… Он твое имя с детства знает, если он из наших… Ты ж видел, как тебя встречали в «Дырявом котле». И вообще ничего он в этом не понимает, да! Ты мне поверь, среди лучших магов такие есть, которые от маглов родились и с ними жили. Да вот хоть маму твою возьми и сестру ее… — Ты мне так и не ответил: что такое квиддич? — Это наш спорт. Спорт волшебников. Что-то вроде… э-э… футбола у маглов. Все играют в квиддич, и болельщиков куча. В него в воздухе играют, на метлах, и там четыре мяча… ну, сложно это, в общем, тебе все объяснять, правила и все такое… — А что такое Слизерин и Пуффендуй? — Школьные факультеты. Их четыре всего. Про Пуффендуй говорят, что там самые тупицы учатся, но… — Неправда, — горячо возразил Тед и Белла раздраженно возвела глаза к потолку: — Да угомонись ты уже наконец. — Готов спорить, что я попаду в Пуффендуй, — мрачно заметил Гарри. — Лучше в Пуффендуй, чем в Слизерин, — еще более мрачно ответил Хагрид. — Все те, кто потом плохими стали, они все из Слизерина были. Ты-Знаешь-Кто тоже оттуда. — Полностью солидарен. Единственные нормальные с этого факультета это Карл и Меда, — согласился с полувеликаном Сириус, давая начало новой войне. Лилиан в ответ на его слова только закрыла глаза, и устало положила лоб на плече Дерека. — Спасибо, братец ты прав, как никогда, — выплюнул Регулус. Непонятным было что задело его больше: личное оскорбление или же то, что было адресовано его матери, кузине и друзьям. Выпускники Слизерина поежились, с визовом смотря на орденцов. — Разве нет? Вы только что и делаете, как ползаете под полукровкой и вытираете ему ноги. — От нас все всегда ожидают предательства, но мы говорим правду смотря в глаза человеку и не воизаем нож в спину. А вот гриффиндорци, такие храбрые и верные, бегут сдавать лучших друзей с годовалым ребенком в доме. — Не смейте даже вспоминать Питера, — не хуже кобры прошипел Джеймс вскидывая волшебную палочку. На этот жест против него подняв палочку Регулус, а затем началась цепная реакция. Увидев это Ксеня поспешила к детям и развернув их спиной к происходящему начала рассказывать что-то о будущем и тем самим переключила их внимания на себя, пока они не увидели ссору. — Знаете, если бы мы были такие плохие, как вы говорите, то сдали б вас с потрохами. Лорду очень понравится, что в одном месте хорошая половина ненавистных ему людей и сразу же сделал расправу. Тогда, я бы сполна отомстил тебе за отца, — с ненавистью, болью и горечью вспомнил Рабастан папу. — Вы дали Непреложный Обет, — голос Лили заметно содрогнулся и моментально сел. Беллатрикс только хищно ухмыльнулась бордовыми устами. — В каждом обете есть лазейка, которой можно использоваться, а вы так неумело составляли, что оставили несколько. — Подожди, Лейстрендж, никто из нас не трогал твоего отца, в особенности я, — оправдывался Джеймс. Игнотус судорожно вздохнул и отвел стеклянные глаза в сторону, где никто не мог увидеть, как они покраснели. — Неужели?! — горько рассмеялся Рабастан. — А тебе напомнить что случилось год назад в октябре? Вы, половина авроров, орденцов во главе с Дамблодором ждали нас в Прюэт-холле, не так ли? Но вопреки вашим ожиданиям туда явились только двое: Лорд и мой отец, — понимания блеснули в глазах орденцов и их хватка палочок немножко ослабела. — Вы пустили на них все сили. Дамблдор сражался с Волан-де-Мортом, ну а папа питался сделать проход к двору, где можно было трансгессировать. Когда это практично удалось и прибила подмога, ты, Поттер, бросил третий вызов Лорду. Целясь в него смертельным проклятьем, не Авадой, нет, а чем-то другим, более мучительным, ты