Шрамы

      Дурная.       Странная.       А ещё белая-белая, как чистый лист бумаги. Почти. Хотя нет, не почти. Но именно потому запомнилась ведь, так?       Маргариту Разумовскую — Марго — Дракон помнил ещё по выставке социально-ориентированных проектов, где как компания Алтана, так и компания «Вместе» и куча других освещали программы будущего: что-то о детских домах, что-то об озеленении, что-то о сохранении культурной ценности и что-то о другой ерунде, призванной, прежде всего, получить льготы государства, а не служить закладываемым в проекты целям. Также помимо СОП главы компаний и спикеры от них презентовали собственные уже полностью коммерческие проекты. Маргарита Разумовская рассказывала о новом обновлении, где впервые появился виртуальный активный консультант — если короче, ВАК. Штука типа голосового помощника, но тут ещё работающая с правовой базой, официальными источниками информации и справочными блоками.       Углублённо.       В дальнейшем его планировали сделать полноценным помощником и в системах «Умный дом», и другое в блоках «умная хреновина».       Вадим же запомнил Марго не по проекту, точно по речам, которые велись среди слушателей о ней. Обсуждали все не пользу нововведения, а вспоминали беглого мужа-преступника, который когда-то со схожей трибуны объявил себя Гражданином. Теперь вот тень тех поступков падала на его жену, владелицу, и Дракон было подумал, просчиталась-то компания «Вместе», нужно было посылать кого-то, не связанного так явно с преступником.       А потом присмотрелся и понял — нет. Всё правильно сделали. Маргарита Васильевна — жуть как официально, аж до скрипа словно горячий песок на зубах — со стальной выдержкой и харизмой, порой переходя на шутки, презентовала проект, отвечала также с юмором на вопросы, включая те, что касались её мужа. И задавали много, порой совершенно деликатного характера: об ориентации, о корысти и о том, что с поместьем покойников стало.       «С покойниками спится покойнее. Могу пригласить вас даже на персональную ночную экскурсию», — ответила она низко на вопрос юркой журналистки, и когда как многие посмеялись, по лицу девчушки Дракон понял — та всё приняла за чистую монету.       Как с белой вороны стекала вода, так и с альбиноса жуткой внешности стекали любые косвенные обвинения и попытки скрепить слухи жёлтой прессы, существовавшей уже больше пяти лет.       Привыкла.       Поднатаскалась.       Не обращала внимания.       Как и сейчас почти не обращала внимания на пристальный изучающий взгляд.       Дракон изучал её. На почти прозрачной и чувствительной коже ярко проступали потемнения гематом, не сошедших после похищения и стычки в кабинете «Вместе», как и дополняли их следы от укусов и где чуть более сильных зажимов. Но привлекло даже не это, а отчётливые шрамы, тянувшиеся во всю спину и бравшие начало позади шеи.       Вадим теперь, не стесняясь, пожирал их взглядом. Во время секса — по нервным действиям Марго — рассудил, что та стушуется, если он начнёт изучать, а там и весь процесс коту под хвост. Сейчас… Ничто не могло помешать ему осматривать яркий след от ранения, которое неумело пытались скрыть пластикой у самой шеи.       Цепкий взгляд прошёлся по витиеватым ломким узорам, похожим на те, как если ободрать листы растений, делая из них скелетов. Или — если поэтичнее и практичнее — на сеть каналов рек, тянущихся по всей спине от шеи по лопаткам и затухая на пояснице. Напоминали даже шрамы Пчелы, только у той вся шея изрыта ими была. Здесь же… Другое, полученное будто от удара молнии или электричества. «С фольгой на дереве что ли в грозу болталась?» — иронизировал Дракон въедливо, хотя, конечно же, знал, откуда все эти «следы» — из той же Венеции.       Марго повернулась совсем спиной, предоставила полный обзор, да и ещё удлинённые пряди на стороне перекинула вперёд, на что Вадим осклабился — ну надо же, красовалась дивчина. Стоило ей повернуться боком и посмотреть на него, как Дракон вскинул брови, замечая в серо-белых глазах напротив естественный блеск.       И вправду.       Красовалась.       — Понравилось? — любезно и хрипло уточнила Марго, застёгивая натянутые джинсы.       — Довольно-таки, — ответил Дракон, скользнув по ней взглядом.       