Ледяные покровители и почему они ходят налево

- «Найди уже нормальную работу,» - говорили ему все. Родители, друзья, Лиантайн. Мистиас не мог скрывать, что обыскивать в поисках интересных предметов Ледяной лес и сеть небольших пещер, которые не подходили для жизни в них драконов, растянувшуюся на несколько километров, ему нравилось, но вся проблема была в том, что профессия (а, если быть точнее, подработка) своеобразного «барахольщика» имеет определённые трудности. Первое – зарплата. Второе – начальство. Причём, одно является следствием другого. Платили действительно не так уж и много, но снимать пещерку возле Академии Ледяных Пиков, в которой драконы обучались и после её окончания уже могли устроиться на нормальную работу, хватало. Довольно престижное учебное заведение, следовательно, за образование тоже надо было платить. Причём, не слезами, а деньгами, точнее, их аналогом в драконьем мире – кристаллами. Небольшими фиолетово-синими кристаллами, добываемыми в каком-то далёком гроте. Сама Академия Ледяных Пиков называлась так лишь потому, что была расположена внутри вершины высокой-высокой горы, о которой ни коты, ни человечество, понятия не имели. Поскольку есть теплолюбивые драконы, а есть нетеплолюбивые, для них были выстроены два крыла: в одном были лёд, пушистые и мягкие ковры, а также стены из белого мрамора, украшенные с различной степенью ажурности – в общем, обычная среднестатистическая драконья школа, но с оговоркой на то, что там было очень и очень холодно, если вы любитель тепла; в другом крыле обстановка не уступала по вложению в неё средств руководства Академии, коих было немало из-за популярности и стоимости обучения, с отличием лишь в том, что всё было оформлено в тёмных багрово-красных, но не кислотных тонах, а также она прогревалась изнутри подземными водами, которые в одном из залов выходили в него и образовывали некое подобие горячих источников, в которых, к слову, могли беспрепятственно купаться ледяные, куда более выносливые к изменению температур, драконы и дракончики. Общей была столовая, в которой в зависимости от диеты обитателям АЛП могли выдать рыбу, фрукты или листья растений. Мясо животных и птиц подавать категорически запрещалось: во-первых, потому что это было дороже, во-вторых – Изысканное Королевское Общество Титанического Аппетита, часто называемое ИКОТА, совместно с Крылатым Кластером и Верховным Драконьим Правительством пришли к выводу, что лучше договориться с рыбами, которые им поклонялись, что некоторых не особо разумных подводных жителей, отправленных в пещерные озёра на каторгу за особо тяжкие преступления, лучше и проще съесть – так рыбки избавятся от перенаселения, а драконы получат лучший вариант событий, чем есть их собратьев-птиц или кушать зверей, которые этого не особо хотели, так как сами занимали весьма неоднозначную позицию по поводу овощей. Поскольку мозг у рыб был развит также плохо, как начальство Мистиаса, большинство из них считало некой честью быть съеденными, считая, что путь к сердцу их богов лежит непосредственно через их желудок. Что же, в чём-то они были правы. Предметов в АЛП было довольно много, причём, большинство из них были связаны с физической подготовкой. Полёты, лазанье, клыковедение – вот только некоторые из них. Скрытность из всех была ведущим, ведь негласное правило их мира гласило, что ни в коем случае, никогда-никогда, нельзя попадаться на глаза разумному существу другого вида, не столько по этическим соображениям, сколько потому, что сам факт существования драконов противоречил всем договорам о запрете ядерного оружия. К слову, Мистиасу скрытность, полёты и лазанье давались лучше всех остальных уроков, ибо остальные у бедняги просто не выходили. Были и предметы «интеллектуального» характера: математика, история драконьего мира, география и философия. Последняя была довольно интересной вещью, ибо одна её часть упорно говорила, что всех существ их мира создал слетевший с рельс волшебник, который, ударившись головой, пошёл в свою лабораторию и что-то наворотил с магическими зельями, вторая – что это всё чушь собачья, а третья отрицала существование рельс как таковых. Как уже говорилось ранее, после окончания, в среднем, сорокалетнего обучения в Академии Ледяных Пиков (среднестатистическое упоминаемое несколько выше крылатое