попал в отца, который закрыл собой Волан-де-Морта. На безоружного человека, который за всю жизнь не убыл ни одной людишки! Он закрыл Лорда собой не из собачей верности, а из-за дружбы. Он готов был отдать жизнь, ради бездушного, бессмертного друга, — казалось все это, все эти слова копились в Рабастане на протяжение всего времени, и тут хрупкая оболочка спокойствия пошла крахом. — Его едва спасли, буквально выдернули из лап смерти, но он остался калекой на всю жизнь. Ты лишил папу возможности ходить! Я никогда тебе этого не прощу. — Я не хотел, — прошептал Джеймс с заметной тряской в руках. — Мы могли бы вам отомстить, не так ли? — продолжил монолог брата Рудольфус, вкрадчивым, как в разъяренного тигра, тоном. — Но не сделаем этого, а знаете почему? Мы не бездушные твари, у нас есть совесть, честь, сочувствие. Но сделаем вам жирное предупреждения. Не смейте больше оскорблять, ни наш факультет, ни чистокровные семьи, а особенно наших детей. Это понятно? Мы за все главы, не сказали ничего плохого о вашем сыне или друзьях, а вот вы успели пару раз пообсуждать Драко. На будущее думайте, что говорите, а если не можете сказать что-то нейтральное то держите языка за зубами. Это первое и последние предупреждения, если оно не подействует — мы за себя не ручаемся. Орденци медленно опустили палочки и вернулись на свои места, тоже сделали и Пожиратели. Рудольфус приобнял младшего брата за плечи, поскольку у него случился нервный срыв, а Регулус взял Рабастана за руку и крепко ее сжал в знак своей поддержки. Ксеня увидев, что все наладилось, вернулась на свое место, а ничего не заподоршиезе дети начали снова обсуждать будущее. Игнотус рукой вытер с глаз слезу, выступившая при воспоминании о дедушке, а Ричард до сих пор пораженный махнул палочкой для продолжения чтения. — Волан… извини… Ты-Знаешь-Кто учился в Хогвартсе? — Много-много лет назад, — ответил Хагрид. После этого они зашли за учебниками в магазин под названием «Флориш и Блоттс», где было столько книг, сколько Гарри ни разу в жизни не видел, — они стояли на полках, занимая все пространство магазина от пола до потолка. Там были гигантские фолианты в кожаных переплетах, каждый весом с огромный булыжник; там были книги размером с почтовую марку и книги в шелковых обложках; там были книги, испещренные непонятными символами, и книги, в которых были только пустые страницы. Эти книги не оставили бы равнодушным даже Дадли, который никогда ничего не читал. — Искренне его не понимаю, — сказала сухим, как пустынный ветер, голосом Ксеня пристально смотря в окно, за которым медленно падали снежинки, а голые ветки дерев перешептывались между собой, передавая последние сплетни. Хагриду пришлось буквально силой оттаскивать Гарри от учебника профессора Виндиктуса Виридиана «Как наслать проклятие и защититься, если проклятие наслали на вас» («Очаруйте ваших друзей и одурманьте ваших врагов. Самые современные способы взять реванш» — гласил подзаголовок книги. — «Выпадение волос. Ватные ноги. Немота и многое-многое другое»). — Я пытался узнать, как наслать проклятие на Дадли, — объяснил Гарри. — Неплохая идея, но надо будет его научить делать противные заклятье на практике, — таким же тоном молвила Лилиан, наблюдая как с восковой свечи течет янтарная капелька и оставляет после себя выпуклую полоску. — Не скажу, что идея плоха, но ты пойми, нельзя… э-э… пользоваться магией в мире маглов. Хотя, если по правде, иногда можно… н-ну… от ситуации зависит. — Хагрид покивал, показывая, что с пониманием относится к тому, что сказал Гарри, — ведь это именно из-за Хагрида у Дадли вырос поросячий хвостик. — Но ты ж все равно так не сможешь пока — этому не сразу учат. Тебе сначала многое другое надо будет узнать. Хагрид не позволил Гарри купить котел из чистого золота.