Шрамы

      Оранжерея — место для тех, у кого были деньги. Особенно, если располагалась она на последних этажах поместья, и потому уход за ней необходим соответственный: перетаскивать землю, удобрять, проводить поливные системы, настраивать свет и… что там ещё делается для этих пожирателей кислорода? Ведь, вырабатывая его днём, ночью они всё поглощали в себя обратно. Так как там говорили экозащитники?       Деревья — фильтры Земли?       Глупости.       Они просто создавали слой, чтобы терморегуляция совсем в таратарары не полетела, и чтобы земля охлаждалась, а программы экозащиты, международные постановления и прочая откровенная хрень — всего лишь красивая отмывка для денег ведущих стран мира, которые платили за статус «зелёных государств». То же потепление климата — всего лишь очередной цикл, какой планета проходила раз в несколько сотен лет.       Кхм.       И ладно. Кто платит — тому и музыка. А с оранжереей всё-таки интересно. Являлась она хорошим досье на само начальство, и потому Дракон изучил её едва ли не с самого начала работы на Мстительное Золотейшество, особенно то — как он сам относился к детищу в несколько этажей.       Тратил на это Алтан нехилое состояние, брался выхаживать те растения, на кого уже давно забили, махнули рукой и какие стояли мёртвыми скелетами. А вот у его Золотейшества как-то получалось откормить, найти место, да и ещё задохлик потом становился краше сородичей.       Фантастика.       И именно этот принцип работы накладывался на ВСЁ.       Многие шестёрки, служащие ему, — это задохлики, вытащенные со дна. И чем глубже, больше ментальные и физические раны, чем злее и опущеннее, тем интереснее. Алтан делал ставку на абсолютно отбитых цепных псов, давал им работу и чего таить — почти со схожего дна он и его, Вадима, вытащил. А теперь подобно задохлику-цветку Дракон оброс новой чешуёй вместо вырванной с кровью.       Интересно и вполне оправдано.       Как у Макиавелли в трудах для Государей — заслужить преданность и верность доброй рукой и помощью, чтобы исполнители отдали голос добровольно. Тогда с «договора» не слезть. И ценился он выше силового принуждения.       Как Алтан относился к своим цветкам в оранжерее, так и относился к партнёрам, наёмникам, персоналу и… Возможно, даже к Юле. Дракон пока не знал, не докопался, вытаскивал ли он Пчелу также со дна, как и всех, кто ему служил, или было в этом другое? Быть может, это она протянула ему руку? А может оба спасли друг друга?       Ведь люди, которые часто берутся спасать со дна других, сами нуждаются в тех, кто вытащит их со своего глубинного дна…       — Висельская Маргарита Егоровна, — продолжил доклад Дракон, выныривая из своих размышлений. Взгляд цепко прошёлся по закованной в чёрный костюм спине и остановился на шее — снова закрыта, вот только Алтан спиной к нему повернулся. Любопытная деталь, которая также осталась засечкой в сознании. — Дочь генерала Егора Висельского, погибшего во взрыве головного управления ФСБ в четырнадцатом году.       — Мать? — уточнил Алтан, когда Дракон помедлил. Отпуская раскрывшиеся недавно — по крайней мере в прошлый приход те были закрыты — бело-жёлтые бутоны, он отвернулся к наёмнику и, изучив его, медленно вложил свободную руку в карман, продолжая удерживать в другой бокал налитого красного вина.       — Ушла, — ответил Дракон. — Когда совсем мелкой была, мол не выдержала то, что её муж силовиком работал.       Губы всё-таки расплылись в улыбке: поразительная логика. В плохом смысле. Ведь Висельская выходила замуж за Висельского, когда тот уже был привлечён к силовым структурам и числился на хорошем счету. Думала перевоспитать его? Зря… Висельский не только дочь вытащил и поднял на ноги, но и сам умудрился не потерять лицо после ухода жены, в какой, судя по остаткам данных, души не чаял.       