создание жило почти вечность), студент мог получить работу, причём, у этого заведения были преимущества в получении вакансий среди довольно престижных профессий. Особенно престижными считались добыча тех самых кристалликов, использовавшихся в качестве денек, ибо они требовали филигранной точности и по соображениям красоты (а ещё с подачи главы финансов) тщательно отполировывались, а также обучение молодых дракончиков в школах и академиях. Не сказать, чтобы добывать камушки в гроте было весьма трудно, но отмывание денек было нужно всегда и везде. Покровительство – высшая честь. Покровителями становились лишь самые способные, самые однобокие, самые прекрасные драконы, про биографию которых мало что было известно кроме того, что их якобы создал спятивший волшебник. Они имели права раскидываться знаками, вроде опавших листьев или заморозки деревьев, которые неведомым образом наставляли тех, кто их видит, на путь поклонения драконам. Хотя многие к этому относились со скепсисом, работа хорошо оплачивалась, чуть ли не передавалась по наследству, а также считалась весьма и весьма почётной, так что скепсис никого особо не волновал. Мистиас был довольно свободолюбивым существом, которое упорно отказывалось просить помощи у родителей, да и те были, мягко говоря, несильно против. Кстати, немножко о Мистиасе. Это был молодой, довольно стройный и ловкий, чёрно-синий дракончик цвета ночного неба с относительно небольшим размахом крыльев, но в полном рассвете сил. Это был всеядный и холодолюбивый дракончик, который уже как двадцать с ниточкой лет ходил в АЛП и параллельно с этим подрабатывал барахольщиком. Мистиас, ввиду своей любопытной и скрытной природы, - типичный затворник, который не особо любит солнечный свет и даже в учебное заведение ходит по ночам, как подобает существу, которое активно в это время, – благо, АЛП работает круглосуточно. Помимо исполнения арендной платы и платы за учёбу, у него была сожительница, которая была лет на пять младше его и с которой они уже год или два находились в отношениях. Благо, питание в столовой либо бесплатное, либо взнос на обучение включал в себя суму завтрака и обеда – Мистиас понятия не умел, но за еду можно было не волноваться. Чёрный дракон сам не знал, почему ему в жизни так повезло с успешным поступлением в столь престижное заведение и каким боком его сожительницей оказалась Лиантайн. Домашняя и уютная, с кучей увлечений, мечтавшая поступить в сборную по фигурным полётам и имевшая для этого все параметры: четыре огромных переливчатых крыла, делающие её похожей на бабочку, небольшой рост, стройную фигуру , силу и ловкость. На момент их с Мистиасом знакомства она была одной из самых популярных дракониц в АЛП и уже имела несколько наград в области полётов. Тем не менее, один недостаток в их отношениях всё-таки был: Лиантайн бралась за любой кружок, требующий хоть какой-то дополнительной оплаты. В силу возраста и недостатка времени из-за многочисленных спортивных секций, она не могла устроиться на подработку, а о нормальной работе с высоким заработком речи быть и не могло. И сейчас Мистиас пытается расслабиться в горячем источнике и жалуется мне на жизнь, потому что ему надо закончить писать сочинение о чуть ли не смысле жизни, вселенной и всего вообще, - подытожил Иритас, закрывая на замок свою обсидиановую тетрадочку для сочинений, погружаясь глубже в прозрачную и переливающуюся чуть ли не всеми цветами радуги воду. Золотистые пушистые перья, благо, в полёте не использовались и могли высохнуть в течении получаса хотя бы потому, что большую часть времени молодой дракон проводил (помимо холодного как змея Мистиаса) с чуть ли не самым горячим учеником старших классов, о котором речь пойдёт чуточку позже, в сторону которого он отвёл свои прекрасные малиново-красные глаза. Мистиас с выражением побитого мусоровозами испанца, зарытого в могилу заживо и просидевшего там годы, недовольно поднял голову из воды. Отростки на его шее и голове, похожие на листья, светились светло-голубыми огоньками, а усы на голове, отнюдь не похожие на те, что есть у тех страшных драконов с Кавказских гор, а скорее придающие ему рыб рыбы-удильщика, нервно дёргались вместо глаз. - Этот мир прогнил и… - Оу, смотри, Вердиас, он же сияет! – глаза Иритаса наполнились анимешными звёздочками, а он сам