— В списке сказано, что тебе оловянный нужен, значит, оловянный и купим. — Тут великан был неумолим. Зато они купили очень красивые и точные весы, а еще приобрели складной медный телескоп. Затем они посетили аптеку, в которой все было так волшебно, что Гарри даже не обратил внимания на ужасный запах — там пахло тухлыми яйцами и гнилыми кабачками. — Походу, он таки зелльевар, — в очередной раз пробормотал пораженный Северус. На полу стояли бочки с какой-то слизью, вдоль стен выстроились стеклянные банки с засушенными растениями, толчеными корнями и разноцветными порошками, а с потолка свисали связки перьев, клыков и загнутых когтей. — Действительно очень волшебная месцина. Пока Хагрид разговаривал с аптекарем — им нужно было купить всякие ингредиенты для приготовления волшебных снадобий, — Гарри изучал серебряные рога единорога стоимостью в двадцать один галлеон каждый и крошечные глаза жуков, блестящие и черные (пять кнатов за ковшик). — В Лютном переулке дешевле, — покачала головой Лилиан и Северус моментально с ней согласился. — Там практически в половину меньшая стоимость. А если еще знать де покупать, то можно приобрести за бесцень. Выйдя из аптеки, Хагрид попросил Гарри показать ему письмо и еще раз внимательно его изучил. — Не, еще не все… еще одна вещь осталась, — сказал он. — Я тебе до сих пор… э-э… подарок не купил, а у тебя ж день рождения сегодня. Гарри почувствовал, что краснеет. — Но вы совсем не обязаны… — Да знаю я, что не обязан, — отмахнулся от него Хагрид. — Вот чего… куплю-ка я тебе животное. Может, жабу… хотя нет, жабы сто лет как из моды вышли, тебя в школе на смех подымут. — Неправда, жабы всегда в моде, — насупился Френк, и к достоверности своих слов надул нижнею губу и скрестил руки на грудях. — Твоя так точно, — засмеялась Алиса. Смех был немножко натянутым, но все равно напряжения между гриффиндорцами начало угасать, а через пару строчок пропало и вовсе. И кошек я не люблю, мне от них… э-э… чихать охота. — Хорошо, что Макгонакл об этом не слышит, — рассмеялась вслед за Алисой Марлин. Во — купим тебе сову. О совах все дети мечтают, да и к тому же полезные они, почту твою носят, и все такое. Двадцать минут спустя они вышли из магазина под названием «Торговый центр «Совы», и Гарри зажмурился от яркого солнца, потому что в магазине царила полная шорохов, шелеста и шуршания перьев тьма, освещаемая лишь мерцанием ярких, как драгоценные камни, глаз. В руке Гарри держал огромную клетку, в которой сидела красивая полярная сова. — Довольно редкостная, и наверняка не по карману лесничему, — задумался Карлус. — Зато очень красивая, — легко улыбнулась зеленоглазая Лили. Сова спала, засунув голову под крыло. Гарри распирало чувство признательности, и он никак не мог остановиться, в сотый раз говоря Хагриду большое спасибо и начиная заикаться, как профессор Квиррелл. — Ну хватит тебе, — ворчливо заметил Хагрид, пытаясь скрыть смущение — он явно был очень польщен. — Я ж так понял, что Дурсли эти тебя… ну, не особо подарками баловали. А ты не с ними теперь, а с нами, тут… э-э… по-другому все будет. Ладно, нам только волшебная палочка осталась. — Самое главное для волшебника, — опять улыбнулась Лили, а Бродяга хитро потер руки: — Интересно какая сердцевина. В «Олливандер» пойдем, лучшее место для этого. — И единственное в Англии, — прохладно заметила Анна Львовна. Там тебе такую палочку подберут, закачаешься, да! Гарри