Алтан, покрутив в руке бокал, отвернулся. Вадим сполз чуть ниже в кресле. Сегодня они разговаривали в любопытном амплуа. Докладывал Дракон сидя в кресле, уместив стопу на колене другой ноги, когда как выслушивало его Золотейшество стоя и чуть дальше. По правилам необходимо обоим стоять или, по крайней мере, чтобы мстительное золотко сидело с его-то ногами.       Взгляд Вадима ткнулся в позолоченную фигуру, а на ум пришли выдержки из традиций некоторых народов Востока: собрания там стремились проводить стоя, чтобы быстрее искать решения и думать. Что ж… пускай. Дракон, пока не попросят, с места не двинется — итак весь день на ногах бегал, а уж Алтану если хочется стоять, пускай хоть достоится. В подтверждение своих слов Вадим уместил руки на подлокотниках, сцепил пальцы и продолжал наблюдать за начальством.       — Висельский, — донеслось задумчивое, — сколь помню, много шуму от него было.       — Верно, — кивнул Дракон, вызывая на себя обратное внимание и припоминая, что деятельность безопасников под началом Висельского Алтан уж никак не мог застать — мелкий больно тогда был, а потому с готовностью пояснил:       — Землю под многих рыл, за что его начальство любило и продвигало. Даже в безопасники сунуло, чтобы в ментовке не сожрали первей. А там до генерала дослужился. Накрывали стабильно то культистов, то … — запросилась шутка про онанистов, но не сейчас, — подпольные хозяйства, теневищиков. Часто брались за эконом преступления, наркоторговлю и прочие прелести спихивали на полицейских. Крупных рыб ловили. Да вот… — Он цокнул. — Не повезло. Хотя кому как. — Вадим намеренно пробежался взглядом по окружению в негласном намёке.       Алтан кивнул — информацию к обсуждению принял, намёк понял. Этот жест Дракон уже давно понял.       — А дочь его что? — уточнил он.       — На первом курсе университета МВД училась, — на вдохе продолжил Вадим. — После взрыва забрала документы, продала квартиру — в центре Питера и несколько лет о ней ничего не слышно было, затем начал появляться неизвестный аноним Ледоруб, который взламывал сети и доставлял данные. Почти любые данные, из каких захотите.       — Любопытно, — растянул Алтан, и Дракон помедлил с дальнейшим, поднял взгляд на него.       Вадим прошёлся языком по зубам, надеясь на пояснение, но когда его не последовало вынужденно уточнил сам:       — Что именно?       Алтан улыбнулся уголками, отошёл, наконец, от золотых цветов и замер у дивана с зеленоватой обивкой, однако не сел. Теперь его взгляд был направлен на наёмника, что подсказало последнему о следующем: как изучал его Вадим, так и сейчас в поисках ответа изучали его. Тем не менее его Золотейшество пояснило и вроде почти охотно:       — Обычно дети следуют родительскому сценарию, особенно если их родителя лишили жизни. Более того, смею предположить, что у дочери Висельского обострённое чувство справедливости и высокий моральный долг.       Ало-янтарный взгляд столкнулся со светло-жёлтым. Пальцы с чёрным маникюром поднесли бокал к губам, и Алтан, не разрывая контакта, пригубил напитка. Только после, когда стекло только отошло от них, Дракон с ухмылкой подтвердил:       — Всё верно. Задания Ледоруб выбирала всегда довольно избирательно и…       — Часто выбирала те, что схожи с её ситуацией?       Улыбка Вадима обратилась в оскал — ну надо же. И без очередного «верно» Алтан довольно улыбнулся.       — И всё же с учёбы ушла, — продолжил он задумчиво. — Скорее… разочаровалась в законе.       