радостно захлопал в ладоши. - Несмотря на то, что практически всегда действия живых существ сопровождаются неимоверной жестокостью по отношению к физической оболочке, Лиантайн совершенно без злого умысла делает просто великолепный гель для душа… Ой, - чёрный дракон замечает своё стыдливое свечение и опускает голову под воду. В то же мгновение раздаётся матерное бульканье с последующей заморозкой поверхности воды. Лёд, впрочем, был проломлен специально взятыми на подобные случаи Вердиасом отбойным молотком. – Спасибо. – Мистиас недовольно погрузил голову в воздух и глубоко вздохнул, потирая настолько мягкие мешки под глазами, что из них можно было сшить подушку, благо, иголки и нитки у Лиантайн имелись с первого года обучения после того, как она посмотрела какой-то сериал про радужных единорогов и волшебных пегасов а-ля «Моя немаленькая кобыла», чтобы в случае чего выколоть себе глаза. - Вердиас, - Мистиас строго посмотрел на багрового дракона, который незамедлительно откашлял из своего второго желудка фен и поднёс к одному из тех самых отростков на голове чёрного дракона, которые совместно с всегда нахмуренным лбом и мешками под глазами, которые все обычно принимали за тушь, придавали ему вид голодного удильщика. Задался электрический звук и какая-то вспышка, которая незамедлительно включила фен. Сухие листообразные чешуйки, как солома, упали на лоб Мистиаса, ложась с видом привычной густой чёлки, закрывающей один из его ярко-голубых глаз. Иритас хихикнул и снова взял свою тетрадь. По факту, это было сложно назвать тетрадью: крепкий обсидиановый складной переплёт с золотистыми волнистыми узорами придавал ему скорее вид эластичного каменного свитка, текст на котором выжигался при помощи огненного дыхания и неимоверно острых когтей, которые, как правило, наблюдались практически у всех драконов, независимо от их рациона, пола и возраста. Золотистый красавец поднёс свою тёмно-багровую лапу ко рту Вердиаса, который тут же зажёг аккуратные, даже женственные кончики пальцев Иритаса. Последний, прикрывая смешок второй лапой и с весёлым взглядом что-то чиркнул в своём свитке, снова закрыв его на огненно-алый яшмовый замочек. Иритас – лёгкий, прекрасный, лучезарный, улыбчивый, постоянно ходящий с этими странным свитком-тетрадью. Вообще редко когда драконы, активные ночью, были теплолюбивы и ярко окрашены, но про него такого говорить точно не следовало: золотистые пушистые пёрышки, более светлые с концов и тёмно-багровые лапы, похожие на чулки, вместе с таким же тёмным хвостом. Это был настолько позитивный дракон, что их первое с Мистиасом знакомство началось с того, как он сказал: «Привет, как жизнь?» после того, как чёрный дракон пришёл домой и обнаружил Иритаса, выходящего из туалета с наиспокойнейшим выражением морды. - Ладно, пошли уже! – Иритас выскочил из бассейна с водой и взглянул на кристальные блестящие стены, служащие зеркалами или, как считал Мистиас, постоянным напоминанием о физической и умственной неполноценности бренной оболочки драконьего бытия. Золотой дракон обернулся со словами: - Кто не пойдёт дописывать свою работу, получит по грустной чёрной морде! Мистиас опять ненадолго погрузил голову под воду и завопил, а Вердиас снова достал фен и высушил его «чёлку». - Ладно уже, пошли! – Мистиас со звуком инфаркта перевёл ошалевший взгляд на верх, откуда почему-то свисал Иритас, за долю секунды переместившийся на верёвку для сушки полотенец и выполняющий там какие-то акробатические трюки (ибо был партнёром Лиантайн по лазанью), прежде чем схватить чёрного дракона за щёчки и удерживать, чтобы они смотрели друг другу в глаза, а не Иритас смотрел в медленно сжирающего от злости его же пасть Мистиаса. – Я в тебя верю! Вердиас в тебя тоже верит. - А я не ферю, сто ты мне феришь, - ещё с лапами на своих щёчках выдавил Мистиас. - Чел, - Веридиас обычно был немногословен, ибо тот его баритонный бас практически всегда заставлял всех оборачиваться к нему, хотя неизвестно, было ли это следствием глубокого голоса или такая реакция была вообще на то, что багровый дракон умел говорить. Чёрные от природы радужка и небольшой круглый зрачок его светящихся жёлтых глаз смотрелись по своему красиво, а по своему опасно, ведь, однажды после работы на охране рыбного промысла (не столько от покушений на работников, сколько