затаил дыхание: получить волшебную палочку ему хотелось больше, чем все остальное, что было в списке. Магазин находился в маленьком обшарпанном здании. С некогда золотых букв «Семейство Олливандер — производители волшебных палочек с 382-го года до нашей эры» давно уже облетела позолота. — Не совсем логично, учитывая что древние римляне пользовались волшебными посохами, а кельты практиковали стихийную и безпалочковою магию, — глубоко задумалась Ксеня, а Лилиан согласно кивнула. — Наверно, имеется ввиду первая в мире волшебная палочка — палочка Моргани. Говорят, что именно Оливандеры помогли ей в этой справе. В знак своей благодарности, могущественная волшебница наделила весь род Оливандеров даром создания палочок. В пыльной витрине на выцветшей фиолетовой подушке лежала одна-единственная палочка. — Говорят палочка принадлежала самому Мерлину. — Да, но это не точно. Слухи нельзя ни подтвердить ни опровергнуть. Когда они вошли внутрь, где-то в глубине магазина зазвенел колокольчик. Помещение было крошечным и абсолютно пустым, если не считать одного длинного тонконогого стула, на который уселся Хагрид в ожидании хозяина. Гарри чувствовал себя очень странно — словно он попал в библиотеку, в которой были очень строгие правила. У него возникла куча новых вопросов, которые он собирался задать Хагриду, но здесь не решался. Вместо этого он рассматривал тысячи узеньких коробочек, выстроившихся вдоль стен от пола до потолка. Гарри почувствовал, как по коже побежали мурашки. Здешние пыль и тишина были полны волшебных секретов и казалось, издавали почти неслышный звон. — Добрый день, — послышался тихий голос. — От его голоса инфаркт случится может, — фальшиво-поднесинном тоном сказал Барти, в надежде подбодрить друга. Рабастан же слабо усмехнулся в ответ и покачал головой: — И не говори. Гарри подскочил от неожиданности. Хагрид по-видимому тоже подскочил, потому что раздался громкий треск, и великан быстро отошел от покосившегося стула. Перед ними стоял пожилой человек, от его больших, почти бесцветных глаз исходило странное, прямо лунное свечение, прорезавшее магазинный мрак. — Твой взгляд в старости, Лилиан, — заметил Дерек пристально смотря вплатиновыее глаза девушки,обрамлениеипушистымии, но не очень длинными ресницами. — Еще чего, — фыркнула названная и скрестила руки на груди. — Здравствуйте, — выдавил из себя Гарри. — О, да. — Старичок покивал головой. — Да, я так и думал, что скоро увижу вас, Гарри Поттер. — Это был не вопрос, а утверждение. — У вас глаза, как у вашей матери. Кажется, только вчера она была у меня, покупала свою первую палочку. Десять дюймов с четвертью, элегантная, гибкая, сделанная из ивы. Прекрасная палочка для волшебницы. — Да, она просто чудесная, — с любовью погладила Лили деревяную палочку с легким изгибом в конце. Мистер Олливандер приблизился к Гарри почти вплотную. Гарри ужасно захотелось отвернуться или просто моргнуть. От взгляда этих серебристых глаз ему стало не по себе. — А вот твой отец предпочел палочку из красного дерева. Одиннадцать дюймов. Тоже очень гибкая. Чуть более мощная, чем у твоей матери, и великолепно подходящая для превращений. — Для превращений подходит отлично, — знающе кивнул Джеймс, тоже вертя палочкой и только по убийственному взгляду Сириуса понял ,что проговорился. Лорд и леди Блэк так смотрели на сына, что тот судорожно проглотил ком в горле. Дорея и Карлус тоже взглядом требовали объяснений. — Да, мы анимаги. Я — олень, а Сириус… — Пес, — перебила Джеймса Белла. На пораженно-непонимающий взгляд кузена, она лениво усмехнулась. — Понимаете, когда