И ответ относился больше к шрамам. Секс… Слишком зажата девчонка, но оно и понятно — долгое воздержание, отсутствие нормального партнёра и прочие дурные мысли.       Марго вернулась обратно на кровать, присела почти на край и внимательно осмотрела Вадима, особенно сначала татуировку, после — руки. Одна лежала на колене, другая мирно на бедре.       Затем взгляды встретились снова — серо-белый и светло-жёлтый. И напротив Разумовская хмыкнула.       — Первый месяц огромное пятно было, вот осталось теперь несколько полосок, — выдохнула она, подтягивая на кровать колено и обхватывая его. — Хорошо, что ещё грудь маленькая.       Вадим скользнул взглядом на как раз оголённую грудь — майку Марго не напялила. Была у той она острой и впрямь маленькой, в некоторой степени даже удобной. Хорошо в руку помещалась. Глянув обратно в глаза напротив, он вскинул бровь, тогда девчонка пояснила:       — Спать первые полгода приходилось только на животе, с другой бы, — растянула она иным голосом, делая вдох, — я бы просто задохнулась.       Оба улыбнулись друг другу. «Юмористка, а», — выдохнул довольно Дракон, ощущая, как один стереотип насчёт Разумовской точно треснул. Марго принялась заплетать первые локоны удлинённого каре в косу, делая так границу между выбритым виском и длинной частью чётче. Дракон уделил внимание белой прозрачной шее, однако не нашёл там следов пластики, следом припомнил яркие шрамы Волкова — пять по числу ранений, где не все пули прошли сквозным.       Любопытство кошку резало, но здесь прям грех ему не поддаться.       Удобнее устроив спину на изголовье, Вадим изучал профиль Разумовской, особенно этот птичий нос. Внимание девчонка быстро подметила и в невысказанном вопросе поглядела на него, приподняв брови.       — Венеция? — уточнил он.       Марго, сбавив улыбку, кивнула.       — Выходит, со всеми так?       Разумовская вдохнула, придержала пальцами концы заплетённой косы и только потом видать вспомнила, что резинка потерялась где-то… в пространстве. Тем не менее удерживая пряди, она удобнее залезла на кровать, опустила в сторону колено, чтобы не мешало при разговоре, потом ответила:       — Только с теми, у кого ошейники не сработали. Или, — помедлила, — сработали вполсилы.       «Значит, твоё второе», — догадался по интонации и манере признания Вадим, припомнив также и Пчелу Гладика — у неё та же ситуация.       — Много таких? — продолжал интересоваться Дракон, раз уж девчонка на контакт пошла.       Марго призадумалась, опустив взгляд, а Вадим цепко следил за реакцией и действиями. Светлые глаза потемнели, как бывало всегда в случаях, если собеседник пытался вспомнить страшное. Видел это Дракон на многих своих отморозках, прошедших боевые действия: фигура и лицо цепенели, взгляд терялся, иногда поджимались дрожащие губы. Это выдавало и говорило громче любых слов.       — Не уверена, — пробормотала Марго. — Юля, я, Олег… Чуть больше возможно. На мне не сработал первым, а потом, — она подняла голову, оставляя в покое косу, — как-то не до этого было.       Лю-бо-пыт-но.       Разумовская стихла, как и не торопился напирать Вадим. Рация и телефон, оставленные прикреплёнными к джинсам, всё равно молчали, потому немного времени в запасе было. К тому же ещё прибыв в поместье, он поставил в известность, что задержится.       Опустив руку на стопу, Марго вновь принялась разглядывать его. Дракон не мешал — приятно в некоторой степени, а сам припомнил полный банк информации, какую получил после обозначения нового задания Алтаном.       Выжило «фигур» в той партии где-то шестнадцать человек из тридцати шести, включая как раз тех, на ком удавки не сработали. Шестнадцать везунчиков — значилось в деле, но Вадим знал, что скрывалось за этим не везение. Везение сама по себе штука довольно мифическая и критическая. О ней думается в самый отчаянный момент, когда кости сломаны, кожа содрана, магазин пуст и из оружия только если повезёт деревяшка с каким гвоздём, а если не повезёт собственное тело и навыки, какие и те откровенно плохи. А против ещё целый отряд противника и местность — та ещё дрянь — практически открытая, что не спрятаться.       