из-за участившегося воровства, совершаемого не без помощи кристаллодобытчиков) он просто сделал себе несколько брутальных шрамов и татуировку с конём на пояснице просто, чтобы выглядеть круто. – Ты уже всю жизнь ходишь с кислой миной, - он повертел огромным, очень огромным и всегда заставляющим Иритаса делать глубокий влюблённый вздох, когтем прямо у своего почти чёрного виска, - но чтобы уметь рисовать круг, надо уметь рисовать треугольник, а чтобы играть на тростниковой флейте, надо сначала её найти. Иритас и Мистиас переглянулись, не дёргая ни мускулом, чтобы не отводить взгляд от накачанного и покрытого толстым слоем защитных пластин тела Вердиаса. - Это значит, что вам, тугодумам, нужно мыслить в разных ключах. – Вердиас зевнул и устало потёр нахмуренный и по обыкновению своему не выражающий эмоции лоб. - Один ведёт себя как Наторунис*, другой как Аяске*. Я чувствую себя дедом среди малолеток. А если бы дед вёл себя как истеричная замкнутая эмо-анимешница? Мистиас как сорвался с цепи: - Вакансия истеричной замкнутой эмо-анимешницы занята, - могильным тоном произнёс Мистиас и устало перевёл свои глаза на Иритаса, - но, знаете, наша контора – сплошной корпоративный позор. - У меня где-то три сотни братьев и двое возомнили себя тиграми. И начали стрелять во львов. До тез пор, пока те не выстрелили в ответ с криком: «Да здравствует король!». - Что я такое?.. - Потому что их сельдерей на вынос унёсся вдаль, ведь смену рациона из-за вырубки лесов никто не отменял! Вердиас включил звуки сверчков на магнитофоне, в то время как Мистиас вяло моргал и задней стороной лапы отодвигал жалкую и презренную физиономию его друга-знакомого-раздражительной-новогодней-песни-что-поётся-весь-год. - Никто из вас не достоин даже знать моего имени.

❈ ═══════❖═══════ ❈

В ночное время в АЛП было не так многодраконно, как днём: большинство учащихся были сугубо дневными активными существами. Тем не менее, лишь редкие шаги чьих-то когтистых лап, да синеватая подсветка при помощи кораллов или морских коньков, иногда играющих на каких-то миниатюрных саксофонах, установленная в стены при помощи непосредственно потоков воды, похожих на отопление в «тёплой» зоне, отделённых от комнат прозрачными хрустальными стенками, отличала обстановку и наивность факта поиска смысла в жизни днём от того же самого занятия ночью. Стоит отметить старания морских коньков: некоторые из этих ребят были весьма и весьма талантливы, разъезжая с гастролями по всему драконьему миру. Мистиас поправил чёлку и бросил за себя игрушку-мячик, похожий на перекати-поле, но сделанный из льда и набитый разными изюминками и орехами прежде, чем написать в своём свитке для сочинений «Сколь бездраконна сама сущность нахождения тела где-то ещё, кроме высшего пространства, где текут реки времени…» и поставить перо в режим ожидания. Лиантайн прыгнула за мячиком и со звоном начала играться с ним и перебирать его в аккуратных лапках с шоколадно-коричневыми коготками, словно кошка, разбрасывая какие-то перья и бумаги, лежавшие на пушистом ворсистом белом ковре, который Мистиас принимал за слой пыли, скрывающий каменно-мраморный паркет. Чёрный дракон всегда всё видел через серые очки: под лестницами прятались пауки, нити в занавесках образовывали дыры, в кладовку можно было ходить только со шваброй наперевес, ибо добро должно быть со шваброй, на книжных полках были запрятаны захоронения древних правительственных династий, украденные с поверхности фарфоровые вазы, украденное золото и морозильник, где лежало пятьсот трупов. В действительности же он сидел на относительно мягкой (и созданной из трупов невинных хлопчатников) белой подушке за довольно низким, что, впрочем, нормально для четверолапых существ, глянцевым льдисто-голубым столом. Сталактиты и сталагмиты у прохода наружу выполняли роль рамки для прозрачного тонкого слоя хрусталя, открывая панораму непрекращающейся метели. Бежево-пёстрая драконица положила голову на стол, ледяная игрушка уже была у неё в зубах. Лиантайн через учебники перекатилась к Мистиасу, всё также сжимая «мячик» в зубах. Пока Мистиас что-то вытворял с текстом, описывая процесс изготовления кофе при помощи чайных листьев, она коснулась своим слегка напоминающим клюв носом плеча своего сожителя, (или кем он ей приходился?), словно дятел в