Петигрю принял нашу сторону, Лорд подлил сироватку правды в его чай. На протяжение определенного периода времени была утечка информации. Тот то ваша крыса и рассказала всем пожирателем, что большой черный пес подслушивает собрания. Псина, по имени Сириус Блэк. С тебя, кстати неплохой шпион был. — Почему ты мне не рассказала? — обратилась к племяннице Вальбурга, на что та безразлично пожала плечами: — Информация, провозглашена в кругу Пожирателей Смерти, там и остается, тетушка. — О том, что вы незараестрованы анимаги, господа, мы еще поговорим, — тоном, который не предвещал ничего хорошего, сказал Карлус. Джеймс и Сириус только обреченно кивнули, а Снейп торжественно улыбнулся, обнажая желтые зубы. Да, я сказал, что твой отец предпочел эту палочку, но это не совсем так. Разумеется, не волшебник выбирает палочку, а палочка волшебника. Мистер Олливандер стоял так близко к Гарри, что их носы почти соприкасались. Гарри даже видел свое отражение в затуманенных глазах старика. — А, вот куда… Мистер Олливандер вытянул длинный белый палец и коснулся шрама на лбу Гарри. — Мне неприятно об этом говорить, но именно я продал палочку, которая это сделала, — мягко произнес он. — Тринадцать с половиной дюймов. Тис. Это была мощная палочка, очень мощная, и в плохих руках… Что ж, если бы я знал, что натворит эта палочка, я бы… — Никто не знал о последствиях, — прошептал Орион. Он потряс головой, и вдруг, к облегчению Гарри, который больше не мог выдерживать этот взгляд, заметил Хагрида. — Рубеус! Рубеус Хагрид! Рад видеть вас снова… Дуб, шестнадцать дюймов, очень подвижная, не так ли? — Так и было, да, сэр, — ответил Хагрид. — Хорошая была палочка. Но, как я понимаю, ее переломили надвое, когда вас отчислили? — Мистер Олливандер внезапно посуровел. — Э-э-э… Да, так и было, сэр, — согласился Хагрид, изучая свои ноги и зачем-то вытирая их об пол. И вдруг просиял. — Но зато у меня остались обломки. — Надеюсь, вы их не используете? — строго спросил мистер Олливандер. — О, конечно нет, сэр, — быстро ответил Хагрид. Гарри заметил, что Хагрид очень крепко сжал свой розовый зонтик. — Тайна раскрыта, — залился смехом Френк, которого сразу же поддержали остальные гриффиндорци. Пожиратели и старшие смотрели на них сочувственно, как на слаборазвитых. Натали же, до сих пор не привыкшая к логике англичан непонимающе прошептала: — Это и так было понятно. В ответ пришельцы из будущего только пожали плечами. — Гм-м-м, — задумчиво протянул мистер Олливандер, не сводя с Хагрида испытующего взгляда. — Ладно, а теперь вы, мистер Поттер. Дайте мне подумать. — Он вытащил из кармана длинную линейку с серебряными делениями. — Какой рукой вы берёте палочку? — Я?.. — замялся Гарри, наконец спохватившись. — А, я правша! — Вытяните руку. Вот так. Старичок начал измерять правую руку Гарри. Сначала расстояние от плеча до пальцев, затем расстояние от запястья до локтя, затем от плеча до пола, колена до подмышки, и еще зачем-то измерил окружность головы. — Никогда не понимал зачем это делается. — Для того, братец, чтобы проверить можешь ли ты колдовать или будешь вареником. Судя по твоих способностях, ты у нас второй вариант, — все еще посмеиваясь весело ответил Сириус. На его слова, Регулус не отреагировал, даже не посмотрел в сторону родного брата. Хотя нет, не брата чужого человека. У младшего-Блэка есть только кузины. — Внутри каждой палочки находится мощная магическая субстанция, мистер Поттер, — пояснял старичок, проводя свои измерения. — Это может быть шерсть единорога, перо из хвоста феникса или высушенное сердце дракона. Каждая палочка