Везение, удача создавалась человеком или теми, кто его окружал. Но чаще — собственными силами. А потому веру в неё следовало уничтожить на самом первом этапе, особенно на передовой.       «Посему», — по-обывательски растянул он, встречаясь вновь взглядом с Марго. Что там случилось с ошейниками, что те вышли из строя на людях — или, памятуя о Громе, на определённых людях — ещё предстояло выяснить.       — Красивый, — с улыбкой вдруг брякнула Разумовская, вырывая Вадима из размышлений.       — Знаю, — просипел он в ответ, склабясь. Отпрянув от изголовья, Вадим убрал руку с колена, вытянул ногу и коснулся сбитыми костяшками покрасневших щёк, следом провёл по контуру челюсти и присмотрелся вновь к шее.       Нет, спереди шрамов точно не было.       — Разреши? — стремясь больше поддержать видимо-галантное доверие, уточнил он.       Марго, дёрнув уголком губ, отпрянула, повернулась спиной и оправила волосы, перекинув их вперёд. Теперь хорошо. Получив возможность изучить ранение, Вадим уловил въедливое подсознание — мол, лишился при этом возможности видеть чужие эмоции. На это уже парировало рацио: после секса и разрядки достаточным фактором для обличения лжи станет интонация и манера голоса. В случае Разумовской и этого будет достаточно.       — И что же случилось потом? — поинтересовался он, изучая холку.       — Неужели, не знаешь? — усомнилась Марго.       — Наши СМИ чрезвычайно скудны, — мигом парировал Вадим и коснулся белой кожи. Под пальцами дрогнули. — Тогда ещё на задании был далеко, не сказать, что сильно интересовался.       Разумовская с глубоким вдохом помедлила, когда как Дракон провёл по полоске очевидной неумелой пластики, призванной перекрыть начало шрамов. Вопрос только — почему другие девчонка не скрыла. И что-то подсказывало Вадиму, что шейная скрытая отметина была ненамного ужаснее тех, что прорезали лопатки или вот на пояснице. На последний Дракон как раз опустил раскрытую ладонь. Марго выпрямила сгорбленную спину, чем знатно повеселила наёмника, после заговорила, и веселья как-то поубавилось:       — Брали показания, конечно, как лучше стало, — тянула тише, чем прежде. — Переводчика ещё едва нашли — того, кто работать согласился. А там… — Вновь замолчала и сгорбилась.       — Вывела меня и Олега также в статус жертв. — Марго выдохнула медленней и опустила голову.       Вадим улыбнулся — не просто любопытно, а теперь ситуация складывалась куда более интересной.       — Разве это возможно? — уточнил он, ведя пальцами по полоске шрама от поясницы выше.       — Свидетелей почти не осталось. Мало кто в принципе рискнул давать показания. Наёмники почти все молчали. Их выжило ещё меньше. — Марго вскинула голову, наклонила её к плечу, и Вадим предположил:       — И камер во дворце не было?       Разумовская усмехнулась.       — И это тоже. На том и сыграла.       — И не побоялась? — закинул провокацию Вадим. Марго ожидаемо повелась с коротким:       — Чего? — хмыкнула Разумовская, мотнув на него мимолётно голову и отвернув обратно. — Я и так лежала с изуродованной спиной, денег не было, где-то достать нужно. Хотя бы, чтобы лечить начали нормально. Ибо мы же граждане другого государства, без страховки, обеспечения, вложений. А мы с Олегом ещё и детдомовские, у которых нет богатеньких папочки или мамочки.       В голосе просквозила злость, в какой не Вадиму её обвинять.       — А деньги Сергея?       — А что деньги Сергея? — спаясничала Марго. — На тот момент я не имела права тратить их на себя, ибо бы приписали как незаконное использование имущества недееспособного. — Сделав усталый глубокий вдох, Марго на выдохе спокойнее продолжала:       — Этого-то и добивались, чтобы через лишения меня прав всё ведение перешло к государству. Потому… Потому стоило попробовать договориться. В худшем — дали отвод, мол врёте и присвоили срок. В лучшем — поверили. К тому же итальянская власть очень была заинтересована в событиях конфликта. Настолько, что были готовы за полную картину произошедшего и выше лечение оплатить. Почему только?..       Вадим улыбнулся на коротком выдохе, на что Марго повернула голову.       — Пояснить? — заискивающе предложил он.       — Давай…       Улыбка Дракона стала чуть шире, и он почти мурлыкающе со знанием дела объяснил эту тонкость:       — Скорее торговаться хотели с нашими. Ибо Разумовский так-то не только объявленный в федеральный розыск, но и хакер, который много чего интересного мог рассказать. О себе, о стране, о государстве. Да и тогда ещё конфликт на западе назревал с переделом сил на международке, и тут прямо подарочек-давление на основного игрока.       Марго начала расслабляться под руками, водящими беспорядочно то по шрамам, то по напряжённым мышцам спины.       — А. И правда. Хотели продать подороже?       — Или на кого-то обменять, — закинул ещё альтернативу Дракон, на что Разумовская хмыкнула — поняла.       Марго помолчала. А Вадим благодаря ей постепенно собрал свою мозаику, скрепляя с тем, что было предоставлено в базе данных и озвучено как Марго, так и мельком Пчелой, когда у той находило настроение поговорить и поделиться.       — Выходит, с лечением всё вышло? — подтолкнул он её к диалогу.       — Да. — Выдохнула. — Когда нам присвоили статус жертв, мы получили медицинскую поддержку в полном объёме. И ещё сверху за разговорчивость от итальянцев. Наше же государство не больно-таки включилось в процесс. — Марго звучно улыбнулась и подтянула вторую ногу на кровать. — Мне кажется, что они были даже заинтересованы, чтобы все жертвы померли.       — Тебе не кажется, — выдохнул Вадим.       — А так хотелось, чтобы просто показалось.       Оба почти синхронно хмыкнули, и Разумовская вновь взяла паузу.       В этом Дракон более чем понимал происходящее, на собственной шкуре опробовав всю полноту так называемой помощи военной: когда либо от попавших в плен отнекивались (мол, нет, не наши — наёмники какого-нибудь Чкука), либо против террористов кидали с дубинками сражаться и выкидывали в горячие точки зелёных (и поди разберись, от кого пользы больше от дубинки или от абсолютно неподготовленных прямо смертников, которые всё на эмоциях портили чуть более умелым), либо и вовсе… помощи не дождаться. Особенно той, что полагалась ветеранам. Пособия, страховка, жильё — нет. Не было.       И немудрено, что в случае венецианского скандала с Разумовским, объявленным в федеральный розыск, власти было бы выгоднее, если бы все сдохли в том дворце.       Ан, нет.       Выбрались.       — Олега долго держали, — продолжала Марго, и Вадим заострил внимание, задавливая собственный опыт военнослужащего и некстати пришедшие «флешбеки». — Пять ран… Еле вырвали и залатали.       Улыбка сама напросилась на губы.       Пять явственных шрамов на теле Волка легли идентично на сказанное. Грубые пальцы мягче провели по полоскам уродства от холки обратно к пояснице.       — Разумовский? — предположил намеренно Вадим, обхватывая девчонку за талию.       — Он, — выдохнула Марго. Первично напрягшись, она вскоре ослабла в тёплых объятиях, особенно когда шершавые губы коснулись полоски пластического «камуфляжа». — Ошейник также не сработал, но не так — как у меня или у Юли. Вот он его и пристрелил.       «Превосходно».       Теплота сковала грудь, как и в сознании резко просветлело. Вадим в довольной благодарности крепче подтянул к себе Марго, следом ткнулся в слегка потные белые волосы и, прикрыв глаза, продолжил удерживать улыбку.       Шрамы на теле бывшего сослуживца теперь стали более чем понятны. А за ними скрывалось куда глубже — слабости, способы давления и последующего уничтожения конечной цели, поставленной в задании.       «Просто прекрасно», — продолжал мысленно Вадим, ощущая, как в сознании уже рисовался дальнейший план по душу Олега, меж тем оставалось ещё одно:       — Почему же он так просчитался с ошейниками? — легко спросил Дракон и уловил чужую дрожь руками.       — Не знаю, — выдохнула Марго.       «Знаешь», — язвительно растянул про себя Вадим, обличая явственную ложь. Но напирать не стал. Тему ошейников пришлось отложить, как и вопрос о том, отчего помер доподлинно Гром — чутьё и аналитическое мышление било красным и настаивало: нечисто всё вышло с удавками и смертью бравого майора.       Но об этом можно было спросить потом. На данном этапе Дракону хватило и этой информации. Вскоре Марго похлопала его по рукам, там Вадим отпустил её. Подхватив вещи, Разумовская скрылась в душевой, прилегающей к основной комнате, где её держали. А там и рация стала принимать входящее шипящее сообщение, на которое следовало ответить.       