Алтан наконец присел на диван, оставил на столике бокал и, уместившись удобнее, закинул поочерёдно ноги на столик — Дракон видел, как Золотейшество пыталось скрыть очевидные проявления слабости, вот только матёрому наёмнику всё виделось как на ладони: и чуть более медлительные движения, и сокращения лицевых мышц. Но фиксироваться на них Вадим не стал — нехорошо указывать в данном случае на то, что подметил очевидные слабости.       — Разумовского тогда Гром ловил, — продолжал Вадим. — Потому видать подумала, если в первый раз упустили, пойдёт и по второму кругу.       — Именно, — кивнул Алтан. — И здесь уже кроется кое-что интересное. — Установив руку на подлокотнике, он переплёл пальцы и посмотрел на наёмника. — Что скажешь о её работе во Вместе?       — Ну, — Вадим ненадолго вскинул брови, вспоминая этот блок данных и понимая, что интересовались теперь не вольным пересказом биографии, а конкретно его мнением о девчонке, с какой Пчёлкина «дружбу» водить начала. — Девчонка широким фронтом идёт. Разумовской выгодно нейтралитет держать, значит, она стремится обезопасить компанию и если кто из её сотрудников к прежнему руководству лоялен, пресечь. Пчёлкиной… — Вадим смолк — разве мог он говорить о мотивах дружки своего начальства? Не больно-то и часто он сам с ней пересекался, чтобы знать.       На помощь пришло само начальство:       — … информация о Разумовском, чтобы добраться до него. Работает на обе стороны, выходит, — тише протянул Алтан. — И кто первый выйдет на след, по тому пути и сама ринется.       — Думаете, это станет проблемой? — уточнил Вадим, как-то сомневаясь, что девчонка с синими волосами ринется сама прирезать Разумовского, даже если обе заинтересованные стороны выйдут основательно на его след — слишком мелкая, слишком по глазам злая. Такие оружие держат, но спуск не дают.       Алтан на вопрос отреагировал мягче — будто взгляд потеплел.       — Любую проблему можно обернуть на свою пользу, а знаний нам сейчас достаточно, — о, и голос мягче стал, будто довольный. Дракон дёрнул уголком губ, изучая и довольный лик начальства — точно что-то уже Золотейшество придумало или догадалось, вот только делиться пока не собиралось.       Привык Вадим уже к таким тайнам: Алтан часто развёртывал свои Игры порой с собственными же «цветами», и если только всё получалось, он делился соображениями. И неудобно признавать, но так выходило, что и Дракон занял в этой игре собственную роль — доносить, слушать, высказывать своё «авторитетное» мнение, по которым сидящий напротив собирал собственную мозаику. И что оставалось?       «Выходит, проявлять бдительность и искать пути к собственной безопасности», — ответило рациональное чувство самосохранения, с которым Дракон согласился: сколько бы влиятельных и совершенно мелких сторон не гонялось за Разумовским, Вадим не гончая этой игры, лишь исполнитель, у которого есть заказ. И доводить до фанатизма — такого, что изрежет собственную душу — он не собирался. Всегда нужно знать, куда и как отступать, особенно в играх больших и крупных людей, ведомых местью…       Заметив, как Алтан косонул взгляд ему за спину, Вадим оставил размышления и уловил поступь торопливых шагов. Его Золотейшество поднялось, Дракон остался на месте, и из-за спины показалась другая… Её Золотейшество. Вадим упрямо не поднимался — шиш. Зато уловил прямо сущее ликование, какое от Юлии так и лучилось. Такое, какое присуще только детям, когда те либо залежи конфет найдут — тех самых, что родители неумело спрятали — либо узнают какую страшную-страшную тайну и поделиться ей надо «прямщас».       