фирмы «Олливандер» индивидуальна, двух похожих не бывает, как не бывает двух абсолютно похожих единорогов, драконов или фениксов. И конечно, вы никогда не достигнете хороших результатов, если будет пользоваться чужой палочкой. Гарри внезапно осознал, что линейка сама его измеряет, а мистер Олливандер давно отошел к полкам и снимает с них одну коробочку за другой. — Надо же, какое волшебство! — Достаточно, — сказал он, и линейка упала на пол. — Что ж, мистер Поттер, для начала попробуем эту. Бук и сердце дракона. Девять дюймов. Очень красивая и удобная. Возьмите ее и взмахните. Гарри взял палочку в правую руку и, чувствуя себя полным дураком, немного помахал ей перед своим носом, но мистер Олливандер практически тут же вырвал ее из его руки. — Эта не подходит, возьмем следующую. Клен и перо феникса. Семь дюймов. Очень хлесткая. Пробуйте. Гарри попробовал, хотя едва он успел поднять палочку, как она оказалась в руках мистера Олливандера. — Нет, нет, берите эту — эбонит и шерсть единорога, восемь с половиной дюймов, очень пружинистая. Давайте, давайте, попробуйте ее. Гарри пробовал. И снова пробовал. И еще раз попробовал. Он никак не мог понять, чего ждет мистер Олливандер. Гора опробованных палочек, складываемых мистером Олливандером на стул, становилась все выше и выше. Но мистера Олливандера это почему-то вовсе не утомляло, а, наоборот, ужасно радовало. Чем больше коробочек он снимал с полок, тем счастливее выглядел. — Ему нравятся вызови. Помню от подбирал мне палочку сорок минут, я чувствовала себя последней тупицей, а в Оливандера была улыбка как у слона. Как итог с магазина я вышла через час, потому что еще двадцать минут он рассказывал о волшебных палочках моих предков. Надо ли говорит, что я не запомнила ни одну? — задала риторической вопрос Лилиан. — А вы необычный клиент, мистер Поттер, не так ли? Не волнуйтесь, где-то здесь у меня лежит то, что вам нужно… а кстати… действительно, почему бы и нет? Конечно, сочетание очень необычное — остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов, очень гибкая прекрасная палочка. Гарри взял палочку, которую протягивал ему мистер Олливандер. И внезапно пальцы его потеплели. Он поднял палочку над головой, со свистом опустил ее вниз, разрезая пыльный воздух, и из палочки вырвались красные и золотые искры, яркие, как фейерверк, и их отсветы заплясали на стенах. — О, браво! Да, это действительно то, что надо, это просто прекрасно. Так, так, так… очень любопытно… чрезвычайно любопытно… — Что ему опять любопитно? — мгновенно встревожилась Лили. Мистер Олливандер уложил палочку обратно в коробку и начал упаковывать ее в коричневую бумагу, продолжая бормотать: — Любопытно… очень любопытно… — Извините, — спросил Гарри, — что именно кажется вам любопытным? Мистер Олливандер уставился на Гарри своими выцветшими глазами. — Видите ли, мистер Поттер, я помню каждую палочку, которую продал. Все до единой. Внутри вашей палочки — перо феникса, я вам уже сказал. Так вот, обычно феникс отдает только одно перо из своего хвоста, но в вашем случае он отдал два. Поэтому мне представляется весьма любопытным, что эта палочка выбрала вас, потому что ее сестра, которой досталось второе перо того феникса… Что ж, зачем от вас скрывать — ее сестра оставила на вашем лбу этот шрам. — Ну почему Гарри всегда ввязывается в какие-то проблемы?! — со сдавленным стоном сказала миссис Поттер прикладывая пальцы к вискам. На вопрос любимой жены Джеймс философски ответил: — Он их не ищет. Это они его находят. Гарри судорожно вздохнул. — Да, тринадцать с половиной дюймов, тис. Странная вещь — судьба. Я ведь вам говорил, что палочка выбирает волшебника, а не наоборот? Так что думаю, что мы должны ждать от вас больших свершений, мистер Поттер. Тот-Чье-Имя-Нельзя-Называть сотворил много великих дел — да, ужасных, но все же великих. Гарри поежился. Он не был уверен, что ему нравится мистер Олливандер. Он заплатил за палочку семь золотых галлеонов, и мистер Олливандер с поклонами проводил их с Хагридом до двери.