Покинул Вадим комнату временного содержания Разумовской спустя пять минут, запер её и спустился, отбивая пальцами по пластиковому термосу, прихваченному с собой. В душе царил штиль, разбавленный потаённым предвкушением, когда как в сознании тянулось «Олежа-Олежа»: из наёмника-профессионала до псины, на которую набросили намордник, желая обуздать.       Или, он сам на себя его набросил.       Из жертвы во имя любви.       И хрен его — что мерзопакостнее и губительнее.       Новая зубочистка привычно была зажата почти за край зубами, однако напросившаяся улыбка мигом спала с лица, стоило услышать сбоку язвительное:       — И как владелица?       — Прекрасно, — в тон Висельской брякнул Дракон и кинул ей термос, какой синеволосая едва успела поймать. — Чего ошиваешься тут?       Дракон остановился перед Висельской — Рита от стены отпрянула, постучала также по пластику и вернула на лицо широченную улыбку. Дружка Пчелы, хакер или по прозвищу — ледоруб, которая и прописала им программу, позволившую выяснить имя, а там и личность исполнителя Чумного Доктора. «А ведь могла быть безопасницей», — подумал Вадим, перекатывая зубочистку на другую сторону и останавливая взгляд на синих волосах, затем косясь на морду Чешира, склабившуюся с футболки.       «Если бы Разум головное ФСБ не подорвал», — напомнило рацио данные, которые Алтан попросил собрать на девчонку. Была Рита мелкой, худой, тощей, да вот только и не вбить в подростковую голову, что тявкать на куда сильнее противника при таком раскладе — неумно. Потому и посмотрел на неё Вадим снисходительно сверху-вниз.       — Да не бойся, не расскажу, — видать Висельская расценила его взгляд по-своему, хлопнула его по плечу и уже устремилась дальше по коридору.       Дракон вздохнул — почему его окружали на этом задании то подростки, то старпёры с амбициями детсадовских диктаторов?       — Я вот за все годы работы на неё, так и не смогла её затащить, — пожаловалась Рита, стоило Вадиму поравняться с ней.       — Мелкая больно, — выдохнул язвительно он на это. — Да и ручка маловато будет.       Висельская замедлилась, улыбка Дракона стала шире. А судя по блеску болотных глаз — намёк поняла.       Умничка.       — Шо, прямо две? — Рита-то одну ручку вскинула, распахнула и повела пальцами, прицениваясь к размеру — мелкая, мелкая все равно.       — Что прямо две, — парировал Дракон. — Не твоего льда работа.       — Ну и ладно, — надулась Рита. — Не больно-то и хотелось.       Покосившись хитро на обиженную хакера, Вадим намеренно шумно вздохнул, затем вернулся к делу:       — Чего с компьютеров вылезла?       — Дак… Есть зацепка на местоположение.       — Разума? — Дракон обратился весь в слух.       — Не-е-е, — потянула Висельская и хитрюче закончила:       — ЛерОчки нашей. Есть почти сто процентное совпадение по параметрам.       А довольства-то сразу сколько. Аж выпрямилась в спине, из-за чего Дракону по плечо сразу стала. Но не сказать, что и Вадим против — если исполнителя выведут сегодня из игры, то Разумовский останется почти без поддержки.       Наедине.       Почти так, как и предлагала сделать Пчела в альтернативу плану Алтана.       — И адрес есть? — поинтересовался, паясничая, Вадим.       — До! — кивнула важно Рита. — Больш скажу — не только адрес, — ледоруб сунула термос подмышку и принялась оттягивать пальцы на каждом, — но и местоположение, телефон, имена бывших… хотя в её случае бывшего, — оба синхронно хмыкнули, — место работы отца, матери и где шатается её брат. — На вторую руку Висельская не стала переходить и с задоринкой резюмировала:       — Вот что государственные электронные базы данных животрепещущие делают!       Вадим хмыкнул — как с девчонкой оба не пререкались, особенно когда мелкая прямо-таки напрашивалась, стоило отдать должное: благодаря её программе, на руках почти лежало всё, что позволит вывести исполнителя окончательно из игры. Вопрос только — что Алтан планировал на неё: привести или пока не трогать. И другой.       Знала ли сама исполнитель чего о базе и месте нахождения Разума.       А может… Удастся убить двух зайцев сразу.       «Посмотрим», — решил Вадим.