дерево. Когда чёрный дракон обернулся с не такой кислой миной, как почти всегда, Лиантайн надкусила ледяную скорлупу мяча с сочным хрустом и пододвинула оставшуюся часть со вкусным орехово-изюмным содержимым в сторону показательно брезгливого Мистиаса. Он нахмурил лоб и не сводил своих голубых глаз с прекрасного лица драконихи, чувствуя опьяняюще-сладкий аромат лакомства, стараясь не двигаться. Веки приподнялись, шоколадного цвета зрачки Лиантайн расширились, янтарная радужка чуть задевала окраину глаза, искрившиеся умоляющими звёздами, снегопадом, мерзким отражением Мистиаса, щенят, котят, зайчат, единорогов, рассвета в декабре, конфет и принцесс. Дракон, словно курица, начал водить головой, не сводя глаз с Лиантайн, ибо покупал игрушку для неё и есть не хотел. В конце концов, она зашипела и начала гоняться за Мистиасом по всему кабинету с целью затолкать ему изюм и орехи в рот. Внезапно большая белая дверь в коридор отворилась и вошёл он. Завсегдатай всех библиотек, широкий в плечах, сверхдракон, супер-классный и самый амбициозный из всех упорных, паталогический честный рыцарь… Ну вы поняли. Это был Супермен драконьего мира, Уильям Маршалл средневековой Англии, мудрый старец, один из учеников старших курсов и в конце концов первый парень на деревне. Никто не называл его по имени, но все знали, что его зовут Каастан. Вообще красота дракона обычно измерялась в длине и качестве когтей (хотя все уже давно забыли, что хороший маникюр – прежде всего, убранные отростки чешуек у самого основания когтей), размахе крыльев и той самой утончённости, хотя всё это Мистиас считал глупым, как и саму жизнь. Что же было у Каастана? Да всё. Не Вердиас был тем горячим драконом, с которым Иритас проводил большую часть времени, а именно Каастан – утончённые черты морды, гладкая светло-каштановая чешуя без единого шрама (и кремовая на брюшке), нежные женственные коготки, не слишком широкие, но и не узкие плечи, да ещё и вместе с поджарым телом и длинным элегантным, у конца слегка похожим на хлыст, хвостом и огромными тёмными сверху и светлыми снизу крыльями. В добавок, необычная особенность – пучки длинного и шелковистого меха на щеках и локтях. Иритас не был начитанным, но с Каастаном его свела как раз-таки библиотека. Весьма интересное заведение, в котором помимо книг продавали ещё и газировку. Как Лиантайн предпочла доступному, доброму и понятному дракону Мистиаса, Мистиас понять не мог и не хотел – так было даже уютнее. Так вот, когда коричневый дракон только хотел открыть рот, рядом с ним под действием ранее действовавшей погони был жестоко сбит с ног шкаф. Люстра разочарованно уронила пару голубых свеч, которые подожгли цветы в вазе. Цветы, выражая недовольство, стали требовать статус независимости, погрузив стол кабинета в пучину гражданской войны, а забродивший сок в стаканчике радостно забулькал. Лиантайн наконец удалось одержать победу и радостно запихнуть сладкое угощение в Мистиаса, который с недовольством проглотил сладкую и приятную, что аж приторно, часть съедобной игрушки. Дракониха быстро лизнула его нос тёплым шершавым, похожим на кошачий, языком, отнюдь не напоминающем тонкий «змеиный» язык Мистиаса, а затем попрыгала в сторону выхода и, когда уже полностью скрылась за дверью, на секунду высунула голову в кабинет, чтобы кокетливо высунуть язык сквозь небольшие острые зубки. «Одно жалкое существо проводит время с самым жалким существом на свете. Удачи на тренировке по лазанью, дорогая!» - в слух бы он не сказал бы этих слов. Мистиас сел на задние лапы, как сурикат и понял, что смотреть таким образом на Каастана – занятие, недостойное бренного созидания грядущих мук занятие, поэтому он фыркнул и вновь встал на четыре лапы и, прижавшись к стенке, подошёл к ничего не понимающему спутнику Иритаса сзади: - Ну... Типа… Бу. Он всегда разговаривал могильным холодным, как картофельное пюре в школьной столовой, голосом. Каастан обернулся и приветливо поднёс крыло вверх для крылопожатия, на что чёрный дракон презрительно прищурился и зашипел. В лучистых оливковых глазах было столько добра и созидания, что Мистиас даже про себя подумал: «Вау. Я вроде как тебя не знаю, что уже хочется закопать тебя заживо…» - При… «Или заживо сжечь?» - …ятно… «О, знаю, знаю. Лучше дать тебе транквилизатор в пустыне и присыпать тебя