* * *

Была уже вторая половина дня, и солнце опускалось все ниже, когда они с Хагридом прошли обратно сквозь Косой переулок, потом сквозь стену и вошли в «Дырявый котел», в котором уже не было ни единого посетителя. Выйдя оттуда, они оказались в другом мире, но Гарри шел молча и словно не замечал этого. Он даже не обратил внимания на то, как смотрели на них люди, когда они с Хагридом ехали в метро, нагруженные разнообразными свертками причудливой формы и вдобавок ко всему со спящей совой. Они поднялись по эскалатору и оказались на Пэддингтонском вокзале. А Гарри, мысленно все еще пребывающий в Косом переулке, осознал, где они находятся, лишь когда Хагрид потрепал его по плечу. — Надо б немного перекусить… как раз до твоего поезда успеем, — произнес Хагрид. Он купил себе и Гарри по гамбургеру, и они уселись на пластиковые стулья. Гарри, очнувшись от своих мыслей, озирался по сторонам. Мир, к которому он привык, в котором прожил одиннадцать лет, теперь казался ему каким-то странным. — О дааа, — знающе протянула Вика. — Когда знаеш о магии, маггловской мир кажется таким странным, но чертовськи логичным. — С тобой все нормально, Гарри? — спросил Хагрид. — Что-то ты очень тихий. Гарри не был уверен, что сможет объяснить свое состояние, и жевал гамбургер, пытаясь подобрать нужные слова. Да, сегодня у него был лучший день рождения за всю его жизнь, но все же, все же, все же… — Все думают, что я особенный, — наконец произнес он. — Все эти люди в «Дырявом котле», и профессор Квиррелл, и мистер Олливандер… Но я же ничего не знаю о магии. Как они могут ожидать от меня чего-то великого? Да, я знаменит… но я даже не могу вспомнить, как произошло то, из-за чего я стал знаменитостью. Я ведь совсем не знаю, что случилось, когда Волан… извини, я хотел сказать Ты-Знаешь-Кто… В общем, я не знаю, что случилось в ту ночь, когда умерли мои родители… Хагрид перегнулся через стол. Трудно было поверить в то, что этот ужасающего вида великан с заросшим бородой лицом и кустистыми бровями может так тепло улыбаться. — Да ты не волнуйся, Гарри, — посоветовал он. — Ты всему быстро научишься. В Хогвартсе все начинают с самого начала, так что ты будешь в полном порядке. Просто будь собой — и все дела. Я понимаю, тебя выделили из всех остальных, ты знаменитость. Таким, как ты, всегда непросто. Но поверь мне, тебе будет очень здорово в Хогвартсе… как мне было здорово, да и до сих пор здорово, если по правде. Когда подошел поезд, на котором Гарри должен был возвращаться к Дурслям, Хагрид втащил в купе все его вещи и на прощанье протянул конверт. — Это твой билет на поезд до Хогвартса, — пояснил он. — Первое сентября, вокзал «Кингс Кросс» там все написано, в билете этом. Если с Дурслями… э-э… какие проблемы, ты мне… ну… письмо пошли с совой, она знает, где меня найти… Ну, скоро свидимся, Гарри. — Он не сказал как попасть на платформу, — встревожено заметила Марлин, на что Нарцисса неуверенно предположила: — Я уверенна, Гарри разберется. Поезд тронулся. Гарри пытался получше рассмотреть Хагрида, пока тот не исчез из виду, — он встал с сиденья и прижался носом к окну. Но стоило ему моргнуть, и Хагрид растворился в воздухе.