За ним Пчела вроде не сразу и наёмника заметила, подошла прямо к Алтану, перехватила его руки. Дракон для приличия… не отвернулся, наоборот вспомнил о прошлой оставленной засечке и присмотрелся к их диалогу, разделённому на двоих. Кто бы там кого не вытаскивал со дна, истина намечалась следующая: оба относились друг к другу с нежностью, и оба скрывали свои шеи. Крохотная деталь, однако глаза резануло.       Юля что-то шепнула на ухо Алтану. Вадим увидел, как янтарно-алый взгляд мигом стал цепким. Оп. Намечалось что-то интересное? Да и оба Золотейшества отпрянули друг от друга, прямо-таки пожирая взглядами, а затем ликование легко передалось от Королевы — Королю. Наконец, Пчела заметила его, осмотрела… Дракон упрямствовал, как и Юля со своим взглядом.       «Да ёперный батон», — на выдохе наёмник всё же поднялся и, утрированно поклонившись, выпалил:       — Здрасть.       Разогнувшись, он уловил мягкое больше напускное осуждение от Юли, которая на такой «широкий жест» кивнула, и посмотрел на Алтана. Тот не сразу обратил на него схожее внимание. Проведя пальцами по щеке Пчелы, как до этого с заботой касался расцветших бутонов, он сначала проговорил:       — Похоже, у нашей Чумного Доктора появилось имя. — И только потом алый взгляд уставился на него.       Дракон медленно осклабился, моментально сложив последние несколько часов работы в единые тексты и подтексты — и ему даже почти перехотелось сыпать на голову Пчелы проклятья. Выходит, от установленного на машине устройства с программой от Ледоруба толк выгорел, Ледоруб с расшифровкой добытых Драконом данных закончила, и вот Пчела первым делом пришла к Гладику. Молодец, что не по телефону. Сама сообщила — в этом двойная молодец. Давно «золотой мальчик» так не улыбался.       И всё-таки.       — Исполнителя зовут Лера, — не выдержала Юля на вдохе, сцепляя пальцы на плече Алтана. — Уверена, это значительно сузит круг поиска.       — О, вы не представляете насколько сузит, — хмыкнул Дракон и тут же усомнился:       — Уверены, что не позывной? — Взгляды Золотейшств обострились, на что Вадим дополнил со своего опыта:       — Могли придумать его, чтобы запутать.       Алтан молчал — наблюдал за обоими. Юля не отступила и вступила с Драконом в спор:       — Исключать нельзя, — дипломатично отозвалась она, и Вадим уже приготовился к ожидаемому «но». — Однако, — вот и то самое «но» по правилам русского, — ситуация у ресторана слишком сказалась на эмоциональности их речи. Потому их эмоциональность можно принять за истину. — Дракон не перебивал, нутром чуя, что Пчеле было ещё что сказать. На вдохе она, так и не убрав внимательного взгляда от наемника, закончила:       — В любом случае проверить стоит.       — Эт не спорю, — отозвался Дракон — всё же не так проста выбранная Алтаном девица. — Дадите запись послушать? Вдруг чего ещё интересное будет.       А вот теперь взгляд отвела и посмотрела не Алтана. Любопытно. Вадим также глянул на молчавшего мальчика.       — Уверен, это будет интересно всем нам, — постановил Алтан, на что Юля вздохнула с тихим:       — Хорошо, — и полезла за телефоном, спрятанным в кармане штанов — умничка, предугадала и этот вариант.       Вадим улыбки не сбавил — в том, что Пчела не доверяла ему, тайны не было. Да и не нужно ему её доверие. Куда больше Дракона сейчас занимала раскрытая новость, и в голове уже собирались факторы, которые помогут сузить область поиска ещё больше.       Ведь теперь известны имя и пол в дополнение к ранее составленным типам и моделям поведения в ходе боя, которые помогли собрать относительно психотип исполнителя. А учитывая время на сборы Чумного Доктора, выходит, что подобрали барышню не полностью с нуля. Следовательно… Если продолжать отсеивать, Питер представится малой деревней. И, судя по взглядам, направленным на наёмника, это понимали и оба Золотейшества.