песочком.» - …познакомиться с вами, сэр! «Как не хватает магнитофона со звуками сверчков.» - Мистиас даже не дёрнулся, выражая в глазах полнейшее безразличие. Хотя он сам не был безразличен к стоящему напротив дракону, ибо у него был целый спектр чувств, которых он хотел донести до мира сего: гнев, раздражение, боль, отчаянье, ненависть, железное спокойствие и ковёр. Которым он будет бить всех. Чёрный дракон частично сдул чёлку со своего глаза: - Что вы соизволите делать в столь поздний час рядом со мной? – какие-то бумаги (благо, не сочинение Мистиаса) в ту же секунду загорелись мультяшным синим пламенем. - Я хотел бы… - Каастан на секунду выглянул из-за Мистиаса, посмотрев на кричащий от боли и сильнейших ожогов стол, - хотя, впрочем, нам не стоит углубляться в подробности. – Каштановый дракон поправил шикарные чёрные очки, идеально сидящие на его морде и посмотрел на какой-то свитой в своей лапе. – Госпожа Юмиселин ещё в Академии? - Она давно отучилась и управляет этим цирком невзрачности, - Мистиас с полным равнодушием уставился на Каастана. - Занятно, - дракон снова поправил очки и посмотрел на наручные часики. Чёрные обсидиановые часы с золотистыми завитками и яшмовыми стрелочками были подарком от Иритаса. – Но я имел ввиду невозможность инвариантности данного вопроса в другом направлении. Я должен найти Юмесилин и отдать ей кое-какие свитки… - он снова взглянул на горящий стол. – Но если нет документов, то надо найти её. - Её нет, но есть лопата. - Зачем нам лопата? - Чтобы вырыть тебе яму, куда ты захочешь провалиться после разговора со мной. Каастан без всякой злобы снова поправил очки и с холодным равнодушием, из-за чего Мистиас обнажил острые клыки и зашипел, бурый дракон взял со стола какие-то обугленные остатки и направился по резной лестнице в верхнее крыло – там, где находились кабинеты учителей, за сугробами из разных документов, среди пластов древней как мир пыли, которую не могла убрать даже самая крутая рыбка-чистильщик, рядом с книжными полками и тумбочками с букетами противных розово-белых цветов, были кабинеты учителей и директрисы соответственно. «Там персонал Академии безуспешно взывал к здравомыслию, добру и позитиву, чтобы не упасть лицом в салат перед ещё более высоким начальством» - думали наивные новички. Мистиас же был твёрдо убеждён, что с этим хвалёным начальством Юмеселин и дорогие друзья очень культурно каждую пятницу валяются лицом в салате. Чёрный дракон подплыл к столу и подписал своё сочинение на тему «Смысл жизни и всего остального». Когда он взял свиток со стола, огонь, воспылавший к нему с самыми высшими чувствами, протестующе затрещал. Мистиас нахмурил брови и пронзительно рявкнул, покрыв инеем ковёр под его лапами. Пожар тут же пискнул и погас. Теперь же внимание чёрного дракона привлекла надоедливо светящаяся брошюра, на которой был нереалистично красиво для смертного существа нарисован белоснежный морской конёк, держащий в хвосте чёрный лакированный саксофон. Его отростки на гриве и плавники, похожие на лилии, были нежно-розового, противного гламурного цвета, а хвостовой был угольно-чёрным с фиолетовой полосой. Единственное, что помимо хвоста заинтересовало Мистиаса, - угрюмый взгляд с фиолетово-чёрным макияжем. За саксофонистом было ещё несколько рыбок, играющих чисто вспомогательную функцию – кларнет, синтезатор и контрабас со скрипкой. Внизу в середине красовалась надпись «Повелители Ничего. Ешь, спи и страдай.», причём, к столь гениальному выражению проявили непролазную степень кощунства: писали её почерком умирающего чокнутого волшебника, страдающего кашлям, перитонитом, отитом, раком печени и инсультом, потому что в бункере в человеческом Берлине выпил какой-то подозрительный шампунь. А ещё там были дата и место концерта – то, что должно было быть завтра и в баре «Гарцующий конь», где часто проходили подобные концерты. Обычно что-то, называемое песнями, чаще всего о какой-то лодке романтики и ведре семейного счастья, писал кто-то явно душевно больной. «Это жалкое создание понимает бренность своего существования и жалкую долю прислуги своим божествам. Я должен уважать таких.» Мистиас огляделся и незаметно засунул брошюру под одну из своих чешуек под крыльями, что обыкновенно служили карманами, и отправился сдавать своё сочинение учителю литературы.